Наследник

Если Вы решите совершить легкую конную прогулку по окрестностям Камелота, то, даже не спеша, к полудню сможете добраться до его окраины - до леса, берущего этот самый Камелот в свое прочное зеленое кольцо. И неважно, какой дорогой Вы поедете: главной или объездной, она всегда приведет Вас в этот лес, чем путники с успехом пользовались. А вот странствующие друиды, следуя из леса Асцетир или в обратном направлении, гостили тут куда реже. На одном из берегов шумного ручья, пронизывающего лес как венами, на том самом, что лежит не так далеко от северного внешнего края, стоит ветхая серая, потрепанная ветрами и временем хижина. Ее нынешним жильцам невдомек, кто и когда ее построил. Да они и не задумывались об этом, лишь занимались своими привычными делами. Претензий никто не предъявляет и ладно. Да и куда бы пошла несчастная одинокая женщина с сыном, в город побираться? Ну нет. Ведь попадись они, королева сразу бы им головы отсекла, не раздумывая. Она ненавидела магию, а эти двое были друидами. А пока все было тихо, женщина отковыривала гарь от старого котла, споласкивая его в прохладном ручье. Ей не было и сорока, но в каштановых волосах уже проглядывалась проседь, особенно у корней. Женщина носила исключительно белые одеяния, иногда с вкраплениями зелени и серебра. Вот и сейчас она стояла в белом платье с завязками и зеленой окантовкой и юбкой чуть ниже колен. Она не была ведьмой с гнилыми зубами и острыми, как у коршуна, когтями, заросшей мерзкими бородавками, со страшным крючковатым носом и выпученными глазами, нет. Во времена своей молодости это была весьма симпатичная друидесса, практикующая единение с природой. Ей нравилось ощущать звуки и запахи как нечто материальное, а краски впитывать в себя каким-то внутренним чутьем. Этому ее научили в Ордене Друидов, и там же она познала более темную и разрушающую силу окружающего мира. Эти знания пугали и одновременно манили к себе, увлекая юную друидессу вглубь своей бездны. Пока она мучилась с котлом, к хижине немного устало подошел темноволосый юноша с перекинутым через плечо мешком со всякой всячиной, которую он откопал в лесу. - Я поймал двух кроликов на ужин. Они были такими веселыми и беззаботными, играя на полянке, что совсем не заметили меня. - И ты хладнокровно их убил? Как только рука не дрогнула, - усмехнулась женщина, доскребывая свою посудину. Она не могла спросить такое всерьез, потому что знала - у ее сына рука не дрогнет. - А травы принес? - Да, все, что просила, - отозвался парень, снимая с плеча мешок и подавая его матери. В этот момент внутри что-то жалобно пискнуло. Женщина начала перерывать содержимое руками. - Так, посмотрим. Боярышник, шалфей, эмера, цветки анекри. О, листья златицы, вещь нужная. Стоп, мандрагора? - женщина вынула темно-серый корень, который и оказался источником звука. - Я ведь говорила тебе не ходить за ней одному. Она могла свести тебя с ума! - Я слишком силен для мандрагоры, мама, перестань волноваться, - выдохнул парень, унося сумку в хижину. Сгребши свою посудину в охапку, туда же направилась и женщина. Мясо кроликов было нежным, и ужин удался на славу. Сегодняшний вечер был особенным. Молодому Кристиану предстояло научиться вызывать духов умерших. Имелось несколько способов, и женщине был доступен один из них, но в ее практике ей не приходилось к нему прибегать, так что сама учительница не была до конца уверена, сможет ли это сделать. А вот парень желал овладеть этим приемом как можно скорее, уже давно он мечтал увидеть свою умершую мать. Да, эта женщина, хоть и называла Кристиана сыном, не была его родной матерью. Но он любил ее, как любил и другую, биологическую, хотя та и поставила свою месть по приоритетности выше собственного сына, рискуя оставить его сиротой. И ведь оставила. Мальчику было всего четыре, когда она погибла, но и до этого он видел ее нечасто, уже отданный на попечение Марианны. А юная друидесса его любила, как родного, но никогда не скрывала правды о его происхождении. Иногда она приходила с младенцем к его матери, навещала ее, но та была, по большей части, занята. А после ее смерти Марианна с ребенком окончательно оставила Орден, найдя приют в этой ветхой лачуге. Пора было начинать. Женщина загасила все свечи в комнате, кроме тех, что беспорядочно стояли на столе в центре. Она сосредоточилась и стала вслушиваться в шум листвы за окном. Юноша тоже закрыл глаза, проговаривая про себя заклинание, выученное заранее. Глубоко вдохнув, они в унисон стали произносить его то громко, то постепенно заглушая голоса. На последних словах Кристиан выставил руку вперед, будто в ожидании чуда. И чудо свершилось - его ладони коснулась другая ладонь. - Кристиан? – произнесла возникшая из ниоткуда молодая женщина, чья рука была так же вытянута вперед, как и рука парня. Марианна открыла глаза и охнула. Перед ними стояла она - Леди Моргана, мать Кристиана. Такая же, как и в тот день, когда она покинула его, когда ушла навсегда. Теперь же она снова здесь, каким бы невероятным это ни казалось. Женщина учтиво поклонилась этому едва ли настоящему образу, чем обратила ее внимание на себя. - Здравствуй, Марианна. Я рада тебя видеть после стольких лет, - на этом любезности были исчерпаны, и Моргана снова перевела взгляд на сына. – Ты стал очень взрослым, я даже не думала, что увижу тебя таким. - Мама, - выговорил юноша. Он буквально застыл на месте, пораженный тем, что, наконец, дожил до момента, о котором столько мечтал, а на глаза его наворачивались слезы. Он не отрывал от нее взгляда, который был абсолютно таким же, как и у нее самой. Вообще, если бы ни эти глаза, сама Моргана засомневалась бы, ее ли сын стоит перед ней. - Я вижу, ты уже многому научился. У тебя хороший учитель. Но предстоит узнать еще больше, раз ты планируешь стать могущественным магом. В нашем мире выживают сильнейшие, и тебе придется быть осторожным, если не хочешь повторить мою судьбу. - Важно также быть мудрым, ибо мудрость – основа всякой силы, - вставила Марианна. Все же, Моргане самой стоило быть немного мудрее и не позволять себе недооценивать Эмриса. Женщине пришлось рассказать мальчику историю смерти его матери, по крайней мере, то, что ей самой было известно, и она боялась, что ненависть в нем и желание отомстить возьмут верх над элементарным расчетом. Не все эмоции одинаково полезны, некоторые из них безвозвратно губят. Но, как бы она ни старалась смягчить бушевавший в Кристиане огонь, ей не удалось отпилить монстру когти. - Я буду сильнее, мама, я обещаю, и я отомщу Эмрису. Каким бы великим магом он ни был, я стану еще могущественней и покончу с ним! – говорил юноша сквозь нарастающий гнев. Его душа была подобна вулкану, который давно уже грозил взорваться. Все сомнения и думы были отметены, их время закончилось, и теперь он будто летел на черных крыльях к своему стремлению. Он верил, что знает свой путь. - Конечно, будешь. По крайней мере, у тебя хорошая наследственность, хоть я сама не сразу об этом узнала, - усмехнулась Моргана, вышагивая вокруг парня. - Что ты имеешь в виду? - Твоего отца, конечно же. Он тоже был магом. - Я этого не знал. - Я тоже! Разве ты не рассказывала ему об этом, Марианна? - Вы никогда не упоминали при мне его имени. Вы лишь говорили, что ненавидели его, - уточнила женщина, пытаясь вспомнить другие подробности. – Леди Моргана, скажите Кристиану, кто он. Даже если это имя вам ненавистно, назовите его. Глаза Морганы блеснули в полумраке, будто хотели выплеснуть с этим именем порцию яда. Выдержав драматическую паузу, она глухо произнесла: - Мерлин. Юноша поднял на нее глаза. Само имя ему, конечно, ничего не сказало, но то, как оно прозвучало, заставило его невольно вздрогнуть. Он еще не знал, кем был этот человек и чем так не устраивал Моргану, но теперь собирался это выяснить. Любопытство боролось в нем с неприязнью, передаваемой от матери. - Хотел бы я с ним встретиться. Кем он был, откуда? - О, он не стоил и моего мизинца. Низкородный, ушлый черноволосый паренек на побегушках у Артура. Таким я его запомнила. Не знаю, что с ним стало после его смерти, слишком уж он был предан моему брату. По лицу Морганы внезапно скользнула гримаса боли, но какой-то сожалеющей, будто она вспомнила то, что должно было выйти по-другому, в ее пользу. Марианне оставалось лишь гадать, какое отношение к этому имел Мерлин, но мимолетная ностальгическая вдумчивость ведьмы возбудила некоторые подозрения о роли этого парня во всей истории. Но Моргана, в конце концов, все же взяла себя в руки. - Грядет время пробуждения великого короля Камелота. Братец восстанет, - продолжала черноволосая ведьма, кривя губы в ухмылке. - Артур, с которым я росла, Артур, любимый сын Утера Пендрагона, Артур, который предал меня! - Я должен не дать ему возродиться? - спросил Кристиан. - Нет. Артур - твой шанс найти Мерлина, а найдешь его - найдешь и Эмриса. - Насколько я знаю, время пробуждения, предначертанного в пророчестве, еще не пришло, - заметила Марианна. - А это и не будет его настоящим пробуждением. Двадцать лет, проведенные на том свете, наделили меня некоторыми знаниями. Например, что скоро над Авалоном взойдет Двадцатая звезда со дня смерти Артура Пендрагона. И эта звезда особенная. Кристиан все это время наблюдал за матерью. В ее глазах то вспыхивал безумный огонек, то они становились темнее омута. Она расхаживала взад и вперед по комнате, в возбуждении вздымала голову к потолку, а потом затихала на несколько секунд. Было ясно, что она снова возжелала мести, возлагая надежды уже на своего сына. И что самое страшное, он полностью разделял ее желание и был готов стать орудием ее задержавшегося правосудия. - С помощью мощного заклятия Древней Религии можно поднять короля из могилы, - продолжала Моргана. - Я научу тебя. Сделать это можно в свете Двадцатой звезды, и до нее осталось не так много времени, так что вам стоит поспешить. Король будет жив до двадцать первой звезды, а пока он будет во власти того, кто его пробудил. Это хотя бы дает гарантию, что он не отрубит вам головы при первой же возможности. - Покажи мне это знание, - произнес Кристиан, и бегающие тени соскользнули со стен на его лицо, делая его пугающе загадочным.