Жизнь имеет смысл только тогда, когда ты живёшь ради кого-то, кроме себя.
Омар Хайям
— Вы? Я удивлённо смотрела на Вэнь Цин, нерешительно выходящую из-за толстого ствола. Увидеть её стало неожиданностью. Неужели пришла забрать долг? Ну да, это было бы самым логичным. Я даже догадывалась какой. Подсознательно поняла ещё в тот момент, когда увидела её. Если это так, то она выбрала самый подходящий момент. Потом выбраться целой и невредимой стало бы куда большей проблемой. Ясная полная луна в купе с блекло светящим талисманом в полной мере позволили мне разглядеть её внешность. Она была одета в непривычные глазу темно-серые одежды, а на поясе висели почти незаметные ножны. На волосы была накинута такого же цвета шаль, почти полностью скрывающая лицо. Не увидь однажды я её так близко, никогда не узнала бы, кто скрывается за столь непримечательной накидкой. Очень уж сильно она напоминала обыкновенную бродяжку, коих почти во всех кланах было предостаточно. — Приветствую новоизбранную главу клана Лин, — Вэнь Цин почтительно поклонилась, заставляя меня отвесить ей поклон в ответ. — Вы автор того письма, — выпрямляясь, констатировала я и так понятный факт. — Могу я поинтересоваться, что привело вас сюда? — Не верю, что вы не догадались, госпожа Лин, — сдержанно отозвалась Вэнь Цин. Я неопределённо повела плечами, словно хотела скинуть с себя ответ. Спиной почувствовала, как напрягся стоящий позади Джеминг. Он почему-то думал, что если стоит за спиной, то думает, что Вэнь Цин его не видит. А ещё он понятия не имел о том, что я кому-то задолжала. После тех событий мы практически не обсуждали мои «приключения» в пещере Черепахи-Губительницы, и уж тем более о непосредственном участии Вэнь Цин я никогда не говорила. Об этом по-прежнему знали только пятеро. — Догадалась, но хочу услышать это от вас. — Желание. Вы мне обещали несколько лет назад. Я пришла забрать долг, — без всяких расшаркиваний прямо заявила она. Чжан Джеминг за моей спиной возмущенно фыркнул. Девушка строго прищурилась и смерила его высокомерным взглядом. Впрочем, это и требовалось доказать. Реагировать я не торопилась, потому что понимала, что именно могла бы попросить Вэнь Цин. Ещё больше я осознавала, что, наверное, то желание, о котором она хотела попросить, вызовет гнев и непонимание Мэйли, Джеминга, да и что уж там говорить, почти всех старейшин. — Если честно, то когда я давала вам это обещание, то была в состоянии аффекта, — откровенно сказала я, не особо рассчитывая, что этот факт изменит её просьбу. — Неужели это что-то меняет? Ответить мне на это было нечего. Разумеется, я не рассчитывала, что мне придётся прятать в своем клане диверсантов, которые пусть и косвенно, но причастны к человеку, который уничтожил главу клана Баоши Сенлин и его наследника. К тому же в этом клане так просто жить было нельзя. Чужаков там принимали редко. Да и разве возможно было спрятать их так, чтобы никто и никогда об этом не узнал? Даже если бы старейшины уступили мне, где гарантии, что Вэнь Жохань не прознает о предательстве и не пошлёт еще одну партию своих людей мстить? Где гарантии, что после окончания войны те же Цзини с их неадекватными амбициями не потребуют выдать им этих людей? — Но ты ведь обещала, Лин Кайли, — едва сдерживая эмоции, процедила Вэнь Цин. — Обещала, помнишь? Глядя на перекошенное от отчаяния лицо девушки я понимала, чего стоил ей этот безрассудный шаг. Хождение над пропастью по тонкой досочке с одной лишь верой, что не упадёшь. Она была достаточно умной, чтобы понимать, что сделают с ней после того, как Безночный дворец падёт, и слишком гордой, чтобы просить о помощи, но когда на кону стояло благополучие её семьи, у неё не было другого выхода. И в отличие от Вэй Усяня я сама дала ей в руки ключ от двери, за которой находились её надежды на лучшую жизнь. Вэй Усянь не говорил, что отплатит за услугу, а я ляпнула и лишь поэтому она обратилась ко мне, а не стала полагаться лишь на себя и на судьбу. Глубоко в душе она верила, что я не стану помогать ей, несмотря на обещание. Вэнь Жохань расправился с Суньчао и Кайсу. Очень жестоко расправился, не думая о последствиях, будучи целиком и полностью уверенным в своих силах и возможностях. Вэнь Жохань, но не Вэнь Цин. Её семья состояла из стариков, младшего брата и недавно появившегося на свет ребенка. Они не были виноваты. — Вытащи мою семью. Они не сделали ничего плохого! — её голос подскочил на пол-октавы. — Наша ветвь состоит из простых лекарей, мы не воины. — Кайли, ты же не собираешься соглашаться... — Чжан Джеминг впервые за весь разговор подал голос. В его голосе сквозь запоздалое предупреждение прорезались стальные нотки. Почти как у Мэйли. Как будто он уже понял, какой ответ услышит от меня. Ведь обещание уже было дано. — Я постараюсь сделать все, чтобы помочь, Вэнь Цин, — девушка недоверчиво покосилась на меня, а затем на Джеминга, почти сразу издавшего злой хмык, будто бы не верила, но плечи её слегка расслабились. — Конечно же, я постараюсь, но ничего не обещаю, потому что... Потому что это решение зависит не только от меня, понимаешь? — она понимающе кивнула. — Но тем не менее... Единственно возможное решение пришло мне в голову быстро. Через семь суток в это же время я должна была найти способ известить её об итогах разговора со старейшинами клана, и если дело выгорит, то клан выделит ей в сопровождение двух заклинателей, которым разъяснят всё заранее, и они спрячут их на самой окраине клана, подальше от местного населения, чтобы лишний раз не провоцировать и не тревожить. — Как я могу знать, что ты не лжёшь мне? — она требовательно прищурила темные глаза. — Ну, во-первых, мне проще было тебе сразу отказать, нежели так заморачиваться, чтобы отомстить, — фыркнула я ехидно. — А во-вторых, ты же сама обратилась ко мне, а, значит, подсознательно доверяешь. Она долго смотрела мне в глаза, после чего резко выдохнула сквозь сжатые зубы и мелко затряслась. — Спасибо, Лин Кайли, — она хотела поклониться, но я схватила её за руки, не позволяя. — Пока не за что. Я ещё никого не уговорила, — но сделаю все для этого. — Как окажешься в безопасности, тогда и поблагодаришь. Я постаралась приободрительно улыбнуться, но судя по недоверчивому лицу девушки получилось не очень, поэтому я быстро стянула эту гримасу с лица. Как она могла благодарить меня за помощь, если первоначальная битва с Чжан Мэйли, которая будет явно не в восторге от этого предложения и подобного соседства, мне ещё предстояла?***
Заговорить с Чжан Мэйли о судьбе Вэней оказалось сложнее, чем я предполагала. То ли дело было в банальном страхе получить отворот-поворот, то ли в нежелании ввязываться во всю эту авантюру, поэтому я уже, как минимум, один кэ не могла собраться с духом и войти в её комнату. Терлась в тёмном закутке коридора и напряжённо прикусывала пальцы в кожаной перчатке. Толку с этого, конечно, почти не было, потому что пострадавшие пальцы со временем почти потеряли свою чувствительность, и тем самым эти незамысловатые действия не приносили мне дискомфорта, но в какие-то моменты странным образом успокаивали. Разумеется, своим детским поведением я лишь тянула время. Рано или поздно я должна была выйти и поговорить с ней, и лучше было бы, чтобы этот разговор произошёл в её комнате, чтобы никто не мог подслушать. Я шумно выдохнула и выглянула из-за угла. Коридор оставался пуст. Это радовало, поскольку увидь кто-то, как глава клана Лин шкерится по углам чужого клана, и это бы неизменно вызвало ненужные вопросы. Нерешительно подошла к крепкой двери (в клане Не строили на совесть) и негромко постучала. Тишина за дверью не изменилась в какой-то момент мне даже показалось, что в комнате никого нет. Но когда я уже развернулась, чтобы уйти, половины по ту сторону скромно скрипнули и дверь шумно распахнулась, отдавая меня прохладным сквозняком. Недовольное лицо женщины было красноречивее любых слов. — Ты ещё долго собираешься здесь топтаться, Лин Кайли? — её голос легко мог бы посоревноваться в своей резкости с наждачной бумагой, но за столько лет он стал столь привычен, что я даже не поморщилась. Она прищурилась, внимательно всматриваясь в моё лицо, и, словно увидев то, что хотела, отошла к приоткрытому окну, освобождая мне проход. Как только я шагнула в комнату, женщина сразу отвернулась, выставляя мне на обозрение лишь тонкую, но сильную спину, обтянутую дорогой и качественной тканью. Меча на поясе не было. Зато в правой руке она сжимала клочок бумаги, который всеми силами, очевидно, пыталась скрыть от моего взора. Заметив, что я посматриваю на лист, она скомкала его и небрежным жестом отбросила под кровать. — Ваша интуиция впечатляет, госпожа Чжан, — произнесла я, прикрывая за собой дверь. На ней, повинуясь движению чужих пальцев, почти сразу же засияла бледно-зеленая печать. Судя по всему, окно также находилось под защитным воздействием. В отличие от меня Мэйли осторожностью не пренебрегала. — Твоя наивность поражает меня, девочка, — хмыкнула она весело. — Я просто слышала твои шаги в коридоре. — Я же не сразу постучалась, — кривая улыбка сама легла на мои губы. — Именно так я и не узнала, что это ты. И в чем ты хочешь признаться мне на этот раз? — С чего вы взяли, что я пришла именно с этой целью? Спорить сейчас было очередной глупостью с моей стороны, но и сдаваться так быстро стало бы опрометчиво. Здесь сразу к делу почти никто не переходил, сначала необходимо было как следует порасшаркиваться, что я и пыталась сделать. — Столько лет под моим крылом, Кайли, — женщина, наконец, повернулась ко мне лицом. — Неужели ты думаешь, что до сих пор можешь скрыть что-то от меня? О, ещё как могу! Я наклонила голову, пытаясь скрыть, как рассмешили меня эти слова. Может маска на моем лице и не была идеальной, но все ещё на что-то годилась. — Или можешь? Твою мать. — Конечно же, нет, госпожа Чжан, — тут же открестилась я и посмотрела прямо на женщину. Она, слегка наклонив голову, сверлила меня проницательным взглядом чёрных глаз. — Тогда давай сразу к делу, Кайли. Времени на пустые разговоры у нас нет. — Хорошо... Я спокойным тоном, пытаясь не выдать собственное волнение, проявившееся почему-то сильнее, чем планировалось, попыталась обрисовать ей имеющуюся ситуацию. Ловко избегая причин, почему мне было так важно сберечь здоровье Вэй Усяня, как острых углов, я сбивчиво закончила свой рассказ ночной встречей с Вэнь Цин. Женщина выслушала меня со всей присущей ей сдержанностью и удивленной или ошарашенной после моего рассказа определённо не выглядела, хоть после упоминания о просьбе Вэнь Цин её лицо на призрачный миг пронзило яростное недовольство, и после чего она категорично отчеканила: — Нет. Мы этого делать не станем. Защищать Вэней после произошедшего, Лин Кайли, ты в своем уме? — Но эти люди... Они же ни в чем не виноваты, госпожа Чжан, — растерянно моргая, произнесла я. Отказ, разумеется, был ожидаем, но к такой бескомпромиссной резкости, я, как оказалось, готова не была. — Нас это не касается. — Они не выбирали клан, в котором родиться и расти. — Захотели бы, нашли способ уйти ещё давным-давно, — она пожала плечами. — Никогда не поверю, что они не видели, каким чудовищем стал этот человек. — Вы же сами знаете, что Вэнь Жохань делает с неугодными. Вы знаете, как он расправляется с предателями, — я попыталась достучаться до неё ещё раз. — Тем более, Вэнь Цин не простая заклинательница. Она его родственница и она лекарь. Причём необычайно талантливый, раз Вэнь Жохань приблизил её к себе. Любая её попытка ослушаться привела бы к тому, что пострадала бы вся её семья. Но в первую очередь брат. — Именно, — женщина понятливо ухмыльнулась. — Это может быть планом самого Вэнь Жоханя, чтобы добраться до тебя, ты об этом не подумала, Лин Кайли? Я недовольно поджала губы. Мне было нечего ответить, потому что этот довод действительно был самым логичным. Ловушка для меня от Вэнь Жоханя, тем более, когда он узнал, что Лин Кесин на самом деле его дочь, которую Лин Айсяо лихо скрыла от его ока почти восемнадцать лет назад. По моей вине умер его младший сын, и теперь я чётко понимала, чего он так настойчиво ищет. Мести. — Я понимаю, что твой долг отягощает твою душу, но это не шутки. Речь идёт не только о тебе, ты обязана это понимать, тем более, когда стала главой клана. Забота о здоровье твоих людей должна быть для тебя в приоритете. — Есть ли какой-то выход в этой ситуации, госпожа Чжан? — поинтересовалась я, понимая, что женщина права. Я не могла так сильно рисковать. — Можно ли как-то вывести Вэнь Цин на чистую воду? Узнать, лжёт она или на самом деле говорит правду и ищет спасения? Чжан Мэйли задумалась. Она стояла полубоком, и я могла видеть лишь правую сторону её лица. — Часть меня верит в то, что она вполне может говорить правду, — проговорила она, медленно чеканя слова. — Угрозы — самый верный и надежный спутник Вэнь Жоханя. Но именно по этой же причине я верю в то, что она может лгать... — Потому что она сделает все ради спасения своего брата, — закончила я уверенно. — Да. Одна угроза с его стороны, и вот она уже стоит у ворот клана Не и требует помощи под предлогом возвращения долга. — То есть я должна ей отказать? — этот вопрос дался мне нелегко, потому что в тот момент я прекрасно чувствовала: Вэнь Цин не врала. Такое отчаяние в голосе подделать невозможно. Она поставила на кон все и... Проиграла. После завершения Аннигиляции Солнца её жизнь и жизнь её родственников будут сломаны. Мэйли нахмурилась и посмотрела на меня. Неужели я не сдержалась и мой голос все же дрогнул? Боже, какая слабость... Повисшую в комнате тишину нарушало лишь мое слегка отрывистое дыхание. В ушах легонько звенело от переполняющих эмоций, которые я старательно подавляла. Даже Цинлун в кои-то веки совсем не подавал признаков жизни. — Я не могу дать тебе ответ на этот вопрос, Лин Кайли. — Слишком жестоко с вашей стороны дарить мне эту надежду, — я покачала головой. — Жестокость — наша новая реальность, и пусть я после пожалею, но... Ладно... — она тяжело вздохнула. — Я попытаюсь найти то решение, которое устроит нас всех. — Спасибо, госпожа Чжан... Тонкая нитка, на которой висел душащий меня камень, с треском оборвалась, и я ощутила долгожданное облегчение. Опрометчивое в нынешних реалиях, но, тем не менее, важное и необходимое. Мэйли не давала никаких гарантий, но одно то, что она обещала попытаться, радовало меня сильнее, чем каждая выигранная битва. Она была против, но ради меня была готова искать способ разобраться с Вэнь Цин. Это ли не показатель самой настоящей привязанности? Оставалось лишь надеяться, что отмеренного мне времени хватит, чтобы отблагодарить её. Даже если у неё ничего не получится, я буду знать, что она переступила через себя и сделала все возможное. Мэйли очень редко позволяла себе быть откровенной, и поэтому меркантильная сторона меня отказывалась упускать это мгновение. — Не могу не позволить себе дерзость, госпожа Чжан, поскольку сейчас вы настроены на разговор как никогда раньше, и возможно такая быстрая смена темы покажется вам чересчур странной... Но что случилось с моей мамой и отцом, госпожа Чжан? Почему они не вернулись? Плечи женщины резко напрягались, и она почти сразу отвернулась. Видимо не хотела демонстрировать эмоции, которые как назло предательски вырвались из-под вечно надёжной маски в самый неподходящий момент. Она молчала, но я больше не переспрашивала, готовая принять любой её ответ. Захочет — ответит. Не захочет? Ну, значит, не судьба. — Почему они не вернулись? — она печально хмыкнула. — Потому что я не успела, Лин Кесин. Вот почему... То есть тогда на поляне причиной их смерти стала не очередная нечисть, с которой они могли разобраться с закрытыми глазами? Она сделала глубокий вдох и повернулась. На её лице не было ни капли привычной надменности. Только тяжёлая горечь тлела в обсидиановых зрачках, да губы были искривлены так, словно вот-вот она была готова расплакаться как ребёнок. За окном раздался хлопок, а затем последовавший за ним почти тут же чей-то вульгарный громкий гогот, и я невольно дрогнула. Смешливая атмосфера улицы разительно отличалась от темной подавленности, пронзившей каждый цунь комнаты. — А что тогда? — я невольно сделала шаг вперёд, словно это могло помочь мне узнать новую деталь в этой головоломке. — Причиной смерти твоей матери стала стрела в сердце от человека, которому она однажды нанесла оскорбление, — её ресницы конвульсивно дёрнулись. — Смываемое только кровью, как он считал. — А мой... отец? Я надеялась, что Мэйли не заметила, как в очередной раз за день голос подвёл меня, но на этот раз он споткнулся на вопросе об отце. Однако казалось, что та была так сильно поглощена воспоминаниями, что даже и не заметила этой секундной заминки. — Твой отец убил эту тварь, но перед смертью тот успел нанести ему удар отравленным клинком. Я появилась почти сразу, но они все были уже мертвы, — проговорила она равнодушно, но я знала, что спокойствие это обманчиво и даётся женщине воистину титаническими усилиями. — То есть появись я на той поляне чуть раньше, и этого всего бы не случилось. — Где была в этот момент я, госпожа Чжан? — Ты в этот момент впервые знакомилась со своим дядей, Кесин, — нежная улыбка тонким лепестком скользнула по ее губам. — А как я к нему попала? — наверное, мне нужно было остановиться, но я не могла сдержаться, напоминая себе путника, дорвавшегося до воды в пустыне. — Твои родители попросили Лань Цижэня доставить тебя домой, поскольку ты начала кашлять и чихать и подвергать тебя опасности из-за собственных желаний они больше не могли. — Они так легко доверили меня Старику? — ошеломленно прошептала я, на миг забывая, что меня тогда даже в помине не было. — Айсяо знала, что Лань Цижэнь никогда не отнёсся бы к её просьбе легкомысленно, Кесин, — укоризненно произнесла Чжан Мэйли. — Несмотря на их «своеобразные» отношения, она доверяла ему как никому другому. Даже, когда она однажды возвращалась в Гусу после отбоя и попалась ему, была убеждена, что он её не выдаст. — Хотите сказать, что он её не выдал? — я недоверчиво нахмурилась. — Конечно, нет, — тяжёлая тема оказалась пройдена, и мы обе, казалось, выдохнули с облегчением. — Но выслушать от него ей пришлось прилично. — Знаете, то что вы рассказываете мне о господине Лань, очень сильно разнится с тем, что довелось увидеть мне. — Это нормально, Лин Кайли, — женщина понимающе усмехнулась. — Даже Айсяо до конца не понимала, как именно он к ней относится. Порой ей казалось, что он ненавидит её, а порой думала, что они приятели. Но одно она знала точно, что Лань Цижэнь не подведет её. Может быть, из-за тех правил, которым он был привержен всю свою жизнь, а, может быть, из-за крохотной симпатии к ней. Я с готовностью закивала как китайский болванчик. Эта ситуация ярко напоминала канонную историю Вэй Усяня и Лань Ванцзи, поэтому я могла смело предполагать, что за регулярной сменой настроения Старика крылось нечто более глубокое. Почему это так интересовало меня? Не знаю. Наверное, я просто хотела верить, что брезгливость на лице Старика хоть иногда — напускная и что на самом деле в его сердце есть место чему-то большему, чем тысяче правил. — Госпожа Чжан, а что вы думаете на это счет? — Я? — Мэйли искренне удивилась, но быстро взяла себя в руки. — Ничего. Ничего я не думаю, Кайли. Что я могу знать о Лань Цижэне кроме того факта, что он уделяет своей бородке больше внимания, чем своему несносному характеру? — Простите мне мою настойчивость, но вы с моей мамой были довольно близки, и я отказываюсь верить, что у вас не было собственных догадок, — попытала счастье я, пытаясь не улыбнуться от предыдущей подколки в адрес столь уважаемого заклинателя. Женщина едва заметно помотала головой. Затем нахмурилась, будто вспомнила что-то неприятное, и посмотрела в окно. Ясно, ушла в отказ. Значит, сегодня мне больше ничего не светило. — Мне нечего тебе сказать, Кайли. Я потопталась на месте, после чего медленно кивнула и направилась к двери, намереваясь уйти. Меня терзало огромное количество вопросов, но я понимала, что на сегодня мой лимит исчерпан. Больше никаких ответов не будет. — Лин Кесин? Что-то ещё? Я повернула голову и вопросительно посмотрела на женщину через плечо. — Фанг Шэнь родила, — медленно проговорила Чжан Мэйли. Эта новость не звучала из её уст радостно, и я начала догадываться почему. — Мальчика и девочку. — Когда? — я напряглась. — Не так давно, — уклончиво ответила женщина. — Не томите, госпожа Чжан, почему вы решили рассказать мне об этом сейчас, если до этого предпочитали молчать? Она молчала и упрямо смотрела на меня, тем самым лишь подтверждая мои догадки. Я осеклась и крепко сжала зубы. Появившийся комок в горле начал приносить ощутимый дискомфорт. — Она умерла, Кесин. — Когда? — вышло почти неслышно и даже в какой-то степени жалко. — Сразу после родов. Умные глаза. Веселые веснушки. Тёмные волосы под каре. Добродушный характер. Я дернулась, уязвлённо скривившись, и отвернулась, чувствуя, как сердце заходится в рваном ритме. Дыхание вновь начало предательски сбиваться, но я изо всех сил старалась держать себя в руках и не плакать. Разве не этого ответа я ждала? Сама же уже давно догадалась, помня о словах, как я тогда думала несколько преувеличенных, самой Фанг Шэнь, сказанных тогда в храме. Почему я не попыталась её переубедить? Я гулко сглотнула, когда комок в горле стал совсем невыносимым, и вышла из комнаты, не прощаясь. Чжан Мэйли не стала меня останавливать. Мы с Фанг Шэнь не были близки, но её браслет до сих пор лежал в моей шкатулке и ждал, когда понадобится вновь, и я не могла не думать о двух младенцах, которые, родившись, сразу же стали сиротами. Что я должна была делать с ними? Принимать непосредственное участие в их жизни или же забыть и отдать на воспитание нянькам? Имела ли я на это право? Часть меня говорила, что нет, и требовала заняться этим делом лично. Эта часть ещё называлась совестью. А другая часть говорила, что я не имела права на воспитание этих детей, потому что могла сделать им только хуже. И, возможно, это было самым правильным решением. Я была виновна в смерти Кайсу, а, значит, не должна была даже смотреть в сторону этих детей. Видеть их и понимать, что они остались сиротами по моей вине, даже если разум утверждал, что я на самом деле ни в чем не виновата.