останешься ли ты в Аду?

— Черт, —прочитав сообщения, Хео подскочила с дивана и осмотрела быстро все вокруг, — Собирайся. Есть дело. — Че ты мечешься? —поинтересовался внезапным кипишем тхэквондист, запустив руку в свои лохматые локоны с рыжиной, — И куда мы на ночь глядя пойдем?       Хео резко развернулась перед своим собеседником и с горящими глазами махнула ручками, объясняя Сону то, что ей написал Джун Хён о том, как они с Лан поехали на мероприятие директора морга, но их «бортанули» стремные типы, которые твердят о том, что им нужна «лиловая сталь». Тэ не сразу догадался о том, что речь шла о катане, с фиолетовой рукояткой и темным лезвием, что бличет только при свете луны. Когда юноше объяснили ситуацию, он подскочил и пулей (реально, эти ножки бегают быстро) рванулся в комнату, схватил олимпийку и закинул на плечо. Дан надела на себя кожанку, которая принесла Гаёль, белую майку и шорты тёмного оттенка, и сапоги на массивной подошве. Для бега или ударов они играли неплохую роль. Сгодится. Накинула кепку и темную маску, потому что, в том помещении, могли быть камеры, и вообще, это смотрелось стильно.       Если им так нужно то, что содержится в японской реликвии, то, так уж и быть, она отдаст. Лишь бы не трогали, не терроризировали ее родителей. Все, что угодно сделает, лишь бы не подвергать кого-то нехаслуженного в опасность. — Какой план? —задаёт вопрос Тэхун по пути дороги к гаражу, — В любом случае, батя даст мне по шее снова, за то что я опять беру фургон. — Переживешь, а вот если с моими родителями эти люди что-то да сделали, то там уже другой разговор будет, —она закинула в чехол необходимую реликвию себе в ноги, когда эти двое уместились в салоне небольшого, но просторного внутри, автомобиля. У нее руки перебирали что-то в самой рукоятке, плодотворно вынимая ценное и заменяя чем-то иным, едва отличным. У Тэ даже губы не дрожали, не робел и сам — он был будто уверен в своих действиях и планах, которых как бы нет, но это не имело значения. — Что ты там копошишься, Дан? —сжимая в пальцах руль, спросил. — Делаю одно не хорошое, но хитрое дело. Чтобы жопа у них в напряге была, —хмыкает, — Они, так поняла, не стали ждать месяц и решили чуть ускорить процесс. Ладно, мне же на руку, давно руки на них чесались. — Не глупи, мы не знаем, сколько их, —отвечает, — Если и с тобой еще что-то случится, то тогда никто о вашей смерти, в ближайшее время не узнает. — Я везучая для того, чтобы не помереть.       Все твердили в один голос, что ей повезло, мол, она родилась, что называется, «в рубашке». У нее в голове всплыл представительный образ, как в груде сплава из металла и мертвых тел, у нее поменялся кислотный баланс души. Она прикусила щеку изнутри и промолчала на этот счет, только отвернулась. Внутри, у Данби, швы не оставили за собой следа, а шрамы зарубцевались и побледнели, оставив грубую паутину — это стало напоминаем неким. — Не пожалей о своем везении, —сказал Сон. — Я ведь не зря занималась тобой… т-то есть, —Хео начала волноваться внезапно, из-за того, что язык начал заплетаться и выдавать неправильные предложения, — Занималась тхэквондо, благодаря твоему экспресс-обучению. Вот. — А что не первый вариант, а? —поддел умело тот. — Если и заниматься тобой, то только в учебном плане. Ты совсем распустился и не ходишь на уроки. Как можно было завалить химию, когда тебе ее объясняли? — Я пересдал ее на хорошую отметку, не прикапывайся. — Из-за твоего нежелания учиться, ты можешь многое потерять, —произнесла девушка, замечая в ответ губы мужчины сжались в суровую нить: идти против течения — чревато. В особенности того, что благоволило. — Значит, тебя я могу потерять? —коварно усмехается, но это выходит больше защитной реакцией, за которой скрывается грусть и отчаяние от такого факта, — Не надо так со мной играть, я терпеть такое не могу. — Я не…забудь, наша ругань к добру не приведет, —для общего блага, ей пришлось пожертвовать своей упертостью и манией спорить, чтобы дальше не ссориться, а собраться с мыслями и придумать хоть что-то. И как бы Хео ни старалась, не ощущала себя живой, решила — с нее хватит масок, — Надеюсь, на сей раз фургон не разобьёшь? — Надеюсь, на сей раз ты не подорвешь что-то? — Ладно, я поняла. Один-один, —перепираться ним было действительно весело и даже это придавало некий азарт, поджигало ум для придумываний подколов или стебов. Будем честны, Дан очень нравится иногда его так злить, хоть и знает, что рано или поздно этот злопамятный припомнит и атакует в три раза сильнее. В этом было что-то, что хотелось больше и больше язвить и бить под дых. Не буквально, конечно. Бывало иногда, что Хео признавала поражение, но обычно это было с какой-то определенной целью, нежели у того, у кого бывало так, что нечего просто ответить. — Что будем делать, если там много народа? Они ведь сто пудово поймут, что одна ты не поедешь, —говорит Тэхун и останавливается, на удивление, без всяких происшествий. — Именно поэтому будешь работать на пару с Чханом, —и указала на машину, с которой украдкой вышел паренек в свитере, темных джинсах и в кепке на темных волосах, — Прикроете основную часть, а я доберусь до родителей. — Опять одна пойдешь, значит, и на меня этого индюка оставила? —в голосе звучало сильное разочарование. — Доброй ночки, красавчик, все обо мне и обо мне воркуешь, —руками облокотился на опущенное окно Лим и заулыбался, — Так и скажи, что соскучился. — Неужели? —недобро улыбнулся каштан, превращая из выдавленной лыбы в зверский оскал.       Данби их не слушала, потому что они так и не взлюбили друг друга. Нет, Чхан снисходителен к нему лишь потому что это «бойфренд» самой его подруги, а потому терпит всячески. Стоило бы поблагодарить за такой мудрый ход, если б только не их накал «страстей», переходящая в драку. Как истинная «мать» всея тандема, она разъединила парней и они направились к небольшосу стеклянному зданию, напоминающий чем-то офис. Зеленоглазый подметил, что просто так в здание вряд-ли смогут пройти. И стоило только об этом сообщить, как из здания показались несколько мужчин в деловых костюмах, но не с доброжелательным лицом. Ребята едва успели спрятаться за угол, чтобы придумать хоть что-то адекватное. — Если вы опять будете импровизировать, я с вами с ума сойду, —отметил Чхан. — Видимо, тебе придется сойти сума раньше, потому что у нас проблемы, —выглядывая из-за угла, произнес Тэхун, замечая четверых мужчин, — Пойдёшь вперед. — Я?! Ты из ума выжил? —заверещал шепотом тот, а потом косо глянул на его недовольную мину и решил передумать, — Ладно. Но если они мне испорят маникюр… — Иди уже, а. Пизди меньше.       Холодный ветер обжигал щеки, руки покоились в карманах, изредка перебирая телефон. Чхан выдохнул, и со всеми собранными силами пошел вперед. Его вальяжная походка вызвала легкую усмешку парня, что тихо вышел из-за угла, чтобы помочь и подстраховать товарища. Лим подошел к мужчинам прямо, уверенно и спросил о том, не подскажут ли они, который сейчас час. Те первые секунды не отвечали, упрямо игнорировали его, пока тот не вытащил хлопушку. — С НОВЫМ ГОДОМ! —взмолвил Лим и дернул за узелок. Раздался короткий, но довольно-таки громкий шум миллион хлопков. Люди опешили, проморгались невольно, и даже не заметили, как позади них показался высокий юноша с довольной улыбкой и приподнятой ногой. Ему дайте повод и сожрет всех врагов заживо. Для него вся эта авантюра было частью выпустить пар и душу отвести. Тэхун тот человек, который не против продемонстрировать свои умения, в особенности, если так можно помочь ЕЙ. Сон постепенно привыкает к тому, что мысли заполонила именно эта желтоглазая, с своей привычкой быть правдивой и справедливой. Он стал чаще видеть ее фотографию на школьном стенде, с надписью «ЛУЧШИЙ ЖУРНАЛИСТ КАНБУКСКОЙ СРЕДНЕЙ ШКОЛЫ». Его бесило конечно, что она буквально везде, и единое место, где мог не видеть ее — класс.       Голос преподавателя доносится до него, словно через толщу воды. Пытаясь не отключится, он прячет зевок в согнутом локте, после чего расплывается щекой на прохладной парте. И не спроста, ведь находится в конце уютного уголка аудитории, где никто не заметит. — Мистер Сон! — тут же произносит учитель физики, — До звонка пару минут, спать будете дома.       Ему ничего не оставалось, как взять в руки смартфон, дабы скоротать свое время игрой. Справа, с соседнего ряда парт, слышится тихий смешок. Сон недобро оборачивается и удивленно вздергивает бровь — видимо, одноклассник запечатлел сморщенную от недовольства физиономию после замечания.

«Хули спим?» —пишет он, естественно завидуя той самой, что может позволить поспать. Она-то год назад выпустилась, а он даже об этом и забыл. Забывает, что старше и куда умнее, чем кажется. «Могу позволить, а ты не учишься» —написала в ответ, —«Хватит в телефоне сидеть, мне что, нотации опять тебе читать, или в школу придти? 😡😠» «Кишка тонка, ты любишь спать больше, чем кого-либо»

      Наступил долгожданный звонок. Моментально поднявшийся гул, не оставил шанса рассказать до конца решение задачи, хотя, учитель даже не пытался, поскольку бесполезно останавливать бурлящую кровь старшеклассников. Перемена обещала продлиться около 40 минут, чтобы ученики поели. Прохладный ветер раздувает пряди рыжих, на вид мягких волос. Руки мерзнут и, юноша решает оттянуть рукава пиджака школьного, сжав ткань в ладонях. немного съежившись, переступает с ноги на ногу от долгого стояния на одном месте, и покуривает. Попутно с ним стояли и болтали о чем-то парни, что пропахли уже табаком и заедали все это мятной жвачкой. Будто это им помогут, придурки. Ограда каменная напоминала ему тюрьму, так вдохновляюще.       Их всех привлело внимание чья-то ругань и внезапно перепрыгивание с большой каменной стены прямо на траву зеленистую. Можно было сказать, что он испугался, однако, все же неожиданность застала его врасплох, когда увидел знакомую красную кофту и отросшие лиловые локоны, что напоминали прическу Тэхуна в более укороченном виде. «Какого-…» —подумал.       Громкая музыка в ее наушниках доносится до каждого, кто стоит рядом с территорией школы. Жёсткий бит бьет по груди, а мурашки пробегают по всему телу, будто пытаясь дать определённый заряд энергии. — Ух, спину защемило, —простонала ворчливым тоном девушка и выгнулась в спине, руки протянула и довольно промурчала, — Старость-не в радость. «Да не, она угарает?..» —проходится едва злая усмешка у него и замечает удивленные переглядки одноклассников. Ее уверенный взгляд проходится по всем стоящим ученикам, и лишь на одном он заостряет свое внимание. Парнишка же, пытаясь «подобрать» свою челюсть, понимает, что та не отводит жёлтых глаз с симпатичного и идеально чистого лица молодого человека. Но тут внезапный толчок в спину помогает вернуться в суровую реальность. — Э, блять, какой уеба-…—шипит Тэ и резко поворачивается, чтобы убить придурка, который это сделал. — Рожу попроще, это всего лишь я, —та только подливает масло в огонь, хватая того за руку, — Твой отец до тебя дозвониться не мог, он попросил тебе принести это.       И протягивает пакет. — И что там? — Откуда мне знать, я не лезу в чужие пакеты, —пожала плечами, зевнув невольно. — Ты же… —проговорил один из парней, — Ты же та журналистка, ты разве не выпустилась? — Предположим, — голос становится спокойным, будто ничего и не произошло, — Это является проблемой некой? Впрочем, неважно. Тэхун, Хансу сказал, чтобы ты после школы к нему заскочил. — Как мило, —льстиво вытянул лыбу Сон, — Ты так прям стараешься, это весело. Поводка не хватает, а?       Доносится тихие смешки юношей, а та только помотала макушкой и вздохнула, никак не реагируя на эту обидную шутку. — Остроумно.       Отомстить уж сильно хотелось, а потому девушка лениво развернулась к ним и, отходя назад, выняла из портфеля и кинула в Сона жестяную банку с виноградной газировкой. Попала точно в лоб и упала в руки, будто просчитано. Тот яростно прорычал, сжимая в руке сильно банку. — Точно, чуть не забыла, —наигранно ахнула и щелкнула пальцами, — Мне нужна твоя помощь в одном эксперименте. Тестирую, насколько хорошо держится моя новая помада оттенка 07 при поцелуях. Согласишься быть подопытным? Впрочем, мне не нужно разрешение. Хорошего дня, не пропусти урок.       И тут же скрылась за толпой. Если бы она тогда знала, как же ему было неловко, наверное, такого ощущения он ещё никогда не испытывал. Уши покраснели и сравнимы по оттенку с раком. Его голова наполнена многими мыслями, которые не позволяют погрузиться в такой желанный и сладкий сон. Аж курить перехотелось, а желание идти на уроки пропало. Не то чтобы оно и до этого было, но теперь это действовало на него, как для быка красная тряпка. Всю дорогу в класс его распрашивали парни об этой девушке, ведь он ее (не побоюсь этого слова) хуесосил как только мог, а по итогу выясняется, что у них шуры-муры. — А, так это та девка, из-за которой ты тогда, на выпускном, парня из команды избил? Он же в ее классе был, —сказал один, — Она твоя? — Точно, я слышал, что она ему нравилась, а она просто не подпускала никого к себе, мол, у нее была травма детства и ходила вечно с каменным лицом. Как эта серая мышка тебе нравится, Тэхун?.. Тэхун? — Ебало завалите, —наклонился Сон к ним и произнёс с вероятной угрозой, — Если жить не надоело, валите вперед.       Те испуганно засуетились и помчались вперед.       Если бы Чхан владел какой-либо техникой единоборств, то точно не выбрал тхэквондо. Потому что его напарник бешено раскидывал врагов ногами, пуская хлесткие, нокаутирующие удары, от которых в дрожь бросало. И нет, со стороны это выглядело, первым делом, изящно и даже умело, но не хотелось бы на себе ощущать это. Лим на его фоне выглядел как щит или что-то отвлекающее, хотя сам не против, уж лучше так, чем вообще никак. Пока эти двое справлялись с несколькими мужчинами, девушка взобралась в открытое, на удивление, окно и тихо перепрыгнула в кабинет пустой. Выглядел как обычный кабинет, в котором не было ни света, ни единой души. Уж это было куда подозрительнее, потому что это больше походило на бизнес-центр, чем на место отдыха или чего-то другого. На тусклой стене висел большой экран, на котором блекло светился неизвестный чертёж. Подойдя ближе, Данби наткнулась на план здания. «Это может пригодится» —подумала она, поправляя маску на нос и решив, что это стоит сфотографировать, достала телефон и сделала несколько кадров 4 этажного здания. Свежий запах цитрусового освежителя били ей прямо в нос, раздражающе. Огляделась по углам кабинета — ни камер, ни намека на них. Да что такое то? Ни света, ни камер в офисе. Может быть, это розыгрыш? Уж до абсурда додумалась. Данби закатила глаза и подошла к компьютеру, который, оказывается, был в спящем режиме. Дернув чуть мышкой, экран тут же яркой вспышкой ослепил девушку, от чего та инстинктивно зажмурилась. Сбавила яркость и скорчилась, стоя просматривая папки.

Папка 1. Папка 2. Папка 3. Папка 4.

      Кто-то был крайне оригинален, и ни одной столь подозрительной папки, в которой можно было б что-то глянуть. Но больше всего смутило, что компьютер не запросил пароль при открытии Папки 1. Если и так, скорее всего, там ничего интересного не было, а времени на осмотр не было особо. Где могли эти уроды задержать маму и Джун Хёна — неизвестно. Проверять каждый этаж займёт очень много времени. — Ты там долго копошиться будешь? —неожиданно в окне появляется черная макушка, — Мы там шумиху навели чутка, сюда припрутся скоро подкрепление. — Я не знаю, где они держат родителей, как я тебе их найду? Наколдую путь себе? —съязвила Хео, — Залезайте быстрее и окно закройте. По дороге придумаем что-нибудь. — Слыхал, Тэхун? Впервые что-то Дан не знает, во дела! —Лим хохотнул и ухватился за подлокотник, — А-ну, подкинь меня, ты высокий ж. — Заткнись только, —отметил Сон и, подкинув зеленоглазого товарища, заметил, как тот успел залезть и спрыгнуть на пол, и в это же время выбежали из здания еще такие же парни, но с большим количеством, — Не успею. — Черт, красавчик, сейчас что-то придумаем, —суетливо оглянулся Лим, — Черт. Черт. Все еще в начале по пизде пошло, а я говорил, что вам лучше не импровизировать! «Они нас замедлят» —гласил в голове рассудок девушки, которая схватила керамическую вазу и, подбежав к окну, кинула на первого бегущего амбала, что был намерен прикончить рыжего парня. Раздался огромный треск и громкая ругань на другом языке. Хео сморщилась и поняла, что дальше придется выбирать. Сон помотал головой и сказал: — Бегите. Я разберусь. — Их здесь около семи, —отметила Данби, хмурясь в бровях. — Дан, я же сказал, что разберусь, —закатил глаза он. — У них может быть оружие, черта с два, —прикусила нижнюю губу она и глянула на Лима как-то растерянно, — Не смотри на меня так, я не могу все знать и у меня не всегда все идет по плану, я такой же обычный человек, как и вы все… — Я молчал! —поднял ладони Лим, невинно хлопая глазками, — У меня лапки, я не при делах! — Чхан. Я кинула тебе план здания. 4 этажа всего. Пожалуйста… найди родителей, или хотя бы подай как-то знак. Пожалуйста. Придумай что-то, —смотрит на него, почти как щеночек, которому пообещали, что заберут его домой и полюбят навсегда, — Ох, теперь их около…двенадцати?.. Емае, вот поэтому нужно было разобраться с ними с самого начала, в следующий раз я сделаю все с умом, но не сегодня. — Ты что! Меня отправить хочешь? Да я ж… — Хорош прикидываться, а, —ткнулав него пальцем, — Все ты умеешь, Чхан. Ты не святоша, иди и помоги мне, будь мужчиной.       Лим изменился в лице: оно напряглось и там, кажется, скрипнули зубы слегка отчего-то. Брови свелись к переносице, а вместо недовольного цоканья, оскалился и помотал головой. — Ладно, я понял, —сказал и приблизился к дверной ручки, которая, как оказалась закрыта с другой стороны, — Упс. Кажется, две-…       Но та уже не слышала, спрыгнула с подоконника, только сказала, чтоб он окно закрыл, ибо они найдут другой выход. Лим вздохнул, выполнил просьбу и уткнулся в дверь. Вот и приплыли. «Не думал, что снова придется этой хуйней страдать, вот же блять»—подумал лишь об этом зеленоглазка и принялся на работу. Такие замки вскрыть было не так сложно, как могло показаться со стороны, поскольку в подобные конструкции зачастую устанавливают несложные замки. Такие конструкции с одной стороны оснащены защелкой, а с другой — замочной скважиной. Покопавшись в тумбочках кабинета, он обнаружил пилочку для ногтей. — Дельная вещица, —комментирует.       Чтобы открыть язычковый механизм с помощью этого приспособления, Лим просунул его между дверным полотном и коробкой, и попытался отжать язычок замка. Пришлось приложить физические усилия, чтобы, когда язычок отжался, повернуть ручку и распахнуть дверь. Легче легкого, показалось для него первые секунды.       Он аккуратно зашел в длинный коридор, смотря, где находится. Лим был в одном из кабинете сотрудников, а где-то там, впереди и была мониторная комната со всем видеонаблюдением. Как только дверь позади закрывается, он осматривается вокруг. Мраморный пол, сверкающий под светом иновационных ламп. Все проходило достаточно спокойно, однако он ощущал небольшой дискомфорт — был не в своей тарелке, но юноша не хотел подводить своего близкого человека. И тут слышит громкие шаги, в его сторону, а прятаться было не особо где. Недалеко стоял столик с журналами, которые он, недолго думая, поджег зажигалкой, тем самым абиссалем вызвав автоматическую пожарную систему. С устройств, на потолке, напором полиласт струями вода, тем самым опешив немного остолопов.

«Мне пиздец, но зато весело…да кого я обманываю? НИХУЯ НЕ ВЕСЕЛО!»

      С осторожностью рванувшись в мониторную комнату, он выпустил пар и рука дрогнулась, когда услышал позади пальбу. О, нет. Ладно, один раз живем, разве не для этого жизнь создана, чтобы жить адреналином? Лим резко открывает дверь и замечает внутри лысых «шкафов», которые тут же подскочили с места и намеренно рванулись на него. Юноша начинает расплываться в искажённой улыбке, раздумывая язливый провокационный ответ: — Нехороший выбор, я сегодня не выспался. — Ты кто блять такой, уеба?!       И моментально вытянул правую руку, в которой свободно, без напряжения, держался пистолет. Лим рукоятку не сжимал сильно, а держать ее по возможности однообразно. Юноша задержал дыхание на естественном выдохе, зажмурил левый глаз, а правым смотрел чез прорезь целика на мушку так, что мушка пришлась ему посредине прорези, а вершина ее наравне с верхними краями целика. И именно в таком положении подвел смело пистолет под точку прицеливания и одновременно начал нажимать на хвост спускового крючка. Это происходило очень быстро и так, будто Чхан раньше убивал и пользовался пистолетом. Когда работаешь на наркодиллера, что запятнан в даркнете, то жизнь подготавливает разные сюрпризы, а потому с принуждением ему пришлось обучиться у сидевших преступников такому грязному приему. Он не гордится этим достижением — сейчас понимает это. Для спуска курка удерживал дыхание, плавно нажимал первым выбитым суставом указательного пальца на хвост спускового крючка, пока курок незаметно для стреляющего, как бы сам собой, не сорвется с боевого взвода, то есть пока не произойдет выстрел. Раздались два шумных выстрела и кровь хлестанула фонтаном по стене и запачкала собой столы и пол. Тишина окатила его волной, которую он со спокойной душой принял и рванул я к системе видео наблюдения, на которой решил просмотреть старые записи. Вот как они созвали подмогу — обзор на лестницу и коридор, в котором было почему-то не видно половины видео, ибо там рабежались радужные системы волнами. Пробежавшись по всем отделам наблюдения, Чхан заметил несколько объектов в масках животных (кто шарит за Hotline Miami, понял, что за отсылка) и с ещё, в темноте, с двумя людьми, которые прижаты к мягкому дивану. Лим готов поспорить, что их цель была запугать девчонку или же вывести ее к себе, в ловушку, потому что здесь столько с их стороны недочётов. Лидер, скорее всего, всем этим либо со стороны наблюдает, либо отправил их на корм «акулам». — Эй, че ты здесь делаешь? —с хлопком двери, зашлел сюда костюмированный мужчина, скрывающую личность, — Убирайся отсюда, — мужчина отталкивает стул, решаясь подойти ближе, ведь хочет проучить сорванца. По его лицу видно в какой ярости он находится. — Зараза…—зеленоглазый поговаривает и отключает во всем здании видеонаблюдение и удаляет историю записей. Резко берет канцелярский нож и ежесекундно оказывается рядом с мужиком. Прибор вмиг становится холодным оружием и протыкает чужую плоть, войдя настолько глубоко, насколько это возможно. Кровь медленно стекает по ноге, объекта раздражения. Столкнувшиеся взгляды — страх и непонимание, все крики становятся серым шумом. Чхан, с невозможно быстрой амплитудой колеблется внутри, но снаружи он всем своим видом показывает, что поступил верно. Без осознания происходящего, рот слегка открывается, глаза начинают дрожать, и медленные шаги назад превращаются в марафонный бег.       «Если меня и посадят, то хотя бы сделаю все, что смогу. Так, они находятся на 4 этаже, как банально. Все очень как-то легко, не нравится мне это…»—проговорил в голове себе он. Безысходность — наверное, одно из ужаснейших на свете чувств, когда приходит осознание, что ничего нельзя изменить. Все эмоции превратились в одну положительную, сердце покинули терзания, и им на смену пришло воздушное окрыление, —«Они либо тупые, либо хотят выставить нас тиранами… что тоже не хорошо»       Он бежит и одновременно звонит Данби. Естественно, ей сразу так не ответят, но старался докопаться до той. Хоть бы секунду. Хоть бы! Три чертовых звонка и тут же Чхан притаился, когда с другой стороны побежали табуном люди в деловых костюмах с недовольством каким-то:

«Какого хрена они не могут справиться с двумя подростками?» «Да черт знает, босс сказал не трогать девчонку» «Она блять что — золотая?» «Какое нам дело? Ее родители у нас, у нее нет выбора, как ускорить процесс получения денег, иначе будет плохо»

— Возьми блять трубку, —цыкнул. «Ты не вовремя!» —по сторону телефона раздался девичьий голос, —«Быстрее говори» — Я отключил видеонаблюдение и удалил последние записи, они находятся на 4 этаже. Что-то не так, все как-то легко… «Кому как» —крикнула, —«Спасибо! Я перезвоню позже, будь осторо…» — Эх, и на этом спасибо.

***

      На четвертом этаже открывается вид на огромные небоскребы, красиво переливающихся из-за света. Окна таких зданий отображали мигающие огоньки фар машин и вывесок магазинов. Один из главных «псов» поднимает бокал с темной жидкостью, напоминающую коньяк, в котором плавали куски льда. Сделав мелкий глоток, который уже успел отдать горечь во рту, продолжал осматривать двух людей, среди которых женщина не колебалась и нагловато сидела. — Зачем вы нас держите? —спрашивает Лан. — Прикрой рот, —ответил другой мужчина, в маске зайца. — Мы что, на детском утреннике? Тогда почему среди нас детишки в идиотских костюмчиках? Какого черта нас здесь держат? — Лан, прекрати, —шепчет боязливо Джун.       Их лёгкий спор прервал мужской смех и стук дна бокала о стол. Мужчина потер свою густую бороду и заулыбался так, что у глаз расползлись морщинки. Мисс Хео слегка напряглась от этой спокойной улыбки, за которой уверена таится кровожадность и многое количество убийств. — Сэр, камеры наблюдения отключены, —прошептал у уха босса подчинённый. — Что по улице? —спрашивает главный. — Та же ситуация, что и до последнего выпуска подкрепления, —отвечает, — Сэр, они обезоружили троих. — Кто обезоружил? Что происходит? —вскрикивает Хео, — Ответьте на мли вопросы! — Заткнись, женщина, —приказал «заяц», нависнув над ней, — Иначе привяжу к батарее и заткну. — Мальчик, я не с тобой разговариваю, —хмыкает Лан и вздергивает бровью, — Если у вас есть орудие, это не делает вас тут альфа-самцами всея района. Что за глупые похищения? — Мисс Хео, вы в курсе того, что делал ваш муж? —и косо глядит на Хёна, — Не этот, предыдущий. Хео Джун. — Возможно, какое это имеет отношение к нам? Мой муж около 4 лет назад умер, —отвечает, топнув каблуком, — Это же вы стояли за пожаром, да? Определённо. Потому что какой адекватный человек пойдет на такое. — Не понимаю, о каком пожаре вы ведёте речь, но благодаря вашему мужу, у вашей дочери большие проблемы. — Не трогайте Дан, она никак не связана с делами прошлого Джуна, —отвечает. Звуки принтера, который печатает важные документы, клацанье пальцев об клавиатуру. — Тут я посмею вас огорчить, потому что ваша дочь давно связана с делами вашего отца. И идет она на те же грабли по своей воле, никто ее не принуждал, —бархатистым тоном проговаривал глава, — Понимаете, дело в том, что ваш муж, и по совместительству, ее отец должен большую сумму за украденный товар, который спрятал в артефакт японской культуры. И ваша дочь буквально тянется к нему и из рук едва отпускает. Вы ведь понимаете, о каком артефакте идет речь, верно? Мисс Хео, вы здесь, в качестве, приманки. Однако если продолжите дальше так себя невежливо вести, то мне придется идти на крайние меры. — Об этом узнает полиция, а потом и по новостям покажут! — И вновь ошиблись. Если бы было так легко, вряд-ли я бы с вами сидел спокойно и беседовал. Вы сами понимаете, но все равно продолжаете задавать одни и те же глупые вопросы. Наша цель — ни вы, ни ваш жених, и уже даже не бывший муж, а — дочь с японской катаной, в которой хранились все эти 4 года два товара. И за оплошность отца, девочка должна расплатиться деньгами, и она согласилась. Хотя, какой бы идиот не согласился, зная, что могут эти головорезы кого-то из родных грохнуть. Это ведь куда проще, чем скрыть улики или что-то, да? — Вы сами того не понимая доказали то, что могли участвовать в поджоге дома, чертовы ублюдки. Оставьте мою дочь в покое! Сколько вам нужно? Миллион? Миллиард? Я возьму в кредит, я верну вам чертову сумму, только оставьте в покое мою семью. — Лан, прекрати, им не нужны твои деньги, это дело принципа, —поясняет Хён, отчего главарь «псов» ожесточенно улыбнулся во все 32 губа, — Это психопаты, ты разве не видишь? Им плевать кого убивать. — В точку, —кивнул все тот же собеседник спокойно. — Ах вы! —Лан поднялась резко с дивана, как ее тут же усмирили двон в масках, один из которых был недружелюбный заяц. Главарь закатил глаза и отсалютовал движением руки, отчего те двое подняли женщину и та, с криками, начала брыкаться и ругаться на всех языках мира, — ПУСТИТЕ! ПУСТИТЕ СЕЙЧАС ЖЕ! — Нет, не трогайте Лан, прошу, мы сделаем все, что вы хотите. Не трогайте ее, —Хён смелым движением примкнул к лакированной обуви главаря, чуть ли не целуя поверхность, — Пожалуйста.       Мужчина ничего не ответил, только ногой прижал голову Джун Хёна к мокрому от слез кафелю и устало зевнул. В его глазах не было ни капли скорби, он предупреждал их о последствиях. Если они не понимают, чья же вина в этом? Глава голову запрокинул и только прикрыл глаза, скомандовав «заглушить» это истошный ор женщины. Заяц и орел наручниками приковали к батарее женщину, и прикрыли кожаной перчаткой рот. А та, всхлипнув слезами, яростно проскользила подбородком и жёстко вцнпилась зубами в промежность между большим и указательным пальцем. Заяц громко вскрикнул, выдал ругательство и хлестанул гневно этой же рукой той по щеке, назвав ее «шлюхой», и добавил то, что она должна «знать свое место». — Раз ты такая зубастая, то тебе же это кармой и обернется, блядина, —вцепился орел в ее темно-лиловые локоны и запрокинул голову назад, чуть затылком ударив по батарее. Ушастый вытащил пассатижи с кармана. Его пустой взгляд прикован к испуганному лицу Лан. Во рту пересохло, мысли панически стали рисовать страшные картины. Стиснув зубы и сжав кулаки, мать пыталась прийти в себя и начать думать разумно. Но все безрезультатно. Горькие слезы непроизвольно текли по лицу, как бы она не старалась сдерживать их. В висках начало постукивать, так, что казалось произошло сотрясение. Заяц садится напротив нее, не отрываясь смотря в глаза, а на фоне все еще играет, странная скрипучая песня. — Пошел ты, мудак! —заревела оцепеневши Лан и пнула каблуком Зайцу в промежность, уже и позабыв совсем, что была в деловом платье, а затем хотела еще нанести удар, но Орел схватил ее ноги и насильно их раздвинул, — Пусти! Пусти! Пусти!       И припеве она начинает кричать, потому что один из этиого дуэта раздвигает ноги шире. А та, чувствуя, как член упирается ей и неприятно пульсирует. Хёна перехватил один из носителей маски и одним движением тяжелого предмета ударил так, чтобы он отключился на какое-то время. И как назло главарб в этот момент прикусывает нижнюю губу, убирая выбившуюся прядь волос за ухо. — ДЖУН! ДЖУН, ВСТАВАЙ! ДЖУН! ПУСТИТЕ МЕНЯ! СВОЛОЧИ! —Лан, будто не веря своим глазам, ощущает, как Заяц ведет ладонью по ее талии, при этом цепляя платье, которая задирается, следуя за его рукой. Обнаженная кожа появляется не сразу, но тот ловит это момент, касаясь ее холодными подушечками пальцев, пуская по телу стадо мурашек. Его губы находят губы Лан, начиная с нежного и переходя на грань сумасшедшего поцелуя с острыми клыками, которые слегка вспарывают нижнюю губу. Ей противно. Очень противно. Физическая боль со временем проходит, но в душе сейчас ненависть ко всему этому миру, к этому блядскому придурку и к себе, за то, что не в состоянии остановить, защититься. Хео Джун не допустил бы этого… каким бы ни был. Внутри отвращение, от которого хочется повеситься, лишь бы больше не ощущать его. Молния на брюках тихо вжикнула, и ее приподняли чуть выше, чтобы ощутила прикосновение головки его члена у себя между ног. — Нет, пожалуйста…—хрипло вопит та, понимая прекрасно, что еще немного и с нее сорвут одежду и сделают все, что душе угодно. — Тебя предупреждали, —Орел облокотился на панорамное окно и льстяще следил за тем, как Заяц, точно дикий зверь, перебирает под ее платьем застежку от бюста, параллельно оставляя голодные следы от зубов на ее мягкой груди. В этот момент крылатый подходит и достаёт телефон, говоря: — Как тебе «детский утренник»?       Раздаётся треск стекла и громкий взрыв распределяется практически по всему офису, из-за чего некоторые отлетают, другие с криками падают на пол от попадания стекла. Орел и Заяц одновременно оборачиваются в сторону панорамного окна, и встречают массивную подошву у своего лица. Первый упал крылатый, а второму, по инерции, досталось больше и когда те, за долю секунды, не смогли проанализировать ситуацию, у шеи пернатого глубоко проходится ледяная сталь, после которой из шеи начала брюзгать алая кровь. Прижав Заяца к полу, «спаситель» обувью передавил ему доступ к кислороду. Заяц и Волк, что ударил Хёна, понимают, что к ним ворвалась девушка с плохими намерениями. — Для зайца ты больно уж озабочени клыкастый, позволь это исправить, —голос знакомой Данби, милой и родной дочери, был не таким, каким всегда казался в доме, всю жизнь. В глазах ничего кроме злости и сожаления от всего этого дерьма. Волк поднялся на ноги и решительно вынял из кобуры пистолет, но его тут же опередили решающим выстрелом в оружие, отчего у того оно отлетело, а следующие пули попали точно в ногу и руки, отчего тот повалился на пол и завыл, точно реальный волк. В двери стоял Чхан, Тэхун, а из-за выбитого стекла показался капитан полиции — Чон Ву. — Ни с места, вы арестованы а кражу людей, незаконное держание невинных в заложниках и подвержение к сексуальному насилию, —не убирая оружия из рук, произнёс Ву. — Это не так круто звучит, —отметил Чхан. — Помолчи, у тебя вообще нелегальное оружие и ты убил двоих людей и подстрелил третьего, —прошипел Чон и глянул на то, как Хео сняла с себя маску и расхохоталась, глядя на Зайца. Вся эта картина с насилием триггернуло ее так, что в голове раздался щелчок, — Данби? — Прости, мам…—смеется, вытирая слезы, — Это моя вина…моя вина, что ты…что ты… прости. Ты не должна была участвовать в насилии, ты не заслужилиа этого…       Она слышит, как кряхтит, задыхается Заяц от недостатка кислорода и духоты в маске. Та покосилась на него и лукаво расплылась в жадном оскале. Ловкими движениями, тонких пальцев, Хео срывает маску и замечает незнакомца, имени которого знать не желает. — Пощади, у меня еще семья-я-я! —вопит он, а та, горько усмехнувшись, просовывает пассатижи ему в рот, выдергивая передние зубы, ломаеь их. А кровь струится по мужскому рту и он, нехотя, проглатываеь ее вместе с криком. — Семья? —переспрашивает, — Мне плевать. Каково это?       Когда один зуб уже превратился в сплошную труху, Хел приступает к его соседу, так сильно разжимает его челюсть, что кажется, что она вот, вот сломается. Слезы, яркими горошинами, катятся по щетине, но не может уже кричать, задыхаясь и захлебываясь в них. — ЧЕРТ, ДАНБИ, ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?! —вскрикнул Чон, — Остановите ее, парни. Живо.       В полости «зайца» горстка осколков собственных зубов. Позволив сплюнуть все осколки, на полу, она ногой встает на плечо, запуская руки, в кудри и одним, легким движением руки, ломает, похоже, хребет. Мама вскрикивает от ужаса, закрывает руками лицо. От такого стресса она и позабыла, что является тем, кто видит трупов и изуродованные тела каждый день. Даже патологоанатом может испугаться, потому что они — тоже люди. Таков человеческий фактор. Тот, даже не успел вскрикнуть. Хруст костей, шеи, она отпинывает его тело в сторону и переводит каменное лицо на главаря, распахнув руки в сторону и откидывая пассатижи. — Что за лицо? Неужели, вы не ждали такого хода событий? Твое лицо я отчётливо помню, —слышатся шаги тяжелой обуви и то, как смех становился заразительно истеричным, — У вас были в заложниках мои родители, одни из ваших чуть не изнасиловали мою маму, и вы думаете, что нас возьмете количеством пушечного мяса? — Данби, хорош, ты что творишь, совсем ебнулась?! —перехватил ее, Тэхун обнял очень крепко сзади и стал шагать вместе с ней назад, — Черт возьми, ты совсем спятила. Данби, прошу, хватит. ХВАТИТ!       Запрокидывая голову назад, с ленивой улыбкой, прикрывает глаза, вслушиваясь в ноты томных вздохов. Она ни противилась, ни как-то ругалась, ни умоляла добить этого мерзавца. Просто стояла и буравила взглядом главаря, замечая легкое колебание. — Тебе хана, дядь, —ухмыльнулся Чхан, параллельно щелкая пальцами, являющимся призывов своих товарищей. — Только дернетесь, и я его убью, —схватив за шкирку Джун Хёна, главарь приставил к горлу полуавтоматический нож. У него безумный смешок проскочил, — Неплохо, девочка, неплохо. Но теперь ты ничем не отличаешься от нас. Просмотри на себя. Ты ведь убийца, такая же как и твой отец. Истинный проклятый «желтоглазый демон». — Пусти, —шепчет Дан. — Чтобы ты еще кому-то шею свернула?! Ты блять понимаешь, чем это тебе обойдётся? Ты свернула «зайцу» шею.       Но тут же они услышали вой…того мужчины от маски зайца. И те все разом обернулись к тому, кто издавал звуки и Хео лишь расхохоталась, поднимая кровавые ладони. — Свернуть шею? Смешно звучит. Я ему плечевой сустав выбила, а шею несильно повернула на затекшую часть, тем самым ложно показав, будто ему шею свернула, —та вздохнула, — Ты называешь меня «убийцей», лишь потому что на мне чужая кровь. Но я причиняла боль врагам с целью защитить близких, а вы действительно убиваете, мучаете, и это делаете ради забавы или приказа босса. Как поживает он кстати? Он мне тут недавно предлагал все же договориться, сказал, что если я откажусь, пустит на мясо меня, а затем рассмеялся и сказал, что, скорее, вас пустит на мясо ко мне, чем вы меня. — О чем это ты? —морщится главарь, — Откуда ты знаешь господина Бина?       Тишина. Приходит осознание и у него зрачки сильнее расширяются. — Сэр, пожалуйста, отпустите заложника, я вас предупреждаю, —взмолвил Чон. — Вот ты и выдал его, — Хео вытащила телефон, на котором записывался разговор с определенного момента, — Ты усложняешь себе задачу. — Ты сука! —он прижал лезвие к горлу Джуна, — Раз все так сложилось, я хоть убью его! — Сэр, опустите нож. Я вас второй раз предупреждаю, —ответил Ву, после выстрела в воздух и вновь наставил прицел на мужчину, — Вы совершаете ужасную ошибку для самого себя. Пожалуйста, не вынуждайте меня прибегать к жестоким мерам. — ДА ПОХУ-…—как только главарь замахнулся сбоку ножом, целясь прямо в артерию Хёна, раздался моментально выстрел. В голове образовалась дырка, и тело главаря тотчас рухнуло на бок, выронив нож. — Боже…—дрожащими руками прижалась к батарее сильнее Лан, — Господи, господи…что происходит… Дани, Даничка…что происходит… — Мам, —дочь замахивается мечом и ломает наручники ей, освобождая свою мать, — Извини меня пожалуйста, я очень тебя люблю. Прости меня пожалуйста… — Солнышко, главное, что ты жива, —женщина большим пальцем провела по щеке с запекшей кровью врагов и всхлипнула, — Извини меня тоже, мама у тебя никудышная…еще и разнервничалась, вот дура. — Мисс Хео, —садится на корточки перед ней Тэхун, — Испытывать страх-это нормальное, главное — вы и мистер Хён живы. Вам повезло, что он заранее нас предупредил, это очень смелое решение. Вы умница, мисс Хео. — Боже правый, —закатил глаза Чхан и фыркнул, — Бабушка ворчать на меня будет, царство ей небесное. — Никто не пострадал? —спрашивает Ву, и поворачивается к Лиму, — Ты, конечно, молодец, что нашел время мне написать, но с тобой будет проблемно, юноша. — Слушай, капитан, я сдамся, дело остальное за вами, —прошептал и через плечо полицейского глянул на радостную Данби, что обнимала маму и Тэхуна крепко-крепко, — Я хотел лишь ей помочь, хотя бы как-то. Сколько мне светит? — Ты отключил камеры наблюдения, следы остались у тебя на мышке? —Ву повернулся к нему и помрачнел от ожидания. —…Ну… Слушай, капитан, я не оправдываю свои поступки, я и так был на учете. Рано или поздно должно было это произойти. Просто скажи сколько? — Три года как минимум, но твой случай иной, —сказал он и заметил, как к ним подошла девушка, что вытирая с себя кровь и слезы, — Успокоилась? — Все равно скверно на душе, —проговорила она, — Я никого не убивала, лишь…это незаконно. Я…я просто увидела, как он приставал к маме…я не хочу, чтобы она повторила мою судьбу и психологически была травмирована. У нее ведь скоро свадьба… Спасибо тебе, Чхан, Капитан Чон. — Это мой долг, тебе повезло, что Чхан позвонил мне, —сказал Чон и косо глянул на поникшего Лима, что неоднозначно кивнул головой. — Что случилось? —спросила Дан, шмыгнув носом. — Дан, возможно, я-… —и Ву поперхнулся, — Я испугался, ты зачем…ну…зубы ему?.. — Не знаю…—обняла себя за плечи и задержала дыхание, — У меня перед глазами всплыло то, как…простите… Господи, что я наделала…? 　       Вина, вперемешку со стыдливым гневом тычется в ладони дикой, но верной, скулящей псиной, бугрится узором вен, переполняясь чернотой и выливаясь ею через края. — Я так испугалась за маму, я видела…видела эти глаза, —она чувствует: каждый шрам, каждую вену, пульс— в себе самой. Щелкает пальцами, большими глазами смотрит то на капитана, то на своего друга, — Полные отчаяния…я не хочу, чтоюы она пережила это. Я не знаю, что на меня нашло…не знаю…не знаю…       Упала на колени пепед ними и закрыла руками уши, чтобы очистить свою голову от дурацких мыслей и ее запаха. Но мысли не уходили, а голова раскалывалась все больше и больше. Закинув голову назад, девушка шумно вздохнула. Ну почему именно она должна решать какие-то проблемы. Почему все это досталось ей…? Почему она не может жить нормальной жизнью…? Хотя…сама виновата. По щекам текли слезы, а рыдания стали еще слышнее, чем были. Вокруг было темно, а на улице безлюдно. Сердце пропустило удар, а потом второй и третий. Она не знала, как ей дышать. Глаза начали печь, а капли все больше накатывать, но старалась держать свое лицо без эмоций. Ведь так ее учил отец, гребанный, но при этом любимый, отец. Слезы предательски скатились, проводя мокрые дорожки по щекам. — Я хотела…хотела, чтобы они оказались за решеткой, —в душе начинала образовываться пустота. Чернющая дыра, которая заполнялась болью от мысли, может-ли она вообще кому-то доверять? Что же с ней? Мотает лиловыми волосами, — Мы ведь нарушили много чего, да? Да?.. Чхан, ты ведь в кого-то нож канцелярский всадил… Чхан… — Сестрица Дан, ты дура что-ли? —присел на корточки и обнял подругу свою, — Ну, чего ты разревелась? Все хорошо. Вон, смотри, Джун Хён пришел в себя, все хорошо.       Его сердце отчаянно начало отбивать быстрые удары, а дыхание полностью сбилось. Сейчас в нем была не только злость, но и растерянность от самого себя. Лим просто не знал, чтоб еще такого ей сказать, чтобы у той эпицентр эмоций сбавил обороты. — Я решу этот вопрос, Данби, —садится рядом Ву и слабо вытягивает губы в неловкую улыбочку, — Ты молодец во всем, но с зубами ты перегнула. — Извините, капитан, —опускает глаза и смиренно пожимает плечами, — Меня зажержат, да? — Если ты им все расскажешь, то тебя отпустят. Я буду рядом, —кивает головой Чон и слышит на улице вой сирен, — Ты смелее меня. — Капитан… — Зови меня Ву, мы вроде не так чужие, ага? —и тут же поднялся и снова надел маску строго полицейского и фыркнул, — Но только не при сотрудниках, не поймут меня правильно. Пойду встречу, вы пока отдохните. Мисс Хео, как мистер Хён? — Голова болит, но не умер же, —усмехнулся коряво Джун, — А вы кто, простите? — Капитан Чон Ву, —и показывает ордер на интуитиве, — Ваша дочь помогает мне с расследованием преступной группировки, в которой косвенно были замешан наши мёртвые отцы. Извините, мне нудно идти. Позже поговорим.

***

— Господин Чон? — в дверь стучат трижды, прежде чем войти. Глаза гипнотизируют окрашенные золотистой краской иероглифы, вырисованные на металлической табличке. — Войдите, —мужчина хмурится, потирая виски, что отдают неприятной, пульсирующей, режущей болью. Приглушенный стук каблуков о паркет офиса кажется невозможно громким. — Я чай принесла, —девушка заходит в кабинет, в руках держа белоснежную чашку со свежеприготовленным, горячим чаем, что подтверждается крепким запахом и исходящим от кружки паром. — Благодарю вас, —кивает, — Что с теми ребятами? — Какими? — аккуратно подводит девушка, ставя на стол керамическую чашку, — Ах, вы о девушке, двух парнях и родителей девушки? Их допросили и отпустили. Насчет вот Лима Чхана… «Блядство, не был бы он на учете…»—фыркнул капитан и поднял свои усталые глаза. Мужчина, на вымолвив и слова, достает из пачки, что гласится «чапманом», еще одну сигарету. В помещении эхом проносится «чирк» спички, и кабинет вновь наполняется дымом. Брови хмурятся, голубые глаза начинают слезиться у той. — Так что насчет этого парня? —ждет. — Его допросят еще раз, кажется, он куда больше знает и каким-то образом знаком с главарем тех преступников. Хорошо, что дети еще не убили никого, иначе бы их напару с этими головорезами посадили. — Их садят в другую колонию, —поправляет Чон, — Половина тех парней были японцами, акцент у них…ну, выдавал. — Капитан, мне сказали, что вы ведете расследование с гражданкой Хео Данби, —ее взгляд падает на маленькую черную рамочку, стоящую в углу стола. Мужчина еще ни разу не отвел от нее взгляд, — Она очень похожа на вашу младшую сестру. Вы из-за этого… — Нет. Не из-за этого. Некорректный вопрос. — Ее лицо совершенно такое же, —упрямо хмурит брови та, цокнув, — Вы так холодны, вы со всеми такие? Да черта с два, ну почему вы такой… — Я выполняю работу, чего от меня вы ждете? Будьте добры, не трепите мне нервы, —в ушах стоит давящий шум, слезы начинают течь ручьем, — Похожа? Похожа ли она?! Она не похожа, черт возьми, на нее. Она не моя сестра, ясно? Уходите.       Чон скалится, кивая на фотографию. — А, может… да кто знает, я не хочу об этом думать. У меня мертвая сестра, брат-близнец, отец, а мать-алкоголичка, что вам от меня надо? —стукнул по столу, — Вы довольны? Уходите и скажите пригласите Лима Чхана в кабинет допроса. — Хорошо, простите пожалуйста, Вонтхэ ой, то есть… Ву, —и скрылась за дверью. — То Вонтхэ, то Вантхэ…хотя так и так одинаково—выдохнул, — Прости, брат, вечно твое имя все искажают (и автор иногда, хе-хе).       Ву так сильно любил брата Вантхэ, что готов был ради него не только в огонь и в воду кинуться без раздумий, он ради него отдал бы жизнь и даже не счел бы нужным пререкаться. Ву стремился быть таким же крутым, как Ван (Вон), потому что так велели родители, потому что внушали ему то, что Вантхэ — ребёнок в большим будущем, пока, тем временем, Ву был, в молодости, вольным парнем и пинал мячи в ворота. Время шло снова нещадно и быстро. Он поначалу и не заметил, что они отдалились. Обиды, ссоры, грусти. Совершенно иначе начинались их совместные будни. Напряжение витало в воздухе, и ничем нельзя было его искоренить. Последний их разговор закончился руганью очередной, которая стала запоминающим событием для Чона, потому что после этого близнец пропал, а на место некого пришествия остался только парный браслет, которые носили братья Чон и кровь отца. Это был обычные браслеты с железной пластиной, на которой были высечены их инициалы. Через какое-то время опознали тело отца, а тело брата нашли позже, но оно было едва узнаваемое, потому что изуродовади так, что это снится ему в кошмарах.       «Братья так не поступают!» —крикнул вдогонку Ву, когда Вантхэ, распсиховавшись, швырнул в сторону тумбу и ушел из дома, а младшая сестра по имени Хён (хоть это и было мужское имя, оно подходило ей больше всех, потому что обозначала «прелесть»). Девочка прикрыла глаза и закрыла уши. А Ву стоял столбом и сжимал кулаки. Лишь услышал: «Не брат ты мне, Ву, ты для меня чужой».       Чон плакал навзрыд, прокручивая эти слова в голове миллиарды раз, утопая в поглотившей его неимоверной тоске. Время шло, и Ву стало легче дышать, легче разговаривать и легче вспоминать брата. Он считал себя с того самого момента совершенно бездушным, неспособным к чувствам. И устал от этого и понял, что так будет лучше. Брат мёртв, отчего-то уже смирился с этим и смирился, что похоронили его тело, как бы ни пытался прочесать всю Корею. Хён мертва из-за того, что у нее было злокачественное новообразование, а какой-то медик не смог спасти ее. Он был тогда молодым, не совсем все понимал, но понял лишь сейчас, что тогда ничего от нее, от медика не зависило. Все приходит со временем. И остался только Ву и где-то там мама, которая бросила их на воспитание отцу. Отец был строговат, мало что о себе говорил, но старался вырастить детей с чувством достоинства и благородства. Рассказывал лишь лихо про то, как служил раньше и все так подробно, что дух захватывал. Говорил о том, что у него был тогда один друг, который потом офицером стал. Вантхэ и Ву были воодушевлены тем, какими же были крутыми солдатами и полицейские, что пообещали друг другу, что станут военным и полицейским, и будут защищать друг друга, сестру и отца.       Ву и Вантхэ хоть и были внешне одинаковы, но характеры у них вышли разные, и разные взгляды на жизнь. Ву был вольным и уверенным в себе слишком парнем, потому что знал, что хорош во многом, чем его сверстники. Вантхэ же был строгим, как отец, и крайне правильным, посвящал себя лишь в учебе, не интересуясь людьми. Первый близнец же тянулся к людям, хоть и некоторых бесил о том, что много говорил о себе. И при этом всем этом, любил помогать, но главное — тайком от знакомых и семьи. Однажды утром он спросил у папы, прошла ли у него спина. Тот ответил, что почти. Ву улыбнулся, а родитель, наверное, не понял, к чему это было. Папа не узнает, что по ночам этот самовлюбенный паренек читал молитвы, чтобы у него было здоровье. Он даже ходил в библиотеку, переписывал молитву на здоровье и каждый день читал. Ву знал, что мазь ему плохо помогает. Вечером помассировал сестре шею, потому что она у неё болела. Пацан знал это, хотя она даже не просила. Как-то раз помог совершенно незнакомому парню, у которого умерла мать. Тогда впервые помог кому-то, поддержал. По ночам читал и читает до сих пор молитвы, за себя, за родителей, за жизнь.       Чон, может, и не похож на человека, который делает это. И понимает, почему. И эта тайна навсегда будет с ним. И будет греть его, ведь только сам знает, какой он человек. Какими бы ни были родители, в глубине души очень сильно любит их, свою сестру и брата. И ему было так страшно думать, что когда-то их не станет. Ву по ночам плакал только от одной мысли об этом. Потому старается насладиться каждым моментом, проведенном с ними…

но всему настигает конец… но кто бы мог подумать, что любой за любым печальным концом можно создать счастливое начало…?..

— Капитан? —поднялся из-за стола Чхан, — Что выяснили насчет этих людей? — Ты не за себя беспокоишься? —удивился, — Впрочем, забудь. У меня к тебе разговор. Надеюсь, ты будешь снисходителен и расскажешь мне все, начиная с того момента, как ты оказался знаком с Бином? — Откуда вы… — Если ответишь на мои вопросы, то ты будешь свободен и никто не будет знать о том, какой же ты действительно проблемный и сколько раз мог попасть в колонию для несовершеннолетних, —сказал Ву, — Откуда тебе известен Бин? — Торчали вместе, я же на наркоте сидел какое-то время, —ответил, — Меня вовремя скрутили в наркологический центр и прокапывали. Он как раз сидел в колонии, а потом наши пути разошлись, потому что меня увлек Лу на нелегальную работу. — Что за работа? — Я вожу хорошо машины, гонками занимаюсь. — Нелегальными, и за это попадал в участок, знаю, —хмыкает, — Значит, ты что-то поставлял. Был…водителем. — Ну да, за это давали деньги, а мне надо было обеспечивать бабушку, у меня, кроме нее не было. — Кто такой Лу? — Раньше мы с ним работали в одной фотостудии, и там, как раз, по судьбе, работала и Данби. — Вы работали вместе? —удивился заметно и сделал себе, в блокноте отметки, — Вот как. Дальше? — Лу был хуже меня, —сказал Лим, — Хоть я и… — И?.. — Если я скажу, вы обо мне поменяете мнение. Впрочем, ваше дело. Я любил Лу, ни как брата или друга, а как…парня. Мне нравятся и парни, и девушки. Вот вам и каминг-аут. Он предложил мне поработать, я встретился с Ли Джинхо и мне сказали возить людей с каким-то товаром. Я ведь уже причастен к этому, поэтому знаю, что мне так и так гремит срок. — Мне не важна твоя ориентация и судить тебя не собирался, —вздохнул, — Хорошо. Ты любил Лу, а потому за ним и пошел, особо не вникая в условия работы? — Ага, кому сейчас легко? Мы с бабушкой жили на ее пенсию, я приносил деньги с гонок, когда они были, вертел тачками, говорил ей, что работаю в студии. Это было правдой, до какого-то момента. Я мечтал о том, что заработаю много денег и отправлю ее в санаторий, она так хотела. — Данби была причастна к вашим делам? — Нет, она пыталась нас остановить. Если меня она еще переубедила, то Лу — нет. Я пытался ему сопротивляться, но они меня с Хантером, напарником, скрутили и оставили на базе. А потом как-то меня нашла Данби скрученным на пару с Сон Тэхуном и спасла. Громковато, и также крововато. — Она убивала ранее? — Вы вроде хотели знать про Бина, а не про нее, капитан, —улыбнулся, — Вы в пролете, Тэхун вам покоя не даст, если окажется, что вам она симпатична. — Ты сейчас на пять суток здесь останешься и я не стану расхлебывать твои и ее дела. Не неси чушь здесь и не улинивай от ответа, мелкий манипулятор. — Я на 4 года младше, —расплылся в довольной усмешке, — Я же пошутил, капитан, не будьте таким строгим и не воспринимайте все в серьёз. — Я на работе, Чхан. Будь серьёзнее. Ответь мне: Хео Данби убивала кого-то тогда? —…а я откуда знаю? Меня связали и избили, я очнулся, и Тэхун с Данби свободные и меня в больницу отнесли. Она была ранена, но так разнесла Лу с Хантером словесно по фактам, что не прикопаешься. А те, идиоты, напали на нее и пиздюлей огребли. — Цензуру соблюдай. — Екскьюзми, капитан Чон, я сегодня немножко шалю, —саркастично ответил Лим, — В общем, она их ну… Вырубила. А перед этим в комнате был амбал, что на стройке раньше работал, имени не помню, но она под злостью, кажется, и его прибила. Она вообще жуткая, но с ней почему-то хорошо. — С ней хорошо до момента, пока на вас не нападет, —пояснил Ву и сложил руки в замок, — Ей не подходят условия криминала, она из-за них с ума и сходит, срывается, творит ужасные вещи. — Не делайте из нее потенциально опасную злодейку, она никогда против своих же не шла и даже пальцем ни разу не тронула, —Лим нахмурился и надул губы, — И вообще, раз вы о ней такого мнения, то почему помогаете до сих пор? Даже после того, как вам сказали, что ее отец убил вашего отца? Разве вы не из-за отца хотели работать с ней? — Первоначально, я-полицейский, и мой долг… — Мой долг, мой долг и бла-бла, —передразнил парень и улегся на свои руки, на столе, — Вы больше трепитесь, защищаясь этим аргументом, но именно из-за таких, как вы, преступников раньше и не смогли поймать, потому что у них был «полицай», который умело покрывал их. Ву, просто скажите хотя бы для себя честно. — Я честен перед собой, молодой человек. А ты? — Нет, я не честен, но я хотя бы признаю это.       Ву не был честен с собой с того момента, как никого не осталось из родных. Не понимал, что надо чувствовать, как это правильно делать и понятие не имел, что о проблемах надо кому-то рассказывать. — В ночь, когда нам поступил звонок пожарной бригады о пожаре дома семьи Хео, ты был там? — Нет конечно, —ответил, — Я вообще дома был, она ко мне пришла чуть-ли не с босыми ногами, вся в саже и в крови, и с этим проклятым мечом. Я уже сам начинаю верить в то, что на ней проклятие. — Значит, в ту ночь она пришла к тебе, а не к своему парню? Забавно выходит. — Я об этом тоже ее спросил, они, кажется, в тот момент повздорили, —он со сбившимся дыханием взглянула в глаза напротив, что так манят вновь пошутить лукаво, — Она была похожа на щенка, рассказала ситуацию, и сказала, что ей нужно к Бину, мол знаю его. Это так, но от кого узнала — мне правда неизвестно.       Здесь частичная правда. — Хорошо, таким образом, мы плавно перешли к тому, с чего я и планировал начать, —потер руки и дыханием горячим погрел ладони им, — Откуда она могла бы знать о Бине и о том, что он является администратором? — Наверное, у того, кто является борцом и слышал о нем, либо от кого-то из подчиненных Ли Джинхо, когда мы его разоблачали с компанией Ю Хобина. Это лишь теория, вам стоит самому спросить. — В этом нет необходимости, —проговорил он и отпил из пластикового стакана горячий чай, который заварил по дороге в допросный кабинет. — А вы как узнали о его должности? Вы ведь там же были несколько раз, и, судя по тому, какая у вас там репутация, вас не подозревают. Вы ведь под прикрытием, я это понял, но как вышли на него? — Изначально, я на него не выходил, я столкнулся с преступниками на улице, от которых спасла твоя подруга, когда патрулировал, и на допросе я нашел номер некого «Король Бин», и мне пришлось выискивать каждый контакт. Дойдя до Бина, я наткнулся на него, и выяснил от заключенных. Я ответил на твой вопрос? — Да, спасибо, капитан. Значит, меня и ее не посадят?.. — Вы поймали преступников, как думаешь? Даже если они и подали на вас заявление, то это была б их самая большая ошибка. Однако это не даёт вам права убивать всех плохих, вы не обязаны. Вас спасает ситуация и то, что свидетели подтвердили ваши намерения. Теперь понимаешь, насколько все строго? А если б ты не был на учете… — Ну, не начинайте, ну хулиганил я…ну с кем не бывает? Там были мелкие пакости, —Чхан взял нагло его стакан и отели содержимое, — Я хороший парень, золотые руки. — Мне расписать, что ты делаешь вне рамок закона? — Все, молчу. Я свободен? — Словно птица в небесах, чтоб глаза мои тебя не видели. Если ты еще раз попадешься… — Не переживай, братишка Ву, я буду хорошим мальчиком, как и всегда… —закрывая дверь за собой, он проговорил это, вынудив подскочить полицейского и побежать за ним. Но след Чхана простыл, как и чувство одиночества.

***

      Тэхун никогда бы в жизни не стал подвозить Джун Хёна, который все это время был рядом с Лан и держал ее руки в своих ладонях. Полиция пообещала, что теперь их ничего не побеспокоит и за их домом будет наблюдать сотрудники на ночном дежурстве. От предыдущего дома осталось совсем ничего, по крайней мере, так казалось первоначально. Сон подвез Лан и Джуна, сообщив, что им с Дан нужно еще машину поставить так, чтобы по дороге никто не остановил. Все это время Хео младшая, как убитая, спала, облокотившись щекой к стеклу. Он косо глядел на то, как та бесконтрольно сопела себе под нос. Она несколько дней не могла нормально спать, ощущая только стресс, кипение, психоз, много негативных эмоций.       Сейчас же чувствовала полное расслабление, не используя препараты или алкоголь. Ее мышцы не налиты свинцом, мысли не вращаются вокруг чего-то одного. Кого-то одного. Замечает Тэ, как ресницы ее дергаются, а губы дрожат пугливо. Он рад. Нет, не так. Он ахуеть как рад. Хотя фоном вспоминал, как эта девушка, когда-то впервые воссоздала звук хлюпающей в носу крови биты, когда чужой кулак разнес его в щепки. Тэхун точно не забуду хруст чужих костей, когда битой снес ебало тем обидчикам Дан.       Бита, поцарапанная после нескольких стычек, как влитая ложится в ладонь. Он разобьет Бину, другим парням, преступниками лица. Будет бить до тех пор, пока пальцы не онемеют. А пока снова утирает пасть тыльной стороной ладони, растирая кровь по губам, нажимая на газ.       Она не помнила, как оказалась в теплой кровати, но отчётливо помнила запах жижи от HQD Тэхуна, кочки дорог и холод в ногах. Данби проснулась от того, что кто-то очень настойчиво перетягивал на себя одеяло, а та, пока еще в полудрёме, пыталась отвоевать его назад. Получалось это слабо. Как стыдно: победить амбала в нелегальной битве, в которой даже бой против мужчины был нечестным, а спереть одеяло никак. Видимо, усталось о многом говорила. Протерев глаза и поморщившись от тусклого света, окончательно проснулась, повернув голову налево. Там увидела закутанного Сона, мирно посапывающего на боку, на краю кровати. Он казался так близко и в то же время так далеко. Хео опустила глаза и, едва успев прикрыть рот от визга, заметила, что ее еще и переодели в большую футболку и баскетбольные шорты. Тэ вообще занимается спортом помимо тхэквондо? Сомнительно, он одержим им. Прикрывая себя, будто была голой в постели, девушка зажмурилась.       Юноша выглядел до жути убитым и спокойным, что Дан наклонилась к нему и провела ладонью по мягким, непослушным, выцветшим, каштановым волосам. Но, при всем этом, холод брал свое, и Хео начала покрываться мурашками, поэтому пришла в голову мысль: свергнуть Тэхуна зажатием носа, или щекоткой, и вернуть покрывало в законные руки. Тонкие пальцы, на которых наклеены были пластыри неумело, но с некой заботой, ловко забрались под объемную ткань, быстро трогая ребра, сильные руки, шею и грудь парня, пытаясь ослабить его хватку. Должной реакции сначала не последовало, лишь после нескольких секунд Сон резко открывает глаза и подло улыбается. — И-ИК! —взвизгнула от неожиданности Данби и хотела подскочить, как ее схватили за запястья и потянули на себя. Ей ничего не оставалось, как плюхнуться на его грудь, а ладони упереть на изголовье кровати. Желтоглазая нахмурила брови и покрылась подлой краснотой, — Сволочь, ты не спал?! — Куда меньше, чем ты. И храпишь ты, как монстр, отстой, —коварно заулыбался, ставя девушку еще больше в неловкое положение, — Я тебя на свою кровать больше не пущу. — Отдай мне одеяло, Сон Тэхун, и я пойду в зал. И вообще. Я не храплю. Иди к черту, ненормальный, —одеяло улетело куда-то на пол, потому что его он ногами скинул на ковер, а сам только сильнее сжал запястья, — Гандон. — Че вякнула?! —грубовато брякнул, замечая, как та ему в лицо зарядила пяткой, — Сука, у тебя еще силы есть со мной тягаться, совсем ебанутая? Это ты долбанная психопатка.       В один момент их споров и вредной драки, из-за резкого движения, лиловласая чуть не полетела вслед за олеялом, однако одним ловким движением кареглазый потянул Хео назад и получилось так, что вновь уселась сверху на лежащего парня. Казалось бы ничего такого сверхъестественного в этом движении не было, но почему то все равно она покраснела до самых кончиков ушей. Двое резко остановились, пытаясь отдышатся после поединка, не сводя глаз друг с друга. — Психопатка, да? —смотря в шоколадные очи парня, вдруг задумалась, какой же правильный выбор сделала, — И кто мне это говорит? «Чокнутый Тэхун» — так тебя называли, когда ты участвовал в единоборствах? Я могу привести достаточно фактов того, что ты куда неуравновешанее меня. — А не дохуя ли ты знаешь? У тебя уже мозг сбои дает, а ты все еще продолжает рваться в бой и еще удивлять, —горячие руки Сон скользили по ее телу, и оставалось только догадываться, какие мысли бурлили у него в голове. А та, ощущая ладони на пояснице, схватила того за подбородок и спокойно сказала в губы: — Это у тебя мозг сейчас сбои дает, а не у меня. И вообще, я же храплю, мне нужен сон и одеяло. А ты ни того, ни другого не даешь. — А спину медом не помазать? — Если ты хочешь провести мне медовый массаж спины и поясницы затекшей, то пожалуйста, ибо у меня все ноет и болит. — Ты бесишь, все мои риторические вопросы руинишь, как и подколы. Старуха, слезь с меня уже, а, —каштан проворчал и расслабленно поднял над собой руки, закрывая глаза, — И забирай уже свое одеяло, хоть бы поблагодарила, что тебя вообще прищили домой, переодели и обработали раны, пока ты дрыхла. Вот оно мне нахер не сдалось, но кое-кто любит придерживаться девизу «Мать Тереза всех спасёт». — Еще раз назовёшь меня Мать Терезой и я расскажу твоему отцу, что ты все равно умудрился поцарапать немного фургон. — Даже не думай. — И расскажу, что ты завалил химию. — Ты берега не путаешь, а?! — А еще, что ты обижаешь меня. — Я?! ЭТО Я ОБИЖАЮ? ЭТО ТЫ МЕНЯ ОБИЖАЕШЬ! — Пф, дело твое, мне фиолетово. Факты-есть факты, —она сползла на коврик и окутала себя в одеяло, маленькими шажками удаляясь из комнаты, — Твой батя даст тебе по шее, если узнает, что ты допустил меня участвовать в опасном ринге. — Так, ты мне что, условия ставишь?! —шёпотом проговорил, подскочил с кровати в одних боксерах, — Ну, нет, я на такое не подписывался. — Ты серьезно поверил мне? —прикрыла рот и расхохоталась, — Да не стала бы я этого делать, заняться больше мне нечем, как ябидничать. Это крайне низко с моей стороны, неужели ты действительно…? — Я уже понятие не имею, что у тебя на уме. Я и до этого особо не понимал, а сейчас ещё сильнее. Мы проторчали час в участке и нас допросили вдоль и поперек. Я очень устал, а еще ты тут со своими шарадами. Если ты выспалась, то я — нет. — Все сказал? Вот и отлично, —чихает внезапно, — Черт, забыла, что кошка у тебя самовольная и имеет привычку залезать в окно. Привет, Данб…апчхи…привет.       Кошка элегантно сидела на подоконнике и виляда вальяжно своим пушистым хвостом. Ее выразительные глаза изучали девушку, которая отходила назад и невольно чихала в подмышку. Она наклонила голову на бок и лениво уместилась у одеколона Тэхуна, собралась в клубок и уткнулась в саму себя, звучно издавая мурчание. Сон закатил глаза и сказал: — Разве ты не ушла? — К кому ты обращаешься? —спросила Хео. — Да к вам обеим, —отмахнулся и плюхнулся лицом в подушку, — Дайте поспать. Завтра поговорим. — Хорошо, спокойной ночи, Тэхун.

***

      Охолодевшие руки нервно сжимали плотный картон «дело №76», а потом убрали в рюкзак. Он провел по своим волнистым волосам и чуть загорелой коже, выдыхая с некой облегченностью. Одна рюмка сменяется второй, а после третьей мужчина плюет, глуша алкоголь прямо из горла стеклянной бутылки. — Прости, сестричка, —облокачиваясь на могильный камень, произнем брат, — Прости пожалуйста, за все.       В горле стоит ком, то-ли от горечи спиртного, то- ли от застывших слез в глазах, что заставляют блестеть бездушные черные зрачки, обрамленные тускловатой со временем и печалью радужкой. Физиономия рефлективно корчится от неприятной горечи почти чистого спирта. Взгляд ненароком падает на табличку, и на соседнюю, принадлежащее отцу, завороженно наблюдая. — Не каждый день видишь здесь пьющего капитана по отделу борьбы с наркотиками, —Ву резко поднимает голову, окликаясь на голос, и не верит своим глазам, когда видит перед собой Юну, держащая пару стеклянных пустышек, — Все настолько плохо? — Иди, куда шла. — Я к тебе, «Вантхэ», —сказала тиранша и поправила толстовку. В его взгляде сплошная жалость и разочарование, но где-то в глубине, замечает былую любовь, что ненароком согревает сердце, — Бин беспокоится о твоем отсутствии, тебе нужно быть на ринге. — А, Бин…—словно в тумане шепчет, завороженным взглядом глядя на нее, чьи глаза за считанные секунды становятся стеклянными, — Приду, завтра… Оставь меня… —… И поэтому ты пьешь? —Юна хмурится, глядя на то, что у него в телефоне открыта переписка с Хео Данби. Там было не так много написано:

от Jung Woo: «Как доехали? Без проблем? Твоя мама была крайне ошеломлена, ей предстоит пока отказаться от работы» прочитано в 4:32АМ от Heo Danby: «Я только проснулась, вроде все нормально. Хён поговорит с ней на эту тему. Что дальше делать будем, капитан?» от Jung Woo: «Посмотрим. У Бина есть много подопечных, но теперь он будет крайне осторожен с тобой. Не стоит брать это за попытку гордиться, потому что он станет играть по-серьёзному» от Heo Danby: «С вашей помощью, у нас кудв меньше проблем, вы хороший человек, капитан Чон Ву, спасибо вам!»

      По его щеке неторопливо скатывается одинокая слеза, что оставляет мокрую дорожку на загорелой коже, и простить себе этого не может. — Ву, —Юна садится на корточки. От одного дрожащего голоса протыкает острыми копьями боли и сожаления, что оставляет бездонные дыры, с которой даже кровь не хлещет — пусто, — Ты не виноват в том, что случилось с ней. Хео Данби — не она.       Чон привстает неторопясь, взгляда не сводя с той, что косы свои бойцовские не распускает, что спиной к нему встает, прерывая зрительный (и душевный) контакт, а у него сердце болезненно пропускает удар. — Давай, я подвезу тебя, с твоим состоянием — не дойдешь, —фыркает девушка, бренча ключами. Онедва касается кончиками пальцев спины, чувствуя совершенно живое тепло, исходящее от тела. — Нет, спасибо, —проговаривает тихо, но так, что бы Юна услышала. — Упрямый и настырный, вот и бесишь этим. Я не спрашиваю, я говорю то, что тебе надо домой. Понял? Говори адрес. — Нет. — Чон, ты совсем ахренел? Говори адрес, иначе тебя вырубил и сама адрес найду. — Тебя посадят на пять суток, —подло улыбается он. — А тебя за алкоголь на дежурстве. Мы в расчёте. Так что не перечь мне, ты мне еще нужен с этой девчонкой.       Он не сдерживается, обхватывает руками талию, обнимая крепко, но настолько нежно, что объятия напоминают сахарную вату, и он всем телом жмётся, пытаясь насытится таким реальным присутствием, таким реальным теплом, что все кажется сном, а он глаза сильнее жмурит, боясь открыть и увидеть перед собой лишь могилы. — Пусти меня, сейчас же. Пока я пальцы не сломала, —рвано выдыхает, — Ты пьян. Говори адрес. — Убедила, —Чон шепчет в родное плечо, осыпая всю область мягкими, медленными поцелуями, и прижимает к себе тело ближе, не оставляя между ними не единого пустого сантиметра. А та взъелась, одернула от себя парня и зарядила ему пощечину. Он прикладывает ладонь к щеке и протягивает телефон с адресом, — Прости. — Забудь, —отмахнулась, — Как только ты покончишь с Бином, ты меня не увидишь. Надеюсь, ваши умения не подведут. И хватит так смотреть на могилы, они мертвы. — Брат и сестра мертвы из-за меня…—слезывновь льются, обжигая кожу, и кричит настолько утробно, насколько позваляют его голосовые связки. Кричит, до того момента, пока боль не пропадает, а когда пропадает, уже не больно. И не больно, и от ощущения полной потери чувств, становится еще хуже. Юна закрывает уши и только фыркает. Ву хватается за горло под руку попавшейся стеклянной бутылки, и со всей силой бьет дном об калитку, разбивая половину вдребезги и приставляя острую часть к выпирающей на шее артерии Юны, мимолётно бросает взгляд и с лёгкой улыбкой, на одном дыхании произносит: — Вот так мне всегда делал отец, когда я не справлялся с чем-то. Он всегда хвалил Вантхэ, он пример для нашей семьи был, а я — непутевый ребёнок, который хотел видеть детство и хоть от кого-то родительского внимания. А от кого ещё? От матери-алкоголички? Или левых родственников?..       Убирает и откидывает в сторону, хватаясь за волосы, извиняясь перед ней. Это незаконно. Покушение. Домогательство. Да что угодно… Ву кланится перед ней, а та, ничуть бровью не дернув, пошла в машину. — Ты не боишься, что брат может узнать, что ты против него? —размеренный голос капитана разбавляет кричащую тишину в салоне авто. — Не боюсь, он делал ужасные вещи. Со мной и другими. Хван Ён… — Что с ним? Это же тот парень, что проиграл Данби? — Он мертв. Он избавился от него, потому что до этого сильно накосячил. И ему поставили условие: выигрываешь бой — жив, проиграл — мертв. — Сегодня мы поймали ваших, точнее псов Бина. Тот мужик в леопардовом пиджаке… его имя — Су Ёль, сидел за убийство своей матери и сестры девушки. А парень в маске кролика — Ким Джей, сидел за изнасилование, иронично. Я собрал материалы о их прошлом, моя команда допросила их и все собрали в одно дело. И все плавно ведёт к Бину, а один из них даже выдал его от отчаяния. — Вот как, оно ожидаемо, —вздохнула Юна, — Брат, скажем так, не всегда все подумывает. Мы приехали, капитан Чон Ву. — Это не дом. — Знаю, но поглядеть стоит.       Чон делает один глубокий вдох, прежде чем выйти из машины, сквозь гущу сухих веток и позеленевших с весной листьев, что переплетаясь кажутся скорее паучьим логовом. Один тяжелый шаг, и пред глазами предстает желтая ограничительная лента. А где-то метров через двадцать — место. — Хван мертв, —протягивает телефон с фотографиями трупа, — Хвана могли твои друзья припречь и мог им выдать все, перед смертью. Что скажешь? Кто это мог сделать из них? — Ты не знаешь? — Нет. — Смерть наступила утром четыре десять утра. Кажется, были выявлены следы асфиксии в виде ссажин вокруг шеи, мелкие, точечные кровоизлияния в соединительные оболочки век. Не могу не отметить умеренное расширение зрачков, интенсивно окрашенные, обширные, разлитые трупные пятна. — Ты даже когда пьян пытаешься быть тем занудным копом, —рука, что зажимает сигарету между средним и указательным пальцами, — Ты здесь не был, а теперь домой. — Ладно. — Я останусь с тобой, ты едва держишься. — Юна, едь домой. Не стоит, это нехорошая идея, —Чон провел рукой по волосам и уткнулся снова в окно машины, — У меня нет настроение с тобой спорить.       Когда машина остановилась у его скромного дома, который был до блеска чист, что это раздражало, Ву вышел из машины, предварительно поблагодарив ее. Но заметил, как та вышла и стремительно шла за ним. — Зачем ты идешь за мной? —спрашивает. — Пошли, без лишних вопросов. — Это мой дом. — У тебя есть вино? — Возможно. Зачем тебе эта информация? — Заебись, —щелкает перед ним пальцами и нагло заходит в его дом, — Хочу бухнуть один раз с капитаном полиции, позволь мне хотя бы сегодня отдохнуть. Не хочу ехать я к этому извергу.       Последняя бутылка красного стремительно пустеет, оставляя легкий холодок от стекла на кончиках пальцев. Ву распластался на диване и прикрыл лицо, скрывая глупую улыбку, после того, как Юна рассказала ему о том, как в детстве упала эпично на льду. — Вот так! Я очень любила ходит на лед, хоть и конькоа у меня и не было, —прикладывая палец, и размазывая вино подобно помаде по алым губам, Юна блаженно прикрывает глаза, облизывая нижнюю губу и смакуя сладостный с привкусом горечи вкус, чувствует, как скатывается капля бардовой жидкости по подбородку. — Сейчас же есть искусственный лед, почему не сходишь? —глядя в потолок, спросил Ву. — Потому что подстраховки нет. Вот как разберешься с Бином, украду тебя и сходишь со мной на лед, решено! —заулыбалась. — О, нет, терпеть не могу лед…—хлопнул руками. — Ву, —поднимается Юна и подрывается резко к нему. Из мыслей напрочь выбивает она, сжимающиая талию через толстовку и животно терзающая губы до крови в прямом смысле — Чон ощущал привкус металла и легкое жжение на нижней губе. Темноволосый человек мягко говоря загадочный и не простой, никогда не знаешь, что от него ожидать. — Юна, черт возьми, —с огромным трудом сдерживает из своих уст сладкие стоны, ведь сейчас так хорошо выцеловывает кожу мужской шеи и плечи через толстовку, параллельно с этим сжимая большими ладонями упругую задницу, заставляя бабочек внизу живота выйти из чата. — Заткнись просто, будь добр, —темноволосый смеется дерзко от этого, берет ее под бедра и поднимает на руки, заставляя рефлекторно обвить крепкий торс ногами и прижаться своим телом к телу кима, добавляя еще большее трение между ними и выбивая из легких тяжелые выдохи в перерывах между страстными поцелуями. Эти двое вслепую идут по направлению спальни, одновременно пытаясь снять с себя ненужные элементы одежды и отдаленно слышат, как разбивается какая-то кружка. Ву зарывается пальцами в смоляные волосы Юны, которые пахнут приятно. Чон кидает ту, с бледно-розовыми (она решила их перекрасить) на кровать, скалой нависая над с легкой ухмылкой, которая вызывает у той на щеках легкий румянец. — Кто бы знал, что ты умеешь не только отчитывать, бить кому-то лица, —ее тут же переворачивают на живот, Чон подбирается к ней близко, слишком близко, дыша горячим воздухом прямо в ухо, видя, как уши начинают краснеть, а сам зарывается лицом в темные простыни, что вызывает у того тихий, низкий смех. — Кто бы знал, что тебе так не хватает мужского внимания, Юна, — привстает, кладет руку на спину, нежно поглаживая все ее прекрасные изгибы, снимает резинку с отросших темных волос и целует в загривок, спускаясь ниже. — Поправка, твоего внимания. — Почему я узнаю об этом сейчас? —он целует белоснежную кожу так, чтобы оставались кровавого цвета засосы, горящие огнем метки на шее, плечах и других видных местах. — Потому что в трезвом состоянии я быстрее отпиздила тебя, чем призналась, —она отстраняется, стягивая с него совершенно точно лишние, до жути обтягивающие джинсы, вместе с боксерами, проделывая тоже самое с собой, потому что дальше на подобные махинации желания ну уж точно не будет. — Это очень похоже на правду, —он утыкается носом ей в шею и вздыхает. Та не сдерживает громкого стона, когда мужчина совершенно неожиданно проникает внутрь языком, проводя сильными ладонями по ровному позвоночнику. — Пфх, что за нежности? —провоцирующе издает усмешку и тут же, почти без раздумий впечатывают лицом в матрас кровати. — Вот же сучка, —сильнее сжимает волосы Юны, заставляя ее простонать, то-ли от боли, то-ли наоборот, от наслаждения, — Я предупреждал, не надо играть на моих нервах.       И рычит в ухо последние слова и приставляет головку ко входу, без жалости и совести входя сразу по основание и глубоко настолько, что та раскрывает рот в немом крике, и единственное, что она могла вообще выдавить из себя, это слишком жалостливое «ох, да-а» куда-то в простынь. Двигается глубоко и быстро, вбиваясь прямо по ней, слушая сладкие и громкие стоны, котора лишь добавляет масла в огонь. Полицейский не отпускает руки с волос борца, тянет за них на себя, заставляя запрокинуть голову назад и красиво прогнуться в спине, облокачиваясь на крепкую, широкую грудь, которая уже успела взмокнуть от холодного пота.       Спальня полностью наполнена звонкими шлепками двух тел друг о друг, громкими стонами и лишь слегка слышным, низким рычанием прямо в ухо. — Ха-а, ты специально провернула это? — На сей раз — нет. Спонтанно. Сильнее…капитан.       Он переходит на сильные и сумасшедшие толчки, такие, от которых огонь в груди загорается с большей силой, а сердце грозится вырваться из груди. Коп начинает покрывать шею поцелуями, запрокидывая голову себе на плечо и сильно сжимает талию. — Спонтанный секс — это что-то новое, —язвит Чон и фыркает. — Пошел ты, —закусывает губу, чувствуя, как начинают дрожать колени, а голос ломается. Он делает заключительные, глубокие и медленные толчки, кусает в плечо до крови и крепко зажимая между пальцев пряди у корней кончает внутрь. Капитан валится на простынь, оставаясь совершенно без сил, а на него Юна, выдыхая. — Я не смогу подарить тебе любовь, у меня все любимые люди умирают, — резко рушит тишину он, складывая руки на груди и говоря это, как совершенно очевидный факт. — Если в это верить, то так и будет, —та поднимается и накидывает футболку, — Как знаешь, капитан, я не принуждаю тебя. — Мне жаль. — Не надо меня жалеть, твоя жалость только убивает сильнее, —Юна одевается наспех и тихо уходит, — Приезжай завтра вечером, Бин будет ждать.

***

      Утро. Хансу с самого утра в доджанге обучает маленьких детей, а потому и ушел тихо, так, что Данби, в зале, не услышала. Она себя чувствовала комфортно, и понимала, что это — ее второй дом, в которой ей всегда рады. Девушка стояла на кухне и носом клювала гарнитуру, всматриваясь отчётливо без линз на мелкий сахар, который собирала при неудобном рассыпании. Девушка с горем-пополам собрала, кинула в кружку с кофе и пробормотала: — Растяпа, никогда такого не было. — Руки из жопы — это талант, —поговаривает Тэхун, зевая, — Чего ворчишь с самого утра? — Ха-а, и тебе доброе утро, —повернулась к нему и расстроенно показала на гарнитуру, — Сахар просыпала. — В кофе? Ты не пьешь же кофе с сахаром. — Захотелось, не знаю, чего-то сладкого, —пожала плечами. — Так бы и сказала, держи, —он открыл холодильник и поставил ей в ладони холодный контейнер с клубникой, — Мне оставь. — Что случилось? — только и поинтересовалась. Ухмылка не желала ничего плохого, она в это даже никакого негатива не вкладывала, — Куда делся тот Сон Тэхун, который не любит, чтобы его вещи трогали? Или это действует моя харизма с шармом?       Как объяснить ей, что она ему более, чем просто нравится? Он никогда бы вслух не признал, что для него является привлекательным, а что — нет. Вот, никогда. Да ни за что. Но разве что если подлить каплю алкоголя, тогда получится узнать всю правду из мыслей. — Не хочешь-не надо, сам съем, —Тэ смотрел на нее, все еще держа руки скрещенные у груди, — Что плохого? Не нравится, так и говори, че мозги ебешь. — Я не говорила, что мне не нравится, я обожаю клубнику, да и все фрукты, кроме черники, и то, если б не аллергия, —атмосфера, как и расстояние между ними, поменялось, — Всего лишь удивлена тому, как ты себя ведешь. Не кипятись, вышло недопонимание. — Так, давай ты мне прояснишь. У тебя на что вообще аллергия? — На кошек, на шоколад, на чернику. Если переем цитрусовые, то высыпать может на лице, —сказала, — А еще у меня зрение плохое, ну, минус 2.5… — Вот дерьмо, ну, раз так, перебирай все болячки. И поосторожней, клубника вывалится, —зевнул он, вытягиваясь в дверном проеме как кошечка. — Да больше нет болячек, мне этих достаточно, —сказала она. — Сколько пальцев я показываю? —он отходит назад, закидывает на обеих руках пару пальцев, но вместо заметил ее нахмурившееся личико. — Ты издеваешься? Если у меня плохое зрение, это не значит, что я слепая! —сказала Данби, — Шесть, идиот. — Я вам не помешал? — ворчит Чхан, с поднятой бровью наблюдая за ней и ее парнем, что уже собирался уходить в ванную. Лим успел получить взгляд самой ярко выраженной ненависти от Сон Тэхуна. Она поворачиваешься лицом к нему, нахмурив брови из-за такого поведения. — Не помню, чтобы тебе разрешали заходить в чужую квартиру. — Мне никто не отвечал, я подумал, может, вы в зале, а там твой батя. Ну, я и спросил, он сказал, что вы, возможно, уже встали. Я стучался, а потом услышал голос Данби и зашел. Извините. — Что-то срочное? — бормочет Тэ, и если бы она не была так занята перемешиванием еды, заметила б, как он надулся при мысли о том, что какой-то другой парень проводит время с ней. Чхан, конечно, отдельный вид парней, однако все равно бесил. — Ну, вообще…сегодня будет у меня гонка. Я пригласил всех, но отозвались только Руми, Манги, Джихо, Гаёль. Я хотел бы, чтобы вы присутствовали, мне с вами спокойнее. — Хоть этого мудака с нами не будет. — Это ты о ком? — О товарище полицейском. — Похоже, ты так думаешь о многих людях, Тэхун, — хмыкает Хео, усмехаясь от собственной речи, пока добавляла еще больше острых специй. его имя гармонично скатывается с языка, — Я пойду, не знаю, насчет этого парня. — Это ты всегда выбираешь таких себе корешей, — парень пожимает плечами, — В смысле «этот парень»? Че, имя забыла? — Опять вы за старое, женатики, тошно вас слушать, —смеется Лим и нагло отпивает с кружки Сона и тут же получает яростный шлепок по затылку, отчего тот поперхнулся кофе, — Ауч! Да че ты жадный такой?! Да ушел я, ушел. Встречаемся на том же месте, Данби. — Пока, —машет вслед ему рукой, — Что ты несешь? Хватит хуесосить Чон Ву, что он тебе сделал? — Этот ебалай слишком правильный, и меня он бесит, —говорит, — Упертый и самовлюбленный. — Чхан тебе тоже не нравился, а по итогу ты ему однажды спас жизнь. — Геюга — не этот недо-коп, у него хотя бы шарм незаконности есть, и он знает, что тупой, как бревно. А этот уебок строит из себя умного и относится к нам, как к детям. — Ну, мы по факту дети, —все происходит как-то слишком быстро, она резко разворачивается и спотыкается об свои с ним ноги, а потому потеряла равновесие. Но каштан оказался потрясен от внезапной близости и осознания того, что вот-вот упадет лиловласая, чтобы самому как-то удержаться, и в следующий момент оба падают вниз. Дан приземляешься на молодого человека, а он со стоном падает на спину. — Бля-я-ять, —проговорили они на одном дыхании. Сон удивленно засматривается на нее, а та, не удержавшись, захохотала. — Ну и хули смешного? —спрашивает он. Она только фыркает, качая головой, а он хмурится и закатывает глаза, пока Дан в открытую смеется, — Хватит ржать. — Я думала, что ты сильнее, вот и все, —отвечает девушка, тыкая парню в грудь. Отмахнувшись от руки, Сон поджимает губы, глядя на ту, пока продолжала оскорблять его гордость. — Завались, сама утащила меня с собой на пол, а теперь еще и смеешься надо мной? —возникает он, пока его руки медленно опускаются к женской талии, удерживая ее на месте, — И вообще, смотри под ноги когда-нибудь. — Прости, —хмыкает, слегка потрепав парня за щеку, — Уверена, что Капитан меня бы точно поймал… — Я говорил тебе о том, что ты сука? — смотрит на нее серьезно, но его убежденность слаба — он всегда слаб перед ней. — Говорил, с самой школы, а кому сейчас легко? Предпочитаешь, чтобы я была снова той серой мышью, от которой ни одной эмоции не добьешься? Я могу это устроить, —усмехается самодовольно она, а он закатывает глаза, ловко забираясь руками под футболку, чтобы большими пальцами натереть круги на теплой коже. Он сдерживает ухмылку, когда ее дыхание сбивается. — Это не дает тебе права утверждать, что он сильнее меня, это будоражит меня сильнее с ним смахнуться, —лукаво скалит зубы, переводя взгляд на губы и задерживается на них на мгновение, прежде чем снова остановиться на глазах. — Ты, кажется, не понял, —рассуждает та, и ее лоб прижимается к его лбу, носы соприкасаются, а его глаза светлеют от слов, — Тебя могут посадить за то, что ты накинулся на полицейского, как думаешь, что скажет твой отец? — Оно того стоит, чтобы смыть с его нахального ебала это уверенное выражение, —отвечает. — Это очень интересно, но мне нужно собираться, мама приглядела мне однокомнатную квартиру, она сказала, что я обязана приехать, —сказала, поднимаясь, — Благодаря страховке, она решила что будет куда полезнее купить мне на эти деньги квартиру, чтобы я якобы «не шасталась по чужим квартирам». — А ты чужая? — Я не могу вечно в доме твоего отца быть. Я одобряю решение матери, оно разумное. А теперь извини меня, но мне надо иди, —допив кофе, она поставила кружку, — Помоешь за мной пожалуйста, апчхи… «Мяу!» —фурией пробежался комочек счастья у ее ног, и плюхнулась прямо перед ней. Дан отошла назад и неловко заулыбалась, а кошка подняла заинтересованно голову свою и еще раз мяукнула, а потом чихнула. Хео тоже чихнула. Тэхун подметил, что у них у обеих аллергия друг на друга, и это так смешно на самом деле. Попрощавшись с ними, она ушла на улицу, смотря в экран с адресом.

***

      Она спешила так, как будто опаздывает на работу, но по итогу, мама написала, что придется немного подождать, пока они приедут. И тут ей поступает звонок от Хобина. Ей казалось, что она так закрутилась с этим делом, что позабыла о том, что они тоже переживают. Девушка ответила на звонок и первым, что слышит — это возвольнованный голос Ю, который спрашивал, как у нее дела. Дела? Дела у нее…дерьмовые, с перебоем на нечто нейтральное. На самом деле, ей даже приятно слышать голос Хобина, с ним как-то спокойно, как и с Чханом. Они оба такие комфортные и с ними почему-то хочется быть той самой мамой заботливой. — Чхан…говорил там о гонке, ты придешь?       Ей казалось, что он иногда нервничает с ней говорить. Не то чтобы это смущало ее, просто Ю старается всегда с ней говорить все чётко, правильно и с большим нагрузом на голову. — Да, в те разы у меня не вышло, хотела бы посмотреть на это, раз у Чхана связи там, —интуитивно пожала плечами и присела на ближайшую лавочку, — А ты? Чем занимаешься вообще? — Б-боми предложила сходить сегодня на прогулку, и мне кажется, что я выгляжу как идиот, —пробормотал. — Тебя это стало волновать только сейчас? Хобин, ты всегда ведешь себя, как идиот, даже когда к тебе на эфир донат приходил. Это пугало, на самом деле, —честно ответила Хео, — Не волнуйся, Боми наверняка тоже волнуется, кстати, как она после того случая? — Все нормально, как повезло, что рядом был Мунсунг, —он ей казался недоступным ровно настолько же, насколько и непреступен, — Руми сказала, что у тебя проблемы с жильем, а потому ты пока живешь у Сон Тэхуна? — Сегодня еду с родителями квартирку маленькую смотреть, не люблю большие хоромы. Страховка помогла чудом, —вздохнула, — С Тэхуном жить-себе дороже, он как прикопается к мелочи, начнет ругаться, мол, взял его одежду, его зубную пасту. Но при этом сам берет у меня телефон и читает новости. — П-пх-хах, ну…это Тэхун же, —аргументирует Сон, — На самом деле, я сегодня виделся с мистером Чоном, точнее, мы пересеклись на пробежке. Он рассказал о том, что вы поймали тех, кто спалил твой дом и вымогал деньги. Почему ты нам не сообщила? — Не было времени, я знаю, что должна была вам об этом сказать. Все в голове перемешалось… — Все нормально, ты не обязана извиняться, ты хотела спасти родителей, я был на твоем месте. И…так же сорвался, на Пакго, может, Джихо тебе рассказывал… — Дело с угрями, помню… Но оно и рядом не стоит, что сделала я. Я на живую, передробила зубы…понимаешь? Сейчас сижу, понимаю, что это было ужасно, и больно наверное… —и на этом повисла пауза между ними, которую первоц прервала та своим коротким смешком: — Но проблема в том, что мне плевать. Не знаю, на словах я говорю, что это ужасно, но страха или же сожаления я не испытываю. — Что он сделал? —спрашивает. — Пытался сделать то, что сделали со мной 4 года назад, —ответила ему Данби прямо, — Он хотел ее изнасиловать, и…кажется, сработал триггер, который я и не всплминала с нашими-то проблемами. — Боже…тогда это меньшее, что он заслужил. Я не виню тебя в твоих действиях, да, это не хорошо, но разве законно делать твою мать в жертву насилия и…ну, ну знаешь. Ну, ты поняла. От этой мысль у меня кровь кипит, представляю, как ты хотела ему глотку вырвать зубами своими.       Хобин понимал ее, как никто другой. Сколько же раз переступал через свои границы и выпускал самого себя «на волю», чтобы разрешить правосудие и наказать плохих людей. Если плохиши не понимают по-хорошему, то кто виноват в том, что они воспринимают жестокие меры? Ю, по ту сторону трубки, вздыхает устало, а потом говорит: — Тебе страшно? — Есть немного, как ты понял? —это действительно волновало ее.       А ему и понимать особо не нужно, потому что он уже проходил через это, и, на самом деле, не хотел бы, чтобы кто-то переживал то, что пережил он. А Данби, с последними событиями, так и наровится испытать жестокую судьбу. Хобин говорит, что у него сердце так говорит, а та хохочет расслабленно с него, говорит, что это глупость какая-то. — Я серьезно, Данби! Мне Джихо рассказал, ты отважно боролась на ринге. Я хотел бы увидеть это, ты очень изменилась со дня нашего знакомства, —проболтал Хобин, — Если тебе все-таки что-то нужно будет, то можешь положиться на меня. «У вас 2 непрочитанных сообщения» —всплывает наверху экрана. — Подожди секунду, —она заходит в переписку, не отключая звонок.

от Lee Yona💀: «Здаров, желтоглазка. Ну, что? Готова к порции инфы?» от Lee Yona💀: «Настоятельно рекомендую не игнорить, бери с собой одного из корешей, нужно встретиться на другой точке» от Heo Danby: «Ладно, кидай адрес» от Lee Yona💀: «А ты легка на подъем, таких в армии ценят» от Heo Danby: «Ты была в армии?» Прочитано сообщение.

— Хотя знаешь что, Хобин, —почесала затылок Данби, — Давай встретимся минут через 40 у офиса. Родители подъехали, сейчас с квартирой запара будет. — Хорошо, будем на связи, —ответил Ю. — Данби-и! —помахала мама ей рукой, когда вышла из автомобиля в свободном блейзере большого размера, накинутом поверх черном укороченном свитере и черных джинсах skinny с высокой талией. Дополнив образ, мисс Хео надела классические низкие белые кроссовки и подошлп к дочери, обнимая ее. — Привет, как ты?.. — Ну…—отвела женщина взгляд и тут же широко улыбнулась, — Все хорошо, мы с Джуном решили записаться на сеанс к психологу, нам сказали, что благодаря нашему настрою, у нас есть шансы справиться с этой…травмой. «От этой травмы не так просто избавишься, уж не мне ли знать» —подумала дочь, — Что ж, значит, это вот этот дом? Небольшой, мне нравятся маленькие квартиры. — Знала, что тебе понравится. Ну? Заглянем? — Да, конечно.

***

— Ну? Когда она приедет? —спрашивает голос. — В ближайшее время, —отвечает Юна мужчине и поднимает за гриву девушку, которую привязала сама к стулу, — Эй. Так и будешь ныть?! Мне противно от твоих слещ и отчаяния, сквозивших в голосе. Жизнь всего лишь разрушила все твои сказочные воздушные замки и ударила мордой в жесткую, но правдивую реальность. А ты уже готова сдаться, забыть про все свои мечты и повеситься. Что, дозы мало?! — ПУСТИ! ПУСТИ-И! —она кричит на все заброшенное здание, дергается на стуле и чешет до крови своими убитыми ногтями ноги, — ПУСТИ, ПУСТИ, ПУСТИ! ОНИ ЛЕЗУТ! ЛЕЗУ-УТ!       Юна хлестанула той кулаком по лицу, отчего та вместе со стулом грохотнулась на бок и заорала еще сильнее. От испуга или боли ей неизвестно. Девушка поправила свои косы и только хмыкнула, приподнимая за челку собеседницу. — Знаешь, что отличает меня от тебя? Просто меня жизнь с рождения поимела. Пока ты спокойно играла в детской, я откачивала мать от передоза. Пока ты училась в школе и прилежно посещала все занятия, я пахала, как проклятая, выбивая себе вместо под солнцем и находила силы, несмотря на смертельную усталость, занималась самообразованием. Пока блять ты проходила везде по связям родителей, я пробивала все двери в лучшее будущее.       Юна протягивает в ладони ей пакетик, с размером почтовой марки, с волшебным порошком, от которого глаза у заложницы загорелись нездорово. — Сильный слабого раздавит, слышала, а? —и сжала пальцы, скрывая из виду пакет, — Понимаешь, это мой принцип, ведь сила это самое важное в нашем мире. Неважно, насколько ты умна, талантлива и от природы одарена — если не можешь банально отстоять свое мнение, принимать самостоятельные решения и бороться, то я не понимаю, зачем ты живешь. Именно поэтому я сжигаю все и всех на своем пути к достижению целей, прохожу через все препятствия и шагаю не только по головам, но и могилам. А ты знаешь, что сделала? — Я НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЛА, НИЧЕГО! Я БЫЛА ТОЛЬКО В ТОРГОВОМ ЦЕНТРЕ, БИН ЖЕ ВЕЛЕЛ! ВЕЛЕЛ ПРИКРЕПИТЬ ЖУЧОК СЛЕЖЕНИЯ! ТЫ ВЕДЬ ДОЛЖНА ЗНАТЬ О ВСЕХ ЕГО ПЛАНАХ! — Зачем ему жучок на Хео Данби? —впиваетсч ногтями ей в скулы, — Говори. — Я н-не знаю… мне сказали — я сделала! — Где жучок? — На затылке, его не видно… Зачем тебе? З-зачем… Бин, если узнает о том, что ты рушишь все его планы… — Знаешь, либо остаешься захлебываться в своих рыданиях, либо идешь со мной. Будет больно, страшно и тяжело, но обещаю, что ты станешь тем, кем хочешь и добьешься всего, чего захочешь. Выбирай, время пошло. Развяжи ее, —мужчина, по приказу Ли Юны отпускает девушку. Боец присела на корточки перед зависимой, открыла упаковку с порошком и милостливо улыбнулась, говоря: — Тебе это только нужно? Верно? Ты же хочешь? — Х-хочу…—тонкие ручки тянутся к наркоте и резким движением голову наркоманки запрокидывают назад, с неистовой силой, насильно открывают слюнявый рот и засыпают туда порошок и, для красоты всей этой мерзости, шлифуют таблетками. — ЖРИ, —ненавистно поговаривает Юна, сжимая одной рукой ее шею, — Я знаю, ты блять ему все сдаёшь. И ты хотела ему сдать о парне в нашем ринге, ты думаешь, я тупая? Мразь, подавись этой наркотой.       Темное помещение, красный тусклый свет придавали данной картине еще большего ужаса. Наркоманка начала трястись в конвульсиях и бормотать что-то невольно, чесалась вся, как блохастая шавка. Мужчина никак не реагировал на длительные мучения этой особы, ему не ведано такое чувство, как испуг или же сожаление. Юна прекрасно знала об этом, о его верности, а потому творила здесь все, что могла, потому что это — ее территория. — Ну, че, сука? —льстяще мурлычет Ли Юна, — Что ты ему докладывала? — КХ-ХА-А-А, —девушка на бок повернулась, скрючилась, как эмбрион, и начала выплевывать белую мешанину, которую организм уже отторгал и не мог принимать. Тиранша поднялась на ноги, носком армейского ботинка пнула ту на спину и с силой ударила ей под дых. — Говори. — Я-я…не…—девушка задыхалась, — Я все скажу! Ска-акха-а-кха…пожалуйста… Хватит… ХВАТИТ! ХВАТИТ! ПРЕКРАТИ! — Не беси меня, говори, что ты знаешь. Зачем он отслеживает Хео Данби? — Чтобы устан-новить места и выяснить о всех ее дружках. Ему…н-нужна флеш-память…которая есть у той девушки, вместе с ЛСД… А-А-А, ХВАТИТ! —та скорчилась от боли, когда та с силой прижала в асфальт, — На флешке…компроматы. На него, на того мужчину…и на тебя, на то, что ты не умирала, а сымитировала смерть, чтобы избежать наказания с армии. На дела отца того мента, на дела якудз. Эта очень… Кх-х… — На меня? Тц. Кто собирал на на компроматы?! И каким образом эта флешка оказалась в артефакте Хео Данби? — Это знает только…кх.кх…каж-жется, только те, кто состоял в группировке Якудзы с тем человеком. Я не знаю, не знаю больше ничего… — Ясно…—та погладила ту по голове и покачала головой, — Ну, спасибо что-ли… услужила мне. Вот сразу надо было сказать! Вот только…       Глаза у той округлились, дыхание застопорило и замерла на ровном месте, отчётливо следя за тем, как та с той же улыбкой заявляет мужчине: — Убей ее. — ЧТО? НЕТ! НЕТ, НЕТ, НЕТ! Я ЖЕ ВСЕ РАССКАЗАЛА! —завыла утробно та, захлебываясь в крови, в слезах собственных, в наркоте, — Пр-рошу-у-у…       Она всхлипывает, поджимая дрожащие губы, пока тот пальцами поднимается по руке, до худощавого плеча. Шершавыми пальцами мужчина поглаживал впадины, между ног, примыкая губами к кровавой щеке, облизывает ее языком. Он выпускает дым сигарет прямо в расширенные зрачки глаз и медленно опускает дымящийся бычок в ее рот, закрывая его крепкой ладонью. Девчонка барахтается, словно уж на сковородке, мычит неистово. Глазенки закатываются так сильно, что видно лишь их белок. В этой тряске не замечает, как проглатывает бычок, и он уже стремиться в пищевод, неизвестный пальцами вытаскивает ее, обожженный язык и облизывает его кончиком своего, пристально смотря в, заплаканные, глаза. Затем насильно вытягивает ее язык изо рта и с хладнокровием отрезает ей заостренным ножом-бабочкой большой кусок плоти. Наркоманка завыла сильнее, начала сама биться в конвульсиях, а погодя ещё сильнее, пока ее тело не обмякло через какой-то временной промежуток. — Тц, ее нужно убрать, —отмечает Юна, — Как можно скорее. — Мне ее растворить в кислоте?.. —задает спокойно вопрос неизвестный. — На твое усмотрение, но лучше, чтобы от нее ничего не осталось. Она выдала половину того, что я не знала. Стоило бы раньше выжечь гниль, —скрестила руки на груди Ли и зевнула, — Приступай.

***

      Ветер от скорости спорткара путает волосы в танце, попутно кружа разум в своих объятиях безумия, граничащего с умиротворением. Хобин прищурил свои глаза и чувствовал, как его лицо волнами пробегало, как у собаки, которая выглядела в окно и высунула язык изо рта. На такой скорости он не привык ездить, да и вообще на таких дорогих машинах и подавно. Он сидел на пернем сидении и удивлялся, как этот молодой человек мог стильно одеваться и при этом быть потенциальным преступником. Его коричневый вязаный свитер в клетку с v-образным вырезом, под которым строго находилась черная водолазка элегантно сочеталась с классическими темными брюками и кроссовками. Данби разводит руки в стороны, сквозь пальцы пропуская холод улиц. В сознании ни единой мысли, только слова разливающейся по всей магистрали песни. — А м-можно помедленнее! —запаниковал Ю. — Да не ссы ты! Я честный, лучший водитель во всей округе, — режет воздух остротой скорости своего макларена, пересекая трассу. — Честный? Лучший в округе? —улыбается Данби. — Ой, все. Не придирайтесь ко мне, —закатил свои глаза Лим и напрягся в шее. Он выглядел пару месяцев слегка худоват и маловат в плечах, чем сейчас. Возможно, что-то его смотивировало качаться и быть шире в плечах, сильнее в руках. При всем его со стороны грозном лице, на деле он тот же парень, что говорит вольно, и иногда специально делает гейский тон. — Ты качаться стал что-ли? —спрашивает Ю, как с языка сорвал у Хео.       Чхан сбавляет скорость. Останавливается у обочины и смотрит так серьезно… парень отводит взгляд, начиная копаться в своем бардачке. — Вот, —кидает в руки Хобина ключи, — Они вам пригодятся. — От чего они? —спрашивает Хобин. — Спросите у хозяйки. — Хозяйки? — Он о Юне, —мрачным тоном заявляет Данби, смотря через лобовое стекло на большую заброшенное здание, из которого вышла дружелюбная девушка, поманила жестом за собой и скрылась. Хео прикусила изнутри щеку и добавила: — Пахнет здесь дурно. Как будто кто-то умер. — Может, и умер. Нам незачем это знать, —проговорил Лим, — Я долго светиться здесь не буду, как закончите, звоните. «Надеюсь, все пройдёт хорошо» —подумала девушка.