Memoria Mortis (Память Смерти), "редактура"

"И Остапа понесло..." Меня отчего-то вдруг переклинило в середине главы, так что... вот! Сильно не ругайтесь ))) Когда Гарри не вернулся в Певерелл-холл в тот же день, Люциус не стал поднимать панику. Миссис Снейп уверила его, что юноша большую часть времени проводит вне поместья, занимаясь какими-то своими неотложными делами, не стоит волноваться. К тому же, хоть и очень отдалённо, он чувствовал своего воронёнка – тот был в безопасности и чем-то приятно взволнован. Но миновавшие четверг и пятница почти в пустом неживом замке подтачивали надежду и веру в лучшее, да и тревога в глазах миссис Снейп становилась всё более отчётливой, что выбивало из колеи. Переместиться к партнёру не было никакой возможности, связующая их нить странным образом резко обрывалась, хотя отголоски эмоций и чувств котёнка всё ещё ощущались им в полной мере. Вечером пятницы Люциус всё же не выдержал и переместился домой, чтобы поговорить с отцом, ведь тот был последним, кто видел Гарри. Малфой-мэнор встретил их суетящимися домовиками. Оказалось, что именно сегодня к ним в гости пожаловала Вальпурга Блэк, с которой у Леди Малфой были прекрасные дружеские отношения. Отец нашёлся именно там, где подсказал деятельный домовик, - в закрытой библиотеке рода Малфой. Закрытой она считалась по той простой причине, что доступ к ней был лишь у Главы рода и его Наследника, признанного Источником. Содержавшиеся в ней фолианты и рукописи были весьма редкими и бесценными и существовали в единственном экземпляре. Люциус был весьма озадачен: что там могло понадобиться отцу? Проведя ладонью по полированному дереву внушительного вида дубовой двери, молодой человек заглянул внутрь и застал родителя за письменным столом, заваленным раскрытыми томами книг, откинувшегося на спинку стула с прикрытыми глазами и отбивающим пальцами нервный ритм по подлокотнику. Гранёный бокал с янтарной жидкостью был на одну треть опустошён. -- Отец, что случилось? Что-то не так с делами рода? Абрахас вздрогнул от неожиданности и с некоторым удивлением посмотрел на сына. За своими исследованиями он потерял счёт времени. -- Кого я вижу! Неужели блудный сын решил вернуться…. Заинтересовали дела рода? Надо же, надо же. Тон отца неприятно удивил. Словно тот в чём-то упрекал его. Но даже если так, Люциус не собирался отступать и, вздёрнув подбородок, с вызовом посмотрел отцу прямо в глаза. -- У меня были личные дела, за которые я не обязан отчитываться ни перед тобой, ни перед родом. -- Развлекался с Певереллом? Предупреждаю тебя, Люциус, будь с этим юношей поосторожнее. Одно твоё неосторожное действие, и наш род потеряет всё своё могущество, уйдя в тень. -- Я никогда не сделаю того, что может навредить Гарри или роду. Я пришёл поговорить с тобой о другом. Гарри пропал. После вашего похода в Министерство Магии прошло уже почти три дня, а он так и не вернулся в Певерелл-холл. Ты что-нибудь об этом знаешь? -- Только то, что искать его в этом мире бесполезно. Потянувшись за бокалом, Абрахас мимоходом подтолкнул раскрытую перед собой книгу на другой конец стола, прямо к Люциусу. Под мрачно-задумчивым взглядом Главы рода, молодой человек склонился над древним фолиантом, написанным рукой кого-то из предков, и принялся зачитывать статью вслух. -- … Одной из чудес, дарованных нам Жизнью, Магией и Смертью, стала дверь на сторону мёртвого мира, названная в этом мире Аркой Смерти. Нет никаких доказательств и подтверждений того, что она является проходом между миром живых и миром мёртвых, ибо пересечь её может лишь умерший. Сама Арка – есть таинство для живых, но лишь тому, кто сердцем смог увидеть смерть и не испугаться её лика, дано узнать её секрет… -- И… что это значит? С чего тебя вдруг заинтересовали эти нелепые легенды? -- С того, сын, что эти легенды вовсе не нелепые. Из Сказок барда Бидля, - мужчина пальцем постучал по небольшому собранию сказок в грубой потёртой обложке, - ясно говорится о том, что Смерть передала свои Дары трём братьям Певереллам, но только одного из них – младшего брата – можно было назвать Повелителем Смерти, потому как «только он к концу своей жизни осознал её неизбежность, но не испугался конца, а принял его, как часть самой жизни». Повелитель Смерти – это не наследие, не статус. Это сущность того, кто никогда не будет принадлежать миру живых до конца. Люциус слушал, затаив дыхание. Каждое слово казалось ему важным, значимым. О Певереллах было известно катастрофически мало, а побочные рода трепетно хранили секреты семьи за множеством замков. Откуда это было известно отцу, он представлял с трудом, но хотел знать всё то, что знал он. Абрахас замолчал, переводя дыхание. Спасибо предкам, они веками собирали наиболее интересующие их легенды о родах, ушедших в тень. Даже эта информация веками собиралась по крупицам! Почему он раньше не обратил на это внимания? Никому не известный мальчишка, внезапно объявившийся с титулом Лорда Певерелла, магически связанный партнёрством с вейлой… нет, для такого могущества одного партнёра недостаточно, значит, есть ещё как минимум один магический партнёр. -- Ты ведь сейчас говорил о Гарри, не так ли? Он… Повелитель Смерти? -- Мои подозрения подтвердились, когда он вошёл в Арку Смерти. Не нужно дёргаться, Люциус. Если бы с ним что-то случилось, мы бы с тобой сейчас так спокойно не разговаривали. Я полагаю, что якорем в мире живых для него являются его партнёры. -- Партнёры?! – сразу же вскинулся Люциус, чем заслужил разочарованный взгляд со стороны отца. -- А ты думаешь, одному магическому созданию по силам справиться с такой нечеловеческой мощью, как у Лорда Певерелла? У него должно быть, по меньшей мере, два магических партнёра. Можешь предположить, кто может быть вторым магическим созданием? Люциус поражённо откинулся на спинку стула и задумался. Он мало, что знал об окружении своего котёнка, в основном это были призраки-слуги, Великий Основатель, Карлус Поттер, Блэки, Эйлин Снейп и её сын-полукровка…. Северус! Внезапная догадка заставила его резко выпрямиться и впиться шокированным взглядом во внимательно наблюдавшего за ним отца. Чёртов полукровка, унаследовавший, благодаря матери, кровь Принцев. Наследие вампира пробудилось в Эйлин Принц, какова вероятность, что оно пробудится и в её сыне?! Гарри знает… знал с самого начала! Поэтому взял Снейпов под своё крыло, всячески благоволит им. И тогда, при их первой встрече в Косом Переулке, его отважный воронёнок закрыл собой это ничтожество! Ну почему именно он? -- Ты знаешь, кто он, Люциус? -- Ублюдок Снейпов! Этот отвратительный уродец… - сквозь зубы процедил блондин, когтями оставив глубокие борозды на деревянных подлокотниках. Абрахас нахмурился, припоминая высокого, худого и бледного подростка с длинными чёрными волосами и глазами-ониксами, бывшего среди гостей на бал-маскараде в Малфой-мэноре. Если ему не изменяла память, то именно он был одним из участников дуэли. Дерзкий, гордый, с большим магическим потенциалом. Неплохой кандидат. -- Сын Эйлин Принц. Следи за своими словами и поведением в отношении этого юноши, Люциус. Ещё немного, и он станет Наследником рода Принц. У меня нет никаких сомнений, что милорд этого добьётся. Когда это произойдёт, границы различий между вами сотрутся, и единственным твоим преимуществом останется лишь опыт и возраст. Ты должен будешь этим воспользоваться. Помоги Северусу освоиться, привыкнуть, стань для него другом. -- Другом этому жалкому полукровке?! Отец, ты…! -- Люциус, ты ведь не хочешь навредить Гарри? Мальчик одинаково привязан к тебе и к нему, если ты ещё не заметил. Цапайтесь между собой сколько угодно, хоть проклятиями в спину кидайтесь, но даже не думайте проявлять свою неприязнь друг к другу при Гарри. Поверь мне, в равной степени достанется обоим, - предупреждающе сощурил глаза Лорд Малфой, стараясь вложить в свой взгляд больше угрозы по поводу возможных последствий. Все сомнения и переживания внезапно отпустили Люциуса. С соперником в лице Снейпа можно было смириться… со временем. А если смириться всё же не получится, то всегда можно указать зарвавшемуся вампиру его место! Будто он позволит этому сальноволосому уроду быть с Гарри! С его воронёнком! В конце концов, вейлы не такие уж ангелы, какими кажутся. -- Я понял тебя, отец. Пожалуй, я вернусь в Певерелл-холл, дождусь возвращения Гарри. -- Сын, в своё время от рук твоей матери пострадали многие мои поклонницы, и яд в еде – было самым гуманным. Прояви терпение. -- Отец, я же Малфой, - как само собой разумеющееся ответил молодой человек и покинул библиотеку, оставив Главу в лёгком недоумении. В том-то и дело, что запас терпения у Малфоев был ограниченным. … Утро субботы началось с того, что Люциус проснулся со стойким ощущением произошедших изменений. Ещё даже шести не было, когда он открыл глаза и впервые за последние три дня ощутил на сердце покой. Вскочив с кровати, он стремительно вылетел из комнаты, на ходу завязывая пояс халата. Поднявшиеся ни свет ни заря человеческие слуги, встретившиеся ему в коридоре, поприветствовали его почтительными поклонами, но молодой человек не обратил на них внимания. Ему не терпелось собственными глазами увидеть подтверждение своей догадки. Он замер прямо перед дверью хозяйских покоев, нервно провёл рукой по спутанным волосам, неуверенно постучал, но потом не сдержался, приоткрыл дверь и проскользнул внутрь. В комнате царил мрак; огромные окна были завешаны плотными шторами, свечи погашены. Вещи были прибраны, нигде ни одной пылинки, словно совсем недавно проводилась уборка, только на огромной – королевских размеров – кровати творился настоящий хаос. Мягкие подушки и пуховые одеяла валялись в беспорядке, и в этом подобии «мягкого, уютного гнёздышка» мирно посапывал юный Певерелл. Остановив взгляд на этом чудном видении, Люциус, как под гипнозом, подошёл к кровати и опустился на самый её край. У Малфоев всегда было всё только самое лучшее и самое прекрасное, но сейчас, глядя на это невозможно прекрасное божество, он почувствовал себя недостойным. Во сне, не охваченный тревогами и переживаниями, улыбающийся каким-то своим сладким снам, котёнок выглядел ещё младше, беззащитнее и так человечно. Длинные пушистые реснички трепетали, отбрасывая густые тени на идеально очерченные скулы, на губах блуждала мягкая улыбка. Под молочно-белоснежной кожей на шее билась венка в такт ровному пульсу, грудь мерно поднималась и опускалась. Взгляд серо-голубых глаз с интересом истинного эстета-исследователя скользил по каждому сантиметру обнажённой кожи, пока не наткнулся на преграду в виде покрывала, скрывавшего самое сокровенное. Во рту вдруг пересохло, и Люциус машинально облизал губы. Весь его мир мгновенно сузился до невероятно соблазнительного партнёра. Совсем обнаглевшая вейла тихо мурлыкала, побуждая к действиям: поцеловать эти соблазнительные алые губки, укусить за бьющуюся жилку на шее, губами исследовать это великолепное и сейчас такое беззащитное тело… «Нельзя! Гарри должен сам этого захотеть!» «Да он, вроде, и не против. Смотри, как бы кто другой ситуацией не воспользовался. Снейп, например…» - ехидненько пропел внутренний голос, неожиданно обнаружившийся в глубинах сознания. «Не позззволю!» Спящий юноша вдруг фыркнул и чему-то поморщился, как если бы ощутил терзающие блондина сомнения. Люциус замер на месте и затаил дыхание, чтобы, не дай Мерлин, не разбудить своего маленького партнёра. Спустя несколько мгновений лицо Гарри вновь приняло умиротворённое выражение, и, вскинув руки вверх, он перевернулся на живот. Взгляд Малфоя тут же зацепился за представшую его взору татуировку. Не обычную татуировку! Крупный волк с тёмно-фиолетовым мехом приподнял со своих передних лап голову, вопросительно наклонил её на бок, а спустя мгновение завилял хвостом и высунул язык. Не веря собственным глазам, Люциус протянул руку и легонечко коснулся пальцами магического изображения белоснежной гибкой змеи, на что та повела себя весьма агрессивно – яростно зашипела, обнажив клыки и раздув капюшон. Пёс-волк в ответ угрожающе зарычал, а восседавшая на своеобразной короне из рожек змеи летучая мышь захлопала крыльями, оскалившись. «Быть такого не может! Это же не просто татуировка… это… как…» Источники. Три Источника. Без каких-либо трудностей в волке он опознал Кербера – Источник его рода, рода Малфой. Вот почему Гарри мог беспрепятственно аппарировать прямо в Малфой-мэнор – магия рода приняла его, как часть семьи. Летучая мышь с кошачьей мордочкой и жёлтыми глазками тоже не вызывала никаких сомнений в узнавании, хотя и весьма озадачивала: Снейп ещё не вступил в наследие, однако уже был признан Наследником рода Принц! А вот шипящая змея-альбинос весьма и весьма настораживала. В магическом мире Люциус знал лишь один могущественный род, чьими магическими покровителями были змеи. Слизерины. И единственным живым их потомком был Тёмный Лорд. Воронёнок связан с тремя магическими созданиями! Осознание данного факта накрыло его каменной плитой. Снейпа он, по крайней мере, мог придавить собственным авторитетом, но бороться с Волдемортом! Непроизвольно из-за спины раскрылись крылья, а ногти превратились в опасные когти. Серебряные глаза вспыхнули слабым Люмосом во мраке комнаты. Почему он должен был делить СВОЕГО котёнка с кем-то ещё?! Он только его! Его черноволосый зеленоглазый воронёнок! Постепенно инстинкты взяли своё, и, уже не таясь, Люциус подался вперёд, кончиком носа очертил линию позвоночника и игриво прикусил за загривок, губами ощутив внезапную дрожь. Послышался шумный вздох, и через пару секунд на него уже был обращён ещё сонный взгляд мутных зелёных глаз. -- Люююц, и не стыдно тебе приставать к спящим с утра пораньше? -- Фрррр. Раздавшееся фырчанье несколько насторожило юношу, и он подозрительно прищурил глаза. Сегодняшнее поведение Малфоя весьма отличалось от обычного: прежде он не смотрел на него с такой отчаянной жадностью в нечеловеческих глазах и не ограничивал его движения. Обе руки были перехвачены за запястья, так что фиг вырвешь! Перевернуться на спину не позволяла тушка, полностью взобравшаяся на него. -- Люциус, ты сошёл с ума? Отпусти немедленно! – голос всё-таки сорвался от испуга, когда вторая прохладная рука осторожно коготками прошлась по его рёбрам и огладила бок, и в это же время губы выцеловывали известные одному мучителю узоры на спине и плечах. «Вейла никогда сознательно не причинит вреда своему драгоценному партнёру. Да, всего лишь поимеет меня, но это так, пустяки. Аааа, Люциус, сволочь! Куда грабли потянул?! Ах… ммм…» Распростёртое под ним тело откликалось на незатейливые ласки, что приводило вейлу в неописуемый восторг. Партнёр не отказывался от него! Довольное урчание заполнило тишину в комнате, и молодой человек продолжил своё соблазнение уже более уверенно. Нежным поцелуем прошёлся по каждому позвонку, в то время как свободная рука добралась до сосредоточия желания маленького воронёнка. -- Лююю… циии… уууссс… сссволочь… ммм… Он так сладко тянет его имя. И пусть ругается, но всё же наслаждается получаемой лаской, о чём честнее всего говорит его тело. Редкие стоны и хрипы, перекрываемые прикушенной губой, звучали целой симфонией, которую хотелось слушать бесконечно долго. Молодое стройное тело было больше похоже на хорошо настроенный инструмент – прикоснёшься в укромном местечке, и он заиграет, слегка дрожа в созвучии. Почему это совершенство не могло принадлежать только ему?! -- Пожалуйста… будь только моим… мой сладкий… котёнок… - над самым ухом промурлыкал блондин и нежно провёл языком по ушной раковине, едва ощутимо задев её клыками. Сквозь затуманенное сладко-тянущим наслаждением сознание до Гарри не сразу дошёл смысл произнесённых слов. Просто в эти мгновения верхний мозг отказал, а вот нижний мозг, наоборот, проявил активность, и всё внимание было сосредоточено исключительно на тёплой ладони, ласкающей его естество. И плевать, что это делал парень, вейла, и вообще, Малфой! Хотелось только одного – поскорее избавиться от скопившегося напряжения, сосредоточившегося в низу живота. -- Люциус… пожалуйста… Стон-шипение, сорвавшийся с полных губ, послал электрический разряд по позвоночнику Люциуса. С нетерпеливым рычанием он вплотную прижался к разгорячённому обнажённому телу и накрыл их обоих крыльями, пряча от всего мира таинство, происходящее только между ними. Спустя несколько мгновений, резких рывков и ощутимо болезненного укуса в плечо Гарри коротко вскрикнул и обмяк в удерживавших его объятиях. Следом за ним с громким урчанием пришёл к финишу и Малфой. «…» Не было ни слов, ни мыслей. В голове всё ещё стоял туман-дурман, из которого, если совсем честно, Гарри не хотелось выплывать. Поспал, называется. И Замок ещё притих, явно ожидая от хозяина немедленной расправы за самовольство. Можно было бы наказать, но… лень. -- Оправдание, вроде «во всём виновата моя вейловская часть», не прокатит, Люциус. Отошедший после оргазма, Люциус спрятал крылья и, приобняв его одной рукой вокруг талии, в собственническом жесте притянул маленького, красивого, вкусного партнёра к себе, лицом зарывшись в густую копну волос на затылке. -- Зачем мне оправдываться, если нам обоим понравилось. Мы ведь можем и продолжить… Вот чего уж Малфой не ожидал, так это чрезмерной активности и прыткости Гарри после произошедшего несколько минут назад. Ловко извернувшись, он в считанные мгновения оказался сидящим верхом на его животе, а прозорливые руки с когтями перехватил откуда-то взявшейся верёвкой и приковал над головой к изголовью кровати. Взъерошенный, обнажённый, горящие изумруды смотрели слишком пристально, слишком серьёзно. -- Люциус, что случилось? Это твоё… поведение больше походило на ревностное отчаяние брошенного любовника. Кажется, сравнение с брошенным любовником не пришлось вейле по вкусу, которая незамедлительно попыталась взбрыкнуть, так что Гарри пришлось выпустить силу, чтобы приструнить её. А потом за спиной раздалось шипение Сахши, и понимание тяжёлой дубиной шарахнуло его по голове – магическая татуировка! «Мордреда мне в предки! Расслабился, блин. И вот как мне теперь с Люциусом объясняться? Стоп, а почему я вообще должен что-то кому-то объяснять?» «Потому что Люциуса скоро накроет истерика, дебил» «Я не дебил!» - про себя обиженно фыркнул юноша. Ещё с собственным подсознанием ему спорить не хватало! -- Почему ты не сказал мне раньше? О том, что у тебя связь с тремя магическими созданиями, - голос Малфоя звучал настороженно, но, тем не менее, в нём угадывались нотки любопытства. Всё ещё нечеловеческие серебристые глаза с доверием и немым вопросом вглядывались в его глаза, из-за чего Певереллу стало не по себе. -- А это имеет какое-то отношение к тебе? Нет, не отворачивайся, Люциус. Тебя это никоим образом не касается. Я с тобой. Я не отказываюсь от тебя. Я признаю то, что принадлежу тебе, как и ты принадлежишь мне. Больше ничто не должно тебя заботить, в том числе мои отношения с другими моими партнёрами. Люциус выглядел таким очаровательно растерянным, что Гарри не удержался и быстро чмокнул его в нос, после чего перекатился в сторону и, подхватив простынь, отправился в ванную комнату, смывать следы утреннего времяпрепровождения. Даже когда верёвки испарились, блондин так и остался лежать в разворошенной постели, с наслаждением вдыхая тонкий аромат котёнка и по кусочкам восстанавливая собственный внутренний мир. Ранний завтрак на двоих был подан в одном из садов, растительностью и климатом больше напоминавшем тропический лес. Люциус и предположить не мог, что в замке есть нечто подобное! Всё казалось таким настоящим, живым и ярким. И завтрак у них был необычный, состоящий сплошь из фруктов и зелени. Малфой-мэнор таким разнообразием похвастаться точно не мог, к сожалению. -- Гарри, могу я поинтересоваться, где ты пропадал все эти три дня? Если не ошибаюсь, вернулся ты всего несколько часов назад. -- А что тебе на это сказал твой отец? – поинтересовался Гарри, не отвлекаясь от своего увлекательного занятия – очищения рамбутана от колючей кожуры. -- Что ты шагнул в Арку Смерти и пропал. -- Ну, так всё и было. Я обустраивал там своё маленькое гнёздышко, но так увлёкся, что опомнился только сегодня. Покончив с издевательствами над фруктом, юноша разрезал его на дольки и отправил одну в рот, прижмурившись от удовольствия. Время в обители Серой Госпожи текло медленно, в разы медленнее, чем в мире живых, поэтому там чувство голода было Гарри незнакомо. Зато сейчас появились странные желания в плане еды: экзотически фрукты, жирные рыбные изделия, салаты, утопающие в маслах! После завтрака Люциус отправился домой, чтобы – как он выразился – обо всём как следует подумать, а Гарри пошёл с повинной к миссис Снейп. Женщина крепко обняла его, потом отругала за то, что исчез, не предупредив, а потом снова обняла. Несмотря на могущество юноши, его силу, власть, для неё он всё равно был ребёнком – ровесником её сына. Юноше пришлось клятвенно пообещать рассерженной и обеспокоенной женщине, что впредь такого больше не повторится, только после чего Эйлин отпустила его, вручив в руки письмо от Северуса. На воскресенье планировался очередной поход в Хогсмит, и младший Снейп просил Снайруса о встрече в пабе Три Метлы. И как Гарри мог от такого приглашения отказаться? Ответ был послан обычной совой, однако мирному времяпровождению не суждено было продлиться дольше. Глухая боль, пронзившая всё его естество, застала его как раз в тот момент, когда он выходил из совятни. Призыв. Очень знакомый такой призыв. Во время него Северус-из-будущего обычно хватался за левую руку и со всех ног бежал на зов своего Господина. Как собачка. Что ж, в этот раз ему самому придётся примерить эту роль на себя. Передав через Авриэль сообщение миссис Снейп о своём уходе ввиду внезапно возникших дел, юноша перекрасил зелёную мантию в чёрный цвет, а подобранный под ногами камень трансфигурировал в полумаску, после чего аппарировал в Слизерин-мэнор. В коридоре второго этажа его встречали и украдкой кланялись домовики, благородные дамы и господа рода Слизерин приветствовали его с картин, раскланиваясь и приседая в реверансах. К счастью, все они уважали его и верно хранили секрет, а ему дополнительные глаза и уши рядом с Томом лишними не были. Эх, эти бы самые глаза и уши во Второй Магической Войне!.. В приёмный зал, куда вела нить связи, он вошёл величественно, как к себе домой. Без привычного внимания было бы скучно, а здесь оно было обеспечено в лицах полного Внутреннего Круга и самого Тёмного Лорда. -- Явился, не запылился, - полным отвращения тоном прорычал Фенрир и тут же сморщился, будто учуял поганую вонь. О, у них с Сивым были «особенные» отношения, поскольку восприятие оборотня было во много раз острее человеческого, он каждый раз при встрече ощущал исходящую от незнакомца опасность. Однако начинать противостояние в открытую не торопился: Господин ясно дал понять, что поганец ему нужен целым и невредимым. -- Псина, ты там что-то тявкаешь? Погромче, а то не слышно, - вместо приветствия пренебрежительно бросил молодой человек и спокойным шагом направился к ступеням возвышения, полностью проигнорировав то, что Пожиратели стояли двумя стройными рядами от него по бокам. -- Рот захлопни, а то прочувствуешь мои клыки на своей лебединой шейке, щенок! -- Фенрир, хватит, - тихий, но внушительный голос Волдеморта никого не оставил равнодушным, особенно он удивил Гарри. Да и не столько тон голоса, сколько поведение Тома. Он выглядел… уравновешенным. Восседавший на троне, скучающе подперев склонённую на бок голову рукой. Весь его внешний вид выражал скуку и расслабленность, только тёмно-багровые глаза… их цепкий взгляд ещё с порога впился в него – жадно, требовательно, изучающе. Гарри впервые ощутил себя маленькой белой мышью в лапах обожравшегося льва. -- Ты опоздал. Пожиратели затаили дыхание, кое-кто зло усмехнулся в предвкушении последующего за провинность Круцио. Юноша мысленно закатил глаза и пожал плечами. Ей Мерлин, как дети! Что ж, придётся их разочаровать, Том сегодня явно был не настроен на игру в садо-мазо. -- Заплутал по дороге. Не помешало бы указатели в коридорах развесить. -- В следующий раз – лично для тебя. Присоединись к остальным. О, какое же разочарование и неверие отобразилось на лицах Беллы, Фенрира и Рабастана! Вальпурга не сводила с него своего пристального взгляда, но в глубине тёмных глаз плясали искорки веселья. Окинув поверхностным взглядом оба ряда, молодой человек, не задумываясь, пристроился рядом с единственным платиновым блондином среди прочих, который замер каменным изваянием и, кажется, вообще не дышал. -- Британское Правительство и Министерство Магии до сих пор не приняли мои угрозы всерьёз и продолжают успокаивать граждан липовым контролем. Печально. Маглорожденные всё продолжают проникать в наш мир, привнося в него свои ложные верования, нелепые традиции и грязную кровь. Пора очистить магический мир от их влияния, и пусть это займёт не день, не месяц, не год, но в ближайшем будущем мы сможем вздохнуть свободно! Если через законы решить вопрос не удалось, значит, будем действовать через террор… «И кто тебе пишет речи, Том? Блистаешь красноречием, Белла слушает с открытым ртом. Внимания Ордена Феникса тебе, похоже, мало, теперь внимание магловского Правительства подавай. Тааак, что там про Хогсмит и Лондон? Рехнулся?! Хотя, кого и о чём я спрашиваю…. Мордред, как же всё не вовремя!» -- Разделитесь на две группы: первую группу, отвечающую за нападение на центр магловского Лондона, возьмёшь под своё командование ты, Рудольфус. -- Да, мой Лорд, - незамедлительно отозвался старший из братьев, склонившись в почтительном поклоне. «Ага, значит, проверка на вшивость. Даже не знаю, что лучше: напасть на беззащитных маглов или ввязаться в противостояние магов? Мда…» -- Вторая группа нападёт на Хогсмит под руководством Рирэна. Последовавшую за этим объявлением тишину можно было ножом резать и тонким слоем размазывать по стенам. Большая часть магов была, судя по всему, обескуражена новостью, но возмущённые взгляды они предпочли направить на безызвестного мальчишку, а не на своего Повелителя. Гарри несколько мгновений переваривал услышанное, очень надеясь, что слух его подвёл. Ага, как же! Люциус рядом с ним тоже радостным не выглядел. -- Когда планируется нападение? – проглотив ком вопросов, спокойно поинтересовался молодой человек. -- Время, место сбора и состав групп я скажу каждому в отдельности, во избежание утечки информации Ордену Феникса. На этом всё, все свободны. Быстро, сухо, по факту – вот тебе и собрание Пожирателей Смерти 1976 года. А самое главное, что никто не пострадал, уходили все на своих двоих, не уползая. Разве что Рирэн не торопился покидать зал, и Вальпурга ожидала позволения Господина высказаться. -- Почему я? Тонкая тёмная бровь вопросительно взлетела вверх, а тонкие губы сложились в лёгкую усмешку. Неужели маленький змеёныш его вообще не боится? -- Это проверка для тебя. Хочу посмотреть, на что ты способен. Нападение будет через два дня, под твоим руководством будут трое членов Внутреннего Круга и десять новичков. В полдень будь добр аппарировать сюда. «Доверяешь мне, да? Два дня… мало, мне не хватит времени…. И, тем не менее, это будет понедельник, учеников Хогвартса в деревне не будет, а значит, будет уменьшена безопасность. Ладно, придётся действовать по обстоятельствам, как всегда» -- Я не ваш слуга и не обязан подчиняться вашим приказам. Равноправие, Лорд Мракс. -- Ты подчинишься мне, Рирэн, или я заставлю тебя! – столь резкой перемены настроения не ожидал никто. Ещё минуту назад Тёмный Лорд самодовольно ухмылялся, а теперь шипел, как рассерженная змея, и опасно сузил вмиг ставшие багровыми глаза. Миссис Блэк встревоженно посмотрела на Лорда и перевела непонимающий взгляд на молодого мага. Чем он мог рассердить милорда так внезапно? Однако с лёгким удивлением она заметила, что загадочный незнакомец, чьего лица они так до сих пор и не видели, не выглядел напуганным. Наоборот, в нечеловеческих горящих жёлто-зелёных глазах можно было прочесть упрямство и непокорность. -- Не забывайтесь, Наследник. Если вы поставили эту идиотскую печать на мою душу, то это не значит, что я, как трясущийся пёс, будут бежать к вам каждый раз из-за страха получить Круцио или испытать ту боль вновь. Я испытал столько боли, что вполне научился жить с ней. Шантажировать меня? Не получится. Доброго дня, Лорд Мракс. Коротко поклонившись, молодой человек стремительным твёрдым шагом покинул зал, оставив последнее слово за собой. На выходе в коридоре его встретил молчаливый, с холодной неприступной маской на лице Малфой. Гарри лишь покачал головой и со словами «не сейчас» аппарировал в Певерелл-холл. Час от часу день легче не становился. … За что Гарри уважал и ценил Люциуса, так это за его сдержанность и холодный расчёт. В отличие от того же Северуса, он не стал устраивать истерик, скандала, даже оскорбительные и укорительные высказывания оставил при себе, лишь поинтересовавшись, едва Певерелл в домашней мантии переступил порог голубой гостиной: -- Гарри, ты в своём уме? -- И почему в последнее время всех так интересует моё психическое состояние? Собак и кошек в детстве не мучил, маленьких не обижал. Подумаешь, убил василиска, едва ушёл от оборотня, поссорился с русалками, разозлил дракона… - поняв, что заговорил о лишнем, Гарри запнулся и обезоруживающе улыбнулся сбитому с толку Малфою. – Шутка. -- Как ты вообще оказался на собрании Пожирателей Смерти, тем более Внутреннего Круга? -- О, как раз-таки это произошло незапланированно. Я спас почти весь Внутренний Круг от заключения в Азкабан, когда они так по-идиотски попались в ловушку Ордена Феникса. А потом произошло ещё кое-что, и я предстал пред багровые очи Волдеморта. Я предложил ему финансовую и магическую поддержку, он, вроде бы, согласился. -- Но метку он тебе не поставил, - настороженно произнёс Люциус, продолжая буравить младшего партнёра подозрительным взглядом серо-голубых глаз. Гарри неприятно поморщился: сомнения в себе он воспринимал, как оскорбление. -- А ты видел её у меня на руке утром? Спасибо, с меня одной татуировки достаточно. -- Кстати о татуировке… -- Нет, Люциус, о ней мы говорить не будем. Лучше расскажи мне, с чего вдруг у Тома сегодня хорошее настроение? -- Не сказал бы, что настроение у милорда было хорошим, но он действительно вёл себя немного… странно. -- То, что Круцио не летели в разные стороны, я уже заметил. Что-то ещё? -- В последнее время Лорд стал более адекватен. Кажется, он выстроил далеко идущие планы, которым теперь следует. Если учитывать тебя, как дополнительный источник финансов и боевой мощи, то война из холодного противостояния вскоре перейдёт к активной конфронтации. Мне почему-то кажется, что ты заинтересован в этой войне гораздо больше, чем Тёмный Лорд и Дамблдор. Ответом Малфою был проказливый взгляд изумрудных глаз из-под полуопущенных ресниц. Не то, чтобы Гарри так уж жаждал Первой Магической Войны, но и прекратить её, увы, не мог. Все события, так или иначе, должны были следовать по строгой временной цепи. Будь его воля, давно бы отравил Альбуса, а Тома, возомнившего себя невесть кем, поставил бы в угол! О, ещё бы стёр с лица мироздания эту мордредову сороку с именем мирским Сивилла Трелони. А вообще, к чёрту всё, зачем этому миру вообще жить? «Нет мира – нет проблем» - однажды удачно пошутила Смерть. Пошутила ли? -- Тебя беспокоит что-то ещё, Люциус? -- Разберусь как-нибудь сам. Надеюсь, ты больше ничего не утаил от меня? Четвёртого партнёра, например? Косы Смерти за спиной? -- Коса? Ну, зачем же… я много лучше управляюсь кнутом, а ещё шпагой и стилетами. Но коса у меня тоже есть, пылится в оружейной. -- Я не шучу, Гарри. -- Я тоже. И нет, у меня нет четвёртого партнёра, потому что мне троих хватает с лихвой. Люциус, не делай глупостей. Наглая усмешка Малфоя Гарри не понравилась. По хитрым искоркам в глазах было заметно, что тот уже что-то задумал, но вот в отношении кого или чего? -- А вот это, котёнок, тебя уже не касается, - нарочито беззаботным тоном заявил блондин, после чего поспешил покинуть гостиную, оставив юношу одного с червячком сомнений и недобрых предчувствий. Нет, Малфой определённо точно что-то задумал. Но стоит ли вмешиваться? Что-то подсказывало ему, что вмешиваться в разборки между магическими созданиями не следует, третьим-лишним всегда больше достаётся. «Кажется, крыша у меня начинает ехать быстрее…» *** Утро своего шестнадцатого дня рождения Северус встретил на Астрономической Башне. В прямом смысле слова. Открыл глаза, а над ним высокий каменный потолок, слева колокол, а справа балкон. Вся площадка, впрочем, как и его кровать, были припорошены снегом, который крупными хлопьями падал с неба. А проснулся он из-за адского холода, пробиравшего до костей и причинявшего жуткую боль. С трудом выпрямив скрюченное тело, в чём был – в пижаме и одном тапке – он поспешил в подземелья, таясь в предрассветных тенях и нишах коридоров, чтобы не попасться никому из преподавателей. И только добравшись до гостиной Слизерина, он вздохнул с облегчением. До подъёма первых ранних жаворонков оставалось ещё не больше часа, вот только заснуть он уже не мог. Телу не давала покоя болезненная ломота, а голове – мысль о том, благодаря кому он вместе со своей кроватью оказался на Астрономической Башне и как эту самую кровать возвращать назад в подземелья. К профессорам за помощью он обратиться не мог, а на факультете ждать помощи было не от кого, по крайней мере, ему. Хорошее начало дня. Погрузившись в столь мрачные мысли, он и не заметил, как просидел у горящего камина час. Хлопки дверей вернули его в реальность, и он уже без стеснения зашёл в свою комнату, собрал форму и мантию и отправился в общую ванну, умываться и переодеваться. Долгое время он простоял под струями горячей воды, но, что странно, отогреться так и не смог. Вот только заболеть в день Хогсмита ему не хватало! В Большом Зале все ученики, начиная с третьего курса, были взбудоражены предстоящим походом в Хогсмит, а их голоса сливались в единую какофонию звуков, нервируя и раздражая. На этот раз Северус решил отсесть подальше от однокурсников, чтобы позавтракать в тишине и покое. Ах, если бы! Но компания, по крайней мере, оказалась приятной. -- Северус, какие у тебя планы на сегодня? Скажи, что ты пойдёшь со мной в Дэрвиш и Бэнгз. Пожалуйста, - усевшись с другой стороны слизеринского стола прямо напротив Снейпа, Лили состроила жалостливые глазки и в молитвенном жесте сложила ладошки. Остальные слизеринцы отнеслись к беспардонному появлению за их столом ало-золотой львицы уже привычно – с равнодушием. А чего ещё ждать от подружки Поттера? -- Извини, Лили, но у меня уже назначена встреча. Разве обычно на прогулке тебе не составляет компанию Милли? Девушка уныло хмыкнула. -- У них с Филом сегодня свидание, не хочу им мешать. А что за встреча? С кем? -- А вот это тебя уже не касается, - раздражённо огрызнулся молодой человек, но сразу же прикусил язык. Лили ни в чём не была виновата, любознательность была присуща ей, и он вовсе не хотел обидеть её. Наверное, всё дело в простуде. Однако когда он посмотрел гриффиндорке в глаза, то не увидел в них обиды или злости, только укор и недовольство. И эти изумруды смотрели на него с укором. Почему он всё никак не мог отделаться от мысли, что эти глаза очень похожи на другие, тоже знакомые ему? И похожи они были не столько цветом, сколько упрямством и несгибаемой волей во взгляде. И как такое может быть? -- Ты ведь всё-таки решил воспользоваться моим советом и извиниться перед мистером Снайрусом лично, да? Вы с ним сегодня встречаетесь? Где? Когда? -- Почему тебя так интересует этот Снайрус? Северус удивлённо посмотрел на подругу, когда та под его пристальным взглядом вдруг покраснела. Но через несколько мгновений она нахмурилась, опустила взгляд на сцепленные в замок руки и поёрзала на месте. Странно было видеть её настолько растерянной и смущённой. -- Не могу сказать наверняка… когда его первый раз увидела… такое чувство… странное, необычное… меня будто что-то тянет к нему… С каждым новым вымученным словом её лицо краснело всё сильнее, а Снейп пытался удержать нижнюю челюсть на месте, чтобы не слишком привлекать внимание к их столу. Достаточно было и того, что его затылок прожигал ненавидящим взглядом Поттер. -- Он гей, - само собой с глухим рычанием сорвалось у него с губ прежде, чем он успел обдумать сформировывавшуюся мысль. Откуда-то вдруг взялась злость, но вот на кого… в этом, как ни странно, он не был уверен. -- Он же не… ты… вы ведь не вместе…? – заикаясь, выговорила Эванс, сама не ожидавшая от себя такой наглости. -- Нет! У него есть партнёр получше, - на этот раз злость была направлена на Снайруса, стоило только вспомнить нагло ухмыляющегося Люциуса Малфоя рядом с ним. Правую ладонь резануло болью, и Северус с недоумением посмотрел на глубокий алый порез и загнувшееся лезвие ножа. Лили смотрела на него с не меньшим удивлением. А уж гипнотический взгляд голубых глаз директора Снейпу вообще не понравился, поэтому он поспешил спрятать раненую руку под мантией. -- Северус, ты хорошо себя чувствуешь? Ты очень бледный… бледнее обычного. -- Да, я в порядке. Лил, поговорим позже. Мне нужно ещё успеть переодеться перед выходом. -- Но, Северус… Не успела девушка закончить своё возмущение, как брюнет выскочил из-за стола и стрелой метнулся к выходу. За пять лет дружбы она уже научилась не оцарапываться о колючки, которые выставил вокруг себя Северус, но сегодня он вёл себя странно. … Сидя в пабе Три Метлы за дальним угловым столиком, Гарри непреднамеренно следил за той грацией, с которой мадам Розмерта порхала по заполненному посетителями залу, а в мыслях лениво просчитывал тот период, в течение которого не спал. Выходило, что две недельки незаметно набежали. Для делегатов не было никакой разницы, в какое время заявиться на аудиенцию, так что приходилось бодрствовать двадцать четыре часа в сутки. Позже Гарри вообще выпустил из виду такую важную деталь, как сон. Серая Госпожа как-то пошутила, что Смерть вообще никогда не спит. Шутка Певерелла не улыбнула, а собственная бессонница начала утомлять. Не то, чтобы он чувствовал себя чрезмерно вымотанным, апатичным, нервным, наоборот, чувствовал он себя просто превосходно, что порядком беспокоило. Силы, дарованные Вечной Госпожой, росли и развивались, так что, чтобы показаться сегодня на людях, пришлось выпить двойную дозу зелья купирования. И без того взволнованная с утра миссис Снейп даже не заметила пропажи лишней порции. На его столике сиротливо ютилась пустая кружка из-под сливочного пива, а скучающее выражение лица явно привлекло внимание мадам Розмерты, так что она тут же поспешила к нему. -- Что-нибудь ещё, молодой человек? Может быть, ещё одну кружечку сливочного пива? -- Да, можно. И ещё чашечку кофе с ликёром, будьте добры. От мягкого бархатного тембра и загадочного взгляда по-кошачьи красивых зелёных глаз щёки женщины залились румянцем, а сердце в груди пустилось в бешеный пляс. Ещё никогда в её паб не захаживал столь красивый молодой человек. И он явно не был учеником Хогвартса, коих сегодня в пабе было навалом. -- Одну минуту. Не успел Гарри погрузиться в новые думы, когда двери паба со стуком открылись, пропустив внутрь не только закутанного с головы до ног нового посетителя, но и свежий морозный воздух и вихрь снега. Появившаяся с подносом хозяйка паба как раз привлекла внимание незнакомца к столику, так что сама собой отпала необходимость кричать на весь зал. -- Если что-то будет нужно, только позовите, - проворковала Розмерта и кокетливо подмигнула зеленоглазому брюнету. Юноша опешил. Ему что, только что сделали зазывное предложение? Хм, и не было печали… -- Я смотрю, ты даром времени не теряешь. Гарри удивлённо посмотрел на опустившегося на стул напротив него Северуса. Ему показалось, или в его голосе проскользнула нотка злости? -- Время и место встречи, собственно, как и саму встречу, назначал ты, но позволил себе на неё опоздать. И ты ещё в чём-то меня упрекаешь? Если мы здесь только ради твоих упрёков, то позволь откланяться. Нам обоим сегодня предстоит тяжёлая ночь, к ней следует хорошенько подготовиться. И только он собрался подняться на ноги, чтобы уйти, как его запястье перехватила холодная худая рука и удержала на месте. -- Думаю, мы не с того начали. Я вовсе не хотел в чём-либо упрекать тебя. -- Такой тон разговора мне нравится больше, продолжай в том же духе, - саркастично заметил Певерелл, но тут же тяжело вздохнул и по старой привычке взлохматил волосы на затылке. Оба были немного на взводе, и Гарри был вынужден признать, что из них двоих ребёнком себя вёл именно он. В качестве примирения он обратно сел за стол, к себе придвинул чашечку крепкого кофе, а Северусу предложил согреться сливочным пивом. Протеста или недовольства не последовало, так что можно было вздохнуть свободнее. -- Назначенная тобой встреча имеет под собой какую-то цель, или ты просто решил провести время в моей компании? Я не жалуюсь, но затянувшееся молчание меня напрягает. -- Директор Дамблдор очень интересовался твоей личностью. Я сказал, что после ухода моей матери от отца ты принял её в свой дом под Покровительство. У тебя небольшая двухкомнатная квартира в магловской части Лондона, где я, собственно, и проболел все четыре дня. -- Ну, у меня действительно есть некоторая недвижимость в центре магловского Лондона, - задумчиво протянул Снайрус, про себя удовлетворённо улыбаясь и жмурясь. Северус всё-таки не подвёл его, прислушался, и вот таким своеобразным и несуразным способом пытается извиниться. -- Что, если он будет всё это перепроверять? -- И пусть перепроверяет на здоровье. Скрывать от всех своё истинное лицо мне удастся ещё максимум месяц, так что эта маленькая ложь не будет играть большой роли. Насчёт своей матери можешь не переживать, я обеспечу ей полную защиту, под крышей моего дома она ни в чём не будет нуждаться. Впрочем, как и ты… -- Мне не нужны подачки, Снайрус! -- Это не подачка. Считай это неким капиталовложением с моей стороны. У меня отличный нюх на редкие таланты, к коим относишься и ты. Бизнес, как любят выражаться маглы. -- Ты сейчас до невозможного похож на Малфоя. -- Сочту за комплимент. С минуту изучая собеседника, явно наслаждавшегося их короткой перепалкой, Северус вновь приложился к кружке со сливочным пивом. Когда в голове сформировался давно гложивший его вопрос, он всё же решился его задать. С чего-то же следовало начинать их мирное общение. -- А сколько тебе лет? Сделавший глоток Гарри поперхнулся напитком, едва не сплюнув его себе на брюки. А вот такой подлянки от Снейпа он не ожидал. -- А как на твой взгляд? – в полушутливой форме поинтересовался он. -- Ты выглядишь не старше третьекурсника, мама сказала, что мы ровесники, но… «твои глаза не могут принадлежать подростку. Их взгляд и глубина… словно ты прожил не одну жизнь, и она была очень… немыслимо долгой и тяжёлой. Эти глаза… в них нельзя смотреть слишком долго, иначе можно потерять самого себя» -- Но? -- Мне кажется, что ты старше меня. Мне просто интересно… -- …намного ли, что позволяю себе командовать тобой? Я бы этого не делал, если бы ты сам мне не позволял. Однако заметь, за всё время нашего… общения я не сказал и не посоветовал тебе ничего плохого. И да, - дождавшись, когда Снейп сделает очередной глоток пива, с ехидцей закончил: - через полгода мне исполнится семнадцать. На этот раз давиться пришлось Северусу, и остатки взбитой пены красочно расплескались по столу. -- Ты ведь… Не успел он закончить, как двери в паб с силой распахнулись, впуская внутрь шумную хохочущую компанию, которую Снейп узнал вмиг. А вот Гарри заинтересованно склонил голову в бок, чтобы повнимательнее посмотреть на новых посетителей, от которых явно не стоило ожидать тишины и покоя. Четверо молодых людей, кажется, были личностями узнаваемыми, потому как то тут, то там раздавались приветственные выкрики и приглашения за столик. Неожиданно волна волнения прокатилась по его телу, а в груди заворочался колючий ёжик неверия и предвкушения, когда он заметил знакомые тёмно-каштановые вихры и отблески света в стёклах очков. -- Ребята, посмотрите, это же Нюнчик! Северус глухо зарычал и поморщился этому отвратительному громкому голосу, который был вынужден слышать в Хогвартсе каждый день, да ещё и не по одному разу! Гарри только в последний момент успел спрятать свои эмоции под маской вежливого равнодушия, когда к их столику с вопиющей невоспитанностью подсели трое из Мародёров, а вот Ремус остался стоять на ногах, явно не желая становиться участником назревающего конфликта. К тому же, всего на мгновение, их взгляды пересеклись, но брюнет первым опустил глаза. Плохо дело, к этой встрече он был не готов. -- Поттер, Блэк, Петтигрю, вас сюда не приглашали! -- Что такое, Снейп, портим тебе свидание? Ох, приносим свои глубочайшие извинения! Мы такие бескультурные твари! И кто же этот счастливчик, заполучивший такого «прекрасного» тебя? – с особой долей яда выделив слово «прекрасного», загоготал Сириус и только после этого обратил внимание на собеседника слизеринца, чьё лицо до этого оставалось в тени. Гарри нарочно подался вперёд и с улыбкой посмотрел на вмиг помрачневших гриффиндорцев. -- Действительно, бескультурье из вас так и прёт, мистер Блэк, Наследник Поттер. Я очень надеялся, что следующая наша встреча произойдёт при более приятных обстоятельствах, а вы вновь предстаёте передо мной в столь неприятном образе. -- Да кто ты такой, что разговариваешь так с нами?! Твой дружок, Нюниус? – влез в разговор Петтигрю, мерзко ухмыляясь. Гарри сжал челюсти настолько сильно, что почти каждый сидящий за столом услышал скрежет зубов, а взглядом, которым он ожег толстяка, явно хотел испепелить его на месте. У Ремуса волосы встали на затылке от той ауры, вспышкой охватившей незнакомого брюнета. Но вспышка – явление кратковременное, так что уже через считанные секунды от той необоснованной ярости не осталось и следа. Но для Гарри ярость была как раз-таки обоснованной. Питер Петтигрю – жалкая крыса, продавшая своих лучших друзей за кусок сыра! На миг его охватило желание обратить хвостатую тварь в прах, но он заставил себя не поддаться безумию и вновь улыбнулся через силу. -- Северус – мой друг, а я очень ценю своих друзей и всегда слежу за их благополучием. Хотите ответить за своё оскорбление? Снейп непроизвольно поёжился. Чересчур спокойный и улыбающийся Снайрус пугал намного сильнее, чем кричащий и взрывающий окружающие хрупкие вещи. Кроме того, озадачивала ненависть, почему-то направленная лишь на Петтигрю. Это из-за оскорбления? Или личная неприязнь? К тем же Поттеру и Блэку он отнёсся вполне терпимо и сдержанно, а на Люпина, практически, не обращал внимания. Питер, очевидно, почувствовавший неладное, но тупо проигнорировавший дурное предчувствие, уже собрался ответить что-то не менее, по его мнению, дерзкое, но вовремя вмешался Джеймс, настороженно смотря на второго брюнета: -- Помолчи, Питер. Думаю, нам не стоит вот так скоропалительно переходить от слов к делу и хвататься за палочки. -- Ну что вы, Наследник Поттер, мне не за что хвататься. Я полностью безоружен, - расплылся в своей самой дружелюбной улыбке зеленоглазый юноша, но под конец холодно обрубил, - но это не значит, что я не опасен. За столиком воцарилась напряжённая тишина, которую не нарушали грохот и веселье в зале. Казалось, будто оппоненты безмолвно изучали друг друга, хотя Северус всегда считал Мародёров своими личными врагами. Ну, кроме разве что Люпина, который возился с неугомонной троицей, как с детьми, и просто вынужден был всюду следовать за ними. Однако Блэк и Поттер вели себя странно: обычно задиристые и безрассудно смелые сейчас они выглядели донельзя серьёзными и сосредоточенными, словно маг напротив них изрядно беспокоил их. Гарри, в свою очередь, позволял им себя разглядывать и попивал уже остывший кофе, в то же время из-под полуопущенных ресниц рассматривая двоих интересовавших его людей. Сириус и Джеймс – крёстный и отец. Такие молодые, беззаботные, высокомерные, заносчивые, эгоистичные, а главное – живые. И пусть в них сейчас было больше минусов, чем плюсов, но он всё равно испытывал к этим двоим… нет, к троим нежную привязанность, капельку уважения и бесконечную благодарность за то, что они когда-либо были в его жизни. -- Поттер, если тебе здесь больше нечем заняться, то забирай своих шавок и проваливай. -- Ты кого шавками назвал, урод? Тебе ночи под звёздами оказалось мало!? – тут же вскинулся Сириус, оправдывая горячность блэковской крови. Но в этот раз и Северус решил не молчать, из последних сил пытаясь сдерживаться, чтобы не накинуться на ублюдка с кулаками и не набить морду обычным магловским способом. -- Пасть захлопни, воняет! -- Ну всё, гад, ты нарвался. -- Мистер Блэк, иногда стоит просто промолчать, притворившись глухим, - назидательно прервал поток ругательств Певерелл, но предостерегающе посмотрел на распаляющегося Снейпа. – Думаю, ваши родители вам неоднократно об этом напоминали, однако, видимо, к их воспитанию вы отнеслись легкомысленно. Полагаю, на этот раз отсылать письмо мне следует не Лорду и Леди Блэк, а другому представителю столь многочисленного рода…. Альфарду Блэку, например. Северус со скрытым удовольствием наблюдал, как на лице Блэка отражается недоумение, испуг и шок. Что именно в словах Снайруса его так потрясло, он не знал, но оставил себе на заметку попытаться разузнать. Не было секретом, что Сириус не ладил со своей семьёй и наперекор ей поступил на Гриффиндор, хотя все Блэки учились на Слизерине. Но, очевидно, в этой семье были ещё скелеты в шкафу. И откуда только Гарри мог знать слабые места Блэка? А не знает ли он и о его, Северуса, слабых местах? Врождённая и вскормленная с молоком матери недоверчивость приподняла голову и оскалила клыки где-то внутри него. -- Как я понимаю, вам приглянулся этот столик. Что ж, желаю вам приятного времяпрепровождения, а мы с Северусом немного прогуляемся. Кажется, метель утихла. Бросив несколько галеонов со щедрыми чаевыми на стол, молодой человек изящно поднялся из-за стола, одёрнул зимнюю мантию и неторопливо направился к выходу из паба, однако по чёртовому «везению» обходить стол пришлось с той стороны, где стоял Ремус. И вот тихое рычание, которому, кажется, и сам Люпин был удивлён, Гарри не понравилось. Тот же Фенрир всегда весьма агрессивно реагировал на него, может быть, оборотням не нравится его магия? Снейп с не меньшим достоинством поднялся на ноги, окинул всех четверых презрительным взглядом и отправился за Снайрусом, упорно гася в себе злость и раздражение, а ещё обиду. Гарри не имел никакого права влезать в его дела! Ему не нужна была его защита перед этими идиотами! Он сам мог с ними справиться! Сам! Гарри был прав, метель на улице утихла, так что стало относительно тепло для недолгой прогулки. В компании Снайруса Северус чувствовал себя очень неуютно в том плане, что они были объектами постоянного внимания прохожих. Не важно, какого возраста или пола, но маги, так или иначе, засматривались в их сторону и при этом нисколько не смущались. Немного подумав, юноша и сам пришёл к мысли, что будь таким же простым прохожим, провожал бы мимо проходящего зеленоглазого молодого человека не менее восхищённым взглядом. Красивый, статный, в меру изящный для мужчины, но в каждом жесте, движении, повадке проступало что-то хищное, что привлекало ещё больше внимания и неимоверно заинтриговывало. Нечто отдалённо похожее он наблюдал у Люциуса Малфоя, когда тот ещё учился в Хогвартсе, но у Гарри это выходило более естественно, словно было дано от природы. -- А что имел в виду Блэк, когда говорил о ночи под звёздами? – решил нарушить их приятную молчаливую прогулку Певерелл, без особого интереса заглядывая в витрины магазинчиков и лавок. -- Наверняка говорил о своей несбывшейся фантазии. -- Мда? И тебя это никоим образом не касается? -- Тебя это тоже не касается! – почему-то именно сегодня запихнуть раздражение, куда подальше, не удавалось, оно всё равно глухим рычанием вырывалось из груди. Откуда эта несдержанность? И почему всё ещё так болезненно ломит всё тело? Ещё и головная боль в придачу возникла. Вхождение в наследие вампира явно безболезненным не будет! -- У тебя сегодня просто лучезарное настроение, ты знаешь? Если хочешь нагрубить, то лучше промолчи, хотя бы мне от этого будет легче. Предупреждение прозвучало как раз вовремя, когда из ближайшего к ним магазинчика вышла ещё одна представительница ало-золотого факультета Хогвартса, но обоим юношам она была прекрасно знакома. Северус обречённо закатил глаза и мысленно проклял представшую его взору вывеску «Дэрвиш и Бэнгз». -- Северус! – гневно вскрикнула девушка, но взгляд её тут же переместился к рядом стоявшему молодому человеку, и она смущённо поджала губы. – Добрый день, мистер Снайрус. -- Добрый день, мисс… -- Эванс. Лили Эванс. Мы с вами однажды столкнулись в Больничном Крыле, когда вы забирали Северуса. -- Я помню вас, мисс Эванс. Сложно забыть столь очаровательное создание, без всяких сомнений доверившее мне своего друга, - наклонившись вперёд, Гарри подхватил её прохладную ручку и поцеловал. Польщённая комплиментом и проявленным знаком внимания, Лили мило покраснела и улыбнулась. Северус почувствовал себя уязвлённым: мало того, что о нём позабыли, так ещё и подруга краснела, наслаждаясь вниманием Снайруса. -- Ты вообще ни одной юбки пропустить не можешь? Или что, самовыражаешься подобным образом?! Последний шаг был сделан, и все цепи-ограничители были сорваны. Это понимали и Снейп, и Снайрус, вот только понимать – это одно, а сдержаться без тормозов – совсем другое дело. К сожалению, достаточной для этого выдержкой не обладал ни один, ни другой. -- Замолчи, Снейп! Придержи свой яд на языке. -- А то что, приструнишь меня, как тех безвольных придурков? Кем ты себя возомнил?! Как по мне, так ты явно не отличаешься от этих имбецилов, недалеко ушедших по развитию от амёбы! Таких ублюдков ещё… - звонкая пощёчина прервала безостановочный поток ругательств, вот только инициатором её стала, как ни странно, девушка. Гарри стеклянным взглядом смотрел на Снейпа, до ужаса бледный и будто бы каменный. Лили вообще была в шоке, но при необходимости была готова ударить друга ещё раз. Никогда прежде она не слышала столько… зла в голосе Северуса. Не просто злости и гнева, а именно зла, и это очень напугало её. -- Северус, мы возвращаемся в Хогвартс. Похоже, метель на тебя очень плохо влияет, - строго заявила она, взглядом пригвоздив друга к месту. В более мягком и дружелюбном тоне попрощавшись с мистером Снайрусом, она резво развернулась и направилась в сторону возвышающегося на склоне холма замка. Почему даже Лили встала на сторону Снайруса?! Всегда и везде только Снайрус! Очаровал его мать. Охмурил Малфоя, что тот теперь на носочках вокруг него бегает. Бахвалится своим богатством, постоянно указывая им на это. Теперь ещё и Лили – ту, что так дорога его сердцу – переманил на свою сторону! -- Ненавижу тебя. С момента твоего появления моя жизнь рушится, как карточный домик! Это ты во всём виноват. Тебя никто не просил влезать в мою жизнь! Мне не нужно твоё Покровительство! И твоя защита мне к чёрту не нужна! Ты самодостаточная, высокомерная, двуличная и заносчивая сволочь! Знать тебя не желаю! Пока звучали оскорбления, перед глазами Гарри невольно предстала иная картина – вечер, кабинет профессора Снейпа и его склонённое белое от ярости лицо. -- Ты такой же, как твой отец: ленивый, заносчивый. Твой отец был наглецом и ничего собой не представлял! Каждое слово тупой иглой впивалось в сердце и застревало в нём. Кем для Северуса он был – сыном ненавистного Джеймса Поттера или любимой подруги детства Лили Эванс? А видел ли он в нём просто Гарри? Не сына героически погибших родителей. Не мальчика-который-выжил. Не Миссию Света. А просто… Гарри…? В голове стоял туман, периодически воспоминания о Северусе-подростке перемежались с Северусом-взрослым. Вот он ругает его за испорченное зелье, злорадно снимает баллы с Гриффиндора. А здесь интересуется насчёт лаборатории, в которой хотел бы провести свой научный эксперимент. А после безмолвно просит прощение, и чёрные глаза безжизненно замирают в одной точке. Его Северус умер. Тогда с кем он был всё это время? Кто из них настоящий? Кого он хотел защитить?.. Он не помнил, как попал в Певерелл-холл, но вдруг более-менее очнулся сидящим на широком подоконнике своей комнаты и вырисовывавшим странные узоры на окне. Стук в дверь отвлёк его от занятия. Вошедшая в покои миссис Снейп выглядела ещё более взволнованной, чем была с утра. -- Гарри, я не заметила твоего возвращения. Как прошла ваша с Северусом встреча? -- Всё в порядке. -- Надеюсь, он ничего не натворил. Пробуждение наследия всегда очень скверно сказывается на характере, а учитывая мнительность моего сына… -- Всё в порядке. Женщина вздрогнула, в очередной раз услышав односложный ответ молодого человека. По выражению его лица она пыталась хоть что-то выяснить, но маска была слишком спокойно-натуральной, а на губах будто застыла вежливая улыбка. Спрашивать о чём-то ещё было бесполезно, оставалось только подождать, когда юноша «оттает». -- Поужинаем вечером вместе, хорошо? Я помогу тебе всем, чем смогу. Пожалуйста, не отчаивайся, Гарри. -- Хорошо. Женщина покинула комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь, а Гарри автоматически повернул голову снова к окну. Северус никогда не признает его в качестве партнёра. Он никогда не смирится ни с какими ограничениями, а партнёр – это груз на плечах, это цепь с ошейником. Связанный двумя Господами, Снейп всегда стремился к свободе. Кажется, Авриэль что-то упоминала о перекрытии партнёрской связи… … Ровно в полночь таинственный гость появился на третьем этаже возле статуи Одноглазой Ведьмы, а через минуту он уже пересекал галерею доспехов, откуда в мгновение ока оказался в гостиной Слизерина, при этом не потревожив Охранные Чары. Старинный замок не слишком-то был рад незваному гостю, однако сообщать о нём кому-либо, даже действующему директору, не собирался. Главное, что в мыслях вторженца не было желания причинять вред детям, а остальное мудрого каменного гиганта мало заботило. Гарри лишь усмехнулся ворчанию Хогвартса, слышавшегося им на ментальном уровне. Похоже, замок был не слишком доволен деятельностью действующего директора и считал его великовозрастным ребёнком, не наигравшимся в детстве. Он так не был похож на Певерелл-холл. Если тот был приятным собеседником и внимательным слушателем и воспринимался, как человек в возрасте от тридцати до тридцати пяти лет, то Хогвартс образно представлялся старым брюзгой, хотя был значительно младше Дома Певереллов. Что ж, по крайней мере, препятствий ему к цели строить не будут. Чтобы найти нужную комнату, ему пришлось обойти почти все комнаты пятикурсников, потому как в слизеринской норе он бывал всего раз в своей жизни и то, дальше гостиной не заходил. Вскоре нашлась не только комната, но и нужная кровать с задёрнутым пологом. Вздохнув с явным облегчением, молодой человек скинул мантию-Невидимку и подошёл ближе, мимоходом ощутив Заглушающие и Отталкивающие Чары. Зато стоило ему отодвинуть край полога, и предпринятые меры предосторожности сразу же стали понятны. На измятой и разворошенной постели метался, словно волчонок, входивший в наследие Снейп. За ужином Эйлин посвятила его в детали пробуждения наследия, описывая процесс, как весьма болезненный и ужасающий для зрителя. Лично для себя Гарри ничего ужасающего не находил, но тихое протяжное поскуливание и рычание Северуса заставляли сердце кровью обливаться. А ведь весь процесс мог занимать и не один час, пока происходили метаморфозы в теле и во внешности. Уже сейчас было заметно, что волосы немного отросли и теперь опускались чуть ниже лопаток. -- Знаешь, Северус, будь мы сейчас в Певерелл-холле, я пригласил бы для консультации Дамиана, но ты не захотел облегчить участь ни себе, ни мне! Почему с тобой всегда так сложно?! В какой-то миг мелькнула мысль оставить всё, как есть, плюнув на неблагодарного ублюдка Снейпа, но она быстро сошла на нет. А чего он, собственно, ожидал? Что этот мрачный угрюмый гад кинется в его объятия и будет жадно внимать каждому его слову? Ха-ха, размечтался! Старшая версия не была душкой, так с чего ею быть младшей? Ко всему прочему, плюющийся ядом Снейп был более привычен, чем тихий и болтающий о погоде. Когда у Северуса начали ломаться кости, юноша закрыл уши ладонями из-за невозможности слышать срывающийся крик будущего вампира и невыносимо громкий хруст. И ему необходимо было присутствовать при этом, чтобы в нужный момент напоить новорожденного вампира своей кровью. А вот здесь и была одна загвоздка. Первой должна была стать кровь Мастера (родственника с тем же наследием), либо же – что случалось в крайне редких случаях – кровь пары. Так как заранее было известно, что Гарри является парой Северуса, миссис Снейп настояла на том, что напоить кровью должен именно он, что сразу же установит между ними связь. Связь, которой ни Гарри, ни сам Северус так не жаждали. С львиной долей восхищения Певерелл наблюдал за происходящими изменениями во внешности. Помимо значительно отросших волос, утром Снейп явно отметит и здоровый фарфоровый цвет кожи, морщинки на лбу и в уголках губ чуть разгладились, некогда короткие обкусанные ногти сменились аккуратненькими пластинами, как после маникюрного салона. Болезненная худоба пропала, оставив лишь стройное гибкое тело с широким разворотом плеч. Если сильно не приглядываться, то внешность Северуса не слишком-то изменилась. Но когда трепещущие веки приоткрылись и на него посмотрели абсолютно чёрные без зрачков и белков глаза, Гарри непроизвольно вздрогнул и затаил дыхание, боясь сдвинуться с места. Когда-то он читал, что оборотни реагируют на резкие движения. Вампиры, кажется, от них не слишком отличаются. Ха-ха, было бы забавно посмотреть на выражения лица Снейпа, если б он узнал о том, что его сравнили с «псиной». Чёрные провалы немигающим взором внимательно изучали его, к счастью, обошлось без угрожающего рычания. А вот появившиеся из-под верхней губы клыки послужили своеобразным сигналом к действию. Резко подавшись вперёд, Гарри полоснул подготовленным заранее кинжалом себе по запястью и прижал его к приоткрывшемуся рту, почти сразу же ощутив пульсирующую боль от впившихся клыков. Глотки сначала были достаточно большими, жадными, словно зверь дорвался до вожделенной добычи. Вампир, а сейчас в Северусе властвовал именно он, неотрывно следил за малейшим изменением в мимике своей жертвы и, когда Гарри слегка поморщился от головокружения и подступающей тошноты, внезапно успокоился. Глотки стали более редкими и тягучими, а вскоре до слуха юноши стало доноситься довольное рычание. «Очуметь! Люциус мурчит, Северус рычит! А Том что, шипеть будет от удовольствия? Ха-ха-ха-ха-ха. Так, сейчас не время поддаваться истерике. Ритуал ещё не завершён» И точно, спустя несколько мгновений он на духовном уровне ощутил тонкую ниточку связи, которая мягко опутывала его, будто спрашивала разрешения прикрепиться, стать единым целым. И на немой вопрос он смог дать лишь один ответ: -- Отказываюсь. Давление магии тут же прекратилось, и так и не возникшая связь разорвалась с тихим «тиньк». Вампир бросил на него обиженный и в то же время виноватый взгляд. Благодаря подсказке Авриэль, он несколько часов, оставшихся до полуночи, просидел в библиотеке, изучая статьи и заметки о перекрытии партнёрской связи. Всего существовало два вида блокировки связи: полная и частичная. Разница между ними была очевидна. При полной блокировке связь между магическим созданием и его партнёром перекрывалась полностью и навсегда, без возможности последующего восстановления. Чаще всего использовалась частичная блокировка. В истории нахождений магическими созданиями их партнёров встречались различные случаи, когда партнёр был либо морально не готов становиться парой магсоздания и всячески противился этому, либо возраст партнёра не позволял магическому созданию закрепить связь. Например, это касалось таких магических рас, как горгоны, сирены, наги, для которых совсем юный возраст партнёров или Ссеасс не становился преградой для проявления несдержанного темперамента. Частичная блокировка перекрывала ментальную, магическую и духовную связь и не позволяла магическому созданию обнаружить партнёра. Впрочем, именно этого Гарри и добивался, а ещё подумывал над тем, а не провернуть ли нечто подобное с Люциусом, но голос разума отчего-то просто вопил о том, что не следует торопиться и отказываться от всех партнёров. Как только концентрация магии вокруг них значительно снизилась, Северус довольно осторожно и аккуратно высвободил свои клыки из его запястья и расслабленно откинулся на подушку, моментально заснув крепким здоровым сном. Гарри отчего-то даже стало обидно: он тут потерял огромное количество крови, заработал мигрень и ужасную слабость, а этот… нехороший кровосос преспокойненько дрыхнет! -- Ну и что мне с тобой делать? Вопрос, конечно же, был риторическим. Ещё несколько минут полюбовавшись мирно спящим Северусом, он печально улыбнулся и оставил на прикроватной тумбочке небольшую бархатную коробочку и конверт без подписи. Обновив Заглушающие и Отталкивающие Чары, юноша подхватил мантию-Невидимку с пола, накинул на плечи и отправился к выходу из замка тем же путём, каким и попал в него. У них с Хогвартсом были не настолько доверительные отношения, чтобы он мог использовать их. … Певерелл-холл встретил его сонной тишиной; было слышно, как в большой гостиной двигается маятник старинных часов. Магический вихрь почти сразу же подхватил своего ослабленного и изнурённого хозяина, заботливо подпитывая его родовой магией. Едва он успел подумать о том, что, скорее всего, миссис Снейп беспокоится, как тут же оказался посреди бежевой гостиной, в которой единственным источником света был зависший под потолком Люмос. Миссис Снейп мирно спала в кресле, привалившись полубоком к его спинке и обеими руками прижимая книгу к груди. Очевидно, заснула в процессе чтения. Гарри не хотел её тревожить и собирался тихонько уйти, но женщина сонно заворочалась и через минуту открыла глаза, словно почувствовав чужое присутствие в комнате. Её взгляд тут же метнулся к замершему молодому человеку, и она несколько неуверенно поднялась на ноги. В обращённом взгляде Певерелл мог прочесть лишь один вопрос. -- Всё закончилось, ритуал завершён благополучно. Он полностью вошёл в наследие. Эйлин шумно выдохнула и, слегка покачнувшись, вновь опустилась в кресло. От охватившего её облегчения она не могла устоять на ногах. Руки немного дрожали, на глаза наворачивались слёзы радости, но онемевший язык почему-то отказывался произнести такое ценное «спасибо». Груз тревог и переживаний, мрачных сомнений, мучивших её все эти дни, спал с её плеч. -- Гарри, как ты себя чувствуешь? Тебе нужно как следует отдохнуть и хорошо поесть. Я сейчас обо всём позабочусь! Подожди только… -- Благодарю, миссис Снейп, но не стоит, мне уже гораздо лучше. Вам бы тоже не мешало хорошенько выспаться, вы неважно выглядите. Если захотите узнать подробности ритуала, я вам обо всём расскажу, но позже. Доброй ночи, мадам. Наверняка, у миссис Снейп было множество вопросов, вот только отвечать на них сейчас Гарри был не готов. Почему-то его не оставляло предчувствие, что после этой ночи его жизнь изменится… не в лучшую сторону.