«Эрнандо плюс Камило равно пробемы».
«Эрнандо плюс Камило и Карлос равно большие проблемы».
Карлос же на такое заявление злостно усмехнулся, скалясь. — И кто меня остановит? Ты? — надменно процедил он сквозь зубы, оттолкнув руку парня с прохода, и спокойно вышел на улицу, как вдруг… — Касита. … Едва не упав, вернулся обратно. Он моргнул. Осознав, что произошло, крепче сжал кулаки. Чёртов дом явно был не на его стороне. И, только он собирался накричать на идиота, из-за которого на глазах портился его день, как тот резко подхватил его на руки, сжав в них покрепче, и понёс вглубь, игнорируя брыкания, лягания и грубые удары, после которых точно останется пара синяков. — Ты охуел?! — заорал Карлос, ударив Оскара по голове, на что тот только сильнее стиснул его в руках, еле как удерживая, — Пусти меня! С чего вообще ты решаешь, что мне делать?! Пусти! — Там опасно. Ты можешь пораниться, — спокойно, будто это не его сейчас мутузят, заявил в ответ он, заставив вновь ошарашенного Карлоса на мгновение замереть. — И с каких пор тебя это заботит? — прошипел он, словно змея. — С тех пор, как ты мой брат. Получив неожиданный для себя ответ, парень только цыкнул. Он уже порядком устал от этой односторонней драки, которая явно ни к чему не приведет, потом просто расслабился, подперев голову, позволяя нести себя спокойно. — Ты не сможешь вечно меня вот так держать, — пробурчал он, готовый удирать в любой момент, уже думая, как бы ему обмануть чёртов дом, теперь настроенный на поимку, но и эти планы были разрушены одним простым предложением: — Мы идём к Сьете играть с Паулой. Карлос вздрогнул. Громкий стон негодования разлетелся по помещению, когда он осознал, что эти двое — со сраным Оскаром в придачу — точно никуда его не отпустят, и о предстоящих приключениях придётся забыть окончательно. Почему, мать твою, Оскар так изменился?! Раньше он устраивал Карлоса гораздо больше! *** Впрочем, привыкание проходило довольно быстро, хоть и казалось, что оно текло словно зыбучие пески. Всё, что ему оставалось, это читать книжки, играть с детьми и считать прожитые впустую секунды. И Оскар, каким-то чудом успевающий при этом делать всю свою тучу дел, постоянно ходит, блять, рядом, как прикованный. Но Карлос, если честно, устал от этой односторонней борьбы уже на третий день. Она ни к чему не приводила. Всё, что оставалось — это потихоньку смиряться… Но не сразу, конечно. В один момент лицедея всё же посетил план. Своего рода отчаянная мера: если Оскар отказывается играть по его правилам, то Карлос сам сыграет по его… Именно с этой мыслью он всего одной просьбой — можно сказать даже приказом — заставил парня убирать виллу. Какая удачая что была как раз его очередь, и теперь можно было спокойно лениться на диване. И к обеду, когда его «братец» как раз закончил, пришло время заниматься стиркой, которую тоже легко удалось повесить на чужие плечи. А после уговорить Паулу пару часов поиграть с ними в лошадку — которой уже не секрет, кого сделал Карлос — тоже не составила большого труда. И так, порялком вымотав за день свою жертву, Карлос тихо пробирался на цыпочках в её комнату. На дворе третий час ночи, и он готов нанести последний удар. Открыв нужную дверь, лицедей ввалился в комнату и подошёл к кровати вплотную. Мирабель вновь не было на своём месте. Девушка всё чаще и чаще пропадала в темное время суток, возврашаясь довольная только под утро. Не секрет, куда она уходит. Однако, с кем — остается для всех загадкой, которую, впрочем, она сама однажды раскроет. — Оскар! — послышался громкий крик, и парень подлетел, испуганный, с кровати, судорожно осматриваясь. Не обнаружив, однако, никого кроме стоящего рядом лицедея, Оскар заставил себя спокойно выдохнуть. На Карлоса повесился сонный недоумеваюший взгляд. Назад пути нет. — Я хочу есть! — заявил «подарок», нахально и требовательно, будто разговаривал со слугой. И, о боже, кажется сработало: Оскар нахмурился. Хотя бы нахмурился. Он, разобрав в полудрёме, чего от него хотят, и осознав это, повернулся к часам, ошарашенный. — Карлос, сейчас третий час но… — Я голодный, придурок! — крикнул капризно тот, хмурясь, — Приготовь мне что-нибудь! Живо! «Вот, сейчас точно сорвется!» — радостно кричал он в душе, глядя, как чужой рот открывается, готовый протестовать, кричать, биться… И тут же закрывается. Оскар сглатывает. Он, сделав вдох поглубже, вновь становится спокойным и встаёт, вялый, с кровати. — Чего хочешь? Карлос остолбенел. Он смотрел на парня перед собой как на… Он даже, мать твою, не знает, на кого можно так смотреть! Его переполняло возмущение. И не только потому, что план летит коту под хвост, но и из-за того, что его «братец» такой ужасный терпила… «Ты, блять, сейчас с ног свалишься, какая готовка?!» — орал у себя в голове Карлос, глядя на этого идиота, кое-как собирающегося наружу, но от плана отходить всё равно не собирался. Что ж, если Оскар не собирается ему отвечать, то пусть терпит дальше! — Ну так?.. — повторил Оскар, всё ещё ожидая ответа, и довольно быстро его получил. — Хочу ахиако! — Хорошо, — только кивает Оскар, собираясь выходить, и Карлос стискивает зубы, понимая, что нужно что-то ещё, что-то большее. И он, вдохнув, решается. — Нет! — вскрикивает он, разворачивая Оскара обратно, и вдруг произносит, — Донеси меня! Мне лень ходить! И вновь появилась надежда, что Оскар не выдержит, точно накричит или сорвётся, забудет про этот чёртов контроль, но он только моргнул раз другой и вдруг без лишних слов подцепил лицедея, поудобнее укладывая в руках. Карлос был не уверен, что за чувства должен теперь испытывать. Он был слишком шокирован и разочарован, чтобы вообше хоть что-то чувствовать. «Как далеко ты вообще можешь зайти?» — подумал он, донося до сонного свой немой вопрос, но ответа так и не получил. Это и не нужно было. По Оскару и так видно — далеко. Готовка кончилась довольно быстро, и к её концу пелена усталости только сильнее читалась в глазах бедняги. Карлос же, однако, сидел как ни в чем не бывало, вальяжно раскинувшись на стуле, и когда ему приподнесли тарелку супа, лениво листал страницы какой-то тонкой книженки. Пока Оскар готовил, у него было время обдумать всё ещё раз, теперь зная, что его не только сковали взаперти и скуке, но ещё и дали неограниченную власть. — Вот, как просил, — пробурчал сквозь сон Оскар, готовясь возвращаться и досыпать своё законное время, но его вдруг дёрнули обратно. — Не хочу сам, — заявил Карлос, не отрываясь от страницы, — Я читаю. Покорми меня. У Оскара снова дёргался глаз. Резко выдернул руку из чужой хватки. — Карлос, иди нахуй! Я весь день ни секунды не просидел, так ещё ты с этим… С этим!.. «Надо же, сорвался всё-таки», — фыркнул лицедей, спокойный, как капибара, и вроде бы достиг своей цели, но готов к ней не был. Его планы уже переменились, а вместе с ними и настроение воевать. Потому он, прищурившись, подумал, что же ему делать сейчас, и, вспомнив, как в такие моменты вёл себя мальчишка из зелёного дома, решил только слегка спародировать его манеру. — Ну давай, братишка, — промурчал лицедей с легкой улыбкой, слегка дёрнув Оскара за рукав и посмотрел тому в глаза. Парня передёрнуло. Оба замерли, пялясь друг на друга в тишине, пока суп потихоньку остывал. «Все-таки, не сработало», — вздохнул Карлос, и готов был уже смириться, что ему и личный слуга не светит, как Оскар вдруг сел рядом, взяв в руки ложку, и, зачерпнув немного из тарелки, протянул её лицедею. — Открой рот, — попросил он. С лица вся враждебность давно испарилась, заменяясь странным блеском. Карлос едва сдержал смех. «Как же тобой легко управлять!» — злорадствовал он, довольный, поедая суп с чужих рук и блаженно читая небольшой романчик. *** Черт возьми, да он попал в сказку! Он получил личного раба, да ещё и ни капли сил к этому не приложил: тот сам пришёл к нему в лапы! Что ни попроси — всё сделает в два счёта, и не пользоваться этим со стороны «подарка» было бы ужасным упущением. Вокруг все бесились, и ладно, ему плевать. Оскар докажет, что с ним всё в порядке, а сам он лишь пожмет плечами, напомнив каждому, что вовсе его не заставляет. Впрочем, иногда проскальзывала мысль, что, может, стоило бы баловать себя чуть меньше, но Карлос тут же выкинул её из головы. Слишком уж он привык, что его носят на руках, кормят чем захочет и делают за него всю работу. Он довольно быстро вошёл во вкус. Жаль лишь, что ему так и не позволяют вылезать с горе-дуэтом на приключения, как бы он не ластился и не упрашивал, но по сравнению с остальным это такая мелочь, что лицедей готов потерпеть. Особенно сейчас, когда его плечи вот так приятно наминают, расслабляя, вырывая из него тихие вздохи наслаждения. — Где ты научился так массировать? — промурчал довольный Карлос, получив в ответ, однако, весьма нервый тон. — Отец н-научил, — с запинкой пробурчал Оскар, сглотнув. Карлос задумался, хмурясь. Что-то явно было не так. Чужие руки на его шее слегка подрагивали, и он, не удержавшись, незаметно окинул Оскара взглядом… Внимание пришлось на ширинку штанов, которая уже давно заметно оттянулась вверх. Лёгкий ступор, потом — едва сдерживаемый смех. «Так вот, в чём дело!» — злорадно пропел в голове Карлос, решив, что грех будет бедного не подразнить. От особо сильный прикосновений к шее он вдруг начал тихо постанывать, выгибаясь, и придвинулся ближе, едва не касаясь опасной зоны. Его рука легка Оскару на колено. Тот же, находясь сзади и слушая всё это, чувствуя, покраснел до кончиков ушей, едва сдерживая себя. Внизу всё ужасно ныло. К тому же, чужая ладонь тихонько пробиралась вверх. — Чуть выше, вот тут, да, ах… — продолжал мурчать Карлос, извиваясь от чужих пальцев, — О да, здесь, грубее, черт… Ах… — К-карлос, — кое-как выдавил Оскар, сглотнув, стиснув вместе ноги посильнее, — Можешь… П-потише быть? И, ну, руку убрать… — Зачем? — протянул лицедей, усмехаясь, и вдруг схватился за обе, раздвигая, вклиниваясь до предела, — Боишься, что замечу стояк? Оскара пробрало. Он хотел было что-то сказать, но так и застыл с открытым ртом, вбирая побольше воздуха, когда Карлос потёрся о него внизу, пропуская по телу приятную дрожь. Член под штанами запульсировал ещё сильнее. Парня затрясло, и Карлосу это нравилось. Ему вдруг стало интересно, а пойдёт ли он и на подобное, если его попросить? А узнать ответ можно было лишь одним способом. Развернувшись к «проблеме» лицом, Карлос положил на неё ладонь, без стеснения оглаживая, пока сам приблизился к уже алому уху, опаляя его тихим ехидным шёпотом: — Ох, Оскар, и не стыдно тебе? О чём ты думаешь средь бела дня? — О-оно с-само! — пробурчал тихо тот, запинаясь на каждом слове, — П-п-просто… П-просто ты т-так с-стонал, и-и этот м-массаж… Карлос прыснул. Этот дурачок, сам себя закапывает поглубже. — Так вот о чем ты думал, да? — промурчал лицедей, заползая Оскару на коленки и продолжая это лёгкое трение уже задом. Оскар едва сдержал стон, закусив губу. Голова гудела так, что, казалось, из носа вот-вот хлынет кровь. А горячий шёпот у уха тем временем продолжал безбожно его мучать: — Ты такой извращенец, Оскар. Называешь меня своим братом, играешь со мной в это, а теперь вот так возбуждаешься… Неужели это твой маленький фетиш, м? Нравится, когда я зову тебя так? — К-к-карлос, п-перестань… — кое-как, задыхаясь, выдавил Оскар, ослабевшими руками пытаясь снять того с себя, — П-прошу, хватит. Я с-случайно… — Не отнекивайся, — промурчал Карлос, всосав слегка чужую мочку, и мягко провёл по ней языком, заставив всё же Оскара тихо проскулить, — Я вижу, чего ты хочешь. Братик… — К-карлос, нет… — Оски, братик… Давай сделаем это? Нам обоим будет приятно, ты же знаешь. — Карлос… — Оскар нахмурился сквозь дымку желания, когда чужой указательный палец ткнул его в грудь. Ещё немного, и он не выдержит, но… Это выглядело слишком неправильно. Маленький демон сводил его с ума всё сильнее, и очень сложно было ему не поддаваться. — Ну же, ты ведь мне не откажешь, — ухмыльнулся он, и снова потёрся о натянутую ткань под собой, заставив Оскара согнуться, вжаться руками в диван. Сил терпеть не оставалось. Он судорожно выдохнул. Он сдался. — Д-давай не здесь… В-в комнате…