Шиворот-навыворот

Следующие миссии были несложными, на них не случилось ничего из ряда вон, не считая международного скандала, вызванного поимкой курьера, который перевозил компромат на политиков. Потом снова была Турция. Они недолго побыли в Стамбуле и разъехались в поисках улик по разным городам. Поездка Габи в Анкару не принесла успеха. Илья разгромил бар в Анталье, но добыл полезную информацию и перехватил Габи на полпути. Наполеону повезло больше всех. В Газиантепе он работал под прикрытием. *** Илья проснулся рано не потому, что его разбудили посторонние звуки или чужое присутствие. Он просто выспался и отдохнул, а теперь лежал, слушая дыхание напарника. При пробуждении Илья последовательно почувствовал безопасность, тепло и завершённость. Именно так. Было очень… непривычно. Равновесие. Илья не помнил такого чувства спокойствия и собранности, уверенности в себе, несмотря на выматывающий режим работы. Самодостаточность. Наполеон беспробудно спал, наконец-то отдыхая после предельной напряжённости последних дней. Он был под прикрытием две недели и работал на износ, вытаскивая заложника-подростка, сына влиятельного итальянского политика. При освобождении заодно сгорел склад фальшивомонетчиков недалеко от границы Турции и Союза. Почти всю операцию Соло действовал в одиночку, оставив Стражу роль прикрытия. Хотя Илье не нужен был постоянный физический контакт с не-Проводником, он всё равно нервничал. Как и Габи. Она волновалась о коллеге и друге. Оба понимали, что сидят слишком далеко, чтобы быстро успеть на помощь в случае чего. И это грызло изнутри. Габи как могла отвлекала и приносила тонны информации на анализ. Сортировка данных давала надежду закончить дело быстрее. Илья кропотливо работал и радовался, что его способности не такие, как у остальных. Но всё равно Наполеона сильно не хватало. Когда пришёл сигнал, Илья вломился на склад, убил пару головорезов и они вытащили раненого пацана. Наполеон получил несколько порезов и почти вывихнул плечо. Не опасно для жизни, но очень болезненно. Страж страшно злился, но прятал гнев под привычной маской спокойствия. Глаза выдавали его. Габи не церемонясь ткнула в Илью кулаком и сказала собраться. Остальные обходили Курякина по широкой дуге. Наполеон не думал, что Страж потеряет контроль. Не было нервного тика. А тот бар в Анталии и вовсе был обдуманной операцией, потому что Илья рассчитывал запугать информаторов. У него получилось. Несколько дней в ожидании команды от Наполеона Илья был сосредоточен как сжатая пружина и не мог расслабиться. Оказавшись рядом с напарником, Страж позволил себе сфокусироваться на втором, убедиться что Соло в порядке. Стало легче, задание завершили быстро. Они лишь хлопнули друг друга по плечу. Габи красноречиво промолчала, глядя на их поведение. Илья не хотел показывать, что зависим от прикосновений. Наполеон был в полном порядке, лишь чуть потрепан. «Как дети», — пробормотала Габи. Перелёт в Лондон, отчёт и проверка у медиков вытянули из Наполеона последние силы. На порог дома он пришёл бледным как полотно, с тёмными кругами под глазами… и по-прежнему способным очаровать любого. Одурачить Соло мог кого угодно, только не Илью. Страж слышал, как доктор настаивал, что плечу нужен покой, а самому Соло — помощь в быту и болеутоляющие. Конечно, Наполеон протестовал против ортеза, а лекарство чуть не выкинул в мусор, но Илья успел поймать и припрятать пузырёк с таблетками. Подлинную степень усталости Наполеон выдал, когда они сели в машину и он с измождённым стоном откинулся на подголовник. Защитные барьеры и маски растворились, остался просто Наполеон. Илья был шокирован, насколько напарник показал уязвимость. Это была высокая честь и бесконечное доверие. По-настоящему они коснулись друг друга за закрытыми дверями квартиры, проверив на отсутствие камер и жучков. Илья не осознавал, насколько ему было нужно физическое подтверждение связи, как изголодался по контакту до тех пор, пока не провёл ладонью по заросшей щетиной щеке. А Наполеон в ответ прижался ближе безо всякого притворства. Только они вдвоём. Несколько долгих минут Илья лёгкими движениями проверял лицо американца, шею, оглаживал бока. Страж отметил повышенную температуру повреждённых мышц плеча и мелкую дрожь. Он хотел попробовать напарника на вкус и прижался к сухим губам. Наполеон улыбнулся. «В кровать», — решил Страж. Возражений не последовало. *** Илья облокотился на изголовье и изучал лицо спящего. Соло выглядел совсем юным, только скулы выступили острее, а щёки запали. Тёмные пряди легли на лоб, придавая невинный вид. Илья усилил слух, проверил ритм сердцебиения и успокоился. Он внимательно осмотрел Наполеона, а потом протянул руку и коснулся волос. Илья не форсировал восприятие, просто наслаждался тем, как пальцы скользят по шелковистым прядям. Раньше он нечасто искал, с кем переспать, вполне хватало помощи собственной руки. Временами находил в баре любовников на одну ночь, и бездну эмоций такие знакомства не предполагали. Только приятное времяпрепровождение и лёгкие воспоминания. Иногда Илья звал в постель мужчин, но столь же редко, как женщин. С Наполеоном всё было иначе. Он был… своим. У Ильи никогда ничего не было, кроме отцовских часов. Не было постоянного партнёра, лишь вре́менные отношения. Иметь друзей было слишком рискованно с учётом его работы, а члены семьи проходили по категории «возможные заложники». Проводников тоже использовали для шантажа, они были и силой, и слабостью любого Стража. Поймай Проводника — и Страж пойдёт на что угодно, чтобы его вернуть. Убей Проводника — и Стража можно списывать в утиль. Как Брэгга. В КГБ очень радовались, что лучший агент функционирует сам по себе. И вот теперь с ним был Наполеон, и он был для Ильи дороже всего в жизни, но не был… подопечным. Соло был самодостаточным агентом и многое мог. Если кто-то будет угрожать Соло, Илья придёт в ярость, но не потеряет голову. Если Наполеона убьют, Илья не останется калекой. Просто перестанет быть человеком… но жил же он раньше как слепое орудие в руках начальников. — С тобой я настоящий, Ковбой, — прошептал он. Напарник потянулся во сне. Илья продолжил гладить, радуясь, что ему это позволено. Наполеон глубоко спал, полностью уверенный в безопасности. Доверял. Илья улыбнулся. Прикосновение подтверждало, что он больше не одинок и никогда один не будет. Напряжение испарилось, оставив взамен чувство покоя и удовлетворённости. *** Уэверли сообщил, что через неделю их снова поставят в штатное расписание миссий. Наполеон выглядел довольным, когда они вернулись в свой кабинет, а Илья закрыл дверь от нежеланных визитёров и обнял, притягивая спиной к груди. Соло на секунду замер, потом расслабился и откинул голову на плечо Ильи. — Куда хочешь поехать? — поинтересовался Страж. — Подальше отсюда, — тихо отозвался Соло. — Под этот критерий попадает множество мест. Соло засмеялся. — Ты бывал в Нью-Йорке? — Штаты. — Пять за знание географии, Угроза. — Бывал. Большой и суетный город. — Там есть милый райончик под названием Хэмптонс. Илья угукнул. — И там есть дом. Илья нахмурился, и Наполеон повернулся, не разрывая объятий. — Уединённый, — добавил Соло. Страж смотрел в лицо напарнику, ощутил толчок по линии связи и спросил. — Он твой? — Как сказать… — замялся Соло. — В некотором роде? — Я… мне разрешают пользоваться этим домом. Илья не стал выспрашивать. У его Щита было много секретов и денег. Может это его дом, а может принадлежит кому-то или оформлен на подставное лицо. — Итак? — потребовал ответа Наполеон. — Согласен. Улыбка Соло ослепляла.