Придется отрабатывать все косяки

      Оказалось, что просыпаться от назойливого будильника гораздо приятнее, нежели от ощущения раскалывающейся на мелкие частицы головы вдобавок с огромным желанием утолить жажду.       Медленно разомкнула глаза, сразу же начиная щуриться от солнечного луча, пробивавшегося сквозь плотные шторы — видимо, вчера никто так и не избавился от мелкой щели между двумя полотнами.       Мягкая кровать вовсе не желала отпускать женское тело и сопротивляться этому не было никакой физической возможности. Ухватившись за край теплого одеяла, она решила немного натянуть на себя — попытка избавиться от солнечного света.       Почувствовав сопротивление такому не трудному действию, Ирина даже немного взбодрилась, желая найти причину, по которой не смогла спрятаться от всего внешнего мира. А виной всему была мужская рука, удобно расположившаяся на женской талии.       Внутри все замерло, зато мозговая деятельность, несмотря на плохое самочувствие, постепенно лишь набирала обороты, а поворачиваться лицом к человеку, находившемуся в такой непозволительной близости, не хотелось.       «Это еще что такое? Вернее кто?! Что вообще происходит?»       Быстро пробежавшись взглядом по предметам, которые располагались в зоне видимости для Ирины, было ясно — находится она не в своем номере. Теперь были сомнения, что она находится в стенах их отеля.       В очередной раз сделала попытку сменить положение, желая отстраниться от незнакомого ей человека, чем, кажется, потревожила его сон — на соседней половине постели кто-то тоже начал ворочаться.       — Доброе утро, Ирина Алексеевна, — хрипловатый мужской голос раздался у самого уха Павловой, которая боялась теперь дышать, чтобы не выдавать себя, но притворяться спящей уже не было смысла, — Выспались? Как себя чувствуете?       — Доброе… — тихий шепот не похожий на тон Павловой прозвучал неуверенно, легла на спину и всё-таки посмотрела на Анатолия, все еще не понимая, как так получилось, что они проснулись в одной постели, — А что вы здесь делаете?       — Ирина Алексеевна, — усмехнувшись, посмотрел в ее глаза, затем всё-таки поднялся с кровати, желая начать сборы, — Вообще-то это мой номер и моя кровать. Или вы считаете, что я должен был спать на полу? На нем холодно и неудобно. Мы же вчера проверили.       — Что мы вчера сделали? — оторвав голову от подушки, хотела уже принять сидячее положение, но решила сначала проверить наличие одежды, взгляд устремился под одеяло, — А почему я в халате? Где моя одежда?!       Анатолий бросил взгляд на Ирину, замечая ее нервные действия на постели и неумышленное прикусывание нижней губы, которое отмечал для себя еще вчера. Удержать себя казалось невозможным, а использовать такую ситуацию было необходимо.       — Ирина Алексеевна, а вы что, ничего не помните? — подошел ближе к кровати, затем и вовсе присел на край рядом со своей подчиненной, — Даже нашу с вами бурную ночь?       — Что? — если бы у людей была такая особенность, как у мопсов, то глаза Ирины Алексеевны сейчас обязательно выпали бы из орбит, — Мы с вами? Бурная ночь?       «Два тела упали на одну постель.       Анатолий услышал что-то похоже на сдавленный стон, который был приглушен из-за того, что губы Ирины касались его плеча, затем почувствовал, как две ладони уперлись в его плечи в жалких попытках освободиться от груза.       — Боже, какой вы тяжелый! Вы мне все ребра своим весом чуть не сломали! — не прекращала попыток выбраться из этих незапланированных оков, — Ну встаньте уже!       — Да сейчас, чего вы так орете? — нехотя всё-таки поднялся с кровати, хотя самому было очень даже комфортно в таком положении, правда, все еще не понимал, как они оба оказались в горизонтальном положении, — Вы же не собираетесь спать в моей кровати? Поэтому тоже поднимайтесь.       — Да пытаюсь! Лучше бы помогли. — вытянула одну руку к нему, чтобы получить сейчас поддержку в этом тяжелом действии…»       Снова подняла взгляд на Анатолия, который успел за это время, что заведующая была погружена в свои раздумья, ретироваться к окну — в голове все еще был вопрос: что же произошло этой ночью? Единственное, что сейчас могло подтолкнуть ее раздумья к истине, — это ее тело. Осторожно, стараясь быть незамеченной за таким действием, заглянула под одеяло, но увидела белый махровый халат вместо своего серого платья.       — А… — вновь огляделась по сторонам, чтобы не найти ответ на свой вопрос, — Где моя одежда?       Он же молча продолжал смотреть на нее, отмечать для себя все ее растерянные взгляды, попытки закрыться одеялом, дабы прикрыть все возможные участки тела, нервные поерзывания на постели. Теперь его самого беспокоила вся эта ситуация — никак не ожидал, что на утро Ирина ничего не вспомнит.       «А может это и к лучшему для нас, а? Будешь сейчас более покладистой и мягкой, а то уже задолбали все твои колкости!»       — Вчера, когда мы с вами вместе принимали душ по вашей вине, платье сильно промокло, поэтому я сдал его в прачечную, когда вы уснули, — специально отвернулся к окну, давая ей возможность наконец выбраться из постели, — Можете принять пока душ, если хотите. Скоро его должны принести.       — Да, спасибо, — ответ последовал незамедлительно, удостоверилась, что Анатолий на нее не смотрит, затем быстро прошмыгнула в ванную комнату, сразу же закрыв за собой дверь, тяжело выдыхая.       — Это ж надо было так напиться, что даже ничего не помнить. До чего докатилась на старости лет! — распахивая полы халата, подошла к зеркалу с желанием посмотреть на свое отражение, — Не устаешь удивлять, Павлова.       Неожиданное осознание отсутствия на себе капроновых колготок, заставило нервно сглотнуть, а наличие нижнего белья на теле не казалось уже таким важным. Требовалось срочно оказаться под струями холодной воды, чтобы обрести похожей температуры разум.       Практически ледяные капли падали на лицо, отрезвляя, заставляя просыпаться логику, даруя панике возможность отступить. Сейчас можно было погрузиться в свои мысли, силясь вспомнить хоть что-то еще, что могло развеять пелену тайны и непонятности всего происходящего.       «Присела на край ванной, отслеживая каждое движение своего непосредственного начальства, а от бушующего настроя не осталось и следа — сейчас почему-то все тело охватила какая-то тоска о несправедливости поступков многих людей по отношению к ней.       — Так, Ирина Алексеевна, нам нужно с вами умыться, — подошел к крану, включив прохладную воду, чтобы хоть немного пробудить в своей коллеге здравый смысл, а то все ее действия сбивали с толку, выводили из себя, удивляли, — осторожно, поворачивайтесь ко мне.       — Да я сама прекрасно справлюсь с этой задачей, не нужны мне помощники, — развернулась корпусом к воде, облокотившись на второй бортик ладонью в качестве опоры, — Особенно такие…       Ловким движением свободной ладони повернула маленький переключатель, не задумываясь о последствиях. Женский визг наполнил собой все пространство и, кажется, эхом звоном повторно раздался в мужских ушах. Анатолий же лишь вздрогнул, непонятно по какой причине. То ли от женского визга, то ли от влаги, которая уже успела пропитать его пиджак и добралась до рубашки.       — Ну вот, теперь придется вас еще и горячим чаем отпаивать, — быстро выключил воду, затем вооружился полотенцем, начиная вытирать волосы Ирины — почему-то сейчас больше хотелось позаботиться о ней, чем о себе, — Не хочу, чтобы вы заболели по моей вине. Получается, что я за вами сейчас не досмотрел.»       Вышла из душевой кабинки, спрятав свое тело под поллтенцем, взглядом нашла встроенный в стену фен, что было только на руку — гулять по отелю с сырыми волосами не входило в ее планы.       «То есть мы вчера еще и час с вами пили, да?»       Факт, что вчерашний вечер начинал прорисовываться в ее голове радовал, за исключением того, что делалось это крайне медленно, но и ускорить его было ей не под силу, поэтому приходилось довольствоваться малым.       Неожиданно раздавшийся стук в дверь прервал все мыслительные процессы, заставляя отвлечься от всех занятий, даже фен выключила, чтобы узнать, что произошло на этот раз.       — Ирина Алексеевна, ваше платье принесли, я повесил его на ручку двери, — сначала прислушался к тому, что происходит за дверью, но дожидаться ответа не стал, поспешил удалиться, чтобы не ставить ее в более неловкое положение.       Павлова тоже прислушивалась к каждому звуку за дверью, чтобы понимать местонахождение Анатолия, и была ему безумно признательна, когда поняла, что тот позволил ей выйти, чтобы забрать свою одежду.       Капроновые колготки были вместе с ее платьем, но причина, по которой они были сняты, так и не была ясна, а спрашивать подобное у Аленикова уж точно не хотелось. Поэтому молча приступила к дальнейшим сборам, желая поскорее оказаться у себя в номере.       «Двое разместились на мягких стульях рядом с круглым столом, где стояли чашки с горячим чаем. Ирина сначала забросила одну ногу на вторую, затем их вытянула, ища более удобное положение. Подобные действия не ускользнули от Анатолия.       — Согрелись хоть немного? — окинул ее взглядом, отмечая для себя, что та не дрожит, и это действительно радовало, — Вас что-то беспокоит? Чего вы ерзаете постоянно?       — Беспокоит! Меня в принципе много чего беспокоит в этой жизни. Например, как люди, которые сидят и перекладывают свои бумаги с места на место, могут брать на себя ответственность за чужие поступки? Или как кто-то из таких как вы, — не удержалась и ткнула пальцем в мужскую грудь, желая таким действием добраться до сердца собеседника, хотя в его наличии очень сильно сомневалась, — Может решать, кому жить, а кому нет? Но сейчас у меня просто болят ноги! Я сегодня устала, понимаете меня, нет? Да ни черта вы не понимаете!       — Что же вы так не любите Министерство, а? Вам же ничего плохого пока никто не сделал, — опустил свой взгляд на ноги Ирины, не понимая, почему они у нее болят, но хотелось это исправить, а то сил выслушивать все ее пьяные недовольства было невыносимо, — Что нужно сделать, чтобы ноги не болели?       Ирина лишь прикусила свою нижнюю губу, бросив взгляд на Анатолия. Отвечать на вопросы про министерство не было никакого желания, да и всё-таки не хотелось окончательно разрушить свою карьеру своими же руками.       — Можете пододвинуться ближе и отвернуться в сторону? Я хочу снять колготки, — поправила полы халата, желая спрятать свои ноги от его взгляда, затем дождалась, когда тот перестанет смотреть на нее, как на сумасшедшую, и наконец выполнит все действия, — Ой, вот так действительно лучше.       Освободившись от капроновых колготок, положила свои ноги на колени собеседнику, прикрыв при этом глаза. В голове проскочила мысль, что массаж был бы точно не лишним, но просить о таком, уже точно будет хамством.»       Мысль, что избавлялась от оков своей одежды она самостоятельно, несколько успокаивала, но не позволяла расслабиться настолько, чтобы узел нервов, засевший в груди и не собирающийся отступать, смог подарить возможность с облегчением выдохнуть. Потерянность и неясность всех дальнейших взаимодействий с Анатолием сковывали, заставляя чувствовать себя не в своей тарелке от всех своих вчерашних выходок. Страх, что она смогла взболтнуть чего-то лишнего, что не должно было быть известным посторонним, заполнял все пространство рядом с Ириной, от чего любой, кто находился бы рядом, чувствовал себя неуютно.       Тихо вышла из ванной комнаты, заправляя выбившуюся прядь за ухо, взглядом нашла Аленикова, который сидел в кресле и что-то изучал в своем мобильном телефоне. Не желая отвлекать его от собственных дел, осторожно, стараясь остаться незамеченной, направилась в сторону выхода.       «Вы же мне обязательно это припомните, да? У вас же цель стоит — сделать все возможное, чтобы растоптать меня. А я сама вам подарила такую возможность, дура!»       — Ирина Алексеевна, все хорошо? — поднял на нее взгляд, замечая телодвижения рядом с собой, — Я заказал завтрак в номер, только не знал, что именно вы любите…       — Анатолий Борисович, вы меня извините за вчерашнее, я позволила себе много лишнего и возможно сказала то, что не должна была говорить, — оправдывалась, надевая свои туфли, желая сбежать отсюда, как можно скорее, — И за завтрак спасибо, но я не голодна, мне нужно идти. Встретимся тогда на конференции.       Быстро покинула номер, оставляя после себя небольшой хаос не только в номере, но и в голове Анатолия.