Кот и кролик.

«Ну, хватит уже, щекотно!»- первая мысль, что появилась в голове уже более оформлено и осознанно, могла показаться самой безобидной и не предвещавшей ничего плохого, но…как так вышло, что всего через полминуты он осознал, что причиной всему – восемь маленьких, пушистых лапок. А потом по дому разнесся его дикий крик и… - Извращенец! … девичий визг, столь громкий, что мог даже посоревноваться с раскатами грома в грозу: - Ты смерти моей хочешь? Какого паук делает в моей кровати! - Паук? В твоей? Глаза разуй, маньяк, что ты здесь забыл? - Что ты несёшь? - Тупой блондин, ты в моей кровати!!! - Чтооо!? И как так всё вышло? Будучи ещё в трех минутах езды от дома, он расслышал странный грохот, раздающийся откуда-то вниз по улице. Это почему-то встревожило, хотя он всячески опускал возможность, что причиной такого шума может быть именно его злосчастная соседка. Но, чем ближе блондин был к своему дому, тем громче становились басы, в конечном счёте, чётко оформившись в оглушительную музыку. Стоило ему поравняться с калиткой своего дворика, и уши начало закладывать: - Что, чёрт её дери, это значит?- шикнул парень, заводя велосипед на задний двор. И без того нелёгкий разговор с закадычным другом прошел не самым желанным образом, отчего голова раскалывалась. Ничего дельного Лен так и не добился от друга, зато в школе теперь точно не обошлось бы без подколов, пусть только и со стороны одного Кайто. Но то, что творилось сейчас в доме, парня беспокоило куда больше. Казалось, Кагамине Рин за какие-то полчаса умудрилась устроить в его доме грандиозную вечеринку, и пусть на улице никого не было ни видно, ни слышно, было страшно подумать, что, стоит ему открыть дверь, и все комнаты дома кишмя кишат его одноклассниками и лицами неизвестной национальности: «С кем ещё может общаться эта странная блондинка?» Быстро взбегая по ступеням террасы, Лен Кагамине был готов грубо и беспринципно прекратить только что завязавшееся веселье, которое, судя по тому, что свет горел во всех окнах, успело поглотить дом целиком. Резко дёрнув за ручку, он распахнул дверь и… И ничего. Ни единой души. Звуковой волной буквально сносило. Похоже, его музыкальные колонки в гостиной были включены на всю катушку, но… Но в доме никого не было. Прикрыв за собой дверь, Лен удостоверился в том, что звать Кагамине Рин бесполезно – он не смог расслышать даже собственный голос: «Да она издевается что ли? Что творится в конце-то концов?» Наспех скинув обувь, парень молнией пронесся мимо пустой кухни, на столе которой стоял ещё горячий ужин, рванув в комнату невоспитанной приблудной крольчихи. Но она оказалась пуста. Ванна, его собственная комната, второй этаж с комнатой его родителей, кабинетом отца и второй ванной и даже кладовка, в которой, между прочим, тоже горел свет – везде было пусто и безлюдно. Кагамине Рин нигде не было. - Да где она?!- сломя голову сбежав на первый этаж, Лен растерянно замер на месте, озираясь по сторонам. «С ней же ничего не случилось? Черт! Да вырубите же это уже!»- басы тяжелого рока оглушали. Зло протопав в центр гостиной, парень с размаха хлопнул по кнопке выключения. Дом тут же погрузился в тишину, от которой в буквальном смысле тут же заложило уши. Тяжело вздохнув, парень выпрямился, расправив плечи. Легкие наполнились кислородом до отказа, готовые повиноваться хозяину. Было огромное желание провопить имя безмозглой девчонки, нарушившей ночной покой их улицы, во всё горло, чтоб тут же стало понятно всем и каждому – стоит ему добраться до неё, и Рин Кагамине будет заперта на месяц в той самой кладовке. Но желанию Лена не суждено было сбыться. Звук стал комом поперёк глотки, когда откуда-то сзади раздалось недовольное бурчание и причитание, сопровождаемое странным, недовольным писком. Задержав дыхание, Лен Кагамине медленно повернулся, да так и выдохнул, ошарашено уставившись перед собой. Мирно посапывая, уткнувшись носом в подушку, на диване развалилась хозяйка только что прерванной «вечеринки». Крепко стиснув в объятиях нечто белое и пушистое, она беспощадно прижимала это к груди, медленно, но уверенно душа пока ещё живое животное. - Так…это…кха!- руки сами собой обессилено обмякли, и парень устало ссутулился, нависнув над сопящей Рин Кагамине.- Как вообще это возможно? Ты вообще человек, Кагамине? Как вообще можно уснуть при таком шуме? Но ответа не последовало. Задние лапки кролика настойчиво упирались в руку хозяйки, в попытке выбраться из смертельных тисков. Пока только задней части кролика удалось успешно выбраться на волю, передняя всё ещё покоилась где-то в районе подмышки девушки, вынуждая несчастный белый комок шерсти всё отчаяннее упираться лапками. Настойчивости кролика можно было позавидовать, как, впрочем, и желанию жить. Наверно, бедному животному это было не впервой. Не успел Лен сжалиться над нечастным Уса-чан и помочь ему выбраться из заточения, на поверхности появился затылок крольчонка. Затем одно из длинных белых ушей, окроплённое густой сетью проступавших сквозь короткую шерстку розоватых вен и капилляров, выбралось на волю, а стоило второму уху получить свободу, и вот уже крольчонок целиком плюхнулся на мягкий ковер, забавно, словно попрыгунчик, подпрыгнув на пушистом хвосте. Мгновенно придя в себя, бедный кролик затрепался в неизвестном направлении, сопровождаемый полным уважения и восхищения взглядом Кагамине Лена. По-видимому, единственным стремлением Уса-чан сейчас было – оказаться как можно дальше от загребущий пальчиков хозяйки. - Да, Кагамине, ты страшна не только в гневе, но даже во сне, это ж надо,- выдохнул Лен, совсем позабыв о своём стремлении, разыскав, накостылять непутёвой блондинке. Она, лишившись того, что можно бы было самозабвенно удушить во сне, в данный момент, сладко зевнув, повернулась на спину, раскинув руки и ноги в стороны. Длинная голубая футболка только что прикрывавшая, пусть и с трудом, ножки девушки до середины бедра, послушно поползла вверх, теперь заметно оголив живот девушки. Кагамине Лен невольно судорожно сглотнул. Короткие чёрные шортики были уж слишком коротенькими. О чём она вообще думала, когда так одевалась, находясь под одной крышей с парнем: «Дайте угадаю, возможно, она думала о безграничных просторах вселенной, или о том, как пойдёт завтра за покупками, или об обеде для Уса-чан, о чём угодно, только не о том, во что выряжается!- обессилено констатировал парень, стараясь не пялиться на одноклассницу,- и что с ней делать?» Не было особой причины пересиливать себя и нести её в комнату, вздрагивая при одной мысли о том, кто именно в его руках, дабы она не дрыхла посреди гостиной, но причин этого не делать он также не видел. А вот желание поступить именно так было неожиданно сильным. Стоило ли ему так просто поддаваться первому порыву и, безобидно, но всё же прикасаться к ней, пока она спит, причём, по-видимому, спит как убитая, ведь ни резкое отключение музыки, ни голос Кагамине Лена, ни даже смена положения, когда он ловко подхватил её на руки, не смогли её разбудить даже на секунду. Она даже не шелохнулась, оказавшись опущенной на холодную поверхность покрывала кровати, не очнулась, когда что-то тёплое коснулось её лица, слегка пробежавшись по щеке, смахнув с глаз пару непослушных прядей. Девушка не почувствовала, как матрас чуть прогнулся по левый бок от неё, и кто-то устало откинулся на подушку рядом, собираясь составить ей компанию всего на пару следующих минут, а потом оставить её в одиночестве, позволив спокойно досыпать свои сны. Рин Кагамине ничего не заметила, полностью отдавшись во власть сновидений после дня, полного новых эмоций и впечатлений, слишком эмоционально насыщенного, чтобы она смогла спать так же чутко, как обычно. Она не видела, как этот кто-то, неожиданно заботливо и аккуратно накрывший её одеялом, неохотно, медленно закрыл глаза, до последнего всматриваясь в её спящее лицо, тускло освещённое светом, идущим из коридора через приоткрытую дверь. Этот кто-то не хотел оставаться рядом с ней до утра. Но… была бы Рин против, проснись среди ночи, и обнаружь она его рядом, свернувшегося калачиком у неё под боком, словно прирученный уличный кот? Разве стала бы она его будить? Каким было бы их утро, если бы Лен с перепуга не закричал, в ужасе впечатавшись в стену в попытке спастись от вездесущих паучьих лапок? Как бы всё сложилось, если бы не…Паку? Молчали бы они с Рин сейчас, сидя за столом, недовольно жуя завтрак? - Я не виноват, это случайность!- косясь в окно, пробубнил Кагамине Лен, в который раз столкнувшись со злобным взглядом Кагамине Рин. - А то как же, маньяк! - Я не маньяк, я всего лишь перенёс тебя из гостиной и сам не заметил… - …как уснул в моей постели?- желток глазуньи был жесточайшим образом размазан по тарелке. «Это так Рин Кагамине впадает в бешенство?»- Лен в ужасе представил себя на месте желтка. И что он должен сказать, дабы успокоить её, а не вынудить чего хуже схватиться за нож. - Примерно так и было,- устало выдохнул Кагамине Лен, откинувшись на спинку стула.- Если хочешь, можешь пару раз пырнуть меня этой вилкой. Думаю, я заслужил, пусть ничего особо криминального и не сделал, ты всё же тяжелая…- сухо протянул парень, скрестив руки на груди и обиженно уставившись в окно. «Да будь что будет! Не намерен больше притворяться дерзким засранцем!- раздраженно подумалось ему.- Пусть уже поймёт, что имеет дело с хроническим пофигистом, которому везде и всюду на всё плевать!» - А?- ошарашенный писк с её стороны показался ему чем-то сродни галлюцинации. «А где возмущённые крики и причитания?» - «Примерно так»?- удивлённо переспросила она, уставившись на парня, неохотно покосившегося в её сторону. - Ага,- сухо отозвался он, даже не удосужившись полностью развернуться к ней. Таким, пожалуй, Рин Кагамине видела своего однофамильца впервые за долгое время. В груди щёлкнуло, словно кнопка спуска, и давно запертая дверь отворилась, отчего вдруг стало даже легче дышать. Медленно опустив вилку на стол, Рин Кагамине последовала примеру парня напротив, откинувшись на спинку стула, и кухня заполнилась поначалу неуверенным, нервным, чуть разборчивым хихиканьем, после чего Рин Кагамине вдруг разразилась настоящим хохотом. - Чего?- Лен удивлённо уставился на свою соседку. - Да так!- сквозь смех выдавила Рин.- Просто, я давно тебя не видела, Настоящий Лен. Чёрные очи странно сверкнули сквозь завесу золотой челки, когда, чуть отдышавшись, она всё же взглянула в лицо ошарашенного парня. - Да что ты несёшь, глупая крольчиха!- фыркнул Кагамине, смущённо отвернувшись к окну. - Крольчиха? Хах, ну надо же!- снова рассмеялась девушка. «Чёрт, я уже успел забыть, какая она на самом деле!- устало вздохнул Лен, понимая, что почему-то вместе с его маской исчезла и маска его одноклассницы.- Теперь со мной будет жить наивная, жизнерадостная дурочка, всюду сюсюкающаяся с любой живностью, мечтательная заноза, которой всё ни по чём! И почему она столь двулична?- покосился он на улыбающуюся девушку, беззаботно водящую пальцем по тарелке, и следом увлечённо слизывающая собранный на нём желток.- Любит глазунью, желтый цвет, ромашки и всё возможное зверьё. Души не чает в Мику Хатсуне, как в младшей сестричке, и до жути отзывчивая, весёлая девчушка, словно застывшая в том самом детсадовском состоянии, хотя она тогда много и всем врала, но – такая Рин Кагамине настоящая. И я ведь это знал уже давно, неужели, я… любую Рин… как вообще можно одновременно втюриться в двух совершенно разных людей?»- думать о подобном просто не хватало терпения, и тем более не хотелось пускать в голову мысль о том, что Рин Кагамине сняла маски именно перед ним. Снова… как когда-то давно… да, был в их жизни период перемирия. Тогда он был уверен, что Рин Кагамине навсегда останется рядом именно такой, какой она была сейчас, в данную минуту, и даже если бы она не пожелала… «её никто не спрашивает, мало ли, что её не устраивает». Ведь, в конечном счёте, тогда он был полон решимости осуществить задуманное и «Если я решил, что она будет со мной, значит, так и будет!»- примерно таким был Лен Кагамине в возрасте девяти лет. И почему эта самая решимость вернулась в его голову именно сейчас? Ведь, даже без масок, есть ещё то, что сковывает его тисками. Из-за чего совесть гложет день и ночь с самого сентября. Есть та, кому придётся разбить сердце, если девятилетний Лен Кагамине всё же возьмёт верх в борьбе между чувствами и долгом.