А еще Итэр…
Итэр стал для меня очень дорогим человеком, я понимал: нельзя так поступать с любимым человеком. Но ведь он понимал, на что идет, когда старался сблизиться с морально сломленным человеком.Если человек решился однажды уйти из жизни — рано или поздно это произойдет.
Никто не вправе переписывать свою судьбу.
Ты
рано или поздно умрёшь.
А меня никто не поддержал, даже Ху Тао в тот день не было — она училась.
Я был брошен, как собака на помойку, что раньше радовалась в окружении любви, а после ей наврали и бросили на помойку выживать.
Останавливаясь напротив кафе, вывеска, которой ярко светила мне в глаза, сделал затяжку, выпуская дым, тут же поднимая голову вверх. Нахмурившись, я внимательно осмотрел крышу десятиэтажки. Докуривая свою сигарету, я даже уже не хотел соблюдать правила и бросил бычок на асфальтированную дорожку, натягивая капюшон чёрной толстовки: направился в переулок, что вел прямо во дворы. Хоть сейчас и конец августа — вечерняя погода давала о себе знать. Я очень надеюсь, что Итэр сейчас не гуляет, ведь ушел он всего в одной футболке, не захватив с собой даже кофты. Попадая во дворы, я осмотрелся, вглядываясь в табличку, на которой было название улицы — Пушкинская. Качая головой, прошел дальше, осматривая подъезды, не задумываясь, направился к самому первому, набирая рандомный номер квартиры. — Да? — послышался спокойный мужской голос, что внутри меня всё перевернулось. Голос этого мужчины так похож на отца… — Кто там? — опомнившись, я мотнул головой. — Извините, я из квартиры выше, домофон не работает — не могли бы открыть, пожалуйста? Незнакомый мужчина устало выдохнул, открывая для меня. — Благодарю, — тихо произнес я, сбрасывая вызов, потянул дверь на себя, проникая внутрь. *** — И как у вас дела? — заинтересованно протянула Люмин, не скрывая своей хитрой улыбки. — О, у нас? — старший брат нервно посмеялся, нервно заправляя прядку волос за ухо. Он пробежал глазами по лицу своего друга, что сидел рядом с сестрой, прищурив глаза, глядел прямо на него. — У нас всё хорошо, не волнуйся, Люми. — В октябре у вас будет год отношений, если я не ошибаюсь, — задумчиво произнес Венти, накручивая прядку волос на палец, потянулся к керамической чашке, в которой уже заканчивалось кофе, заказанное около двадцати минут назад. — Да, ты это помнишь, Вен, — удивленно усмехнулся Итэр, водя ложечкой по дну пустого стакана, задумываясь о Сяо. Сейчас всего около половины девятого вечера и ему интересно, чем занимается тот. Но вот проблема, тот так и не ответил на его старые сообщения. Стоит позвонить ему через пятнадцать минут, он мог снова заспать. — Конечно, я об этом помню, вы ж два моих друга, — хохотнул брюнет, махнув ладошкой, чуть не снес свою чашку. Люмин тихо хихикнула со сторону, мягко останавливая Венти, заглядывая в глаза. Итэр закатил глаза, состроив скривившуюся моську, делая вид, что мне неприятно смотреть на эти нежности. — Фу, какие нежности, давайте не при мне, — хохотнул блондин, игнорируя недовольные высказывания со стороны парочки. — Ладно, мы остановились на том, что скоро выходить на учебу…***
Поднимаясь на самый последний этаж уже третьего подъезда, я раздраженно поднялся еще выше по лестнице, потягивая на себя ручку и, о чудо, эта оказалась не заперта. Я уже начал сомневаться в том, что попадут на крышу и мне придется прогуляться до любой заброшки в округе и надеяться, что наткнусь на торчащую арматуру. Выйдя на крышу, в мое лицо сразу ударил прохладный ветер, путая волосы, что я расчесывал перед выходом на улицу. Прищурившись, я медленно прошел дальше, всматриваясь в самую даль: где горело кучу огоньков от машин и домов. Ненавижу лето, а август занимает у меня особое место в списке, потому что сегодня я умру. Подходя к краю, я вытащил самую последнюю сигарету, оставляя пачку в кармане толстовки, зажал ее губами, поднес уже горящую зажигалку к кончику, делая затяжку и расслабляясь. Интересно, сколько сообщений написал мне Итэр? Десять или сотню? А сильно ли ругается себе под нос, что я такой плохой и бросил его? Но главное — он думает, что я нахожусь прямо сейчас дома и мирно посапываю или дописываю какую-нибудь из картин. Я ведь, правда, дописал сегодня свою последнюю картину утром, после его ухода. На ней были изображены он и Люмин. Я захотел оставить ему такой небольшой подарок, чтобы по возвращению домой они улыбнулись и неважно, в какой момент. Так как у меня не было живой модели в те моменты, когда писал ее — я просто перевел их совместную фотографию в полный рост. Тяжело вздыхая, я опустил глаза вниз, уже рассматривая прохожих внизу. Там же я заметил то кафе, напротив которого стоял и курил. Если прыгать с этой стороны, то напугать людей будет не проблема, но хочу ли я это делать? Однозначно нет. Отвернувшись к краю спиной, я прошел к противоположному, тому, что открывал мне вид на двор с довольно новыми качелями для детей. Вроде бы, их сейчас меняют во всём районе, но до нашей улицы всё еще не дошли… Не знаю, дойдут ли вообще. Делая очередную затяжку дымом, я вздрогнул от собственного рингтона, что вывел меня из собственной думы. Я нахмурился, доставая телефон: Итэр. Боже, он снова звонит в такой неподходящий момент…у него на это какое-то внутреннее чувство или что? Глядя на экран до того момента, пока вызов сам не сбросился, прикусил губы и, уже захотел убрать смартфон обратно, пока блондин вновь не позвонил. На этот раз я взял трубку. — О, Сяо, приветики! — воскликнул счастливый голос, а со стороны пронёсся веселый женский смех. Я улыбнулся. — Привет, солнце, извини, что не ответил, — спокойно попросил прощения я, следя за сигаретным дымом и тлеющей потихоньку сигаретой. — Я был занят. — Да? А я думал, что ты просто уснул, — хихикнул младший, глядя в сторону проезжей части, а после повернулся к Венти, что что-то показывал Люмин в своем телефоне, а девушка хихикала с этого, иногда посматривая в сторону брата. — Я вернусь домой через час, ты же не ляжешь спать без меня? — Конечно нет, — оставаясь на положительном тоне, я с тоской глянул себе под ноги, не помня, как оказался так близко к краю. — Ну и отлично, я счастлив! Кстати, завтра сходим в магазин после пар? У нас будет художественная история первой и наш препод точно задаст конспект на страниц десять… — Солнце, конечно же, я помогу тебе с ней, — прикрыв глаза, я облизал свои потрескавшиеся губы, на которых держался вкус горького табака. — Ну ладно, мы если что в кафе сидели, тут на улице прохладно… Ой, ладно, если сейчас начну, ты меня потом съешь за то, что я не взял теплой одежды, — хохотнул длинноволосый, махнув ладошкой, подошел ближе к двоице. Покачав головой, я отвел телефон от себя, глядя на время. Да, я ошибся с доводами о том, что он где-то дома. А важно ли это прямо сейчас, когда я стою и смотрю вниз с десятиэтажного дома? — Да, Итэр, я совсем не удивлен. — Прости! Ладно, Сяо, я очень сильно люблю, — протянул Итэр, перекидывая свою косу за спину. Помолчав пару секунд, я громко сглотнул подступившие слезы, медленно кивая самому себе. — Я тоже люблю тебя, солнышко. Итэр улыбнулся сам себе, как маленький ребенок, проводя кончиком указательного пальца по нижней губе, помолчал в трубку парочку секунд, прежде чем попрощаться и сбросить вызов. Глянув на экран телефона, что сразу же погас, медленно убрал тот в карман, докуривая предсмертную сигарету, прежде чем сбросить ее вниз. Проследив за ее падением до самого конца, я истерично посмеялся, поднимая голову вверх, спрятал руки в карманы, прикусил губы, из которой тут же выступила кровь, вытянул ногу вперед и, прежде чем шагнуть, прошептал: — Я не сдержу свое обещание, прости меня, Итэр. Проходит несколько секунд, когда Сяо перестает ощущать под ногами твёрдую поверхность и его сердце бьется с бешеной скоростью последние несколько секунд, а из глаз вылетает несколько слез, а вдохнуть немного воздуха — невозможно.Он думает, что совершил самую ужасную и последнюю ошибку.