Клеймо

Ты перестала слушать его голос (и когда он только успел стать таким бархатистым?) и вытянула руки, нарочито проводя пальцами по твердым мышцам груди. Он задержал дыхание от прикосновения, но ты продолжила исследовать, с светлой и ватной головой. В голове всплыл термин тактильный голод, было бы смешно, если бы точно не описывало твое состояние. Тебе хотелось, чтобы он проглотил тебя полностью. Ты ожидала, что он набросится на тебя, как-никак он пытался стереть твои воспоминания мгновение назад, а теперь ты ведешь как какое-то животное. Ты не понимала почему, часть тебя знала, это неправильно, но все, о чем ты могла думать, это о том, как сильно жаждешь его прикосновений. Когда ты заглянула ему в лицо, его глаза были черными омутами, голубая радужка полностью исчезла, а губы растянулись в немом рыке. Никогда еще он не был менее похож на человека, чем в тот момент, роковое напоминание, что кем бы он ни был до этого, теперь человеком он не был. Нормальный человек уже закричал бы и бежал из комнаты, но зачем тебе даже думать об этом? Он был очаровательным, захватывающим дух и находился прямо здесь, почти в твоей кровати. Руки опустились ниже, кончики пальцев порхали по высеченным кубикам его пресса. Раньше ты никогда не была настолько смелой, но нисколько не смущалась даже тогда, когда дошла до резинки его штанов. Прикусив язык, ты скользнула рукой под эластичный пояс. Его ствол был широким и неестественно длинным. Мягкие отступы шли по нижней части его члена, там, где должна быть вена. Ты двинулась ниже и почувствовала выпуклые выступы у основания. Ты понятия не имела, что это за чертовщина, но было плевать, все, чего ты хотела, это чтобы он был внутри, растягивая тебя до тех пор, пока ты не сможешь сделать и вдоха. Баки крепко схватил тебя за запястья и выдернул их оттуда. Выражение его лица было громовым. Твое сердце лихорадочно забилось, и ты прильнула к нему, не от него, отчаянно нуждаясь в его прикосновениях, так, будто ничего сильнее в жизни не хотела. Ты вжалась в его твердое тело, жаждущий скулеж вырвался из горла, когда ты почувствовала его сквозь слои одежды, этого хватило, чтобы усилить давление на промежность. Внизу живота накапливался жар, а кожа, казалось, стала горячее на пару градусов. Резким рывком он выбил почву у тебя из-под ног легким взмахом хвоста. Ты ожидала падения и удара головой о спинку или стену, но он поймал тебя в свои крылья, оказываясь вместе с тобой на кровати. Он обнажил острые зубы, вытаскивая из-под тебя кожаные крылья, широко раскрывая их, возвышаясь над тобой в пугающей и в тоже время собственнической позе. Да, вот так это ощущалось; это было предупреждение, но ты не чувствовала опасности. Даже если бы и была, это ничего не поменяло бы. В тот момент ты хотела только одного, и жаждала этого каждой фиброй своего существа. Тебе хотелось пробежаться руками по шири его крыльев, обхватить пальцами рога и скользнуть рукой вдоль его хвоста. Ты не могла сделать ничего, руки были прижаты к его груди. Ты облизала сухие губы и могла бы поклясться, почувствовала этот его хвойный аромат в воздухе. — Ты красивый, — в полном восторге прошептала ты. Баки моргнул и прекратил скалить зубы, крылья его медленно перешли в полу сложенное состояние. В одно мгновение он жестко и грубо накрыл твой рот своим, пожирая, поглощая то, кем ты была или не была. Ты резко вдохнула через нос, в голове и по всему телу позажигались огоньки. Все это было слишком и недостаточно одновременно, он разгуливал руками по твоему телу, прервав поцелуй только чтобы выдернуть тебя из ночнушки. Вмиг лишилась пижамных штанов, трусики пошли следом, и ты оказалась голой так быстро, что едва успела это заметить. Его язык с доминирующей силой проник в твой рот, и ты сознательно сдалась ему. Ты выгнулась под ним и обвила руками его спину, побуждая делать все, чего он пожелает. Ты не знала, как именно это случилось, точно не припоминая, чтобы он раздевался, но он был обнаженным, ты чувствовала каждый дюйм его тела, когда он вжал тебя в матрас. Кожа его была невозможно теплой, и ты цеплялась за него, словно потерянный путешественник в снежную бурю. Ты и не представляла, что в одном человеке может таится настолько сильное желание, но понимала, что, если он не трахнет тебя прямо сейчас, ты вспыхнешь огнем. Будто зная, в чем ты нуждалась, он оторвался от твоих губ и опустился с поцелуями к челюсти и шее, хватая и бесстыдно облизывая плоть. Жуткой рукой он поднял твою ногу, кончиками когтей впиваясь в нежную кожу. Что-то жаркое и горячее коснулось твоего входа, и ты вскинула бедра, хныкая, бессловесно умоляя дать тебе то, что мог только он. Баки толкнулся, и несмотря на пугающий обхват и выступы на стволе, он вошел в тебя легко, так, будто ты была создана для него. Ты была настолько мокрой, что больно не было вообще, тебя просто разрывало на части и он заполнял тебя так ошеломительно, что было трудно в это поверить. Возбуждение наполнило твое тело и глубоко в тебе осел жар, намного более приятный, нежели какой-либо оргазм, что ты когда-либо испытывала. Это был больше, чем секс, хоть ты и не могла объяснить, чем это являлось. Теперь, когда он глубоко в тебе, выпуклости его члена отлично ощущались, потираясь о чувствительные стенки даже без движения. Выпуклые выступы у основания растягивали вход до такой степени, что ты должна была бы мучиться, но ты только чувствовала сильное, медленное, пульсирующее давление. Он простонал тебе в шею, не на твоем родном языке и точно не на латыни, слова не звучали так, будто их не смог бы произнести человеческий язык. По позвоночнику пробежала дрожь, и ты схватилась за него крепче, одна рука расположилась между стыков, где крылья соединялись с лопатками. Другую ты вплела ему в волосы, почесывая ноготками скальп. Он резко застонал и сорвался, пытаясь толкнуться бедрами глубже, хотя куда дальше. — Meum est, — прорычал он, задевая зубами твое горло. — Да, — выдохнула ты. Ты не поняла, что он сказал, но суть была понятна по тону. — Пожалуйста, да. Он испустил очередной глубинный рык и поменял положение, устраиваясь на пятках и нависая над тобой. Темные волосы повисли у него перед глазами, но светящиеся красным бусинки в зрачках все равно было видно.