Фанатка

Оптимус зовёт меня по внутренней связи, я оставляю отчёт для Фоулера и подхожу в главный зал. Нервничаю. — Ты не передумала? — спрашивает он. — Нет. Нет конечно, — стараюсь хотя бы казаться спокойной. — Идём. Мы проходим в комнату отдыха рядом с медблоком. Там стоит платформа для перезагрузки, и я невольно оглядываюсь на неё. Если я всё правильно понимаю, то она нам не нужна. — Если тебе так комфортнее, то ты можешь сесть. Тебе всё равно понадобится перезагрузка — информации много. Оглядываюсь снова. Садиться кроме как на платформу некуда, и я невольно представляю себе, что если я на неё сяду, то вряд ли буду сидеть к нему боком — вероятнее всего мне придётся усесться поглубже на платформу, а ему, чтобы подойти поближе, придётся встать между моими коленями. Нет! Я так буду себя очень неловко чувствовать. То, что скорее всего не является двусмысленным или неловким для него, для меня станет проблемой. — Нет, спасибо. — Ответа нет, и я, желая разрядить обстановку, улыбаюсь и даже усмехаюсь: — Ты говори, что мне делать, а то я… растерялась. Он подходит вплотную, и его поле вызывает странное ощущение… — Нужно открыть разъёмы и подсоединиться самой. Ты ведь тоже готова была поделиться информацией? — я вижу, что он принимающие разъёмы уже открыл. Я решила для себя, что можно передавать, а что нет. Мне бы много чего хотелось показать ему, но не всё. А я ведь могу и не суметь проконтролировать данный момент. Что будет с Грейс в этом случае? — Оптимус… пообещай, что, что бы ты не увидел, это не изменит отношения к команде людей… в худшую сторону… Пообещай мне. — Я… постараюсь. Нет, такой ответ меня не устраивает. Жаль, конечно. Но речь не о полноценном интерфейсе и тем более не об искровом соединении… просто передача информации. Если бы речь шла о полноценной связи, то не вступать в отношения ради того, чтобы сохранить в тайне влюблённость Грейс — глупо. Тем более, мне кажется, что в этом случае и договориться с Оптимусом было бы проще: он бы ведь отчасти видел всё это моими глазами… или нет? Или это и сейчас так будет? — Я… Там нет с моей точки зрения ничего такого, но… мы некоторые вещи можем оценивать по-разному. Я тогда не буду пока передавать тебе ничего, хорошо? Я открываю разъёмы. Его гибкие кабели подсоединяются, а я — нет. Он явно раздумывает. — Я обещаю, Миранда. Обещаю, что не предприму никаких действий против единственного оставшегося члена вашей команды. — Он, конечно, догадался, за кого я опасаюсь. — Хорошо. Спасибо! — я подсоединяюсь в ответ. Ощущения… интересные. Не такие, как при слиянии. Начало информационной передачи доставляет своеобразное удовольствие, мне нравится ощущать его так… и энергетическая составляющая, поле, чувствуется гораздо более насыщенно. Может, различий в интерфейс-системе у нас и нет, но это мужская энергетика. Я это осознаю довольно остро сейчас. Вскоре Оптимус притягивает меня к себе и подсоединяет эмоциональную передачу, и я так же начинаю «слышать» его мысли, — не сказать, что возбуждающе, но очень и очень приятно. Но он делает это не сразу, из-за этого я, наконец, понимаю, что есть разделение: информация из памяти и информация онлайн. Он чувствует, что я волнуюсь, и транслирует мне, что ему со мной хорошо, я ему близка, он мне верит. Я же от такой на мой взгляд откровенности просто «таю». Стараясь отвлечься от этого, я пытаюсь устроить руки так, чтобы было удобно. Мне было бы комфортнее, если бы он мои мысли сейчас не считывал, поэтому передачу в реальном времени я отключаю. А он — нет. Я ощущаю получаемую информацию примерно так же, как ощущаются проносящиеся мимо пейзажи если ехать в скоростном поезде и смотреть в одну точку на оконном стекле. Она совершенно не воспринимается, может, только отдельные образы. Зато я могу осознавать, что передаю я, и вместо «точки на стекле» сосредотачиваюсь на собственной передаче — мне необходимо понять, как мне нужно оставить при себе то, что я решила не передавать. С этой задачей я справляюсь относительно успешно. Не всё, что я хотела, но основное по поводу Грейс мне удаётся скрыть. Зато, сосредоточившись на ней, я пропускаю несколько моментов про себя. Плюс я слишком поздно по-настоящему осознаю, что значит на деле эмоциональный интерфейс! В результате проскальзывает огромное количество незначительных моментов, увы, сдающих нас обеих с головой. В итоге под конец поняв, что всё равно уже показала гораздо больше, чем хотела, пускаю всё это на самотёк. Пусть смотрит всё, что хочет — мне уже всё равно: быстрее «задам вопрос» — быстрее «получу ответ»! Я невольно закрываю лицо руками. Треш какой-то! Как же страшно! Ладно… раз уж взялась, то надо довести до конца — я подключаю обратно передачу данных онлайн, чтобы он мог ощущать меня. Снова кладу руки на его корпус и жду «приговора». Оптимус думает, что наши чувства во многом похожи и в целом можно считать их взаимными, хоть в понятиях и есть явное различие. Я счастлива получить такой ответ! Однако ему нужно осознать, так как всё происходит слишком быстро — на Земле другое восприятие времени, отношения выстраиваются тоже по-другому. Ожидаемо, но всё равно несколько болезненно. «Давай ты сейчас перезагрузишься, проведёшь дефрагментацию… Я тоже, только чуть позже. Потом… возьмём паузу несколько дней и всё решим. Я обещаю тебе… Мне нужно подумать». «Хорошо», — чувствую некоторое разочарование, но на самом деле это хороший вариант. Я морально готовилась к гораздо худшему. Мы разъединяемся, и я ложусь на платформу — впереди перезагрузка с дефрагментацией памяти. Он стоит рядом и ждёт, пока я уйду оффлайн. Я «просыпаюсь» и вижу рядом с собой Рэтчета. А вскоре подходит и Оптимус. «Что-то пошло не так?» — думаю я. Оказывается, что моя перезагрузка длилась необычно долго, даже учитывая дефрагментацию, Рэтчет предполагал, что в онлайн я приду быстрее. Но проведя ручным сканером вдоль моего корпуса, и задержавшись на искре и голове, он говорит, что всё нормально. Никаких отклонений не выявлено. Я спрашиваю, на что он рассчитывал? На какое время? И сколько времени это всё реально заняло? Рэтчет оглядывается на Оптимуса, потом смотрит на меня: — А ты сама не можешь определить, сколько времени заняла перезагрузка? — Судя по тону, это не нормально. Я пытаюсь понять, и вскоре до меня доходит, что внутреннее ощущение времени — этакий подпрограммный хронометр — работает независимо от того, онлайн я или оффлайн. А понять, сколько это заняло времени, вполне можно, просто сравнив время «засыпания» и того момента, когда я «проснулась». Да, мне всё ещё состояние оффлайна привычнее называть сном, а не оффлайн-симуляцией. Рэтчета это, правда, судя по всему, подбешивает. — Я… да, Рэтчет, я… наверное, могу. — Он ждёт. — Четыре часа двенадцать минут. — Верно. — Это правда много? Мне кажется, чтобы «переварить» несколько миллионов лет, это… ну… нормально. Тем более мышление отличается… ощущения и эмоции тоже. Рэтчет оборачивается к Оптимусу: — Эмоциональный интерфейс? — тот кивает. — В обе стороны? — Да, Рэтчет. — Тогда понятно, почему и ты так долго перезагружался. — Перезагружался? — я смотрю на Прайма. — Я думала, ты как всегда ночью уйдёшь оффлайн. — Рэтчет буквально заставил меня уйти на перезагрузку раньше, — слегка улыбается Оптимус. — И правильно сделал! — говорит Рэтчет и добавляет, как будто меня здесь нет: — Она же изначально не трансформер! У неё сознание и мыслительные процессы, а тем более эмоциональная составляющая, обеспечивались другими физическими процессами. Это всё равно, что одним махом расшифровать весь архив Иакона, если не хуже. Только с той разницей, что тебе дали ключ к расшифровке! «Интересно, — думаю я, — а без «ключа» это бы сколько заняло времени? Полагаю, процесс был бы бесконечен. Без «ключа», то есть без возможности прямого интерфейса, скорее всего понять друг друга полноценно вообще не представляется возможным, даже несмотря на поразительное сходство людей и кибертронцев». — Миранда, ты осознаёшь всё, что увидела? — оборачивается в мою сторону Рэтчет. — Я… — начинаю прикидывать, какую информацию мне передал Оптимус, и понимаю, что осознавать-то я осознаю, но, видимо, мне придётся уединиться и не спеша всё прогнать ещё раз в памяти, чтобы окончательно уложить в своём сознании. — Да. Только, боюсь, мне надо ещё раз всё обдумать, иначе это воспринимается как своего рода… сон?.. Я не знаю, как описать Рэтчету своё состояние. Боюсь, человеческими фразами он не воспримет то, что я хочу сказать. Такое чувство, что я прослушала лекцию по истории. Большую! Не вникая, а конспектируя. И теперь вроде формально знаю содержимое, но чтобы быть готовой к осознанному ответу, всё равно нужно вдумчиво прочитать всё ещё как минимум один раз. Желательно перед сном. У меня ощущение, что мы с Оптимусом стали ближе — наверное, так оно и есть. Но в целом жизнь, по крайней мере до вечера, а точнее до ночи возвращается в привычное русло: работа, которую я теперь делаю от имени Грейс, потом свободное время, которое я раньше тратила на изучение кибертронского… Раньше — ключевое слово. Сейчас же, спросив разрешения у Оптимуса, я уединяюсь в кварте около медблока, сажусь на платформу — всё же мне привычней сидеть, чем стоять, что никак не связано с физическим комфортом — и решаю «прогнать» в памяти все данные, что сегодня получила. Для начала Оптимус передаёт целый блок какой-то прикладной информации. И я теперь понимаю, что уже использую часть этого, но только неосознанно. Я по-другому вижу поля, точнее, вижу так же, но понимаю больше — мне не на ком это особо было проверить, но Рэтчет с Оптимусом точно воспринимаются… чётче? Как-то так. Я, когда сегодня делала отчёт, тоже воспринимала работу не так, как раньше — не как человек, работа с данными теперь воспринимается иначе. Я понимаю это только сейчас. Я стала немного по-другому ощущать корпус — одно время он казался мне слишком лёгким, но сейчас я чувствую себя идеально. Также я получила информацию по использованию оружия и ведению боя… плюс, оказывается, у Оптимуса был опыт использования какого-то устройства, какого-то лётного модуля, и он мне этот опыт тоже передал. И так далее — множество мелочей, которые сложно заметить, но которые изменились. Думаю, что наверняка некоторые знания всплывут только в процессе их использования. Протоколы. Не все, но очень многие функциональные процессы обеспечиваются протоколами — то есть специальными… программами? Программы ли? В основном это нестандартные состояния с изменением в том числе и физических основ функционирования. И рассчитаны… активируются они под конкретные ситуации и задачи. С некоторыми я уже знакома: стандартный оффлайн, дефрагментация, трансформация и так далее… Про некоторые только знаю: например, протоколы интимного соединения. А кое-что для меня оказывается в новинку. Оказывается, существует режим ожидания — если сравнивать с человеком, этакий поверхностный сон, дрёма с возможностью быстрого пробуждения. И это относится к отдыху. И ещё — быстрая перезагрузка. Но она в норме не используется, так как не слишком функциональна — просто позволяет сбросить ошибки, фантомные ощущения, лишние задействованные протоколы, которые не сбросились сами по какой-то причине. Как я понимаю, чаще всего она выполнялась во время боя, если не было возможности уйти в нормальный оффлайн, особенно после ранений, лёгкого ремонта. Может, сравнение и не совсем корректно, но это примерено как выпить кофе — спать, может, хотеться и перестанет, но реальный сон не заменит, усталость продолжит накапливаться. Ни то, ни другое я ни разу не использовала. А есть и то, что, оказывается, я успела испытать, да только не поняла этого. Это протоколы боя. При запуске боевых протоколов, помимо прочего, приглушаются эмоции, особенно имеющие отношения к текущей ситуации. И я только теперь понимаю, что скорее всего именно поэтому в своё время так ненормально спокойно отреагировала и на падение Мико, и на смерть Джеймса — осознание и чувства пришли значительно позже. Но само это состояние осталось при всём том мною незамеченным — явных физических изменений не было. Наверное… Я вспоминаю десептиконов, вылетевших за нами после атаки на Немезиду. Я не испытала настоящего страха… увидела их очень чётко, без труда отметила и кто есть кто, когда Оптимус показал. Я ведь видела их его зрением… автоматически захватила цель следом за ним? Получается, что так, но только я этого не поняла тогда. Далее блок информации, связанной со строением корпуса, с энергоном, энергообеспечением и устройством искры. Единственное из этого, что я точно поняла, это то, что мои четыре дополнительных двигателя (мне казалось, что это прямо-таки круто!), мягко говоря, не предел. И вообще дополнительные движки есть у всех летучек, по крайней мере у всех самолётов, звездолётов и тому подобных, ибо без них просто невозможно маневрировать в безвоздушном пространстве, то есть в космосе. Два дополнительных движка для маневрирования с поворотным соплом — это минимум, чаще четыре — восемь, а иногда и больше. К тому же все летающие могут в основной форме как минимум зависать в воздухе, а такие как Фастлайт — у неё основные двигатели при трансформации оказываются на ногах — и полёт должны поддерживать без проблем. Единственное, что меня, наверное, действительно отличает, это то, что в моём случае они значительно мощнее, чем должны быть для меня одной, так как рассчитаны мало того, что на полёт в основной форме, так ещё и на Оптимуса. Однако… как я поняла, хоть моих сил и хватает на то, чтобы при необходимости использовать данный ресурс с куда большей мощностью, чем мне изначально необходимо, но на все 100% это возможно только с Праймом, и только за счёт его энергетического контура. Что же касается энергона и искры, то увы, но это очень сложно… даже сейчас. Понятно только, что рассказанное Грейс Рэтчетом в реальности намного сложнее. Настолько, что я, попытавшись сначала вникнуть, решаю оставить эту информацию «на потом». Ещё блок данных… связанных с отношениями. Это, конечно, интересно. Вот в этом я хочу разобраться прямо сейчас! Итак… Блин, как оказывается, тоже сложно… Или это мне так кажется? Чем-то напоминает русский язык — мне как-то Грейс пыталась объяснить, что в её родном языке возможно, что нет, и в чём отличия, рассказывала какие-то вещи, которые сложно понять иностранцам. Так вот, там вроде всё по правилам, но по факту исключений едва ли не больше, чем правил, и очень многие вещи зависят от тона, контекста, ещё каких-то моментов, которые можно уловить только живя в этой языковой среде. Здесь та же ерунда. Вроде бы ничего нового — всё то, о чём говорил Рэтчет, но… не совсем… А вскоре я понимаю, что не просто не совсем, а его рассказ был, мягко говоря, сильно упрощён. Тем не менее Оптимусу кажется, что это именно у людей более сложные и запутанные связи. Правда, его мнение основывается на эмоциональной сфере, а моё на реальной физической запутанности их… отношений? Или даже скорее, переводя на человеческий язык, на их генетических, то есть наследуемых качествах и предпочтениях в отношениях. Начинается всё безобидно. Меня интересовало, возможны ли в принципе измены (со слов Грейс получалось, что вроде как нет), и теперь я понимаю, что теоретически да, возможны. Но практически… В случае с искровой связью этого фактически не бывает — первое же соединение, и партнёр всё будет знать. Плюс само искровое партнёрство сильно привязывает друг к другу и влияет на сознание, так что смена партнёров, а тем более частая, в принципе не желательна, если, конечно, не опасаешься слегка подпортить себе процессор. В случае же интерфейс-соединения контролировать информационную передачу можно, но если это полноценное партнёрство, а не временное, то и здесь вероятность измен сводится к минимуму, так как будет заметно, что передано не всё. Плюс, не думать, что была измена, почти нереально — должен быть очень хороший контроль своих мыслей. К тому же при эмоциональном интерфейсе скрыть что-то ещё сложнее: если отношение изменится, то это непременно будет заметно, обман — тоже, как я понимаю, будет заметен. Так что, теоретически да, а практически можно считать, что нет. Это радует. Ещё меня интересовало, насколько возможны спонтанные искровые связи из разряда «сам не понял, как так вышло» — редко, но такое случалось, и к этому надо иметь определённую склонность. Её имели, например, предаконы. Так же становится ясно, что за время войны искровые связи почти сошли на нет — слишком болезненно терять такого партнёра. Ну это тоже более-менее понятно. Анализирую дальше. Что мне становится непонятно сразу же, и где я сомневаюсь, что вообще смогу понять — это то, что, оказывается, искровое соединение и постоянное интерфейс-партнёрство в равной степени считаются полноценными отношениями. Это вообще как? Я была уверена, что есть последовательность: общение, интерфейс, искровое соединение… и что последнее — это логичный завершающий этап. Но получается, что это не так! Вскоре я понимаю, что всё ещё «хуже»: интерфейс-соединение завязано на информационный контур, а искровое соединение — на эмоциональный. Причём, в том, что передал мне Оптимус, нет никаких объяснений, почему эти два вида отношений считаются равными — получается, что так принято, и всё тут. Он просто знает это. И точно так же, как протоколы психокортикального соединения не связаны и, более того, не стыкуются с протоколами интерфейс-соединения (это я знаю от Грейс), протоколы интерфейс-соединения, в том числе интимного, никак не связаны с протоколами соединения искр. Это вообще разные вещи: искра — вроде как квантовый компьютер, и соединение там происходит даже физически совсем по-другому! А процессор хоть и работает за счёт троичной логики*, а не двоичной, как в компьютерах, созданных людьми, однако это не квантовая система! Но главное, одно с другим не связано напрямую. Точнее, связано условно-рефлекторно — запрос на открытие искры в конце интерфейса автоматический, но, по идее, само открытие искры можно контролировать… И то это правило не для всех: есть те, у кого этого рефлекса — автоматического запроса на открытие искры — нет. Для них интерфейс-соединение реально является приоритетным! Плюс, искру можно открыть и без интерфейса — можно вообще осуществить слияние искр, минуя интерфейс-соединение. Хм… То есть они, трансформеры, оказывается, разные — разные виды имеют разные установки и разные… не знаю, в человеческом понимании я бы сказала… инстинкты. Я возвращаюсь к видам и разным установкам. Надо сказать, что в этом смысле приоритеты основываются на принципе «кто во что горазд». Для начала: у фем не бывает варианта, когда интерфейс-протоколы имеют преимущество над искровыми. Эти протоколы по значимости равны, иногда искровое соединение доминирует. Логика в этом есть… бэта при интерфейс-связи не получится. Мехи… Среди мехов есть те, у кого основными являются протоколы интерфейса, но это сейчас встречается довольно редко. Однако приоритетная связь искр — вообще исключение. У большинства же протоколы равны. Самое интересное, что и для мехов, и для фем равнозначность протоколов может измениться. Если интерфейс-соединение уже занято какой-то другой связью, то это снижает значимость интерфейса. Почему? А вот этого я не поняла. Но это как-то завязано на «физиологию». Возможно, дело и не в самих протоколах, а просто в соединении… Получается, ведь это мы с Праймом? Или нет? По крайней мере я бы этого хотела. Очень. Я ещё человеком считала связь искр основной. Мне не понятно, как интерфейс-соединение может считаться полноценным, особенно учитывая, что если всё получится, то со временем я бы хотела бэту. Во всём этом есть, правда, исключения… И по сути под исключения подходят все «животные» трансформации. Например, инсектиконы. У инсектиконов-фем доминируют искровые протоколы, причём в абсолютной степени, но только по отношению к своему виду, то есть к рою. И это касается не всех инсектиконов, а только тех, что остались сейчас — раньше, как я поняла, были и ещё какие-то. По отношению же к представителям не своего вида доминируют протоколы интерфейса… и то… формально, так как в постоянную связь с чужаками они не вступают. Разве что из соображений какой-то выгоды. Рой… блин… мужские особи… неполноценны? Они не обладают полноценной информационной сигнатурой, такой, как у всех трансформеров? Зато у фем какие-то дополнительные информационные закладки, для компенсации этого… они вроде как «совершенней» прочих. У мехов «урезанный» интеллект, они подчиняются самке, то есть королеве, которая контролирует их, по сути, телепатически? И размножение у них… коллективное? То есть она соединяется искрой со всеми (не разом, естественно), и новая сигнатура, если она мужская, а она почти всегда мужская, остаётся развиваться у мужской особи инсектикона. Фем-инсектикон обладает репродуктивной системой практически такой же, как и любая другая фем, только с той разницей, что она становится носителем только женских сигнатур. Это случается редко, и только в этом случае на свет появится новая королева, которую мать, то бишь дани, будет растить сама. У меха-инсектикона же нет камеры вынашивания, но у него огромная камера для активации киберматерии. Эта камера есть у всех, так как киберматерия нужна для восстановления, только даже у крупных мехов типа Оптимуса она относительно корпуса весьма небольшая — у фем это соотношение больше как раз для компенсации необходимых затрат на себя и возможности формирования бэты. А здесь она нужна для формирования чего-то типа яйца или кокона, из которого потом и получается сразу почти взрослый мех-инсектикон. Механизм формирования новой искры сразу во внешнем корпусе мне остался непонятен. И откуда они набирают такое количество киберматерии? В энергоне её мало… Твою ж… они… короче, они хищники. В прямом смысле этого слова. Так же, как звероформы — поэтому там больше одной беты за раз норма… И как предаконы. У предаконов, к слову, тоже внешнее развитие бэты (опять же что-то типа яйца), но принцип другой — после окончания формирования информационной сигнатуры, закладка искры происходит всё же в камере вынашивания фем. И бета у них обычно одна, зато очень крупная. Всем этим видам есть из чего… или из кого… создавать корпус. «Забавно! Это получается, Грейс хочет стать хищником? Хм, думаю, она этого не знает. Или, если звероформа является третьей трансформацией, то это не считается?» Звероформы и предаконы… У них доминировали протоколы искры. Более того, если говорить человеческим языком, то это были инстинкты — они спонтанно стремились к искровой связи («Звероформа… у, блин, Грейс!»). Только в отличие от ныне существующих инсектиконов, они периодически вступали в межвидовые связи с другими типами трансформеров. На момент его (Оптимуса) активации чистых предаконов уже не существовало, трансформеров, имеющих только звериную альтформу, тоже… так же, как и тех вторых инсектиконов, которые тоже вступали в межвидовые связи. Их относительно немногочисленные виды, похоже, просто растворились в общей массе трансформеров, имеющих транспортную альтформу, даже несмотря на то, что отношение к полукровкам, судя по всему, было лояльным в весьма относительной степени. Трэш какой-то! Теперь я понимаю, почему Рэтчет не хотел рассказывать про исключения. Если рассказывать подробно, то это ещё одна полноценная лекция. Вроде по отношениям из того, что я не знала, всё… Я задумываюсь. Что мне предложит Оптимус? Предложит ли вообще что-то? Если он будет согласен только на интерфейс-партнёрство, то как скоро я смогу принять, что это полноценная связь? Смогу ли?.. Особенно если учесть, что бэты в этом случае не будет? Стоит ли Грейс говорить про варианты значимости искровой связи? Про Саундвейва? Или не мучить её ещё больше, чем есть? Думаю, не стоит — Омега-Замок разрушен. Для неё это будет лишняя информация… скорее всего травмирующая. После прикладного информационного блока Оптимус транслирует свою жизнь. Он мне явно показал её выборочно — не с момента активации и без быта. В виде обрывков воспоминаний… И это оказывается воспринять куда сложнее. Если прикладная информация была переведена на английский, то воспоминания — нет. Все разговоры ведутся на кибертронском, который я сейчас стала понимать гораздо лучше, но… произношение у всех разное, и сам язык… он, судя по всему, изменяется куда медленнее того же английского, но всё же это не константа, а события происходят невесть сколько времени назад. Вот он работает в архиве… У него есть возможность просматривать огромное количество информации. Архив, кстати, на тот момент не зашифрован, с ним можно работать напрямую. Его дело — записывать происходящие события, вносить коррективы, а также новые научные и прочие данные. Параллельно он изучает историю. Сами записи архива Прайм мне не показывает — я уже поняла, что там слишком много информации. На текущий момент (на момент его работы архивариусом) на Кибертроне классовое общество, а по факту — жёсткая кастовая система. Как давно, непонятно, но, судя по тому, что ему кажется это нормой, видимо, очень давно. Основной орган власти — Сенат (точнее, это самый близкий перевод для моего понимания). Общается он довольно мало с кем, ну или просто не всех показывает, но Рэтчет в его окружении присутствует неизменно. Он является медиком… при Сенате? Не поняла точно, но явно кем-то не из рядовых медработников. Альфа Трион… Оптимуса почему-то очень интересует его биография, он её изучает досконально, хотя сам бот, судя по всему, давно… умер? Они вообще умирают естественной смертью? Элита. Она появляется в его воспоминаниях не сразу, но я понимаю, что его к ней тянет, и он сам не понимает, почему. Они быстро, очень быстро для Кибертрона, становятся искровыми партнёрами. Подробностей я, естественно, не вижу, но у Оптимуса ощущение, что он… люди бы сказали, что ощущение, как будто он вернулся домой. Он впервые попадает в Каон, на гладиаторские бои. Это один из тех городов, где проживает так называемая низшая каста. К этому моменту с планетой уже явно не всё в порядке, и часть энергона, я так понимаю, в определённых секторах имеет кристаллический вид. Его нужно добывать и перегонять в жидкую форму. Этим как раз и занимаются шахтёры, которые добывают кристаллический энергон рядом с городом. Это не безопасно — есть виды кристаллов, которые крайне нестабильны и взрывоопасны. «Странно, почему на Земле нет энергона в таком виде, как на Кибертроне? Ведь все химические вещества, необходимые для производства энергона, на Земле присутствуют», — думаю я. Там же, в Каоне, проходят гладиаторские бои. Это «развлечение» довольно популярно. Есть главная арена, а есть вспомогательные — они находятся в разных местах города. На вспомогательных могут тренироваться все желающие. Однако заработать на них очень сложно — за победу оплата невысокая, но зато там проходят бои среди тех, кто желает попасть на основную арену. Я так понимаю, что набор опыта для выступления на главной арене и является основной целью большинства бойцов. Но самое главное, вспомогательные арены практически не обслуживаются: то есть с одной стороны там всё бесплатно, за исключением ставок по проводимым боям, а с другой стороны — бойцы заботятся о себе сами. Среди бойцов главной арены имеется различие: есть те, кто, грубо говоря, являются профессиональными гладиаторами, и те, кто попадает туда извне, то есть условные новички (условные потому, что они проводят не один бой, прежде чем попытаться выйти на иной уровень). Основная масса боёв — это бои за право сразиться с профессионалом. Войти в лигу профессиональных гладиаторов, как я понимаю, можно, только победив другого профессионального гладиатора. Сами профессиональные гладиаторы между собой практически никогда не сражаются — они что-то вроде тигров, которых выпускали в древнем Риме против людей. Попасть на бой между двумя такими бойцами, это событие из ряда вон выходящее, и такие бои как правило не смертельные. Но это тоже не всегда. Я не понимаю пока, кто владельцы арены, но осознаю, что по сути гладиаторские бои — это специфическая форма рабства. И хозяева своих лучших рабов берегут. Не понятно только, чем их удерживают там. Вроде как чемпионы — это элита, у них есть поклонники, многие считают за честь с ними пообщаться… с ними общаются даже боты из высшей касты — но почему-то никто из бойцов не уходит с арен, никто не пытается перейти в другую касту. Или это невозможно? Я вижу глазами Оптимуса Шоквейва. Он на данный момент не имеет отношения ни к Мегатрону, ни к самому будущему Прайму. Меня поражают его движения — точные и совершенно без отражения его эмоциональной составляющей. Вспоминаю завал — при всей похожести окраски, ограниченности и сдержанности движений, у Саундвейва очень выразительные невербальные жесты. А у Шоквейва… вот про него точно можно сказать, что он робот. Смотрю дальше. Он врач? Нет. Он работает… обслуживает главную арену, но его лаборатория находится не рядом с ней. Он не относится к низшей касте, и вообще Шоквейв больше учёный, нежели медик… Зачем ему гладиаторские бои?.. Просто здесь есть некоторые возможности, в том числе по проведению экспериментов, которых нет в других местах. Он вроде бы не медкон, но к нему привозят дезактивы, тяжелораненых, а также элитных бойцов, если они получили действительно серьёзные травмы. Шоквейв работает в интересах Сената. О нём ходят жутковатые слухи — вроде как у него нет эмоций. Совсем. Есть только научный интерес. Честно говоря, если вспомнить, как он себя держит, это кажется вполне реальным. Он чинит тех, кого можно починить, а тех, кого считает бесперспективными, забирает в лабораторию для каких-то своих целей. И никто из этой лаборатории вроде как не возвращается, и что там происходит, тоже никто не знает. Одна из его прямых задач — лечение профессиональных бойцов, если местные медики, которые дежурят у арены, не справляются. Также он делает для них встроенные или съёмные апгрейды. Настоящие апгрейды, то есть внесение изменений в информационную сигнатуру, он не проводит. И вообще, вроде как последним специалистом в этой области был Альфа-Трион… Настоящих апгрейдов никто не делал так давно, что многие сомневаются в их реальности. Оптимуса просто поражают гладиаторские бои и условия жизни в Каоне. Он приходит сюда снова и снова. Не для того, чтобы полюбоваться, а для того, чтобы осознать, сделать выводы — он хочет что-то поменять, но не понимает, как. Не понимает, что вообще можно сделать. Система устоявшаяся, а он не революционер. Да он и не верит, что можно добиться изменений силой. Я вижу его глазами некоторые поединки. Я так понимаю, он специально мне их показал, чтобы я знала, кто сейчас сражается на стороне десептиконов. Вот на арене Мегатрон — он пробился из шахтёров в профессионалы и его псевдоним Мегатронус. То есть это не настоящее имя, так как у шахтёров только порядковые номера. Он только что победил соперника, арены требуют добить, и он вонзает меч в искру лежащего перед ним противника. Это не так называемый Тёмный меч, которым он пользуется сейчас, а какое-то встроенное оружие. А вот выходит… Саундвейв?! Я бы его не узнала! У него не экран, а маска и сужающийся к краям алый визор! Имеется встроенное оружие. Окрас другого, более синего оттенка, на корпусе есть серые вставки, и он значительно массивнее, чем сейчас. Интересно, какая у него альтформа? Он просто не похож на летуна — конфигурация основной формы очень сильно отличается от нынешней, да и стекло на груди намекает на колёсный транспорт… Он мощный… Но берёт противника не силой — практически не нападает, в основном уворачивается, а потом наносит довольно неуловимый для моего восприятия удар, и соперник летит на пол, начинает подниматься, но тот не даёт ему это сделать. Но он даже не запрашивает у трибун, что ему делать — просто убивает. Снова Мегатрон — я так понимаю, что это уже другой день, другой турнир. Картина повторяется: Мегатронус над поверженным противником, публика требует добить, одно точное движение — и бот оседает, цветной корпус постепенно теряет окраску, становится серым. Опять Саундвейв — тому, видимо, в принципе всё равно на публику, он использует звуковое оружие на плече, чтобы сбить противника с ног, и после добивает. Так повторяется несколько раз… Периодически в воспоминаниях Оптимуса я вижу и Шоквейва, но чаще бои Мегатрона и бои Саундвейва, изредка других. Похоже, Оптимус показывает мне их, потому что из нынешней команды десептиконов только Мегатрон, Саундвейв и условно Шоквейв выходцы с гладиаторских арен. Будущий лидер десептиконов иногда оставляет противника в живых — когда по каким-то причинам публика выбирает жизнь, а вот их же будущий связист всегда чётко выполняет свою работу и уходит с арены. Саундвейв, кстати, невербально тоже практически не демонстрирует эмоций — разве что иногда он использует против противников симбионтов, и тогда я вижу, что в его движениях вроде как есть жизнь. Да, симбионтов несколько, и располагаются они не снаружи, а внутри корпуса, принимая очень компактный вид. Ещё у него есть голос — своеобразный, с механическими обертонами, как будто синтезированный — но он практически никогда не говорит. Или он и вправду синтезированный? Или это запись? «Саундвейв высший!..» «Грейс, кого же ты выбрала? Это просто треш!» — думаю я. Потом, правда, мне приходит в голову мысль, что там, под завалом, да и когда я недолго была на Немезиде, он произвёл на меня совсем другое впечатление. Изменился? Я не про внешность. Похоже на то. Мегатронус харизматичен. Он становится не просто гладиатором, но и набирает популярность, как оратор. Он один из немногих, кто считает, что классовое общество несправедливо, и публично заявляет об этом. Снова Оптимус. Он находит возможность и договаривается о встрече с Мегатронусом. К тому моменту он знает много кого из Сената, к тому же на его просьбы всегда откликается Рэтчет. Рэтчет, кстати, не рад встрече Прайма (тогда ещё не Прайма) и будущего лидера десептиконов. Он приходит вместе с ним. «Как будто контролирует», — думаю я. Мегатрон и Оптимус находят и общий язык, и точки соприкосновения. Они готовы действовать. У них пока нет идей, как реализовать перемены, но оба понимают, что им нужна поддержка как можно большего количества кибертронцев. И, желательно, из разных кругов. Мегатронус постепенно начинает собирать вокруг себя тех, кто разделяет его мнение в Каоне, а Оптимус, тоже отличающийся способностью к ораторскому искусству, транслирует эти же идеи среди своего окружения. И я неизменно вижу рядом с ним Рэтчета. Иногда Оптимус приводит к негласному лидеру Каона кого-либо из тех, кто заинтересовался их идеями и хочет встретиться лично. К счастью, на своеобразное подполье наверху в Сенате никто особого внимания не обращает — то ли потому, что там Оптимус, а у него хорошая репутация, то ли потому, что кроме разговоров пока ничего не происходит. Даже наоборот — шахтёры стали работать стабильнее. То, что причиной их усердия и улучшения дисциплины стала надежда на возможные изменения их жизни в лучшую сторону, никого не интересует. В памяти Оптимуса в процессе всего этого действа периодически мелькают Шоквейв (он всё так же сам по себе) и бои. Много гладиаторских боёв, которые проходят в принципе по одной и той же вышеописанной схеме. А потом что-то неуловимо меняется. Сначала я впервые вижу, что Саундвейв не добил противника — он вырубил его и ушёл. Я отмечаю это про себя, но особого значения не придаю. Он теперь всё чаще словно тень находится неподалёку от собравшихся вокруг Мегатрона и Оптимуса мехов. Не всегда и вроде бы безучастно, но раньше я его вне арены не видела. Снова бой Мегатрона. После боя Оптимус встречается с ним и узнаёт, что Саундвейв очень серьёзно ранен. Его отправили к Шоквейву. Но для него на тот момент Саундвейв просто один из гладиаторов, и данная информация не значима. Потом вижу Шоквейва, разговаривающего с Мегатронусом, и мне сейчас он не кажется настолько… настолько… как там Грейс говорила? Бездушным? Да, я просматриваю его предыдущее появление и сравниваю с тем, что вижу сейчас. Нет, он всё так же сдержан и точен в своих движениях, но что-то неуловимо изменилось — он не робот, он — живой. Все эти эпизоды разнесены по времени, но последовательны. Наконец, на арене снова появляется Саундвейв… И я даже сжимаю край платформы, на которой сижу — это он! Тот самый Саундвейв, что похитил нас с Джеймсом! Та же ассиметричная внешность, те же движения! Та же маска, которая закрывает всё его лицо и по сей день. Он сменил альтформу! Он сменил основную форму! Плюс он значительно потерял в массе… да и в росте. Это вообще возможно?! И симбионты… они больше не внутри! Мне казалось, что летающих симбионтов у него нет, но теперь я чётко вижу Лазербика — дополнительная броня всё там же, на груди. Остальные двое — это теперь оружие. Изменения настолько серьёзные, что находятся те, кто поговаривает, что это больше не Саундвейв. Что мех погиб, а Шоквейву наконец-то удалось создать искусственную искру и извлечь, переписать данные памяти из процессора ещё живого, а может даже и нет, Саундвейва в новый, тоже искусственно созданный. Соответственно, и прежней личности Саундвейва больше нет — остались только его воспоминания. Поверить в это относительно несложно — первых вехиконов Шоквейв к тому времени и вправду смог создать, только они пока не играют той роли, что сейчас, это только опытные образцы. А главное, новый мех вправду не похож на себя прежнего, более того, он и двигается иначе. Даже Оптимус, несмотря на отсутствие каких-либо отношений с Саундвейвом, мягко говоря, под впечатлением. Он спрашивает, возможно ли такое, у Рэтчета. Однако, медик в сомнениях. Он говорит Оптимусу, что даже для Шоквейва это слишком. Возможно, речь о переподключении на иную компоновку сигнатуры. Но он с настолько сложными изменениями ни разу не сталкивался, и для этого надо иметь доступ к Сигма-Компьютеру. У Шоквейва его не должно быть, а если и есть, то непонятно, почему тогда он просто не восстановил меха. Саундвейв меняется не только внешне. Он выступает на арене всё так же успешно, но если от него не требуют, больше не добивает противников — отправляет оффлайн электричеством и уходит. А изредка и вовсе отказывается убивать — я так поняла, что профессиональные гладиаторы имеют определённые привилегии. Они могут по своему желанию помиловать соперника. Правда, пользуются этим крайне редко — это не в их пользу. И я больше ни разу не слышу от него ни звука — я имею ввиду тот синтетический голос, который, как я подозреваю, и является его собственным. Он теперь часто использует в качестве оружия инфокабели, и в частности электричество. А также бур, который образуют захваты. В том числе и для убийства — засверливается им в грудную пластину, в искру. Помимо всего прочего, будущий связист, если так можно сказать, примыкает к Мегатрону. По крайней мере он всегда находится теперь рядом, участвует во всех «сходках», в обсуждениях (слушает), а потом и в планировании. Хоть он и не говорит, но он является основным источником информации, его симбионты имеют возможность незаметно покидать город и заниматься разведкой. Пока что это не так важно, но через некоторое время Саундвейв станет в некотором роде незаменим. Всё то же относится и к Шоквейву, с поправкой на то, что у него совершенно другая специализация, и он говорит. Очень, кстати, всегда чётко излагает свои мысли. Шоквейв тоже больше не постороннее лицо — он становится сторонником Мегатрона. Постепенно структурируется власть в их организации. Мегатрона в Каоне признают безоговорочным лидером и начинают приносить ему личную клятву верности. Но это ещё не десептиконы.