Двойная игра с подвохом

      — Следующие пять лет были настоящим кошмаром. Короленко похищал не только определенных ученых, но и других людей, которые ему когда-то насолили, и использовал их в качестве подобных мышей или пушечного мяса. Однако на них он не остановился, и продолжал похищать кого-угодно, даже сирот из детского дома. Ребята, я немного устала, расскажите немного о себе…              Монаки начал рассказывать, пока он чистил картошку.       — Пожалуй, я могу начать первым. Никто же не против? Нет, ну хорошо. Итак, я — коренной американец из Калифорнии, моя жизнь была самой обычной, мои родители, слава богу, были адекватными и любящими людьми. Окончив школу, я поехал учиться в Кембридж на генную инженерию, где успешно проучился до доктора наук.       В этом же университете познакомился с одной красивой девушкой, Лидией… Эх, потом я женился на неё и через два года у нас родилась тройня: два сына и красавица-дочка. Моему счастью не было предела: престижная работа в Оксфорде, любящая жена и трое детей. Но в один момент у меня это все отняли, точнее меня от моей семьи.              Поздней зимней ночью меня задержали на работе, поэтому я спешил домой. Я решил срезать через темный переулок, и там меня настригли они… — мужчина громко топнул по полу. — Сначала я не понял, ведь они были одеты как местные хулиганы. Но потом они резко достали из карманов пистолеты и выстрелили в меня транквилизаторами.       Я мгновенно вырубился и очнулся уже в другом месте. — Монаки в одно мгновение отрезал половину от картошки из-за эмоций. — Короленко уже стоял надо мной и сказал, что теперь моя жизнь будет как в сказке, даже лучше. Я умолял отпустить меня домой, но Короленко с мерзким смешком сказал мне на ухо: «D-085, я же сказал, что теперь твоя жизнь будет еще лучше и, поверь, она мне очень понравится…». Это было самое ужасное, что могло со мной произойти.       Меня отправляли в камеру, где привязывали к столу для проведения опытов, а потом в меня стали вкалывать препарат зелёного цвета. После нее через несколько часов у меня горело и страшно болело все тело, я даже орал по ночам, словно меня убивают. Иногда я думал, что уж лучше умереть, чем терпеть эту адскую боль. Я, проливая слезы и крича, страдал и бился в этой агонии, я они продолжали вкалывать в меня эту гадость! Так, до тех пор, пока я не начал превращаться в… Ну сами видите, кем я стал. Я мутировал, а боль начала утихать.       Правда, было пару случаев, когда я терял над собой контроль и пытался задушить охрану или кого-то из белохалатников, которые продали себя Короленко, чтобы тот их не трогал. В таком случае, меня накаливали транквилизаторами и, отведя в мою камеру, приковывали оковали, как дикое животное. — Когда картошка кончилась, Бенджамин принялся строгать сковородку. — И так на протяжении двух лет, пока не произошел тот штурм, в котором участвовала Крис. Ладно, у меня на этом все. Кто дальше?       Рассказывать о себе вызвалась Медичи:       — А! Я? Ну, хорошо. Я и моя сестра-близняшка Мия всю жизнь были сиротами и жили рука об руку у бабушки по линии мамы. Отец наш погиб в автокатастрофе до нашего рождения, а мама после родов тяжело заболела и умерла: здоровьем она была очень слабая. Бабушка нас очень любила, а мы ей помогали по дому.       Правда, учились мы по разному: я сразу же стала отличницей, а Мия в учебе была не очень, зато она отлично умела танцевать балет и хотела стать балериной. Когда мы стали постарше, я стала развиваться в ботанике, а Мия пошла в балетную школу, где почувствовала себя как дома.              Окончив школу, я отправилась учиться в лучший университет, а Мия продолжила заниматься балетом. Когда я окончила докторантуру, меня пригласили работать в хорошую организацию по выведению и изучению новых сортов растений. Потом мне по почте пришло приглашение на свадьбу моей близняшки и, взяв отпуск за свой счет, я отправилась на поезде в город, где сестренка хотела отметить событие. — Тёплая, душевная радость читалась в глазах дамы.       Вот только до города я не смогла добраться: мой поезд сошел с рельсов. Очнулась я только в лаборатории Короленко; тот, как всегда, злорадствовал. Мне стало не по себе и я попросила узнать где я нахожусь. Но Филипп сказал: «Дорогуша, ты находишься в лучшем месте, где внесёшь большущий вклад в развитии твоей специальности. Теперь ты — D-271». — От воспоминания Агата скрестила руки.       После этого меня насильно повели в камеру и приказали переодеться в форму, как у заключённого, только черную. На следующий день в меня тоже стали вкалывать препараты. Мне также, как и Моки, было невыносимо плохо. Тело жгло так, будто оно помазано чем-то едким и противным.       Когда я в очередной раз лихорадила от боли, произошел штурм. Я тогда думала, что это спасение, но потом отчаялась, когда узнала, что штурм был подавлен, а оставшихся в живых — пленили и стали использовать как подопытных мышек или пушечное мясо… Ладно, кто следующий?       Борис продолжил эстафету историй:       — Ну, про себя мне почти нечего рассказывать. Мне тогда было пять лет, когда произошел тот самый штурм. До этого у меня была любимые родители и нормальная жизнь. Папа у меня учёным был, а мама — лаборантка.       Когда мы переезжали в новый дом, который находился в другом городе, то отец не смог справиться с управлением, и мы вылетели с дороги. Я проснулся на операционном столе, но не мог пошевелиться, а своего тела я почти не чувствовал, и мне от этого стало страшно. — Лунько затрясся от страха.       Так я пролежал несколько недель, пока не стал ходить на новых, металлических ногах. Короленко был очень холоден ко мне и говорил, что когда я вырасту, то стану его личных ассистентом. Потом лабораторию штурмовали, но мятежников подавили. Кто дальше?       Томоэ прекратил делать разминку и начал:       — А у меня жизнь немного по-интересней будет. Так получились, что я был незаконно рожденным сыном француженки и японца. Моим родителям пришлось пожениться, только жили они в разных странах. До пяти лет я жил у мамы, а потом отец увез меня на свою родину, где я полностью окончил школу. Но потом моя мама умерла от воспаления легких, и мне пришлось уехать в Париж, где она в последние годы жила, ведь в завещании дом и прочее имущество было записано на меня.       К счастью, в Японии я брал курсы на изучения французского и немецкого, поэтому с поступлением у меня проблем не возникло.               Студенчество мое прошло быстро и весело: ходил я в походы, активно участвовал в театральном кружке, волонтером был. И так, пока не устроился в лучший исследовательский центр во Франции. Потом у меня появилась девушка, Каролина, и вскоре я сделал ей предложение. К сожалению, пожениться я так и не смог.       За четыре дня до свадьбы, ко мне пришел курьер и вручил посылку, якобы от моей невесты. Когда я открыл её, оттуда начал выходить газ, от которого я потерял сознание. Очнулся уже в странной коробке, где уже передо мной стоял Короленко. Он сказал: «Ну здравствуй, D-133, я знаю, что ты любишь квантовую физику, раз изучал её. Надеюсь, что теперь этот эксперимент очень понравится.». Он усмехнулся и ушел.       Не знаю, что тогда произошло, но прозвучало три гудка и… Это была такая дикая боль, будто меня резко стали разрывать напополам и выворачивать наизнанку. — От пережитого блондин встал и гневно разводил руками. — Потом в тело будто одновременно воткнули миллионы иголок, даже в глаза, глотку и нос. Я быстро потерял сознание от болевого шока.       Очнувшись, я увидел себя полупрозрачным. Я был готов заплакать, ведь тогда я подумал, что я умер. Но оказалось, что Короленко изменил структуру моего тела так, что теперь никто не мог взаимодействовать со мной, а я мог как брать вещи и даже употреблять пищу, так и проходить сквозь стены и другие предметы и даже левитировать. После меня стали сдерживать в особой камере, где я не мог двигаться. И так до штурма с Крис… Бернар, Грейсон, кто из вас?              Так как Бернар — немой и общается на языке жестов, Грейсон переводил:       — Я родом из Канады. У меня были самые удивительные родители, так как они вместо работали в одной научной организации, где их отправляли по всему миру и за свою жизнь я менял школу раза три.       Сначала мы переехали в Германию, где я проучился до третьего класса, затем мы отправились в Китай, где я проучился до седьмого класса, а потом меня отправили к бабушке по отцу обратно в Канаду, где отучился до конца. Потом я уехал учиться в Кембридж, где спокойно проучился до диплома доктора наук.       Затем ко мне приехали родители и сказали, что я обязан как они работать в той же научной организации, где они работают и колесить с ними по миру, до их пенсии. Но я не хотел с ними работать, я хотел найти одно место, где я свою спокойно работать до своей пенсии. Но они меня не слушали и поставили мне ультиматум: либо я работаю с ними, либо я могу больше с ними не общаться, тем более дочь их босса хочет стать моей невестой. Мне пришлось согласиться…       Когда я летел на самолете, весь экипаж был взят в заложники, а потом они подошли ко мне и выстрелили транквилизаторами. Очнулся я в лаборатории Короленко, где он стоял в отдельной комнате, а я был закрыт в особой камере с радиоактивными веществами. — После этих слов Бернар неистово двигал руками по воздуху, но Джек переводить не стал. — Я умолял выпустить меня, но Филипп, посмеявшись, сказал: «Прости, D-118, но мы не может, дверь заклинило, тем более вы уже до действием этих веществ. А потом мне стало очень плохо: голова болела, тошнило, судороги, а потом в меня выстрелили электрошокерами и я отключился. Очнулся через сутки, мои глаза были перевязаны и вдобавок жутко болели. Казалось, что если я сниму повязку, они выпадут из глазниц. Но я снял повязку и увидел все совершенно иначе: я стал ходящим тепловизором; видел всё в тепловых оттенках; а также я прекрасно мог видеть в темноте. Сначала мне было очень не по себе, а потом я смог привыкнуть к этому. Но однажды я попытался убить Короленко, за то, что он творит здесь. Меня повязали, а Филипп лично пинал мне ребра и брюшную полость. А потом мне на живую вырезали голосовые связки и так я онемел. Я надеялся, что штурм сможет освободить меня отсюда, но наделся пропала. Ну, Грейсон, давай теперь ты…       — Предупреждаю сразу, моя история будет не слишком длинная, но очень странной. Итак, я — андроид, созданный доктором Короленко. Вы же видели Гришу, андроида доктора Гранта, то есть Армора? Гриша наш создан из некоторых моих деталей, по точно такой же системе, как сделал меня Короленко. Так что, мы с Гришей почти как братья. Короленко создал меня, как личного помощника.       Сначала всё было хорошо, я был у Короленко на хорошем счету, но вскоре я начал замечать изменения в его психики, которые в последствии оказались необратимыми. Мне бы не хотелось это признавать, но вскоре я осознал, что мой создатель, учёный и интеллигентный человек, стал деградировать. Он стал одержим своей идеей стать единственным гением в мире. Я не видел в этом ничего хорошего, но когда я увидел методы реализации его задумки, я, как живой человек, был ужасе.       Я пытался вразумить доктора Короленко, но наш разговор перерос в страшный скандал с дракой, а потом кто-то охранников повалил меня на пол, сломал ногу. Потом доктор закричал на меня: «Ах ты сволочь неблагодарная! Ты забыл, кто тебя создал и кому ты обязан?! Да я… Хотя нет, я терпеть не могу предателей! Я отправлю тебя в комнату для отбросов, потом решу, что с тобой делать!». И вдруг прозвучал сигнал тревоги об штурме. Кристель, будьте добры продолжить свой рассказ.       — Ладно, я всё же продолжу. Кхем, дав мне номер D-113, Короленко держал меня, как и большинство людей здесь, в оковах и цепях, однако мои цепи были тяжелее и жёстче. Новым проектом Короленко оказался загадочное черное вещество по названием «Немезис». Такое черное и мерзкое, чем-то похоже на слизняка, покрытого полугустой субстанции, заключенное в маленькую пробирку. Самое жуткое было то, что оно было живым. Короленко говорил, что заключил в эту малышку гены двенадцати животных и хотел объединить эту «прелесть» с разумным человеком, чтобы создать настоящего сверхчеловека. В этом и заключался его проект «Эволюция».       Рассказывал мне, как пещерному человеку потребовало пару тысяч лет, чтобы стать современным человеком. А с помощью Немезиса он хотел создать новую ступень эволюции человека всего за пару лет. Ничего хорошего я в этом не видела, ведь такой процесс, как эволюция, не любит спешки.       Мне стало страшно за последствия, которые могут последовать после этого эксперимента. Сначала меня усыпляли препаратами, а потом клали на операционный стол, где в вену мне влипали эту гадость понемногу. И так на протяжении нескольких часов, пока мне не внедрили полностью. Потом начался тотальный ад.       Я по несколько часов день билась в агонии и лихорадки, испытывая адскую боль во всем теле. Я орала от боли и корчилась, как при эпилепсии, а Короленко только стоял и наслаждался этим зрелищем. По ночам я почти не спала, трудно было уснуть от воплей и надрывных криков других испытуемых мучеников. А если я спала, то просыпалась в холодном поту от кошмаров.       Через год я заметила, что мои вены и левый глаз начали чернеть, а боли стала чувствовать всё меньше и меньше с каждым месяцем, пока я не перестала от слова совсем. Короленко это не нравилось, и он стал гонять меня на свои полигоны, где он устраивал настоящее кровавое шоу с горой трупов или разорванных частей тела. Ох, сколько же дерьма я повидала…       Людей разрывало как игрушек, а в бунтовщиков Филипп мог во время операции запихать в них бомбу, и такие людей, как шарики, разрывало на кусочки. Во время таких «игр» я и познакомилась и со своими товарищами. Да, он даже своего бывшего помощника заставлял в это играть, и ее боялся, ведь он лишил Грейсона контроля над его лабораторией.       В итоге, я пробыла там пять лет. За это время у меня почернели руки до локтей, ноги до колен, а лицо стало черным на половину. Волосы более кудрявыми и жесткими. Немезис, находясь в моем теле, дал мне чудовищную силу, и самое больше, что я могу поднять — объект массой до десяти тысяч тонн. Бегать я стала так быстро, что моя скорость равнялась к скорости гепарда, умноженной вдвое с половиной. Слух превосходный, ночное зрение, эхолокация и тепловизор…       Однако Немезис стал как голос в моей голосе, такой искаженный и еле понимаемый. Он постоянно говорил мне одно слово. Убей. Убей. Убей! Я стала потихоньку терять рассудок и немного походить на дикого зверя. Я один раз смогла разорвать цепи своих оков и попытаться вырваться из своей камеры, чтобы убить Филиппа.       Охрана стреляла в меня, но мне пули уже не были страшны: они рикошетили от моего тела, оставляя небольшие кровавые вмятины и царапины. Тогда они стали бить меня разрядами электрошоков, но сразу они не смогли меня унять. Лишь через два часа они умели меня в более укрепленную камеру, закрепив на мои руки, ноги, шею и талию оковы с тяжелыми цепями с тройной обвязкой. Я зверела и теряла свою человечность, пытаясь вырваться. Но однажды…

***

      Кристель сидела в камере, сидя спиной к двери и рыча почти как дикая собака. Она думала, как бы снова напасть на Короленко, чтобы схватить его и заставить его говорилку замолчать. Вдруг раздался звук открывающейся двери; Кристель через оборачивается и бросается, даже прекрасно зная, что дальше будет двойное бронированное стекло.              — Что тебе на этот раз тебе нужно?! — прорычала Крис, скрепя заостренными ногтями по стеклу.       — Крис! Крис, стой! — прозвучал очень знакомый голос.       Кристель присмотрелась и ее пыл и ярость отступила. Это… Это Грегори.       — Г-грегори? — Крис смотрела на него с шоком, а потом встряхнула головой и опустила ее: — Нет, нет, нет… Это все опять мои галлюцинации… Это нереально! Не правда!       — Нет, Крис, сестрёнка, это я, настоящий. Вот, смотри! — он показал свою правую руку, где было серебряное фамильное кольцо их семьи.       — Грегори? Брат? Это реально ты? — Крис не могла до сих пор в это поверить. — Но как ты меня нашел?

***

      Грегори рассказал мне, что все началось с того, что ему перестали поступать письма от меня. Он сразу же кинул все и поехал домой. Он узнал, что родители переехали в другой дом и поехал по указанному адресу; вернулся и увидел родителей, которые кинулись к нему с распростёртыми объятиями. Мой брат потребовал от них всей правды.       Оказалось, что мама узнала о нашей тайной переписке и после того, что меня забрали в детский дом, она стала писать от моего имени Грегори, чтобы он не кинулся ко мне, ведь они хотели продать меня старому психу, который хотел моей руки.       Когда он узнал об этом, он пришел в ярость и оборвал с ними всякую связь. Во время студенчества он долгие годы разыскивал меня, пытался найти любую зацепку, но всё было безрезультатно. Совсем недавно он узнал от одного сбежавшего от нас штурмовика, что была такая женщина, Кристель Армор. Он имел степень кандидата наук, поэтому пришел к Короленко работать под именем "Григорий Косой". С помощью архива он смог найти меня и увидеть меня и то, что со мной стало.

***

      — Господи, — Грегори преподнёс руку к рту, слегка прикрыв ее, его глаза стали немного влажными, — Крис, что они с тобой делали?       — Да так, подселили в меня небольшую гадость, — усмехнулась Крис, почувствовав себя немного легче.       Они разговорились и вдруг Крис удивляется:       — Так ты помолвлен?       — Ну да, — немного смутился. — Очень красивая девушка, Мария.       — Хорошая?       — Просто золото, тем более она…       — Стоп! Ты что, скоро станешь отцом?       — Да, а ты — тётей.       — Как же я рада за тебя…       Кристель почувствовала себя по-настоящему сильной.       — Но, Крис, — вздохнул Грегори, — я… я должен тебя вытащить отсюда.       — Что, нет, Грегори, это слишком опасно.       — Нет, я не могу смотреть, как они издеваются над тобой. Особенно этот Короленко, мерзкое и противное чудовище, хуже любого кровожадного хищника.       — Грегори, я боюсь, что не смогу сдерживать Немезиса. Он каждый час пытается взять надо мной вверх. Я боюсь, что в итоге не стравлюсь с ним и начну убивать невинных направо и налево, и, в первую очередь, я наврежу тебе и твоей невесте.       — Ты справишься, я знаю. Ты невероятно сильна. Раньше я думал, что ты сильна, но теперь ты, в моих глазах, настоящий герой. Пережить такое и сохранить хоть какой-то рассудок… Я бы, на твоем месте, уже бы сошёл с ума, превратился с животное.       — Спасибо, Грегори, но мне лучше оставаться здесь. Я не хочу снова тебя потерять… Помни, брат, я это делаю не ради себя. Но, боюсь, что тебе придется срочно уволиться, пока не поздно.       — Ну уж нет, я тебя тут не оставлю.       — Ты не знаешь Филиппа Короленко, он способен на все, даже узнать где твоя невеста и убить её вместе с вашим ещё не рождённым ребёнком.       Грегори смолкнул, но не хотел оставлять сестру в мучениях, но и свою любимую он не хотел подвергать опасности. Поэтому ему пришлось прислушаться к ней…

***

      — Что?! — Короленко со всей силой повалил Грегори на пол. — Ты… брат D-113?!              Грегори подняла охрана на колени, держа его за плечи. В это время Крис смогла слушать это и встревожиться. Грегори поднял голову и исподлобья посмотрел на Филиппа гневным взглядом:       — Да, я ее старший брат. И чтоб ты знал, я послал все твои файлы правительству и скоро сюда приедет наряд, чтобы повязать тебя, мерзавец! Это тебе за мою сестру!       Короленко в резком порыве гнева ногой ударил Грегори в грудь так, что парень больно ударился затылком и спиной об пол. Затем он начал сильно пинать Грегори в живот:       — Тварь! Скотина! С***!!! Ты такой же дебил, как и твои сестра. Будьте вы оба прокляты!!! Вы никто, вы полные ничтожества!              Крис все это слышала и сейчас она слышала крик брата:       — Грегори, нет, нет!              Женщина начала пытаться разорвать цепи своих оков. Да, правую руку удалось освободить, потом правая нога… Кристель голыми руками разломала замок на талии и побежала ломать бронированное стекло. Но вдруг она останавливается. Она не слышит Грегори. Нет… Нет! Он его… Дав этой мысли укрепиться в сознании, Крис за одну секунду стала другой: она буквально озверела. Неожиданно из ее спины вылезли черные щупальца.              Короленко перестал пинать уже не подвижного Грегори, когда резко прозвучал сигнал тревоги и замигал красный цвет. Мерзавец бросился в комнату охраны и спросил:       — Что, мать вашу, происходит?!       — Босс, камеры в комнате с D-113 деактивированы: почти везде белый шум.       — Немедленно активировать пушки с ядами и электрошокерами! — приказал Короленко.       — Не получается, все панели запачканы полупрозрачной слизью и она очень липкая.       Короленко недоумевал от увиденного.       — Короленко! — учёный повернул голову в последнюю рабочую камеру и увидел яростное лицо Крис; её глаза окрасились в чёрный, а зрачки - в белый. — Я иду по твою душу, жалкое существо!       После этого она сразу же одним щупальце разбила камеру. Короленко выхватил микрофон у одного из наблюдателей и крикнул в него:       — Быстро! Вся охрана в коридор третьего этажа сектора «F-1»! Берите все огнестрельное оружие и бомбы, которые вы можете взять!       Короленко со всей охраной стоял перед сектором «F-1», рядом с главным генератором лаборатории в полной боевой готовности.              «Ты думаешь, что я только на эксперименты способен, подопытная крыса!», — Короленко смотрел в дверь в сектор. — «Посмотрим, кто кого…»       Через пару секунд огромную, титановую дверь разнесло с частью стены в клочья, после среди образовавшейся пыли виднелась Кристель с извивающимися, как змеи, щупальцами на спине. Ее взгляд был полон ярости и мести.       — Огонь! — крикнул Короленко.              Тысячи блестящих пуль летели вертикально с целью превратить мутанта в решето. Однако ничего у них ее получалось: Крис за пять лет мучений и пыток смогла выработать у себя такую дикую скорость, что она может без всякого труда увернуться от быстрого потока пуль.              — Да попадите вы уже, мазилы! — Короленко бесился, видя как D-113 не получает даже царапины от пуль.       — Сэр, она слишком быстрая, мы не успеваем за ней! — сказал один из стрелком, и неожиданно его пулемет перестал стрелять.       У остальных тоже перестало стрелять — все патроны закончились. Крис остановилась и, чуть-чуть оскалив острые зубы побежала она них. Но на половине пути ей в спину со скоростью молнии влетело копье, продырявив ее насквозь, а потом и еще несколько штук со всех сторон, оставив на полу и стенах следы ее тёмно-бордовой крови. Короленко усмехнулся, когда ее изуродованное дырами теле рухнуло на пол.              — Ох, самая жалкая смерть, которую я… А! — вдруг Короленко увидел, как трясущееся тело Кристель поднимается на руки, и в это время её тело покрывается черной вязкой жижей. Ее тело меняется и становится больше, примерно в два человеческих роста. Когда процесс трансформации закончился, перед офигевшими людьми стояло черное чудовище, словно гибрид нескольких зверей. Оно резко подняло голову, и из ее пасти раздался чудовищный рёв.       Короленко, отойдя от увиденного, закричал гневным голосом:       — Убейте эту мразь! Схватите, убейте…!! Уничтожьте!!!              Чудовище поднялось на задние лапы и одним взмахом когтистой лапы перерезало глотки аж сразу шестерым солдатам и то же самое она сделала с другой стороны.              — Опустить прозрачный барьер! — приказал Короленко, и потолка опустился барьер, перекрывший путь к чудовищу.       Но вдруг, проборов нескольких солдат, преображенная Крис отбирает у одно из убитого ею солдата топор и с чудовищной силой бросает его в барьер, прямо на Филиппа. Топор летел так быстро, что Короленко не успел никак отреагировать, но барьер в мгновения разрушился.              — А-а-а-а-а-а! — завопил Короленко, когда топор, пролетев еще дальше, отрубает ему правую руку до локтя.              Дальше оставшиеся солдаты уносят своего босса подальше, а на Крис бежит новая толпа солдат. Начинается жестокая и кровавая битва не на жизнь, а на смерть. Чудовище швыряло их, своими когтями резало, как мачете. Положив где-то больше половины, Кристель с порыве ярости замечает дверь от главного генератора и решает подорвать это чертовое место. За себя она не переживала: выдержит. Отшвырнув солдат, черное чудовище сносит хорошо защищенную дверь.              Через минуту всё поле битвы превратилось в ничего. Кристель вывела из строя два генератора и оба исчезли в мощном взрыве с мощной вспышке, который в последствии разрушил большую часть лаборатории, превратив его в руины.       Превратившись обратно в человека с черными пятнами на теле, Крис все ещё находилась в дикой ярости. Форма на ней была порвала в многих местах, под которыми видны грязные бинты. Стоя на кусках разрушенной стены и извивая своими щупальцами, она смотрела на образовавшуюся от взрыва огромную дыру, из которой пробивался лунный свет. Везде царит гробовая тишина.              — Ушел, сволочь…! — нарушила тишину Кристель с почти охрипшим голосом. — Ничего, потрачу хоть всю жизнь, а догоню его и…!       — Стой! — вдруг из-за спины раздался знакомый, опечаленный голос. Голос любимого братишки. — Крис, прошу тебя, не делай этого! Я знаю, ты не такая, ты не монстр! Не будь такой же, как и Короленко, ты — не он!              Кристель повернула голову на девяносто градусов, чтобы через плечо увидеть Грегори, потрепанного, хромающего от боли, которую нанес ему Филипп. Она умерила свой пыл и жажда мести отпустила в никуда. Но…              — А-а! — Грегори вскрикнул от резкой и сильной боли от копья, разрубившее ему печень и пролетев насквозь.              Кристель окатил сильный шок от увиденного.              — Грегори!!! — крикнула она, пару секунд смотря, как он скатывается вниз по горке из куском бетона и металла.       Сестра буквально как молния побежала вниз и поймала тело брата. Грегори кашлянул и с улыбкой прохрипел:       — Кхем, не думал, что ловушка… была заряженной.              Разум Кристель в это время окутали мысли:       «Если бы я полностью владела своей силой, то могла его спасти. Почему я использовала свою силу, чтобы положить на землю тысячи солдат, но не применила ее, что спасти родного человека? Почему? Почему?!».              Ее глаза наполнились слезами и, зажмурив их, сказала:       — Это я! Я виновата в твоей смерти! — Не го-говори так, сестренка, — с той же улыбкой сказал Грегори, — это не твоя вина. Послушай. Пока я еще в сознании, слушай меня: Короленко запустил проект «Эволюция 2.0» и хочет создать новую, улученную дрянь, Немезис Второй. Пока он его не создал, но из-за тебя он приступит к этому не скоро. Прошу тебя, найди его и останови, пока он не нат-творил ничего. С твоей с-силой ты… с-сделаешь… эт-то…       Грегори медленно прикрыл глаза и издал свой последний вздох.              — Грегори… — Кристель поняла ужасную вещь: ее брата больше нет.              Слёзы наворачивались с каждой секундой с момента смерти брата. Затем она с всхлипыванием медленно положила мертвого Грегори на холодный треснутый пол, сложа руки на грудь. Она плакала пару минут, пока не подняла голову и взглянула на то, что осталось от лаборатории.              — Что же я натворила… — Кристель посмотрела на руины, а потом на свои руки. — Такая сила не должна быть у такого, как Короленко. Теперь мне придется иметь холодную голову и душу, чтобы управлять такой силой. Обещаю, ради брата, ради всего человечества, я остановлю этого бездушного и безумного урода… Во чтобы то ни стало!              Вдруг за спиной послышалось шуршание, Кристель обернулась и увидела уже знаковых ей Моки, Медичи, Вернара, Томоэ и десятилетнего Бориса. Все они были ослабленными и подавленными морально. Они стояли, видя как женщина с заплаканным лицом стояла перед мертвым телом мужчины. Крис подошла к ним, но вдруг под большим куском бетона лежал андроид, издавая что-то на подобии жалобного хрипения. Они с опаской вытащили его, он назвал себя Грейсоном и указал им дорогу к гаражу лаборатории, где стоял единственный уцелевший трейлер-база. Они все вместе сбежали из этого чертового места, пока сюда не явились нужные люди.

***

      Затем у меня начался процесс метаморфозы, как у бабочек, только с сохранением памяти. Тогда Немезис меня спросил: «Какой ты хочешь стать, прежде чем мы станем одним целым разумом?». Я сказала, что хочу быть снаружи сильной и неприступной, но внутри слабой и понимающей, чтобы понимать и поддерживать тех, кого я буду защищать и вести их за собой. Потом мои длинные волосы стали на подобии кокона, которые потом покрылись черной жижей, которая снаружи застыла прочной пленкой.       Через пару дней мы с Немезисом стали одним целым. Из кокона я вышла совершенно другой: короткие тёмно-серебристые волосы; крепкое и высокое телосложение; спокойный, в свое время суровый характер с закалкой.       Вскоре нас нашли агенты правительства и, выслушав наш рассказ, решили поручить нам поймать Короленко. Мы стали командой из ученых и прозвали себя «Крестоносцы Просвещения». Нам построили комплексы «Сириус» по всей стране, чтобы заниматься проектами, которые помогут нам выследить новую базу Короленко и остановить его до того, как он запустит проект «Эволюция 2.0». Я с головой погрузилась в работу, чтобы осуществить поставленную себе задачу. Ради безопасности я стала называть себя «Доктор Грант» и на целых пятнадцать лет заперлась в «Сириусе», пока не пришел ты, Гнус…

***

      — Вот такова наша история, — вздохнула Грант, получив свою тарелку с жареной картошечкой в сметане.              Сказать, что Гнус был в афиге от себе этого — ничего не сказать. Он даже не думал, что эта старая, любящая порядок и протоколы зануда окажется женщиной, которая познала на себе жестокость, боль и горечь потерь, любовь и предательство. Она знала больше, чем он за всю свою жизнь. Гнусу даже стало местами стыдно перед ней, ведь теперь перед ним была совершенно другая женщина: не только учёный с большой буквы, но и человек, который, несмотря на моральную подавленность, смог встать на ноги и повести за собой таких же отчаявшихся, как и она.              — Ребята, — Гнус взглянул на них с некой болью в глазах, — ну, это… Мне вас реально жалко, особенно, тебя, Гранта.       — Гранта? — усмехнулась Медичи, глядя на закатившую глаза Крис.       — Ладно, Гнус, — усмехнулась Грант, — можешь тоже называть меня Крис, теперь нет смысла называть меня «Грантой».       — Не, я уже привык называть тебя так, сорян.              Повисла небольшая пауза, и Моки начал раздавать всем по горячей жареной картошечки с сметаной:       — Не знаю, как вы, друзья, а я поем и лягу спать. Время позднее, а нам рано утром уезжать отсюда.       — Согласна, поедим и спать, — Грант запихнула вкусную картошку с поджаркой в рот.       — Нам ещё до пятого комплекса ехать, как до Китая пешком.       — А куда мы едем-то? — спросил Гнус.              Кристель посмотрела на него и сказала:       — Сейчас поедим, и я тебе расскажу о протоколе «5-XXX».       — И советую тебе привыкать к новой обстановке, — Томоэ пролетел мимо Гнуса, — потому, что нас ждет очень долгий и опасный путь.              После позднего ужина Крис рассказала Гнусу, куда они направляются на передвижной базе «Сириус-Тревел». Ютубер, конечно, сильно возмутился, но больше ему ничего не оставалось. Ведь теперь за ними охотился дед-ученый, который, судя по рассказам, давно перестал в головой дружить. Грейсон, как оказалось, прибывал в спящем режиме на водительском сидении, поэтому его койка досталась Гнусу.       Учёному было очень трудно переварить полученную информацию в своей голове, и так он пролежал под одеялом, пока не уснул почти под самое утро…