Jujutsu Kaisen

— Чёрт возьми, — Нанами не свойственно ругаться, но последние несколько дней истощили запасы хладнокровия и благоразумия. Всё, чего в высшей степени хотелось, это лечь и не просыпаться до тех пор, пока каждая мышца не придёт в норму. Узкие глаза одолевала усталость. Мужчина предпочёл забыть о ноющей, явно защемлённой шее и сконцентрировался на отчёте о миссии, который должен предоставить начальству. Мельком глянул на настенные часы, и меж тонких бровей появилась хмурая складочка. Стрелка почти достигла девяти вечера. Нанами опять опаздывает и не укладывается в срок, но был слишком потрёпанным, чтобы обращать на это должное внимание. Предложения не клеились, а отчет об выполнении был крайне важной составляющей миссии. По крайней мере, для всегда собранного и внимательного Нанами. Но истощенность последними миссиями сказывалась на крепком организме шамана даже больше, чем он мог себе представить. Нет. Отчёты подождут до утра. Нужно отдохнуть. Расстегнув синюю рубашку до последней пуговицы, мужчина прикрыл глаза, откидываясь на мягкое кресло. Мозги гудели. Сколько он спал за эти пару недель? Такое чувство, что и двенадцати часов не сосчитать. "Я знал, что это хуже, намного хуже офисной волокиты, но в те времена я хотя бы не чувствовал себя настолько истощенным. Хоть и выглядел так же. Хуже проклятого духа, в самом деле." Тишину и мысли Нанами прервала раскатистая трель мобильного. Поморщившись, Кенто снял трубку, толком не взглянув на дисплей. — Слушаю. — Что с голосом? Выглядишь ты так же убито? — мурлыканье на том конце вызвало у Нанами лёгкую улыбку, и он приоткрыл тяжелые веки, смотря между строк скудного неполного отчета. — Связь отличная. Ты вернулась в Токио? — послышалось шебуршание, и Нанами поморщился. Голова реагировала на любой раздражитель. — Уже как два дня, — женский голос звучал довольно бодро, и Кенто словил себя на мысли о зависти. Если ты н е Сатору Годжо, отдых для тебя — это наивысшая награда. — В Осаке сейчас творится полный кошмар. Яга рвёт и мечет. Вместо меня послали Годжо. Я далеко не продвинусь с раненной селезёнкой. Т\и пустила смешок, и Нанами распознал всю грусть, которую она в него вложила. В том бою из шести шаманов осталась в живых лишь она. Кенто и представить не может, как брюнетка себя чувствует. Такой человек, как Т\и, у которой сочувствие развито на сто двадцать процентов, тяжело даются подобные жизненные передряги. Мужчина много раз говорил ей прекратить пропускать сквозь себя подобные эмоции, но это проще сказать. "— Я хочу чувствовать эту боль, — сказала однажды ему Т\ф, держа за руку девушку, которую не смогла спасти. — Пока мне грустно и больно, я знаю, что в конец не очерствела и могу бороться за правое дело." — Слышу, ты не в форме встретиться, поэтому... — Нет, — резко прервал девушку Нанами, слегка улыбаясь. — Зайдешь? . Мужчина медленно разлепил веки, фокусируя взгляд. Компьютер давно погас, а со стороны кухни доносилось какое-то копошение. Нанами уже хотел готовится к рывку, но ухмыльнулся, вновь расслабляя уставшие мышцы. На его рабочий стол Т\и облокотила свое копье, чтобы он успокоился и не считал, что в дом пробрались враги. Весьма мощное проклятое оружие, на которое брюнетка прицепила дурацкий брелок в виде розовой утки в чёрных очках, подаренный Годжо. Это её фишка, знак, что она полностью доверяет мужчине и чувствует себя в безопасности рядом с ним. По затылку неприятно прошелся вечерний воздух. Опять зашла через окно? — Знаешь, для чего придумали двери? — Нанами оперся плечом о дверной косяк, засунув руку в карман брюк. Рубашка всё еще была распахнута на все пуговицы. Девушка сидела на стуле, закинув ногу на ногу. Её длинная юбка с разрезами на бёдрах опасно соскальзывала со стройных ног при каждом движении. Главный плюс и минус собственного дизайна рабочей формы — это именно собственное её создание. Годжо как-то говорил брюнетке о том, что если она хоть на сантиметр выше поднимет ногу, в, казалось бы, длинной юбке не будет смысла. Но Т\и еще ни разу не показала ничего лишнего. — Я звонила тебе три раза, — улыбнулась та, делая глоток пряного чая. Необычный запах. Должно быть, сувениры из Осаки. — Приняла молчание за согласие. Чаю? — Чёрт, прости, — Кенто качнул головой, присаживаясь на стул напротив, широко разведя ноги. Всё тело ныло. — Я и не заметил, как уснул. — Да, совсем тебя никто не ценит, Нанами, — хохотнула Т\и, ставя перед блондином кружку с ароматным напитком. — В твоих синяках можно утонуть. — Откуда это? — Кенто не дал девушке убрать руку, удерживая за запястье. Он облокотился локтями на стол, уже двумя руками поглаживая ладонь подруги. От мизинца через внутреннюю сторону ладони и до самого запястья расцветал большой шрам. — Свежий. Т\и грустно улыбнулась, в ответ не сильно стискивая ладонь Кенто. — Сувенир из Осаки, — девушка взглянула на задумчиво сведённые брови Нанами. — Сёко сказала, что его уже не убрать. Нанами разозлился. Всё то время, что они знакомы, мужчина считал Т/и потрясающей женщиной. Своим идеальным типом, если позволите. Красивая, стойкая, верная и себе, и своим друзьям. Жизнерадостная и готовая жертвовать собой ради окружающих. Кенто видел в ней все те качества изо дня в день. Ему казалось, что со временем Т\и становилась только совершенней. Сам не заметил, как поднёс её ладонь к губам, оставляя медленные поцелуи по всей длине красноватого шрама, что бессовестно опутывал её ладонь. Остановившись на внутренней стороне, он поднял взгляд на брюнетку, что завороженно наблюдала за его действиями, дрожа ресницами. Т\и приложила ладонь к щеке Нанами, большим пальцем нежно поглаживая тонкую бровь. Мужчина прильнул ближе, накрывая руку девушки своей, продолжая целовать бархатную кожу. Шаман прикрыл глаза, вдыхая аромат мяты и облепихи, что окутывал руку брюнетки. Было так хорошо, что он готов вновь провалиться в дрёму. Та усталость, что одолевала тело, вмиг улетучилась, уступая место сладкой неге от долгожданной близости. — Мне этого не хватало, — тихо произнёс, почти прошептал Нанами, вновь смотря на Т\и, что подпёрла аристократический подбородок ладонью, улыбаясь. — Что? — Ничего, просто... — Т\и закусила губу, исподлобья томно смотря на друга, — это впервые, когда говоришь такие смущающие вещи. Кенто фыркнул, отнимая её ладонь от своего лица, переплетая пальцы на столе недалеко от тёплой кружки с чаем. Отвёл взгляд за окно, едва улыбаясь, слыша тихий смех. Они оба никогда не говорили о своих чувствах друг другу, храня их в секрете. Но знали, что что-то всё же витает в воздухе, когда они рядом. Быстрые взгляды украдкой, скрытая забота друг о дружке, приоритетность жизней на опасных миссиях. Тащилось ли это со времён студенчества или же началось позже, никто из них объяснить не сможет. Им уже под тридцать, и сегодня впервые они показали друг другу частичку своих настоящих эмоций касательно их взаимоотношений. И это непросто, но дальше — еще труднее. — Останешься? — спросил Нанами, поглаживая лодыжку Т\и, что успела примостить ногу на его бедре. — Да, — улыбнулась она, играясь с его длинными пальцами обеими руками, оглаживала линии на ладони, вызывая кучу приятных мурашек. — Но обещай, что допьешь чай. Он мне дорого достался. — Обещаю.