Случай

На улице был уже полдень, когда все вещи были перенесены и распакованы в комнате Узуя. Два человека сидели на кухне и завтракали, приготовленными бутербродами с кофе. Агацума часто бывал здесь, но редко оставался ночевать, только если силы не позволяли уйти. А сейчас сидеть в доме любимого человека и понимать, что теперь это тоже твой дом, приносило чувство умиротворенности и защищенности. - Зеницу, у тебя всегда был цвет этих волос? – блондин оторвал взгляд от экрана телевизора и посмотрел на Тенгена. - Это мой натуральный цвет, а что? – «Врёт ведь и не краснеет». - Просто мне стало интересно, вчера я заметил, что твои корни были блестяще рыжеватого цвета, – блондин тут же соскочил с места, и побежал к большому зеркалу, рассматривая голову. - Блин, я же их только неделю назад подкрасил, черт. - Зачем ты их красишь? - Тенген стоял, прислонившись к косяку и смотрел, как блондин пытается найти на голове, доказательства своего прокола, где-то позади всё ещё разговаривал телевизор. - Это давняя история, не люблю об этом говорить, — Зеницу не обращал внимания на Узуя, продолжая искать места, где уже отрасли корни. - Я хочу послушать, тем более мы никуда не торопимся. - Ну если в вкратце, то когда я учился в школе, меня часто задирали, из-за них, говорили, что такой цвет, только у ведьм и потаскух, поэтому я покрасил их, но они постоянно быстро отрастают. - Тускло языки бы отрезать тем, кто так говорил, но я бы хотел увидеть их настоящий цвет, позволишь? – Тенген подошел сзади, обнимая парня, и смотрел через зеркало в его глаза, огонек интереса плескался где-то на дне алых глаз. - Угу, но я могу только фотографии показать, — тут же залезая в карман за телефоном, и что-то листая, Зеницу протянул его Тенгену. - Теперь я ещё больше хочу увидеть их в живую, они прекрасны. На фотографиях Зеницу выглядел будто солнце, такой яркий, этот цвет ему определённо шёл. Вообще для него загадка, как многие могут его не любить, он ведь яркий и радостный, и выглядел как милашка, так бы и затискать. - Хочу поцеловать тебя, повернись. Зеницу стоял с румянцем на щеках, даже кончики ушей заалели, кроме дедушки никто не говорил ему, что его волосы красивые. Был, конечно, один раз, когда Танджиро узнал про них и посоветовал вернуть натуральный цвет, но добавил, что это его дело, если он не хочет. Развернувшись и привстав на носочки, Зеницу клюнул мужчину в губы, и выкрутился из кольца рук, идя обратно в кухню. Поцелуй для него был куда смущающим, чем всё, что они вытворяли, почему-то именно он заводил его с пол оборота. Тенгену этого не хватило, он схватил парня за руку и дернул на себя, тут же подхватывая под ягодицы и впечатывая спиной в стену. Блондин ахнул от неожиданности, и вцепился в плечи Тенгена, чтобы не упасть. Чужие губы накрыли его, а язык проник внутрь, переплетаясь с его собственным. В голове появилась пустота, хотелось больше, отчего тело парня зажило своей жизнью. Руки обвились вокруг шеи, призывая Тенгена углубить поцелуй, а ноги искали опоры, пытаясь обвиться вокруг талии. Руки Тенгена сместились, обхватывая бедра, и помогая Зеницу обхватить его, тем самым освободив себе одну руку. Разорвав поцелуй, он сместился ниже по линии челюсти, переходя на чувствительные участки шеи, и целуя туда, левая рука легла на голову, отодвигая её и давая больший доступ для действий. От теплого дыхания и поцелуев в шею, тело дало положительную реакцию, тут же натянув штаны внизу. - Я хочу тебя папочка, — если бы Зеницу мог сейчас трезво мыслить, то понял бы, что ляпнул, но в таком состоянии, его ничего не смущало. - Ты что-то сказал? Повтори, я не услышал, — прекратив терзать шею, Тенген отстранился, наблюдая как лицо Агацумы сейчас развратно выглядело, отчего тут же собственные джинсы стали теснее. - Я…я сказал, что хочу тебя…па-папочка. Зеницу впервые его так назвал, от этого хотелось развернуть его прямо тут, нагнуть и взять с силой, заставляя стонать в голос, пока тот не начнет скулить от наслаждения. Но он все ещё должен его наказать. Тенген отпустил парня, позволяя тому встать на ноги. - Я ч-что-то не так сказал? – Зеницу такие перемены, заставили вернуться в реальность, смутившись своих слов. - Нет, всё так, пойдем со мной, — мягко хватая маленькую ладошку, он потянул его на второй этаж в спальню. - Раздевайся, я сейчас вернусь, — Тенген оставил парня одного, в голове прикидывая, что уже будет делать. Зеницу снял только футболку, стоять вот так голым перед большой кроватью, одному в комнате слегка его смущало. Прошло пару минут с ухода Тенгена, но ему казалось, что прошла вечность. Возбуждение слегка спало, а мысли прояснились, опять утаскивая его в сомнения своих слов. Как только мужчина вошел в комнату, Агацума тут же вскочил с кровати, собираясь извиниться. - Я... я не хоте… Не давая договорить, Узуй толкнул парня обратно на кровать спиной, тут же придавливая его своим телом, в его руках что-то блеснуло с металлическим лязгом, а затем чужие запястья обдало холодом. Всё произошло слишком быстро, прежде чем Агацума понял, что случилось, его руки уже были прикованы к изголовью, настоящими наручниками, а не теми, что обычно использовал Тенген в их играх. - Это игра такая, да? – мужчина нависал над ним, только в одних джинсах, его глаза отражали желание обладать им. - Ну, я же предупреждал тебя, а это будет твоим наказанием за недоверие ко мне. Ладони прошлись по оголённому торсу, плавно оглаживая изгибы, поднимаясь выше по светлой коже. Одна рука переместилась на лицо, большой палец очертил контур щеки, а после сместился, оттягивая нижнюю губу вниз, отчего ротик слегка приоткрылся, пропуская его внутрь. Тенген тут же накрыл его губы своими, в этот раз он уже грубее врывался внутрь, прикусив губу. Зеницу замычал в поцелуй, но позволил взять вверх над ним. Язык прошелся по нёбу очерчивая ребристую поверхность и сплелся с его. Перемещая вторую руку вверх, Тенген погладил розовую бусинку соска, мягко сжимая его пальцами, отчего Зеницу застонал, разрывая поцелуй. Сдвинув голову ниже, он прикусил мочку уха, выдыхая в него. Продолжая терзать сосок, он спустился ещё ниже и лизнул широким языком второй. Цепляя его зубами, вызывая этим дрожь в коленях. Прикусив сосок, он оттянул его, одновременно оттягивая другой пальцами руки. - Аххх, прекрати… Поменявшись местами с рукой, он повторил то же самое, терзая их по очереди. В голове Агацумы стоял шум, стоны уже не получалось сдерживать, а член в штанах ныл, требуя разрядки, но Узуй продолжал, и видимо останавливаться не собирался. Наигравшись с сосками, он отстранился, напоследок оставив след от зубов. Лицо Зеницу порозовело, руки сжимались на перекладинах, а губы были искусаны. Маленькие горошины сосков опухли и блестели от слюны. Агацума сжимал свои ноги, которые мелко потряхивало. Выглядело это очень сексуально. Одним отточенным движением он стащил с Зеницу штаны вместе с бельем, и откинул их в сторону. Тот сразу же попытался свести ноги, но сделать ему этого не дали. Тенген устроился между разведенных ног, удерживая их своими руками. Откуда-то в них появилась веревка. Быстрыми и слитными движениями он связал правую лодыжку с бедром, а затем повторил то же самое и с другой ногой. Теперь как Агацума не сводил ноги, ему это вряд ли помогло бы прикрыться. Тенген перевернул парня на живот и поставил в колено-локтевую, отчего тот издал стон боли, кажется, на запястьях всё же останутся следы. Надавив ладонью между лопаток, он заставил его выгнуться, приподняв пятую точку выше. Поглаживая молочную кожу, Тенген слегка шлепнул по правой половинке, оставляя после себя слегка розоватый след ладони. - Стой, — Зеницу заерзал, уходя от неприятных ощущений, но Тенген не дал ему двинуться, положив руку на поясницу, призывая оставаться так. - Ты же знаешь, что папочки делают с плохими мальчиками, как ты Зеницу? – Узуй наклонился, произнося это возле уха, вдавливая своим возбуждением между половинок, грубая ткань терлась о раздраженную кожу, вызывая контраст. - Да, — Агацума напрягся. - Тогда скажи это, я хочу услышать, что я должен сделать с тобой? - Тенген не двигался выжидая. - На…накажи меня п-папочка, — блондин почти прошептал эти слова, тут же пряча лицо в подушку. - Повтори громче и четче, — голос Тенгена звучал властно и грубо, хотелось растечься лужицей. - Накажи меня папочка. Один за другим на пятую точку парня посыпались удары, вырывая стоны боли и удовольствия, пока некогда светлая кожа краснела с каждой секундой, становясь алой, как спелое яблочко. Широкие ладони размашистыми ударами, оставляли после себя горящий след, заставляя внутренности скручиваться в узел. Зеницу выдохнул с облегчением, когда шлепки прекратились, но задница отдавала жжением и покалываниями. Когда Тенген прекратил порку, он внимательно осматривал плоды своих трудов, аккуратно стараясь не причинять боли раздражённой коже, он раздвинул половинки, наблюдая, как сжимается дырочка. С их последнего раза прошло много времени, поэтому без подготовки тут не обойтись, если он не хочет причинить вред малышу. Слегка подув на дырочку, он лизнул её, чем сразу вызвал бурную реакцию сверху. - Стой, это слишком, я не хочу! Делать т-такое это грязно, остановись, — чувствуя нарастающее недовольство внутри, Тенген дернул парня на себя, придвигая его задницу ближе. Не слушая крики возмущения, он ещё раз обвел колечко языком, большими пальцами оттягивая кожу вокруг, пуская ниточку слюны со своего языка прямо на сфинктер, следом проникая внутрь податливого нутра. Язык раздвигал мягкие стеночки, проникая глубже, из-за слюны скользить, было легче. Хлюпающие звуки и движение языка внутри, заставили лицо Зеницу покрыться красными пятнами, переходя на шею, такое Тенген делал с ним впервые. Ускорившиеся движения сзади, смущали похлеще, чем поза наездника. Не прекращая своих махинаций с задним проходом, Тенген обхватил ладонью чужой член, чувствую, как с него течет, и задвигал рукой, доводя до белых пятен перед глазами. Зеницу обмяк, а в руку ударила струя горячего семени. Тенген обтер руку об уже испорченную простынь, и расстегнул ширинку, стаскивая ненужную одежду. Послышался щелчок, и наручники упали на подушку, а парень был перевернут на спину. Зеницу все еще пребывал в послеоргазменной неге, и не заметил ничего из этого. Оказавшись на спине, парень начал приходить в себя только тогда, когда в нём свободно двигалось три пальца. Из-за слюны и смазки все хлюпало, а член снова начал подниматься. Зеницу поднял голову и посмотрел в чужие глаза, спускаясь взглядом ниже, он остановился на двигающихся руках, одна орудовала в нем, а другой Тенген надрачивал себе, от переизбытка эмоций голова снова закружилась. - Пожалуйста, войди в меня, прошу, — хотелось почувствовать крепкий член, а не пальцы. - Попроси меня, как положено, малыш. - Папочка, войди в меня, быстрее. Не имея право отказать своему малышу, Тенген вытащил пальцы, заменяя их головкой, врываясь сразу на всю длину, внутри было горячо, а стенки обхватывали его, словно созданы именно для него. Зеницу протяжно застонал и откинулся головой на подушки, комкая в руках простыню. Его распирало, а внизу все горело, он все же поторопился, из-за долгого перерыва, он стал уже, и сейчас казалось, что его разрывают, но эта боль приносила удовольствие. Подождав пока парень привыкнет, Тенген вышел, оставляя внутри только головку и тут же толкнулся назад, задевая комок нервов, чем вырвал протяжный стон. Зеницу подбросило на кровати. Толчки с каждым разом становились резче, и глубже, но вдруг всё прекратилось. - Ну же двигайся, почему ты остановился? – Зеницу с трудом разлепил слепившиеся глаза от слез, и смотрел на Тенгена, а тот смотрел на живот парня. - Что ты там увидел? – Агацума приподнялся, опираясь руками на кровать, и замер, казалось, что только что он увидел очертания чужого члена под своей кожей. Но додумать ему не дали, Тенген как будто с цепи сорвался, двигаясь с бешеной скоростью, вдалбливая бедное тельце в кровать. - Стой, помедленнее, ты меня порвешь, — Тенген прижал его ноги к груди, продолжая двигать тазом, ему открылся шикарный вид, на то, как растягивались края дырочки, вокруг его члена, она будто заглатывала его и что там говорил парень он не слышал. - Тенген! - Узуй остановился резко выйдя из парня, тот почувствовал пустоту, которую хотелось заполнить. - Что? – ему едва ли хватило выдержки остановиться. Грудь мужчины тяжело вздымалась, в глазах виднелся маниакальный блеск, а волосы намокли приклеиваясь ко лбу. - Ты меня не слышишь, я сказал, что хочу сверху, развяжи меня, пожалуйста. Переведя мысли в другое русло, Узуй развязал ноги, меняя их местами, Зеницу сам привстал, опираясь рукой на твердую грудь, а другой направляя в себя член, тот вошел легко, но вот так принять сразу полностью было больно. Снова приподнявшись, он опустился, сильные руки придерживали его за бедра, не давая упасть. Ноги не слушались, разъезжаясь по простыне, чем сильно раздражали Агацуму, в очередной раз, когда они разъехавшись он не выдержал опускаясь на всю длину, стон застрял где-то в глотке, а ногти оставили красные борозды на чужом прессе. - Если тебе больно, то давай остановимся, пока я ещё могу, — Тенгену было очень сложно не сорваться снова. - Мне-мне хорошо, просто тело не слушается, помоги мне. Член прижимался к животу, пачкая его педэкуалянтом, что стекал с головки, пачкая не только своего хозяина. Тенген обхватил талию парня и начал приподнимать его, а затем опускать резкими толчками, вскоре Зеницу начал двигаться сам, резко опускаясь на член, и продолжая стонать, уже сорванным горлом. - Быстрее, я хочу быстрее, — Зеницу не хватало сил двигаться быстрее, его тело уже болело от напряжения. - Чего именно ты хочешь Зеницу? - Папочка, трахни меня, пожалуйста, быстрее прошу. Резко перевернув их, Тенген снова нависал над парнем, вбиваясь быстрее и глубже. Зеницу уже не понимал, где что, все мысли вылетели из головы, оставляя только ощущения двигающегося внутри него члена, что с каждым толчком попадал прямо по простате, посылая разряды по всему телу. Мозг отключился, а руки только сильнее царапали чужую спину. - Давай же малыш, кончи для папочки, — Толчки стали реже, но попадали прямо в заветную точку, заставляя плясать перед глазами цветные круги, тело вдруг натянулось как пружина, тут же лопаясь, а живот покрылся своим собственным семенем, горячим и липким. Тенген излился следом, когда стеночки сжали сильнее и запульсировали вокруг него. Силы покинули тело, и Тенген завалился рядом, тяжело дыша. Зеницу выглядел великолепно, на руках были тонкие браслеты покрасневшей кожи, на ногах остались следы от веревок, а все тело покрывали укусы и следы от его ногтей. Как он выглядел сам, думать он не захотел. - Ты стал уверенней и честнее в постели, мне это нравится, ты мне весь нравишься, иди сюда, — Зеницу перекатился в объятия, утыкаясь в изгиб шеи что-то пробурчав. - Что? - Я сказал, что люблю тебя, и постараюсь стать более открытым, папочка, - Зеницу легко улыбался, будто дразня его. «Кажется, я слишком перестарался, теперь он больше на сексуального чертёнка похож, чем на провинившегося». - Боже, ты такой милый, я тоже тебя люблю, солнышко. Позже они отмокали в ванной, а вечером сидели в гостиной. Где Тенген смотрел кино, перебирая чужие волосы, а на его коленях посапывал парень, и больше им ничего в этом мире не надо было. Они уже есть друг у друга.