Последнее имя

Баки приехал в школу за двадцать минут до начала спектакля, оказавшись в эпицентре её событий. Родители собирались в холле, радостно встречая друг друга и разбредаясь по разным углам. Группа мужчин стояла поодаль от происходящего, покорно ожидая пока их пригласят пройти в зал. Несколько женщин стояли в другой стороне, увлечённо беседуя друг с другом. Когда Баки проходил мимо, до его уха донеслось сетование одной из них, что она потратила несколько дней, чтобы сшить сыну костюм дровосека, а он уже успел оторвать рукав и ей пришлось зашивать его перед самым выходом. Затем Баки заметил несколько детей в костюмах, которые торопливо поднимались по лестнице на второй этаж, а затем поворачивали направо и скрывались в одном направлении. Мужчина решил проследовать за ними, когда его окликнул женский голос: — Мужчина, там проход за кулисы. Вход в зал по другой стороне лестницы. Баки обернулся к говорившей. Перед ним стояла приятная на вид женщина, примерно тридцати лет. Её светлые волосы были аккуратно собраны. — Вы родитель? Простите, не могу вспомнить, — поправив очки на переносице, она внимательно посмотрела на Баки. — Я пришёл к Дане Ройс, она сегодня выступает. Я друг семьи, — пояснил Барнс. Ханна Торрес ещё раз оглядела Баки. Она работала в школе уже четыре года, столько же была знакома с Кортни и не соврала бы, если бы назвала её своей подругой, но его видела впервые. Да и Кортни ничего не говорила про ещё одного друга, ведь это почётное звание уже который год занято её братом Люком. — Проходите в зал, друг, — улыбнулась она и указала нужное направление. Барнс произвёл на Ханну хорошее впечатление; красивый молодой мужчина, который запросто составит конкуренцию её нерасторопному старшему брату. Что ж, сам виноват! Сколько она говорила ему быть понастойчивее, а теперь его место займёт более уверенный мужчина и раз Кортни познакомила его со своей дочерью, это явно не одноразовый романчик. Баки поблагодарил женщину и направился в нужную сторону. В зале уже собралось немало людей. Сцена скрывалась за кулисами, поэтому родители шёпотом переговаривались между собой. Баки занял своё место во втором ряду практически в центре. Слева от него было два свободных места, дальше все кресла были заняты. Справа сидел полный мужчина. Он был в классическом костюме, все пуговицы на котором были застёгнуты, а на шее туго завязан сиреневый галстук. Рядом находилась его жена, которая то и дело поправляла своё серое платье и выглядела значительно моложе своего спутника. Баки был в джинсах и чёрном полувере. Его металлическая рука скрывалась за длинным рукавом, а вот перчатки он решил снять, что не осталось без внимания. Мужчина, сидевший рядом, выгнулся вперёд насколько позволял его живот. Он замер на месте, с интересом наблюдая за металлической кистью Барнса. — Джон, — шикнула его жена, толкнув в бок. — Я его знаю, — как можно тише произнёс мужчина. — Это Джеймс Барнс, один из Мстителей. После этих слов разглядывать Баки стала уже жена его соседа. И не только она. Баки чувствовал на себе много заинтересованных взглядов, но он не обращал на них никакого внимания. Баки знал, что среди прочих взглядов затаился и Люк Торрес, но он даже не обернулся в его сторону. Повернувшись к своим соседям, он с натянутой улыбкой приподнял левую руку шевеля металлическими пальцами. Реакция любопытной четы была молниеносной. Они резко обернулись в сторону сцены, словно это не они только что обсуждали незнакомого человека, который сидел возле них. Вскоре начался спектакль и всё внимание было перенаправлено. Из-за кулис появилась красная шапочка, которая вприпрыжку передвигалась по сцене, напевая весёлую песню. После вышли зверюшки, которые подпевали девочке. Затем появились охотники. Один из мальчиков забыл слова и родители не смогли сдержать добродушный смех, когда из-за кулис послышался шёпот учительницы, которая пыталась напомнить текст. Баки поймал себя на том, что смеётся вместе со всеми. А когда на сцене появилась Дана — несомненно самый милый и улыбчивый волк, который только мог быть — Баки почувствовал себя на ровне со всеми остальными родителями. Он чувствовал себя самым обычным семьянином, который пришёл на школьный спектакль в самую обычную среду. И чёрт! — как же ему нравилось это новое и непривычное чувство. Наконец-то в его жизни появилось что-то ещё, кроме вечных сражений и убийств. И как же ему не хотелось упустить это «что-то ещё». После первого акта Баки хотел пойти за сцену и поговорить с Даной. Он видел, что Люк не сводил с него сурового взгляда, но успел улизнуть из зала раньше, чем тот настиг его. Когда Баки подходил к лестнице, чья-то рука схватила его под левый локоть и увела в другом направлении. Он сразу узнал Кортни, потому молча проследовал за ней. Кортни затолкнула его в пустой кабинет, предусмотрительно закрыв за собой дверь. Баки прислонился спиной к стене; он скрестил руки на груди, молча рассматривая разгневанное лицо Ройс. Удивительно, как эта женщина меняется, когда поблизости находится её дочь: из загнанной дичи она превращается в свирепую львицу. — Какого чёрта ты здесь делаешь? Кортни стояла близко к нему, и Баки чувствовал запах ментола, который не до конца скрывал табачные нотки. Кортни толкнула Баки в плечо, но тот никак не отреагировал словно и вовсе не заметил. Ройс повторила. Она била его в грудь и злилась, когда тот даже не пытался её остановить. — Ты куришь, — скорее сказал, чем спросил Барнс. Он схватил её за запястье, когда Кортни попыталась отвесить ему пощёчину. Его слова прозвучали сухо, без какой-либо окраски в голосе. Баки перевёл взгляд с лица женщины на её руку. Её ладонь тоненькой полоской пересекал шрам; в голове сразу всплыли воспоминания о ночи в доме Дэвида Альтмана, тогда она сильно поранила руку, пытаясь сбежать от Зимнего солдата. — Бросила, когда узнала о беременности. Но твоё появление в моей жизни заставило вспомнить о старых привычках. Кортни и сама не понимала зачем рассказала об этом Баки, но его абсолютное спокойствие действовало отрезвляюще и её пыл вдруг улетучился. — Что ты здесь делаешь? — снова задала вопрос Ройс. — Пришёл посмотреть спектакль, —Барнс отпустил женскую руку. — Тебя здесь никто не ждал. Баки достал из заднего кармана джинс пригласительную карточку и многозначительно продемонстрировал Кортни. — Кто-то с тобой не согласится. — Ты встречался с Даной без моего разрешения? — А ты бы дала разрешение? — вопросом на вопрос ответил Баки. — Конечно нет. Зрительный контакт между ними явно затянулся, и Кортни первая отвела взгляд. Она отступила на несколько шагов назад, заправив выпившую прядь волос за ухо. — Я никогда её не обижу. — Зачем ты вообще нашёл меня? — уставший женский голос раздался так тихо, что Баки не сразу разобрал сказанное. — Хотел вспомнить кто ты такая, — произнёс Барнс, отчего Кортни непроизвольно вздрогнула. Как же просто у него выходило стирать из памяти неугодные воспоминания. И ей было невыносимо осознавать, что её боль для него лишь одно из таких воспоминаний. Несправедливо, что он смог забыть тот кошмарный вечер, а она до сих пор леденеет от ужаса, когда слышит классическую музыку, которая всякий раз возвращает её в тот дом и в ту самую комнату. — Вспомнил? — она заставила себя снова приблизиться к Баки, а он с трудом заставил себя посмотреть на неё. — Я вспомнил всё, — его глаза блеснули сожалением. — Будучи Зимним солдатом я совершал много ужасных поступков. Это не было моим выбором, но я это делал. Я виноват перед тобой, Кортни, но сейчас, когда я в своём сознании, я хочу поступить правильно. — Думаешь преследовать мать-одиночку правильно? — попыталась улыбнуться Ройс, но вышло довольно прискорбно. Она вдруг ощутила невероятную жалость к себе и Барнсу. — Отчасти, — лёгкой улыбкой ответил Баки. Он хотел стереть сорвавшиеся из глаз Кортни слёзы, но вовремя передумал. Не лучшая идея прикасаться без разрешения к женщине, которой ты когда-то овладел силой. — Не знаю, поймёшь ли ты, но меня успокаивает мысль, что Дана может быть моей дочерью. — Не знаю, что мы будем делать с этим, — пожала плечами Кортни. Она устало закрыла глаза и добавила: — Ведь все эти годы меня успокаивала лишь мысль о том, что она не твоя дочь. — Мы можем узнать это наверняка. — Нет, — Ройс покачала головой в знак протеста. Если отцовство Баки не подтвердится, она сможет наконец закрыть эту главу своей жизни и с облегчением осознать, что у неё всегда была полноценная семья, которая к сожалению слишком рано лишилась одного из её членов. Но что она будет делать, если всё окажется наоборот? — Пусть лучше этот вопрос останется нерешённым, как и вопрос с котом Шрёдингера. — Что? — Мне нужно меньше смотреть сериалы, — отмахнулась Ройс, ведь если бы не её любовь к теории большого взрыва, она никогда и не узнала бы про этот эксперимент. — И что ты предлагаешь? — Для начала останься до конца спектакля, а там что-нибудь придумаем, — вздохнула Кортни, стараясь побороть в себе два противоречивых чувства. С одной стороны она ни за что не хотела подпускать Барнса к своей семье и в особенности к Дане, а с другой — сейчас ей казалось это единственно верным решением.