***
Клан напоминал растревоженный улей. Напряжение чувствовалось и сквозь стены. "Брат вернулся, а я вынужден сидеть здесь, — Хаширама отложил тушь, понимая, что ещё немного и сотрёт всю палочку.— Ладно я, наказан, но почему Итама и Каварама тоже должны сидеть дома?" Хаширама привычно написал начало официального письма, но тут рука дрогнула. На бумаге расплылась клякса. "Тобирама принес меч... Что если это как Клинок Сенко?" — история ещё не успела стать легендой, Хаширама знал, что попавших под то воздействие часто приходилось убивать. "Мадара он бы... А что он мог бы сделать? Он может и не знает ничего, как и я. А его старший брат, как знать, чего он желает на самом деле?" — Хаширама отложил кисточку. Кандзи прыгали перед глазами так, что понять о чём речь было практически невозможно. Мальчик сжал руками голову и зажмурился. Он старался сосредоточиться на дыхании и ощущении чакры отца. Это помогало сохранить хоть какое-то спокойствие. Хаширама ощутил приближение Ясухиро. Двоюродный брат вошёл в дом, но почему-то не прошёл дальше. "Не уверен, что хочу знать, что он скажет, — Хаширама всё же покинул кабинет и направился навстречу родичу, — но, может быть, все действительно уже прояснилось?" Хаширама прошел по коридору. Тонкие перегородки не мешали услышать разговор, тем более родичи и не шептали. — Это точно какая-то ловушка, — уверял Ясухиро. — Но может быть Учиха действительно выгодно перемирие? — предположил Итама. — Не будь наивен, — отмахнулся двоюродный брат, — война продолжится до того момента, пока один из наших кланов не будет уничтожен! — Что с Тобирамой?! — Хаширама решительно отодвинул седзи. — Он у менталистов, как и Буцума-сама, — ответил Ясухиро. Хаширама знал: двоюродный брат недоволен, если не использует слово "дядя". — Мне нужно вернуться к патрульным отрядам, — родич уже собирался уходить, он даже не снял сандалии. — Почему мы должны сидеть дома?! — Хаширама не думал отпускать его не получив ответы хоть на некоторые вопросы. — Чтобы уважаемый наследник не отвлекал менталистов своими неуместными возгласами. Это, возможно, прозвучало обидно, но Хашираме давно уже было все равно на подколки. — Тем более, Буцума-сама вроде как оставил задание, — продолжил Ясухиро. Вот это уже задевало. "Отец действительно велел разобрать отчеты, но я же не могу больше и страницы прочесть!" — Но мы хотим знать, что с братом, — Каварама подошел ближе, словно хотел закрыть родичу дорогу. — Тобирама-кун действительно не ранен, — все же ответил тот, — но это не значит, что всё обошлось. Мы придумали как противостоять Клинку Сенко, но Учиха могли создать что-то новое. Хаширама видел, как после этих слов побледнел Итама. — Клинок Сенко? — удивился Каварама. — Твои братья должны знать, — Ясухиро прошмыгнул мимо. — Может нам удастся прокрасться и посмотреть, что там происходит? — чуть помявшись предположил Каварама. — Отец ведь отдал приказ, — покачал головой Итама, — в этот раз никто не сделает вид, что нас нет. Этим мы можем только навредить, нии-сан, — младший брат посмотрел на него. — Можно подумать я настолько "глупый старший брат ", что не понимаю этого! — возмутился Хаширама, вместо привычного умиления появилось раздражение. — Пусть уж подобное отношение будет лишь у Тобирамы! — Прости нии-сан, — смутился Итама.— Давай расскажем что такое Клинок Сенко и, за одно, приготовим поесть? Хаширама кивнул, за свою вспышку стало несколько неловко. "Мы все сейчас волнуемся," — было уже довольно поздно, но он понимал что заснуть никому не удастся. Они едва успели доварить рис, когда вернулся отец. Тобираму он нес на руках, это казалось совершенно невозможным, но главное, что брат был жив. Хаширама с тревогой глянул на вошедшую следом Коко-сан: ирьёнин хмурилась. — Ваш брат в порядке, насколько это возможно после наших мастеров, — всё же ответила она. — Я принесла настой, пусть Тобирама-кун выпьет перед сном. Не тормошите его пока.***
В этот раз Элле снился проливной дождь. Я пробежала между мокрых кустов сирени в деревянный дом, сняла плащ и развесила его на просушку. Элла обнаружилась на диване в обнимку с книгами. — Вот заварила ты кашу с ëкаями! — стоило бы возмутиться, но останавливало осознание того, что девушка старалась быть оригинальной. — Моя бета очень уж хотела отправить тебя в гости к Сенджу, так что пришлось её отвлекать. — Я действительно больше люблю принимать гостей! — особого веселья не было: со временем Элла закончит текст и у меня не будет такой поддержки, стоит удвоить осторожность. — Надеюсь, Тобирама справился с заданием? — Он все передал отцу, вот только я не прописала толком его реакцию, — отчиталась Элла. — И что ты планируешь? — этот момент стоило обсудить особенно тщательно. — Ну… он придëт и согласится на переговоры и мир, — заявила Элла. — А что подведëт его к этому решению? Конечно, ты и так можешь повлиять на Сенджу, только для него это будет то самое помешательство, — я видела, что девушка призадумалась и решила развить тему. — Связанный клятвами Буцума не нарушит своих слов, но есть немало способов навредить и так. Не выйдет нормального мира в подобных условиях. Элла призадумалась, время текло как густой кисель и я начала опасаться, что девушка может проснуться раньше чем мы всё обсудим. — Сдаюсь, — наконец сказала она. — Как заставить Буцуму пойти на это? — Глава клана в первую очередь думает о благе для своих людей, так что или большая выгода, или реальная угроза в ближайшем будущем, — подсказала я, — такая, чтобы потребовалась совместная миссия. А ещё нужны демонстрация силы и доверия, всё же он с главой Учиха связан и без всяких знаков ками. — Даймë тяжело болен, — припомнила Элла, — его уход в Чистый Мир не станет ни для кого шоком. А у принца проблемы со здоровьем. — Молодец, что вспомнила! — похвалила я, — Болезнь ему организуй! Только выбери такую, чтобы можно было исцелить ирьёнином или с помощью антибиотиков. Да хоть на похоронах простудился! — А это не слишком? — усомнилась собеседница. — Я не до конца разобралась в том, что сейчас происходит во дворце, но там уже появилось несколько противоборствующих групп и они копят силы. Ой! — стоило припомнить все, что довелось прочитать и выслушать ото всех, как голова начала болеть и во сне. — Что? Мы опять что-то забыли? — встревожилась Элла. — Племянник Буцумы, вернулся с длительной миссии, — вздохнула я. — Ещё и Хьюга! Тот, которого мой клан захватил, — очень захотелось сбежать хоть к тем же ëкаям. Познакомиться с представителем белоглазого клана было бы интересно, но... — Ты осознаешь, какой это геморрой? — почти застонала я. — Ещё плюс десяток глав? — тихо подсказала Элла. — Оно тебе надо? Девушка покачала головой. — Значит нужно вскрыть тот нарыв, что образовался в столице быстро и вместе с Сенджу. А с Хьюга как-нибудь попутно разберемся, тем более с ними уже начали переговоры! Оставалось лишь придумать как это сделать.***
Буцума отчетливо ощущал каждого из своих сыновей. Дети явно не спали, но сидели тихо. Мелькнула и пропала мысль, что это может быть опасно. "Больше нет смысла держать Тобираму у менталистов, — Буцума знал, что это его решение не всех устроило, но задавил недовольство тех родичей. — Даже если там и есть какие-то закладки, наши умельцы просто не могут их обнаружить." Глава Сенджу прошелся по комнате, остановился напротив стойки с оружием, взял клинок. Меч мастера Иошито. Идеально лежащий в руке, столь совершенный, что нет нужды в клейме. Чуть помедлив, Буцума обнажил клинок и полюбоваться им. Тихо фыркнул, вспомнив слухи. "Истории про гендзюцу, наложенные на клинок и поражающие всякого кто возьмёт его в руки или посмотрит на лезвие, были правдивы лишь отчасти, — мужчина вернул оружие на место. — Мастер иллюзий может наложить гендзюцу и пальцем и движением клинка. Но сам по себе клинок совершенно обычный." Прошедший через руки Учиха, но чистый от яда меч мог быть и предложением союза и возможностью для всех сохранить честь, пусть аристократы и часто потешались используя слова "честь" и "шиноби" в одной фразе. "Совет и клан требуют пояснений. И нельзя отмалчиваться вечно. Со стороны выглядит как будто между нами уже есть какие-то предварительные соглашения." — Буцума попытался вспомнить не было ли у него самого помутнения, во время которого он мог бы совершить такое безумие как договоренности с Учихой. Но даже в подобном состоянии провалами в памяти никто не страдал. Буцума вернулся к столу посмотрел на разложенные свитки и листы бумаги. Тексты, которые писал Учиха, словно вышли из-под руки мастера каллиграфии. Кандзи, написанные захваченным родичем, не могли похвастаться изяществом линий. "Если Бóтан писал это всё не под гендзюцу, выходило, что его допустили до клановых архивов, по крайней мере, до части сведений. И кое-что действительно получилось проверить. — Буцума ещё раз перечитал записи. Работать в перчатках было неудобно, но без них ему бы просто не позволили коснутся присланных Учиха документов. — Выходило, что в указанные периоды сражений действительно было меньше и даже предварительные переговоры прошли. Если сейчас ловушка и есть, это точно не отрава." Сенджу медленно выдохнул и стащил с рук перчатки. Коснулся бумаги, ощутил её легкую шероховатость. "Утро решит всё." — Буцума убрал листы в тубус. На такую встречу стоило прийти подготовленным.***
Многочисленные служанки уже выскользнули из покоев правителя: они подготовили всё для отдыха своего господина. Старый даймё шел медленно, похоже лишь на остатках силы воли и гордости отказываясь от опоры. Чтобы опуститься на постель, а не рухнуть, ему всё же понадобилась помощь. Одна из дам, повинуясь слабому жесту, принялась колдовать над изящной курительницей. Действовала женщина неспешно, превращая каждое движение в представление. Даймё смотрел, но словно не видел. Наконец из прорезной крышки начала подниматься тонкая едва заметная струйка ароматного дыма. Закончившая работу женщина поклонилась и вся свита покинула покои правителя. На пороге они немного замешкались, чтобы по всем правилам разминуться с едва ли не самым важным по значению, а не по статусу человеком. Лекарь прибыл в сопровождении одного из нинсо и пары слуг. Они внесли аптекарский ящик и подготовленный кипяток в чайниках, а затем замерли в отдалении. Охранник занял пост возле ложа правителя, а лекарь принялся заваривать травы. Кагуя наблюдала этот ритуал уже десятки раз. Неожиданно нинсо нахмурился и с тревогой стал поглядывать на лежащего правителя. Это не укрылось от внимания лекаря. Тот немедленно отложил мешочек с травами, почтительно приблизился к постели. Кагуя хмыкнула и прикрыла глаза, давая им отдых. "Он продержался долго, — отметила женщина. — Но стоило ему остаться без подпитки Зецу, как болезнь взяла своё." Она открыла глаза, чтобы убедиться, что её предположение верно. Кагуя помнила как гудели дворец и столица, когда погиб дед даймë. В этот раз царила суета, но не испуганная, а деловая. Все ждали такой развязки и готовились к ней. Смерть правителя в этот раз не стала шоком. — Началось, — Кагуя видела, что столица превратилась в разворошенный муравейник, из города помчались тайные и явные посланцы.***
— А я тебе говорю, что тут наверняка гендзюцу! С печатями на глазах Тобирама не мог понять кто это заявил. — Учиха! С тех пор как их наследник оправился от тяжелых ран, всего можно ожидать! Тобирама знал, таких людей называли поцелованными шинигами, вот только после подобных травм путь шиноби часто заканчивался. — Гигантский паук превращающийся в девочку, такое только в легендах быть может... Такое только в легендах быть может... Голос исказился, точно его обладатель сам превращался в нечто пугающее. Да ещё и печати вокруг вдруг стянули как в кокон. Тобирама дернулся всем телом и понял, что запутался в одеяле. "Приснится же такое!" — мальчик выдохнул и устроился удобнее, вот только сон уже пропал. "Ирьёнины предупреждали о подобном..." — мальчик повернулся на другой бок осторожно, опасаясь, что головная боль вернётся. "А паук все же был!— решил для себя он. — Не зря же Учиха ёкаями называют!" Тобирама зажмурился: в воспоминаниях он вновь перенесся к младшему наследнику Учиха, который словно действительно лишь хотел пообщаться, да и над старшими братьями предлагал подшутить вполне искренне. "Менталисты и этот момент разбирали... — Тобирама смог вернуться к реальности. — Не иллюзия, хотя Изуна вёл себя больше как Каварама! А ведь я с этим Учихой одногодка... Или это потому, что Изуна младший из братьев?" Голова все же начала побаливать. Тобирама помнил в какой момент к работе менталистов присоединился отец. Чувствовал его чакру и любопытство, когда в воспоминаниях появился глава Учиха. "А Таджима-сан ростом ниже чем отец, и словно бы... мягче? Этакий кот, который втянул острые когти, свернулся в уютный клубок и мурчит". — Тобирме даже стало страшно от такого сравнения. На ум сами собой пришли истории про двуххвостых кошек, которые пожирали кого-то из хозяев, чтобы занять их место, и легенды, когда кошки, в благодарность за доброту, становились или заботливыми дочерьми...или мстящими за хозяев кайбë. Тобирама прикусил губу до крови. "Менталисты думают, что у меня всё же могут быть закладки... — раньше это испугало бы, но сейчас Тобирама ощутил странное веселье. — Их бы самих туда!" Некоторое время он лежал, прислушивался к дыханию спящих братьев. Лежащий рядом Хаширама улыбался во сне. "Наверное ему снится Мито-химе... — предположил Тобирама. — Или его красноглазый приятель! — Учиха вновь влезли в мысли. — Кажется теперь я знаю отчего отец ночами не спит!" — вздохнул Тобирама. Итама что-то пробормотал сквозь сон, повернулся на другой бок Каварама. Тобирама ощутил, как в груди разлилась странная теплота, она принесла с собой невесомую дрëму. "Я не думал, что такое будет возможно. Мы все вместе и... Изуна-кун хочет с тобой подружиться, — воспоминания вновь ворвались как биджу в город. Наследник Учиха будто опять был рядом, улыбался, обнимал своей чакрой, лишал возможности сопротивляться. "Это неправильно! — Тобирама обхватил себя руками, — всё должно было быть не так!" — А как? Учиха действительно был рядом. То ли снился, то ли как-то прошел через все барьеры просто чтобы улыбнуться, сесть возле постели и вновь окутать ощущением безопасности. Тобирама хотел было высказать всё, что он думал, но почему-то стало мучительно-стыдно даже во сне говорить о поколениях войны и о том, как стоило бы поступать с врагами. "Ками-сама и я хотел, чтобы Хару-сан вышел против такого противника! Это ведь всё равно, что сразиться с биджу!" Наследник Учиха пугал и притягивал, чем-то напоминал старшего брата. "Даже ани-чан на такое не пойдёт!" — Тобирама все же хотел верить, что брат не стал бы притаскивать домой всяких опасных ëкаев. Часы, проведенные у Учиха, казались безумием, но его можно было потрогать, оно так и манило изучить себя. Менталисты заставили его проживать это всё раз за разом, они искали малейшие признаки воздействия, но теперь пробудили любопытство. — Ты сможешь исследовать всё сам, — пообещал растворяющийся в мягком свечении Учиха, — а пока отдыхай. Тобирама ещё успел ощутить, как теплый палец коснулся лба.***
— У меня магазин, а не постоялый двор! — прошипела старая кошка. — И если ты ещё раз искупаешь ниннеко в мататаби... — Они сами! — Хошикуро выставил перед собой руки. Вот только он как раз держал очередного опьяневшего кота. Некобаа не утерпела, выпустила хвосты, нервно дернула ими из стороны в сторону. — Вот почему я тебя терплю? — вопросила она и забрала подопечного. — Наверное соскучилась за столько лет, — нагло заявил тенгу. Старая кошка фыркнула и направилась к лестнице на второй этаж. "Возможно и соскучилась, — признала кайбë, — но ворону об этом знать не обязательно. Он и при Индре был несносным!" — Надеюсь, никого из них не призовут, — вздохнула старая кошка и пристроила на футон очередную пушистую тушку. Кайбë потерлась головой об стену, повалилась было на пол, но усилием воли отогнала совершенно неуместное чувство эйфории. Запах мататаби ощущался, несмотря на открытые окна, и влиял даже в человеческом обличье. "Вот стоило ненадолго отлучиться! — кайбë чихнула и подошла к окну. — Но возможно мне вскоре придётся прогуляться подольше..." Старая кошка и иные её родичи редко покидали свои владения, но слишком уж интересные вести принесли из городов разведчики. На глаза попался очередной крупный ворон который поддразнивал котят: он делал вид, что они его вот-вот поймают, а затем ускользал. "Сора-ку за последние месяцы менялся сильнее чем за века. — Старая кошка ощущала это как дуновение свежего ветра. — Котеночку очень идёт веер на моне, — Некобаа оперлась на подоконник. — Вот и этот пернатый выпивоха словно решил у меня поселиться," — особого раздражения кайбë не испытывала и ворчала больше по-привычке. Старая кошка отлепилась от подоконника и пошла к оставшемуся внизу гостю. Тот уже успел частично прибрать следы спонтанных посиделок. "Раньше он не стал бы этим утруждаться," — отметила кайбë. — Разведчики принесли на хвостах интересные сведения, — она принялась заваривать чай. — Мы тоже чувствуем что ветер перемен набирает силу. — Подобное может закончится скверно, — старая кошка вздохнула и разлила по чашкам чай. — И рождением новых легенд, — заявил тенгу. — Я хочу увидеть это! — Пойдем вместе! — припечатала Некобаа. — Я не желаю, чтобы ты раздул ураган!***
"Сегодня хороший день для всего, — думать о предстоящем разговоре и о том, чем вообще может закончится такая инициатива, было... Страшно. Себе Таджима мог признаться. — Это нужно сделать, чтобы или надежно заткнуть недовольных, или готовится к войне со всеми," — мысленно напомнил себе мужчина. О предстоящем совете клана тоже думать не хотелось: теперь, после смерти даймё, слишком многое должно было измениться. "Можно бы доверить это Мамору, — мужчина позволил себе помечтать, — наверняка недовольные заткнулись бы быстро, но это будет равносильно передаче наследнику всех полномочий. Рано пока!" До выхода оставалось ещё немного времени и стоило проверить, как именно подготовился к миссии сын. Сдвинув седзи, Таджима обвел взглядом комнату. — Что ты делаешь? — Собираюсь на реку, отец, — Мамору ещё раз провел гребнем по волосам, за прошедшие месяцы изрядно отросшим. — В таком виде?! — Таджиме на миг отказала выдержка. Рядом с сыном не было никакой брони, да и оружия, кроме десятка сюрикенов и кунаев. Сын словно услышал что-то очень забавное и приятное, улыбнулся мягко, уголками губ. — Я иду говорить, а не сражаться. Казалось совершенно невозможным, что после стольких лет войны кто-то придет на встречу вот так, в одном кимоно. "Мой ëкай может, — от осознания этого в груди разливается странное чувство, — а Буцума может? — мастер гендзюцу должен уметь представить всё, но попытка вообразить, что тот же Сенджу способен явится без брони, доставляла почти физическую боль. — Ками-сама, да если бы Буцума пришел в таком виде, я не напал бы, даже приготовив ловушку!" — Но Сенджу могут... — Слова о возможной ловушке застряли в горле. — Могут, — не стал спорить Мамору. — Ото-сама, шиноби сам по себе оружие. Мне не нужны броня или клинки, чтобы защитить себя. — Обратный призыв? — уточнил Таджима. — И это тоже, — сын улыбнулся. "И вернется с очередной сестричкой", — Таджима выдохнул. — Да биджу сожри! — он почти рванул крепления брони, снимал её поспешно, словно защита могла прирасти к коже. — В любом случае, мы не пойдем туда без прикрытия! — Позволь научить тебя защитной технике, — сын почти поднырнул под его руки, помогая аккуратно избавиться от доспехов. — Я наконец-то довел её до ума. "Вот ведь ëкай! — Таджима прикрыл глаза, чтобы хоть пару мгновений не видеть родного провокатора. — Но его техники всегда очень просты в исполнении, я действительно могу успеть."***
Хару поглядывал на невесту и понимал, что ничем не может ей помочь. Йоко убежала ещё ночью, когда пришло известие и теперь сжимала кисть чуть сильнее чем стоило бы. Даймё мёртв, значит равновесие нарушено. Даймё мёртв, значит многие договоренности теряют силу и все заключенные союзы под угрозой. "А тут ещё эти письма!" — Хару старался дышать в ритме медитации и ничем не выдать своего волнения. В груди опять сдавливало, предвещало новый приступ кашля и лепестки паучьих лилий. Доспехи теперь тоже словно душили. "Ещё не хватало раскашляться перед Учиха!" — Хару припомнил наставления Коко-сан и постарался направить чакру к легким, чтобы с каждым вдохом наполнить их сильнее. — Ещё неизвестно, что там готовят Учиха, но даже если это не ловушка, они точно не согласятся на такие условия! И я тем более не собираюсь приводить этого ëкая в свой дом! Особенно против его воли. Под конец глава не сдержал ки и Хару на миг показалось, что его погребло под обвалом. "А он всегда улыбался, — Хару невольно вспомнил своего дарованного. — Не уверен, что хочу знать, что будет если он нахмурится!" Обсуждение, что же могут возжелать Учиха и на что можно согласиться, затягивалось. "Как бы нам не пришлось бежать," — встревожился Хару. Приступ вроде удалось подавить, но в ближайшее время нагрузок стоило избегать. — Буцума-сама, нам нельзя так сразу давать красноглазым то, что они хотят, — командир аналитиков выглядел посеревшим и разом постаревшим, — но раз Хару-кун дарованный их наследника, то наверняка Учиха будут чуть более сговорчивы. "Как невеста для брачного союза! — Хару почувствовал отвращение к самому себе. — Но если этим я могу принести пользу своему клану, то не стоит противится. Тем более Бóтан-сан выглядел хорошо и явно пользуется определенной свободой. Только ещё не известно, хотят ли красноглазые именно этого. Захват во время какой-нибудь миссии пожалуй проще... — он припомнил собственную попытку и подавил вздох, — иногда." — ... но Буцума-сама! Хару понял, что слишком отвлекся. — Довольно слов! — не выдержал глава клана и решительно направился к выходу. Хару поспешил следом. Лезть без прикрытия никто не собирался: Рокеро-сан с отрядом должны были подождать в некотором удалении. Они уже собрались снаружи. Селение покидали в молчании. В ветвях то и дело мелькали призывные белки. "Двигаемся как на сложной миссии, — отметил Хару, — тихо и быстро... Может быть мы просто сразимся с Учиха?" — Хару почти хотел этого. Возможные перемены страшили больше ран и смерти. Чем ближе отряд подходил к цели, тем медленнее они шли, вперед убежали призывные белки. Учиха были уже рядом и не скрывали чакру. — Два человека у реки и ещё трое в удалении, — отчитался сенсор, — ожидаемо. "Совсем как у нас," — отметил Хару. — Если это не ловушка, то мы просто подождем здесь, — напомнил Рокеро-сан своим подчинённым. Вернувшаяся белка запрыгнула главе на плечо. Хару видел, как Буцума-сама замер, на миг, переменился в лице. Несколько мгновений мужчина стоял неподвижно, а затем шепотом помянул биджу. — Ловушка? — вопросил Рокеро-сан. Глава лишь покачал головой, и стал возиться с креплением брони. — Буцума-сама? — не утерпел Хару, подобное поведение казалось совершенно безумным. — Нам... — глава словно в растерянности замолчал, а затем решительно продолжил, — придется идти так. Хару-кун, большую часть оружия тоже нужно оставить! Да чтоб этот ëкай... — мужчина осëкся. — Поторопись, Хару-кун! Он не задавая вопросов потянулся к креплениям: выполнять приказы главы было привычно. — Что произошло?! Хару показалось, что Рокеро-сан вот-вот схватит свою призывную белку за загривок. Та только вернулась и теперь что-то шептала ему. Хару переглянулся с соклановцами и понял, что вопросы придется задавать ему. — Почему мы снимаем доспехи, Буцума-сама? — без брони и рядом с давними врагами Хару ощущал себя как голым. — Потому, что Учиха явились в кимоно! От этих слов Хару почувствовал как у него вдоль хребта пробежал холодок. "Нам не с чего было доверять друг другу, значит это может быть лишь демонстрацией силы. — Он нехотя оставил катану рядом с остальной броней. — Они знают, что даже в случае боя не рискуют? Или это какая-то провокация? — Хару чувствовал взгляды родичей и догадывался о чем они могут думать. — Как бы там ни было, скоро мы всё выясним!" Он постарался дышать ровно. И последовал за главой.***
И он ещё упрекал меня в беспечности! Я видела, что отец наслаждается ситуацией. Вот ведь кот! Судя по одежде, Сенджу пришли в доспехах и вынуждены были спешно от них избавится. Мелкие как-то заявляли что я мурлыкаю, похоже отец тоже владеет этим в полной мере, во всяком случае ритм его дыхания был примерно как у мурлыкающего Рюичи. Буцума явно несколько раз приостанавливал ток чакры, а проглоченные маты можно было уловить в паузах. А Хару не владел дотоном в полной мере и это единственная причина, почему мой дарованный до сих пор не провалился под землю. Она лишь незначительно, но уже видимо просела под ним. Пора было спасать положение. — Дозволено ли мне напомнить, главное сейчас, чтобы страна не стала огненной из-за смуты, — я воспользовалась секундной паузой и упомянула о главной проблеме, — а это случится, если погибнет молодой даймё. Главы кланов покосились на меня. Такое чувство, что им нравилось спорить, а я, вот зараза, отвлекла их от этого. — Насколько я знаю, супруга наследника уже понесла и лекари в один голос уверяют, что родится сын, — все же отозвался Буцума. — Которому ещё нужно вырасти и не стать марионеткой, — напомнил отец. — Наши наниматели действительно могут искренне радеть за правящую семью, но под своим контролем, — он воздержался от намека на то, что с помощью додзюцу можно понять когда собеседник лжет. — Это возможно, — после короткой паузы признал Буцума и я увидела как Хару выдохнул. — И есть основания считать, что химе не так проста, как кажется. Или же кто-то из её окружения. — Не только муж касается одежды и тела жены, но и доверенные служанки, — кивнул отец.— Яд может быть на ткани или в косметических маслах. Сама принцесса давно может быть к нему приучена. Их всех должны были проверять, но опрометчиво считать, что в других странах нет толковых менталистов. Я видела, как глава Сенджу хмурится, и как насторожился Хару. — Настоящая личность может спать месяцами и проявить себя лишь когда нужно нанести удар, — заявил отец. — Несколько вроде как естественных, но весьма своевременных смертей подозрительны. Нам стоит все разведать прежде чем слепо выполнять приказы. Наконец это было озвучено и мне оставалось только надеяться, что окончательное решение они всё же примут сегодня.***
Орихиме в паучьем обличье покачивалась под потолком и пряла нити. "Бдит," — вздохнул Мадара. — Отец и наставник были недовольны тем как я держался на приёме. И то, что всё происходило в гендзюцу, не оправдание, — сидящий рядом Хикаку откровенно страдал над принесенными свитками. — Но уже лучше это, чем в очередной раз переписывать роман Тошико-сан! Мадара только сочувственно покивал: история оказалась неожиданно популярной и клан не упустил выгоды. "Лучше бы меня тоже отправили помогать в госпиталь!" — мальчик вновь принялся растирать тушь, он завидовал младшему брату. Переписывать свитки было скучно, но именно такое наказание выбрал отец. "Или нии-сан ему посоветовал, — вздохнул Мадара. — Я ещё должен буду рассказать о чём речь! А ведь на реке такое происходит!" — Ещё немного и ты просто протрешь камень насквозь, — заметил Хикаку. — Меня не взяли! — о том, что они с Изуной наказаны, Мадара предпочитал не вспоминать. — Потому как неразумно разом рисковать двумя наследниками, — пожал плечами Хикаку. Мадара чуть не задохнулся от нахлынувших чувств, некоторые из них он и сам не мог толком назвать. "Хаширама это одно, — он постарался сосредоточиться на дыхании, — а его отец и совет клана могут думать иначе!" — Подержи пожалуйста! — спрыгнувшая с потолка Орихиме еще в полёте приняла человеческий облик и ловко накинула ему на руки белоснежную паутинную пряжу. Она едва заметно липла к коже. Мадара выдохнул и отбросил мысль о побеге на реку. "Такую вольность отец просто не спустит, — напомнил он себе, — а Изуна слышал, как брат велел Орихиме если что остановить нас." На что способна паучиха проверять не хотелось: воображение слишком ярко рисовало нахождение в коконе до самого прихода брата. "Хватит с меня и того, что отчитали как несмышленыша." — Ото-сама не рискует, — Орихиме принялась быстро сматывать пряжу в клубок. — Ты брата называешь отцом? — удивился Хикаку. — Он даровал мне жизнь, осознание самой себя и новые силы, — перечислила паучиха, клубок в её руках стремительно увеличивался. Орихиме к чему-то прислушалась. — Отец вернулся и он доволен! — улыбнулась паучиха. Мадара не выдержал — он выбежал из дома на ходу обуваясь. За спиной он слышал торопливые шаги Хикаку. "По крайней мере не я один такой любопытный!" — успокоил себя Мадара. На улице хватало родичей и у всех срочно нашлись какие-то дела. Отряд вернулся в полном составе и не выглядел как после боя, но Мадара чувствовал повисшее в воздухе напряжение. "Ками-сама, они что, пили? — в первый момент Мадара решил, что отец слегка опьянен. — Брат, конечно, талантлив, но вряд ли он смог бы довести глав кланов до такого. Да и тогда бы и остальным пришлось участвовать!" Вид у брата был довольный, он не таил улыбку.