С того света

Орочимару проснулся от ощущения холодного каменного пола под своим телом. Это было странно, ведь засыпал он вроде бы на футоне. Змей приподнялся, поджёг ближайшую свечу и оглядел комнату. Да, засыпал он и правда тут. Но с постели его самым бессовестным образом вытолкали на пол. Джирайя спал на футоне в позе звезды, раскинув руки и ноги в разные стороны. Орочимару про себя подумал, что больше никому в своей постели спать не даст. А потом осёкся. Вообще-то это он сейчас проснулся не у себя. Тем лучше. Можно просто собрать одежду и незаметно уйти. Пусть Джирайя досыпает один, зачем ему мешать. Неаккуратно брошенная юката валялась на полу. Надо было её нормально сложить. Надо, но вчера было как-то не до этого. Орочимару накинул юкату на плечи и оглядел дверь. Защитный фуин был наложен небрежно, но свою основную функцию — не пропускать звук — выполнял. Видно было, что Джирайя торопился, когда его создавал. И поэтому снять такую технику было не особо сложно. Орочимару приложил ладонь к двери, и защитные символы мгновенно исчезли. — Эй, Орочи, ты куда? — Джирайя, зевая, потянулся на футоне. Видимо почувствовал, что его технику развеяли. — Сбегать после ночи страстной любви как-то невежливо. — То есть пойти заниматься исследованиями в своей же лаборатории это невежливо? — Орочимару нахмурился. — Да и ты меня всё равно с футона вытолкнул. Наверное это значило, что лучше не мешать тебе спать. — Эх, Орочи… Если бы это был не ты, то я бы даже обиделся. И, наверное, разочаровался в себе. — Ну хорошо, а что бы ты сделал? — Я? Даже с футона бы вставать не стал, — Джирайя зазывающе похлопал рукой по постели. — Так что возвращайся обратно. Валяться утром вообще-то приятно. Орочимару некоторое время колебался. Потом посмотрел на дверь и вернул на неё защитный фуин. Мало ли кто опять без спроса решит проведать великого саннина. Объясняться потом придётся долго. — Да ладно, кого тут стесняться! — Джирайя засмеялся. — Одежду тоже снимай. И не складывай, всё равно уже мятая. — Одежду? — Ну, просто понимаешь… — Джирайя будто на секунду смутился. — Кожа у тебя такая приятная. — Я же тела меняю, — Орочимару пожал плечами и скинул на пол юкату. — Она просто молодая. — Да даже слишком! Мне ведь как-то и неудобно немного, я как старый пень выгляжу, весь в морщинах, а ты каким был молодости, таким и остался. — Строго говоря ты меня теперь почти на двадцать лет младше. Тебе ведь пятьдесят четыре было, когда тебя убили. А мне уже за семьдесят. Джирайя внимательно оглядел обнажённое тело Орочимару. — Выглядишь на двадцать пять. Ну или на тридцать. Максимум. Ты будто с годами только молодеешь. — Ты же знаешь, какой ценой, — Орочимару присел на край постели. — Знаю. Не будем об этом… И что ты как не родной! — Джирайя притянул змея и повалил на фуин рядом с собой. — Ты красивый. — И ты не отпустил меня просто чтобы сказать это? — Орочи! Я не понимаю, ты издеваешься или на полном серьёзе сейчас говоришь? — Я серьёзно. Я ведь за это время мог лекарств приготовить. Было бы полезней. — Я могу и без лекарств денёк прожить, — Джирайя улыбнулся. — Тебе хотя бы нравится проводить со мной время? — Ты ведь всё ещё в лаборатории? Джирайя облегчённо вздохнул. А потом заговорщически прошептал на ухо: — А вчера тебе понравилось? Орочимару хотел заметить, что если бы ему что-то действительно не нравилось, то Джирайя узнал бы об этом сразу. Но он не стал озвучивать эту мысль. Вообще Орочимару всегда казалось невероятно унизительным то, что у него тоже были физиологические потребности, и что с ними нужно было что-то делать. Сам факт того, что между сложнейшими экспериментами ему необходимо было есть, пить и, что уж скрывать, иногда дрочить, просто выводил его из себя. У него и секса с кем-то практически никогда не было. Так, пару раз ради научного интереса. А тут он решился довериться Джирайе. Ведь если и было у Джирайи где-то действительно больше опыта, то только в отношениях. — Понравилось. Признаю, что опыта тебе хватает. — Ками-сама, я так переживал! Ты ведь почти не показываешь эмоции, сложно понять. Джирайя и правда буквально умолял его хотя бы немного проявлять эмоции. Зацеловывал лицо, шептал на ухо всякие непотребства и улыбался как идиот, когда лицо Орочимару на мгновение менялось в выражении. — Может, хочешь ещё? — Воздержусь. Мне вчера хватило, — змей отпихнул руку, настойчиво поглажывающую его бёдра. — Спасибо тебе конечно за аккуратность, но нет. И вообще, я всё ещё не понимаю, почему ты не дал мне модифицировать тело. Тебе что, действительно хотелось тратить столько времени на пальцы и подготовку? Я же мог как минимум сменить тело на женское. — Так в этом же вся суть! Я хочу именно тебя, понимаешь. И если бы тебе было больно, я предпочел бы остановиться, а не заставлять тебя что-то с собой делать, — Джирайя поцеловал Орочимару в скулу. — И вообще, я просто предлагаю подрочить. Мне так нравится твоё расслабленное лицо. Ты конечно прячешь эмоции, но у тебя не получается скрывать их полностью. Это возбуждает. Очень сильно. Орочимару почувствовал, как ладонь сжала его член. Ну ладно, если Джирайя так уж хочет ему подрочить, то пусть подрочит. Всё равно приятней, чем заниматься этим самому. — Кстати, хотел спросить… У тебя раньше был секс с мужчиной? — Джирайя немного неловко засмеялся. — Ну точнее давай так спрошу, он у тебя вообще был? — Допустим был. И почему ты решил об этом именно сейчас спросить? — То есть я у тебя не первый? — А тебе так важно быть везде первым, герой-любовник? — Орочимару положил свою руку на руку Джирайи. — И вообще, раз предложил, то дрочи нормально. — Ну… в какой-то степени да, важно. — Ладно, я потешу твоё самолюбие, великий эро-саннин, — Орочимару сдержал сдавленный стон. Джирайя прошёлся пальцами по его головке и размазал капельки смазки. — В каком-то смысле ты у меня первый. — Никогда не был снизу, да? — Джирайя расплылся в самодовольной улыбке. — Да. У меня в целом опыта с кем-то не так много. — У меня опыт с мужчинами тоже не слишком обширный. Было дело пару раз в борделях. Я ведь хотел написать об этом роман… — А что, обычные романы тебе писать уже не интересно? — Может и не интересно. В любом случае полезный же опыт, правда? Вот вчера как раз пригодился, — Джирайя убрал руку с члена Орочимару и погладил его ягодицу. — Как тебе ощущения там? — Чего-то принципиально нового ты в мою жизнь не привнёс. Без партнёра тоже можно их получить. — И кто из нас тут ещё извращенец, а? — Орочимару показалось, что Джирайя произнёс это немного обиженно. Наверное не следовало ему этого говорить. Всё-таки разница действительно была. — К твоему сведению, стимуляция простаты помогает кончать быстрее. Меньше времени тратишь на мастурбацию, больше остаётся на полезные дела. Джирайя усмехнулся. — Так может помочь тебе побыстрей пойти заниматься полезными делам? — Только если собираешься делать это пальцами. И если у тебя осталась смазка. — Осталась, — Джирайя потянулся за баночкой, валявшейся рядом с его юкатой. — Где ты её достал, кстати? Ты же не выходил из лаборатории. — Я ведь жабий мудрец, Орочи. Это жабья слизь. А банку пустую я у тебя из-под лекарств позаимствовал. — Извращенец, — Орочимару поморщился. Жаб он недолюбливал. — Она хоть не ядовитая? — Нет. Вроде как. — Ты бы хоть меня попросил, в лаборатории можно было и получше что найти. — Ага, ну и как ты себе это представляешь? — Джирайя усмехнулся, откупорил баночку и вылил немного содержимого себе на пальцы. — Прихожу я к тебе в лабораторию и говорю. Доброго денька, Орочи! Сегодня вечером я планирую предаться плотским утехам с тобой, так что в твоих интересах найти смазку. Так, что ли? — Ладно, ты прав. Но это всё равно мерзко. — Просто не думай об этом. Джирайя притянул змея вплотную к себе и медленно погладил края сфинктера. Он не торопился, поглаживал и тёр, входя только на одну фалангу. Осторожно, может даже слишком. Орочимару давно так аккуратно не разогревал себя. Это было приятно и возбуждало ещё сильнее. Но оставалась одна проблема. Орочимару даже наедине с собой не мог полностью расслабиться, считая это постыдной слабостью. А сейчас он был не один — Джирайя ловил взглядом каждое его движение и каждую, пускай и малейшую, эмоцию на его лице. Это сковывало. А ещё было немного… обидно. Ведь ему было хорошо, но он не мог этого показать. Просто не привык и уже почти не мог нормально выражать эмоции. А Джирайе это, кажется, было важно. И Орочимару хотел хотя бы попробовать дать ему то, что он хочет. — Слушай, я наверное об этом ещё пожалею, но если ты хочешь увидеть что-то большее, чем вчера, то принеси недопитую бутылку саке. — Уверен? — взгляд Джирайи сменился на недоверчивый. — Уверен. В бутылке, которую притащил Джирайя, оставалась где-то четверть, и Орочимару залпом допил содержимое. Саке горечью обдало горло, и он поперхнулся. По шее вниз потекла тонкая струйка алкоголя. Пару минут они сидели молча. Алкоголь достаточно быстро действовал на Орочимару, и этого хватило, чтобы лёгкое чувство опьянения ударило ему в голову. — А знаешь, я ведь тебе прямо сейчас могу рассказать, в чём разница между членом и пальцами. — Ну и в чём же? — Джирайя улыбнулся и стёр ладонью влажную дорожку саке на груди Орочимару. — В целом это почти одно и то же, только пальцами проще попадать по простате, поэтому и кончаешь быстрее. Но в случае секса с кем-то дело даже не в этом. — А в чём же тогда? — Джирайя провёл языком по шее Орочимару, слизывая остатки алкоголя. — Мне интересно. — Суть в тебе. В том, что это делаешь именно ты. С механической точки зрения мы делаем одно и то же, однако… — Однако вдвоём как-то приятнее, да? — Да. Может продолжим? По телу расходились волны тепла. От жгущего изнутри саке с одной стороны и от уже двух ласкающих проход пальцев с другой. Орочимару чувствовал, как горит его лицо. Горит скорее всего от алкоголя. А может и от направленного на него взгляда Джирайи. И этот взгляд даже под изрядным количеством саке его напрягал. От него хотелось спрятаться или хотя бы закрыться руками. Но сделать это не позволяла гордость. Нужно было выкручиваться как-то иначе. Орочимару никогда особо не нравились поцелуи, но затуманенный мозг счёл их лучшим выходом. Он притянул Джирайю к себе и буквально впился в его губы. Потом запустил пальцы в колючие волосы. Да, так было определённо лучше. Так Джирайя не сможет пялиться на него. — Давай… глубже, — Орочимару старался не прекращать поцелуй. — Немного дальше. Ещё на пол фаланги… где-то. — Настолько точно знаешь, где она у тебя? — Конечно. Джирайя медленно ввёл пальцы глубже. Потом с усилием разорвал поцелуй и ухмыльнулся: — Не нравится, когда на тебя смотрят, да? Орочимару хотел ответить, но Джирайя попал по его самой чувствительной зоне. Вместо ответа получился приглушённый стон. — Отпусти руки, Орочи. Ты ведь сам предложил мне посмотреть на что-то большее. Орочимару поддался. Это ведь действительно была его идея. Хоть о ней он и быстро пожалел. Но, с другой стороны, Джирайя ведь заслужил это зрелище, так? Надо было просто попытаться расслабиться и получать удовольствие. И он пытался. Его тяжёлое дыхание временами срывалось на стоны. Он и сам не особо понял, как начал двигаться навстречу пальцам. Но даже сквозь затуманенный алкоголем мозг он стыдился этого, хоть изо всех сил и старался не обращать на это внимание. Он отвернулся от Джирайи, но всё равно изредка бросал на него косые взгляды. — Джи, мне так хорошо, — эта фраза непроизвольно слетела с губ Орочимару. Ему хватило доли секунды, чтобы понять, что это было слишком плохо, слишком банально и вообще будто бы взято с романов Джирайи, с которыми он имел неосторожность ознакомиться. Это представление надо было сворачивать, пока он не наговорил чего-нибудь ещё. — Ускорься. Джирайя усмехнулся. — А ты не отводи взгляд. Орочимару обхватил рукой свой член. Не отводить взгляд? Хорошо. Он всё равно уже потерял всякие остатки уважения к себе и хотел только одного — быстрей кончить и прекратить это. Он водил по стволу в том же темпе, в котором пальцы попадали по его простате. Это было до искр из глаз приятно — или как там Джирайя описывал это в своих почеркушках — и ему хватило буквально нескольких фрикций, чтобы кончить себе в ладонь. — Мне так стыдно давно уже не было, — Орочимару смазал семя о простыню. — Если бы я не потратил столько сил на твоё воскрешение, то точно бы тебя сейчас убил. — Да? Только мы ещё не закончили, — Джирайя зажал Орочимару в объятиях. — Я вообще-то тоже хочу. Он погладил внутреннюю часть бёдер змея, немного развёл ноги и зажал между ними свой член. — Я бы мог себе просто подрочить, но надеюсь, что ты не будешь против такого способа. — Старый извращенец… И долго? — А тебе что, настолько не нравится? — Джирайя поцеловал Орочимару в шею. — Не долго. Я почти кончил просто от того, что на тебя смотрел. Орочимару фыркнул. Оргазм помог ему в значительной степени протрезветь и здравая оценка текущей ситуации — а именного того, что об его бёдра сейчас самым бессовестным образом дрочат — оптимизма не внушала. Джирайя и так в отличие от всех остальных его не особо сильно боялся, а что он будет о нём думать сейчас… Но Джирайю это, кажется, мало волновало. Орочимару ощущал его тяжёлое дыхание и жадные прикосновения. Этому старому извращенцу и правда потребовалось не очень много времени. Орочимару думал, что Джирайя, получив желаемое, наконец отстанет от него, но тот лишь сильнее сжал змея в объятиях и зарылся лицом в его волосах. — А откуда тут свечи? Ты же их все выкинул, — Орочимару попытался нарушить неловкое молчание. — Так ведь они тебе нравятся. Я их поэтому и принёс. — Ты что, заранее это спланировал? — Вообще я просто поговорить хотел в комфортной для тебя обстановке, — Джирайя засмеялся, выпустил Орочимару из объятий и лёг на спину. — Но получилось чуть лучше, чем я думал. — Да уж… — Орочимару встал с футона и поднял свою юкату. — Ладно, теперь я точно пошёл. Меня уже Лог ищет, наверное. Надо передать ему некоторые эксперименты на время, которое я проведу в Скрытом Тумане. Глупые договорённости. — А ты долго там пробудешь, Орочи? — Зависит от бездарности их ирьёнинов. По самым оптимистичным оценкам года пол. — Долго. Будешь по мне скучать? — Я подумаю, — Орочимару усмехнулся, снял защитный барьер и вышел из комнаты.