Орден Вэй.

Чувства Лань Сиченя по отношению к Старейшине Илин могут быть сложными — были времена, когда он считал, что Вэй Усянь был единственной ошибкой безупречной жизни его брата, — но он всегда считал, что сделает всё для Лань Ванцзи… Разве он не поклялся защищать своего младшего брата, когда он впервые увидел его, маленького, хрупкого, розовощёкого и златоглазого, смотрящего на своего старшего брата с таким абсолютным доверием, что у маленького Лань Хуаня сжалось сердце.  И теперь он потерпел неудачу.  — Живи, Ванцзи. Пробормотал Лань Сичэнь, сжав кулаки на мешочке цинькунь, который он взял перед тем, как покинуть Облачные Глубины, потому что знал, что его брат будет в ужасном состоянии, когда найдет его. ***    В последнее время Цзян Чэн страдал от приступа бессонницы, и та редкость, когда ему удавалось уснуть, наполнялась ночными кошмарами, благодаря этому проклятому Вэй Усяню; его последней улыбке и проклятому «простите», перед тем, как он исчез. Кроме того, прошлым вечером Цзинь Лин вёл себя особенно своевольно. Как бы он не обожал своего племянника, однако не мог утверждать, что ребёнок вел себя хорошо. Цзян Чэн чувствовал ненависть и был в гневе на Вэй Усяня в течение долгого времени, его кровь кипела от бурлящей в ней злости, а Цзыдянь зажигал маленькую фиолетовую молнию при малейшем упоминании об этом человеке. Он был готов убить, но было так невыносимо смешно, прямо-таки в стиле Вэй Усяня: его сомнительная смерть, в которую Цзян Чэн не собирался верить без каких-либо очень веских доказательств, и глупое извинение, оставленное в прошлом, — это совершенно не успокаивало главу ордена Юньмэн Цзян. Напротив: это, казалось, перевернуло его мир с ног на голову, и сомнения, которых он никогда не позволял себе, начали грызть его со всех сторон. *** Цзян Чэн так и не смог договориться о встречи с Главой Илин Вэя и он собирался уйти, пока знакомый блеск меча над головой не привлек его внимание. Почти сразу же фигура в белых одеждах упала неподалёку от гор, и Цзян Чэн поспешил на помощь. Через несколько минут, опознав в лежащей на земле тушке Второго Нефрита клана Лань, он почувствовал головную боль. Цзян Чэн вложил Бичэнь в ножны и повесил его на пояс. Он вернет меч своему хозяину, когда тот проснется. Глава Цзян обратил внимание на мальчика. Ему было лет 5 — 6. Одет он был в чёрные одежды, а волосы были собраны в высокий хвост и завязаны красной лентой. Цзян Чэн чертыхнулся, как только осмотрел Лань Ванцзи. Он никогда не был особенно очарован этим далеким человеком — в отличие от Вэй Усяня, — но они были верными союзниками во время Аннигиляции Солнца, связанные их общей задачей избавиться от псов из клана Вэнь и найти Вэй Ина. Цзян Ваньинь вновь обратил внимание на Лань Ванцзи. Кто мог настолько серьёзно ранить талантливого и сильного заклинателя? Он опустился на землю и взял Лань Ванцзи за руку, передавая ему свою духовную энергию. Его нужно было привести в стабильное состояние, по крайней мере до тех пор, пока не появится возможность перенести его, поскольку раны были слишком серьёзными, чтобы Цзян Чэн мог исцелить их в одиночку. Концентрируясь на своей задаче, Цзян Чэн едва заметил что рядом с ним приземлилась другая фигура в белых одеждах, и Лань Сичэнь бросился к нему, выглядя непривычно напуганным. Цзян Чэн мельком видел раны Лань Ванцзи, и он знал, что такие шрамы могут быть оставлены только дисциплинарным кнутом. У него тоже был след на теле от одного из них. Но Лань Ванцзи… Он сочувственно поморщился. Его спина была полностью исчерчена. Кто бы это ни сделал… с таким же успехом они могли просто убить его. Было удивительно, что Второй Нефрит клана Лань вообще сумел выбраться из постели в таком тяжком положении! Цзян Ваньинь задавался вопросом, неужели Лань Ванцзи был наказан напыщенными Старейшинами Гусу Лань. Однако какая вещь может служить основанием для тридцати с лишним ударов дисциплинарного кнута?! Насколько чудовищными были жестокосердные Старейшины Гусу Лань? Что случилось, что Лань Ванцзи пришлось идти сюда в таком состоянии? Цзэу-цзюнь знал об этом? Цзян Чэн вновь посмотрел на мальчика. Он не мог избавиться от навязчивого чувства, что в этом малыше было что-то знакомое. Лань Сичэнь с любопытством посмотрел на ребенка. — Кто этот ребенок? — Не знаю. Лань Сичень обратился к мальчику. — Как тебя зовут? — Вэй Юань. — Вэй? — Я сын главы ордена Вэй. Этому человеку требуется срочная помощь. Мой орден может помочь. — Благодарю за помощь. Мягко произнёс Сичень. Совместными усилиями Цзян Чэн и Лань Сичень донесли Ванцзи до резиденции Илин Вэя. — Подождите здесь. Я позову адептов. Вам дальше нельзя. Мальчик ушёл. Через 10 минут он вернулся с двумя адептами. Сичень и Ваньин передали им Лань Чжаня, и адепты ушли. — Вы можете поселиться в постоялом дворе. Вам сообщат, когда состояние заклинателя улучшится. Мальчик поклонился им и стал подниматься в горы. — Подожди. Неожиданно его окликнул Цзян Чэн. — Как зовут вашего главу? — Я не могу вам назвать его имя. Мальчик продолжил свой путь. Цзян Чэн посмотрел на него. На мгновение, его взгляд помутился, и лицо юного адепта пересеклось с лицом Вэй Усяня. Пошатнувшись от шока, Цзян Чэн отступил назад. — Всё хорошо? Обеспокоенно произнёс Сичень. — А? Да, всё нормально. Цзян Чэн тряхнул головой и пошел в сторону постоялого двора. Он не мог ошибиться.