Моя любовь к тебе навечно

       Дальше - больше.        Как и договаривались, Лазарь вновь объявился на пороге "весеннего" дома через неделю. Всё семейство было в сборе, старшее поколение радушно устроило гостя за заставленным вкусностями столом.        Попивая свежий чай и обговаривая последние новости с Верой Львовной и Юрием Борисовичем, Лазарь словно переносился куда-то далеко: просторная зала какого-нибудь богатого дома с радушной и улыбчивой темноволосой хозяйкой, стрелки часов описывают круг за кругом, а время для них двоих совсем от чего-то незаметно... Или же военный лагерь под Сталинградом - крики, взрывы и летящая со всех сторон грязь позади. Лишь небо, усеянное звездами, треск костра, скромный горячий ужин - все это какая-то жалкая передышка, фора перед очередным днем, что наполнен страданиями моральными и физическими. Хотя в тот короткий миг это не волновало Лазаря - какая разница, что будет утром, если по другую сторону скромного костра сидит интереснейший собеседник, тяжёлый по характеру, но при этом талантливый изобретатель, просто хороший человек?        А вот другая картинка: шестидесятые годы, точной даты он не помнит, Америка. Нью-Йорк. Дневной зной позади, солнце уже заходит за Атлантический океан, в воздухе витает вечерняя расслабленность, а также запахи еды из мелких забегаловок. Здесь на побережье они разбросаны через каждые пять метров. Трое идут медленно, рассказывая о впечатлениях за день. Нередко звучит безудержный смех, мужской и женский.        Лазарь поморщился. Воспоминания такие далекие и близкие одновременно сейчас вызывали ненужный приступ ностальгии.        Но при чем же тут трое людей, абсолютно непохожих друг на друга, из разных эпох, которых объединяет между собой одна единственная воля Судьбы и эта самая обычная счастливая семья? Лазарь знал ответ : и с теми и с другими он чувствовал себя на своем месте. Он снова был дома.        Ему трудно было не признать, что свою особую роль в этом чувстве сыграло одно лишь наличие юной особы. Той самой, что сидела тогда напротив Лазаря, редко глядя на вечника исподлобья . За целый час присутствия гостя Лида обмолвилась лишь парочкой односложных ответов, больше смотря перед собой. Что-то изменилось, это точно. Лазарь чувствовал, что нет больше этой холодной стены, воздвигнутой человеком, непривыкшему открываться новым людям.        Но почему? Что изменилось за столь короткий срок, который они не виделись?        Лазарь желал это понять настолько, насколько мечтал вновь не скрываться от девушки. Но и давить на неё вечник не мог себе позволить. Всему свое время. Потому, спустя еще три часа, одеваясь, тот не надеялся на согласие, когда предложил прогуляться совсем недолго вместе с ним.        - Конечно, только оденусь потеплее.        С этими словами Лида поднялась на второй этаж и через пять минут предстала перед Лазарем в наверняка уютных свитере и джинсах. Вечник в который раз за день в гостях улыбнулся.        Осень уже по праву набирала обороты. Дни стали короче и тусклее, ночи - длиннее и холоднее. Облетела сочная листва, оставив о себе одно лишь напоминание в виде отголоска былой красоты на влажном асфальте. Но в душе вечника не было меланхолии под стать погоде. Кровь стучала в организме как после привычной тренировки - гормоны радости подрывали любую возможную умную мысль в яркий фейерверк лишь от простого ответа собеседницы.        Они пошли в парк, что удобно расположился недалеко от дома. Если раньше Лазарь пытался не вспоминать сюда дорогу, то теперь спокойно шел подле Лиды, расспрашивая её об учебе. Но в какой-то момент поток вопросов будто был перекрыт : из-за очередного поворота показался каменный полукруглый мост, а дорожки, на которую можно было свернуть не наблюдалось. Пришлось следовать за Лидой дальше, вплавь через озеро он перебираться не намерен.        На середине моста эти двое остановились. Без разговоров просто смотрели на гладь озера.        - Мне огорчает это место, - Лида промолвила совсем тихо и неожиданно, чем заставила вечника вздрогнуть.        - Тогда почему мы тут?        Девушка пожала плечами:        - Прозвучит странно, но при всем этом меня сюда тянет. Словно тут произошло что-то важное... Не знаю, как объяснить, - Лида слегка поморщилась в попытке подобрать слова, - Тут как-то печально, но при этом по родному. Как будто давно заброшенный дом, в котором прошло все твое детство. И он вовсе не пригоден теперь для жилья, а ты-то помнишь в нем каждый уголок. И приезжаешь просто посмотреть со стороны на эту покосившуюся крышу, да выбитые окна.        Лазарь несколько удивился романтичности той натуры, что произнесла этот монолог. Они снова замолчали, каждый витая в своих мыслях.        - Я понимаю.        - Что? - Лида будто забыла, что тут не одна.        - Понимаю о чем ты, - пояснили ей в ответ, - в моем родном городе тоже есть парочка подобных мест. А этот парк - не исключение. Хотя и повод к такому отношению несколько иной.        Лазарь продолжил после минутной заминки:        - Чуть больше двух лет назад я оказался на этом месте с друзьями. Спустя короткое время их больше не было рядом.        Глаза Лиды округлились:        - Что с ними случилось?        - Один умер, другая просто исчезла из моей жизни, - он замолчал, решая, а не поторопился ли, рассказывая такое.        Лида молчала тоже, видимо не желая продолжать тяжелую тему.        - А я вспомнила тебя.        - В смысле?        - Ну, как мне объяснили, в десятом классе зимой я гуляла с подругой, поскользнулась на гололеде и ударилась головой. Потеряла сознание. До приезда врачей какой-то высокий рыжий парень перенес меня на скамейку. Там я неожиданно пришла в себя. Правда потом воспоминания еще более смутные.        - Ха, а я думал, что ты меня не узнаешь, - Лазарь не удивился рассказу девушки. На случай, если он снова начнет общаться с ней раньше Дня рождения, да и после него, для Лиды была заготовлена легенда, - К слову, как ты с того момента?        - Ну, как видишь - жива-здорова. Правда весь период с осени по конец декабря того года полностью утерян. Это странно.        - Чем?        - От моего удара головой могло случиться сотрясение мозга. Его нет, как и некоторых воспоминаний тоже. Врачи разводят руками, говорят, что может позже они вернутся. А пока мне раз в месяц следует посещать доктора.        - Типа, вдруг сотрясение проявится?        Лида кивнула, а потом ухмыльнулась:        - Но я в этом сомневаюсь. Как видишь, у меня нет проблем с координацией, память тоже больше не хворает. С того момента прошло больше года, я даже школу успела закончить. Все у меня будет отлично.        - Я тоже на это надеюсь.        С того памятного разговора на мосту шли дни, недели. Лазарь продолжал навещать семью Лиды, но с каждой новой встречей все больше времени уделяя девушке. Постепенно все дошло до того, что тот начал дожидаться Лиду у калитки дома, после уводя ее в кино или кафе, а иногда просто ради прогулки по городу.        Оказалось, девушка любит ужастики, а в последние дни помимо медицинских справочников начала зачитываться книгами по Всемирной истории. Не то, чтобы Лазарь не догадывался об этом, ведь тот лично давал ей темы для очередных рефератов, а после советовал книги и сайты для помощи в работе. Работы Лиды были самыми первыми, которые получали оценки даже раньше, чем они оказывались в университете. ***        Она стояла у входа в торговый центр. Как удачно, спиной. Еле заметно сгорбившись, явно что-то строча в смартфоне. Лазарь это понял по почти неощущаемой вибрации во внутреннем кармане куртки. Ух, понаписала что-то размером с "Война и мир", наверно.        Быстро подкравшись, он навис над ней, все таки заглянув через чужое плечо в телефон. Усмехнулся. Лида с остервенением тыкала пальчиками в сенсорную клавиатуру, даруя взгляду Лазаря очередное "Ну ты где??!", подкрепленное кучей раскрасневшихся смайликов. Через секунду где-то под сердцем снова завибрировало.        - Не отвечает? - сказал он максимально сочувствующим тоном.        Лида даже не вздрогнула. Только недовольно пробурчала:        - Да вообще. Обнаглел, черт рыжий. Я же тут волнуюсь, вот что с этим делать?        - Отправить на куличики и уйти ко мне - я тот еще ангелочек, - протянул он заискивающим голосом на ушко, обнимая огромными лапищами хрупкое тельце в мягком пуховике. Постояли. Искусственный мех на воротнике щекотал ему ноздри, а отлипать хмурое солнышко от себя не хотелось совсем. Ошпарить ударом недовольное солнце могло совсем не солнечным.        - Ты долго.        Лазарь еле заметно фыркнул. Конечно, молчать она тут будет.        - Ну прости-и. Пробки, что с них взять, - когда Лазарь лгал, сколько бы ему не было, то вечно ощущал где-то глубоко в груди как просыпается противный червячок, что при каждом напоминании о вранье делал кульбиты, напоминая о возможном раскрытии правды.        И прямо сейчас этот самый беспозвоночный завязался в морской узел и довольно зашевелился, будто говоря: "Во-от, ты снова совра-ал! Сделай так ещё-ё, у девчонки и так за всю жизнь мало вранья ведь было!". Пришлось привычно заткнуть его, глубоко вздохнуть. Ну, а что ещё можно в этой ситуации сделать? "Прости, дорогая, у меня подбородок отлипать не хотел"? Или: "Парик с трудом отодрал, а потом ещё и корни волос отмывал от той гадости, которая помогает ему не падать в тот момент, когда ты конспекты сдавать подходишь"?        Он все таки приподнял насупившееся личико кончиками пальцев, взглянул в проникновенные зеленые глаза.        - Ну... Не знаю...        С видом депутата на Совете Федерации Лида лениво блуждала глазищами по заполненной прохожими улице.        - Хорошо. Давай так: если на сеанс сильно опоздали, то я куплю билеты на другой, а ещё весь вечер буду выполнять твои желания?        Лида всё ещё стоически молчала.        - И билет один из двух тебе отдам в другой раз, чтобы хотя бы смогла кино с самого начала посмотреть?        - Сразу бы так, - только вот несмотря на милую улыбку, глаза у девушки опасно заблестели, выдавая тоску.        - Вот и хорошо. А чего такая грустная? Ты правда меня прости, если бы я знал только, что не успею...        - Да ладно тебе, фиг с этим кино. Я из-за другого...        Лида снова замялась. А Лазарь, уже зная ответ, всё таки состроил непонимающее лицо и серьёзно спросил:        - Ну? Что ещё не так?        - Просто... М... Ну, помнишь я про историка рассказывала? Того, клевый который?        - Старика что ли?        - Ну да. В общем, он уезжает скоро...        - И ты из-за него такая грустная? Серьёзно?        - Не подумай, что я странная.        - Даже не собирался. Только вот зря убиваешься: преподом больше - преподом меньше.        - Не говори так будто он..        - Да и коней, наверно, скоро уже двинет, кстати, - Лазарь прервал её, догадавшись о ходе мыслей Лиды, - он же древний, как эти... Индусы Майя!        - Индейцы, - несильный толчок в плечо заставил их отлипнуть друг от друга.        - А я что сказал? Пошли, наконец. И не расстраивайся так, ваш другой историк тоже хороший... Наверно.        - Таких преподавателей - единицы, - Лазарь очень старался сохранять будничное выражение лица. Надо же, звание доктора исторических наук так не радовало, как эта похвала.        - Идём.        Он крепко сжал мягкую ладошку в руках, повел в сторону автоматических стеклянных дверей. Сегодня он не позволит ей горевать, тем более по такому поводу. Вскоре между ними не будет недомолвок, Лазарь обещал сам себе, что больше не будет врать ей. Только нынешние несуразные проблемки, только будущие желания.