Ассистент тёмного лорда

Стив во второй раз в своей жизни произнёс приветственную речь перед началом праздничного пира первого сентября. Ученики и персонал школы, собравшиеся в Большом зале, внимательно выслушав его, разразились бурными аплодисментами, а потом приступили к ужину. Баки, посматривая на стол, за которым сидели будущие первокурсники под присмотром деканов, тихо произнёс: — Смотри-ка, вот мы и добрались до пре-канона поттерианы. — Только расклад другой, — хмыкнул Стив, тоже обратив внимание на детей, пока не прошедших распределение. — Кажется, у нас не будет противостояния Мародёров и Снейпа, — чуть прищурившись, заметил Баки, наблюдая за тем, как активно общаются мальчишки, сидящие с одного края стола. — У нас и Снейпа нет, вместо него Принц, — напомнил Стив, сделав глоток вина из бокала. Есть ему совсем не хотелось, зато мучила жажда после итогового собрания с попечительским советом, которое закончилось всего за час до начала пира. — А кто из них Эванс? — поинтересовался Баки. — Она же рыжая? — Угу, вот только в Британии таких не одна тысяча, — усмехнулся Стив, посмотрев на девочек, сидящих с другой стороны стола от мальчишек. Из почти двух десятков всего трое были блондинками, пятеро шатенками, а вот все остальные имели волосы от тёмно-медного до золотисто-рыжего оттенков. — Дождёмся распределения, — смирился Баки и приналёг на бифштекс с запечёнными овощами. Когда со столов исчезла посуда с остатками десертов, Баки поднялся со своего места, вышел на небольшую сцену, где появился табурет, на котором горделиво красовалась Шляпа, и объявил: — Сейчас я буду называть имена. Тот, кого я вызову, должен подойти ко мне, чтобы пройти распределение на факультет. Итак… Стив наблюдал за тем, как дети с испуганным или счастливым выражением на лицах приближаются к Баки, который тихо говорит каждому: «Не бойся, всё будет хорошо!» — а потом усаживает на табурет и надевает на голову Шляпу. Большинство первокурсников были знакомы Стиву по воспоминаниям Беллы, которая встречала их на праздниках. Всё-таки Блэки умудрились породниться чуть ли не со всеми чистокровными родами британских волшебников и поддерживали общение со всеми мало-мальски интересными личностями. Пятеро маглорождённых сильно выделялись среди остальных детей, хотя и прошли подготовку в летнем лагере при приюте Кассиопеи. Они держались иначе, чем потомственные мажата, пугливо вздрагивали при виде привидений и восхищённо рассматривали волшебное убранство зала. — Сириус Блэк! — объявил знакомое имя Баки, заставив Стива сосредоточиться на распределении. Симпатичный подросток поклонился преподавателям, прежде чем сесть на табурет. Шляпа, даже не коснувшись его кудрявых волос, громко объявила: — Слизерин! Сириус вскочил с табурета и под аплодисменты отправился к столу своего факультета. Стараясь держаться как подобает хорошо воспитанному отпрыску благородного рода, он поклонился воспитателям и занял указанное место, но потом не выдержал и помахал рукой Белле, сидящей с другими сотрудниками школы. Та ответила ему кивком и даже подмигнула, чем вызвала у него гордую счастливую улыбку. — Лили Эванс! На этот раз Шляпа раздумывала около минуты, прежде чем крикнуть: — Рейвенкло! Рыжеволосая чуть полноватая девочка быстрым шагом добралась до стола под бронзово-синими знамёнами и, неловко поклонившись, уселась рядом с кудрявой блондинкой. Стив, увидев это, подумал, что у двоих сестёр с волшебным даром не было никаких разногласий, раз младшая выбрала тот же факультет, что и старшая. Распределение шло своим чередом. Ремус Люпин не поступил в Хогвартс, потому что уже учился вместе с детьми-оборотнями в школе при приюте Кассиопеи. Его отец Лайелл сам привёз сына и записал сначала на подготовительные курсы, а потом и оплатил первые пять лет обучения до сдачи СОВ. Ремус жил в интернате, потому что отец ходил на службу и не мог (или не хотел) отводить его в школу каждое утро и забирать после обеда. Мать была маглой, поэтому при всём желании не могла добраться до магической локации. Несмотря на то, что муж стёр ей память о нападении оборотня, она, видимо, что-то запомнила и поэтому дико боялась собак и волков. Так что родители, видя сына только по выходным, были этим довольны, да и ребёнок не страдал, замечая их испуганные или презрительные взгляды. Питер Петтигрю отправился на Гриффиндор. Впрочем, это было ожидаемо. Его родители оба были гриффиндорцами, но отец, служивший в аврорате, пару лет назад погиб при задержании контрабандистов. Мать работала в министерстве мелким клерком и поэтому получила на сына стипендию от попечительского совета. Его меценатом выступил Фрэнк Лонгботтом-старший, сын которого учился на третьем курсе. — Джеймс Поттер! На этот раз Шляпа задумалась почти на три минуты и, кажется, спорила с неуёмным подростком, который от волнения размахивал руками, что-то доказывая старинному артефакту. Наконец она вздохнула и скрипуче произнесла: — Ладно, уговорил, упрямец эдакий. Слизерин! Джеймс спрыгнул с табурета и чуть не убежал к своему факультету прямо в Шляпе, хорошо что Баки успел на ходу сдёрнуть её с головы новоиспечённого слизеринца. Поттеры, сидящие за преподавательским столом, оживлённо зашушукались между собой, наблюдая, как Генри усаживает рядом с собой довольного кузена. — Северус Принц! Немного нервничающий высокий подросток быстро справился с эмоциями и уселся на табурет. Через полминуты Шляпа недовольно проворчала: — Да что ж за дети пошли! Всё-то они знают лучше меня! Ладно, будь по-твоему. Слизерин! Стив тихонько рассмеялся, услышав эти слова. Конечно, Северусу больше подошёл бы факультет умников, но то что его товарищи: Сириус, а в перспективе и Регулус будут учиться на Слизерине, стало для него решающим фактором. Впрочем, поттериана без слизеринского змея была бы неправильной. Церемония подошла к концу. Последняя ученица по списку убежала за стол Хаффлпаффа, и после этого Баки объявил: — Господин директор, все первокурсники распределены на факультеты. Стив поднялся со своего места и пожелал всем успешного учебного года, завершая праздничный пир. Дети под присмотром воспитателей и старост отправились в общежития, а преподаватели ещё некоторое время обсуждали увиденное. — Не ожидала, что наш Джейми всё-таки уговорит уважаемую Шляпу, — хихикнула Юфимия Поттер. — Мы с Флимонтом были уверены, что он попадёт на Гриффиндор. — Ну что ты, дорогая, там же Генри! — насмешливо закатил глаза Карлус Поттер. — Эти мальчишки неразлучны с тех пор, как мы их познакомили на пятом дне рождения нашего сына. Если бы Генри отправился в Бобатон, уверен, ваш наследник уговорил бы вас и на французскую школу. — Два Поттера на моём факультете, это интересно, — хмыкнул Том. — Хотя я прочу Генри на роль старосты пятого курса, так что, думаю, он присмотрит за своим кузеном. Стив, устало откинувшись на спинку стула, неторопливо пил молодое вино, чувствуя, как его отпускает напряжение. Слишком много забот свалилось на него в последние дни перед первым сентября. Хотелось хорошенько отдохнуть, отоспаться и просто полениться хотя бы денёк, однако вся осень предстояла хлопотная. В этом учебном году было введено пять дополнительных предметов из программы магловской школы плюс два магических и два иностранных языка факультативно. Новые преподаватели и их помощники требовали повышенного внимания хотя бы в первое время. Они, конечно, прошли аттестацию у деканов и директора школы перед заключением пятилетнего магического контракта, но всё равно пока немного терялись. К тому же добавилось хлопот, из-за того что Хогвартс переходил на круглогодичный режим работы. Попечительский совет увеличил стипендии для неимущих учеников, которых теперь будут обеспечивать не только школьной формой и учебными принадлежностями, но и абсолютно всеми необходимыми вещами. Это давало шанс беднякам из трущоб не только получить образование, но и заработать начальный капитал, трудясь в школьных мастерских и теплицах. — Что ж, мне пора к своим подопечным, — объявила Спраут, и все деканы, попрощавшись с коллегами, отправились в общежития своих факультетов. Остальные преподаватели тоже не стали задерживаться, потому что на следующее утро почти у всех были уроки. Стив, облегчённо вздохнув, отдал домовикам распоряжение убрать праздничное оформление в зале, забрал Шляпу, задремавшую на трибуне, и в компании Баки отправился в директорскую башню. — Уважаемая, вас доставить в зал наград? — поинтересовался он, выйдя в холл. — Или на алтарь? — предложил Баки. — Пожалуй, останусь сегодня с вами, давно не была в кабинете директора, — решила Шляпа. — Я вам не помешаю? — Как вы могли такое предположить! — галантно ответил Баки, пока Стив, с трудом сдержав зевок, раскланивался с портретами основателей школы. С этого учебного года четвёрка знаменитых магов заняла почётное место на стене, там, где раньше висели часы, показывающие ход межфакультетских соревнований. Никто так и не понял, по какой причине портреты были изолированы от остальных обитателей замка. И зачем кто-то заточил их в личных покоях, запретив переходить на другие картины. Никаких особых секретов основатели не рассказывали, вражду не раздували, зато живо интересовались последними сплетнями. Руководство школы после обсуждения вопроса с попечительским советом приняло решение дать им свободу и вернуть в общество. — Ты как? — Баки толкнул друга локтем, заметив, что тот почти спит с открытыми глазами. — Устал. — Понятное дело, что устал, я спрашиваю, как ты себя чувствуешь. Ты ничего не ел за ужином, хотя обычно молотишь всё подряд. — Аппетита нет. — Ещё скажи, что у тебя осенняя депрессия, — хмыкнул Баки и, не дождавшись реакции друга, нахмурился. — Та-ак, мне это совсем не нравится. Завтра же отправишься в Мунго! — Зачем? Я здоров, как бык. — Стив всё-таки смачно с подвыванием зевнул, напугав какую-то бледную даму на портрете. — Быки, знаете ли, милейший, тоже болеют, — подала голос Шляпа, которая до этого молча прислушивалась к разговору. — Ладно, ладно, схожу, — сдался Стив. — Всё равно ведь не отстанете. — У тебя что-то болит? Сердце? Голова? Давление скачет? — продолжил расспрашивать Баки. — Может, попросить Локи тебя осмотреть? — Вот ещё! — отмахнулся Стив. — Ничего нигде даже не чешется, просто чувствую усталость и сонливость. — У вас сплин, молодой человек, — поставила диагноз Шляпа. — От этой напасти можно избавиться в весёлой компании с доступными дамами и хорошим вином. Стив подумал, что многовато психологов развелось на его голову, но вслух вежливо поблагодарил за заботу. Баки ушёл в свои покои, на прощание строго-настрого велев другу сразу же ложиться спать, а не заниматься делами. Его самого ждала проверка статей и колдографий для нового выпуска «Хогвартского вестника». Надо было дать добро на вёрстку, ведь в последнее время газету печатали на зачарованном станке, а не просто создавали недолговечные копии. Как Баки и предсказывал, за несколько месяцев они добились значительного успеха, потому что в магической Британии просто не было издания такого формата. Кулуарные сплетни, горячие новости, реклама магазинов и мастерских, частные объявления и даже ежедневный гороскоп с кроссвордами ожидали читателей на страницах газеты. Рита Скитер уже подобрала себе постоянного фотографа, бывшего однокурсника, вместе с которым рыскала по стране в поисках сенсаций. Баки, конечно, усмирял её порывы, не позволяя скатываться в чернуху или пускать откровенных журналистских уток. Эта энергичная блондинка могла разойтись так, что не оставила бы от Хогвартса камня на камне. Вот и сейчас кричащие заголовки на первой странице гласили: «Новый министр магии. Секреты личной жизни господина Бартемиуса Крауча-старшего!», «Таинственное исчезновение Альбуса Дамблдора. Кто виноват?» и «Смерть Армандо Диппета накануне первого сентября. Наказание, вынесенное Магией?». Баки удивлённо перечитал последнюю новость, потому что и сам не знал о том, что Диппет умер. Оказалось, что вчера вечером бездыханное тело бывшего директора Хогвартса нашёл в камере охранник, принесший ужин заключённому. Глава ордена Мерлина, печально прославившийся как расхититель школьной казны, не дожил всего месяц до своего очередного дня рождения, отправившись за грань в возрасте трёхсот тридцати трёх лет.