Перемирие

      А ведь как хорошо всё начиналось! После векового простоя Ангелус вернулся и принялся с энтузиазмом навёрстывать упущенное. Но только-только он вошёл во вкус, изощрённо издеваясь над Истребительницей и внося щедрый вклад в борьбу с перенаселением планеты (особенно Саннидейла), как вмешалась эта рыжая стерва. Он никогда не воспринимал Уиллоу по-настоящему всерьёз, а она возьми да и окажись неплохой ведьмой. Достаточно сильной, чтобы наложить на него заклятие. Уничтожить его или полностью отвадить от убийств она не сумела, но навела такую порчу, поставила такие ограничения, что стыдно сказать. Теперь Ангелус мог убивать лишь тех, кто сам убивал либо осознанно был готов лишать здоровья и жизни других, напрямую или косвенно: а) ради наживы, б) ради интереса/удовольствия, в) ради религии.       Саннидейл не настолько крупный город, чтобы там на каждом углу водились маньяки или фанатики. Поголовье местных продажных чиновников, отпетых бандитов и оголтелых бизнесменов быстро перевелось, и, спасаясь от голодной смерти, Ангелус подался в Лос-Анджелес. Раздолье! Безумные религиозные фанатики и здесь были в дефиците (о времена, о нравы!), а ведь именно они являлись любимым блюдом в нынешнем ограниченном меню – пусть не таким лакомым, как монашки и прочие добродетельные граждане, но хоть какая-то радость. Зато просто негодяев – завались! Всех мастей, во всех сферах и во всех местах, от глухих переулков и трущоб до небоскрёбов и роскошных вилл.       Поскольку изничтожать образцовых жителей он не мог, качество еды пришлось компенсировать количеством. За полтора месяца уровень преступности в Лос-Анджелесе рухнул до исторического минимума. Сам мэр - а высшее политическое руководство прекрасно знает о нечеловеческой части населения – прислал ему благодарственное письмо. Ангелус так оскорбился, что сожрал и мэра, и половину городской администрации. Вскоре Лос-Анджелес возглавил рейтинг самых благополучных мегаполисов страны.       Жители других городов засыпали Ангелуса приглашениями пожить на их малой родине, как правило, обещая недурные командировочные. Ангелус, хотя и работал прежде всего за идею, от денег не отказывался и знатно подтянул своё материальное положение. Его попытались завербовать для заграничной миссии. Он был не прочь, но пришлось отказаться, ибо настала пора возвращаться в Саннидейл.       Возвращался он по той же причине, по которой уехал. По той же причине, по которой Уиллоу смогла так крепко вцепиться в него заклятием. По той же причине, по которой у него с Истребительницей образовалась нерушимая, чтоб её, связь; через эту-то связь ведьмовские чары и пустили столь мощные корни. По той же причине, по которой он согласился на временное перемирие. Короче, потому что Баффи была беременна.       Да-да, он сам не ожидал. За тысячи лет ни одного прецедента! У вампиров не может быть детей - непоколебимая истина. Но Ангелус с Баффи эту истину таки поколебали. Вернее, не Ангелус, а Ангел, ну да не в том суть.       О состоянии здоровья Истребительница Ангелусу не докладывала, он сначала и знать не знал, что с ней происходит. Его занимали другие проблемы, он же внезапно потерял возможность нападать на кого заблагорассудится. Приметит жертву, только соберётся накинуться, а тут – бац! – адские боли и не менее адские судороги по всему телу. На некоторых людей Ангелус смотрел и всем своим существом понимал: этими можно подкрепиться и ничего не случится, однако таких было не слишком много. Постепенно до него дошло, что пригодность в пищу определяется моральными качествами потенциальной добычи. Открытие, мягко говоря, озадачило. От комментариев Спайка он зверел не первую неделю, а тут и Друсилла повадилась над ним похихикивать.       Той ночью он разгуливал по кладбищу в отвратительном настроении и, наткнувшись на Баффи, жутко обрадовался. Её можно попытаться прикончить – есть же надежда, что у Истребительниц иммунитет к разным вампирским заморочкам. А если прикончить не получится, он выпустит пар – на драки ограничения не распространялись. Приободрившийся Ангелус ринулся выяснять отношения без приветствия и прочих формальностей.       М-да, запустил он свою Истребительницу – вон как отъелась. От спокойной жизни, не иначе. Позволить ей так расслабиться - позор!       Дралась Истребительница по-прежнему отменно, но он её одолел – решительным ударом уложил на обе лопатки и кинулся дегустировать. Плащик у неё распахнулся, и в следующую секунду Ангелус понял две вещи. Во-первых, убить её он всё-таки не может. Во-вторых, Истребительница не толстая, а беременная.       Подоспели её дружки-подружки, в том числе Уиллоу, и всем коллективом растолковали Ангелусу, что он скоро станет папой, и, раз Баффи носит их общего ребёнка, через неё на Ангелуса и наложили ограничительное заклятие, пусть он даже не пытается его разрушить, а лучше уезжает куда подальше.       Сначала он ужаснулся: катастрофа! Собратья его со свету сживут насмешками. Спайк вообще заклюёт! Но потом до Ангелуса дошло: не катастрофа, а эксклюзив! Есть вампиры, которые убивали Истребительниц, но обрюхатить Истребительницу раньше не удавалось ни одному вампиру! И кого она вынашивает? Вот бы это был очаровательный монстр, который сам себе прогрызёт путь наружу. Но маленькое исчадие ада, которое родится и сразу кинется потрошить окружающих, тоже подойдёт. Да другие вампиры подохнут от зависти! Спайк вообще удавится. Самолюбие Ангелуса было в восторге.       Он уехал из Саннидейла (заодно выжил оттуда Спайка с Друсиллой) – не только на поиски пропитания, но и чтоб лишний раз не нервировать Истребительницу, пускай ребёнок спокойно растёт сильным и здоровым. Ангелус ей даже деньги отправлял, на витамины.       Немного смущал факт, что, по идее, ребёнок не столько от Ангелуса, сколько от Ангела; но, в конце концов, это не так важно. С точки зрения генетики Ангел и Ангелус – один и тот же человек, то есть вампир. Кто там станет докапываться, была у него душа или нет, когда он спал с Истребительницей?       В Саннидейл Ангелус вернулся незадолго до того, как, по его прикидкам, должно было случиться счастливое событие.       Ребёнку приспичило появиться на свет в день, когда миру грозил очередной апокалипсис. От Баффи толку было мало, и её друзьям пришлось самим мчаться спасать мир, а Ангелус, как полноправный счастливый папаша, остался с роженицей. Поначалу она пыталась его убить или хотя бы покалечить, чтоб он убрался, но потом ей стало не до этого.       Ангелус уже приглядел хорошенькую пухлую акушерку, которой собрался отужинать сразу после рождения ребёнка, едва связь между ним и Баффи оборвётся. Но то, на что он насмотрелся в родовой палате, отбило у него аппетит. Он впервые всерьёз задумался о вегетарианстве – накатила брезгливость к пище, появляющейся таким образом (одно дело – знать, другое – лицезреть воочию). Фу!       В три часа утра родился мальчик. Здоровый, крепкий, но обыкновенный. Ни клыков, ни жёлтых или красных глаз, ни покушений на убийства. Расстроенный Ангелус на улице попытался заесть стресс врачом, вышедшим подышать свежим воздухом, но выяснилось, что убивать условных невинных он по-прежнему не может. Ангелус подозревал, что связь исчезнет не сразу, а через какое-то время после родов; но всё равно получалось неприятно.       Итак, младенец самый что ни на есть нормальный. Эксклюзив потускнел, потеряв свою прелесть. Ангелус уже представлял, как все, кому не лень, будут попрекать его тем, что он даже завалящего монстра породить не смог.       Нет, этого ребёнка не должно быть!