Чай с молоком

Деревня Арго Джойс и Леви шли по полю, ведя за собой лошадей. Они держались за руки и молчали. Каждый думал о своем, и оба думали об одном и том же. «Что сейчас произошло? Что с этим теперь делать? Как быть дальше?» Когда дорога привела их к деревне, они решили обогнуть жилой район и пошли по тропе между полем и домами. — Я должна извиниться — первой заговорила Джойс — Я тебя не ненавижу. Леви молча кивнул. — Хотя, знаешь, по-моему, неплохо вышло… — усмехнулась она своим словам и почувствовала, как кровь прилила к щекам. Леви перекинул поводья коня через плечо и едва коснулся кончиками пальцев щеки девушки. — Давай не будем торопиться — тепло улыбнулась она — Я думаю, мы оба сейчас слишком перевозбуждены, и это может выйти боком нам обоим. Нам надо осознать произошедшее и принять все, что случилось. Надо понять, чего мы хотим… Брюнет снова молча кивнул. — Прошу, скажи хоть что-нибудь. Я с ума схожу от молчания. Абсолютно не понимаю, что творится сейчас у тебя в голове — взмолилась девушка. — Я думаю, ты права — спокойно ответил он — во всем, что сказала. Надо осознать… — он немного помолчал — Тебе правда так не нравятся мои шейные платки? Джойс на секунду округлила глаза, а потом разразилась громким смехом. — На дух их не переношу, если честно — призналась она. Так они дошли до дома. Окна в гостиной до сих пор горели. — Что скажем? — спросил Леви — Точно ведь достанут расспросами. — Как будто тебе когда-то было не все равно до расспросов — ответила девушка — Скажем, что решили обкатать лошадей и проветрить мозги. Ребятам будет этого достаточно. Я надеюсь… — она пожала плечами — Иди вперед. Я уведу лошадей и приду. Думаю, лучше будет, если мы появимся по-отдельности. Брюнет кивнул и направился в дом. После рассказа Вэл и долгих дебатов между ребятами было принято всеобщее решение: не вмешиваться в происходящее между Джойс и капитаном и хранить в секрете, что они вообще в курсе всей истории. Когда Леви и Джойс вернулись в дом, то легко отделались отговоркой про лошадей, что их, конечно, удивило, но было совершенно на руку. *** Вечер выдался насыщенным. Все отправились спать и очень скоро в доме наступила тишина. Джойс не могла уснуть — мысли не давали покоя. Она, наконец, смогла выплеснуть на Леви хотя бы часть того отчаяния, которое скопилось внутри нее. Утрата. Боль. Обида. Тоска. Это мучило ее семь лет. Ее детство оборвалось с его уходом. После гибели Изабель и Фарлана, после осознания своей вины и ненависти Леви за это мир поблек. Но память о клятве всегда заставляла идти вперед. Она усиленно тренировалась. То ли лелея надежду исполнить мечту и заслужить прощение, то ли наказывая себя. Спасали мать и письма Эрвина. Больше ничто не радовало. А потом все изменилось. Мир оказался больше и ярче Подземного города. В первое время она поглощала его без устали. Изучала, исследовала, познавала. Она не могла насытиться! Но вскоре поняла, что даже этот прекрасный мир оказался не способен развязать тот тугой узел тоски, что был под ребрами. Он ныл, заставляя осознать, что она сама и этот мир для нее неполноценны, пока она не реализует две свои главные цели: вступить в Разведкорпус и объясниться с Леви. И действительно, стоило только ощутить за спиной «крылья свободы», как стало легче. Значительно. Будто она заняла свое место, ту самую ячейку в этом мире, которая была предназначена именно ей. Узел ослаб. Но не развязался. Оставалось разрешить все вопросы с тем, кому она себя обещала. Самое сложное. Ведь боль просто так не простить, не утолить, не забыть. Зато теперь, когда все происходящее стало столь реальным, она решительно настроена с этим справиться. Может, не сразу. Может, медленно и понемногу. Но пока она этого не сделает, узел не развяжется. Она долго сидела на окне, размышляя об этом, прислушиваясь к собственным чувствам и ощущениям. Потом, поняв, что уже просто эмоционально не способна думать о происходящем, вышла на улицу. Было тихо. Только шелест травы и стрекот сверчков. На ней была лишь ночная сорочка, но было тепло. Девушка вывела из конюшни вороную, черную как ночь кобылу и отвела ее на пастбище. Джойс не нужны были ни седло, ни узда. Девушка хотела, чтоб Рива сейчас была свободна, как она сама. Она села верхом и пустила лошадь по пастбищу рысью. Просто наматывала круги, сбрасывая с себя все мысли о прошедшем дне. Леви наблюдал за ней из окна. Сейчас, как никогда, она казалась ему одинокой. Такой, каким он сам себя ощущал. Ему хотелось выйти и забрать ее у этого одиночества. Но он не стал этого делать. Они решили не торопиться. Действительно, нужно время, чтобы все осознать и обдумать. — Джойси — донесся до ее ушей голос от изгороди со стороны сада Девушка потянула шею лошади, заставляя ее остановиться. — Мама? — Ты уже и без упряжи ездишь, я смотрю? — Да, решила попробовать… — девушка спешилась и потянула лошадь в сторону конюшни — Рива очень тонко меня чувствует, поэтому получилось — она улыбнулась — Почему ты не спишь? — Увидела тебя из окна и решила поговорить. Они зашли в конюшню. — Мам… — Завтра вы уедете. Я снова останусь одна и буду жить от письма до письма. Если есть возможность урвать хоть несколько минут общения с дочерью, я их не упущу. — Мамочка, — девушка обняла ее — конечно. Давай поболтаем. — Как вы поговорили с Леви? Вроде вернулись нормально, но я чувствую напряжение. — Так и знала, что ты с этого начнешь — закатила глаза Джойс, закрывая стойло лошади. — Мне интересно — пожала плечами женщина — Тем более я знаю, как это важно для тебя. — Важно — согласилась девушка — Очень. Но пока сложно сказать. Мы с ним оба столько лет вынашивали в себе такие тяжелые эмоции, что их озвучить сложно, не то что обсудить. Решили не торопиться и дать себе возможность постепенно решать проблему. — Ох и любите вы оба пострадать. Обсудили бы все разом — и дело с концом. — Мы так точно друг друга поубиваем — хихикнула девушка. — Ну да, не без этого — улыбнулась женщина — Не перестаю удивляться, как ты на него похожа… Вроде растила тебя я, а характер уж слишком на его похож. — Прости, мам. Оно само собой как-то так получилось. — Скажи, милая, ты любишь его? Девушка подняла на мать широко распахнутые глаза, а потом задумчиво отвернулась. — Не знаю… Я привыкла считать нас двумя половинами чего-то, что когда-нибудь должно стать единым целым. Но как вообще такое возможно, если между нами такая стена недосказанности и недопонимания? Знаешь, он порой такой холодный, что кажется совсем равнодушным. Но я ведь знаю, что он не такой. Он верный и надежный. С ним не страшно. Меня тянет к нему. Неимоверно. Ничего с этим поделать не могу. Но он настолько отгородился ото всех, настолько глубоко себя запечатал… С ним сложно… Особенно теперь, после… Девушка замолчала. — После Эрвина? Джойс молча кивнула. — Я очень удивилась, когда ты сообщила — сказала женщина — У меня с ним разница в возрасте меньше, чем у тебя. Но ты так писала… Такая теплота шла от твоих слов… Мне начало казаться, что он лучше любого другого сможет о тебе позаботиться. — Так и есть. Он удивительный, мам. Он такой непоколебимый и грозный, циничный порой, порой даже жестокий. Но это только на службе. Со мной он совершенно другой. Теплый и светлый. Сильный и заботливый — она улыбалась — Главное, что он честный и открытый. Его не надо разгадывать как головоломку, он сам все скажет. И мне кажется, мам, что он правда меня любит… — А ты его? Джойс молчала. — Получается, ты любишь их обоих? Или не любишь никого из них? — женщина хитро приподняла бровь. — Разве так бывает, мам? Разве так вообще можно? Любить двоих… Это нечестно. Как бы я хотела разделиться надвое, чтобы уравновесить это все. Чтобы каждая часть меня смогла быть с тем, с кем хочет быть… — Так не получится, милая — женщина погладила дочь по волосам — Самое честное, что ты можешь — это либо сделать выбор, либо отказаться от обоих. — Но как? Как сделать этот выбор, если я сама не понимаю, что чувствую? — девушка закрыла лицо руками. — Слушай, что говорит тебе твое сердце. Не делай выбор головой, ориентируйся на чувства. Однажды настанет тот момент, когда ты все осознаешь. Твое сердце само скажет, кто тебе нужен. *** На следующий день после завтрака все было готов к отбытию. Настало время прощаться. — Саша, не лезь в корзину, там наш обед — послышался недовольный голос Конни из повозки — Мы же только позавтракали! — У этой девчонки поразительный аппетит! — рассмеялась Вэл — Иди сюда, Саша. Браус выбралась из повозки и подошла к хозяйке. — Возьми — женщина засунула в сумку девушки сверток — Специально для тебя напекла пирожков с картошкой. — Вэл, вы волшебница! — чуть не плача, шатенка кинулась обнимать хозяйку. — Ну, что ты? Мне только за радость. Жан, а это — Вэл протянула парню листок — рецепт тыквенного супа, который тебе так понравился. Можешь отправить его своей маме. Пусть приготовит тебе, когда ты ее навестишь. И помни, ты обещал мне рецепт ее фирменного рисового омлета. — Конечно, Вэл! Я Вам его обязательно вышлю — подмигнул Кирштейн. — Ребята, я вижу, что для моей Джойси вы действительно стали второй семьей. Я очень рада, что у нее есть такие друзья, как вы — женщина широко улыбалась отряду — Берегите друг друга. Я уверена: какие бы испытания вам не выпали, вы со всем сможете справиться вместе. — Спасибо, Вэл — ребята бросились обнимать женщину. — А где опять Джойс с капитаном? — немного погодя, спросил Эрен. — Опять разборки наводят небось? — усмехнулся Конни. — Пойду позову их — сказала Вэл и ушла через сад. Джойс стояла посреди пастбища, гладя по морде Риву. Со стороны казалось, что они могут общаться и сейчас прощаются. Девушка и лошадь смотрели друг другу в глаза среди колыхающейся травы на фоне возвышающегося поодаль леса. — Леви, — Вэл подошла к брюнету, который наблюдал за этой картиной издалека, стоя в тени яблонь — Ребята уже готовы, только вас ждут. — Да, сейчас поедем — кивнул брюнет. — Послушай, — она понизила голос почти до шепота — Я не буду читать тебе мораль и осуждать за произошедшее. Пусть прошлое останется в прошлом. Но я прошу тебя, береги ее. У меня кроме нее никого нет. А ваша служба такая опасная… — женщина всхлипнула — Она еще совсем девчонка. Пусть и сильная. Но ей нужна забота и защита. — Согласен — Леви не отводил взгляда от девушки –Я за ней присмотрю. Теперь уж точно. Не смогу иначе… — Хотя бы на этот раз сдержи свое обещание — Вэл положила руку ему на плечо — Ты перед ней в долгу, она ведь столько лет тебя ждала… Леви перевел взгляд на женщину. — Теперь я буду рядом — пообещал он. — О чем разговариваете? — Джойс перепрыгивала через ограждение. — Даю рекомендации по улучшению режима сна — женщина подмигнула брюнету. Он кивнул и направился к отряду. — Мам, все в порядке? — девушка обняла едва сдерживающую слезы Вэл — Ты чего? — Все хорошо, милая. Просто грустно снова отпускать тебя в этот жестокий мир. Ты выбрала для себя очень опасное призвание. Я не могу не волноваться — Я понимаю. Но я чувствую, что там мое место. Среди людей, которые исполняют долг ради чего-то действительно значимого. — Ты никогда не умела жить в полсилы — улыбнулась женщина. — Никогда — согласилась рыжая — Потому что этому научила меня ты. Потому что ты всегда в меня верила. Теперь я тоже верю в себя. — Я очень тобой горжусь, девочка моя — по щекам женщины покатились слезы — Вот же ж… Обещала себе, что не разрыдаюсь. — Все в порядке, мам — глаза Джойс наполнились слезами — Я обязательно приеду, как только появится возможность. И буду писать тебе обо всем. Часто-часто. Я обещаю. Они двинулись к отряду. Все уже заняли свои места и ждали только Джойс. Девушка обняла мать и поцеловала. — Слушай свое сердце. Оно подскажет — шепнула Вэл дочери на ухо и отпустила ее из объятий. Джойс улыбнулась и запрыгнула в седло. — Я люблю тебя, мамуль! Жди писем! Разведчики помахали хозяйке и двинулись в обратный путь. Их ждали в столице.