Wine with rose petals

      Ирацибета наклонилась к кусту розовых роз и с задумчивостью оглядела его.       — Недостаточно… — проговорила она, прищурившись.       — Красные? — подсказала я, подойдя к Ирацибете.       — Именно, — усмехнулась она и отпрянула, едва не столкнувшись со мной. — Ты молодец. Просекаешь, — удовлетворённо покачала головой.       Я сначала хотела сказать ей что-то отчаянное, типа — «Я просто всё о Вас знаю», но потом передумала, решив, что не стоит торопить события, а лучше наслаждаться сладостью момента.       — Благодарю, Ваше Высочество, — скромно сказала я, опустив глаза и заулыбавшись.       — А откуда ты знаешь, что мне нравятся красные розы? — поинтересовалась она, внимательно посмотрев на меня.       Я замялась. Мой взгляд заметался по всему, что было в саду.       — Ну? — поторопила меня Ирацибета.       — По Вам видно, — ляпнула я лишь бы что.       Она прищурилась.       — Разве? И как же по мне видно?       — По одежде, по комнате… — продолжила я врать, хоть и понимала, что звучу и выгляжу неубедительно.       — Цветы я могу любить какие угодно, — качает она головой.       — Но, тем не менее, любите Вы красные розы, — осмеливаюсь возразить я и решаюсь поднять глаза. В тот момент она подходит ко мне, нас отделяет не больше метра.       Я чувствую, как теплеет моё лицо и уже хочу снова отвести взгляд, но она приказывает мне:       — Смотри на меня.       Я рефлекторно не могу её ослушаться и невольно снова расплываюсь в улыбке. Думаю, уже миллионный раз за день… Хотя, нет, миллиардный. Да, точно, миллиардный.       — Смотрю, — послушно говорю я и стараюсь сделать свою улыбку милой, а не безумной.       Она, не отводя от меня взгляд, медленно приближается ко мне. Я чувствую, как у меня закололо в кончиках пальцев от волнения. Ирацибета вглядывается в мои серо-жёлтые, хамелеонящие и оттого иногда бирюзовые глаза и негромко спрашивает:       — Какие цветы я ещё люблю?       — Никакие, — с уверенностью говорю я. — Только розы. Красные розы.       Она хмурится, но взгляд её не мрачнеет, в нем, напротив, появляется некое любопытство. Ирацибета вскоре кивает головой в знак одобрения.       — Это был вопрос с подвохом? — уточняю я.       Ирацибета оставляет мой вопрос без ответа, но по ней и так видно, что она хотела застать меня врасплох. Мне стало жаль, что у нее это не получилось, наверное, она надеялась, что я начну выдумывать цветы, которые она могла бы потенциально любить. С другой же стороны… короче, всё и так замечательно, лучше и быть не может, всё складывается идеальнейшим образом.       Она наклоняется к кусту и срывает с него красивую розовую розу. Цветок полностью распустился, сейчас он находился на пике своего расцвета, дальше он будет только увядать. Ирацибета аккуратно обрывает со стебля шипы; один за другим падают на землю. Когда роза становится полностью безопасна, она потянулась рукой с зажатой в пальцах розой к моим волосам, но я не отпрянула. Пока она тянулась, я уже успела сто раз умереть от любопытства и искусать все щёки изнутри.       — Стой смирно, — говорит она мне, хотя я и так стояла, даже не шелохнулась ни разу.       — Стою, — выдыхаю я, но чувствую, как задыхаюсь от волнения.       Ирацибета вставляет мне розу в волосы и прикрывает стебель прядями. Сосуществование на моей голове чепчика рядом с розой ее нисколько не смущает.       — Сп-спасибо, — я проглатываю ком в горле. Мне кажется, я сейчас упаду от восторга. Мне хочется кричать, но я лишь повторяю:       — Спасибо, Ваше Высочество.       Она лишь отмахивается.       — Вы такая милая, — вздыхаю я.       Ирацибета с некоторым сожалением смотрит на меня.       — А Вы всем так розы дарите? — чуть посмелев, спрашиваю я, надеясь в глубине души на отрицательный ответ. Господи, пожалуйста, хоть бы только мне, хоть бы только мне, хоть бы только мне, Боже…       — Кому их тут дарить? — хмыкает она. — Старухам, которых пытался нанять для меня мой отец? Для тебя, по крайней мере, розы не жалко, она тебе хоть идёт.       — Вы так добры, — восхищаюсь я очень искренне.       Ирацибета улыбается краешком рта.       — Красная смотрелась бы лучше, — комментирует она. — Было бы ярче.       — Красный просто самый лучший цвет, — соглашаюсь я.       Она подозрительно щурится.       — Ты говоришь так потому, что хочешь угодить мне? Или потому, что ты правда так думаешь? — недоверчиво говорит Ирацибета.       — Конечно, я правда так думаю! — распахнув глаза, признаюсь я.       — А всё то, что ты говорила мне до этого — тоже правда?       — Всё! Абсолютно!       Она нервно смеётся.       Я сначала пытаюсь с собой совладать, чтобы не смеяться вместе с ней, но сила хихиканья оказывается сильнее меня.       Вдруг позади меня раздаётся громкий треск, шум и звук смятой травы.       — Чёртовы шестерёнки, где эта девчонка, — слышится очень недовольное ворчание.       Я тут же всё понимаю. Я чувствую, как у меня мрачнеет взгляд, а тихий смех и того пропадает.       — Это кто? — возмущённо спрашивает Ирацибета, но не меня, а вообще. — Как он посмел влезть на нашу территорию! Я сейчас же позову стражников!       — Нет-нет-нет, — поспешно остановила я её. — Ваше Высочество, позвольте мне решить проблему.       — Ты не стражник, — хмыкнула я. — Ты не обязана это делать, это не твоя работа.       — Пожалуйста, — взмолилась я, сложив руки в молебном жесте. — Прошу, Ваше Высочество.       — Твоя работа заключается в том, чтобы сопровождать меня везде. Ты — моя служанка, — отчеканила она, складывая руки на груди.       Время позади меня стал ворчать громче.       — Пожалуйста, пожалуйста… — продолжала я панически молиться.       — Ты что, хочешь, чтобы наши стражники просто так ели свой хлеб? — она вопросительно приподняла одну бровь, полуустало взглянув на меня.       — Нет, я только с ним должна разобраться, клянусь! Просто… это мой давний знакомый, именно с ним хочу разобраться я. Пожалуйста, разрешите мне выгнать его… — отчаянно проговорила я.       — Хорошо, выгони, — великодушно согласилась она. — Ты красивая, когда умоляешь. Не могу отказать тебе в этой простой вещи.       — Спасибо большое! — ахнула я, быстро поклонилась ей и подбежала к Времени, который поправлял на костюм и одновременно проклинал меня.       — Привет, — поздоровалась я, не присев в реверансе, хотя, наверное, полагалось.       — Вот ты где, — шикнул он. Немецкий акцент пока не проступал в его речи. Видимо, научился чисто говорить. — Как мне уже надоело за вами бегать, всем вам нужна моя Хроносфера. Тебе-то зачем она?       — Если я не ошибаюсь, Хроносфера была нужна только Алисе и мне, а не «всем», как ты сказал, — заметила я.       — «Ты сказал», — повторил он вслед за мной с лёгким непониманием. — Почему не на «Вы»?       — Не хочется. Я понимаю, ты крутой и всё такое, но я слишком горда и сама люблю, чтобы мне «выкали».       Он усмехнулся.       — Ты просто глупая малышня, которая не осознаёт моего величия. Впрочем, сейчас это маловажно. Отдавай Хроносферу и…       Время не успел договорить, так как я его прервала. Наверное, он хотел сказать что-то типа — «Отдавай Хроносферу и запрыгивай в мою тачку, малышка полетели со мной», но вторая часть предложения, в любом случае, не имела для меня смысла.       — Нет, — спокойно ответила я, рывком вытащила Хроносферу из передника, несколько секунд покатала в ладони и вручила Времени. — Я остаюсь здесь.       — Ты не можешь. Это не твой мир, — старательно скрывая удивление, бормочет Время.       — Из-за меня сломается всё?       Время промолчал, переваривая мой отказ.       — Я же не буду играть с прошлым, настоящим и будущим, не буду кататься туда-сюда, — аргументировала я. — Ничего не сломается.       — Ты можешь полностью изменить ход истории. Зачем тебе это?       Я кивнула на Ирацибету позади нас. Та мирно гуляла в розовом саду и периодически поглядывала на нас с подозрением.       Время с какой-то тоской посмотрел на неё. Если бы он был полностью человеком, я бы даже сказала, что у него сжалось сердце.       — Зачем? — снова спросил он.       — Я люблю её. Она нужна мне. Без неё я не могу. Я её люблю уже четырнадцать лет и буду любить всю жизнь. Я не имею права находиться рядом со своей любовью? — возразила я отчётливо.       — Жаль, что у меня такого шанса нет, — вздохнул Время.       — Нет, — повторила я за ним и пожала плечами. — Так не отбирай у меня его. Не будь эгоистом, — вдруг осмелела я, что чрезвычайно меня обрадовало.       — А она знает о твоей «любви»? — поинтересовался Время, поправив на себе галстук.       — Я ей сказала, она пока не верит, но скоро поверит, — пообещала я. — А еще я нужна ей.       — Ты? Ей? — рассмеялся Время в усы. — Как же самоуверенно звучит.       — Ты же знаешь всё. Ты хочешь, чтобы она была счастлива. Так она будет счастлива. Со мной. Ашеониколас её не сделал счастливой, как и Илосовик. Как и ты.       — Я тоже думал, что сделаю её счастливой. Кстати, откуда ты всё знаешь?       — Долго объяснять, — отмахнулась она.       — Я тоже думал, что сделаю её счастливой, — повторил Время. — Почему ты так уверена, что сможешь то, что не смог я?       — Ты пришёл в конце. Тогда, когда уже было поздно. Я же — в самом начале.       «Как драматично» — подумала я и облизнулась.       — Может, я была рождена для того, чтобы любить её? Может, любить её и помочь ей — смысл моего существования? Может, я — её исполненное желание, когда она так мечтала, чтобы её любили?       Время задумчиво уставился в никуда.       — А как же твоя семья? Твой мир? Ты не будешь скучать по ним?       Я улыбнулась со светлой печалью.       — У меня есть младшая сестра. Родители всегда относились к ней лучше, чем ко мне. Они не будут сильно переживать. Мой мир мне не нужен. Я не буду ни по чему скучать. Я боялась умереть от горя в свой двадцатый день рождения, если бы не попала в Подземье. Я бы не поканчивала с собой. Я бы просто плакала, пока не выплакала бы все глаза. Но, к счастью, теперь мне это не грозит, — в моей улыбке пропала печаль и я шмыгнула носом. — К тому же, пока я тут, для них это будет чуть меньше месяца. Они только успеют заволноваться, а я тут же вернусь.       — Но для тебя пройдет вся жизнь.       — Да, я считала, что, к примеру, если я проживу здесь девяносто лет, то для них это будет всего двадцать четыре дня.       — А если ты умрёшь здесь, то не вернёшься больше туда. Это не работает так.       — Меня всё устраивает, — беззаботно ответила я.       — Марианна, слишком долго! — послышалось вскрикивание.       Я расплылась в улыбке.       Время тоже заулыбался, но более сдержанно.       — Ещё минуту, Ваше Высочество! — кричу я в ответ.       — Ты уверена, что хочешь остаться? — уточнил он. — Ты больше не сможешь изменить своё решение.       — Да, и это моё самое лучшее решение в жизни.       — В таком случае, мне придется даже смириться с возможным изменением хода истории, — кисло сказал Время.       — История вообще в другое русло пойдёт, — пообещала я. — И не теряй себя. Прощай. Приятно было познакомиться лично, а не через фильм, — бросила я напоследок и убежала к Ирацибете. Вскоре я услышала, как Время улетает на своём драндулете.       — Так кто это был? — интересуется Ирацибета. — Ты задержалась.       — Мой давний знакомый, — мило улыбнулась я.       — Странно выглядел он, — сомневаясь, проговорила она. — Впрочем, он не стоит того, чтобы мы с тобой его обсуждали. Пойдём со мной, я тебе ещё кое-что хочу показать.       — Это в саду? — поинтересовалась я, не прекращая пожирать Ирацибету взглядом; я всё налюбоваться на неё не могу, она такая красивая, когда о чём-то увлечённо рассказывает.       — Да!       — Я думала, у вас в саду только розы…       — Конечно, нет, глупая! Это же королевский сад, Марианна! Тут не могут быть только розы!       Хотя, я ошибаюсь. Она всегда красивая. Самая-самая красивая, самая-самая лучшая, самая чудесная, самая милая, самая замечательная!       Она же Ирацибета, какой ей ещё быть-то?       Только такой.       Самой-самой…