***
Выходные проходят как в тумане. Только утром понедельника Ибо вспоминает, что должен выбрать что-то достойное из своего скромного гардероба, чтобы не схлопотать очередную тройку. Он останавливает выбор на белой футболке, бордовой в клеточку рубашке и обычных джинсах. Как в пятнадцать. Вряд ли этот образ можно приписать к одному из шести общепринятых сочетаний, о которых рассказывал Ливэй, но Ибо как-то всё равно. Пока до выхода есть время, он решает скоротать его за просмотром ленты в вейбо. Одним из первых всплывает фото, выложенное ещё в субботу с аккаунта Хайкуаня. Селфи Сяо Чжаня. Его волосы очень, очень растрёпаны, будто он только проснулся, но общий вид вполне свежий. Внимание Ибо привлекают неестественно красные губы. Вверху экрана появляется уведомление из группового чата. Мэн Цзыи: «Что надеть?!!!?!» Лю Хайкуань: «Не пытайся. Невозможно угодить совершенно конченому человеку с раздутым до небес эго» Мэн Цзыи: «Сяо Чжань, с каких пор у вас один аккаунт на двоих?» Имя пользователя меняется на глазах. Лю Хайкуань и Сяо Чжань: «С тех пор, как мой телефон пал в битве с колёсами машины» Мэн Цзыи: «Уф» Ибо начинает печатать сообщение, но стирает, при виде следующего от Цзыи. Мэн Цзыи: «Ты был настолько пьян?» Имя пользователя снова меняется. Лю Хайкуань: «На пять минут отошёл» «Его телефон придёт через пару дней, держитесь» Мэн Цзыи: «Почему вы, ребята, тусуетесь вместе?» Лю Хайкуань: «Все выходные» Мэн Цзыи: «Это не ответ. И да… что мне всё-таки надеть?!» Лю Хайкуань: «Ничего» Мэн Цзыи: «Ну, это точно будет впечатляюще… но давай нормальные варианты» Лю Хайкуань: «Мы не видим твоего гардероба, извини» Мэн Цзыи: «Сяо Чжань, ты вообще-то видел» Лю Хайкуань: «У меня не фотографичная память. И нам уже нужно выходить. Удачки, пока» Ибо смотрит на время. И правда, до начала пары с их куратором осталось всего ничего. Потом физра, которую Ибо на этот раз планирует провести в раздевалке, и, наконец, пара с Ливэем. Лёгкий, но скучный день.***
Ибо бросает рюкзак на стол и поднимает взгляд на Цзыи, которая тут же отворачивается. Её щёки краснеют? Ох. Губы Ибо тут же вспыхивают воспоминаниями о поцелуе. Это даже заставляет его немного улыбнуться. О да, да, да! Ему нравится. Ему абсолютно точно нравится смущать девушек. И сейчас он обладает достаточной властью для этого, пусть она и заключается в мужском облике. — Ибо, слушай… — неловко начинает Цзыи, когда он садится. Как бы не хотелось, он чувствует, что должен быть хорошим. Не то что хорошим… он должен сказать правильные вещи. — забудем о вечере пятницы? — ставит локоть на край её стола и не может перестать улыбаться. — я была пьяна… и сказала много херни, — Цзыи начинает водить пальцем по деревянной поверхности, не поднимая взгляд. Ибо это лишь веселит, и он позволяет себе отступить от концепции «сказать правильные вещи». — предложение тройничка ещё в силе? — нет! — Цзыи вскакивает на ноги. Несколько человек оборачиваются на неё. Через пару секунд девушка вновь садится и продолжает более спокойно — Нет. Забудем о том вечере. — ладно, — тянет Ибо, разворачиваясь к доске — но ты хорошо целуешься. Даже пьяная. Судя по приблизившемуся звуку, она ложится на парту. — я слишком много ужасных вещей делаю по пьяне. — мне аж интересно стало. — тебе приходилось терять девственность с лучшим другом? — пока нет, — бросает он чересчур легко. Но на удивлённый взгляд отвечать не приходится. — всем привет, — Сяо Чжань падает на место рядом. Хайкуань до приветствия не снисходит и просто садится рядом с Цзыи. — привет, — Ибо обменивается с ним короткими улыбками, и это вполне можно считать за приветствие. Сяо Чжань… сердце сжимается от одного взгляда на него. Он одет также, как в пятницу. Даже причёска та же. Хайкуань, к слову, тоже выбрал образ пятницы, но он не такой яркий. У Ибо весь воздух из лёгких уходит, когда Сяо Чжань смотрит ему в глаза. Цзыи по прежнему лежит на столе и тычет указательным пальцем в ухо Сяо Чжаня. — эй, — он отталкивает её руку. — мы сделаем вид, что я не пыталась изнасиловать тебя? Сяо Чжань очень выразительно удивляется. — а ты пыталась? Цзыи выпрямляется. — ты не помнишь? — ты целовалась с моим парнем, вот что я помню. Тут даже Хайкуань отрывается от конспектов. Всего на секунду, правда. — завали, — Цзыи явно не оценивает шутку. Она больше обращает внимание на «целовалась», чем на «с моим парнем» — и поклянись не вспоминать об этом ни-ко-гда. Сяо Чжань морщится и прикладывает ладонь к шее. — я всё ещё чувствую твои попытки. — заткнись! — Цзыи вскидывается, из её ноздрей чуть ли не пар пышет. Хайкуань, сидящий в десяти сантиметрах от неё, и бровью не ведёт. Ибо интересно, что произошло с ними двоими на танцполе? Или где они там были, пока не находились в его поле зрения. И сколько они выпили. Входит их куратор, заставляя студентов перевести взгляды с возмущённой Цзыи на себя. Сяо Чжань толкает Ибо плечом и сверкающе улыбается, прежде чем Хайкуань даёт ему подзатыльник. Ибо не совсем понимает, к чему это было, но утыкается в конспекты и решает подумать об этом позже. Эта пара проходит ужасно, преподша валит всех. К концу Сяо Чжань с расстроенным видом чуть сползает под стол, но не комментирует. Женщина спрашивает, какие у них пары сегодня, будто не знает и, услышав имя Ливэя, начинает свою тираду. Лицо Сяо Чжаня выражает смесь паники и досады. Он поглядывает на Ибо, но тот понятия не имеет, что должен сделать. — …я бы его уволила. Вы и так загружены, а это самый бесполезный предмет. Да вообще не предмет. Дресс-код нам портит и радуется, — преподша презрительно фыркает — А оценки? Сущий ад. Стольким студентам успеваемость портит. Субъективщина, согласитесь. В выражении лица Сяо Чжаня столько противоречий, что Ибо решает не разбираться в них. Не то чтобы он профессиональный эмпат. И смотреть на Сяо Чжаня слишком долго физически не способен. Как только все выходят из раздевалки, Ибо открывает окно и со спокойной душой падает на маты. Ему нужно много всего обдумать, но в голове пусто. Он пытается собрать одну из десятка мыслей, безуспешно. И тут она приходит сама. В физическом воплощении. Сяо Чжань заходит в раздевалку, оставляет рюкзак у двери и садится на скамейку рядом с Ибо. — не будешь переодеваться? — нет, — Сяо Чжань обеими руками упирается в светлое дерево и смотрит в пол — я хотел поговорить. Ибо, прикладывая все силы, поднимает своё тело и садится рядом, уже привычно соприкасаясь коленями. Это заставляет Сяо Чжаня посмотреть в глаза. — между нами всё нормально? Ибо так хочет притянуть его к себе, но не может. Нельзя позволять себе подобных вольностей. Тогда он думает сделать что-то более безопасное, но вовремя себя останавливает, неуверенно выдавая: — да, всё хорошо. Сяо Чжань касается стены затылком и говорит в пустоту: — мне надо меньше пить. Иногда я делаю что-то, о чём жалею. — например? — спрашивает Ибо, испытывая чувство дежавю. Сяо Чжань смотрит на него, пытаясь подобрать слова. Но, видимо, не получается. — ты часто хочешь чего-то, что для тебя под запретом? — запретный плод сладок, — Ибо встаёт и идёт к противоположной стене. Его тело слишком горит рядом с Сяо Чжанем — так что да. — это такой пиздец… — он закрывает половину лица рукой — потом ещё последствия разгребать. — например? — не хочу вспоминать. — Сяо Чжань? Он отмахивается: — неважно, — и сам подходит почти вплотную. Они стоят какое-то время на расстоянии. Сяо Чжань будто уставший, но совсем не физически. Будто он тоже много думал. Самое ужасное, что Ибо знает, что подарит ему ощущение почвы под ногами, но не может этого сделать. Он прижимается спиной к стене, когда дверь за Сяо Чжанем захлопывается. Рюкзак так и остаётся лежать на месте. Ну вот как можно быть таким идиотом? Ибо, молодец, возвёл вокруг себя стены, и теперь, пытаясь пропустить сквозь них хоть кого-то, отчётливо понимает, что делает себе только хуже.***
— доброе утро, дети мои, — Ливэй заходит в аудиторию и привычным жестом снимает солнечные очки. Бегло осматривает класс и называет фамилии — …Мэн Цзыи, Ван Ибо, Лю Хайкуань… максимум, что вы сегодня унесёте — тройки. — нам сказали, что ваш предмет — вкусовщина, — говорит девушка с первого ряда — поэтому оценки несправедливы. Ливэй легко усмехается, будто слышал подобное уже сотню раз. — да ну? — он вытягивает руку в сторону ряда у окна и делает характерный жест — Сяо Чжань, любовь моя, иди сюда. Под дружные смешки группы он встаёт. Сам кусает щёки, чтобы не улыбаться. Цзыи наклоняется к Ибо и шепчет: — мне кажется, он гей. — да ну, это было бы слишком стереотипно. — итак, — Ливэй берёт Сяо Чжаня за плечи и поворачивает лицом к аудитории — все глазки сюда. Поговорим о вкусовщине, — он немного ниже Сяо Чжаня, из-за чего эта сцена смотрится комично — во-первых, мне не нравятся длинные волосы у парней. Поздравляю, ты исключён. По аудитории вновь проходят смешки, а Сяо Чжань скрещивает руки на груди. — во-вторых, — продолжает Ливэй — высокие конверсы — самая неудобная обувь на свете, и глупо жертвовать комфортом ради их внешнего вида. Что я поставил бы с такими аргументами? — он выдерживает паузу и, хлопнув Сяо Чжаня по плечу, заставляет опустить руки вдоль тела — А теперь серьёзно. Основной цвет нейтральный, акценты расставлены грамотно, — указывает на надпись «Thrasher» и красные конверсы — Детали, — цепочка на поясе — в целом, образ неплох. Надеюсь, ты ходил так куда-то на выходных. — в пятницу, — тянет Сяо Чжань, на пару секунд подняв взгляд к потолку. — вот и молодец. Собери зачётки, раз уж встал. Сяо Чжань цокает. — мне лень, передайте вперёд. — разбежался, — говорит Цзыи, но всё равно отдаёт зачётку Ибо, а тот дальше. Сяо Чжань возвращается на место. Ибо накрывает его ладонь своей под столом. Это выходит больше случайно, нежели специально, но Ибо не спешит убирать руку. Сяо Чжань смотрит на него в упор, но это не заставляет Ибо хоть сколько-нибудь сдвинуться. Раз начал, он будет идти до конца. Уголок губ чуть приподнимается, и это действует на Сяо Чжаня, он ощутимо расслабляется. Подход найден! Ибо чувствует, как это работает. Ливэй начинает критиковать одежду одного из студентов, и Сяо Чжань направляет всё внимание туда. Ибо перестаёт насильно удерживать его руку, и та мягко выскальзывает. Чтобы через секунду использовать более удобный захват и переплести их пальцы. В этот момент сердце Ибо падает куда-то в живот. Господи боже. Он не может дышать. Сяо Чжань выглядит абсолютно как обычно, слушает Ливэя, а до Ибо доносится только стук собственного сердца в ушах, и он с трудом заставляет себя сделать вдох. У Сяо Чжаня холодные пальцы, но под чужой ладонью быстро согреваются. Ибо не понимает, как может испытывает столь сильный холод на руках и пожар в груди одновременно. Когда Сяо Чжань смотрит на него, одним взглядом спрашивая: «Всё нормально?», Ибо умирает. Волны страха гуляют по всему телу, но это так приятно. — руки, — говорит Хайкуань, и Сяо Чжань резко отдёргивает руку, будто обжигается. Оба поворачиваются на комментатора, но тот изучает пустую доску как ни в чём ни бывало. О да, Хайкуаню со своего ракурса прекрасно видно, что они делают под столом. Сяо Чжань реагирует на одно его слово настолько остро, кладёт руку на стол, не оставляя Ибо ни единого шанса. Проходит минут двадцать к моменту, когда Ибо начинает скручивать боль. Ужасная, невыносимая боль внизу живота. В аудитории белый шум, ничего важного. Ибо вытягивает руки и кладёт ногу на ногу. Со временем всё становится только хуже. Он взлохмачивает собственные волосы и сжимает у корней, будто это поможет унять боль. Тут и гадать не надо, такую ни с чем не спутаешь. А зная свой организм, Ибо предполагает, что ему, по меньшей мере, полный пиздец. Надо до уборной дойти хотя бы. Но для этого надо найти в себе силы встать. Его опять бьют горячие волны, но уже по другой причине. По причине кровопотери. — Ибо, — обеспокоено говорит Сяо Чжань почти шёпотом. Сил отвечать нет. Ибо берёт себя в руки и встаёт с места. Ливэй отпускает его без проблем, даже взглядом не удостоив. Когда дверь кабинки отрезает от остального мира, Ибо приходится начать думать, как выходить из ситуации. Почему сейчас? Только месяц прошёл. Теперь вообще спокойно жить нельзя? Он тяжело вздыхает и садится на закрытую крышку унитаза, боль отдаёт в ноги. Он уже понимает, что выход тут только один, но пойти на это слишком страшно. Пару минут он просто крутит телефон в руках и ещё столько же смотрит на открытый диалог с Цзыи. Из раза в раз он повторяет мысль, что она единственная, кто может ему помочь. Совершать каминг-аут он не планировал, и Мэн Цзыи не самый надёжный хранитель тайн, но другого выбора просто нет. Ещё какое-то время требуется на написание сообщения. Не будь Ибо под конской дозой тестостерона, уже бы заплакал. Это сообщение может дать начало разрушению его жизни. Снова. Ибо нажимает «отправить» и выключает телефон. Какой ужас. Но долго ждать не получается, и он снова открывает диалог. Прочитано. Всё, пути назад нет. Как и ответа. Цзыи выходит из сети. Блять. Чисто теоретически, эмоциональная встряска от Сяо Чжаня могла быть причиной, по которой организм Ибо сошёл с ума? Могла. А могла и не быть. Ибо слышит стук каблуков. — так, ты где? Воу… а он уже не надеялся. — во второй. — на, — Цзыи просовывает под дверью прокладку — у меня много вопросов, знаешь ли. Ибо вздыхает. — спасибо. Ты спасла мне жизнь, поэтому отвечу на все. Когда он выходит, перед ним предстаёт Цзыи со скрещенными на груди руками. Она не выглядит возмущённой, скорее… шокированной. — получается, я целовалась с девушкой. — ну типо, — сил огрызнуться нет. — как так получилось? — что именно? — Ибо облокачивается о дверь кабинки. Поддерживать себя в вертикальном положении самостоятельно сейчас сравни невозможному. — что ты выглядишь как парень. — тестостерон два раза в день на протяжении трёх лет, — он закрывает глаза, пытаясь совладать с острой болью, которая никуда не делась. — а в паспорте ты как? — парень, — он открывает глаза. — обезбол нужен? — на меня не действует, — приходится приложить чудовищные усилия, чтобы отлепиться от двери и прилепиться к кафельной стенке, по которой Ибо в итоге обессиленно сползает и обнимает колени руками. Вырывается дрожащий, слишком жалкий вздох — Ладно, давай, я умираю. Проходит, кажется, меньше секунды, и Цзыи уже держит блистер таблеток и бутылку воды. — пиздец, чувак. Кто-то ещё в курсе? — никто, — Ибо благодарно принимает обезболивающее. — даже администрация универа? Ибо отрицательно мотает головой. — в этом городе только моя мама и ты. Так что, пожалуйста, не говори никому. — конечно, — в голосе звучит нотка обиды, но Ибо не обращает на это внимания — И Сяо Чжань не знает? — нет. — пиздец, — Ибо вспоминает, что Цзыи наверняка тоже видела странное поведение их рук — он же с тобой всё лето тусовался. — все парни слепые. Она щёлкает пальцами. — точно. — почти все. Если он и догадывается, я не в курсе. — ты вообще беспалевно выглядишь, — с отголосками проходящего шока говорит Цзыи. — сочту за комплимент, — Ибо утыкается лбом в колени. Больно. Он снова сжимает волосы, и это снова не помогает. После первого всхлипа Цзыи опускается на корточки и гладит его по спине. — если б я знала, как помочь… — хоть бы до дома дойти, — вздыхает. В глазах нет слёз, но душевно он в истерике. Слово «больно» ни в коем разе не описывает эти ощущения. Будто живот ножом вспарывают, как в японских исторических фильмах, да ещё и кислотой заливают — не хотелось бы умереть так. — сочувствую, — Цзыи натянуто улыбается — как… как это вообще? Скрывать себя. — отстойно, — честно признаётся Ибо. И вот что им движет? Желание выговориться? Глупость. Говорить Мэн Цзыи хоть слово о своём состоянии — полнейшая глупость, но он делает это. Может, виной всему мутящая сознание боль, а может, собственный язык, не способный держаться за зубами. — а грудь? Ему требуется около пяти секунд, чтобы заставить себя пошевелиться и задрать футболку, демонстрируя утяжку. — неудобно, но со временем привыкаешь. — пиздец… — оно того стоит, — он улыбается сквозь ужасающую боль — хотя бы ради твоего вида сегодня утром я готов это терпеть. — да уж… Теперь буду воспринимать тебя по-другому. — нет, пожалуйста, — в эту секунду Ибо накрывает то самое отчаяние. То чувство, от которого он всю жизнь бегает — пожалуйста. Я сказал тебе, не потому что хотел; ты не имеешь права херить всё, ради чего я, блять, живу, — сил на настоящую злость у него нет, поэтому слова звучат скорее жалко. Это неправильно, Цзыи ничего не может сделать с собственным восприятием. Если теперь она будет видеть в нём девушку… ну что поделать? Ибо чувствует, как его мир даёт трещину. От взгляда одного человека, который знает правду, он рушится. Теперь вся конструкция, которую он выстраивал вокруг себя долгие три года, не подлежит восстановлению.***
Он плачет уже дома. Анальгин притупил физическую боль, давая волю эмоциональной. Ибо хочет закрыться в комнате, не видеть никого и никогда. Всё, его тайна больше не тайна. Будто узнал весь мир, будто теперь для Ибо снова нет места нигде и ни с кем. Ни о каких мыслях в сторону Сяо Чжаня речи быть не может. Сейчас он понял это отчётливо. Такой человек никому не нужен, уж тем более Сяо Чжаню. Да, он проявляет к Ибо симпатию, даже нежность, но это всё растворится по щелчку пальцев, когда он узнает. Минчжу что-то, наверно, поняла, когда Ибо расплакался на пороге, но ничего не сказала. Дала анальгин и вышла из комнаты. Ибо любит её за это, но сейчас… На телефон приходит уведомление, но отвечать сейчас он не в состоянии. Время тянется медленно, и он не знает, через сколько приходит ещё одно. Потом и третье. Но его Ибо уже не слышит. Он спит, может, часа четыре, на улице уже темно. На секунду Ибо кажется, будто этого кошмара и не было, или он произошёл не с ним, но жестокая реальность напоминает о себе болью внизу живота. Нужно ещё анальгина. Ибо пытается сесть. Ждёт, пока лёгкое головокружение пройдёт, и проверяет вейбо. Мэн Цзыи: «Ты как там????» «Я никому ничего не сказала, можешь спокойно ходить в универ» Ван Ибо: «Я в порядке» Такая ужасная ложь, но он не хочет ещё больше открываться ей и обсуждать свои страхи. В чате с Сяо Чжанем висит одно непрочитанное. Сяо Чжань: «Ибо» Ван Ибо: «Сяо Чжань» Сяо Чжань: «Слава богу, ты ответил. Что случилось?» По-началу хочется придумать какую-то лайтовую отмазку, но врать Сяо Чжаню не хочется. Ван Ибо: «Хреново стало» Сяо Чжань: «Хорошо. Я только хотел удостовериться, что ты в порядке» Ван Ибо: «Удостоверился?» Сяо Чжань: «С натяжкой, знаешь ли» Ван Ибо: «Меня не будет до конца недели, так что скидывай конспекты» На этом диалог заканчивается. В частности из-за того, что Ибо не хочет продолжать. На выходных Минчжу тащит его к врачу, чтобы узнать, что это было. Как и следовало ожидать, гормональный фон слегка похерен. Что послужило причиной, пока непонятно, но это точно не эмоциональная встряска. Врач посоветовала сделать перерыв в принятии таблеток хотя бы на неделю, а в идеале — на период до операции. А Ибо ведь почти забыл о ней. В середине октября он снова выходит из строя, но тут хотя бы официальная справка будет. Ладно, он справится. Он совсем не переживает, что его внешность может измениться. Совсем нет. Ибо вообще не разглядывает своё лицо по десять минут каждое утро, чтобы убедиться, что всё в порядке. И он совсем не нервничает, когда снова видит Сяо Чжаня в понедельник. У него совсем не случается приступ паники, когда он понимает, что Сяо Чжань снова увеличил дистанцию между ними. — думаешь, я поверил, что ты будешь держать язык за зубами? — он загоняет Цзыи в ловушку, когда та остаётся одна в женской раздевалке. — я… — она прижимает к груди футболку в попытке прикрыться — я ничего никому не говорила. — да ну? — Ибо скептично выгибает брови, несмотря на то, какая злость распирает его изнутри — Тогда какого хуя Сяо Чжань так себя ведёт? — у него спроси! — забавляет, как она, судя по сконфуженному виду, ещё не определилась в своём отношении. Стесняется перед ним. Кажется, ещё немного, и заплачет, но Ибо не собирается ослаблять давление. — назови по именам, кто в курсе. — да никто! — Цзыи зажмуривается, отворачиваясь — Отстань от меня… Ибо тяжело вздыхает — ладно, это действительно чересчур. Но он готов поверить — и выходит из раздевалки. К чёрту пару с Ливэем, он не проведёт здесь больше ни минуты. Всю неделю в компании он держится особняком, хотя они по-прежнему сидят рядом. В следующий понедельник все дружно решают прогулять историю искусств и физкультуру. Ибо предпочёл бы остаться в постели, но Цзыи с небывалым энтузиазмом тащит их в парк. Одеты они слишком просто, что на колористике через три часа точно не оценят, но сейчас это никого не тревожит. Хайкуань валится на траву, не потрудившись снять солнечные очки. Он напоминает Ибо Ливэя, их очки даже по форме похожи. Сяо Чжань и Цзыи устраиваются на скамейке и начинают трещать обо всём на свете, как последние сплетницы. Ибо предпочитает быть подальше от Сяо Чжаня в тихой компании Хайкуаня. Конец сентября всё ещё тёплый и то, что происходит на небе — самая настоящая переменная облачность. Каждые пять минут облака закрывают солнце, а потом открывают вновь. Первое время это раздражает, но в итоге Ибо решает забить. Если его мозг будет напрягаться, погоду это не изменит. Он старается не слушать доносящийся до ушей голос Цзыи, с недавних пор он вызывает отвращение. Никому нельзя доверять, но Ибо облажался по полной, теперь эта тяжесть камнем висит на шее. Постепенно он отключается от реальности, а будит его возглас Цзыи. — серьёзно, блять?! Ибо с трудом открывает глаза. Девушка стоит с телефоном в руках, Сяо Чжань смотрит на неё с лёгкой тревогой, Хайкуань лежит, приподнявшись на локте. — который час? — видимо, он тоже успел задремать. — сейчас начинается пара по физкультуре, — спокойно говорит Сяо Чжань — Ливэй написал в группу… Цзыи зачитывает сообщение с преувеличенными эмоциями: — «Представьте, что через полтора часа вы идёте на светское мероприятие, где будут самые уважаемые люди страны. Это должно быть несложно» — она опускает руку — Чё за херня?! У меня нет ничего, что хотя бы отдалённо подходило бы для светского вечера! Сяо Чжань переводит взгляд с неё на Хайкуаня, тот пожимает плечами. Насколько это возможно в его позе. — Ибо? Он посещал подобные мероприятия только в детстве, и обычно это были вечера в бабушкином особняке. Сейчас его единственная официальная одежда — школьная форма. — у меня тоже ничего нет. — значит, — тянет Сяо Чжань, поднимаясь с места и протягивая ему руку, полностью игнорируя Хайкуаня — я веду вас в бутик. — у меня, конечно, есть с собой немного денег, но на вечернее платье явно не хватит, — ворчит Цзыи, но Ибо не слышит её. Он смотрит на Сяо Чжаня. Какой же он великолепный… От прикосновения рук будто передаётся электрический импульс. Ибо смотрит и зависает на несколько долгих секунд. Единственным, кто лежит, остаётся Хайкуань. — без меня не справитесь? — твой классический смокинг — явно не то, что хочет видеть Ливэй. — разве? — удивляется Цзыи. — это было бы слишком просто. Звучит логично, думает Ибо. Ливэй ясно дал понять, что ненавидит белый верх и чёрный низ, но в голове нет ни единой идеи. Всё, что не классический костюм, по мнению Ибо, будет смотреться не очень. В этот бутик Сяо Чжань заходит, как к себе домой. Лицо Хайкуаня остаётся непроницаемым, а вот Цзыи здесь явно первый раз. — минус пятнадцать минут, — Ибо смотрит на часы. — ещё больше часа, не торопись, — Сяо Чжань проводит рукой по вешалкам с пиджаками. — итак, — Цзыи ставит руки в боки, продолжая с восхищением осматривать окружение — твои планы на наш квартет? — работаем в тандеме. Это моё единственное предложение, — он разводит руками — не смотрите на цены. Они разбредаются по небольшому пространству. В мужском отделе всё кажется каким-то однотипным, и большое количество известных брендов ситуацию не спасает. Взгляд падает на ценник одного из пиджаков. Тридцать пять тысяч юаней. Ибо в глаза таких денег не видел и вряд ли когда-то увидит. А Сяо Чжань… у него секретный счёт на миллиарды? Ибо оборачивается. Цзыи допытывает консультантку, говоря, что ей нужно что-то особенное. Девушка лишь дежурно улыбается и ведёт её к стенду с нестандартными моделями. Ибо боится представить цены на вечерние платья. Ходить на пары к Ливэю получается как-то дороговато. Хайкуань сходу хватает несколько моделей, даже не посмотрев, и удаляется в примерочную. Ибо тем временем всё ещё не может придумать ничего интереснее классического варианта. На его плечи ложатся чужие ладони. — думаю, я нашёл то, что тебе пойдёт. На предплечьях Сяо Чжаня висит два комплекта, один из которых он передаёт Ибо. — ты часто здесь бываешь? — Ибо пользуется тем, что рядом никого нет. — совсем редко. Я не фанат дорогой одежды, но иногда это обязательно. Он говорит спокойно, но Ибо улавливает лёгкую нервозность. — я всё, — внезапно появляется Хайкуань. На нём белые брюки и чёрная рубашка с красными полосками на плечах. Сяо Чжань хмыкает. — оригинально. Так и оставишь? — к твоему красному пиджаку подойдёт, — он указывает на вещи в его руках — в тандеме, — возвращается в примерочную. Вот этот ритуал Ибо ненавидит. Надеваешь, понимаешь, что нравится, снимаешь, идёшь оплачивать, а потом снова надеваешь, чтобы так уйти. Слишком много телодвижений. Сяо Чжань тяжело вздыхает и сжимает своё плечо. — ты в порядке? — осторожно спрашивает Ибо, и его попытка коснуться Сяо Чжаня с треском проваливается. — иди переодевайся, — он удаляется вслед за Хайкуанем. Ибо приходится сделать то же самое. Он задёргивает шторку и принимается изучать комплект. Как же круто переодеваться в полном одиночестве, непонятный для обычного человека кайф. Ладно-ладно, Ибо нормально относится к цис и вообще им не завидует, вот вообще. Из «официального» в одежде только пиджак. Футболка, серые джинсы и уже упомянутый чёрный пиджак с золотыми полосками на предплечье и вычурными манжетами цвета хаки. И как вишенка — арафатка на шею в цвет манжетов. Сяо Чжань очень чётко уловил, что Ибо не создан для официальных мероприятий, а это… вполне золотая середина. Он переодевается, не глядя в зеркало. Когда в руках остаётся только пиджак, он всё же смотрит на отражение. В голове резко сталкиваются две мысли: «Ты правда хорош» и «Ты недостаточно хорош, чтобы считать себя мужчиной». Он ненавидит эти мысли. Они разъедают, как кислота, не дают нормально жить. Каждый день одно и то же. Это превращается в круговорот самобичевания и паранойи. Умом Ибо понимает, что всё прекрасно, а с загонами разобраться можно как-нибудь в следующей жизни. Шторка отодвигается, и Ибо не успевает запаниковать. Сяо Чжань резко прижимает его к зеркалу. Пиджак падает на пол. Сердце моментально взрывается, когда чужие губы замирают в сантиметре от собственных. Ибо парализовывает настолько, что он не то что пошевелиться, внятную мысль собрать не в силах. Чужое дыхание обжигает, в то время как сам он почти не дышит. Оба не двигаются. Секунда, две, три… Сяо Чжань отстраняется и вмиг исчезает из поля зрения. Остаётся лишь чуть покачивающаяся шторка. Ибо требуется время, чтобы снова начать дышать. Он прижимает руки к груди и сползает вниз по зеркалу. В голове всё ещё пусто. Что это, нахрен, было? Первая мысль, которую Ибо может сформулировать, звучит как: «Это было грубо». А вторая включает панику, потому что Сяо Чжань. Сяо Чжань чуть не поцеловал его. Это неправильно, так нельзя. Ибо кладёт ладони на колени, пытаясь как можно быстрее прийти в себя. Шторка всё ещё приоткрыта, и он замечает по ту сторону Хайкуаня. Они обмениваются взглядами, но ничего более. Когда Ибо находит в себе силы встать, Цзыи, предположительно метрах в пяти, возмущается по поводу того, как ужасно село платье. Ибо поднимает пиджак. Тогда в баре Сяо Чжань вполне осознанно смотрел на его губы. Ибо накрывает волной стыда. Всё бы ладно, но Сяо Чжань не знает одной очень важной детали, и это создаёт ощущение, будто Ибо его обманывает. Он резко выдыхает. Нужно делать каминг-аут. Как бы не хотелось, как бы тяжело ни было, но нужно. Другого выхода Ибо не видит, просто отмахнуться будет неправильно. Для Сяо Чжаня это же не игра? Очередная. Будь это так, он бы подкатывал к Ибо при всех без стеснения. Как же сложно… Ибо не думал, что когда-нибудь окажется в такой ситуации. С человеком, который ему правда понравился. Давно пора признать, что он неровно дышит к Сяо Чжаню, и это больше, чем всплеск гормонов. Хотя бы потому, что он очень хорошо контролирует эту систему своего организма. Такая лошадиная доза тестостерона, как у него, вряд ли будет реагировать на другого парня. Ибо поспешно натягивает пиджак, последний раз смотрит в зеркало — более чем прекрасно — и выходит к остальным. — Ван Ибо! — тут же накидывается на него Цзыи — Скажи, как тебе? Ибо приходится оторвать взгляд от Сяо Чжаня, который при его появлении начал усилено рассматривать пол. Но сейчас Ибо хотя бы мог спокойно оценить одежду. Красный костюм выделял его на фоне остальных, но сейчас он был настолько… Ибо предполагает, что ему тоже стыдно. Да уж, это всё ещё было грубо, но не отменяет того, что Сяо Чжань выглядит огненно. Цзыи на его фоне теряется. Должно быть наоборот, но раз уж они решили впечатлить Ливэя… На Цзыи чёрное платье на бретельках с вырезом под грудью. Её белые кеды к образу вообще не подходят, и Ибо понимает, что придётся зайти и в обувной. — сойдёт, — холодно говорит он, и девушка цокает. — как красноречиво, — она находит сзади ценник — воу… у меня нет столько. — я заплачу, — Сяо Чжань отталкивается от стены — переодевайтесь, — и скрывается за шторкой. Хайкуань подходит к Ибо. Тот ожидает вопроса, но слышит лишь: — круто выглядишь, но в тандем не вписываешься. — он и Цзыи будут хорошо смотреться вместе, — только сказав, Ибо ощущает, как режет эта фраза. Хайкуань касается его плеча с каким-то снисхождением. — да, я тоже так думаю. Сяо Чжань расплачивается картой, и только Хайкуань обещает вернуть свою долю. — Цзыи, сгоняй в ювелирку, — на сколько может увидеть экран его телефона Ибо, Сяо Чжань переводит ей круглую сумму — только сильно не разгуляйся, мы всего-лишь пытаемся получить хорошую оценку. — слушай, с таким размахом нам надо будет обязательно посетить какой-нибудь крутой банкет, — бросает девушка, удаляясь. Хайкуань кладёт ладонь на спину Сяо Чжаня и подталкивает к обувному. У них ещё полчаса. Ибо и Сяо Чжань полностью игнорируют присутствие друг друга. Хайкуань молчит, а Цзыи, если и замечает, то не считает это важным. Она купила утончённое золотое ожерелье, совсем невычурное и идеально подходящее для её образа. Ибо отвлекается на неё, пока Сяо Чжань и Хайкуань о чём-то беседуют в стороне. И он поворачивается ровно в тот момент, когда Сяо Чжань получает смачный подзатыльник. Ибо аж вздрагивает. Цзыи замирает. — вы чего? Хайкуань указывает на неё подбородком, и ответить приходится Сяо Чжаню: — ничего… — кладёт ладонь на затылок. Причёска, мягко говоря, испорчена. Ибо не волнуется, не его дело. Цзыи быстро приводит Сяо Чжаня в порядок, но Ибо не может не замечать, как все эти детали заставляют его забиться куда-то в угол своего сознания, будучи в самом центре. Странно видеть подобное состояние со стороны. Ибо не должен что-то говорить, он и не хочет. Да, вообще не хочет. На пару они опаздывают. — Сяо Чжань, — Ибо останавливает его, стараясь сохранить холод во взгляде — возьми себя в руки. Ты выглядишь хорошо, ты… великолепен. Сяо Чжань с трудом смотрит ему в глаза. — он прав, — Цзыи обнимает его за плечи — нацепляй свою уверенность, и идём, мы и так на десять минут опоздали. — учитывая, что Ливэй обычно опаздывает на пять, ничего страшного. Хайкуань открывает дверь. Аудитория тут же замирает. Все стоят. Ливэй резко прерывает свою речь, переводя взгляд на новоприбывших. — дико извиняемся за опоздание, — улыбается Сяо Чжань. Несколько секунд назад это был совершенно другой человек. Троица заходит, а Ибо остаётся в дверях, опираясь о косяк. Пиджак он сворачивает в руках, так как без него, он искренне считает, смотрится лучше. Ливэй обводит их оценивающим взглядом. — премного благодарен, что вы решили посетить именно мой урок сегодня, — жестом просит остальных сесть. Ибо готов ударить себя по лицу, видя минимум половину в «белый верх, чёрный низ». Ливэй складывает руки домиком и подходит к Сяо Чжаню — Неплохо, — проводит кончиками пальцев по лацкану его пиджака — очень даже неплохо, — смотрит на Цзыи — и в украшениях ты смыслишь, — доброжелательность появляется на его лице — Я бы даже сказал, что вы выглядите потрясающе, если бы… — двумя руками он отодвигает в стороны Цзыи и Хайкуаня — …по отдельности это не смотрелось максимум на четыре. Не твой уровень, Сяо Чжань. Ибо удивлённо вскидывает брови. Серьёзно? Ливэй не зарабатывает столько, сколько они потратили сегодня. — но я поставлю «отлично», потому что вы помогли мне заработать лишние двести юаней. — вы поспорили с физруком? — озвучивает догадку Ибо, и его наконец замечают. Ливэй бросает троице «садитесь» и подходит к Ибо: — некрасиво стоять в дверях, Ван Ибо. Он выпрямляется, но без особого энтузиазма. На душе и без того паршиво. — не смотрюсь рядом с ними, уж извините. — кто одевал? Ибо хочет сказать что-то вроде «угадайте», потому что тупее вопроса не придумать. — Сяо Чжань, — он произносит имя будто в первый раз, настолько непривычным оно ощущается. — это лучшее, в чём я тебя видел. Садись, — Ливэй возвращается за свой стол. Ибо не сомневается в честности его комплимента, просто не может. Хоть он и не оценил, что Ибо сделал выбор не сам, но искренним мнением поделился. Ах да, Ван Ибо всё ещё сидит с Сяо Чжанем и в прямом эфире видит, как маска напускной уверенности трескается. Ливэй по очереди подзывает студентов по списку, пропуская тех, кто надел школьную форму. Сяо Чжань выдерживает взгляд Ибо, но сердце последнего так сильно тяжелеет… Ощущения распространяются по всему телу, и Ибо понимает, что или умрёт, или сделает что-то безрассудное, или у него будет двухчасовая истерика, потому что Сяо Чжань. Следующий час проходит в подвешенном состоянии. Ибо порывается приблизиться к Сяо Чжаню, но не может себе позволить. — всем спасибо, все свободны, — Ливэй захлопывает журнал и выходит из аудитории. Уставшие студенты вяло собираются и следуют за ним. Ибо чувствует бабочек в животе, и это ни капли не приятно. Он останавливает Сяо Чжаня перед столом Ливэя. Ощущения внутри становятся ещё хуже. Он понимает, какую ошибку совершает, когда притягивает его к себе. Но в глубине души он не считает это ошибкой, иначе сейчас его губы не касались бы чужих. Кто-то сзади роняет телефон. Ибо хочет рассмеяться. Если бы они знали, что он умер в этот момент. Поцелуй получается лёгким, без всякого сопротивления. Ибо не смотрит в чужие глаза, не смотрит ни в чьи. Он покидает аудиторию так же быстро, как Ливэй, не видя и не слыша ничего вокруг.