Unspeakably Complicated Circumstances (Невыразимо Сложные Обстоятельства)

Гарри стоял в дверях Большого зала, обозревая последствия битвы. Авроры оттащили его от трупа Волдеморта, как только Гарри пришел в себя в достаточной степени для этого, и последние полчаса он провел в состоянии шока. Он убил Волдеморта. Все было кончено. Война закончилась. И все же он чувствовал… незавершенность. Неуверенность. Как будто в любой момент труп мог вернуться к жизни, и ему пришлось бы прикончить еще один крестраж, чтобы убедиться, что дело сделано. Однако, если то, как люди смотрели на него, что-то значило, то дело было сделано хорошо и по-настоящему. Волдеморт был мертв. Все, чего Гарри хотел, — это спать. На лицах окружающих были слёзы и благодарность, но никто не подошел к нему, и он был рад передышке. Его подстерегал другой кошмар, и он хотел избегать его как можно дольше. Все Уизли стояли над телом Фреда. Молли рыдала на плече Артура, пока он оцепенело смотрел на то, что осталось от его сына. Рон маячил рядом с ними, Гермиона прижалась к нему. Большинство тел павших Пожирателей Смерти были разложены на столах Слизерина. Гарри должен был бы сказать им, чтобы они не помещали туда Снейпа — как только он скажет им, где найти его тело. Он протянул руку и схватил аврора за плечо, когда она проходила мимо. — Они уже нашли всех Пожирателей Смерти? — Я думаю, практически всех, — сказала она. Она кивнула в сторону слизеринского стола, где мертвые Пожиратели Смерти были разложены рядами, а все еще живые Пожиратели были скованы цепями вместе, и несколько авроров стояли на страже рядом. — Я хочу посмотреть, — сказал Гарри. Он направился к столу Слизерина с решимостью в глазах. Аврор последовала за ним. Теперь, когда все было кончено, Гарри должен был выяснить, кем был тот парень, выжил ли он, можно ли его как-то спасти. Он направился прямо к ряду связанных Пожирателей Смерти. Некоторые из них свирепо смотрели или шипели оскорбления, но большинство из них молчали, признавая свое поражение. Гарри изучал их по очереди, лицо за лицом, ища знакомое, но его не было среди захваченных. Как ни странно, аврор уже нашла его. Она стояла над ним, склонив голову, как будто отдавала дань уважения. И он был мертв. Гарри стоял над телом, глядя на это лицо, совершенно чужое и незнакомое в своей безжизненности. Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох, заставляя себя сохранять контроль. Он должен был ожидать этого — он только что участвовал в войне. Люди погибали на войне. У него не было причин ожидать, что этот парень выживет. Это просто казалось таким несправедливым, что все, кто любил его, должны были умереть. Я буду ждать тебя по ту сторону. Парень был совершенно уверен, что умрет, и он предполагал, что Гарри тоже. Гарри сам ожидал того же. Это совсем не смягчало боль. — Ты знал его? — аврор не смотрела на него, ее лицо было скрыто капюшоном мантии, и Гарри понял, что ей все равно, кто он такой. Что-то в ее тоне было искренне сочувствующим. — Нет. Я никогда не видел его раньше. Я столкнулся с ним в коридоре, но… он не причинил мне вреда. Может быть… может быть, он был шпионом. Как его звали? — Тибериус Принц, — сказала девушка. — Другие Пожиратели Смерти говорят, что он был родственником Снейпа, что он был полукровкой, и они обнаружили, что он шпион. Ты знаешь, на чьей он был стороне? Гарри еще раз изучил лицо мертвого парня, и наконец увидел сходство с Северусом Снейпом в этих бледных чертах. Он думал, что был под гламуром тогда, в нише, но, возможно, это был тусклый свет. В ярком свете камина в Большом зале он ясно видел его лицо, бледное и безжизненное. Тибериус Принц, размышлял он, пробуя и перекатывая имя на языке. Так вот кем ты был. Откуда ты меня знал? — Может быть, другие Пожиратели Смерти не лгали, — сказал Гарри. Он говорил тихим и осторожным тоном. — Северус Снейп был шпионом. Аврор едва заметно вздрогнула. — Что заставляет тебя в это верить? Ходили слухи, что ты ненавидел его все время, пока учился. — Он был шпионом. — Был? — Он мертв. В Визжащей хижине. Кто–то должен пойти… пойти и забрать его. Но он не заслуживает того, чтобы его клали… сюда, — руки Гарри сжались в кулаки. — Люди могут помнить Снейпа как сварливого мерзавца, но он был героем. Он заслуживает лучшего, чем это. — Когда все уляжется, кто знает, какую чушь новое министерство расскажет нам о наших героях. Гарри услышал горечь в ее голосе и искоса взглянул на нее. Он все еще не мог видеть ее лица, и ее анонимность вызывала у него беспокойство. — Как ты думаешь, что они нам скажут? — Что Северус Снейп был благородным человеком, честным и хорошим, который сражался за людей, — ее тон был яростным, сердитым. Гарри хотел бы видеть ее лицо. Что-то в ней было не так. — Снейп был благородным и добрым, — сказал Гарри. Он задавался вопросом, откуда она так хорошо его знала. Возможно, она была бывшей студенткой Слизерина, которая училась в Хогвартсе со Снейпом в качестве главы факультета. Пальцы Гарри сомкнулись вокруг его палочки, и он был готов бросить заклятие. — Вряд ли он был честен. Шпион — это самый нечестный человек из ныне живущих — или мертвых. И он был благороден, но он определенно не был хорошим. Он послал бы к черту первого человека, который сказал бы такое в его присутствии. — Он сражался за людей, — сказал Гарри, все еще оттягивая время. Он искренне верил, что, несмотря на свою колючую внешность, Северус Снейп был действительно и безоговорочно хорошим. — Он боролся за себя, за свои трусливые воспоминания и отчаянные сожаления. Он боролся в надежде, что сможет искупить все уродство, которое он причинил миру. Даже шпионы совершают отвратительные поступки, — девушка стояла странно неподвижно, и Гарри задался вопросом, жива ли она вообще, или он разговаривал со статуей в мантии, и этот голос доносился откуда-то еще. Он не был уверен, что ему следует подходить достаточно близко, чтобы выяснить это. Беспокойство снова пробежало по спине Гарри. — Не похоже, что тебя удивляет, что он был шпионом. И не похоже, что ты его ненавидела. — Нет, — голос аврора дрожал, хотя Гарри не мог сказать, от боли или от гнева. Он подозревал, что это было и то, и другое. — Я ни капельки не ненавидела его. Меня бы не было в живых, если бы не он. Он сделал это для меня, — она подняла руку и провела тыльной стороной запястья по глазам. Этот жест заставил ее вздрогнуть. Гарри подумал, не ранена ли она, не нужно ли позвать целителя, но она опустила руку. — Сделал что для тебя? — спросил Гарри. — Позволил мне жить, хотя должен был позволить мне умереть. Гарри понял. Вот как она узнала, что он шпион — он спас ее, аврора, вместо того, чтобы хладнокровно убить. — Ты жив, Гарри Поттер? Его разум все еще был смутным от потрясения, и ее вопрос застал его врасплох. — Что ты имеешь в виду? — Теперь, когда все закончилось, ты собираешься жить своей жизнью или проведешь ее, скорбя о тех, кто покинул мир на этом пути? Гарри выпрямился и внимательнее изучил девушку. Кем, черт возьми, она была? — Я в порядке, большое спасибо, — сказал он. — Я не думаю, что ты до конца понимаешь, какое это облегчение — знать, что за моей жизнью больше не охотится какой-то Темный Лорд. — Облегчение — это не счастье, это всего лишь временная замена, пока ты снова не начнешь жить или совсем не испустишь дух, — девушка сделала шаг вперед. — Ты хочешь жить, Гарри? — Я не уверен, что понимаю… Она протянула руку и вложила ему в руки сложенный лист пергамента. Затем она повернулась и пошла прочь. Гарри потянулся, чтобы поймать ее за руку, но она двигалась быстро, и мгновение спустя она выкрикивала приказы группе молодых авроров, подгоняя их переместить тело Тибериуса. После минутного разочарования Гарри посмотрел на пергамент, который она ему дала, и развернул его трясущимися руками. На нем была карта и набор цифр, которые могли быть координатами. А над этим было написано одно слово: «Независимость».