И буквально следом пришло другое сообщение, от Эда. Значит, пути назад не было — механизм запущен. В баре они много обсуждали, к чему могло привести увеличение сил Люцифера, и сошлись на том, что пожить в мире, не похожем на выжженную пустыню, оба ещё хотели. Так что наёмник в благодарность за оказанную услугу попросил демона отвлечь на себя внимание, пока сам будет приводить в исполнение план по устранению Дьявола, а после мчаться прочь, не оглядываясь. Нужно было торопиться, чтоб спасти Антона. В этот раз спасти окончательно.
Арсений не бежал, а летел, перепрыгивая бордюры и клумбы, расталкивая людей и матерясь себе под нос. Его наконец ждали, а он был далеко и от машины, и от дома с колоннами. Времени осталось не так много, как хотелось бы.
Нефилим мерил шагами пустую комнату, пока внутри боролись слова отца и вера в перевозчика. Не могло же быть такого, что парень тому не сдался? Что тот знал о плане по его развращению и просто
позволял Антону делать, что требовалось? Не могло ведь, правда? Он не станет закатывать истерику, он достаточно взрослый мальчик, чтоб поговорить словами через рот и всё выяснить. Правда?..
Дверь открылась с тихим скрипом, на пороге показался демон. Тот единственный, от компании которого не тошнило. Сделал пару уверенных шагов вперёд, пока не замер под осуждающим взглядом родной зелени. Понял, что что-то не так, как только ему не бросились на шею, и просто стоял в ожидании разговора. Парню явно было что сказать.
Не распыляясь на приветствия, Антон сложил руки на груди и собрал в себе всю холодность, чтоб трезво оценивать ситуацию:
— Ты знаешь, что твоей главной задачей было меня соблазнить?
Арсений поёжился от тона дорогого голоса и, отступив назад, вжался в дверной косяк. Не так он представлял их встречу.
— Малой, я…
— Знаешь, Арс? — поморщился тот и начал угрожающе наступать, по лицу уже прочитав ответ, которого боялся. Нет, юноша заставит его произнести это вслух. — Отвечай.
— Да, — выдохнул он и не успел договорить такое важное «теперь», когда кулак прилетел ему прямиком в скулу. Боль ослепила, демон сложился пополам. Его с силой тряхнули за плечи.
Парень не знал, на кого злился больше: на второго за предательство или на себя за то, что это ни черта не меняло. Его чувство не пошатнулось, наоборот, неконтролируемо крепло, когда Арсений стоял перед ним, дрожа всем телом, такой слабый и открытый, с обнажённой несуществовавшей душой, смотрел с нежностью, болью, пониманием, как бы признавая, что сам поступил бы на его месте так же. Оба знали, что демону ничего не стоило ударить в ответ и оставить от него кровавую лужу, но тот лишь покорно снёс удар. Антон глядел в бесконечно синие глаза и умолял себя не сдаваться глупой влюбленности в того, кто её не заслуживал. Злился до скрежета зубов, пока ненависть не помутила взгляд.
Он схватил мужчину за подборок и с силой подтащил к себе, чтоб впечататься в тонкие губы. Кусал до крови, руками перехватывая чужие запястья, которые отчаянно хотели прижать его к груди. Сегодня у Арсения не будет права им распоряжаться, пусть тот и владел всецело его человеческой душой — слабой перед этими родинками, пульсировавшей артерией, что выдавала учащённый пульс, перед ресницами, что подрагивали на сомкнутых веках. Парень вцепился зубами в бледную шею, намереваясь оставить такое же рваное ранение, какое было у него на сердце, пока его демон не застонал тихонько, робко, зажмурившись сильнее.
В мозгу что-то перемкнуло. Парень швырнул ослабевшее в его руках тело на кровать и навалился сверху, продолжая вгрызаться в тёплую плоть, как тигр — в добычу. Второй не сопротивлялся, только часто дышал и всё пытался его коснуться, вымученно скуля. В голове стоял туман, перед глазами — раскрасневшийся Арсений, которому явно было больно от его действий, но тот льнул к нему, лишь бы стать ближе. Антон сам не заметил, как снял с них обоих футболки, как поцелуи из ожесточённых и мстительных превратились в страстные, как возбуждение стянуло в узел низ живота.
Он отстранился, чтоб перевернуть демона на живот, с силой сорвал брюки. Судя по звуку падения чего-то маленького на паркет, у тех больше не осталось пуговицы. Да и похер. В этот момент существовал только мужчина под ним, который сам чуть приподнялся на локтях и вильнул бёдрами. Звал. Разрешал. Ох, не в том перевозчик был положении, чтоб разрешать что-то сыну повелителя Ада. Как бы в ответ на такую наглость, Антон за долю секунды принял решение не размениваться на прелюдии и растягивание партнёра, да и опыта в этом деле всё равно не имел, так что, приспустив свои спортивки сразу с бельём до коленей, во всю длину ворвался в горячее тело.
Арсений утробно зарычал, не пытаясь уйти от заслуженной, как ему казалось, боли, на смену которой через пару уверенных толчков пришло наслаждение. Вжимался спиной своему ангелу в грудь, надеясь пройти насквозь, чтоб окончательно стать единым целым.
Вдруг, испуганный собственной грубостью в отношении любимого существа, нефилим отстранился и сбавил темп, мысленно топя себя в чувстве вины. Тот ведь пришёл. Его демон пришёл к нему и сейчас прогибался в пояснице так, что девушки бы позавидовали подобной грации. Он вжался губами в усыпанное родинками плечо и прошептал:
— Зачем ты здесь? Зачем явился? Почему не уехал?
— Ты. — Арсений пытался дышать, подаваясь навстречу чужим бёдрам и мысленно умоляя не останавливаться. Собрал в себе остатки сознания и сформулировал более конкретный ответ: — Я без тебя больше не могу. Я здесь за тобой.
— Предал меня, а теперь смеешь говорить такое?
Нежность исчезла с шумным выдохом. Окольцованные пальцы впились демону в тазовые косточки, парень вновь двигался ожесточённо, будто пытаясь выбить из него правду.
— Не предавал. Ах! — брюнет закинул голову назад и простонал так громко, что их слышали, наверное, остальные два этажа. — Можно мы поговорим после того, как потрахаемся? Это невыносимо.
Антон укусил его за плечо и прорычал даже не в ухо, а сразу в мозг:
— Нельзя.
— Малой… — заскулил мужчина, рукой отыскивая чужой загривок, чтоб притянуть ближе. — Блять, я не знал, пока мне Чернильница… не рассказал. Ты просто не дал мне ответить. — Тело над ним замерло и, казалось, перестало подавать признаки жизни. Арсений взвыл: — Не смей, дьявольский ты сын. Не смей тормозить сейчас! — Он насаживался сам, дрожа всем нутром от ощущений, пока парень не отмер и не перенял инициативу обратно.
Облегчение от услышанного разлилось под тощему телу и смешалось с судорогой удовольствия. Демон тоже не заставил себя долго ждать, будто последние десять минут только и делал, что держался, не позволяя организму выдохнуться раньше. Он вышел из того с мерзким хлюпом, откинулся на спину, тяжело дыша и вслушиваясь в остаточные стоны Арса, который разместился на его ключице и водил по ней носом.
Парень пахнул, как прежде. Удивляло, каким образом Антону это удавалось, но сейчас родной аромат лишь пьянил и так помутнённое сознание.
— Прости меня, — с горечью прошептал нефилим, приобняв родное тело. — Погорячился.
— Ничего. Но в следующий раз я сверху, — улыбнулись тому в ответ.
— Да пошёл ты. — Малой поцеловал чёрную макушку, а потом, будто усомнившись в чём-то, поднял его лицо за подбородок. — Ты парфюм сменил?
— Что? В смысле? — демон похлопал синими глазами, разделяя недоумение.
— Пахнешь странно. — Не дождавшись вопроса, парень втянул в себя запах взъерошенных волос и уточнил: — Пудрой какой-то. Так детская присыпка пахнет, если ты вообще знаешь, что это такое.
Арсений привстал на локте и открывал-закрывал рот, пытаясь сформулировать мысль, но удавалось только шокировано вздыхать, складывая паззл в голове:
— Пахнут души, а я не могу. Пудра — это твой запах. Помнишь, как спрашивал меня, чем пахнет святость? Вот этим.
— Я, получается, тебе через постель не венерическое передал, а душу? — усмехнулся Антон, нежно оглаживая побледневшую щёку демона. Тот уставился на него, как на идиота, пока не хлопнул себя по лбу и не засмеялся почти истерически. — Что?
— Вот, оказывается, что с тобой было не так, — второй давился собственных хохотом и утирал слёзы с ресниц. — Мы-то думали, что у тебя человеческая душа, а она ангельская, понимаешь?
— Честно? Вообще нет, — теперь парень тоже напрягся и завис на грани истерики.
— Тебя не пятнал грех, потому что твоя душа слишком чистая и огромная. Принцесса, настолько огромная, что ты смог со мной ей поделиться. Я не успел тебе рассказать, но у меня перестали быстро заживать маленькие ранки. Видимо, это связано как-то.
— И что это значит? — Пустой вопрос, бессмысленный, но других не имелось. Сюр какой-то. Почему Арсений на него так смотрел?
— Значит, что я люблю тебя, ангелок мой, — выдохнул мужчина с таким облегчением, будто фраза крутилась на языке уже долгое время. Затем отпечатал слова на пухлых губах бережным поцелуем и улыбнулся ещё теплее.
В дверь постучали.
***
Демону не позволили присутствовать при передаче сил, Антон мог только через дверь слышать чужое нервное постукивание пяткой. Отец стоял перед ним с аккуратным серебряным ножом и улыбался. Стрелка настенных часов перевалила за цифру два.
— Больно не будет, — уверил Люцифер и, не дожидаясь ответа, полоснул парня лезвием по шее.
Было больно. Адски больно, если можно так выразиться. Он не падал только потому, что невидимая сила держала его в вертикальном положении, пока из горла выходила искрящаяся белая струйка, вероятно, магии. Хотелось кричать и вырываться, но он не мог пошевелиться и просто смотрел, как дьявол жадно всасывал в себя этот эфемерный комок света. Агония пронизывала каждую клеточку, сжигала нейронные связи в мозгу, пока Антон не потерял сознание от болевого шока.
Глухой удар упавшего тела долетел до уха Арсения, который раз в пару минут строчил на один и тот же номер: «Рано». Он подорвался к закрытой двери, одной рукой раскидывая охрану, другой печатая наконец: «Две минуты и давай». Влетел в комнату и, проигнорировав начальника, бросился к посеревшему парню. Тот еле дышал, на ресницах замерли слёзы.
Спасение Антона не входило в планы отца, так что тот рассмеялся и следом рыкнул демону в приказном тоне:
— Назад. Проваливай и больше никогда не возвращайся.
Такая жестокость не была вынужденной, она просто приносила удовольствие. По крайней мере до тех пор, пока подчиненный не присел на колени у парня, никак не приходившего в себя. А, может, и вовсе мёртвого. Дьявол рыкнул снова:
— Я сказал, оставь его и уходи!
Арсений не шелохнулся. Кровь не кипела, мозги не плавились под напором чужой власти. Вот, оказалось, что такое свобода воли человеческой души. Он аккуратно, как спящего ребёнка, взял своего мальчика под коленки и за талию, потом с тем на руках двинулся к выходу из помещения.
— Стоять, кому говорят! — закричал Люцифер, опешил от непонимания и даже не пытался как-то помешать происходящему, поскольку надеялся укротить строптивую пешку лишь голосом. И стоял, глядя, как сына уносили прочь.
Воспользовавшись заминкой, мужчина выскользнул на лестницу и побежал так быстро, как мог, отсчитывая в голове секунды. Он свою часть сделки выполнил — теперь дело было за Эдом. Нужно только успеть скрыться, отойти как можно дальше. Как раз в тот момент, когда демон с Антоном на руках выскочил из здания, прогремел взрыв. Он старался не оборачиваться, спиной чувствуя языки пламени и прижимая парня плотнее, чтоб уберечь от осколков и мелких камней, свистевших снарядами над головой.
Они избавились от дьявола. Больше Чернильнице он ничего не был должен.
Мир будет в порядке. Но, что более важно, в порядке теперь будет его ангелок. Арсений успел.
***
Зелёные глаза распахнулись, Антон подскочил на месте и несильно ударился макушкой о крышу автомобиля. Он уже хотел начать паниковать, когда взгляд зацепился за знакомую мужскую фигуру, которая прислонилась бёдрами к капоту и вдумчиво курила. Чёрт, как же юноша соскучился по этим сладким сигаретам. Закатный луч солнца ударился о стекло.
— Арс, мы где?
Мужчина вздрогнул и заключил его в крепкие объятия так, будто они не виделись несколько лет. Парень лишь ухмыльнулся — очень того понимал.
— На заправке, как обычно, — второй наклонился и поднял с земли ещё горячий бумажный стаканчик. — Почему-то знал, что ты наконец придёшь в себя, держи.
Тонкие пальцы с благодарностью приняли кофе, затем сигарету, но в машину оба возвращаться не спешили. Арсений через какое-то время перевёл на него робкий взгляд и прошелестел:
— Ну, что, Принцесса? В Воронеж?
— Самым длинным путём? — счастливо шепнул Антон.
— Естественно. Я в первую очередь твой перевозчик. — Его мягко поцеловали в висок и двинулись в сторону водительского места, пока не остановились от тихого «Арс?» — Что такое?
— Ты же не уйдёшь? Ну, когда приедем. Ты останешься со мной? — он опустил глаза, смяв в ладони пустой стаканчик.
— Дурачина ты, малой, — ухмыльнулся мужчина в ответ. — Если не забыл, во вторую очередь я твой личный демон. Да хер с ним, просто твой, — Арсений улыбнулся под сияющим взглядом
любимых глаз и кивнул на сидения. — Прыгай, поехали. У нас гостиница на сегодня уже заказана.
Переплетя в привычном жесте пальцы, оба молча радовались, что остались живы, что остались вместе, что… полюбить мог и тот, у кого не было души, если поделиться с ним частичкой своей собственной.
Конец.
