Телохранитель

      Предчувствие надвигающегося фатума не обмануло Харуку. Копившееся в теле возбуждение разгоралось в огнедышащего дракона и побуждало дать ему выход. Дистанция в отношениях, которую Харука с таким трудом поддерживала последние дни, рушилась. Мичиру в свою очередь понимала, что ради блага девушки перед собой должна всё прекратить, но подобно пребыванию в наркотическом угаре продолжала уступать потребности стать к ней ближе. Руки искали, находили, исследовали и ласкали. Мич хотела знать способ снять все защитные слои, прикрывавшие то, что Харука, очевидно, рассматривала как слабость. Она жаждала проникнуть в её суть, сорвать покровы, завладеть всем, что крылось под ними.       Теряя себя в пьянящих ощущениях, Харука снова застонала.       — Остановись, — взмолилась она, балансируя на зыбкой грани.       Сорваться в любовный дурман означало перечеркнуть профессиональный долг, принципы и элементарную разумность.       — Сейчас не время и не место для этого.       Голос, ослабев, угас. Превозмогая внутренний протест, Харука двинулась в сторону выхода, но Мичиру успела перехватить её ладонь.       — Не уходи, прошу.       — Нельзя мне оставаться. Нельзя давать всему этому ход.       — Почему ты так говоришь? Мы ведь ещё ничего не сделали.       — Но обязательно сделаем, если кто-то из нас не отступит.       — Хорошо, будь по-твоему. Не будем продолжать, но позволь я помогу тебе смыть кровь, ничего более. Обещаю.       — Лучше я сама. После.       — Не отказывайся, это нечестно, ты же видела меня голой.       — Мич… — обронила Харука с болью. — Мы не в детском саду.       — Определённо, не там, — не сдавалась Мичиру, цепляясь за необъяснимое и такое пугающее чувство внутри. — Но ты ведь не хочешь меня обидеть? Я уже пережила сегодня один срыв, второй меня раздавит. Я проторчу здесь, рыдая до утра, а после больше никогда не заговорю с тобой. Как тебе такой неоптимистичный прогноз?       — Это откровенный шантаж.       — Просто констатация факта. Я чувствительная и легкоранимая натура.       Харука со вздохом прикрыла глаза.       — Зачем тебе это?       — Что именно?       — Ты знаешь что.       Мичиру поджала губы. Дышать стало трудно. Каждая эмоция, связанная с телохранительницей, стала ярче. Правда была очевидна, но произнести её вслух оказалось сложно.       — Ты мне нравишься, — после довольно долгой паузы всё же призналась Мич.       Харука сфокусировала на ней взгляд и недоверчиво нахмурилась.       — Ты пыталась от меня сбежать, так что я склонна сомневаться.       — Если бы не твоё ранение, я бы доказала своё отношение прямо сейчас. Разве мои поцелуи были недостаточно убедительны? Хочешь провести более тщательную проверку? Ну так валяй, реакций тела не подделаешь, — предлагая подобное, Мичиру покраснела, но выглядела предельно решительно.       На бледном лице Харуки тоже проявились признаки лёгкого смущения. По губам пробежала улыбка.       — Ты очень самоуверенна.       — Как и ты.       — Между нами какое-то соревнование?       — Вовсе нет. Я не собираюсь действовать против твоего желания и прямо сейчас хочу только помочь.       — Мич, ты заставляешь меня нарушать все правила — сметаешь на корню то, что я выстраивала и воспитывала в себе годами.       — Поверь, я чувствую себя аналогично. Мне тоже страшно. Уж я-то никак не ожидала такого поворота, когда спорила с отцом по поводу нового телохранителя.       Вновь потекли напряжённые секунды молчания под аккомпанемент включённого душа.       — Именно потому, что я твой телохранитель, нам и нельзя сближаться, — слабо проронила Харука, щедро благодаря небеса за боль в плече, не позволявшую наброситься на Мичиру и взять её прямо под струями воды.       — Для меня слишком поздно, — в словах Мич присутствовало грустное смирение, на губах застыла ироничная усмешка. — Наверное, не зря я отговаривала отца нанимать тебя, как чувствовала, что потеряю голову и твою приведу в беспорядок.       Она нервно потянула ртом воздух.       — Так ты позволишь мне помочь или продолжишь строить из себя айсберг?       — Разве что подтаявший и дымящийся… — улыбнулась Харука.       Это сражение она проиграла, едва его начав. Стоило удивиться, что ноги всё ещё держали тело. Плечо неприятно пульсировало, сигнализируя о крайней дозе нагрузок на сегодня.       — Ты, оказывается, мастер тонких психологических пыток. В отчёте полиции об этом ни слова, — тихо пошутила Харука. — Серьёзное упущение.       Мичиру прыснула смешком. Сексуальное напряжение между ними слегка спало. В этот момент она остро осознала, что до сих пор полностью обнажена, и хотя Харука не опускала взгляд ниже её губ, попыталась стыдливо прикрыться руками.       — Погаси свет в ванной, но оставь открытой дверь в комнату, — предложила Мич, понимая, что так будет проще закончить совместное купание.       Ей всё ещё не верилось, что Харука решится на столь пикантный эксперимент, как продолжение хождения по мукам в замкнутом пространстве ванной, учитывая жёсткость своих убеждений по поводу непрофессионального поведения, но телохранительница беспрекословно выполнила просьбу и вернулась в объятие Мичиру. Слова затерялись в ненадобности и неспособности выразить многообразие переживаний, зато взгляды говорили откровенно и с избытком. В небесно-синих глазах Харуки сплетались любопытство и, как не удивительно, паника. Мичиру одолевали те же эмоции. Сердце надсадно частило. Она окуналась в сдерживаемую Харукой страсть, как в райские воды. От этой женщины исходила магнетизирующая сила, сопротивляться которой было сложно, да и не хотелось. Харука напоминала ягуара, грациозно и почти лениво подбирающегося к добыче, в любой миг готового воспользоваться нескончаемым источником энергии внутри себя. Неотвратимое притяжение к ней, так долго пугавшее Мичиру, отныне лишь манило и очаровывало. Она отчаянно мечтала уступить соблазну и вновь втянуть Харуку в страстную прелюдию, но пообещала только купание и должна была сдержать слово, поминутно напоминая себе, что та ранена и ни к чему хорошему спонтанный секс в душе не приведёт.       Осторожно освободив Харуку от липнущей к телу футболки, Мич на секунду застыла. На плече телохранительницы отчётливым тёмно-багровым пятном выделялся след от пули. Рана продолжала слегка кровоточить. Громко сглотнув, Мичиру заставила себя оторвать взор от несколько остудившего её пыл зрелища и положила пальцы на ремень джинсов Харуки. Затуманившиеся нежностью глаза невольно прошлись вдоль сухопарого, тренированного тела. Грудь Харуки была совсем небольшой, абсолютно идеальной формы. Плоский живот с явственно перекатывающимися под пальцами Мич кубиками пресса явственно демонстрировал спортивные пристрастия. Захватило рвением прижаться губами к бархатной коже, попробовать на вкус каждый её дюйм, но Мичиру была немедленно возвращена к действительности касанием ладони Харуки к своему лицу. Последняя склонила к ней голову и соединила их губы долгим, мучительно-сладким поцелуем.       — Ещё… — потребовала Мич, когда ласка прервалась.       — Ты беспощадна… — хрипло обронила Харука, позволяя ей и дальше себя раздевать.       Лишь усилием воли удавалось не опускать глаза ниже подбородка Мичиру. Их эротическая игра походила на забавы с огнём и порохом, когда обманчиво кажется, что всё контролируешь, но достаточно одного неверного движения и весь дом взлетает на воздух. За короткое время, что они провели вместе в душевой кабинке, Харука успела в очередной раз убедиться, Мичиру была обезоруживающе прекрасна от кончиков волос до кончиков ногтей. Её красота представлялась нектаром, сгубившим бессчётное количество душ.       Я совершенно точно спятила, — ругала себя Харука, водя по волосам раскрытой ладонью здоровой руки. — Как меня угораздило? Мич — моя клиентка. Это ненормально.       Она зажмурилась, ошеломлённо постигая, что совершила непоправимую ошибку, приняв предложение Ясуо Тэно. Глядя на Мичиру, Харука понимала, что обманула себя ещё тогда — в кабинете её отца, когда впервые увидела вживую. Чувство к ней зародилось значительно раньше, чем пришло его осознание.       — Я не планировала этого, — догадалась о её мыслях Мичиру. — Думаю, ты тоже.       — Разумные люди на нашем месте постарались бы исключить развитие щекотливой ситуации.       — Вероятно, мы не такие.       Мичиру сдавленно рассмеялась, вглядываясь в глубину глаз напротив с неясной надеждой.       — Я чувствую себя слетевшей с катушек этой ночью, — еле слышно уронила она. — Уверена, ты тоже недалека от этого, раз стоишь напротив и позволяешь себя раздевать.       — Я могла бы спастись, покинув эту комнату, но не решаюсь доверить тебя никому другому, и ты этим пользуешься. И всё же мы обе знаем, что ведём себя неправильно.       — Неважно. Правильно-неправильно. Завтра ты отменишь контракт с отцом, и все преграды к тому, чему ты сейчас сопротивляешься, останутся позади.       — По-твоему, я веду себя так, потому что цепляюсь за условия контракта? — удивилась Харука, прижимая её к себе и зарываясь пятернёй в спутанные аквамариновые волосы.       — А разве нет? — лукаво усмехаясь, Мичиру медленно расстегнула молнию на её джинсах.       Губы Харуки дрогнули и раскрылись. Возбуждение ударило свинцовой тяжестью вниз живота, вынуждая трепетать и терять разум.       — Ты меня убиваешь! — она до боли закусила губу.       Разливающееся в груди живое пламя мгновенно свело все усилия оставаться безучастной к происходящему на нет, и это отразилось в её участившемся дыхании.       — Расслабься, — борясь с собственной истомой, прошептала Мич. — Я контролирую ситуацию.       — Вижу.       Харука привыкла выступать активной стороной в отношениях и всегда проявляла инициативу в вопросе интима, но с Мичиру всё изначально происходило лишь по её прихоти. Это беспокоило и одновременно заводило. Всё привычное рушилось и видоизменялось под напором Мич. Харука теряла себя с ней и в ней же находила. Она сходила с ума, как подросток, познавший первую влюблённость. Рядом с Мич Харука забывалась, а ведь по долгу службы ей нужно было постоянно оставаться начеку, чтобы не пропустить коварный удар.       — Если переживу эту ночь, — её голос вибрировал от внутреннего накала и желания. — Нам предстоит серьёзный разговор.       Мич согласно кивнула.       — Жду не дождусь. А пока, расслабься. Это просто купание.       — Как скажешь.       Подавшись к ней вплотную, Харука настойчиво впилась в её губы.