***
Тёплый день. Вся группа оказалась в каком-то месте. Реми победоносно взвизгнула, радуясь, что ритуал получился и весь народ удалось перетащить. И хоть у девушки кружилось голова, а нос злосчастно кровоточил, она была рада, что способна на такое. Совсем скоро они узнают личность Хранительницы. Завораживает… Хотя Реми и знала ее, ей хотелось увидеть реакцию тех, что пришли за ней. Тогда она посмеется. И явно спросит с них, зачем им нужна эта чертовка? Группа осмотрелась. Эта была…больница? Хоппера несколько передернуло, но тот быстро взял себя руки и сказал: — Я знаю это место. Это роддом Нью-Йорка, — Все несколько странно покосились на него, — И я знаю, что это за день, — Он бы продолжил рассказывать, если бы из двери здания не вышел бы сам Хоппер, но более молодой. Он улыбался, от него буквально веяло позитивной энергией. Даже счастьем… Самым искренним и настоящим. Таким Оди его не видела никогда. Даже в самые лучшие моменты их жизни, когда словно весь мир был на их стороне, она видела, что он несчастлив. Там, глубоко, спрятанное за фальшивой улыбкой, горе мелькало в радужке глаз. Хоппер вздохнул, чувствуя, как воспоминания накатывают на него с новой силой. Это был день, когда его жена родила их дочь. И вот он идет из роддома, уже увидев свою малышку. Странно буквально видеть прошлое. Видеть самого себя же, в самый лучший день его жизни, который он предпочитал забыть, потому что потом его солнечный свет забрали и оставаться на этой земле стало бессмысленно. Сара умерла будучи еще совсем маленькой. И это разрушило и сломало Хоппера полностью. А что ещё более странно, что они забрались в прошлое Хранительницы, а не Хоппера. Означает ли это, что она была рядом? Всегда? Сторожила за углом, изучая врага? Когда больше ничего не происходит, они принимают решение двинутся к роддому и зайти в него. Потом их будто переносит, невзирая на их прихоти и желания, и они оказываются в палате. Для всех это было несколько странно, однако в нос сразу ударил запах таблеток. Для обычных детей это напоминает дни, проведённые в больницы, а для Оди — в лаборатории. Она дернула носом, но ничего не сказала. На кушетке лежит девушка, её светлые волосы распластались по подушке, а к руке прикреплена капельница. В маленькой кроватке, с розовой ленточкой, что стояла рядом, спал новорожденный ребёнок. Оди было подумала, что Хранительница на кровати, но нет, женщина, что лежит, намного старше её. Наверное, это тот ребёнок. Спустя пару минут, дама на кушетку проснулась. Лицо женщина наконец стало видно группе, когда та села. Она выдернула капельницу из руки, подошла к кроватке ребёнка. Джим сразу узнал её и все понял. Он в какой-то степени надеялся, что это простое совпадение, что в этой же больнице родилась и Хранительница, как некогда его дочь. Теперь глупо надеяться даже смысла не было. Его жена — Диана, смотрела на их ребенка, а её губы тряслись, а глаза расширились от ужаса. Она… Боялась ее. — Хранительница… — Она тихо прошептала над кроваткой ребёнка, — Невозможно. Я не могла родить…это. Диана отошла от кроватки к своей сумочке, заранее приготовленной для родов и достала оттуда нож. Как никак, будучи одной из работниц лаборатории и приближенной самого главного там, нож надо было носить всегда для самозащиты. Но сейчас она просто хочет избавить мир от этого…монстра. Хоть и подсознательности знает, что не выйдет. К слову, Хоппер никогда не знал, кем на самом деле работает его жена. Для него она была простой секретаршей. — Ну почему… Почему именно я? Почему… Ты. — Она чуть ли не скулит, но цель она видит свою отчетливо. И хоть ее трясет, потому что она слаба после родов, но метка на теле новорожденной не дает ей покоя. Она наклоняется совсем близко к ребёнку и быстро перерезает шею. После, с секунды посмотрев на убитое тело младенца, истекающее кровью, ее озаряет чёрная пыль… Или свет? Диана не знает. Никто не знает. Женщина падает на пол, роняет нож. Когда приходит в себя, то слышит, как возиться и что-то мямлит ребёнок. Она вновь поднимается, поднимая губы. Матерь устремляет злой, и даже недовольный взгляд, на свое чадо. Смотрит на неё ненавистными глазами, а новорожденная девочка отвечает ей самым что ни на есть милым взглядом. Вся группа в этот миг выглядит ошарашено. Особенно, конечно, Хоппер, как никак в кроватке его дочь. Его кровинка. Его маленькая, милая Сара, которую он не смог спасти. В момент, когда Диана собиралась перерезать ей горло, он было хотел рвануть, спасти дочь, но неведомая сила удержала его. Ведь нельзя вмешиваться в то, что уже произошло… Но это ему напомнило, что так уже было. В тот самый день. Он не смог спасти ее… Не смог. — Мы не можем вмешиваться в прошлое. — Говорит Реми, стоящая за спинами людей, подтверждая размышления Хоппера. — Даже если это касается того, что мы породили. Диана вновь смотрит на дочь, берет её на ручки и кидает на пол. Ребёнок улыбается, никак не реагирует на травму, моментально залечивая раны. Женщина хватается за волосы, одновременно судя себя за то, что делает с этим дитя, и в тоже время теряя рассудок, осознавая, к чему приведет рождение этой девочки. — Монстр. Я родила монстра, — Диана от бессилия сползает на пол, вновь берет на руки дитя и кладёт в кроватку, — Сара, Сара… — Она переводит взгляд на нож, который планировала вымыть от крови, но её там и нет. Она испарилась. Потом какое-то время было все обычно. Просто ребёнок, мирно проводящий своё детство с родителями. До того случая в парке, когда у неё случился приступ. Хоппер тогда подумал, что это болезнь, да и врачи тоже были такого же мнения, а вот на самом деле это был первый раз, когда она контактировала с тем, что создалось при её рождении. Собственно, скорее Сара была рождена для этого, нежели чем мир для нее. В тот момент Сара познакомилась с изнанкой. Для группы в сия секунду на пару с Хранительницей ракурс поменялся и они все были будто бы там, а не в парке Нью-Йорка. Девочка задыхалась, на её лице буквально был написан страх. Она никого не видела. Словно даже и себя не помнила. Хотя, это было и неудивительно. Несмотря на то, что создание изнанки называют грехом, Сара была лишь ребенком. И, что свойственно детям, просто испугалась, увидев это в первый раз. Когда та пришла в себя, её сразу же отвезли в больницу, где ей каким-то чертом приписали рак. Этим чертом был доктор Мартин Бреннер. Маленькую мисс Хоппер сразу положили в больницу, а её мать пообещала мужу позвонить хорошему знакомку врачу. Одним утром, когда Хоппер не мог проводить время с дочерью так как был на работе, зарабатывая на её лечение, Диана пришла с тем же доктором, что смог положить девочку с ненастоящим диагнозом. Встав напротив палаты дочери вместе с ним, они смотрели на неё спящую через стекло. Девочка уже была лысой от «химиотерапии». Она была ненастоящей, ведь так доктор просто готовил ее к будущим опытам, ведь через густые, прекрасные, светлые волосы Сары к ней в голову не попасть. — Доктор Мартин… Почему вы молчите? — Спросила Ди. — Восхищаюсь, Диана. Ты родила прекрасного воина для нас, — Бреннер одобрительно посмотрел на женщину, — Я жду, когда Сара станет полноценной Хранительницей. Не бойся, она воскреснет почти сразу после смерти от… Болезни. На последнем слове он скривился, мол, намекая, что на самом деле она умрет не от этого. Диана и сама это знала. На самом деле, пока Сара была «во сне» она видела все, что создала. Но сначала бегала от страха, а потом осознала, что эти монстры… Слушают ее. И в один миг силы переполнит ее, остановив сердце, но совсем скоро она воскреснет вновь. В тот момент, пока Сара будет «мертва», ее тело подготовиться к тому, чтобы держать в себе столько силы. — Я и не боюсь. Я хотела попросить. — Я слушаю. — Я не хочу иметь с ней дела, когда та перейдёт в лабораторию. Полностью отдаю её вам. А за это рожу ещё одного способного. Доктор Бреннер разводит руками. Он даже более чем доволен таким исходом событий. Чем больше способных детей — тем лучше. — Без проблем, Диана. Да будет так. — Он кладет руку ей на плечо. — Ты даже сама не понимаешь, как помогаешь нам этим. Похороны. Муторный процесс для живых и совершенно спокойный для умерших. Мертвым плевать. Мертвые должны оставаться мертвыми. Но это явно не про Хранительницу. К ночи слёзы кончились. Слова все иссякли, а Священник проводил ангела в последний путь, хоть это только начало для неё. Джим и Диана, уже с голубыми резинками Сары на руках, приняли решение о разводе, а сам Хоппер засобирался возвращаться в Хоукинс. Изначально он собирался просто умереть. Однако, что-то удерживало его, но что конкретно, он не знал. Как только кладбище освободилось от живых людей, была уже поздняя ночь. К месту подъехали машины лаборатории Хоукинса и деликатно справлюсь с охранником. Бреннер встал около могилы Сары и стал ждать. Когда там что-то зашевелилось, а из-под земли вылезла грязнущая, словно бездомная, девочка, Бреннер протянул ей руку. — Я ждал тебя, Сара, — Хоппер предпочла проигнорировать его и вылезти самой. Хоть как-то отряхнувшись, та злобно посмотрела на него, — Я ждал тебя всю жизнь. Сара оглянулась по сторонам, слыша, как бешено бьется ее собственное сердце. — Меня зовут доктор Бреннер. Но ты можешь звать меня папой. — Нет. — Что «нет»? — Я пойду домой. К своим родителей. — Для родителей ты мертва, — Он опустился, дабы быть одного роста с ребёнком, смотря на неё, — Родители больше не знают о твоём существовании. Пойдём. У нас хорошо. — Не верю. — Сара. — Утешительным тоном сказал Бреннер. — Ты и не нужна своим родителям. Зачем им монстр? Она с помощью лиан изнанки схватила силовиков, что стояли за её спиной и по приказу должны были её схватить. Но в следующую секунду её связали уже другие охранники, которые только прибежали. Сара внутренне повзрослела, когда вылезла из собственного гроба. Стала умна не по годам. Однако, чтобы защищаться, ей нужно тренироваться. Сила не берется из ниоткуда. — Извини, Сара. Выбора у тебя и не было, — Сказал Бреннер. Сара жалела, что не смогла дать отпор. Но в чем-то доктор был прав. Сейчас у нее и впрямь не было выбора. Зато позже… Она обязательно отомстит. Когда те приехали в Хоукинс, он познакомил ее с лабораторией. С планами об особых детях, с правилами, с ее комнатой. Позже, через несколько дней бреннер отвёл Сару в отдельный кабинет. Поставил камеру, сел с ней за стол и начал говорить. — Итак.Кто ты? — Кто…я? Что за глупости? — ответила Сара, — А вы не знаете? — Знаю. Но хочу, чтобы рассказала ты. — Я Хранительница, — Соглашается Сара. Если так нужно, то ладно, она будет играть в эту игру. До поры до времени. — Хранительница даров. Ну, или способностей, называйте как хотите. Я их раздаю людям, таким же, как ваши… «Номерные». — Ты же знаешь, что в эту лабораторию только идёт новый набор детей со способностями? — Знаю. — Что до твоей способности с изнанкой? Ты ее получила ведь по той же причине? Сара заказывает глаза. И впрямь, будто не ребенок перед ним, а взрослый человек. — Да. Ведь все Хранительницы или Хранители получают по собственному иному миру, когда рождаются. — Вас много? — Нет. Один. Сменяется лишь после смерти другого. — Ты знаешь, что убить таких как вы можно лишь несколькими способами, а так ты бессмертна? «Вам нравится говорить глупости, Доктор? — Думала Сара. — Или вы хотите, чтобы я отвечала на эти глупости? Чтобы они вылетали из моего рта, делая вас невинным и самым умным?» — Да. — Ответила она. — Сара. Дай руку, — девочка послушалась, — Ты будешь первой. После, отведя её в отдельный кабинет, там ей набили номер «001». И жизнь была её проста и неинтересна, опыты да тренировки, иногда общение с другими номерными в лаборатории. Потом, через года два, Бреннер взял её на задание. Пока взрослые разбирались, Сара услышала крики …девушки? Та быстро заглянула в переулок, увидела силуэт девочки, что была примерно такого же возраста, как и Хоппер, и вернулась к Бреннеру и остальным. Благо, она уже усвоила, как награждать людей даром. Задумалась, представила ту девочку. В этом нет ничего сложного. После просто одарила даром порталов в пространстве. Она, крича, создала вокруг себя круг из портала в неизвестное место и все её обидчики туда пали. Та девушка долго не могла прийти в себя. Дрожала, смотрела на руки и четко помнила лицо той, кто наградила ее. И вот ей двенадцать. Год назад она познакомилась с достаточно покладистой девочкой — Одиннадцать, которая очень страдала от прибывание здесь. Как и все. Сара, все ещё не имея полный контроль над изнанкой, теперь стала сильнее и могла дать отпор. Она просто…ничего не чувствовала. Жизнь её так хорошо мотнула за свои двенадцать, что ей стало все равно. На то, что она убивает, на то, что ещё не контролирует силы, на то, что её иногда пытают. Да, её раны моментально залечивались, но это не значит, что ей не было больно. Одиннадцать была другой. Сара была взрослой с ликом дитя, а та — ребёнком воплоти. И это не от возраста в цифрах. Она общалась и играла с ней, когда была такая возможность. — Я слышала, у тебя завтра погружение? — Спросила Сара, томно поедая холодную кашу за обедом. — Да. Папа обещает, что больно не будет. — Тьфу ты. Сара не хочет обременять ее ещё больше и говорить, что это не их отец. Или о том, что он не всегда говорит правду. — Не нравится каша? — Ага .Полный шлак. — Первая! Тише… — Мы бежим завтра с тобой, ясно? Сара сказала это так резко, что все, что оставалось Одиннадцатой, это удивиться. — Что? — Но Сара уже ушла. Оди, что следила за прошлом, тихо рассказала, что вспоминает эти эпизоды её жизни. И эту… Чудачку? Как еще можно назвать двенадцатилетнего ребенка с таким характером? На следующей день, когда у Одиннадцатой получилось раскрыть полный потенциал сил во время погружения, Сара незаметно пробралась и успела прислониться ладошкой к «бочонку». Так и открылись первые врата в изнанку в Хоукинсе. Пользуясь суматохой, те смогли сбежать на улицу. Две девочки, почти лысые, в медицинских сорочках, неслись по улице как бешеные. Сара заливисто смеялась, точно зная, что спасёт всех детей из лабораторий когда-нибудь. Одиннадцать её радости не разделяла, постоянно оглядываясь. И когда они остановились, дабы перевести дыхания, услышали знакомые шаги и крики. Сара обладала лучшим зрением и слухом, поэтому четко распознала, что это из лаборатории. — Они идут! — Крикнула Одиннадцать. — Да, не кричи ты! — Сара взяла её за плечи и смотрела прямо в глаза, чуть наклонившись, — Беги туда, а я задержу их и побегу тоже. — Нет! Ты одна, я без тебя никуда! Речь Одиннадцатой была скупой и неграмотной, как никак тут этому не учили, а у Сары была хоть какая-то подготовка. Пусть и донельзя маленькая. — Все будет хорошо! Беги же! И она побежала. Не оглядываясь. А что до Сары? Так она легко смогла дать отпор охранникам. Она итак была сильна, но когда изнанка открылась… Она почувствовал ещё больше мощи в своём теле. За её спиной показался чёрный дымок, который связал охранников до такой степени, что те просто лопнули на части. И вот побежала уже Хоппер, целиком и полностью в крови. Но в другую сторону, таким образом хоть немного дав защиты Одиннадцать. Хотя, может, было бы лучше, если бы она осталась с ней? Она почувствует за это вину. Но чуть позже, когда решит пару своих проблем. Она бежала и бежала, пока не достигла хоть небольшой своей цели. Когда та зашла в магазин одежды, то большинство покупателей просто ринулось на улицу, а продавцы пытались скрыться в стенах. Все же, ребенок был полностью в крови. «И никто не думает о том, чтобы помочь ребенку! Вот что за люди!» — Ругалась про себя Хоппер. Сара долго копалась, наконец найдя какие-то джинсы и толстовку. К её разочарованию, любимых костюмов блондинки тут не было. Не расплатившись, она собрала вещи в пакеты и думала где бы ей искупаться, но сначала она пошла в продуктовый. Накупив всякой еды, не разбирая иногда, что есть что, и набирая то, что ей больше приходилось по душе по упаковке, и ровно также напугав людей в магазине, Сара на улице нашла какую-то баню. Девочка ничего не меняла, поэтому, не платя ни гроша нигде, та помылась, переоделась и пошла ловить машину, при этом таща за собой два больших пакета с едой. Наконец поймав машину, она указала водителю путь. Самым серьезном голосом в ее жизни. И хоть ее терзали мысли по поводу Одиннадцать… Это не важно. Сара заставит ее забыть через пару дней, даже будучи на расстоянии. Ей это не составит труда. Просто выйдет все так, будто у девочки удалось сбежать самостоятельно. — До Нью-Йорка, пожалуйста. — Ладно, девочка. А зачем тебе туда? — К родителям еду. Пару дней — она в Нью-Йорке. За это время её припасы немного иссякли, поэтому та просит у водилы рюкзак, что стоит у него на заднем сиденье и пустует. — Можно я возьму? Мне бы сложить остатки в рюкзак, чтобы было удобней. — Конечно, можно. Но сначала заплати, — Мужчина, присвистывая, похлопал по своему бедру. Она скривилась. Для нее такие люди были самыми низшими существами на планете. — Я возьму, — Сара просто протянулась и взяла вещь, уже собираясь выходить. Двери были заперты, — Выпускай. — Я так много прошу? Всего лишь то отсоси мне, — Он грубо схватил ту за руку, но когда Сара повернулась, быстро отпрянул. Её глаза горели кроваво-красным цветом, а из-за спины выступила черный дымок, что быстро придвинулся к его шее и начал слегка душить. — Я приказываю, — Тот быстро нашёл кнопку и открыл дверь. Сара вышла, а как только та перестала его удерживать силой, он сразу же удрал, — Дьявол. Она простояла с минуту на месте, а потом крикнула на пустую дорогу, хоть там уже никого и не было: — Я же ребенок, ублюдок! Найти дом матери было легко. Она не поменяла место жительства. Сара догадывалась, что папу она там не увидит, ведь подсознательно понимала, что они не могли остаться вместе друг с другом. Но, может, случилось чудо? И все снова будет так, как раньше? Семейные ужины, общие шутки, тепло, объятья и любовь… Сара мечтала об этом все эти года. Был поздний вечер. Она постучалась, улыбаясь. Ей достаточно быстро открыли, с счастливым и доброжелательницы выражением лица, но уголки губ матери быстро опустились. — Здравствуй, — Она быстро зашла в дом, — Мама. — Сара? — Ой, узнала? Скучала? Лицо Дианы исказилось от страха, злости и брезгливости одновременно. И хоть Сара не хотела думать об этом, но было ясно, что мама не была рада ее видеть. — Ты… Зачем приехала? Ты сбежала? Я сейчас же звоню… — Нет, — Чёрная тень скрутила руки матери. — Отпусти. Диана тряхнула рукой, пытаясь освободиться, но Сара была непреклонна. Упертая. Вся в мать… — Нет. Пойдём говорить, — Сара поднялась в столовую на втором этаже, таща за собой мать. Как они зашли в комнату, Сара закрыла дверь, а ключ забрала себе, — Садись, — Она, наконец, её отпустила и сама уселась напротив, — У меня два вопроса, матушка. — Мне плевать. Она растерла запястье, за которое ее схватили. Диана надеялась, что избавилась от Сары навсегда, даже Бреннер ей обещал, но кого она перед собой видит?! Однако все же ей было даже несколько смешно. Они язвили и дерзили друг другу так, что было сразу ясно, что они одного поля ягоды. — Первый. Где папа? — Обойдёшься. — Где папа? Глаза девочки вновь налились красным, что заставило Диану ответить. — Переехал. — Куда? — Хоукинс. Бинго, Сара только из него вернулась. Ладно, продеться съездить еще раз. — Где мой брат? — А он тебе зачем, Сара? — Да ты ж ему такую же учесть устроишь. Когда я «умерла», — Сара сделала характерные кавычки пальцами в воздухе, — И провалялась в гробу несколько часов, я вспомнила все от своего рождения. Я помню все, мама. Где мой брат? — Я ненавидела тебя и продолжаю это чувствовать. Ты — ошибка. И хоть Сара, умная и строгая не по годам, делала вид, что ей все равно на напасти матери, на самом деле, ей было ужасно обидно. Она все та же маленькая мамина дочка, и совершенно не хочет слышать то, что говорит Диана. И пускай она ехала и думала о том, что у их семьи все еще есть шанс, сейчас она четко осознала — его нет. — Мой брат, — Та вскочила, случайно задев свечу, — Не хочешь — не говори, — Сара привязала её лианами изнанки к стулу, предварительно сняв с её руки свою синюю резинку и натянув на свою кисть, — Что, все равно чувствуешь вину за меня? Осталось в тебе что-то человечье? Сара видела, как в уголках глаз матери скапливаются слезинки. Не большие, будто совсем крошечные. — А вот в тебе и не было, монстр. Сара не заметила, что упавшая свеча подожгла длинную штору. Хоппер ринулась к маленькой комнате, когда услышала оттуда крики дитя. Да, верно — это детская, но когда та всю её обыскала, его там не было. — Где он? — Сара гневно выскочила из комнаты, осуждающе взирая на мать. — У себя спроси! Ты же даровала ему дар быть невидимым! — Ну что за ерунда! — Благо, с помощью способности Хранительницы она его отыскала, а ребёнок стал вновь видимым. — Сара! Сара! — Кричала ее родная мать, задыхаясь. Тут Хоппер уже почувствовала запах гари. Наплевав, та заперла дверь в детскую изнутри и открыла настежь окно. Второй этаж. — Я когда-нибудь буду жить спокойно? — Разговаривая сама с собой, она тяжко вздохнула. Спрыгнув, чтобы ребёнок не поранился, она заметила, что почти весь второй этаж горит. Она позволила собственной матери сгореть заживо. Чувство вины резко ударило в грудь. Чтобы там не было, она любила её. Она все-таки ее родная мать. Диана дала ей жизнь, а ее дочь лишила ее. Симметрично. Пусть и очень грязно, как бы оценила Сара. Этим поступком она никак не гордилась. Ни в коем случае. Сзади она услышала шаги — это вернулся новый муж матери. Щёлкнув пальцами, Сара взорвала его. От мужчины остался лишь огромный след крови. Лишние свидетели ей не нужны. Добралась обратно до Хоукинса она примерно также. Только иногда останавливаясь, дабы поменять брату памперсы, купить и сделать ему его детскую стряпню.Она думала о том, чтобы найти отца в Хоукинсе, но… Нет. А с чего она взяла, что отец её не ненавидит? Конечно, она помнила все до мелочей, как он был добр, но ведь после своих похорон она не знает, что было с ним. А может, Диана ему все рассказала и теперь он тоже считает Сару монстром. Она увидит отца. Когда-нибудь. Она в это верит. И ей очень бы хотелось, чтобы он её принял. Но после встречи с матерью ей надо подготовиться. Хотя бы морально. Ведь и мама была к ней добра раньше. Любила, ухаживала. Это потом она вспомнила о том, как та пыталась убить ее. Но отец… С ним были связаны лишь хорошие воспоминания. Сара постучала в дверь к той, которой пару лет назад даровала дар пространственных порталов. Когда ей открыла та самая девушка, её глаза расширились от ужаса и удивления. — Прошу, не бойся и не пугайся. Я тебя умоляю — позаботься о нем. Прерывая все вопросы и речи, она быстро отдала ребёнка девочке, которой было столько же, как и ей. Гениально, не так ли? — Ли, кто там? — Послышался взрослый женский голос — Мама, это та девушка, которая спасла меня тогда. — Ох! Ох! Проходите. Хоть внешний вид Сары её и не обрадовал, она была дружелюбна и гостеприимна, а также благодарна за спасение дочери. — Нет-нет, спасибо! Мне пора, до свидания, спасибо ещё раз! И так она оставила брата на людях, в которых была более менее уверенна. Потому что никого у нее больше и не было. Бродя по лесу, та приняла самое странное решение, если конечно не считать, что она отдала брата в черт знает какие руки. Чтобы что-то узнать, надо это изучить, не так ли? Сара зашла в мелкий портал в изнанку, что был в дереве. Это был первый раз, когда она была там физически. И хоть чувствовала этот мир нутром каждую секунду своей жизни, это… Отличалось. Теперь она ходила здесь, дышала этим воздухом, взирала на все происходящее вокруг. Никакого наслаждения от этой прогулки она не получила. Особенно, когда через пару часов услышала чьи-то крики. Точно. Ведь её монстры кого-то да затащили… Она начала бежать на крики, а когда приблизилась совсем близко, то увидела демогоргона, идущего на какого-то мальчишку. — Стой, — она вытянула руку. Монстр послушно остановился, — Уходи, — Это был первый раз, когда она взяла их под контроль, чему была рада. Она подошла к испуганному мальчику, — Эй, тебя как звать? — Группа не видела пацана, так как он скрывался за кустами, — Эй? Не бойся меня. Я тебя не покусаю, — Сара протянула ему руку, а тот боязливо протянул в ответ и поднялся благодаря ей. Группа сразу ахнула и покосилась на героя сия торжества. — Меня зовут Уилл. Группа смотрела на уже взрослого Байерса с непониманием и неким осуждением, но вот Уилл смотрел только на старое доброе знакомство с подругой изнанки. — Ты, наверное, голоден, — Сара сняла с себя рюкзак и достала оттуда пирожок с мясом, — Будешь? — Можно? — Конечно. В какой-то степени это моя вина, что ты тут, — Уилл жадно схватил угощение и также съел. — Оу, ты и впрямь… Голоден. Смотря на его зверский аппетит, Сара прикупила губу. Она никогда не задумывалась, что ее мир может заставить кого-то так страдать. — Ты что-то вроде хозяйки тут? — Ну… Да. Сара объяснила ему на пальцах о себе. Что она Хранительница, какие способности это даёт, чем она управляет и что такое изнанка. Байерс все поймёт, но позже. И хотя девочка сама толком не знала, как соживаться с этим миром. Она была тут впервые и все было ужасно ново ей, хотя она сама создала изнанку. Так Сара проходила с ним несколько дней. Кормила его, иногда успокаивала, обсуждала какие-то игры, в которых не разбиралась, оберегала от монстров. — Пойдём, покажу тебе место, которое видела? Она наслаждалась им во снах, видениях и тренировках в лаборатории. Чудесное место. Возможно, единственное доброе здесь. Что не стремиться тебя убить. — Хорошо. Они шли достаточно долго и наконец добрались до каньона, с которого когда-то прыгал Майк, а Одиннадцать его спасла. Хотя, может, в том временном промежутке, в котором они сейчас находятся, этого еще не было? Никто не знал. Все потеряли ход времени. Но тут он отличался. Вода капала сверху, а внизу, вместо неё, было звездное небо. — Прекрасно, не так ли? — Сказала Сара, раскидывая руки в стороны, как крылья. — Да, очень. — Знаешь, я считаю, что люди схожи со звёздами. — Почему? Сара грустно улыбнулась самой себе. — Потому что, Уилл, — Она развернулась обратно к нему, — Когда человек умирает, он перестаёт светиться, как и звёзды, — Видя его непонимающие глаза, она начала объяснять, — Ну, когда человек умирает он перестаёт озарять. Не радуется и не радует, не совершает чего-то хорошего и плохого, не любит и не ненавидит. Просто исчезает, забирая свой свет. А звёзды, — Сара вновь смотрит на небо, которое тут, в изнанке, внизу. Делает несколько шагов вперёд, а Уилл начинает бежать за ней, чтобы остановить её от падения в пропасть, схватить, не дать ей умереть, но она и не падает. Спокойно расхаживает дальше по небу, — Звёзды прекрасны. Иди же сюда. Мальчишка застывает на месте. А она лыбится, как дурочка. — Я думал, ты упадёшь, — Уилл стоит на самом крае. — Не бойся. Тут никто не упадёт, — Он делает несколько шагов и падает, но лишь в её руки. Она крепко его придерживает, чтобы тот не боялся, — Так вот. Я считаю, что мы, как самые умные существа на планете, видим кое-что другое. — Что же? — Я считаю, что когда человек умирает он становится звездой. Ну вообщем, — Сара улыбается глупо и по-детски, хотя давно мыслит не как ребёнок, — Мы видим звёзды, которых уже нет. Уилл не понял ее мысли. Эти слова еще долго будут сопровождать его по жизни, а он — думать о них, но вряд ли поймет их так, как Сара. Они долго там стояли, восхищаясь видом. А он был…воистину завораживающий. В голове Хранительницы будто бы в этот момент играла классическая мелодия, с ангельским пением девушек в хоре. Ей нравилась культура. Наука. Искусство. Музыка. Но все это было ей недоступно, пока она не разберется сама с собой и собственным миром. Сара смотрит под ноги. Все же ждет, а вдруг она упадет? Мир накажет ее за ее грехи, а она наконец получит покой, и место ее займет другая хранительница… Но рядом стоял Уилл. Он не заслуживал смерти. Сара тяжело вздыхает. — Я убила мать, — Уилл опешил от такой быстрой перемены настроения, — Надеюсь, она стала звездой. — Ты сожалеешь об этом? — О том, что я позволила ей сгореть заживо и ничем не помогла? Да. Уилл не знал, что ответить ей. Ему самому тогда казалось, что он умер, а она мерещится ему. Так что если ему приодеться коротать свою вечную жизнь с этой безумной… То он даже и не против. Они бродили ещё несколько дней, но на это чудесное место не возвращались. Вероятно, это было одно единственное хорошее место в изнанке. Потому что остальное все пропахло ужасом, кровью, смертью… Этими чудовищами, которых Сара еще не назвала. — Извини, но я ж не знаю, как к тебе обращаться. — Неожиданно сказал он. — А, вот я некультурная! Сама выпотрошила из тебя твое имя, а так нагло молчу, где мои манеры! — Она посмеялась, — Меня зовут Сара Хоппер. — Ты серьезно? — Да! Серьезней чем никогда. — Она прислонила палец к подбородку. — А что? Мое имя что-то значит? Я никогда не задумывалась. — У моей мамы есть друг Джим Хоппер, — Уилл улыбнулся. — А как твоя фамилия? — Байерс. Сара задумалась. И очень серьезно. — А мать твою как зовут? — Джойс. — Черт… Она остановилась. Она уже привыкла, что мысли так бешено носились в ее голове, но тот мыслительный процесс, что происходил сейчас… — Наверное, вы с Хоппером однофамильцы, — Уилл вздохнул, скучая по дому. — Нет, он мой отец. — Что? — Неожиданно отозвался Уилл. — Что? — Передразнила его Сара. Она и сама была в шоке. Приводить в сознание своего компаньона сейчас у нее не было времени. Все было хорошо ещё несколько ближайших дней, пока Сара в один момент не услышала знакомые звуки специальных костюмов. Увидев приближающихся работников лаборатории, та тихо взвизгнула. — А ну лезь в кусты! Сара толкнула его в бок, грубо правдивая наземь. — Что?! — Они идут! Ты им нужен, как экспонат изнанки! Но если они увидят меня, про тебя мигом забудут. — Я тебя не брошу! Уилл думал о ней. О девочке, почти лысой, что спасла его от смерти. Что научила ходить по небу. Что шутила самые глупые шутки в такой ужасной обстановке. Мальчик задумался о том, что бывают же хорошие люди на этом свете. Пусть и с большими грехами за спиной. — Ты меня не бросаешь! Сиди в кустах! — Она кинула ему рюкзак с оставшейся едой, а после подобралось к его уху и принялась что-то шептать, чего не слышала группа, а потом закрыла его собой, дабы его видно не было, — Как только меня уведут — беги! — Первая? — сказал один из работников лаборатории, — Ты окружена, первая, пойдём. Сара играючи подняла руки, сделав самое невинное выражение лица. И она пошла. Предпочла спасти его шкуру своей, хоть и могла дать отпор, но тогда бы пришли ещё работники лаборатории. Последней раз взглянув на него украдкой она одарила его даром. Когда та вернулась в лабораторию, она столкнулась взглядом с Джойс Байерс, которая шла на встречу уже свернувшему за угол Хопперу. Они шли на спасение Уилла. Женщина на секунду остановилась и пристально посмотрела на Сару. Хоппер вырвалась, подбежала к ней и прислонила ладонь к её лбу. Силовики её отдёрнули, но вот Байерс пошла к своей изначальной цели без каких-либо других намерений. — Ты что сделала? — Просто стёрла себя из её воспоминаний. — Она помахала рукой перед лицом охранника. — Спокойно. Потом она говорила с Бреннером. И то, недолго, ему надо было куда-то мчать. Он отчитывал её в какой-то степени, но она видела, что тот был донельзя рад, что она вернулась в его расположение. А потом Мартин умер. И она сбежала снова. Бродила по Хоукинсу около года, изучала жизнь, украдкой подглядывала за Уиллом, которому пока не могла помочь. И вот как он бы без неё выжил в изнанке, если буквально в течении часа, как её увели, он почти успел сдохнуть, его заразили, а потом сразу спасли? Когда Оди закрыла врата, через некоторое время Сара наконец обрела полный контроль над силой. И пошла к Ли, дабы забрать ее и брата. С помощью её порталов забирала к себе в семью кучу детей со способностями. Со временем их семья стала огромной, как и дом. Все они работали на кого-то или где-то, поэтому были богаты и имели свои связи. У большинства не было родственников, поэтому забрать их было легко. Их семья постоянно увеличивалась. За это время Сара выросла и похорошела. Наконец волосы начали быть длиннее, а лицо становилось более живым, а сама она носила любимые официальные костюмы. А потом она словила видение. Нашла Ли в их огромном доме и попросила отправить её к Старкоту. Она быстро нашла базу русских, где должен был умереть её отец. Она забежала в комнату, где было управление машиной, что открывала врата. Вот чем она не могла управлять, так это человеческими руками, дабы они сами, глупые, не открывали врата. На полу лежала вырубленных Джойс. — Ох, Мисс Байерс, Мисс Байерс… — Сара встала около управления и смотрела на драку отца с кем-то. Что это был за черт, она в душе не знала. Тут она почувствовала, что в её груди образовалась дырка от выстрела. Хранительница обернулась — это Джойс очнулась и стреляла в неё. Когда та начала подходить к Байерс, то Джойс выстрелила ещё несколько раз, но все безуспешно. Тогда Сара взяла её за голову и вновь очистила её воспоминания. Джойс снова вырубилась, — Что ж вы так хотите познакомиться то со мной, госпожа? А потом, когда она обернулась, отец наконец был к ней спиной. Она вышла из кабинки, спустилась вниз, прям под машину и смотрела на врата, пока её волосы развивались. Когда она услышала сильный треск, то обернулась и увидела уже картину совсем другую: ее отец стоит и думает, что умрет, а Мисс Байерс смотрит на него и предполагает, что убьёт его. — Черт, бать, — Она подлетает к нему со спины и прямо в момент взрыва переносится вместе с ним. Но вот незадача! Она все же в изнанке, а вот его чёт не видно! Если бы не голоса русских военных вдалеке, то она бы и не догадалась. А потом уже ничего интересного не было. Отца она оставила на спасение мисс Байерс и Мюррея, а сама занималась своей семьей, детьми и собой. И вот, так группа проследила за последними двумя годами, которые Сара с одной стороны провела как какая-то мамка, но при этом стала до ужаса сильнее и кровожаднее.***
Они вернулись в комнату Реми. Все были явно потрясены, что тут уж говорит. Реми оскалилась, затряслась и набросилась на Хоппера. — Вы! Вы породили монстра! — Он просто грубо оттолкнул её, та пала на пол, а он кинул в неё пару купюр. — Спасибо за сеанс. Хоппер явно был смущен и подавлен больше всех. Но с чувствами надо разобраться позже. Кажется, что это победа, ведьони определили личность Хранительницы, но где её искать?