Reality

(POV Лена)

На следующий день я еле-еле встала с кровати. Так плохо мне еще никогда не было: во всем теле была какая-то слабость, руки при подъеме чего-нибудь тяжелее чайной ложки начинали мелко дрожать, периодически меня бросало в пот и знобило как при сильной простуде. Но не поехать я не могла: внутренний голос подсказывал мне, что Степнов приедет сегодня на работу только из-за моей просьбы. По дороге мне стало чуть полегче, но все равно недомогание полностью не прошло. Возможно, оказали эффект принятые мною таблетки, а может, я просто «взяла себя в руки», поняв, что болей не болей, а деваться некуда – ехать все равно придется. Чтобы хоть как-то отвлечься, я все пыталась придумать для наставника «легенду» о том, как я лишилась связи с преступниками, только в голову ничего путного так и не пришло. Остановившись на правдивом рассказе, я нашла себе новое занятие, заключающееся в представлении способа казни, который применит ко мне Степнов. - Здравствуйте, Виктор Михайлович, - собравшись с мыслями и с силами, сказала я, входя в кабинет. Мужчина уже сидел там и, нахмурившись, просматривал что-то на компьютере. По его виду можно было судить о том, что он явно не в лучшем настроении. - Кулемина, - как всегда без приветствия сразу же начал мой наставник, – прежде чем мы перейдем к обсуждению твоего вопроса, ответь мне, пожалуйста, на мой: ты была в «Reality» перед прохождением медосмотра? Капец! Вот сволочи! Два дня прошло, а они уже результаты предоставили… Ну все, Степнов меня сейчас явно грохнет. Хотя… может, все-таки попробовать выкрутиться? - Нет, - насколько смогла быстро ответила я. - В таком случае, Лена, - выделил имя брюнет, и мне это ой, как не понравилось. Не зря он сделал акцент именно на таком обращении… Печёнкой чую, не зря… - я вынужден отстранить тебя от расследования этого дела. - К-как? – с удивлением воскликнула я. – Почему? Это мое дело! Я веду его с первого дня! - Судя по результатам анализов, у тебя снова повышен уровень серотонина в крови, - будничным тоном ответил Степнов, прокручивая колесико мышки. – Если ты перед медкомиссией не пользовалась той машиной, значит это явление у тебя уже перешло в стадию постоянного. А коль в твоем организме начали происходить изменения, то я считаю нужным передать это дело другим людям. - Что? Да оно почти раскрыто, Виктор Михайлович! – буквально закричала я на своего наставника. – Вы что, издеваетесь? - Хватит на меня орать, Кулемина! – гаркнул он, поднимаясь из-за стола. – Я не хочу, чтобы с тобой случилось нечто непоправимое. Точно такие же симптомы наблюдались у всех, кто из-за этого изобретения сошел с ума! - Но я-то в своем уме! – возразила я, не собираясь сдаваться. – А этот серотонин в крови… да какое он, собственно, имеет значение? – спросила я. Тут мое тело снова невольно передернулось, будто оно подчинялось не мне, а кому-то другому, кто отдавал ему команды. А я думала, что это прошло. Черт, главное, чтобы наставник этого не заметил. - Вчера вечером от серотонинового синдрома в больнице умерла Аня, - тихо проговорил Виктор и замолчал. Я была просто в шоке, и мне тоже нечего было сказать. Как это ужасно: вроде видел человека несколько месяцев назад, полностью здоровым в физическом плане, а сегодня его уже нет. – Врачи пытались ей помочь, но безрезультатно. Теперь ты можешь понять, почему я хочу оградить тебя от этой работы? – устало спросил мужчина. Он заботится обо мне? Надо же, он заботится обо мне! Как же это приятно… Мне, конечно, было очень жаль Анечку, но я ничего не могла поделать со своими разбушевавшимися чувствами. Его забота казалась такой милой… Так хотелось расцеловать своего наставника. Но я поступила по-другому: правду на правду… Да и при деле я хотела остаться, что бы он ни говорил. Только знала бы я тогда, к чему приведет мое признание. - Я была в «Reality» за день до осмотра. Скорее всего, это остаточные явления… - Что и требовалось доказать, - неожиданно заявил Степнов. – И в этом случае я все равно отстраняю тебя от дела, Кулемина! – назидательно сказал мужчина. Я совсем перестала понимать логику этого человека, но бесил он меня с каждым словом все сильнее и сильнее. В кабинете стало жарко, воздух будто стал безвозвратно исчезать. - Но почему?! – снова возмутилась я, глядя в глаза начальнику. – Теперь-то почему? Я же объяснила: это непостоянное явление! - Потому что ты, Лена, - медленно подходя ко мне, проговорил брюнет, - заигралась с этой своей машиной… А я, дурак, только вчера понял, почему же мы никак не закончим расследование. Да потому что тебе это не нужно! - Вы себя слышите? – эмоционально взмахнула я руками, а потом смахнула ладонью выступивший на лбу пот и, взяв со стола какую-то папку, стала обмахивать ею лицо. - Что с тобой? – удивился наставник, а мне, по-видимому, было настолько хреново, что я даже придумать ничего не смогла. - Я вчера два часа пробыла в капсуле… мне плохо… - Вот! О чем я и говорю! – тут же продолжил читать нотации Степнов. – Ты не хочешь расставаться со своей «игрушкой», поэтому никаких улик у нас и нет! Ты ведь прекрасно понимаешь, что эту машину, скорее всего, уничтожат, а тебе ведь этого так не хочется! – язвительно проговорил мужчина. - Вы намекаете на то, что я плохо работаю, Виктор Михайлович? – усмехнулась я, хотя, конечно, мне было далеко не до смеха. Я столько сил угробила на это дело, а он хочет теперь меня от него отстранить? Когда все раскрыто и осталось лишь достать доказательства? Черта с два я с ним соглашусь! Дело даже не в том, что я расследовала, а кому-то достанутся лавры за посаженных студентов. Дело в том, что мне это засчитают как провал задания, а такого счастья мне абсолютно не надо! - Я прямо говорю тебе о том, что ты зависима от этой машины, - поучительно сказал Степнов. – И я понимаю, что ты не хочешь расставаться со своим наркотиком, но без этого мы никогда не завершим данное дело! Поэтому лучше будет отдать его кому-нибудь другому… Угу, а галстук ему не погладить? Ишь ты, какой умный! Сидел в кабинете, ничего не делал… Я там как белка маялась, любовь разыгрывала, парня обманывала, а теперь давайте отдадим все кому-то другому? Да вот сейчас прям! Шел бы этот наставник куда подальше! Я сама сейчас поеду в эту лабораторию и задержу этих хреновых изобретателей. Потом сниму все на камеру и вызову подкрепление. Тогда уже этой троице будет не выкрутиться! Пусть меня ждет замечание за вторжение на частную собственность и бла-бла-бла, зато задание будет считаться выполненным. Только как… Неожиданно на глаза мне попался лежащий на столе табельный пистолет Степнова. В голове тут же созрел план, вот только я немного недооценила своего начальника. Проследив за моим взглядом, он, естественно, разгадал все мои намерения, но о моей напористости он и не подозревал. Мы одновременно ринулись к столу. Мужчина, видимо, надеялся на свою реакцию и скорость, а я, понимая, что он меня явно опередит, сразу же толкнула его в бок. Степнов отлетел к стене, а я схватила пистолет, крепко сжала его в руках и… направила прямо на своего наставника. - Кулемина… ты что делаешь? – удивленно и немного испуганно спросил он, хотя ни один мускул на его лице не говорил о том, что он боится. - Я доведу это расследование до конца! – чеканя каждое слово, проговорила я и вытерла пот, снова выступивший теперь не только на лбу, но и на висках. – И Вы не посмеете его кому-либо отдать! - Лена, посмотри на себя, - призвал меня к разумности мужчина. – Ты не в себе! Ты держишь меня на мушке моего же оружия! Меня! Своего наставника! Разве это нормально? Тебе нужна помощь… Лучше бы он не произносил этой фразы. Она подействовала на меня как красная тряпка на быка. Он считает меня ненормальной? Думает, что я, как и все, кто пользовался «Reality», сошла с ума? Ха, нашел повод от меня избавиться! - Заткнитесь! – рявкнула я, невольно заметив, как трясутся мои руки, держащие пистолет. – Хотите меня сумасшедшей выставить? А-а-а… я разгадала Ваши планы! Вы хотите поместить меня в ту же психбольницу, где лежала Аня, да? Почему Вы, черт Вас подери, так ненавидите меня? - Лена, это совсем не так! – тут же стал отнекиваться начальник. – Я беспокоюсь за тебя! Я не хочу, чтобы ты свихнулась, как все те бедняги, которые зависали в этой капсуле так же, как и ты! - А хотите, я поясню Вам, почему люди, видя, что с ними что-то происходит, продолжали пользоваться этой машиной? – понесло меня. Перехватив покрепче пистолет и не меняя его положение, я продолжила: - потому что это изобретение воплощает мечты в реальность! - Я знаю, - осторожно перебил меня Степнов. – Ты писала об этом в отчетах. - Все эти отчеты – липа… Можете ими подтереться! – ухмыльнулась я. – Знаете, что испытываешь, когда чувствуешь ответные чувства на свою неразделенную любовь? Это сродни эйфории… Это когда абсолютно не хочешь возвращаться в реальный мир! Это просто непередаваемо! Это… это… да я всю оставшуюся жизнь провела бы в этой капсуле! - Ты кого-то любишь? – ненавязчивым тоном поинтересовался мужчина. - Так ничего и не понял? – резко перешла я на «ты». – Впрочем, это неважно… Я была бы рада поболтать с Вами, Виктор Михайлович, но я тороплюсь – хочу успеть доказать Вам свою профессиональную компетентность! За столь длинную речь я поплатилась своей реакцией. Степнов резко кинулся вперед, и ему удалось выбить из моих рук пистолет, но я в отместку зарядила ему кулаком по лицу, а после этого с силой толкнула наставника в грудь. Тот пошатнулся, сделал один шаг и зацепился ногой за выступающий край линолеума, которым был покрыт пол нашего кабинета. Об него уже сотню раз оступались и я, и мой начальник, и все покрывали этот кусок матом, но ни у кого не доходили руки его прикрепить. Пытаясь сохранить равновесие, мужчина замахал руками, но это ему не помогло – он стал падать назад… А потом все произошло настолько быстро, что я даже не успела понять, что к чему: мой наставник хорошенько приложился затылком о стоящую позади него тумбочку и упал на пол уже без сознания. Признаюсь, я сильно испугалась и тут же подбежала к своему начальнику. Пульс есть, дыхание есть… только небольшая рана на голове, в том месте, где он ударился. Вроде бы ничего угрожающего жизни… Достав из кармана носовой платок, я подложила его под кровоточащий участок и стала взглядом искать пистолет, который нашелся возле окна. - Извините, - обращаясь к бессознательному Степнову, пробормотала я, – но я Вам докажу, что я серьезно подхожу к делу и не преследую никаких личных целей! С этими словами я вышла из кабинета, а потом и из здания департамента. Надеюсь, что мы там несильно шумели… И еще больше надеюсь, что мой наставник полежит немного в «анабиозе» и даст мне время, чтобы задержать студентов.