Мгновенье

Иногда Ëске казалось, что его собственная кровать пропитана ядом. После смерти дорогой ему девушки — Кониси Саки, он боялся закрывать глаза и поддаваться сонливости, луне за окном — для него это равнялось почти что проигрышу, почти что дорогой к той же участи, что постигла невинную русовласую работницу Джунеса. Парень никогда не пытался разобраться в том, почему его так часто съедали именно эти мысли каждую из бессонных ночей, однако на дворе стоял декабрь — прошло вот уже восемь месяцев. Последние месяца засыпать ему помогал Тедди, постоянно болтающий разную несуразицу, но сейчас не было и Тедди. Тедди исчез, а поиски Ханамуры не привели ни к каким из результатов и ночь стала ещë тревожнее. Ëске стал осознавать, что на этот раз если отравлена не его кровать, то точно отравлен воздух на улицах безмолвной деревушки — сколько не пытайся внушать себе, что слухи про отравленный туман, плотно ложившийся по дорогам — результат всеобщей паники, однако для не унимающейся тревоги парня всë было пустым звуком. Ханамура нервно закрыл окно шторами, касаясь ледяного пола голыми ступнями и ëжась, может, этот яд разливался и по его дому?.. Нервный смешок, но следующие минуты застывший юноша рассматривает свои же ноги сквозь тонкую прослойку белого дыма. Нервно выскакивает за дверь, как под водой проходя длинный, кажущийся зелëным коридор. Облака неопознанного дыма поднимались ближе к потолку, что пугало ещë больше, — парень небрежно прыгает в уже застëгнутые ботинки — всегда покупал на размер больше и не трогал молнию лишний раз, — накидывает куртку и с грохотом возиться ключами в замке. Отсюда нужно бежать. Отсюда нужно бежать, иначе ему придëт конец, и городу этому несчастному, чëрт его дери, скоро тоже придëт конец — тревожно раздавалось у парня в голове, за что после он будет чувствовать стыд перед их командой, а в особенности лидером, но сейчас… Нужно бежать. Ханамура прикрывается совсем лëгкой толстовкой, в которой минутами ранее лежал в кровати, боялся вздохнуть всем тем, что могло быть намешано в этом самом тумане. Воздух должен быть чище у реки, а до знакомой поймы Самегава идти было совсем близко. Правда, туман, и как казалось испуганному парню, агрессивно настроенная луна, что не желала делиться и единицей своего света, нарушали видимость. Пришлось идти в слепую и надеяться, что никто, кроме него, по ночам не выскакивает из дома в рвении спастись от чего-то фантомного и вообще… —Я просто устал, — признался вслух юноша, не решаясь освобождать рот от шелковой ткани голубой толстовки, — очень сильно устал. Где-то впереди послышался звон, характерный лишь для ведра. Ëске хорошо знал именно этот звук — когда со стойки падает целая куча вёдер — именно такой звук и остаëтся стоять в ушах на весь оставшийся день. —Здесь… Ведь кто-то есть, да? — настороженно спросил рыжеволосый, применяя привычную рабочую улыбку, — типа… человек точно, да? —Ëске? Из совсем лëгких клубов тумана, рассеянного рядом с водой, вышел высокий парень, одетый не менее неподготовлено для ночных прогулок, чем сам Ханамура. В данный момент шутка про то, что новенький с собой из города ничего, кроме белой рубашки не взял, имела потенциал стать правдой. —Партнëр! Я даже… испугался, — Ханамура повертел головой, освобождая лицо от одежды, и подбежал ближе к знакомому силуэту, — проблемы со сном? А тебе… не холодно вообще? —Какая разница? — просто спросил Наруками, внимательно изучая стоявшего напротив юношу, — знаешь, выглядишь ты… —Слушай, а я вообще в штанах? — задумчиво спросил парень, наклоняясь к ногам и нащупывая лишь шорты, не длиннее, чем его собственные боксеры, — блин, очень неловко… Ю выдавил смешок, поворачиваясь обратно к проливу, и рыжеволосый этому в каком то смысле был только рад, не было у него сил для шуток. —Могу засыпать только в больнице, рядом с дядей или… Нанако, — произнëс на выдохе белобрысый, пиная следом испорченное уже до этого кем-то ведро. Ясно, откуда шëл звон. —Ю, не стоит… — начал рыжеволосый, щурясь от звука, — мы сейчас… никак и ничем помочь не можем… они же тоже волнуются, я бы сам наверное с ума сошëл, если б ты так… —Сам-то, — Ханамура поймал слегка игривый взгляд, похожий точно на проблеск маленького огонька в камине, когда только — только поднëс спичку к очагу, — Ханамура, на тебе разные сапоги. —Хорошо, если честно, — Ëске стыдливо взглянул вниз, сапоги и вправду были разные. До ужаса не сочетающиеся, — Я сам заснуть не могу нормально ещë с апреля, когда… —Пошли ко мне, — прервавши парня предложил Ю, — у меня есть запасные вещи, можешь остаться на ночь… Ëске снова поймал в глазах друга всë такой же робкий огонëк, пытающийся кричать, просить, молить о поддержке — дрова были сырые, а пылать хотелось. Сам же рыжеволосый поймал себя на мысли о том, что фантомного дыма вокруг уже и не было, а луна уже казалась не такой уж и жадной, может, совсем чуть-чуть остывшей, прямо как взгляд Ю. И Ëске молчаливо кивает и идëт рядом с их лидером, на этот раз точно чувствуя дорогу. Нужно лишь время. И, может, чуть больше веры, чем есть у обиженного на всë происходящее парня, тогда пропадëт и туман. Тогда, он может и сможет спокойно поспать, а рядом с Ю кровать была пропитана далеко не ядом, — приятно ослабляющем запахом уюта и безопасности.