Согнуть меня даже гораздо сложней, чем сломать.
Я маленький камень, зато я умею летать.
Холодный и острый осколок гранита,
Смерть Голиафа в руке Давида.
Flëur — «Камень»
Сидел Изуку в общежитии недолго: буквально через полчаса туда ввалился Шота, схватил Изуку поперëк груди и утащил в неизвестном направлении, ворча о том, сколько от него проблем. Очевидно, они направлялись к другим учителям. Изуку безвольной куклой болтался в руках Шоты, думая о своëм. Такой способ передвижения его более чем устраивал. Ничего делать не надо, развлекайся, думай о своëм! Если станет скучно — подëргайся. И получи подзатыльник. Можно ещё укусить своë транспортное средство. В общем, всячески мешаться. Это всегда весело! Учителя наперебой спрашивали что-то у Изуку. Волновались все, и потому скоординироваться сейчас у них не получалось: вопросы шли вразнобой и от разных людей. Видимо, настолько они испугались того, что ребëнка кто-то похитил. А вроде всегда должны быть всегда собраны — герои ведь. В один момент дошло до того, что Изуку заткнул уши и крикнул: — Вж-ж-ж!! Что говорите? Вж-ж-ж! Не слышу! — и после этого мальчик вскочил и выбежал из комнаты. — Чëрт! — Немури стиснула зубы. — Опять ведь куда-то денется! — Я за ним, — Шота встал с места. — За мной не идите, вдруг спугнëте его, — с этими словами мужчина вышел за двери учительской. Найдя Изуку на крыше, Шота не удивился. — Ведëшь себя, как ребëнок, — мужчина вздохнул, садясь рядом с Изуку. Мальчик фыркнул. — Я и есть ребëнок, — Изуку закатил глаза. — А вот расспрашивали меня некомпетентные взрослые. Перебивали друг друга, как невесть кто. Знаешь, как то политическое шоу, где... — Давай без этого, — Шота вздохнул. — Без заговаривания зубов. Скажи, пожалуйста, где ты был. Изуку помолчал немного, покосился на Шоту и решил всë-таки ответить: — Дома. Шота вновь вздохнул. — Проблемный ребёнок... Изуку улыбнулся. Его руки тут же обхватили шею взрослого. — Прости, пап! — глаза мужчины сверкнули красным. Изуку рассмеялся. — Я не могу рассказать, — мальчик потупил взгляд. — Ну, то есть я правда был дома. Но почему и зачем — сказать не могу. Не хочу никого втягивать. Шота помассировал виски. — Ребëнок, — мужчина посмотрел в глаза Изуку. — Ты — ребëнок. И снова влез во что-то опасное. Пожалуйста, хотя бы раз, взвали проблемы не только на свои плечи. Рядом с тобой полно взрослых людей. Да, может, не каждый из нас достаточно компетентен, как ты выразился. Но мы можем помочь. — Мне казалось, что на ваши плечи я уже взвалил проблему в виде себя, — Изуку как-то отстранëнно посмотрел на Шоту. Тот запнулся. Изуку в это время изучал лицо взрослого. Было заметно, что такие разговоры — не стезя Шоты. Но он правда старался донести свои мысли до ребëнка. Изуку посмотрел вверх. Небо было чистое-чистое. — Я подумаю. В глазах отражалась бесконечная синева. Возможно, ему и правда стоит положиться на кого-то?***
Шота сидел в учительской. Там остался только он и Хизаши. Изуку упросил учителей чуть-чуть подождать, пока он собирается с мыслями, готовясь рассказать им о том, что он делал. Это отложили до завтрашнего дня. Но за Изуку пристально наблюдали. Уронив голову на стол, Шота бессильно выдохнул. Хизаши оторвался от телефона, в который пялился последний десяток минут, и посмотрел на друга. — Айзава? — Хизаши постучал по спине частично распластавшегося на столе мужчины. — Есть кто дома? Шота проворчал что-то нечленораздельное. Сущий Мик разобрал слово «ребëнок». — Ага, — Хизаши с умным видом покивал. — Ваш диагноз — «Папзава». Не смертельно, но доставляет некоторые неудобства. Одно из них — чрезмерная опека над проблемными детьми, которые, если быть честными, не совсем Ваши дети... Шота резко поднялся, из-за чего Хизаши резко отшатнулся. — Не убивай, пожалуйста, я пошутил... — Сущий Мик попятился. Шота схватил его за руку. — Как мне донести до Изуку, что он не проблема? В смысле, он иногда доставляет проблемы, но он сам не проблема, я не отношусь к нему как к сплошной проблеме... По крайней мере, в плохом смысле... — Шота продолжал бормотать, впрочем, не обращаясь уже ни к кому. Идея спросить совета у Хизаши уже казалась сомнительной. — Так, — Сущий Мик поправил очки. — Дай угадаю: ты сказал что-то вроде того, что Мидории стоит переложить часть своих проблем на кого-то ещë, а он посчитал, что сам является большой проблемой, и доставлять больше неудобств он не хочет? — Шота уставился в глаза Хизаши. — Что? — Ты слышал наш разговор? — Сущего Мика смешило то, каким беззащитным Шота казался. В смысле, он же... подпольный герой, который настороже постоянно, даже во сне! А сейчас он как открытая книга. Видимо, ему действительно нужна помощь, раз он так открыто признаëт поражение. — Айзава, это очевидно, — Хизаши позволил себе ухмылку. — И тут, к сожалению, не поможет ничего. Кроме разговора. Шота снова упал головой на стол, и Сущему Мику пришлось вслушиваться в обречëнное ворчание друга: — Я не могу собраться с мыслями. Это будет очень долго. Хизаши удивлëнно, но понимающе улыбнулся. Он ошибся: Шота признал не просто поражение. А полное поражение. Что же, нужно не дать ему капитулировать окончательно. — Я тебе помогу! — обычно ничем хорошим подобные порывы Хизаши не заканчивались. Но Шоте оставалось лишь молча согласиться на протянутую руку помощи.***
Изуку сидел в своей комнате. Завтра он должен рассказать учителям, что он делал. И будет очень сложно объяснить, как в его доме появился чертовски опасный злодей, и почему он сам всë ещë жив. Из своего рассказа Изуку решил полностью опустить часть с Кьëкой: он обещал ей помощь — он своего обещания не нарушит. Изуку пропустил момент, когда к нему в комнату пробрались Хитоши, Денки, Эйджиро, Шото и Момо. И что-то подсказывало Изуку, что это ещë не конец. Через десяток минут ему перебирала волосы Мэй. А ещë через пять Нейто вовсю препирался с Хитоши. Изуку мысленно закусил губу. Хотелось рассказать им всë, но втягивать их в это дело совсем не хотелось. — Так, что, — первым сдался Хитоши. — Расскажешь или воздержишься? Изуку посмотрел в глаза друга. Тот ответил тем же. — Ну, — Изуку прикинул что-то в голове. — Я был дома. Разговаривал с маньяком-мафиозником. Что-то с грохотом упало. Это Хитоши уронил только что взятую (спасибо, что закрытую) банку с колой. Уставший взгляд мëртвой рыбы словно просил сказать, что это шутка. — Бинго! — Изуку рассмеялся. Хитоши хлопнул себя по лбу. Вся компания, с недавних пор знавшая о «недособранной» коллекции друзей Изуку вторила смеху зеленоглазого. — Какое, к чëрту, бинго... — Хитоши звонко хлопнул себя по лбу. Зря он тогда это сказал. — И ты не хотел нам ничего рассказывать, — Эйджиро констатировал факт. — Потому что решил, что нас в это втягивать не нужно, — Момо хмыкнула. — И не буду втягивать, — Изуку покачал головой. — Вы должны жить спокойно. — Я — главный суетолог по вопросу теорий, ты сам это сказал, — Шото, кажется, впервые за этот вечер подал голос. — И я сам в это втянусь, если ты этого не сделаешь. — Я так и не понял, почему у Тодороки такое почëтное звание, но я согласен с его словами, — Денки улыбнулся. По лицам остальных находящихся в комнате было понятно, что они теперь не отстанут. — Вот подростки пошли, лезут, куда не надо, — Изуку начал притворно ворчать. — А и черти с вами! — Ты с нами, да, — Денки тупо кивнул, чем вызвал очередную волну смеха. Изуку смотрел на веселящихся друзей и понимал: даже если он не будет героем в привычном смысле этого слова, если он втягивает окружающих в свои планы Безумного Шляпника, он обязан защитить хотя бы своих друзей. Друзей-придурков, решивших, что помощь ему важнее, чем спокойное детство и учëба. А Изуку — самый главный придурок. И ему это нравилось. Более того: он с гордостью нëс это звание. Кто-то должен.***
Первого урока у 1-А класса не было. В это время Изуку сидел в учительской. На полу. Ему нужно было успеть изъясниться за перемену перед вторым уроком. Пока он просто ждал. Дверь открылась с тихим, но протяжным звуком. В учительскую зашли два человека: Изуку узнал их ещë по шагам. Сотриголова и Сущий Мик. — Привет, маленький слушатель! — Хизаши по-свойски хлопнул Изуку по плечу. Шота просто кивнул. — Хэй! — Изуку улыбнулся. — Что-то случилось? — Хотели поговорить, — Хизаши даже не стал затягивать тему, как любил делать. Точнее, любил он не затягивать, а чесать языком. — Точнее, поговорить хотел Айзава, но, как ты понимаешь, очень сложно переоценить его «великолепные» навыки разговоров по душам, — Шота кинул на друга испепеляющий взгляд, но не возразил. — Мы присоединимся? — Хизаши кивнул на пол. Изуку усмехнулся: — Да, конечно, располагайтесь! — в итоге оба взрослых уселись на пол напротив Изуку. — Так что вы?.. — мальчик не собирался заканчивать вопрос. Но этого и не требовалось. — Я возьму роль коммуникатора на себя, если позволите, — Хизаши беспечно повëл плечом. — Вчера Айзава сказал, что ты можешь нам довериться. Пусть мы и не мегамозги, но что-то вполне можем. Не всегда проблемы нужно решать в одиночку. Ты не станешь обузой, балластом или чем-то подобным. Когда мы говорим, что ты можешь на нас положиться, мы готовы к последствиям и правда хотим помочь тебе. И ты не проблема, маленький слушатель. Или, по крайней мере, не настолько большая, — мужчина хмыкнул, будто как-то искромëтно пошутил. Изуку прищурил глаза, кажется, поняв, что Хизаши подразумевал под маленьким размером проблемы. — Конечно, сам-то рама ростом с двух меня! — Хизаши запнулся. — Дядь, дядь, достань воробушка, а? — Изуку хитро улыбнулся. Сущий Мик рассмеялся. — Так, вернëмся к теме. Что там с проблемой? Хизаши отдышался и вдохнул. — Так вот. Да, ты, конечно, тот ещë гремлин, но пережить тебя мы можем. И помочь тебе справиться с возникающими проблемами. Секунду назад Изуку беспечно улыбался. Сейчас его взглядом можно заковать всю Землю в арктические льды. — Зачем вам это? — один вопрос. Хизаши кинул взгляд на молчавшего всë это время Шоту. Тот неуверенно (расскажи кому — не поверит!) посмотрел на друга, после чего столкнулся взглядами уже с Изуку. Взгляд Шоты потяжелел. — Дай ему пару минут, маленький слушатель, — Хизаши усмехнулся. — Всë-таки показывать чувства действиями ему намного легче. Неловкое молчание длилось буквально минуту. Но в такой обстановке каждая секунда течëт, словно загустевшая смола по дереву. Изуку всë ещë смотрел на взрослых волком. — Зачем... — Шота, наконец-то, собрался с духом. — Мы тебя любим. Изуку настолько растерялся, что выражение его лица с враждебного изменилось на полностью безразличное. Автоматизм его эмоций всë ещë сбоил. — Любите? — Изуку казалось, что его абсолютный с некоторых пор слух стал его подводить. — Ага! — Хизаши решил вмешаться. — Мы тебя любим, маленький слушатель! — И ты тоже? — Изуку показал пальцем на Шоту. — Я тоже тебя люблю, — мужчина всë ещë был напряжëн. — О, — Изуку наклонил голову вбок. — Я... тоже вас люблю? Чëрт, я буквально назвал тебя папой, Стëрка! Конечно, я вас люблю... — казалось, что Изуку даже не задумывался о том, чтобы дать своим чувствам какую-то классификацию. — Это так... по-новому? — Мне оставить вас? — Хизаши уже готов был уйти. Сейчас он улыбался, как сумасшедший. Его работа, как посредника, была выполнена. Что-то резко потянуло Сущего Мика вниз. И этим «чем-то» оказался Изуку, обхвативший его и Шоту руками. — Кто тебя отпустит? — и снова к Изуку вернулся игриво-обиженный тон. — Точно не я! Хизаши рассмеялся. Шота улыбнулся. Хизаши перестал смеяться. — Айзава... — Сущий Мик ткнул друга в щëку. — Ты умеешь улыбаться?! — и снова испепеляющий взгляд. Как хорошо, что его причуда не убивать взглядом. Изуку смотрел за молчаливо громкой потасовкой взрослых и мысленно смеялся. — Знаете, — заговоривший Изуку тут же перетянул всë внимание на себя. — Я расскажу, где я был. Но только вам. Потому что у меня уже есть отряд детей хаоса, который решил, что мои проблемы — и их тоже. Шота закатил глаза, вздыхая. Кто бы сомневался. Хизаши же данное заявление повеселило. — Это замечательно! И, Изуку, я тебя, конечно, люблю и обожаю, но я всë ещë помню, что было в первый день учëбы... Мысленный смех Изуку перестал быть мысленным. — Почему ты вообще сейчас вспомнил об этом... — Шота бы хлопнул себя по лбу, если бы его руки не были заняты объятиями. — Я и не забывал!***
Остальные учителя не узнали ничего о том, что именно делал Изуку. В то же время мальчик обрисовал Сотриголове и Сущему Мику ситуацию в целом. Частность в сделку не входила. И, кажется, скоро их ждëт увлекательное путешествие на базу мафиозников, которые в скором времени огребут за похищенную принцессу.