Mortis

На следующий день Малфой показал ей программу тренировок, и Марта очень удивилась, когда ниже увидела рекомендацию по суточной норме питания. На ее немой вопрос он ответил так: — Ты ешь от силы 2 раза в день и почти никогда не доедаешь. Что бы ты там себе не думала, но в тебе реально на вид не больше 50 килограмм. — Ого. Не знала, что ты заглядываешь мне в рот, Малфой, — нахмурилась Марта, возвращая глаза к списку. — Я попросил не дерзить, — напомнил он, стоя за ее спиной и заглядывая в пергамент. — Угу, — на автомате ответила Марта, задумчиво покусывая губу и сопоставляя требования Малфоя со своими возможностями. — Я могу бегать не только вечером, но и утром, встану пораньше минут на 40. И, вот здесь, — она указала пальцем в одну из строчек, — можно добавить больше повторений с отжиманиями. Я умею их делать. Драко наклонился ближе. — Если это как-то поможет делу, я могу на время отказаться от сигарет. И… — Марта подняла глаза, размышляя, — Малфой, я же могу ходить на чужие тренировки? Понаблюдать со стороны — тоже полезно. Она повернула голову, встречаясь с ним взглядом. — Отличница во всем? — ухмыльнулся он. Марта заставила себя не опускать глаза ниже — туда, где были его губы. — Я просто всегда выкручиваюсь, как могу, — она улыбнулась и протянула ему пергамент, — а ты настоящий педант, Малфой. Не знала. Хотя нетрудно было догадаться по значку. Удивительно, что такой же носит и Пэнси. — Польщён, — довольно хмыкнул он, — на метлу, де Веллер. — Есть, капитан! — она шутливо отсалютовала ему, призывая метлу. Драко нещадно тренировал ее на протяжении двух недель, занятия ставил через день по полтора часа, в субботу и воскресенье — два часа. Время пролетело стремительно, но отнюдь не легко. Вкупе с уроками, факультативами, домашкой и занятиями с ОД по паре раз в неделю получалась адская нагрузка. Черт Марту дернул сказать тогда, что может вставать пораньше, потому что она откровенно не досыпала. Добирала часы сна во время перемен, на обеде, прислонив голову к плечу Дафны, когда рядом было свободно место (Пэнси теперь периодически тусовалась в компании Нотта, что странно). Марта старалась поесть как можно быстрее, пихая в себя то, что, по мнению Малфоя, содержало больше белков и углеводов, и засыпала минут на 30, пока подруга не будила её лёгким тычком, напоминая, что пора идти на урок. Тогда девушка, как робот, поднималась, подхватывала сумку и шла со всеми в кабинет. Вечером посещала факультативы, делала домашку и ходила на собрания ОД, что нередко устраивали за час до отбоя. — Разбейтесь по парам, — говорил Поттер, предлагая отрабатывать Экспеллиармус. Марта всегда оставалась без пары. Ее хоть и приняли, но все равно смотрели с настороженностью, поэтому она самоопределилась к другому одиночеству в группе — Энтони Голдстейну с Когтеврана. Чжоу изъявила желание работать с Поттером либо же с Бутом, когда тот был занят, а Корнер занимался со своей подружкой Джинни Уизли. Энтони оказался третьим лишним. Ей было пофигу. На отработке Остолбеней он сопротивлялся, боясь поднимать палочку на Марту, поэтому она первой швырнула в него заклинанием, сбивая с ног. — Со мной не надо нежничать, Голдстейн. Давай уже, — сказала она, принимая стойку. Только тогда Энтони атаковал в ответ. После занятий, чувствуя её раздражение, он подходил спрашивать, не обидел ли ее, на что Марта только вздыхала и молча уходила. Позднее он просто просил покурить и медленно опустошал ее пачку сигарет, к которой она сама не притрагивалась вплоть до отборочных, из-за чего и нервничала. Вдобавок конкретно просела память. В очередной раз корпя над уроками, она заметила, что ей упорно не давался материал по Травологии, с которой раньше не было проблем. Марта, привыкшая к таким особенностям мозга, пыталась работать через ассоциации. Раскладывала перед собой бумажки, расписывая, что на что похоже, подгоняла рифмы наподобие детских стишков, но тщетно. Большая капля чернил сорвалась с кончика пера, марая пергамент, и Марта скомкала его. — Блять! — со злости ударяя ногой стену под столом. — Твою мать! — она вскочила со стула, принявшись наворачивать круги по комнате. Стояла глубокая ночь, и гостиная Слизерина была пуста. Марта опустилась на пол у стены, сжимая руки в кулаки, потому что ее начинало потряхивать. На колени взобралась Луна, и она заставила себя разжать пальцы, механически опустив ладонь на ее пушистую спинку. Кошка мурлыкала, требуя ласки, и Марта с минуту смотрела на нее потускневшим взглядом, расстроенная. — Знаю, знаю. Заботиться о тебе… — негромко проговорила она, дрожащими пальцами зарываясь в шерстку питомца. Марта прикрыла глаза, вынужденно концентрируясь на каждой группе мышц, сперва напрягая и держа их в статике под счёт, а затем расслабляя. По несколько подходов. Так ей удавалось лучше прочувствовать тело и сбить тремор на какое-то время. Порцию ежедневного Умиротворяющего бальзама Марта начала делить на две. Потому что если запасы иссякнут быстро, Макгонагалл точно запретит ей участвовать в отборочных и добавит ещё одно. Спасибо, не нужно. Когда ее имя появилось в списках, Минерва ворвалась в кабинет Снейпа, требуя объяснений: — Вы сошли с ума, Северус?! Как вы могли допустить де Веллер к отборочным? Дети калечатся на квиддиче, а с ее состоянием… — Спасибо, — перебивая, — я знаю, что такое квиддич. Но что прикажете делать, Минерва? Запереть ее? Чтобы она сидела и думала, как же здорово «быть нормальной»? Это вы называете социализацией? — Чт… — опешила Макгонагалл, но Снейп не дал ей договорить. — Хотите — запрещайте сами, — устало сказал он, — она упрямая. На мой взгляд, пусть пробует. — Вы не знаете цифр, Северус, — понизила голос женщина, на что зельевар недовольно цокнул языком. Порывисто развернулся, заходя в комнатушку с ингредиентами, где притаилась Марта, и выволок ее оттуда за ухо. — На выход, — сквозь зубы процедил он, выталкивая студентку за порог, — закончите потом. О чем они продолжили говорить, Марта не слышала. Но и этого было достаточно, чтобы понять. Цифры. Продолжительность ее гребаной жизни. С каждым чёртовым днем она истощалась и злилась все больше, понимая — она могла бы вывозить такую нагрузку, не будь некоторых, мягко говоря, огорчающих обстоятельств. Но сетовать на судьбу не в ее стиле. Каждый раз Марта силком вытаскивала себя на улицу, напоминая: «на свежем воздухе легче», и пыталась создать максимально комфортные условия. Сидя на трибунах, кутаясь в плед и попивая горячий зеленый чай из термоса, в который она добавляла немного Животворящего зелья, Марта наблюдала за тренировками ребят с других факультетов, учась различать стили их игры. Но больше всего ей нравилось наблюдать за тренировками Малфоя. — Привет! — перекрикивая ветер, поздоровался Драко. Он подлетел к трибунам почти вплотную, зная, что найдёт её на излюбленном месте. — Привет, — несколько неловко ответила Марта, вспоминая, как она нагрубила ему на одной из последних тренировок. — Твою мать... — выругалась она, вновь промахиваясь мимо кольца. — Предлагаю закончить, де Веллер, — сказал Малфой, перехватывая в полете квоффл. — У нас ещё осталось время, — упрямо заявила Марта, — я могу ещё! — Тебе нужно отдохнуть, — твердо ответил Драко, покачав головой. Марта зарычала, повышая голос: — Черт возьми, я в порядке! Просто дай мне ещё один гребаный шанс, Малфой! Драко изучающе посмотрел на неё, и Марта, тяжело дыша, пыталась понять, почему он медлит. — Малфой?! — нетерпеливо позвала она. — Я отменяю две последние тренировки, — наконец сказал он, отводя глаза. А Марта вспыхнула, потому что: — Что? Какого хрена?! — Такого, что тебе, блять, надо проспаться! — не сдержавшись, в тон ей крикнул Драко и подлетел ближе, — ты себя видела?! Нормально себя чувствуешь? Руки не трясутся?! Она дернулась, как от удара. Моргнула, не веря. Он не мог ей этого сказать. Не мог же? Малфой замер, подмечая, как Марта побледнела. Увидел, как дрогнул подбородок. Блять, ну ты и идиот… Но: — Своего решения не изменю, — он сжал челюсти. Марта криво усмехнулась. — Знаешь, что? — она прикусила внутреннюю сторону щеки, раздумывая. Простреливая его взглядом. — Пошёл ты, Малфой. Повисло неловкое молчание. Марта поджала губы, отводя взгляд в сторону. — Отличный финт Вронского, — негромко сказала она, имея в виду его недавний маневр. Марта следила за слизеринцами на поле. В этот момент Пьюси круто повел метлу вверх и обманным движением бросил квоффл вниз, Грэхэму. — И отличный финт Порскова, — добавила она. Драко не реагировал. Перевел взгляд на команду, высматривая в общей мешанине Уоррингтона. — Он двигается, как мешок с картошкой, — прокомментировала Марта, и Малфой снова посмотрел на неё. Стоило ему это сделать, как она выпалила: — Извини. — Всегда глаза прячешь, когда приходится извиняться? — спросил он. — Нет, только когда мне кто-то нравится, — невозмутимо бросила Марта, поворачиваясь, — как видишь, на тебя я смотрю. Драко усмехнулся, покачав головой. — Ты вообще не умеешь извиняться. — Кто бы говорил, — отбила она. — Блять, де Веллер, скажи спасибо, что я… — распаляясь, начал Малфой, но Марта его перебила: — Спасибо, Малфой, — без сарказма, упрямства, как должно. Любуясь, как встречный ветер гладит его по волосам. Понимая, что не умеет он ни извиняться, ни благодарить, ни принимать «спасибо». И поэтому, пробивая панцирь: — Тысячу раз спасибо, — но «за все, что ты сделал» так и не произнесла. Драко едва изменился в лице, чуть сдвинув брови. — Не передумала насчёт отборочных? — только и спросил он. — Я не отступаю. Драко развернул метлу, бросая через плечо: — Тогда до встречи на поле. — Ага.

***

Когда Монтегю провел инструктаж, высокомерно оглядев всех пришедших, они выстроились в полукруг, провожая в воздух первого желающего. Марта обнимала черенок метлы, прислонившись к нему щекой, и пыталась унять быстро колотящееся от волнения сердце. С утра она уже приняла полдозы Умиротворяющего, с неохотой подмечая, что Малфой был прав, отстранив ее от тренировок. Тремор беспокоил меньше. Драко держался поодаль, с действующим составом команды, а новички, как цыплята, кучковались вместе. Кто-то поглядывал на неё, потому что одна-единственная девчонка на поле волей-неволей привлекала внимание. Новичков со вторых и третьих курсов Монтегю отмел сразу. Пара ребят с курса Астории получили неплохие баллы, но, как заметила Марта, недостаточно высокие, чтобы посоревноваться с тем же Уоррингтоном. Свой «экзамен» Марта сдавала последней. Она вышла вперёд, перекинула ногу через метлу и взмыла в воздух. — Наверняка приготовил для меня что-то особенное, Монтегю? — спросила Марта, подлетая. — Особенное на 30 галлеонов, — гаденько усмехнулся он, — на позицию, новенькая. Марта сощурилась. Он бросил ей квоффл, кивая Блетчли на воротах. Марта поймала мяч, тут же на метле набирая скорость, чтобы разлетаться. Сделала неполный круг и устремилась к центру, взглядом тараня вратаря и кольцо за ним. Малфой сосредоточенно наблюдал снизу. Вот она сделала широкий замах рукой, имитируя бросок, и Блетчли вильнул вправо. Как только Марта стала выкручивать руку, блокируя мяч, он уже понял, что ей не попасть. Момент, она пытается бросить мяч в центральное кольцо, и Блетчли быстро перехватывает, возвращаясь на позицию. Ошибка, де Веллер. Не пытайся обмануть опытного вратаря, ты делаешь это слишком медленно. Просто бей. Будто слыша его мысли, Марта рванула на второй круг, сильнее разгоняя метлу. Очертила по полю дугу и полетела к Блетчли, с заходом на поворот с силой бросая квоффл в левое кольцо. Майлз тянется влево, задевая его перчаткой и сбивая траекторию, мяч ударяется о железное ребро, но все же попадает в цель. Умничка. Малфой хмыкает, видя, как она победно вскидывает руку, влетая на третий круг. Более уверенная в своих силах, более собранная и, без сомнения, с довольной улыбкой на лице. Он с азартом следит за тем, как Марта летит точно на Блетчли, словно собираясь вбить его в кольцо прямо вместе с квоффлом. Она поздно сбавляет скорость, едва не влетая в кольца, и делает быстрый бросок, резко уходя вправо и по широкой дуге выпрямляя метлу. Майлз ударяется головой об кольцо, но все же ловит. Марта выдохнула. Блять, всего одно очко. Но из новичков только один парень смог пробить Блетчли два. По скорости у нее не было нареканий, Марта не боялась высоты и полёта. Но вот самое стремное произошло, когда Монтегю вылетел на поле, объявляя соревновательный режим. Малфой показывал ей, как это происходит: она будет пытаться забить квоффл, а другой игрок станет препятствовать. Он предупредил Марту, чтобы крепче держалась за метлу. Это было похоже на кошки-мышки, где Грэхэм был самым прожорливым и злобным котом. Когда Монтегю завис строго по центру, Малфой понял, что это конец. С остальными новичками, которых он прогонял, Грэхэм тесно держался либо слева, либо справа, пихая плечом, ногой, но не блокируя спереди, оставляя возможность совершить бросок. Он вышел вперёд, чтобы окликнуть его, но Марта уже зашла на круг, пытаясь облететь Монтегю. Тот держался обманчиво расслабленно, давая ей несколько секунд форы, но стоило ей проскочить, как он бросился наперерез, выжимая из своего Нимбуса максимум скорости. Марта следила за ним краем глаза и в последний момент резко спикировала, бросаясь вниз, чтобы избежать столкновения. Она вильнула, чуть не теряя контроль над метлой, выровнялась и обернулась, чтобы найти Монтегю у себя на хвосте. — Я обещал тебе носилки, новенькая! — кровожадно выкрикнул он, ускоряясь. Марта припала к метле, полагаясь на аэродинамику, и помчалась вниз, под тренировочный полигон, чтобы в тесном пространстве меж колонн у него не было возможности пристроиться рядом. Главное — не упасть самой. Деревянные балки мелькали слишком близко, рябя в глазах, и в один момент, увидев просвет, она направила метлу вверх, возвращаясь на площадку. Грэхэм вылетел следом и, не сбавляя скорости, кинулся за ней, пока Марта прикидывала, сможет ли бросить квоффл с такого большого расстояния. Малфой видел, как она притормозила, но тут же набрала скорость снова, уходя от Монтегю, который наседал сзади. Он быстро поравнялся с ней, вынуждая забрать вправо, и с силой пихнул ее в плечо. Марта отлетела в сторону, не сдержав натиска, и Грэхэм повторил удар, но уже ногой. Девушка с размаху влетела в преподавательскую трибуну, едва не роняя квоффл, что держала правой рукой, пытаясь проморгаться от заплясавших в глазах искр. Она хотела вырваться, но Грэхэм продолжал её теснить, буквально вдалбливая в трибуну, и тогда Марта в ответ ударила его ногой по метле, уводя ее от себя, налегла влево, наваливаясь на Монтегю своим весом, и устремила метлу вперед. Чистомет накренило, когда Монтегю все же попал по основанию метлы и она, уже не раздумывая, бросила квоффл, полагаясь чисто на удачу. Мяч летел в сторону колец — что хорошо, но рассчитывать на то, что ей удалось бы попасть — слишком самонадеянно. Марта зависла в воздухе, пытаясь унять трясущиеся руки и отдышаться. Монтегю, стоило ей сделать бросок, остановился и пошёл на снижение. Марта посмотрела вниз, туда, где стояла команда Малфоя, и отстраненно думала о том, что падение с такой высоты было бы весьма травматичным. Когда объявили общий сбор и начался подсчёт очков, она надеялась, что обошла Уоррингтона. Грэхэм протянул какому-то парню кулак и тот, довольно улыбаясь, отбил его. Монтегю одобрительно похлопал его по плечу, отправляя к команде, и развернулся к ней. Она вышла вперёд, глазами находя Малфоя. Боже, скажи мне, что я хорошо сыграла. Тот едва заметно кивнул, но выглядел напряжённым. Опустил взгляд на свою метлу, исподлобья посмотрев на спину капитана. И тут: — Допинг запрещен, де Веллер. Ты не проходишь. Она вскидывает брови. — Допинг? — Зелья, которые ты принимаешь. Марта нахмурилась, крепче сжимая черенок метлы. — Они мне показаны по состоянию здоровья, — твердо заявляет она. Монтегю разводит руками, нагло усмехаясь. — Я сыграла лучше Уоррингтона, — накидывает аргументы. — Ничем не могу помочь. Марта смотрит на него долгие секунды, сжав челюсти. Сука, этот подонок изначально планировал её завалить! Она понимала, конечно, что так и задумывалось, но рассчитывала на честную игру. Монтегю абсолютно точно должен знать, что Умиротворяющий бальзам не является допингом. Это даже не обсуждается. Однако, как бы хорошо она не сыграла, Монтегю будет стоять на своём и при её деньгах. Что же она, побежит Снейпу жаловаться? Монтегю — капитан, и этим все сказано. Но он обвел Марту вокруг пальца, пока она выжимала из себя все соки в надежде пробиться в команду. Это задело. Получается, она работала зря. Грэхэм наверняка ещё в день сделки провел над ее именем черту, оставляя в неугодных. Потому что осмелилась полезть к нему в пасть. Марта чувствует желчь. Горечь. Злость. Но отвечает сдержанно: — Хорошо, — и слышит издевательские смешки со стороны других слизеринцев. Один Малфой молчит, непроницаемо глядя на капитана. — Принесу деньги. Будь здесь. Марта разворачивается и уходит в раздевалку, захлопывая за собой дверь. — Грэхэм, — окликает Малфой, — объяснишься? — его голос спокоен. — Я капитан, Драко. Держать ответ перед тобой не обязан, — тянет Грэхэм, выходя вперёд, — знаю, что ты тренировал ее. Но зря потратил время. Драко складывает руки на груди. Бросает взгляд за его плечо, видя уверенно приближающуюся к команде Марту с кошельком наготове. Грэхэм разворачивается. — С тобой приятно иметь дело, новенькая, — гадко улыбается он, протягивая руку, но Марта будто невзначай роняет деньги ему под ноги. Монтегю застывает, недовольно поджимая губы. — Твои деньги, Монтегю, — беззаботно говорит она. — Ты что о себе возомнила?! — цедит сквозь зубы он. Разумеется, не хочет подбирать деньги — ему придётся нагнуться. Склониться перед ней. Унизительно, сука. Он переступает через кошелёк, приближаясь. Держит метлу одной рукой, опирается на неё, склоняя голову. — Поднимай. — Нет, — она смотрит прямо и совсем не боится. Да что он может ей сделать? Скорее, это ему стоило бояться, потому что внутри бушевал праведный гнев. Накопленный за эти две недели стресс мечтал вырваться наружу. Просто дай мне повод, Монтегю, и я им воспользуюсь. — Завязывай, Грэхэм, — холодно говорит Малфой. Он подходит и подбирает кошелёк, пихая его в руки Монтегю. Буквально толкает. — Оборзел, Малфой? Забыл, кто перед тобой? — Грэхэм удерживает равновесие и накидывается на Драко, толкая в ответ, роняя метлу и вместе с ней — хренов кошелёк. Малфой хватает его за грудки, притягивая к себе. — Малфой! — окликает Марта. Но он ее не слышит. — Походу, это ты забылся, Грэхэм, — говорит Малфой и брезгливо морщится, — кто спонсирует твоё ебаное нахождение здесь? И всю команду в придачу? Тебе напомнить? Монтегю разозленно дышит, а Малфой рыскает по его лицу глазами, чтобы точно понял. Вдалбливает ему в тупую башку, срываясь на рык: — Мой отец. И тебе как-то не мерзко этим пользоваться. Монтегю скалится. — На пост капитана хочешь, Малфой? — Захотел бы — ты бы здесь не стоял. Но я, блять, понимаю, что ты один из лучших в игре. Однако того же Уоррингтона ты так почему-то не прессуешь, а хером с девчонкой меряешься. Парень понимающе усмехается. Высвобождается, дергая плечом. Говорит, переводя взгляд на Марту: — О… Я понял. Ты просто её трахаешь. И упивается растерянностью в ее глазах. Марта замирает, ошарашенно пялясь на него. Это было неожиданно. Драко замечает и злится. Блять, он бы ебнул Грэхэма прямо здесь. Вместо этого зло толкнул в плечо со словами: — Почему бы тебе не съебаться и не подрочить на Грейнджер, как ты любишь? Но тут раздаётся голос Марты: — Порядок, Малфой. Он переводит на нее взгляд. Марта подходит, кладет руку на плечо Монтегю. И для Малфоя это дико странно. Выбивает почву из-под ног. Что ты задумала, де Веллер? Она не трогает никого. И себя не позволяет. Это ебаное табу. Он сузил глаза, наблюдая за ней. Монтегю оборачивается. Марта протягивает увесистый кошелёк с деньгами. Непоколебимо ждёт, а затем твердо вкладывает ему в руку. — Другое дело, новенькая, — говорит он, облегченно выдыхая, и подкидывает кошелёк. Расслабляется. Доволен. Марта смотрит, краем глаза ощущая на себе обжигающий взгляд Малфоя. — Но я хочу компенсацию, — вдруг заявляет она, отчего Грэхэм застывает, а затем расплывается в улыбке, оборачиваясь к команде. Кто-то посмеивается. Марта не реагирует. — Ну и что же тебе нужно? — насмешливо спрашивает он, вновь подбираясь ближе. Взгляд пошловатый. Мерзкий. Отвратительно мерзкий. Не хочется знать, о чем он думает. И Монтегю в очередной раз бьёт словами, тихо проговаривая: — Маленькая сучка Малфоя. Ее губа дергается. Сука. Марта замечает, как Драко сжимает кулаки. О, нет, Малфой, это моя личная вендетта. — От тебя — ничего. Я сама заберу, — его лицо близко. Чертовски близко. Настолько, что она может разглядеть рубцы от прыщей и сколы на зубах. Боже, внешне ты такой же урод, как и внутри. Марта ухмыляется. Монтегю выпрямляется, облизывая губу. В очередной раз сбитый с толку, но маскирующий замешательство. — Сейчас, подожди, — она делает вид, что тянется к бедру, откидывает полу квиддичного плаща. Грэхэм оглядывается на Малфоя. Чувствует себя неуютно. Драко смотрит голодным волком, но не вмешивается. Стоит ледяной глыбой прямо за его спиной, морально уничтожая. В предвкушении развязки. Малфой уверен, она будет. И будет непредсказуемой. Ей именно это и было нужно. Зря ты, Грэхэм, отвернулся. — Монтегю, — зовет Марта и, как только парень снова поворачивается к ней, с размаху бьет в нос. В костяшки стреляет болью, слышится хруст. Капельки крови летят на слизеринскую форму Малфоя. Он даже не дергается, в отличие от остальных. Только усмехается, не сдержавшись. Команда смыкается вокруг Марты, но ничего не предпринимает. Они просто понятия не имеют, что с ней делать. Такое впервые. На трибунах появляются гриффиндорские болельщики. Следующие часы забронированы красно-золотыми. Монтегю оступается, но не падает, хватаясь за сломанный нос. Хочет выкрикнуть, наехать, но Марта поднимает ногу и со всей силы, что есть, ударяет его прямо в грудь. Волосы летят назад. Грэхэм валится на землю, а она давит его ботинком, удерживает. Наклоняется, презренно бросая: — Ты прав, Монтегю. Тебя уделала маленькая сучка. Метр 60, если быть точнее. А после цедит: — Имей мужество жить с этим. И так же быстро, как все произошло, отталкивается, отчего Монтегю болезненно стонет. Она отходит, протискиваясь сквозь толпу к раздевалке. Ее обступают с двух сторон. Навстречу уже движется гриффиндорская команда с Анджелиной Джонсон во главе. Ребята окидывают ее удивленными взглядами, но она пролетает мимо, исчезая в раздевалке и громко хлопая дверью. — Вот это да! — восклицает Фред, поглядывая на толпу слизеринцев, — разлад в змеином логове? — А он-то чего скалится? — ведет подбородком Джордж. Малфой стоит в стороне, хищно и нагловато улыбаясь. Салазар, он был в восторге. Внутренние демоны заглотили огромный кусок мяса. В лице обливающегося кровью Монтегю. — Тебе стоит ее взять, — хмыкает Пьюси, склоняясь над Монтегю, — хороший удар, — он помогает ему подняться, но Грэхэм одергивает руку, поправляет мантию и зло бросает: — Иди нахуй! Поттер хмурится и мрачно выдает: — Надеюсь, это не то, о чем я думаю… Для него было открытием, что Малфой согласился тренировать де Веллер к отборочным. Он всего пару раз видел их вместе на поле, но мог поклясться — Драко Малфой улыбался, разговаривая с ней. Что, если у них и вправду развивались отношения? Поттер думал об этом с содроганием. Кто может повестись на этого мерзкого ублюдка? Он вспоминал разговор Гермионы с Мартой, который пересказала ему подруга, и червяк сомнения шевелился в голове. Де Веллер пошутила про то, что они встречаются. Но, Мерлин, что если он совершил ошибку, пригласив ее в ОД? И одернул себя — сам же надавил на Гермиону! Гарри вздохнул. Все-таки, несмотря на свое взвешенное решение, он переживал, что Марта может проколоться и выдать их с потрохами. Амбридж и так держала их на привязи с выходом нового декрета об образовании №24, едва не запретив гриффиндорской команде играть. Чего не сказать о слизеринцах — благодаря связям отца Малфоя, у них все было на мази. С другой стороны, возможно, держись Марта поближе к Малфою, к ней не будет лишних вопросов, и она окажется вне подозрений. Поттер верил, что это так. Надеялся, что у нее есть план и совсем нет никакой привязанности к бесчувственному хорьку. Она ведь новенькая здесь, и ей, как и всем, нужно подтянуть чертову Защиту. Если ОД накроют, Амбридж получит на руки списки, и Марту исключат вместе с остальными. Она ее ненавидит. Он выдохнул, зажимая метлу ногами и поднимаясь в воздух. Да. Все должно быть хорошо. В раздевалке Марта яростно срывает с себя форму, игнорируя боль в поврежденной руке. Походу, сломала. Плевать. Ее трясёт. Настолько, что она раздраженно подпрыгивает на месте, пытаясь сбить тремор, лучше прочувствовать тело. Один плюс — хреначит адреналин. Ее любимый, извращенно любимый хренов адреналин. Она упивается им, делая тяжёлый вдох и выдох. С губ срывается смешок. Рожа Монтегю определенно этого стоила. Копаясь с вещами, она не сразу замечает, как дверь в раздевалку открывается. Натягивает через голову кофту, стоя в одних трусах. Бросает взгляд в зеркало напротив, напарываясь на тёмные глаза Малфоя, застывшего в дверях. Она одергивает кофту, прикрывая грудь. И сдержанно, скрывая смущение, говорит: — Перепутал раздевалки, Малфой? Следит за ним взглядом, беря со скамьи юбку, и неторопливо её надевает, застегивает на талии молнию здоровой рукой. Малфой чувствует её раздражение. Хрен знает, почему он решил вот так ворваться сюда. Не смог просто ждать снаружи. — Отличный удар, — произносит он, наблюдая за ней. Незаметно сглатывает. Салазар, кажется он реально не против её трахнуть. То, как она злится, глядя на него через зеркало, заводит. Вообще вся эта ситуация на поле чертовски заводит, несмотря на флешбэки с его собственным сломанным носом от руки Грейнджер. Марта хмыкает, садясь на скамейку и притягивая к себе чулки. Скрывается за волосами, отгоняя стыд от того, что он ее видел. Он отталкивается от косяка, закрывая за собой дверь. Марта бесится, что чулок налезает медленно. Приходится подтягивать его поочередно одной рукой. Когда перед глазами появляются ботинки Малфоя, она поднимает голову. Малфой смотрит сверху вниз на ее усилия, и Марта понятия не имеет, о чем он думает. Но вот он внезапно опускается на одно колено, протягивая руку к чулку. — Ты же мне не врежешь? — улыбаясь, спрашивает Драко. Марта сощуривается. Он ждёт. Глаза в глаза. Она колеблется, но в итоге берет второй чулок и вручает ему. Резче, чем рассчитывала. Резче, чем нужно. Малфой хмыкает. Понимает, что она злится. А тут ещё и он решил поиграть на нервах. Не специально, конечно. Но ему это определенно нравится. И раз уж за свои старания де Веллер не получила ничего, он вручит награду из собственных рук. Драко аккуратно касается её щиколотки, обхватывая пальцами. Видит, как нога нервно подрагивает, но не решается сжать крепче. Сейчас ему просто хочется её расслабить. Или нет? Может быть, это тот самый момент, когда настала пора отплатить за случай в кабинете? Малфой надевает чулок на пятку и плавно ведёт его вверх, скользя по нежной коже пальцами. Нарочито медленно. Наблюдая, как от его прикосновений она покрывается мурашками. Краем глаза замечает, что Марта здоровой рукой стискивает скамью, и прячет довольную ухмылку. Не смотрит вверх, только перед собой, прослеживая путь чулка. Облизывая взглядом миллиметры кожи. Преодолевает коленку, движется к бедру. Прислушивается к ее тихому дыханию, которое, Драко уверен, Марта лишь старается держать под контролем. Безразличной она просто не может остаться, учитывая её горячесть. Малфой фиксирует резинку и убирает пальцы, не позволив себе огладить ножку. Этого достаточно. Он поднимается. Марта мгновенно опускает ноги в туфли и, не застегивая их, вскакивает. Обходит Малфоя, избегая смотреть на него, и вылетает из раздевалки. Он неторопливо выходит следом, останавливаясь посреди прохода и глядя на ее быстро удаляющийся силуэт. Тянет улыбку. Ему кажется, что эту партию он выиграл. Драко прикрывает глаза, с головой зарываясь в увиденное. Ее образ. Ее полуобнаженное тело. Ее небольшая округлая грудь, которую она быстро прикрыла. И ее пропитанные болью шрамы, крошевом по спине. Будто оставленные железной проволокой. Неадекватно думать об этом так, как он. Неадекватно, но ей, блять, шло. Драко вздохнул. Черт возьми, что он говорил про рытье ямы? Он уже в ней? Он толкнул дверь мужской раздевалки, мечтая встать под холодный душ. Наедине с мыслями о Марте де Веллер, которой стало очень много в его голове. Непозволительно, блядски много. Но в другой день все меняется, потому что приходит письмо от отца. За все время учёбы в Хогвартсе Драко не получал от него ни строчки, и общался лишь с матерью. Он понял, что быть беде, только увидев имя на конверте, и оказался прав. Привычный мир рухнул всего за один удар сердца от четырех страшных слов: «У твоей матери случился приступ»