Проблема не так уж и мала

      Через два месяца, одну неделю и четыре дня объявления Снейпа в жизни Гермионы Закон о браке был отменен. Министерство, в котором доминируют мужчины, провело экстренное внеочередное заседание для обсуждения закона. Предложение об отмене почти не встретило сопротивления. Был только один голос против. Одинокая женщина-чиновник развлекалась с Законом, как бандитка, и объявила, что уже много лет не получала столько удовольствия, и яростно выступала за то, чтобы сделать действующий Закон постоянным. Гермиона читала Гарри вслух «Ежедневный пророк», пока они ждали, когда к ним присоединится Рон. Она прочла ему заявление министра под заголовком «МИНИСТР ОТМЕНЯЕТ ЗАКОН О БРАКАХ». Лицо министра поворачивалось и самодовольно улыбалось на обложке снова, и снова, и снова. — Итак, министр сказал, что вернуть Закон было ошибкой, они выслушали людей и отменили его, — подытожил Гарри. — Да! Ошибка — вернуть его обратно, — многозначительно сказала Гермиона. — Я упустил суть, не так ли? , — угадал Гарри, который знал Гермиону достаточно долго, чтобы понимать, когда он вел себя глупо. — Опять читаешь между строк. Итак, министр сказал, что прислушивался к народным массам и их яростному противодействию Закону о браке. Поэтому она позаботилась о том, чтобы он был отменен и не мог быть возвращен. — Ой, — парень осëкся. — О-о-о! — у него был тот самый момент, когда над головой появляется лампочка. — Значит, это… — Прощай, закон о браке навсегда, — самодовольно сказала Гермиона. — Министр устроил прекрасную ловушку для всех этих отвратительных старых извращенцев. Они с пеной у рта отказывались от этой итерации закона, поскольку она не вписывалась в их планы. — Она, случаем, не из Рейвенкло? — Гарри размышлял: «А то это слишком умно». — Она была Хаффлпаффкой. Этим действием она спасла многих будущих ведьм от сексуального насилия супружеской властью. Я стопроцентно в неё влюблена. — Ты была бы отличным министром магии, Гермиона. Это именно то, что бы ты сделала, — Гермиона счастливо сжала руку Гарри.       Рон опоздал к кофе, но у него были захватывающие новости. Есть Закон о браке или нет его, но он и Персефона были помолвлены.       Драко согласился инвестировать в бизнес Гермионы, и она арендовала большой магазин в Косом переулке и полностью украсила его. Девушка любила это дело. Она наняла Рона на неполный рабочий день, чтобы вести бухгалтерию и работать с клиентами. Тот же бросил работу аврора, так как они с Персефоной решили, что будет проще, если Рон останется дома с детьми, которых они уже планировали. Работа Персефоны была такой, что отнимала слишком много времени, но Рон сказал Гермионе, что увольнение Персефоны с работы было бы Великой британской катастрофой, — ей предложили занять должность тренера по защите национальной сборной. Об этом гордый Рон напоминал Гарри и Гермионе не менее четырех раз на дню. Каждый раз они взволнованно восклицали и передавали свои поздравления, как в первый. Друзья упивались его счастьем. Молли Уизли была в восторге, а «Сороки» сбили с толку нескольких своих противников, когда пришли на последнюю игру в блестящих вязаных свитерах, любезно предоставленных матерью семейства Уизли. Неполный рабочий день устроил бы Рона, если бы у них были дети, а Гермиона уже отложила деньги, чтобы оплатить ему декретный отпуск на несколько недель, если или когда он будет в этом нуждаться.       Гермиона ничего не слышала от Северуса (она называла его так сейчас в своей голове), но приготовила хороший ужин, даже несмотря на то, что Закон был отменен… на всякий случай.       Она обновила свое зелье для применения после менопаузы, используя предложения профессора, и проверила варево. Конечно, оно было идеальным, никто и не сомневался. Девушка распространила среди населения несколько пробных флаконов и тут же была завалена заказами. Драко приходил два раза в неделю, чтобы помогать ей варить зелья. Чтобы держать весло в воде, как сказал он Гермионе, что бы это ни значило.       Слизеринец больше не спрашивал о Северусе после того, как Гермиона рассказала ему о своем последнем разговоре с ним. После такого доверительного рассказа, белобрысый её обнял. А затем взял с девушки обещание никогда не рассказывать другим, что он ее обнимал.       Через три месяца появления Снейпа группа молодых людей подняла тост за сияющую пару. — Поздравляем! — закричали Гарри и Джинни, поднимая бокалы. Рон и Персефона улыбнулись друг другу той глупой улыбкой, которую ненавидят все, кроме влюбленных по уши. — За Большого Рона и Маленького Рона! — Подшутил Драко, усмехаясь, и Гермиона толкнула его локтем. Малфой по-волчьи ухмыльнулся. — Моя ошибка, признаю. За Большого Рона и Невероятно Огромного Рона! — он пересмотрел свой тост. Все зааплодировали и выпили, а Гермиона повернулась и подошла к окну. Она впустила сову, которая держала конверт с надписью «HG». — Ой, держу пари, это срочный заказ, — вздохнула Гермиона. Она взяла конверт и открыла его. Выпал ещë один, на котором было написано «Открыть в случае неуëмного интереса» очень знакомым остроконечным почерком. У девушки перехватило дыхание. — Привет, — сказал Гарри сове, подойдя. — Похоже… — он бросил взгляд на Гермиону. Когда-то у него был доступ к книге, полной этого почерка, он мог узнать его где угодно. Если бы его разбудили посреди ночи и сунули под нос какой-нибудь лист, исписанный этим добром, ответ из его уст прозвучал бы через миллисекунду.       Гермиона открыла конверт и перевернула его вверх дном, листок бумаги полетел вниз. — Что это? — в замешательстве спросил Рон, глядя на Персефону, которая пожала плечами. Все озадаченно посмотрели на бумагу, кроме Гарри и Гермионы. — Похоже… — начал было Гарри. — Портключ! — восхищенно воскликнула Гермиона. Она наклонилась, чтобы поднять его, и от срабатывания портключа у нее ненадолго закружилась голова.       Она открыла глаза и увидела, что стоит в незнакомой гостиной, а там — Северус с его вездесущей чашкой чая. — Привет, — обыденно произнёс мужчина. — Привет, — Гермиона тут же просияла, на что тот улыбнулся. — Мне было интересно… — начал Северус. — Да! — сразу же отрезала Гермиона. — Ты даже не знаешь, что я собирался сказать, — рассмеялся Северус, — это могло быть совершенно дегенеративное высказывание. — Ты собирался сказать, что считаешь меня забавной, умной и доброй, и что ты хочешь делать приятные вещи с моим телом своими руками и ртом, — сказала Гермиона, пытаясь ускорить процесс, расстегивая блузку. Северус выглядел немного растерянным. — Ну, не только руками и ртом, — похоже, он был смутно впечатлен тем, как быстро Гермиона сбрасывала одежду. — Звучит восхитительно. И я думаю, что ты тоже забавный, умный и сексуальный, и я взаимно хотела бы делать с тобой приятные вещи, — сказала Гермиона и порывисто поцеловала его. После первоначального удивления Северус ответил с энтузиазмом, и Гермиона была рада сообщить своему либидо, что его губы были, как она представляла: мягкими, теплыми. Они заставили её кости растаять, когда мужчина добавил свой язык, так что удержаться на ногах было довольно трудно. — Кровать? — выдохнул Северус между поцелуями. — Кровать, — в ответ было только согласие.       Позже, лежа в полусне-полудреме, Гермиона решила, что ее гипотезы о его умелых пальцах и мягких губах, и, ну да, о других частях тела, которые она проверяла несколько раз, были удовлетворительно точны… ей была важна научная строгость…       Девушка перевернулась, чтобы посмотреть на спящего рядом с ней мужчину. — Я чувствую, что ты смотришь на меня, — сонно пробормотал Северус, его глаза оставались закрытыми, но он улыбался. — Хммм, — промычала Гермиона, проведя рукой по его груди вниз к… — В аэропорту введен комендантский час, — рассмеялся Северус, схватив ее за руку. — В настоящее время все рейсы задерживаются из-за дозаправки, — он потянулся к ней другой рукой и притянул к себе. — В любом случае, мне нужно отправить сову Гарри, он, наверное, думает, что меня похитили. — Не волнуйся, Драко знает, где ты, — от такого заявления Гермиона резко села. — Он что? Этот маленький… — воскликнула девушка, и Северус ухмыльнулся. Она посмотрела на его самодовольное выражение, улыбнулась. — Ах, вы мои подлые, скользкие змеи, — ласково сказала она, лаская лицо возлюбленного, прежде чем снова лечь. Мужчина перевернулся и счастливо вздохнул, когда та снова прижалась к его теплой груди.