Chase Atlantic — Swim
Как назло все двери, которые Чимин пытался открыть, были заперты. Он начинал выходить из себя. Становилось совсем не смешно. Ситуация всё больше походила на какой-то ужастик, написанный Стивеном Кингом. Прошло около пяти минут бессмысленных блужданий. Пак всерьёз задумался над тем, что это строение принадлежало приспешнику Сатаны. Потому что как можно было это построить? Нумерация на закрытых дверях была непоследовательной, а вереница коридоров вызывала головокружение. «Куда, чёрт возьми, все подевались?» Чимин продолжал злиться и уже собирался заорать в надежде, что, может, на его крик сбегутся люди, как вдруг услышал отдалённо мужские голоса. Сердце в груди забилось быстрее то ли от волнения, то ли от адреналина. Со всех ног Чимин направился в сторону шума. Голосов было несколько, с каждым шагом Пак слышал их всё отчётливее. Времени было совсем мало, поэтому Чимин долго не размышлял над тем, что он должен будет сказать, когда ворвётся в чью-то раздевалку, гримёрную или съёмочную площадку и, возможно, прервёт процесс работы. Самой важной задачей для него всё ещё оставалось отыскать съёмочную площадку, на которой его ждали и даже не подозревали, что он заблудился. Когда маленькая ладонь легла на ручку, чтобы опустить её и войти внутрь помещения, дверь, отделяющая его от живых людей, резко открылась. Чимин не успел разжать пальцы и по инерции полетел вперёд, врезавшись в чью-то грудь. Он бы точно упал, если бы сильные руки вовремя не подхватили его, удержав за плечи. Чимин зажмурился от неожиданности. В себя он пришёл, когда всё те же руки, осторожно сжались на его плечах, а до слуха донеслась давящая тишина. Все, кто был в комнате и говорили перед этим эпизодом, замолчали. Пак не видел сколько людей могло находиться за дверью, потому что тот, в кого он так беспощадно врезался, загораживал всю видимость. — Вы в порядке? — раздался приятный низкий голос над ухом Чимина. — Ой, я… Я да, — отпрянул на шаг назад блондин. Только когда между ним и собеседником образовалось расстояние в один шаг, Пак наконец смог разглядеть выходящего. Это был высокий, выше самого Чимина почти на голову, крепкий, хорошо сложенный молодой человек. На его лице сияла доброжелательная улыбка. Взгляд незнакомца был устремлён на нарушителя его спокойствия. В глазах плескалось добродушие и немного озорства. — Джун, что у тебя там? Застыл, как… — из-за плеча крупного парня появился ещё один. На его лице тоже сияла улыбка. Парень чуть меньше ростом первого и более хрупкого телосложения. Он тут же замолчал, когда увидел Чимина, но его улыбка неизменно осталась украшать его миловидное светлое лицо. — К нам пришла девушка, вы, наверное, по душу Мина, — лучезарный парень попытался сдвинуть своего друга в сторону и указывал куда-то вглубь помещения. — Он как раз заканчивает с текстом. — Хосок, подожди ты. Мы, кажется, напугали её, — попытался заткнуть парня Джун. — Вы себя нормально чувствуете? — Девушка?! — возмутился блондин и кукольно округлил глаза. Вовремя вспомнив свое амплуа, Пак аккуратно прочистил горло и продолжил: — Да-да, я чувствую себя хорошо, но мне нужна помощь. Могу я украсть у вас несколько минут? — кокетливо похлопал наращенными ресницами Чимин. «На войне все средства хороши, так ведь?» — крутилось в голове у парня. — Я, кажется, ошибся, — засмеялся Хосок, небрежно взъерошив волосы и сотворив ещё больший беспорядок у себя на голове. — Чем мы можем помочь вам? — перебивая Хосока и пихнув друга локтем в бок, уточнил Намджун. В комнате что-то упало, отчего оба парня обернулись, чтобы увидеть источник шума. Не прошло и пары секунд, как в дверях появился ещё один человек. Ростом он был чуть выше самого Чимина, худощав и очень бледен. На его белом лице выразительно выделялись два омута глаз. От парня исходила пугающая энергетика, напоминавшая собой что-то потустороннее и ледяное. Тёмные волосы находились в таком же творческом беспорядке, как и у Хосока, только вот его густая чёлка так и стремилась попасть в глаза и скрыть их от всего мира. — Вы так громко разговариваете, что у меня разболелась голова. RM, я закончил текст, — обратился темноволосый парень к Намджуну. — Можешь показать его, и не надо так орать, работа была закончена в срок, на часах ровно девять часов утра. И да, кстати, вы не захватили кофе, он закончился ещё по утру, — последние слова он произносил, уже глядя прямо на Чимина, при этом нельзя было сказать, что выражали его эмоции. Чимин, недолго подумав, остановил своё внимание на одном из парней, к которому, кажется, обращались как Джун. Легче всего на крючок попался бы второй юноша, который улыбался так солнечно, что это даже немного пугало. Поэтому Пак выбрал, как ему показалось, самый подходящий вариант. — Простите, оппа. Сегодня мой первый съёмочный день, я так разволновалась, что забыла, как пройти до своего павильона. Мне нужно помещение, которое арендует господин Ха Джун для своей социальной рекламы, может, вам это о чём-то говорит? Намджун немного растерялся сначала от наглого требования кофе со стороны старшего, а потом приятно вздрогнул от обращения молодой и очень даже симпатичной девушки к нему. — Простите моего друга, он не спал всю ночь, — шире улыбнулся Джун, одновременно испепеляя последнего взглядом. — Я не зна… — Я знаю, — нехотя перебил друга парень, похожий на привидение. — А судя по тому, что меня так виртуозно тут все пытаются игнорировать, я сам пойду схожу до автомата с кофе. Парень уже собирался проскочить между Намджуном и Чимином, но был остановлен первым. — Погоди, Юнги, если знаешь, где находится студия Ха Джуна, почему бы тебе не проводить нашу новую знакомую? — серьёзно спросил RM друга. — Может потому, что леди попросила именно тебя о помощи, — усмехнулся парень, обратив взгляд к Намджуну. — К тому же, я уже сказал, что от шума у меня разболелась голова и я чертовски нуждаюсь в кофеине. — Ой, кажется, наш тёмный лорд сегодня совсем не в духе, — засмеялся Хосок, прячась за спину Джуна, но Юнги даже не обратил внимания на колкость, выпущенную в его адрес. Он лишь молча перевёл чёрные омуты своих глаз в сторону незнакомки, а потом вернул взгляд Намджуну. Видимо, что-то для себя решив и поколебавшись ещё с минуту, Юнги кивнул в правую сторону коридора, развернувшись, чтобы уйти. — Кто учил тебя манерам? — неожиданно остановился брюнет. — Могла бы представиться, прежде чем просить о помощи. А вообще, поторопись, автомат с кофе находится как раз в той стороне, где и твоя съёмочная площадка. RM, который всё это время молча наблюдал за действиями своего друга, лишь обречённо покачал головой, а потом вновь улыбнулся новой знакомой: — Не обращайте на него внимания. Он у нас не любит утро, потому что в основном работает по ночам, а ещё сердится, когда во всей студии неожиданно заканчивается кофе, — RM протянул руку Чимину. — Приятно было познакомиться. Меня зовут Намджун, можно просто RM, а этот улыбающийся ребёнок — Хосок. Поторопитесь за тёмным лордом, а то он ждать не привык и сейчас растворится среди коридоров. — Джун ещё раз улыбнулся. — Лорда, кстати, зовут Мин Юнги. Это я так… — хрипло проговорил Юнги так, что его голос раздался эхом в пустом коридоре. «Ну и сухарь» — подумал Чимин. Времени оставалось совсем ничего, и выбора у него не было от слова совсем. Натянув как можно более естественную улыбку, блондин произнёс: — Ох, простите, так грубо с моей стороны было не представиться. Меня зовут Сон Ён, я начинающая… актриса. — Пак немного замялся, потому что в его планах всё ещё стать танцором, не примерять чужие роли. — Обещаю, что не издам и звука по дороге, чтобы не тревожить вашу головную боль, лорд Мин, — опустив глаза в пол, произнёс сладким голосом Чимин. Быстро попрощавшись с парнями, Чимин поспешил за Юнги. На самом деле, ему и самому сейчас было не до разговоров, каждая минута была на счету. Поэтому он сделал вдох и направился следом за темноволосым парнем, на которого, казалось, чары Сон Ён не распространялись. — Не удивлюсь, если господин Мин пьет американо со льдом, это было бы так на вас похоже, — не сдержав своего обещания о тишине, в первые же минуты с издёвкой в голосе произнёс Пак. Юнги усмехнулся, искоса посмотрев на новую знакомую. Он, может, даже оценил бы её эгоцентричный выпад и, вероятно, ответил бы тем же, но голова действительно разрывалась нещадно. К тому же, хоть и Мин в глазах других был слишком строгим и невоспитанным, на деле это было совсем не так. Скорее всего, за своей резкостью он скрывал робость. Однако говорить всё прямо людям в лицо никогда не считал за грубость, наоборот, ему казалось, что лучше горькая правда, чем сладкая ложь. — Угадала, — спокойно ответил Мин, — но в автоматах его нет. Медленно, словно специально, Юнги шёл вдоль по коридору. Его руки покоились в карманах. Он мечтал лишь побыстрее добраться до спасительного напитка, а потом, если повезёт, то, возможно, ответить этой проницательной особе на её «изящный» выпад. Но не сейчас, пока он сильно устал и не способен был связать и двух слов. Спустя несколько минут Юнги наконец-то остановился и обернулся к Чимину. — Ну что, начинающая актриса? — вновь усмехнулся Юнги. — Третья дверь справа твоя. И кстати, тебе напутствующая идиома: Используй мягкость, чтобы преодолеть жесткость; справиться с обстоятельствами, проявив гибкость, — Мин склонил голову вбок, явно потешаясь над своей новой знакомой, вероятно, о существовании которой он забудет уже к вечеру. — И да, в следующий раз запомни хотя бы дорогу от своей гримёрной до площадки. Если бы это был кто-то другой, то Чимин, наверное, выразил бы безмерную благодарность. Этот же парень был так заносчив, что никакая благородная дама не смогла бы спокойно отреагировать на брошенную вслед фразу, а что уж говорить об уважающем себя парне. Не смог бы себя сдержать и подавно. — В следующий раз, когда соберёшься проводить девушку, выспись и выпей кофе ПЕРЕД ЭТИМ, — крикнул Юнги блондин, выделив последнюю фразу, и, поджав подбородок добавил: — хотя, откуда у такого сухаря может быть девушка, — вторую часть предложения он старался произнести как можно тише, чтобы она не дошла до собеседника. — Но всё равно спасибо, оппа — усмехнувшись, всё же поблагодарил Пак человека, который отдалялся от него и, казалось, даже не реагировал на все его слова. — Пак Чимин, — резкий голос заставил парня вздрогнуть и, прежде чем перевести взгляд на побеспокоившего его человека, он посмотрел в сторону, где только что удалялся вдоль по коридору Юнги. Не хватало бы ещё для полного счастья, чтобы его раскрыли в такой неподходящий момент. Убедившись в том, что парень исчез из виду, а с такого расстояния, даже имея слух летучей мыши, он бы точно не услышал того, как к Паку обратилась вышедшая с площадки девушка, Чимин расслабился. Удача была точно на стороне юноши, так как за грозной на вид девушкой вышел уже знакомый Чимину режиссёр. — Нахён, чего ты так расшумелась, — улыбнулся Ха Джун. — Мы договаривались, что не будем произносить настоящего имени нашего актёра, — режиссёр подмигнул Чимину и уже более серьёзно спросил: — Ты придумал для себя псевдоним? А то я помню, как полтора часа назад у тебя была буря эмоций от того, что тебе предстоит надеть юбку. К тому же, в социальных рекламах указывать имя обязательно, а так как ты ненастоящая трансгендерная персона, настоятельно советую приду… — Сон Ён, — Чимин смущённо перебил режиссёра. — Быстро, — восхитился мужчина. — Простите. Могу объяснить. Ён звали мою игрушку в детстве, а Сон, только что пришло в голову, — соврал Чимин. — Мне кажется красивым, — он почувствовал, что покраснел, а девушка, которая всё ещё испепеляла его взглядом, тихо хихикнула. — Ну, раз мы все решили, Чимин, это Ким Нахён, тебе необходимо пройти с ней, подписать некоторые бумаги, и можно будет приступать к пробам. Под бумагами имелись ввиду договора о неразглашение секретов съёмочного процесса, а также имён младшего персонала. Чимин не знал и не успел посоветоваться с отцом, необходимо ли это реально, но раз просили и без этого съёмки было начать нельзя, прочитав всё до последней буквы и не заметив никакого подвоха, Пак поставил подписи на всех необходимых бумагах.***
Прошла уже неделя с момента начала съёмок. Чимин забыл, что такое нормальный сон. Работать приходилось с шести часов утра. Сначала по восемь-десять часов на съёмочной площадке, потом по два-три часа в танцевальной студии. Чимин дал себе обещание, что несмотря на то, как бы он не уставал, даже ползком, но доберётся до студии и будет тренироваться. — Мотор! — выкрикнул режиссёр. Чимин выдохнул и сосредоточился на своём персонаже. Открыв глаза, он приветливо улынулся. Девушка, а точнее Сон Ён, стояла перед большим столом, за которым сидели мужчины и женщины в строгих костюмах. Все взгляды присутствующих были устремлены на неё, но это совсем не смущало девушку, она стояла уверенно и смотрела на всех в ответ, слегка вежливо склонив голову. — Госпожа Сон Ён, мы посмотрели ваши документы и появились некоторые вопросы, — обратился к девушке мужчина, сидевший в центре стола. — Да, господин директор Нам. Я готова ответить на них, — девушка сложила руки в замок. Её немного потряхивало, но это не отнимало того, что она продолжала стойко сдерживать все брошенные небрежные взгляды в её сторону. — Так, стоп! — закричал режиссёр. Он вскочил со своего места и подошёл к Чимину. — Ён, прошу тебя расслабься, ты должна быть выше всех этих людей, понимаешь? Не нужно вставать в оборону и показывать им своё превосходство, как большинство из приёмной комиссии. Именно это им и нужно. Большая часть этих людей пытаются скомпрометировать тебя. Некоторые, возможно, даже сомневаются, что ты способна учить детей так же, как это сделал бы учитель не относящийся к меньшинствам. Сон, покажи мне, что ты сильная, покажи, что не уподобишься им, что ты выше их. Никаких уничтожающих взглядов. Тебе понятно? — Джун терпеливо объяснил Чимину, что он от него требовал, и теперь ждал положительного результата. Чимин ещё недолго разговаривал со съёмочной группой. Суть в социальной рекламе была в том, чтобы поддержать меньшинства. Роль Чимина, в которой он играл некую Сон Ён, была в том, что молодая трансгендерная девушка пришла устраиваться на работу. Она всю жизнь мечтала преподавать детям искусство танца, но многие организации отвергали её. В видеоролике режиссёр хотел показать насколько глупы были те, кто не брал её на работу. Сон Ён, двадцатилентяя девушка, в начале ролика должна была появиться в кадре в белом. Словно ангел она должна была порхать по импровизированной танцевальной площадке. Её движения легки и непринуждённы. Она сливалась с музыкой, жила ей. Всё её воплощение было плавной мелодией, которая звучала на заднем плане. Во второй сцене Сон Ён, лучезарно улыбаясь прохожим, спешила воодушевлённая на собеседование. Весь день она провела, обивая пороги, получая отказы один за другим. И, наконец, попала в Хоуп-интертеймент, где проходил набор молодых педагогов для ведения танцевальной программы для детей. Уставшая как физически, так и морально, Сон Ён зашла в здание компании. Её лицо украшала улыбка. В этот раз она была настроена на победу. Продемонстрировав приёмной комиссии свои таланты, рассказав о том, что она бы хотела преподавать эстрадный танец, Сон получила массу одобрения. Кульминационным и, пожалуй самым напряжённым моментом для зрителей, должен был стать кадр, когда девушка, наконец, отдаёт свои документы комиссии. Директор группы, глядя в паспорт, увидел пол девушки, который обозначен, как мужской. И вот оно, небольшое замешательство, взгляды, устремлённые на неё. Всё спас этот самый директор, который улыбнулся Ён в ответ и задал ей единственный вопрос, который его интересовал. И нет, это не тот вопрос, который ожидал зритель. Не компрометирующий, он больше похож на глоток свежего воздуха. — Вы готовы работать в нашей компании и делиться знаниями с нынешними абитуриентами? Готовы отдать всю себя, чтобы дети, которые будут приходить к вам, хотели дальше посещать ваши курсы? И да, Сон Ён готова. Она к этому шла. Хотела заниматься делом всей своей жизни, вкладывать душу и получать удовольствие. В финале Сон Ён говорила на камеру, как важно воспринимать людей такими, какие они есть. Как мало зависит, какого человек пола и его ориентация. Самое важное в человеке — его преданность делу и любовь к тому, что он делает. — Стоп! Снято! — крикнул режиссёр. На площадке воцарилась тишина. Чимин застыл на месте. Всё тело нещадно болело и напрягалось. Когда до его слуха донеслись аплодисменты, сначала исходившие от одного человека, а потом разразившие тишину всей съёмочной группы, Пак понял, что он справился с поставленной задачей. Прошло три недели. Они смогли снять социальный ролик, завершить работу на площадке, и это значило, что съёмки заканчиваются сегодня. Дальше останутся только дни ожидания, когда его смонтируют, наложат музыкальное сопровождение и одобрят, чтобы запустить в сети и на телевидении.