Киното Луны

      Темные леса сопровождали путь молодого Охотника, который смотрел только вперед со своим пламенем в сердце. Ровные и точные шаги, а на плече сидел его ворон уз, который указывал ему дорогу. Ночь казалась ему до тошноты спокойной, идя по тропинке, он улавливал еле заметные колыхания деревьев, яркий блеск каждой звезды, и скрежет ночных насекомых. Он был сосредоточен на своей дороге, ему нужно было как можно быстрее оказаться в месте, где орудует демон и возможно сейчас пожирает мирный люд. От чего-то было ему неспокойно. Эта ночь, полная луна, которая освещала его путь, и скрежущее на сердце чувство. Рядом не было демонов, не было никакой опасности для его жизни, но откуда тогда это странное навязчивое чувство, которое словно засело в его желудке?       Кёджуро почувствовал, связав себя с юной мечницей прочными узами дружбы, он почувствовал её страх и крах. Парень оглядывался по сторонам и, кажется, даже слышал дикий девичий крик, который молил о помощи. Прислушавшись и оглядевшись по всем сторонам, он понял, что ему показалось, или нет? В момент все изменилось, словно в мире пропали все живые существа, стало так пусто на душе. Поднимая голову к небу, он видел полную луну и вспоминал о той, которая так резко ворвалась в его жизнь, добавляя сердцу огня. Юная Киното, которая совсем не знала как общаться, которая совсем ничего не смыслила в дружбе и искала везде какой-то подвох, стала открываться ему. С тоской на сердце и каким-то волнением, Ренгоку продолжил свой путь, веря, что его подруга Кацурэ Мирай получила ранг Киното не просто так, заслужила признание Господина и место в рядах Столпа не за красивые речи, а за силу своего духа.       Тем временем на сломанном мосту, Томиока Гию смог выбраться. Верёвка выдержала его вес, и он, не теряя времени зря, тут же попал на ту сторону моста, куда они шли вместе с Мирай. Гию всматривался в овраг, в надежде разглядеть там Химэ, которая просто ушиблась и сейчас сидит и ждет помощи. Стоило ему только опуститься на землю, как он сразу же понял, что именно прицепилось к его ремню. Это была катана Мирай, её цуба, в момент падения зацепилась за его ремень и вылетела из пояса Миры. Парень взял в руки её ножны и скрестив ноги, сел у обрыва, он всматривался в фиолетовые ножны, не зная как правильно поступить. В момент, когда Мирай отпустила его руку, внутри все сжалось от мысли, что она погибнет по его вине. Сорвавшись с моста, разобьется о землю и сляжет в овраге.       Словно порывы ветра, он мог сравнить свои чувства именно с этим. В какие-то моменты ветер был настолько сильным, что сносил с ног, не позволял дышать и даже открыть глаз. И буквально через секунду он стихал, и становилось так спокойно и размеренно, что ничто уже не волновало. То же самое он чувствовал и внутри себя, когда рядом была Киното. В какие-то моменты его окружало незаметными чувствами, которые его пугали и вынуждали избавляться от них. А следом наступало равнодушие и холод, пуст ему был взгляд красных глаз, и чужд запах её волос. Но тогда, буквально двадцать минут назад, когда она смотрела на него с полным смирением, ему снесло голову, он захотел вытащить её любой ценой, но она отпустила его руку. Она вынудила его сердце замереть, остановиться, он перестал дышать, смотря на то, как её тело обволакивает собственное хаори, а сама она, плача, летела вниз.       — Черт! — выругался парень и ударил ладонью о ножны Миры. Все смешалось, да в такую кучу, что было сложно разобраться. Но, что бы он сейчас не предпринял, уже было поздно, он не смог защитить такого ценного Истребителя с редким дыханием, девушка, которая очень быстро стала Киното с силой Столпа, — Лети в штаб, сообщи, что Киното Луны – Кацурэ Мирай, мертва.       Ему почему-то стало тошно от собственных слов, словно он не хотел признавать и верить в это. Смотря на обрыв, где мерно плыл туман, он искал её красные глаза, которые вновь отразят в себе звездное небо, но сколько бы он не смотрел туда, там был лишь всепоглощающий туман. Спокойствие, которое прошибло его, в мгновение ввело Гию в нормальное для него состояние. Когда он был с Мирай внутри творилось невесть что, а сейчас же… Всё успокоилось, жаль, что такой ценой. Ворон Мирай, который все это время кружил рядом и услышал слова Столпа тут же опустился на землю, и небрежно ударил своим крылом ворона Гию. Парень недовольно повернулся на него и замер. В маленьких черных бусинках стояли слезы, которые стекали по шерсти, не успевая впитываться.       — Только посмей! Она не умерла! — прокричал ворон, распахивая свои черные как ночь крылья, — Если я найду её тело, я сам сообщу Оякате – саме, что она умерла! А пока я не нашел её тела, не смей говорить, что она умерла! — слезы густыми каплями опускались на землю в эту темную непроглядную ночь, которая открыла истинные чувства многих существ.       — Ладно, — после этих слов, Гию проследил глазами за вороном, который сбросился вниз с обрыва, прямо в лапы туману и неизвестности. Столпы знали местность лучше рядовых Охотников, но даже он не мог вспомнить, что именно находилось в этом овраге, и по звукам там ничего не было. В тумане, шарфик ворона выглядел прямо как часть тела Мирай. Темная форма и фиолетовое хаори. Мимолетное помутнение, которое он сбросил с себя, и встав на ноги, поднял катану Киното и двинулся в штаб.       Ворон падал вниз на огромной скорости, ему было важно найти Мирай. Каждый ворон, сам того не желая, привязывался к своему Охотнику, ведь они постоянно были вместе, вместе ели и путешествовали, вместе переживали боль и страдания. И этот раз исключением не стал. Ворон Уз привязался к Киното, её шарфик, который она ему сделала из собственного хаори, грел маленькое сердце внутри. Расправив свои крылья, он летел, разглядывая каждое темное пятно, которое могло быть Мирай. Но, сколько бы он не смотрел, он ничего не видел, ни мертвого, ни живого тела, словно она растворилась, словно её никогда и не было, словно никакой Киното Луны никогда и не существовало. Ворон всё летел и летел, их навыки поисков были на высшем уровне, но сейчас они ничем не могли помочь, река была спокойна и чиста.       Только вот с огромной высоты в реку всё-таки упала Киното, сильный удар выбил её из сознания и девушка пала в водную гладь, пропуская в легкие воду. Удар пришелся на затылок и спину, выжигая на них неописуемую боль, которая лишь на долю секунды пронзила тело Мирай. Будь она обычным человеком, не куноичи и джонином, не ученицей демона и Киното – погибла бы. Водное течение несло Миру неаккуратно, и в одном из резких поворотов простирающейся возле горы реки, она ударилась головой об выступающий под водой камень. Вслед за плывущим телом Мирай шла струйка крови, которая растворялась в воде без остатка. Струйка крови стекала по лбу, а после уходила в воду, стираясь с головы на некоторое время. Под одеждой скрывалась открытая рана от удара об воду, кровь пропитывала одежду и медленно истощала тело девушки.       Спокойная ночь и река, протекающая в том самом овраге, высота была настолько огромной, что не было слышно журчания воды и ударов об скалы, лишь гнетущая тишина. Её не было видно, она не ощущалась, воздух был довольно сухим и тяжелым из-за находящейся в нескольких милях горы. Ветра не было, словно затишье перед бурей, даже погода замерла, не обдувая людей хотя бы легкими порывами воздуха. Лишь неспокойная река смогла найти в себе силы и выкинуть тело куноичи на берег, пронзая её тело новым потоком боли. Солнечное сплетение точно встретилось с торчащей корягой. Сорвав с её губ больной стон и кряхтение, она же вызвала выброс воды из легких. Из тела стала рваться вода, которая попала в органы дыхания, уничтожая жизнь Мирай. С диким кашлем, Химэ стала выкашливать из себя воду и с диким вздохом втягивала в себя воздух.       Её тело выгибалось в разные стороны, пронзая болью ещё сильнее, Химэ открыла глаза, но в сознании не прибывала, словно полудрем, словно транс, который на неё наложила река. Выплюнув из себя остатки воды, девушка подняла одну сторону тела на правой руке и толкнула себя в левую сторону, перекатываясь на спину с диким стоном от режущей всё тело боли. Удар пришелся очень сильным, девушка чувствовала запах крови, которая сочилась из её раны на голове. Она стекала по лбу, окрашивала нос красным и оставалась на синих от холода губах. Лежать на спине было невыносимо, кажется она чувствовала каждый позвонок, который отзывался тупой и тянущей всё нутро нескончаемой мукой. Земля встретила её нерадушно, было безумно холодно, ведь вся она была мокрой, некоторые пряди прилипли к лицу, а некоторые смешались с грязью, утратив свой серебристый цвет. Её пиджак утерял пуговицы и сейчас раскрылся в разные стороны.       Химэ могла дышать, но держать глаза открытыми не получалось, от огромного количества ран она на мгновение перестала чувствовать боль из-за её переизбытка. Потеряв сознание вновь, она запомнила перед этим лишь темное небо, усыпанное звездами и высокую горную вершину, откуда она и упала. Пульсирующая боль в затылке и легкое головокружение с тошнотой, ударилась она славно, сила потока несла её на невероятной скорости и благо дело она не разбила себе голову в дребезги, хотя могла и очень даже. Ломка костей, открытая рана на лбу, краснота рук и ног от удара об воду, которые в скором времени станут синяками. Ночная прохлада была готова застудить её тело в любой момент, медленно окутывая мокрую одежду, тело и волосы холодом, она готовилась заставить Мирай окоченеть от холода в ближайшее время, если она не придет в себя.       Пока Мирай лежала бессознания к ней спешили двое: Одно существо из чащи леса, который находился на горе, погружая её в вечный мрак. Второе существо неслось к ней изо всех сил, когда услышало отхаркивающие звуки и кашель в перемешку со стонами. Ворон Уз смог найти девушку, осматривая её тело с высоты птичьего полета, он надеялся, что она ещё жива. Синие губы, бледное тело и разорванный пиджак, который раскрылся в разные стороны вместе с её руками. Под ней начала образовываться лужа крови, которая впитывалась в землю, в сжатых губах собиралась жидкость, которая не прекращала вытекать из раны на голове. Клюв ворона слегка приоткрылся от шока, Мирай нужно было срочно вытаскивать от сюда и нести её прямиком к Столпу, иначе неизвестно, чем закончится её падение с огромной высоты, и это он ещё не знает как её голова и в целом, что с ней. Видны были лишь наружные повреждения, а что там с ней внутри он не знал. Резко опустившись он сел на торчащую корягу.       — Мира! Мира! Открой глаза! Ну же! — он звал своего друга, но всё было бесполезно, Химэ не открывала глаз и никак не реагировала на него. Ворон беспокойно огляделся по сторонам, не зная чего ожидать от этого темного леса, который лишь своими высоченными деревьями навивал ужас и страх, — Мира, пожалуйста, услышь меня...! А? — ворон ощутил сильную вибрацию земли, а после громкий топот. К ним кто-то приближался из чащи леса, и он молил всех богов, чтобы сейчас здесь оказался Истребитель, который мог бы защитить Мирай, ведь из чащи леса показалось огромное существо с лицом паука и длинными белыми волосами.       Из темноты леса показался высокий и очень крупный демон, который шел к ним на своих двух. Темно-коричневая шкура с рыжими точками на руках и плечах, длинные светлые белые волосы, достигающие плечо. Что очень сильно бросилось в глаза ворону так это его особенность – лицо напоминает гигантского паука, у которого несколько глаз и паучьих щёк, а так же торчащие клыки с которых стекали слюни. Демон-паук пришел на запах крови, очень сильный запах, он видел женское тело на берегу реки, а так же ворона, который смотрел на него и был готов взмыть вверх, чтобы отправиться за помощью. Но по большей части привел его сюда не запах крови, а безумно сильный запах Молодой Луны. Будучи даже не членом Дюжины, он решил посмотреть кто там и зачем пожаловал к его семье. Обычная девушка. Просто человек, но откуда тогда такой сильный запах демона?       — Мирай! —завопил ворон в попытке всё-таки привести её в чувства, взмахнув крыльями и опустившись на её грудь, он принялся царапать её когтями через одежду, но всё было тщетно, она не приходила в себя, а демон приближался, — Не тронь её! — обращаясь к демону, который настиг их очень быстро, ворон с безумным страхом посмотрел на него, понимая, что он ничего не сможет сделать, чтобы защитить это бездыханное тело. Демон лишь кинул на него взгляд, а после, взмахнув своего огромной рукой, ударил по ворону, откидывая его маленькое тельце в сторону.       — Молодая, — прорычал демон и, схватив голову Мирай своей рукой, он несильно сжал её и принялся всматриваться в бледное лицо, которое ничего не выражало, — Молодая, — его рука испачкалась в крови и паук не смог больше сдерживать свои слюни, которые капали на мокрую землю. Захваченная им Мирай даже не понимала, что сейчас станет едой для демона, её тело повисло в лапе существа, не выражая признаков жизни. Демон вновь принюхался, понимая, что он не ошибается и это Молодая Луна, но сил терпеть больше не было, он хотел насытиться этим телом и утолить свой голод, который проснулся с запахом крови Миры.       Только демон-паук захотел вкусить этого тела как тут же остановился, ощущение своего сына не позволило ему продолжить. Сыном оказался мальчик на вид лет тринадцати, белые волосы, которые больше напоминали лапы паука, обрамляли его лицо, скрывая левый глаз. Белая кожа с красными точками, которые заменяли брови и красовались на щеке. Красная склера его глаз и бледно голубые зрачки, полуопущенные пышные бирюзовые ресницы и полная сосредоточенность на лице. Он почувствовал этот запах, который пропитал юное тело, ощутил присутствие Молодой Луны, и не смел сидеть в стороне, ему нужно было явиться, чтобы понять, дял чего здесь такой гость. А это оказался человек с запахом Луны, что ещё больше подогрело его интерес. Седоволосая девушка с ранами по телу.       — Не ешь её, отец, — всё желание тут же пропало, стоило сыну появиться за его спиной. Он точно так же чувствовал сильный запах Молодой Луны и даже прикидывал какой именно, — Молодая Луна, интересная у нас гостья, давай отнесем её к дому и дождемся пока этот человек откроет глаза, — растопырив свои пальцы и расположив друг напротив друга, он вязал там паучью паутину. Мальчишка по имени Руи внимательно смотрел за тем как грубо и жестоко отец закидывает тело девушки на свое плечо, вырывая с её тела хрипы, а из-за не рассчитанной силы демона-паука ещё и слюни полились вниз. Волосы упали через её голову, а сама она колыхалась от каждого шага демона словно тряпичная кукла, — Будем же гостеприимными.       Демоны покинули берег озера оставив бедного ворона, которого с силой отбросили в сторону. Он видел, что происходило, но к сожалению не слышал, а по губам не мог понять о чем они говорили. Его сердце сжалось от мысли, что Мирай теперь у демонов и без катаны, она совершенно беззащитна, а аура этого ребенка давила, его сила и влияние на такого огромного демона, который унес Мирай на плече... Он был не самым обычным низкосортным демоном, а чем-то сильнее и могущественнее. Одна из Лун, но какая? Ворон даже боялся представить, что теперь будет с Мирай. Не теряя времени, он с больным крылом попытался взлететь и с болью направился следом, временами отдыхая на ветвях деревьев.       Как тепло, словно лучи яркого и обжигающего солнца касались сейчас моего лица. В этих прикосновениях чувствовалась ласка и любовь, они передавали заботу и волнение. Голова покоилась на чем-то мягком и таком приятном, словно на толстом фуутоне, которых обволакивал всё тело. Мне не хочется открывать глаза, эти руки плавными движениями исследовали мое лицо, касались глаз, носа и прочесывали волосы. Тонкие теплые пальцы массировали мою голову и пропускали через себя длинные локоны. Вновь коснувшись моих щёк, кто-то наклонился вперед, всматриваясь в моё лицо, я не чувствовала опасности от человека, лишь вселяющую в меня силу и проникающую любовь. Решившись, я всё-таки медленно разлепила свои глаза и столкнулась с полными глазами слёз моей мамы.       — Ма... Мама... — голос хрипел, а тело не слушалось вовсе. В голубых глазах оттенка чистого неба стояли слезы, которые выпадали из глаз и опускались на мои щеки скатываясь по ним вниз, оставляя после себя влажные дорожки. Я ощутила как задрожали мои брови и подбородок, от плачущего лица любимого человека на сердце кошки заскребли, в её глазах застыло горе.       — Мирай, — прошептала мама и я услышала какой у неё стоял ком в горле и как тяжело давались ей эти слова, — Просыпайся, ты в опасности, — моё сердце болезненно пропустило удар, сон, это всего-лишь сон, — Ты должна быть сильной и сражаться за свою жизнь, — мама опустилась вниз и оставила на моем лбу поцелуй, от него стало так тепло, так горестно, ведь мамы рядом нет, я была совершенно одна в этом мире, — У тебя всё получиться, ты справишься.       Она пришла в сознание, тело била мелкая дрожь в перемешку с острой болью в спине и голове. Тошнота никуда не делась, засев у самого горла, она доставляла дискомфорт. Медленно открыв глаза, Мирай не могла сфокусироваться и понять где она находиться. Лёжа на боку, из тела рвались рваные вздохи, а на губах засохла кровь, которая приносила металлический привкус из-за попадания на язык. Огромный старый дом, который стоял в чаще леса, это пока всё, что она могла разглядеть, фокус всё время пропадал, она пыталась сфокусироваться на белых точках, которые были у дома. Пять... Пять белых точек. Закрыв глаза и втянув воздух, её грудная клетка расширилась, наполняясь воздухом, и принесла Мире неприятные ощущения, такие покалывающие и режущие одновременно. Не сдержав больного стона, она вновь открыла глаза и в ужасе свела брови к переносице, понимая, что сейчас на неё смотрели пять демонов.       — Пришла в себя наконец, несколько дней прошло, — малец, который стоял в самом центре этого недосемейства, сейчас смотрел Мире в красные глаза полные ужаса и страха. Девушка ощутила как задрожали её руки, как по спине от ужаса скатилась капля холодного пота и, попав на рану, вынудила её зашипеть от жгучего чувства. Спину сильно щепало, а она отдавала болью во всё тело, — Всё хорошо? Как себя чувствуешь? — Мирай не могла понять, что происходит, демон сейчас с ней любезничает? Наверное пока она спала мир с ног на голову перевернулся, когда такое было то?       Состояние было ужасным, её тело ещё не оправилось после отравления, а тут падение с огромной высоты. Всё, что она помнила так это то как упала в воду, а после очнулась на берегу реки, и сейчас пришла в себя в окружении демонов. Все они были одинаковыми, прямо как семья, но она никогда ещё не слышала, чтобы кровные родственники становились демонами. Её бил ужас и страх, дикий животный страх, которые прилип к её спине и расползался по всему телу вперемешку с болью. Только вот боль она терпела, а от ужаса и страха никак не могла избавиться. Через силу, переступая через себя и превозмогая адскую боль в спине она поднялась на руках, тем самым принимая сидячее положение. Подниматься на ноги смысла нет, она просто не сможет. Нога саднила так, что одно легкое движение добавляло бурю эмоций к нынешним. Поэтому, оставшись на земле, она подняла красные глаза на демонов.       Все они были разными, но в тот же момент одинаковыми. Огромный демон с лицом паука и длинными волосами, демон женщина в прекрасном белом кимоно и красными точками на лице, девушка с двумя низкими хвостиками, демон-паук с телом паука и человеческой головой, а так же он. Этот демон отличался от остальных, его взгляд, манеры и говор, он был здесь самым сильным. Аура смерти вокруг него сгущалась темным пятном, а сила витала в воздухе. После Кокушибо ей никакой демон кроме Мудзана не страшен, но тот факт, что сейчас она совершенно безоружна, заставлял её дрожать. Легкое головокружение коснулось Мирай, но она упорно продолжала держать себя в сознании, не желая здесь умирать от рук демонов.       — Боишься говорить или не умеешь? — демон спустился на одну ступеньку, с интересом разглядывая девушку. Так то ничего особенного, но вот запах и сила Молодой Луны, которая исходила от её кулона и тела, заставляли его держать её живой, — Познакомься, это моя семья: Мама и отец, старшие сестра и брат, а меня звать – Руи, я младший брат, — он представил всех, но Мирай заметила, что такое воодушевление было только у него, остальные лишь боязливо косились в его сторону, — А как звать тебя, человек с силой и запахом Молодой Луны?       Химэ ощутимо вздрогнула... Перед ней одна из низших Лун. Картинка в голове сложилась очень быстро, истинных кровных родственных связей не было ни у одного демона, а тут целая полноценная семья, с родителями и тремя детьми. Он создал себе семью, заставил их стать членами семьи, ведь ни в одной семье не стали бы бояться младшего сына, учитывая их габариты. Мирай чувствовала в кармане юбки сломанную заколку и думала, чем она может ей помочь против демона Двенадцати Лун. Ничем! Она ничем ей не поможет! Без катаны, она ничто против демона! Она простой человек без каких-либо способностей, без чакры! Что ей делать? Импровизировать? Но какой толк, как она сбежит с таким телом от демонов?       — Дай пожалуйста... Мне воды, Руи... — прикрыв лицо волосами, она выдавила из себя вежливую просьбу. Ей нужно играть с ним, нужно прикидываться покорной и милой, иначе она попрощается с жизнью. Зажав живот своей рукой, она всё ещё держала тело на второй руке, чувствуя как она немеет. На её собственное удивление Руи довольно быстро исполнил её просьбу и протянул небольшую бутыль с водой.       Мирай, подняв на него глаза, слегка прищурилась, не понимая откуда у демона столько доброты. Нет... Это была не доброта, манипуляция, попытки войти к ней в доверие, стать на шаг ближе к ответу. Да, он пытался воспользоваться Мирой в собственных целях, но в каких? Химэ аккуратно обхватила дрожащей от боли рукой бутыль и несмело, боязливо коснулась губами горлышка, чтобы потом опалить горло прохладной водой, которая кажется была набрана у реки. Внутренности заликовали от поступления жидкости и избавления сухости, но вот голова отдалась неприятной болью от движений. Она в ужасном положении, если попытается встать, тут же рухнет вниз. Даже сидя на земле она чувствовала слабость и дрожь ног, она была настолько сильной, что навряд ли Мирай удержится на ногах дольше минуты.       — Я кажется спросил: Как твое имя? — этот голос, который в мгновение стал холодным и равнодушным до ужаса выбил из Кацурэ желание пить, она вернула ему бутыль и, облизнув губы, выдохнула. Раны как у демонов не затягиваются, боль так быстро не проходит, без клинка они легкая добыча и не важно кто ты: Киното или Столп. Втянув в себя побольше воздуха, она сконцентрировалась на технике дыхания, с помощью неё она сможет хоть немного утихомирить боль и мыслить более здраво.       — Мирай.       — Так вот, Мирай, ты станешь членом моей семьи, — от услышанного по спине пробежали мурашки, а глаза расширились в удивлении. Кацурэ ощутила как быстро заходило её сердце, как глухо оно стучало в груди, выдавая её страх и волнение, — Тебя выбрала Молодая Луна – значит она и не расстроиться, если ты станешь демоном, — ох... Кокушибо придет в ярость, в ослепительную ярость, которую Руи просто не переживет. Кацурэ даже не могла представить, что Учитель сделает с ним, если он превратит её в демона, — Твои волосы и глаза, а так же тело, ты не человек, но и не демон... Хотя слабые демоны наверняка путали тебя с Молодой Луной, не так ли? — Химэ в упор смотрела на него, в надежде услышать, что это лишь шутка и он не собирается заморачиваться с ней.       — От моего ответа что-то измениться? — Химэ услышала смешок за спиной Руи, демон с телом паука мерзко улыбнулся, уже приветствуя нового члена семьи, — Я не стану демоном, я человек и эта позиция меня устраивает! — от уверенности и стойкости своего голоса она сама удивилась. Руи тоже был восхищен твердостью её слов, но не мог согласиться с её выбором.       — Хорошо, ты сама ещё попросишь меня сделать тебя демоном, — Руи выпрямился и наставил руку на Химэ, чем очень насторожил её, бежать некуда, сил не было, — Моя милая младшая сестра, — с этими словами он взмахнул рукой по горизонтали и тут же над головой Мирай пронеслась белая нить, которая уничтожила десяток деревьев, которые тут же стали падать вниз. Мирай понимала, что это конец, сила его крови была невероятной, таких демонов она ещё не встречала и была уверена, что вступи она с ним в схватку, потратила бы очень много сил и времени на убийство, — Люди – слабы, ты поймешь это на своей шкуре, сестра.       — Не зови меня сестрой, Руи, мы не связаны с тобой кровными узами, чтобы ты мог позволять себе такое, — откуда только в Кацурэ Мирай было столько смелости говорить такое демону. Руи её слова не понравились, в ту же секунду скрещенные нити пролетели перед глазами, чтобы потом порезать её лоб. Мира ничего не успела понять, она хлопала глазами, ощущая как стекает горячая жидкость прямо ей на глаз. Правая сторона её лба была изуродована тремя глубокими полосами, которые стали пускать кровь. Девушка поднимает дрожащую руку и тут же касается глаза, по которому текла жидкость. Кровь, очень много крови, Химэ с ужасом осмотрела свои пальцы, покрытые красной жидкостью, и сцепила зубы.       Кацурэ боялась, очень сильно, но даже этот страх не мог заставить её так просто сидеть на земле и ждать верной смерти. Сжимая челюсти до хруста, она поставила сначала одну ногу, чтобы опустить на неё руку и, сделав опору на неё, начать ставить вторую. Только вот Химэ так и не удалось подняться на ноги, она лишь краем глаза заметила как Руи заносит ногу в сторону и в ту же секунду она на огромной скорости соприкасается с её плечом и откидывает её тело в сторону. С невероятной силой, тело Мирай впечатывается в ствол дерева, вырывая из её тела весь воздух и больной сдержанный стон, который был готов перерасти в крик. Опустившись на четвереньки, Мирай видела как кровь капает на землю из её очередной раны, а сама она пытается вдохнуть. Тело била сильная дрожь, оно отзывалось невероятной болью, которая затрагивала все её конечности, все части и каждую частичку слабого искалеченного тела. А от удара об ствол дерева её ребра дали трещины, добавляя Мире ощущений и мук.       — Будь ты демоном, то в легкую бы смогла устоять от этого удара, — с этими словами Руи натягивает между пальцами белые нити, которые сформировались в паутину. Сцепив зубы и приподняв правую сторону губы, он показал свой клык и вновь на Миру понесся шквал белых нитей, — Будь ты демоном, ты бы смогла восстановиться! — он смотрел на то как место, где была Мирай, покрылось облаком поднятой пыли.       Кацурэ не успела даже понять, вновь, её реакция притупилась из-за ран, которые не успевали даже покрыться корочкой. Было так больно, хотелось кричать от невыносимой боли в спине, которая истошно просила о помощи. Сильным ударом о воду образовалась слабая рана, но благодаря удару боль стала невообразимой. Химэ хотелось волосы рвать, бить руками о землю, чтобы доставить себе боль, которая заглушила бы эту. Нити задели всё её тело, они не разрезали её, а лишь оставили глубокие раны. Ноги и руки, корпус, шея и лицо, всё было в порезах от нитей. Химэ сидела на коленях с закинутой наверх головой, её рот был открыт от боли, которую она испытывала. Резали катаной, проникали глубоко внутрь и прокручивали лезвие, а лезвие было раскаленным, оно выжигало всё внутри. Верхушки деревьев колыхнулись от легкого ветра, и он проник в каждую рану Миры, вызывая очередной поток нескончаемой боли.       — Будь ты демоном, ты сохранила бы свою красоту на века, — он вновь направляет на неё нити, которые с силой прибивают её всё к тому же дереву и впиваются в кожу. Вот теперь Химэ клана Кацурэ не выдержала из её тела вырвался дикий крик ужаса и боли. Нити медленно проникали всё в те же раны, добавляя куда больше ощущений, чем от новых ран. Горло стало рвать от истошного крика, а дышать становилось всё труднее, в легкие стала попадать кровь от сильных ударов, открылись внутренние кровотечения.       Прибитая к стволу дерева Химэ чувствовала, как слезы стекали по её щекам, смешавшись с кровью, и капали вниз, моментально впитываясь в землю. Руи был жесток, он не собирался уговаривать её, он собирался довести её до такого состояния, чтобы она сама попросила его о превращении в демона, лишь бы утихомирить свои муки. Он понимал, что Мирай не согласиться сразу на его предложение, но он уже сделал выбор, она станет членом его семьи, ведь её волосы были того же цвета, а демон, который ею заинтересовался, наверняка сделал это не просто так и он подберет к себе эту девочку. Мальчик смотрел как изрезанное тело Мирай испускало в десятки раз больше крови, чем до этого, каждая её открытая рваная рана пускала жидкость, опустошая и ослабевая тело Кацурэ. Внутри всё разрывалось от агонии, казалось, что её ноги и руки вот-вот отваляться, но это было не так, нити Руи не дошли до костей, да и боль была бы иной.       Нити Руи пропали и Химэ с глухим звуком падает наземь, её голова была повернута в сторону, а рот так и остался в немом крике. Слезы текли по носу и падали на траву, а слеза, словно капля росы, скатывалась по травке и падала изящно на землю. Её форма была разорвана, на теле живого места нет, а боль заглушала сознание, было невыносимо даже дышать, каждое еле уловимое движение приносило пытку и страдания юному телу. Она хотела домой, хотела обратно к маме в её теплые руки, Мирай мечтала найти своего родного отца, чтобы просто коснуться его и рассказать ему о своей жизни. Мечтала выйти замуж и стать просто счастливой девушкой. От этих мыслей слезы с новой силой полились из её глаз, приближая Миру к мнимой истерике. Хрипы из её тела, а так же струйка крови изо рта, которая растягивалась между землей и её губами.       Её охватило отчаяние. Она здесь одна среди демонов, сильные раны не позволяли ей даже встать, или же Химэ настолько упала духом, что просто не хотела подниматься? А зачем, демон добьется своего и всё равно обратит её, когда поймет, что она уже почти мертва. Перед глазами предстала мама с её очаровательной улыбкой, Неджи с добрыми глазами и вечно строгий папа, трое пар глаз Учителя вонзились в память острым колом, она не смогла отплатить ему, она погибнет здесь, а когда станет демоном, сдастся первому Охотнику. Перед глазами возник Гию... В тот момент, когда она отпустила его руку, она запомнила его глаза, синий омут окрасился волнением и страхом. Он не удержал, он не спас – вот, что она успела прочитать там. Её радость была не такой длинной, она закончилась раньше чем Мира поняла это.       — Мирай! — голос её друга, который поддерживал её и всегда был рядом. Химэ дрогнула, ему нельзя здесь находиться! Демон убьет его в считанные секунды, — Мирай! Вставай! Мирай! — его голос был полон волнения и ужаса от того, что наблюдал и видел сейчас. Сердце обливалось кровью, а с каждым новым ударом ворон молился, чтобы она была жива.       Голос её ворона лишь вызвал больную усмешку у Миры, но стоило ей услышать и ощутить как формируются нити Руи, как она нашла силы встать... Невероятный шаг через себя и свою боль, ради того, кто стал дорог, ради того, кто сейчас рискует. Химэ вдохнула в себя побольше воздуха и подняла свое тело на ломанных руках, они неистово дрожали пульсировали и источали из себя литры крови. Напряжение можно было легко прочитать на её лице, она быстрыми движениями бросается в сторону, и хватает своего ворона, прижимая его к своей груди и закрывая от сети из нитей. Из тела вырвался сгусток крови, а спину обожгло новой болью, которая оказалась ещё сильнее того, что она испытала до этого. Из груди вырвался приглушенный хриплый крик. Сетка легла полностью на её спину, нити легли так глубоко, что кажется коснулись костей.       — Мира... — в глазах ворона скопились слезы от её измученного лица, она разжала немного свои руки, чувствуя как кровь стекает по спине, — Я... — Кацурэ качнула головой, говоря тем самым, что всё хорошо... Её вот-вот и располовинит, нити пройдут сквозь и она просто развалиться на части. Не могла, она не могла опустить руки, стоило ей задуматься о собственном будущем, как она поняла, что сейчас, опустив руки, она упустит шанс на новую жизнь. Лишит себя всего и останется без самой себя.       — Лети... В штаб... Я жива... Я буду жить, пусть направят сюда кого-нибудь, здесь низшая Луна, — хрипло прошептала Мира, попутно выпуская изо рта подступившую кровь, — И, если будет возможность, принеси мне мою катану, и тогда я справлюсь сама... — она – ученица Первой Высшей Луны, многоуважаемая Химэ клана и куноичи Листа, дойдя до ранга джоунина упорным трудом, она застыдилась самой себя, ведь на какое-то мгновение опустила руки и сдалась, решив, что бороться нет смысла.       — Пожалуйста, продержись! — ворон вылетает из рук Мирай и уноситься в даль, он спешил на всех порах, чтобы успеть. Успеть спасти Истребительницу с невероятно добрым сердцем и чистой душой. А Химэ так и осталась сидеть на земле, собираясь с силами. Он оборачивался на неё во время полета, она чуть ли не последний дух испускала, кровь не останавливалась, а спина выглядела ужасно. Заставив себя оторвать взгляд от её тела, он ринулся вперед.       — Вставай! — приказным тоном она обратилась к самой себе. Всё тело дрожало, а боль притупилась от её огромного количества, пока она ничего не чувствовала, пока она могла встать на ноги, она должна была это сделать, — Поднимайся, используй то, что есть! Давай Мирай, вставай! — вновь приказ и Химэ прикрывает глаза, сосредоточившись она втянула в легкие побольше воздуха, наполняя каждую частичку кислородом, останавливая кровотечения и устраняя тупую мнимую боль.       — Неужели ты собралась со мной драться? У тебя и шанса нет, ведь без катаны ты жалкая, пока не станешь демоном, тебе ничто не светит! — прокричал Руи и вновь направил сетку из нитей прямо на Мирай. Над её головой стала формироваться сетка, которая лишит её волос, оставит ужасно сильные раны на голове и лице, но она сидела. Концентрировавшись на своих чувствах, на звуках, Химэ поставила одну ногу и, оперевшись на неё рукой, тут же поставила вторую, было неприятно, но ничего не поделаешь.       Химэ чувствовала как её наполняет сила, как её кругозор расширяется и становиться глубже, как она превозмогает саму себя, как становиться сильнее и выносливее. Нити над головой понеслись прямо на неё, а Кацурэ – Химэ резко распахивает свои глаза, красный цвет потускнел, а реакция стала лучше. В ту же секунду, Химэ прыгает в сторону, еле как удерживая равновесие. Открыв прозрачный мир, она стала видеть все движения Руи, сокращения мышц, обратив свои глаза в подобие шарингана, она сделала маленький шаг для самой себя. Лишь бы продержать его подольше! Лишь бы удержать его до прибытия помощи! Лишь бы удержать! Пока она видит прозрачный мир, она может предугадывать движения Руи и избежать большинство из них. В руке была зажата сломанная заколка, а со стороны это выглядело жалко и в то же мгновение воодушевляюще.       — Забавно, встаешь против меня с сильными ранами по всему телу с одной заколкой в руках, — Руи вновь сплел паутину между своими пальцами и устремил свой взгляд на Миру, которая изменилась, её взгляд стал иным, — Позабавь меня, младшая сестра!