Поверь в меня

— Я дома! — Ватару переобулся и, подхватив ранец, прошёл в гостиную. Следом вошёл Иори. Масаоми был на смене, поэтому забирать младшего пришлось ему.  — С возвращением, — откликнулись Юске и Субару, отвлекаясь от телевизора, по которому шёл баскетбольный матч.       Ватару озабоченно осмотрелся: Мори нигде не было. Поэтому он занервничал. Более не задерживаясь, он побежал в комнату, опасаясь, что что-то случилось, пока его не было дома.  — Мори?! — захлопнув дверь, Ватару бегло оглядел спальню и, не обнаружив лисички на привычных местах, сунулся под кровать. Пусто. — Мори! — снова позвал он, пытаясь игнорировать подступающий страх. Нет ответа.       Бросив рюкзак на пол, Ватару развернулся и, выскочив из комнаты, помчался на кухню в надежде, что она там. Хотя даже такое объяснение казалось ему неправдоподобным: она всегда встречала его, чем бы ни была занята. А уж если чувствовала, что он расстроен или взволнован, то появлялась незамедлительно. Паника тонкими щупальцами окутывала разум.       Буквально ввалившись на кухню, Ватару замер посередине, окинув взглядом все горизонтальные поверхности, начиная со стола, заканчивая полом. Он так распереживался, что умудрился не заметить Укё, обернувшегося на шум.  — Ватару-кун? — Укё подошёл к брату. Ему показалось, что тот чем-то сильно расстроен. — Что случилось? — Пришлось положить на плечо руку, чтобы обратить на себя внимание. Ватару ощутимо вздрогнул и поднял взгляд.  — А… Кё-ни. Прости, — почти бессвязно пробормотал он. — Всё в порядке… Я… Я… Пить хочу! — выпалил Ватару и, обойдя брата, открыл холодильник, вытащив первую попавшуюся под руку бутылку и скрутив крышку.  — Стой! — Бутылку вырвали из рук. — Да что с тобой?! — Укё не на шутку испугался сам: брат чуть не хлебанул столовый уксус.  — Н… ничего. — Объясняться не было времени и желания. Он уже понял, что лисички тут нет. Поэтому, прошмыгнув мимо остолбеневшего Укё, пулей рванул прочь.  — Где же ты? — чуть не плача, прошептал он, вернувшись в комнату. — Мори! Ну, пожалуйста… Вернись… — Ватару теперь не сомневался: что-то произошло. Она бы обязательно нашла его, будь с ней всё нормально. Тем более, учитывая, что состояние друга фенек чувствовала даже за пределами особняка. «Уйти она не могла, — постаравшись успокоиться, размышлял он. — Навредить феньку никто, кроме Кана-куна не мог. Но он бы не стал этого делать… Боги! Канаме! — вскинулся Ватару. — Нужно спросить у него!» — В очередной раз хлопнув дверью, он помчался к единственному брату, с которым мог поговорить о Мори. Лифт был занят. Решив не дожидаться его, Ватару побежал вверх по лестнице, всего на несколько мгновений разминувшись с Укё. Состояние мальчика очень обеспокоило мужчину, и он решил спуститься, чтобы выяснить, в чём причина такого странного поведения.  — Кана-ни! — ворвавшись без стука в комнату Канаме Ватару не смог сдержать слёз. — Ты не видел Мори?! Она пропала!       Сам Канаме сидел за столом спиной к двери, и развернулся, крутанувшись вместе с креслом.  — Видел, конечно, — хмыкнул он. — Тут она.  — А? — Ватару, наконец, заметил, что лисичка, свесив мордочку и лапы, лежала на коленях Канаме. Глаза были плотно закрыты, но выглядела она вполне нормально. — Ч-что с ней? — чуть заикаясь, спросил он, прислонившись спиной к стене, потому что ослабевшие вмиг ноги задрожали, а голова немного закружилась.  — Переела, — пожал плечами Канаме. — Вот же бестолковое создание, — пробормотал он, ни к кому конкретно не обращаясь.  — Пере… Что?! — Ватару показалось, что он ослышался. — Как? Она же дух!  — А вот очнётся, сам у неё и спросишь, — усмехнулся тот и кивнул на постель. Теперь Ватару обратил внимание на то, что по всей кровати были расставлены фирменные коробочки из магазина, где торговали тофу. Большая часть из которых к тому же была пуста. — Сам не ожидал, что она так увлечётся… дегустацией.       Ватару сполз по стене, закрывая лицо ладонями, и нервно рассмеялся. Стресс требовал выхода.       Через пару часов Мори пришла в себя и весь остаток вечера с печальным выражением на мордочке просила у Ватару прощения за то, что напугала. И за то, что ему пришлось оправдываться перед Укё, устроившим допрос. Кстати, с этой проблемой Ватару очень выручил Канаме: услышав, что тот успел столкнуться с Укё, он посоветовал брату объяснить свою растерянность тем, что опасался наказания за утерю нового телефона, который не мог найти.       Ватару, конечно, пытался убедить свою непоседливую подругу, что не сердится на неё, просто очень испугался, но, похоже, не добился успеха. Мори винила себя и никак не могла успокоиться.       А в понедельник, когда Ватару в очередной раз пришёл со школы злой из-за новой стычки с одноклассником, Мори, до сих пор испытывая чувство вины, предложила ему помочь проучить его. Недолго думая, он согласился. Потому что говорить старшим, по его мнению, было нечего. Доказательства того, что именно Тоши-кун изводит выходками половину класса, отсутствовали. А терпеть подобное поведение не осталось сил. Поэтому идея Мори наказать зарвавшегося мальчишку пришлась весьма кстати.  — Ну и что тут можно сделать? — уточнил Ватару, вечером, укладываясь спать. — Если опять затеять драку, то нас накажут вместе… — вздохнул он. — Да и я считаю, что братья правы — это не выход. А слов он не понимает.  — Драться не нужно, — задумчиво откликнулась Мори. — Скажи, а ты случайно не знаешь, чего он боится?  — Эм… Вроде больших собак, — неуверенно пожал плечами Ватару. — Он как-то хвастал, что его в детстве покусал чей-то пёс, которого отец потом заставил усыпить. Но мне показалось, что Тоши-кун нервничал, рассказывая об этом. Только я не потащу в школу никакого пса, — тут же предупредил он. — Если поймают, лучше сразу помереть.  — Не потребуется, — хитро посмотрела на него Мори. — Я лучше любой собаки. Всего-то и нужно, что заманить его в пустой класс после уроков.  — Ты сможешь обернуться собакой? — удивился Ватару.  — Нет. Но я могу заставить его увидеть её, поверить, что она реальна. — Лисичка склонила голову вбок. — И доказать, что это кто-то подстроил, он не сможет. Ведь на самом деле никаких животных там не будет. Просто попугаем его немного.       Предложение наказать обидчика было заманчивым, особенно учитывая, что по-настоящему вреда они ему не причинят. Немного посомневавшись, Ватару согласился. Проведение операции под названием «Возмездие» назначили на пятницу, когда уроки заканчиваются немного раньше и все спешат покинуть школу как можно скорее. Заманивать хулигана в класс они решили с помощью записки от друга Тоши, с которым те часто на пару и изводили одноклассников.       В четверг Ватару окончательно убедился в правильности их затеи, потому что после часа оттирания присохшей лягушачьей икры с учебников вместе с ещё тремя пострадавшими все сомнения испарились. Да и слёзы расстроенных девочек, которых с трудом удалось успокоить, добавили решимости.       Всю ночь Мори почти не спала, наблюдая за тем, как загораются, а затем гаснут звёзды, лёжа на подоконнике. По её мнению, утро наступало слишком медленно. Она до сих пор боялась покидать стены особняка, но ради Ватару была готова пойти даже на это. Сегодняшний день был очень для неё важен. Сегодня она наконец-то сможет отплатить мальчику за его доброту и заботу. За то, что он спас её и подарил дом. За то, что он заботится о ней. Сегодня она перестанет быть бесполезной зверушкой. Сегодня она защитит его, станет духом возмездия.       Будильник заставил Мори вздрогнуть и посмотреть на Ватару. Он открыл глаза и сразу сел. Воспоминания о принятом решении моментально всплыли в памяти. Он заволновался. А Мори, почувствовав его напряжение, перебралась на постель, устраиваясь на коленях.  — Не бойся. Мы должны быть храбрыми. Я буду рядом. И я обещаю: больше никто не посмеет тебя обижать. — Она постаралась помочь ему справиться с волнением, делясь своей силой и теплом.       Спустившись к завтраку, оба заговорщика быстро поняли, что аппетит отсутствует напрочь. Даже Мори, по обыкновению, не проверила содержимое тарелок, да и в комнате чуть притронулась к еде, которую передал Канаме. Кроме этого, Ватару привлёк к себе внимание Укё. Нежелание завтракать и общее напряжение насторожили брата. Мори, возвращаясь в комнату, недовольно пробурчала, что от него одни проблемы.  — До чего же он у вас подозрительный. Всё-то замечает. С доктором проще. А про остальных и говорить нечего. — Она уселась на столе, и ждала когда Ватару соберётся.  — Прыгай, — Ватару распахнул пошире рюкзак, уложив учебники и тетради на самое дно плашмя, чтобы оставить как можно больше свободного места.  — Зачем? — удивилась Мори, не испытывая никакого желания лезть в тесное и тёмное нутро сумки. — Меня же не видит никто. Я могу у тебя на плечах поехать.  — А если Кана-ни заметит? Или Луи-ни? — уговаривал её Ватару. — Он с нами сегодня поедет. Ну, пожалуйста. Спрячься. Так будет безопаснее.  — Хорошо, — вздохнула она, устраиваясь внутри, а ещё подумала, что взгляд Ватару иногда способен разжалобить даже камень, не то что её. — В рюкзак, так в рюкзак.       Поездка показалась ей скучной. Было темно и совершенно нечем заняться. Да и Ватару временами слишком сильно стискивал сумку в руках, что тоже не доставляло никакого удовольствия. Тем более, что там, снаружи, было очень много всего интересного. Энергетические потоки буквально пропитали шумный город насквозь. Вспышки эмоций загорались яркими искрами, переплетаясь между собой. Всё излучало свечение: люди, животные и даже предметы. Какие-то слабые и блёклые, а какие-то сильные и слепящие. Красиво. «Нужно будет показать эту красоту Ватару, — думала Мори, впитывая в себя поразительную картину внешнего мира. — Во сне. Ему точно понравится».       Когда машина остановилась, а Ватару вышел наружу, её немного оглушило потоком чужих эмоций. Словно водоворот утащил сознание в круговерть чужих радостей и переживаний. Дети. Только они могут испытывать счастье и печалиться одинаково сильно. Только они могут без сожалений делиться с миром своими чувствами. Голова фенька закружилась, ей нужно было привыкнуть к такому обилию информации, обрушившейся на неё со всех сторон. И она даже пришла к выводу, что идея приехать сюда в рюкзаке была не такой уж плохой. В противном случае она рисковала просто упасть и потеряться в этом море детских эмоций.  — Боги! Ну до чего же медленно тянется время, — в очередной раз пожаловалась Мори, развалившись на краю парты и с тоской разглядывая что-то за окном. — Как ты сюда ходишь каждый день? С тоски же помереть можно.       Ватару улыбнулся и незаметно пожал плечами, как бы говоря, что у него нет выбора. Учиться — его обязанность. Но, в общем-то он был с ней согласен. Математика — далеко не самый интересный урок, и её недовольство было ему понятно.  — Даже эти ваши перемены не особо спасают, — продолжала рассуждать Мори. — Слишком короткие. Как за пять минут можно отдохнуть? А потом снова сидеть почти час? Скука смертная.  — Тише, — шепнул Ватару, усмехнувшись. — Отвлекаешь.  — От чего? — Она приподняла мордочку и скептически посмотрела на него. — Кому вообще нужны эти циферки? Неужели они не могут учить чему-то более полезному? Зачем тебе эта маразматика? Или как там её?  — Потерпи. Осталось немного. — Из-за её болтовни Ватару пропустил объяснения учителя и теперь старался хотя бы записать то, что было на доске.       Со звонком класс опустел. Ватару с остальными вышел в коридор, а Мори осталась внутри. Оставался последний урок, и ей нужно было подложить записку с приглашением. Она не успела. Дверь кабинета открылась, и в помещение проскользнул один из одноклассников Ватару. Мальчик, чуть пригнувшись, подошёл к парте Тоши и сунул под тетрадку маленький сложенный листок. После чего также тихо удалился.  — А вот это уже интересно, — прошептала Мори. Вытянув записку, она горестно вздохнула: прочесть не выйдет. Не умеет. Но почему-то ей показалось, что произошедшее очень важно для них. Поэтому, зажав листок в пасти, она прошмыгнула в коридор, как можно ниже припадая к полу. Ватару ждал её появления и, заметив, что она метнулась от класса в сторону подсобки, последовал за ней.  — Мори?! — привыкая к тусклому освещению, позвал он. — Готово? — в его голосе явно слышалось беспокойство. И пусть он считал, что они поступают правильно, всё равно такое поведение было для него несвойственным, из-за чего Ватару уже чувствовал себя виноватым.  — Не совсем. — Мори запрыгнула на ведро и, встав на задние лапки, протянула вверх мордочку с запиской в зубах. — Смотри. Это мальчик с предпоследней парты положил под тетрадь Тоши. Я прочесть не могу, — чуть стесняясь, пояснила она.  — Ого, плохо дело, — расстроенно протянул Ватару. — Это от Широ-куна. Дружок Тоши-куна. Он зовёт его встретиться после уроков в спортзале. Похоже, опять какую-то пакость затевают. — Свернув записку, он посмотрел на фенька. — Отменяем мероприятие? Ты же с двумя не справишься?  — Не знаю, — задумалась Мори. — Затуманить разум обоим сразу у меня не получится. Практики нет. Да и сложно это. Страхи-то у них наверняка разные.  — Тогда отбой, — кивнул ей Ватару. — Я не хочу, чтобы ты перенапрягалась.  — Нет. Постой! — вскинулась Мори. — Записку я верну на место. Но вместо этого Широ, на встречу придём мы. А самого дружка я за урок так вытяну, что он и не вспомнит, что его кто-то там ждёт.  — А это не опасно? — с сомнением спросил Ватару, не желая причинять вред посторонним людям.  — Нет. Просто он почувствует слабость и недомогание. Поэтому, скорее всего, сразу пойдёт домой. Поспит, и силы восстановятся.  — Хорошо. Так и сделаем. Поторопись, перемена скоро закончится. — Он выглянул в коридор и, убедившись, что поблизости никого нет, покинул подсобку.       «Фу! Ну и мерзость! — думала Мори, устроившись на плечах Широ. — Совсем не похоже на ауру Ватару. И откуда в ребёнке столько злобы? Бррр. Не удивительно, что эти двое сдружились».       Урок подходил к концу, и Мори вернулась к Ватару. Друг Тоши устало потирал виски: у него разболелась голова. Мори удалось очень сильно ослабить мальчика. Хотя контакт с ним не доставил ей никакого удовольствия. Его сила была вязкой и грязной, заляпанной отпечатками зависти, гнева и раздражения. Нет, где-то в глубине той едкой смеси она успела почувствовать остатки светлых эмоций, но слишком всматриваться не стала: это ей было не нужно. Со своей задачей она справилась. Широ очень устал и хотел домой. Хотел убраться подальше от ненавистной школы.  — Ого! Вот это кабинет! — удивлённо выдохнула Мори, когда они зашли в спортзал. — Тут, наверное, вся ваша школа поместится.  — Это не кабинет, — улыбнулся Ватару, наблюдая, как она с любопытством обнюхивает маты и лестницы. — Тут мы занимаемся спортом: бегаем, прыгаем, играем в мяч. В общем, это зал для физических занятий.  — Жаль, что у тебя сегодня тут урока не было, — засопела она.  — Согласен, — засмеялся он, сочувствуя измучившейся подруге. — Я физкультуру тоже больше математики люблю.  — А ты свет сможешь потушить? — оторвавшись от осмотра зала, спросила Мори.  — Да. Тем более встреча у них назначена в раздевалке. Там и места меньше, и выключатель находится на стене в коридоре. Так что он меня даже не заметит, — Ватару кивнул в сторону двух проёмов у входа в спортзал.  — Отлично! — обрадовалась она. — Ты иди, спрячься пока, а я пошла, присмотрю место повыше.  — Удачи! — Он быстро побежал искать укрытие. А Мори направилась в раздевалку для мальчиков.       Запрыгнув на шкафчики возле двери, Мори притаилась, ожидая, когда в раздевалку зайдёт Тоши. Она уже чувствовала его приближение. Чувствовала эманации предвкушения и злого веселья, исходившие от мальчишки. А под ними клубился страх и неуверенность. Она догадалась, что его поведение продиктовано опасениями, что его могут обидеть, поэтому он действовал на опережение: пусть лучше боятся. Немало было и чувства превосходства, брезгливой неприязни, замешанных на какой-то старой обиде. Мори поморщилась: неприятно. Она не понимала, как можно затаить столько злобы на окружающих.  — Эй! Широ-кун! Ты где?! — Немного пройдя вглубь помещения, мальчишка озадаченно остановился, не заметив, как на плечи прыгнула лисичка.       «Что-то хиленький ты совсем, парень, — хмыкнула Мори, устраиваясь поудобнее на угловатых плечах. — Неудивительно, что Ватару тебе настучал. Мышц вообще нет. Один гонор. Ну-ка где там твои страхи? Давай взглянем на них». — Маленькие зубы легко сомкнулись на шее с левой стороны. Спустя мгновение она легко соскочила на пол, отбегая подальше. Под резкими выпадами, обидными словами, желанием унизить и злыми поступками, которые плавали на поверхности, Мори сумела разглядеть страхи мальчишки. Их было много. Самым ярким на данный момент был страх, что друг его обманул, решил посмеяться над ним. Следом просочилось осознание, что он один в огромном помещении, и звук шагов, отражавшийся от стен гулким стуком, вызвал мурашки. Но фенек искала не их. Она искала один конкретный страх. Застарелый незаживающий шрам. И она нашла его.       Несколько лет назад избалованного мальчишку укусил пёс друга за то, что он хотел ударить его палкой. Как бы не старался Тоши привлечь внимание животного, оно слушалось только хозяина, вызывая в душе неприязнь своей преданностью. И в чём-то даже ревность. После этого к зависти от того, что ему собаку заводить не разрешали, а у друга был мохнатый товарищ, примешался ещё и страх. Пса усыпили. Отец по суду вынудил родителей ребёнка сделать это. А друг, похоронив любимца, разбил Тоши нос и больше с ним не общался. Посчитав такое поведение предательством, тот озлобился ещё больше, даже не попытавшись понять, какую боль причинил мальчику. И с тех пор он не любил собак, боялся их, если рядом не было взрослых. И, кажется, в каждом четвероногом питомце видел теперь того самого.       Мори выдернула этот страх на поверхность, всколыхнула воспоминания, заставляя их ярко вспыхнуть в подсознании, затуманив восприятие окружающей реальности. Она оттянула силу мальчишки на себя, ослабляя и дезориентируя его. Её тихий лай отозвался оглушительным воем, многократно отразившимся от окрашенных стен. Правда, только для самого Тоши. Он вздрогнул и попятился к двери, уставившись в одну точку перед собой и выставив вперёд дрожащие руки. Сердце испуганно забилось в груди, тело прошиб пот, а волосы на голове встали дыбом. Расширенные зрачки и рваное дыхание. Тоши впал в состояние транса.       Свет погас. Мальчишка тонко вскрикнул и, оступившись, упал на пол.  — Нет!!! — закричал он, замахав руками. — Ты сдох! Слышишь?! Мерзкая ты псина! Ты сдох! Я убил тебя!              Огромный чёрный пёс оскалился, обнажив жёлтые клыки, и утробно зарычал. Чуть присев на задние лапы, он стремительно оттолкнулся от пола, выбросив гибкое тело в воздух, в одно мгновение преодолев расстояние, отделявшее его от мальчика. Во мраке помещения торжествующе сверкнули красными всполохами глаза. И разинутая в оскале пасть сомкнулась, перекусывая щуплую шею, плечо и грудь Тоши.       На самом же деле, это Мори пересекла раздевалку и, запрыгнув ему на грудь, укусила Тоши с другой стороны.       Пронзительный визг резанул по ушам. Эхом прокатившись по коридору первого этажа. Ватару моментально включил свет и забежал в комнату. Крик его напугал.  — Мори?! — позвал он. — Что тут… — Взгляд зацепился за Тоши, распростёртого на полу. На штанах расползалось тёмное пятно, а сам он был в отключке.  — Ого, — фенек растерянно обнюхала лицо Тоши и нахмурилась. — Не знаю, чего он там увидел… Но, похоже, испугался до обморока.  — Как это не знаешь? — уставился на неё Ватару.  — Я ввела его в состояние лёгкого транса, чтобы показать то, что мне нужно. Но в видении должен был быть только пёс, который его укусил. Иллюзия. А он так шарахнулся, будто на него дракон напал.  — И что теперь делать?  — Идти за учителем, — вздохнула Мори. — Скажи, что вернулся за тетрадкой и услышал крик. Пошёл посмотреть, а тут… вот… Иди. Я присмотрю за ним. — Когда Ватару убежал за помощью, она легла на грудь мальчика, пытаясь хоть немного восстановить его энергообмен, и вздохнула. — Кажется, перестаралась.       Перепуганные родители, скорая, встревоженные учителя. Бессвязно бормочущий про огромного чёрного пса Тоши, в глазах которого застыл ужас и тяжёлый взгляд Укё. Это то, что запомнил Ватару, сидя в коридоре первого этажа школы. Брат приехал после звонка директора. Учителя поверили бледному Ватару, сбивчиво рассказавшему о происшествии. Поверили, что он нашёл одноклассника уже в таком состоянии. Но Укё, знавший брата с самого рождения, сумел разглядеть в его глазах не только испуг, но и вину.       Ватару сжался на заднем сидении автомобиля, интуитивно чувствуя, что его рассказ брата не убедил. Укё так и не проронил ни слова по дороге домой. Да и, шагнув в двери, остался задумчивым и молчаливым. Решив поскорее скрыться с глаз, Ватару быстро переобулся и направился к себе. Но голос брата остановил его посреди гостиной.  — Ватару-кун. — Обернувшись, Ватару увидел, что Укё, не отрываясь, смотрел на него. — Что там произошло? Скажи, ты имеешь к этому отношение?  — Я не… — Ватару замолчал и опустил глаза в пол. Чувство вины не позволило солгать ещё и брату. — Да, — тихо ответил он.  — Не объяснишь мне, что ты сделал? — Укё подошёл чуть ближе. — Потому что я даже предположить не могу, как можно было довести мальчика до такого состояния.  — Нет, — мотнул головой Ватару. — Я не могу.  — Прости? — брови Укё дёрнулись вверх. — Что значит не могу? Может, всё же хоть попытаешься? Ты вообще понимаешь, что натворил? Ты видел, какого его увезли? Я видел. И мне очень хочется понять, что случилось. Будь добр, просвети меня.  — Скажи ему. Скажи ему про меня. — Мори села у ног Ватару. — Это моя вина. Ты тут ни при чём. Я сделаю так, что он поверит.