Все со всеми: сборник

Роберт тихо хихикнул, прижав палец к губам Эрнандо, ощущая на пальце его лёгкую приятную щетину, которая с особым ощущением колола его губы при поцелуях. Они уже и не помнили, как забрались сюда, наверх. Оба молча улыбались, пока внизу, выискивая их, бродил Сьете. — Где ты, ублюдок?! — крикнул он, проходя мимо с ножом в руках. Явно злой. Неудивительно, ведь он в первую очередь против отношений его маленького чуда и мудака в капюшоне. Кое-как удаётся вот так тайно встречаться, но Роберт доволен и этим. — И почему он не может нас принять? — буркнул мальчишка, когда шаги снизу удалились. Эрнандо же только усмехнулся, притягивая того ближе и перебирая его на удивление шелковистые пряди. — А как ты думаешь? Я тебя старше на полжизни… — Эй, мне вообще-то пятьдесят, — в очередно раз напомнил Роберт, за что его потрепали по голове. — А на вид тебе 20, не больше. Понятно? К тому же, он меня на дух не переносит… Но что мы всё о нём, давай-ка лучше о нас, — Эрнандо улыбнулся своему маленькому чуду, доставая из кармана небольшую коробочку, в которой покоился на удивление аккуратный самодельный браслет. Роберт распахнул глаза, громко ахнув. — Так… Так красиво! — воодушевленно воскликнул он, но, услышав как поднимается обратно Сьете, прикрыл рот ладонями. Эрнандо продолжил вполголоса: — Знаю, знаю. Смотри, у меня такой же. Они парные. Правда здорово я придумал, а? — Очень, — кивнул в ответ Роберт, позволяя грубым мощным рукам осторожно и нежно застегнуть браслет вокруг его тонкого хрупкого запястья. Эрнандо… Не таким Роберт его представлял. Далеко не таким. Всегда взбалмошный, грубый, не следящий за языком и тем, что творит. Однако рядом с ним, наедине, мужчина вёл себя совершенно иначе, будто боясь лишний раз задеть свое недавно обретенное маленькое сокровище. И у этого поведения, пожалуй, был свой шарм. — Эр, как думаешь, Сьете не заберёт браслет? — разглядывая подарок пробурчал Роберт, на что Эрнандо только крепче прижал его к себе. — Нет, конечно. Он не сможет тебя расстроить. Мужчина потёрся своей колючей щекой о чужую, вызвав у Роберта лёгкие мурашки и смешки. Однако, это чувство быстро сменилось другим, из-за которого лицо начало медленно загораться, а сердце ускоряло свой темп. Пусть они делали так нечасто, но… Роберту иногда хватало смелости сделать первый шаг. К тому же, Эрнандо действительно это заслужил. Собравшись с силами, мышонок повернулся к мужчине лицом, осторожно прикасаясь мягкими губами к его собственным, прикрыв глаза. Эрнандо не заставил себя ждать. Моргнув от удивления, он тут же собрался с мыслями и приобнял Роберта сильнее, оглаживая его мягкую спину, покусывая и лаская губы, медленно пробираясь языком внутрь, из-за чего юное тело начало подрагивать, а в горло полетели первые тихие полустоны. Воистину, Эрнандо прекрасно знал, что творит. Роберт сглотнул, стиснув ноги сильнее. Лёгкое возбуждение от чужих действий накатило на него, заставляя поплыть. Внизу всё ещё слышалось ворчание рыскающего Сьете. Однако, несмотря на это, сейчас ему очень хотелось чего-то большего, нежели этого поцелуя… Роберт сглотнул накопившуюся слюну, отчасти его, отчасти чужую. Поцелуи с Эрнандо всегда выходили довольно мокрыми, что, на удвление, возбуждало только сильнее. Однако до этого момента мышонок ещё мог держать в узде своё желание. Однако сегодня… Несмотря на шум внизу и возможность быть пойманными с поличным, он всё же решился попробовать. Сильнее прижавшись к Эрнандо, он тихо прошептал сипящим от стыда голосом: — Мы… Мы можем заняться этим сейчас? Эр останавился, отодвинувшись, и Робби показалось, что грудь мужчины рвано поднимается. — Ты… Ты понимаешь, о чем просишь? — абсолютно ровно уточняет мужчина, и Роберта вбивает в пол его резко темнеющий взгляд. — Да, понимаю. Я… Я даже п-подготовился. — Значит… Ты хочешь этого, да? — всё же уточнил Эр, — Хочешь, чтобы я взял тебя. Спереди и сзади, — низкий полурычащий тон рокочуще рвется из его мощного тела, он сваливает мальчишку на пол, закрывая собою свет из приоткрытого окна и вдруг резко, грубовато хватает его ладонью за запястье, ощущает его бьющийся в истерике пульс. — Я знаю. И я хочу, — почти что шипит мальчишка из последних сил, тупо глядя на свою трясущуюся руку в хватке Эрнандо, — Я же сказал, что все знаю и готов! — …Так готов? От Эрнандо так и несет силой и лопающимся терпением. Мышонок краснеет и честно выпаливает: — Я тренировался. — Сколько? — теперь голос сдает уже у мужчины. Он втискивается коленом между дрожащих ног мышонка, чуть раздвинув их, и начинает расстегивать рубашку. Роберту дико стыдно и хочется сбежать, но куда рыпаться теперь? И он тихо невнятно называет цифру. — Громче, — командует Эрнандо. Руана летит прочь. Ткань с его плеч свисает на локти, резко обнажая широкую смуглую грудь и на удивление мощный для своих лет пресс. Цифра звучит вновь, громче, но не настолько, чтобы они были услышаны внизу. Робби давится слюной, а затем и горячим и снисходительным взглядом мужчины. Чтобы больше не прозвучало ни слова, Эрнандо прикладывает палец к губам Робби, и тот дерзко высовывает кончик языка. Эр грубовато сгребает в охапку волнистые волосы мальчишки, отстраняет и, привстав, щелкнув пряжкой, распускает ремень на брюках, чтобы тут же ткнуть его лицом в ширинку. От такого обращения все внутри теряется, дрожит. Роберт как утопающий хватает пальцами напряженные бедра, соскальзывая и влажно дыша в молнию на штанах долго возится с замочком. Эрнандо подбадривает его, терпит эти попытки и наконец просто расстегивает себя сам, устав находиться в ожидании. — Ох, черт, — хрипит восторженно Роберт и отчаянно смело тянется носом, потираясь о бугорок через белье. Он у Эрнандо такой твердый, что в собственных просторных джинсах становится больно, но Роберт, на удивление, пока о себе не вспоминает. Только спешно, судорожно жмурится и открывает рот, набрасывается на первый в жизни чужой член, стоит Эрнандо спустить штаны. За опущенными веками плывут алые пятна, когда язык касается горячей каменной плоти. Роберт слышит выдох мужчины, торопливо лижет нежную кожицу, проводя языком вверх, до головки… Но оказывается неправ. Головка куда выше. В шоке парень распахивает глаза, успевает взяться ладошкой за член мужчины, и все равно получает стволом по губам, а чужая рука намекающе сжимается на затылке. — Хочу попробовать, — жалко и умоляюще лепечет Робби, ерзая, незаметно расстегивая и себя. — Давай, — нетерпеливо отзывается Эрнандо, пожирает зелеными очами, толкается, шлепая членом ему по щеке, — Давай уже! — Д-да, — судорожно придержав, Роберт трепетно касается губами крупной головки, сглатывает и лижет ее, стягивая крайнюю плоть, обильно смачивает слюной. От ощущений бархатистого и пульсирующего органа на языке кружится голова. Спешно он раскрывает губы и впихивает головку себе во влажный тесный рот, жадно, но робко поглаживая ствол в одном темпе: так делали люди в видениях. — Ух, ч-черт, — рявкает мужчина, измученно скрежещет зубами. Для него это тоже фактически первый раз, но… Ощущения таким, словно именно по этому он и скучал. — Мх, — слабо выстонав, Роберт еще старательнее работает языком, охаживая каждую венку. Стояк лишь крепчает у обоих, и, начиная давиться размерами мужчины, мышонок касается внизу и себя. От такого из горла рвется вскрик, он давится слюной, отдает вибрацию на член — и с резким рыком Эрнандо насаживает мальчишку на себя. Жмурясь, Робби плачет невольно, глаза горят, и он покорно расслабляет горло, давая члену скользнуть дальше. Рывок, и он там по самые гланды, ещё рывок, и опять почти весь в узкой глотке… Эрнандо хрипло постанывает, поглаживая по голове обмякшего паренька, бережет его, все же не вводит до упора, зная, что неумеху просто стошнит. Тот же давится и хлюпает, шлепает языком по всей длине, впивается ногтями в бедра мужчины. Ему уже не надо трогать себя — когда Эрнандо ускоряется, мышонок трясется подранком и бурно кончает себе на ноги и на пол. Чертыхаясь, мужчина резко отдергивает его, бьющегося в первом оргазме, мягко толкает: Роберт падает навзничь, продолжая отплевываться и скулить, пока Эр не нависает и не кладет ладонь на его большой, даже больше, чем у него, испачканный член. Мальчика скручивает в оргазме с новой силой, Эрнандо приходится больно тяпнуть бедняжку за шею, чтобы тот не кончил еще раз прямо сейчас. — Больно, — приходит в себя Робби, тут же дергается, — И, ах, х-хорошо… — Тихо, — распаленный брюнет разжимает зубы, поглаживает напряженный, болезненный стояк мальчика большим пальцем, — Мне как раз нужна смазка. Краснея и дергаясь весь, поджимая плоский живот, Робби дает Эрнандо собрать на пальцы всю свою сперму, а потом с трудом разводит ноги еще шире и судорожно дышит, не отводя взгляда. Мужчина сосредоточен, он быстро и слегка чмокает гладкое бедро юноши, прося чуть расслабиться. Шепчет: — Маленький мой, не сжимайся, — и, добавляя слюны плевком, сперва просто касается розового ануса меж его ягодиц, пережидает волну дрожи по всему хрупкому телу. Роберт дышит часто-часто и силится не закричать от похоти, чтобы не привлечь лишнего внимания. Когда в него вводит палец любимый мужчина, при этом налегая грудью между ног и давя на грудь, из легких выходит первый долгий, вибрирующий стон. Там совсем не больно, только немного тяжело и дико хочется сжаться. Эрнандо рычит, сбивается, вталкивая второй палец почти грубо, начиная двигать там сразу, и мышонка колотит от смешанных ощущений. Он хватается за волосы на макушке мужчины и, виляя взмокшими бедрами, что-то бормочет. К счастью, Эр понимает. У него абсолютно безумный, животный взгляд, когда он двигает юношу поудобнее, на мягкую руану, и зашвыривает его изящные ноги себе на пояс. У него уходит время, чтобы суметь смазать слюной и пристроить свой член к узенькому входу в тело дрожащего мальчишки. Тот задыхается, но смело расслабляет зад — и протяжно тяжело кричит, высунув язык, когда толстенная красная головка распирает девственную дырочку, а затем давит еще дальше. Эрнандо входит глубже неровными толчками, сам хрипло матерясь, намертво сжимая бедра мышонка, и смазанный ствол все глубже входит в колечко мышц. Мыча и скуля, Роберт выгибается мостиком, Эр пользуется, резко берет до упора — и юношу от задницы вверх по спине пробирает нездоровым импульсом удовольствия. — Ах, — только и мяукает изогнувшийся мышонок, не моргая, ловит звездочки в глазах, — Э-это…что…т-такое?.. — Простата, — Эрнандо замирает так, примеривается и проезжается членом внутри еще раз, — Ты еще никогда?.. — Н-нет, — плачет Робби и беспомощно мотает головой, — Я сейчас с-сознание потеряю… — Ты кончишь, — ласково шепчет Эр, продолжает творить это, сам ненасытно ускоряя толчки, — Да и я тоже. — Кончишь? Ты? — слабо, захлебываясь, Робби будто умоляет этим вопросом. — Да, — нависая, Эр грубо берет его за талию (да и берет в целом), скользит по узким стенкам, быстро и мощными рывками, — Да, я тоже. Этого будто достаточно, чтобы довести бедного мальчишку до точки. Он опять ломается в гибкой позе, на этот раз стонет как девочка, громко и тонко, парой толчков по простате Эр дает ему поймать оргазм. Из упругого члена Робби ручейком выливается семя, капая ему на грудь. От такого зрелища Эрнандо дергает его на себя, вонзает свой член последний раз и тоже кончает прямо внутрь, долго и много, так, что там все заполняется. Он выходит медленно, любуясь результатом, и падает сверху на отъехавшего Робби, скалясь, еще додавливает порцию семени ему на подрагивающий живот. Робби лежит под ним, сострясаясь, и чувствует, как сперма льется наружу тугими толчками, делая пол мокрым. И, заикаясь, просит повторить еще раз… Но внезапно влетает нож. Проносится рядом с лицом Эрнандо, едва не отстригая ему волосы, а на чердак через окно залезает Сьете. — Думал, не найду тебя, ублюдок?.. И Роберт понимает две вещи: второго раза не будет, а Эру остается жить всего-ничего пару минут.