Тернистый путь к счастью

      Ритуал поиска — один из самых простых и доступных в мире магии, и придуман он для того, чтобы находить юных магов, которые вследствие стихийного выброса переместились в другое место. Он позволял увидеть мир глазами ребенка и быстро определить координаты для аппарации. Его практически не использовали для поиска преступников из-за маленькой эффективности и недоступности для большинства магов. Всё-таки, несмотря на простоту, увидеть кого-то помимо кровных родственников способны только темные или светлые маги хотя бы с минимальным даром ментальной магии.       Марго с детства обожала этот ритуал, считая, что он позволяет лучше понять другого. Он был первым изучаемым на ритуалистике и очень быстро стал самым любимым. На несколько мгновений ты мог почувствовать себя другим человеком: увидеть его мысли и тайные желания. В школьные годы они часто пытались застать друзей врасплох и почувствовать этот момент вторжения. Даже вели свой подсчет, кому сколько раз удалось это сделать. Взрослые закрывали на это глаза, считая милой шалостью.       Для детей он был абсолютно безвреден. Всё же они проникали в голову знакомым людям того же возраста. У взрослых, как выяснилось, все намного сложнее, и проникнуть к незнакомцу, зная только его магию, было почти невозможно.       Но не из-за усложнения в плане магии, а из-за психологического барьера, ведь сложно не проявить себя, оказавшись в голове у незнакомца. Если же ему удастся засечь тебя, то при должном знании легилименции он может сделать тебя своим пленником. Правда, вероятность этого была крайне ничтожна, и Марго предпочитала ей пренебрегать, особенно, когда ритуал доказал свою эффективность.       Впервые она использовала его для дела, когда работала вместе с Алисой в Греции, решая последствия мощного магического взрыва в одной из закрытых лабораторий. Женщина принесла свою дочь, утверждая, что она одна из жертв. Вот только спасая её, Марго почувствовала на ней отчетливые следы чужой магии и была уверена, что та принадлежит человеку, а не стихийному выбросу. Когда девочка умерла у неё на руках, Марго решила убедиться в собственных подозрениях и понять, что она все сделала правильно. Ей повезло: женщина в этот момент собиралась на свидание и думала над тем, как удачно она все провернула. Сдав дочь в Клинику, она не только вернула себе красоту, но смогла и немного подзаработать, считая себя одной из жертв.       Марго не могла позволить этой женщине избежать наказания, поэтому провела дополнительное исследование, и благодаря ей началось разбирательство. В результате которого удалось выяснить, что женщина мечтала о вечной молодости и для осуществления мечты убивала собственных дочерей, принося их в жертву Афродите. Она была уверена, что никто не заподозрит горюющую мать в убийстве и, если бы не Марго, так оно и было бы. Пока до нее добрались правоохранительные органы, она успела похоронить четверых дочерей и сменить столько же мест жительства.       Такие воспоминания нельзя было использовать в суде, и вероятность того, что в данный момент человек будет думать о чем-то компрометирующем или смотреться в зеркало, минимальна. Но она есть, и Марго хотела ей воспользоваться. Она привыкла доверять своей интуиции и была уверена, что и сейчас сможет узнать много нового.       Сам ритуал был прост до безобразия и не нуждался в сильных магических затратах. Ей нужно было место силы, желательно открытый участок на природе, дабы ничего не мешало циркуляции магии. Каменные стены и статичный алтарь определенного рода в такой ситуации только мешали, поскольку концентрировали магию внутрь, а не наружу. Еще с утра она написала Джонатану письмо с просьбой провести простенький ритуал у него. Он согласился, всё же место силы было общим и пользоваться им мог каждый.       Для самого ритуала Марго нужны были лишь каменная чаша, красное сухое вино, вода и огонь.       Она аппарировала на небольшую поляну, находящуюся недалеко от дома Джонатана. Магия ощущалась каждой клеточкой тела, окутывала и давала освобождение от всех проблем и забот.       Марго довольно улыбнулась и расстегнула платье, позволяя ему упасть ей в ноги. В целом, обнажение носило, скорее, рекомендательный характер, чем обязательный, но Марго так было работать привычнее, ритуальная мантия всё же немного сковывала и удерживала на земле. Обнажение помогало быстрее соединиться с природой. Так что она сняла нижнее белье, туфли, магией сняла с себя макияж и подошла к небольшому пеньку, на который поставила чашу. В неё она опустила бутылку с вином и водой.       — Магия, я взываю к тебе. Очисти меня от скверны и позволь мне увидеть правду, — начала она плавное обращение к магии, подняла руки к небу, позволив уходящим лучам солнца прикоснуться к ней, наполнить её. Она почувствовала единение с природой.       Марго продолжила читать обращение переходя на латынь. Вылила воду в миску, провела над ней рукой наполняя своей магией. Она не замолкала ни на мгновение, прося единение и прощение. Как только несколько лучей уходящего солнца упали на воду и та засветилась, Марго вылила её на себя. После она зажгла магический огонь и снова опустила его в чашу.       Она налила вино и, выпив его, стала воздухом, и четко помня чужую магию, пошла за ней.       Марго оказалась в старой комнате с потрескавшимся полом и обшарпанными стенами. Домик явно был не новый и держался только за счет магии. Вот только человек, в котором она оказалась, не обращал на это внимание. Для него эта обстановка точно была привычной. Скорее всего, это был его дом. Взор человека, в котором она очутилась, был направлен на картину: на ней была изображена девушка, даже девочка, лет тринадцати-четырнадцати со светло-рыжими волосами и невероятно грустными голубыми глазами. На лице у неё застыла улыбка.       — Осталось совсем немного, еще чуть-чуть, и ты снова будешь жить, — услышала Марго хриплый мужской голос. Она понимала, что сама это и говорит, но все мысли этого человека были от неё скрыты. Она видела его глазами, ощущала его предвкушение, но понятия не имела, о чем он думает и что затевает.       Она почувствовала его ментальные щиты и попробовала проникнуть под них, втиснуться в маленькую щель, но ничего не получилось, голову оглушило дикой болью, и Марго почувствовала, как теряет себя. Чужое тело яростно сопротивлялась её вторжению.       Она пришла в себя от того, что кто-то настойчиво пытался влить в неё невкусное зелье, и нехотя открыла глаза, перед ними всё еще стояла рыжеволосая девочка с голубыми глазами, смотрящими прямо в душу. И судя по тому, что картина была магической, девочка была уже мертва. Марго не понимала, кто это, и почему преступник так отчаянно желает её оживить. И кто он вообще? Ритуал по большому счету не дал ничего, кроме тошноты и головной боли.       — Ты в порядке? — осторожно спросил Джоанатан, пытаясь сфокусировать её внимание на себе.       Марго тяжело вздохнула, стараясь прийти в себя. Сопротивление оказалось крайне неожиданным, но чужой образ остался в голове.       — Вроде, — неуверенно ответила Марго, делая глоток и чувствуя, как ей становится легче.       — Что это было? — испуганно спросил Джонатан, явно не ожидавший обнаружить её обнаженное тело без сознания посреди поляны. Только тут до Марго начало доходить, что лежит она в доме на диване и культурно прикрыта пледом. Одежда и ритуальный кубок находились рядом на небольшом журнальном столике.       — Последствия ритуала, о которых я забыла, — призналась Марго, понимая, что общение с Алисой плохо на неё влияет. Она совершенно не подумала, что этот ритуал хоть и простой, но крайне не рекомендуется проводить его уставшим или не до конца восстановившимся магически. Джонатан посмотрел на неё с недоумением, и она озвучила свою глупость: — Не зря его редко используют, поскольку ты можешь слиться с магией, стать одним целым с человеком, но, если ты окажешься слабее его, и он заметит твое присутствие, то может тебя поглотить. С моим уровнем магии это практически невозможно, но осложнения я себе заработала.       — Что-то удалось узнать? Ты что-то увидела?       — Ну, такое, меньше, чем хотелось, но больше, чем могла. Увидела живую картину с мертвой девочкой. Внешность особо не примечательная, такую увидишь не вспомнишь, но она очень дорога нашему преступнику, не удивлюсь, если ради нее все затевалось. Вероятнее всего, близкий родственник собирается её воскресить. Скорее всего, это дед или отец, поскольку голос принадлежал явно немолодому магу.       — Ты уверена? Некромантия очень редкая магия.       — Да, и мало кому подвластна. Но мы не знаем историю её смерти. Да и на моей памяти были индивидуумы, которые знали, что их близкие могут умереть от проклятия и их замораживают, останавливая все функции или вводят в кому, давая себе теоретическую возможность спасти близкого при должном количестве магии.       — Думаешь, это та ситуация?       — Понятия не имею, — честно призналась Марго.       — А в мысли ты заглянуть смогла? Просто, пока ты лежала без сознания, мне пришло письмо от нашего предполагаемого преступника с просьбой приготовить зелье для добровольной передачи магии и для реабилитации после комы, — сказал Джонатан, протягивая Марго конверт.       — Ты согласился?       — Нет, хотел сообщить тебе, вышел отправить письмо Эду и нашел лежащую на траве. Можно будет попробовать поймать их при передаче зелья.       — Но ты же можешь просто послать его совой.       — Не могу, там очень специфический состав, который нельзя поместить в специальный бокс для птиц. Только передать при встрече, и желательно не аппарировать, а перемещаться камином.       — Это прекрасно, это позволит нам организовать за ним слежку, — согласилась Марго.       На этих словах в открытое окно гостиной влетел небольшой черный орел, неся на лапке небольшую записку. Эд тут же отвязал послание и досыпал в миску специальный корм.       — Эд написал ответить согласием. Завтра придет, договоримся о встрече.       — Надеюсь, всё получится, и это наконец-то закончится, — согласилась Марго.       Возвращалась домой она с четким ощущением надвигающейся беды. Она была уверена, что преступник вышел на финишную прямую и что у него явное преимущество перед ними. Если он не идиот, то слежка ни к чему не приведет. Он может послать вместо себя курьера, может перенестись в неотслеживаемое место и многое другое.       Проблем было много, но думать об этом не хотелось. Марго решила подарить себе вечер спокойствия и провести его вместе с дочерью и любимым мужчиной. Но для этого ей нужно было забрать Нюту из школы, благо в этот раз ей это удастся сделать в нормальное время.       В школе местный домовик сопроводил её к игровой площадке, где играли Нюта, Лерой и рыжеволосый мальчик Майкл, с которым дружила Нюта. Дети по очереди съезжали с горки и о чем-то весело переговаривались. Рядом на качелях катались две девочки чуть постарше, а за всем этим наблюдали Астория и Гилдерой.       — Добрый вечер, — поздоровалась Марго, привлекая к себе внимание.       — Привет! — улыбнулась ей Астория. — Ты сегодня рано, как прошла ваша операция?       — С переменным успехом, — честно призналась Марго, — а у вас как дела? Как Нюта себя вела?       — Прекрасно, весь вечер её развлекала Ева, они нарисовали кучу портретов. У твоей дочери очень хорошо получается. Я даже думаю предложить Алисе в следующем семестре организовать кружок по рисованию, очень многие любят это дело и не мешало бы их этому дополнительно обучить.       — Отличная идея, — поддержала её Марго, — но давай потом, пока у Алисы совершенно нет времени этим заниматься.       — Это да, она в последнее время выглядит излишне замученной. Мы с Нарциссой взяли бóльшую часть административной работы на себя, но все равно приходится дергать её, всё же она директор. Да и от преподавания она не хочет отказываться, называя это своей отдушиной.       — Мамочка! — Наконец-то Нюта увидела Марго и тут же подбежала к ней.       — Привет, солнышко, — сказала Марго и опустилась на корточки, чтобы поцеловать дочь в щечку.       — Мы домой? — спросила она.       — Да.       — Ура! До свидания, мисс Малфой, мистер Локхарт, — вежливо попрощалась Нюта и помахала ребятам.       Домовик быстро принес её желтый рюкзак в виде уточки.       Марго попрощалась с преподавателями, и только они аппарировали домой, как пришел патронус от Невилла:       — Прости, милая, вырваться из Хогвартса никак не получится. Школу закрыли на вход и выход, организуются внутренние проверки. Давай устроим семейный вечер в конце недели? Передавай Нюте, привет.       Это обнадеживало и пугало одновременно. Хорошо, что директор осознал опасность. Жаль, конечно, что ведет себя так странно, но Марго в целом привыкла к такому поведению.       Услышав это, Нюта отчего-то расстроилась и сразу отправилась раскладывать свои вещи. Марго отошла распорядиться домовику насчет ужина, а когда вернулась, увидела, как Нюта увлеченно играла в подаренный её отцом паззл, пытаясь собрать Карлсона, сидящего в аквариуме. На маму она не обратила внимания. Марго присела рядом и стала помогать.       Нюта была излишне задумчива и молчалива. Это совершенно не нравилось Марго, и она даже просканировала её целительским заклинанием. Когда они всё собрали, и Нюта захотела сменить картинку, Марго аккуратно развернула дочь к себе.       — Нюта, что случилось?       — Ничего, — немного неуверенно ответила она, пытаясь вернуться к паззлу.       — Точно? Это из-за того, что мне пришлось работать ночью, а тебе ночевать у Скорпиуса? Тебе не понравилось, ты с кем-то поругалась?       — Нет, всё хорошо. Мы с Евой много разговаривали, и она учила меня рисовать. Она очень хорошо рисует. А тетя Астория прочитала мне сказку на ночь.       — Покажешь, что у тебя получилось? — мягко предложила Марго, не понимая причины недовольства дочери. Когда она её забирала из школы, всё было в порядке. Когда дочь была в таком настроении, начинать разговор о Невилле и об их решении не хотелось. Пугала мысль, что её так расстроило послание от него. Предпосылок для этого не было никаких, но детская ревность — вещь непредсказуемая, может возникнуть в самый неожиданный момент.       Нюта на несколько секунд задумалась и потянулась к своему рюкзачку, доставая целую стопку бумаг.       — Это ты, — протянула она свой первый шедевр. На картине действительно была изображена Марго, черты лица были нечёткие, но образ вполне узнаваем.       — Красиво.       — Это меня Ева научила, она очень хорошо рисует, — сказала Нюта и протянула Марго следующие рисунки. Героя каждой вполне можно было узнать, каким-то непостижимым образом ей удавалось ухватить детали и сделать героев похожими на самих себя. Там были и Алиса, и Астория, и Ева, и Драко, и все её друзья, и даже в конце затесался Невилл. Единственный, кто не особо был похож, это её отец, но всё равно это были не просто палка, палка, огуречик, а полноценный человек. Нюте всегда неплохо давалось рисование, поэтому изучение проклятых предметов они совмещали именно с ним. Марго к этому искусству оказалась совершенно не приспособлена. Когда девочка дошла до последней картинки, она несколько замялась, а потом всё же протянула. Эта картина была как живая, на ней были изображены Марго, Невилл и сама Нюта, они гуляли в каком-то парке и, кажется, весело проводили время.       — Это мне Ева подарила.       — Красиво, — призналась Марго, беря в руки картинку. У этой девочки действительно талант, а еще ей безумно хотелось, чтобы это была провидческая картина. — Тебе нравится?       — Да, только странно. Мы тут выглядим, как настоящая семья, — сказала Нюта и внимательно посмотрела на маму, и Марго поняла, это отличный шанс сказать ей правду.       — Это да. Я, кстати, хотела спросить… Тебе нравится дядя Невилл?       — Он хороший, он со мной играет и конфеты приносит.       — Он сделал мне предложение. Ты бы хотела, чтобы мы с ним поженились, жили вместе и всё было, как на картинке?       — Как папа с тетей Юлей? — осторожно спросила девочка.       Марго выматерилась про себя. Её бывший всё-таки сделал предложение этой девушке. Юля была вполне себе милой, училась на пару курсов младше на факультете светлого целительства и они прекрасно ладили. К бывшему мужу, вроде, тоже отболело, они постарались сохранить дружеское общение ради дочери и это даже получилось, особенно, на расстоянии многих тысяч километров друг от друга. Дочь общалась с отцом через сквозное зеркало, а Марго старалась в это не вмешиваться.       — Он сделал ей предложение? И когда ты об этом узнала?       — Еще перед нашим отъездом, — призналась Нюта, а потом виновата добавила: — Я не хотела тебя расстраивать.       — Ты меня не расстроила, — быстро взяла себя в руки Марго, — я рада за папу и за тётю Юлю. А что насчет Невилла?       — Я не люблю перемены. Но Ева сказала, что иногда это к лучшему. И может тогда мы будем меньше переезжать?       — Тебе это так не нравится?       — Не знаю, я только завожу друзей, и мне снова приходится с ними прощаться, — честно призналась Нюта, и Марго поняла, о чем ей постоянно твердила Алиса. Переезды — это стресс. Жить в ожидании грозы и зная, что в любой момент может случиться что-то, что лишит тебя мамы или папы — это страшно. Дети всё понимают, и Нюта понимала. Видя, что мама загрустила, она поспешила добавить: — всё хорошо. Я привыкла.       — Я тебя очень люблю. Я постараюсь минимизировать наши переезды хотя бы того момента, как ты не пойдешь в школу.       — Я тебя тоже очень люблю, — сказала Нюта, и Марго крепко прижала к себе дочь, поцеловав её в щечку.       — А чего ты расстроилась, когда услышала патронус?       — Ева мне говорила, что такое может быть, а я ей не верила. А когда услышала, поняла, что она права, и думала, как я к этому отношусь.       — И как?       — Наверное, хорошо. Всё-таки у меня будет целых две семьи, а это намного лучше, чем одна.       — Какая ты у меня умная.       Нюта кивнула и рассмеялась. Марго почувствовала, как её отпускает. А еще она впервые задумалась о том, что находиться ей здесь может быть опасно, и нужно как-то обезопасить Нюту. Нужно поговорить с отцом или бывшим мужем, возможно, дочери сейчас будет лучше в дали от Англии.       Ситуация становилась слишком опасно, и рисковать самым ценным, что у нее было, Марго была не намеренна.       

***

      Алиса дошла до того этапа, когда её утомила собственная усталость. Она опустилась куда-то на дно, и теперь у неё был выход только вверх, туда, где можно будет дышать полной грудью. Секс и сессия с Эдом стали лучшим лекарством. Это позволило хоть ненадолго выдохнуть и обрести спокойствие и почву под ногами. Она наконец-то осознала и приняла тот факт, что она лишь винтик в машинке судьбы, ей не подвластны ни жизнь, ни смерть. Спасти всех невозможно. Сэма было жалко до боли в легких, но узнав о его смерти, Алиса поняла, что правда сделала всё, что могла. Они говорили, предупреждали, но директор и министр решили все по-своему, и мальчик заплатил за это жизнью.       Всё имеет свою цену. Если ты не способен отказаться от собственных предрассудков, то рано или поздно они убьют тебя или того, кто находится у тебя на попечении.       Попытки обвинить во всем их только в очередной раз убедили Алису в том, что, если они не понимают, что натворили, их доля вины в разы больше. Но если им плевать, то и она постарается отпустить ситуацию.       На удивление, это помогло. Депрессия убрала от неё свои мерзкие щупальца, но Алиса знала, что она недалеко ушла, напротив, только и ждет, чтобы снова подкрасться ближе и заполнить свободное место в душе.       Алиса надеялась, что с помощью психоаналитика и зелий ей удастся с этим справится. Слова Марго о том, что именно страх портит ей жизнь, плотно засели в голове. Она слишком много думает, переживает и тем самым создает себе проблемы. Она хочет относится к жизни проще.       Она завидовала Марго, которая, казалась бы, жила девизом «лучше попробовать, чем жалеть». Порой, это приводило её к катастрофе, но даже там были моменты, когда она получала свою частичку счастья.       У Алисы так не получалось, она слишком долго взвешивала риски. Причем не для себя, а для других. Анализировала сотню неизвестных и постоянно ошибалась.       Психоаналитик просил её попробовать полюбить себя и поставить свои интересы, хотя бы на уровень других. Получалось плохо, но если её схема жизни не работает, то надо попробовать её изменить.       Невозможно жить с горьким вкус отчаяния даже тогда, когда для этого нет никаких предпосылок.       Она должна научиться наслаждаться моментом, и сейчас, когда она вместе с близнецами, Адамом и Евой выбралась в магловский кинотеатр — это отличный способ это сделать.       Хотелось на какое-то семейное мероприятие, последний раз они куда-то выбирались с Роном. Сейчас всё было не так, а с ним она чувствовала спокойствие, и абсолютную поддержку.       Мальчишки выбрали для просмотра недавно вышедший мультфильм, Ева же, кажется, больше наблюдала за Алисой, чем за событиями на экране. Алиса пыталась проанализировать, в какой момент страх навредить кому-то превысил её желание завести отношения. В детстве она мечтала о муже, детях. Представляла себя и Драко в качестве семейной пары, наряжалась в белое платье, кружилась перед зеркалом и мечтала стать старше, и это совершенно не изменилось с появлением дара. Так почему, стоило ей повзрослеть, как она стала бежать от любых серьезных отношений, словно от огня? Почему причина, которую озвучил Блейз для их расставания «Я не хочу делать тебе больно», не вызвала у неё вопросов?       Мыслей было много, Ева аккуратно взяла её за руку, показывая что мультик закончился.       — Позволь себе быть счастливой, — тихо попросила она, улыбнувшись… и подтолкнула Алису к выходу.       Так хотелось послушаться совету, встретиться с Роном или хотя бы попробовать поговорить с ним и объяснить всю ту ерунду, которая происходила в её светлой головушке.       Но она решила, что утро вечера мудренее, и отправилась с детьми в ближайший Макдональдс, где взяла всем Хэппи-Мил. И даже себе.       Пусть это и маленький шаг, но это то, что хотела она сама, а не то, что она должна была сделать.       Алисе удалось даже почти искренне улыбнуться, и оставшийся вечер прошел в теплой и дружеской обстановке.       Домой она вернулась почти отдохнувшая и твердо решила лечь спать пораньше, чтобы постараться привести свой график сна хотя бы к подобию нормы, но стоило ей переступить порог родного дома, как прилетел патронус от Риты Скитер.       — Алиса, срочно. Мэри задыхается, ей плохо, я не знаю, что делать. Пожалуйста, приди как можно быстрее. Координаты для аппарации те же.       Алиса тяжело выдохнула, понимая, что покой ей только снится. Осложнения у Мэри были вполне ожидаемы, но она не думала, что все случится так поздно, и хорошо, что сегодня, а не вчера, когда она была на операции.