Memoria Mortis (Память Смерти), "редактура"

Итак, прошлая глава по идиотской случайности была удалена... мной, так что пришлось писать дальше и приписывать! Мне кажется, я справилась, хотя начало мне жутко не нравится! НО... исправлять у меня уже просто терпения не хватит, пока что. Вот в следующем году посмотрим ))) Приятного чтения! *Напомню тем, кто забыл или не догадался: — прямая речь «» мысли Абвг говорят на парселтанге Абвг воспоминания Осень минула непозволительно быстро, и первый снег уже накрыл лёгким покровом грязную землю. В Англии на три месяца воцарился покой, кто-то сравнивал его с затишьем перед бурей, кто-то видел в нём предвестника мира. Тем не менее, волшебники и волшебницы перестали бояться выходить на улицы, отпускать детей гулять одних. Минул Самайн, благословлённый Серой Госпожой, и мягкой поступью приближался Йоль. Для Гарри эти три месяца были полны переживаний и радостных моментов. Во-первых, у него, наконец-то, появились учителя, и ничего плохого в том, что ими стали миссис Снейп и Лорд Слизерин, который неожиданно решил поселиться в Певерелл-холле, а не возвращаться на полотно в Слизерин-мэноре. Таким образом, они разделили предметы для обучения между собой: миссис Снейп взяла на себя этикет, танцы, зельеварение и контроль эмоций, а Салазар принялся обучать его змеязычным заклинаниям, Тёмным Искусствам, Защите и анимагии. Эйлин подошла к его обучению легко и несколько своеобразно. Она никогда не повышала голос, если что-то не получалось, объясняла всё с толком и расстановкой. В танцах ему недоставало терпения, но едкие комментарии женщины, вроде «вы грациозны, как слон, милорд», нисколько не волновали и не выводили его из себя. Что ж, по крайней мере, с зельями дела обстояли ещё хуже, затмевая собой неудачи в пируэтах. В ходе приготовления простейших зелий была разрушена не одна лаборатория, но Замок исправно восстанавливал их одну за другой, незримо поддерживая своего молодого Хозяина в начинаниях. С Салазаром обучение превратилось в ежедневную борьбу на выживание. Кто сказал, что призраки не могут колдовать?! Бред, в Певерелл-холле призраки и не на такое способны! В частности, Слизерин вспомнил свою молодость и стал гонять юного Повелителя по всевозможным видам тренировок. Пришлось экстренно учиться невербальному колдовству, беря под контроль огромные объёмы магии. В магической дуэли Слизерин был безжалостным оппонентом, и зачастую Гарри просто выползал из тренировочного зала, после чего сутки залечивал раны от тёмных проклятий, но потом неизменно вновь шёл на изнуряющие занятия. Салазар предпочитал использовать метод кнута и пряника, вот только пряником для Гарри были его достижения в беспалочковой и невербальной магии. К сожалению, со змеязычными заклинаниями особых сдвигов не было, но именно в этой области Основатель проявил понимание и терпение, обнадёжив ученика тем, что сам научился змеязу лишь на двадцать восьмом году своей жизни. Медленно, но верно из Гарри делали настоящего аристократа. Во-вторых, род Певерелл перед Магией стал сюзереном рода Малфой. Ритуал принятия клятвы был проведён в Малфой-мэноре по одной простой причине – Гарри так и не вскрыл ритуальную комнату и не предстал перед Источником рода Певерелл. Как рассказывал Салазар, отрекшись от рода, в котором был рождён, он создал собственный род, Источником которого стала его любимица – Сахша. Рирэн – Источник рода Певерелл – был запечатан вместе с замком и всеми живыми душами. Абрахас был явно доволен таким исходом, он дал полную клятву, преподнеся во имя её исполнения свою жизнь и жизни своей семьи. Ритуальный зал они оба покинули уставшие и обессиленные, и за них тут же принялись Леди Малфой и Люциус. Вопросы от них сыпались градом, но оба Главы своих родов сохраняли стойкое молчание, не раскрывая всех своих карт. Гарри и был бы рад рассказать обо всём Люциусу, но для этого ещё было слишком рано. В-третьих, Эсмер окончательно помешался на своей мести и начал совершать ошибки, у которых могли быть серьёзные последствия. Могли быть, потому что у Сейвила всегда была привычка подстраховываться, и о каждом походе Гриндевальда-младшего он сообщал Гарри. Загадочные убийства последователей бывшего Тёмного Лорда затронули не только Англию и Германию, но и Северные Земли, Испанию и Америку. Гарри же решил остаться в стороне, но временами помогал Эсмеру, заметая за ним следы, чтобы магловская полиция и авроры не смогли заподозрить или выйти на него или на род Певереллов. Суматоха была ещё та, но сделать уже ничего нельзя было. В-четвёртых, Дорн совсем незаметно вдруг стал личным колдомедиком юного Певерелла и раз в неделю навещал его в замке, проводя обследования. С зельем Memento Oblitus рецидивы стали случаться намного реже, но порой воспоминания накрывали в самый неподходящий момент. И каждые новые стёртые воспоминания приносили нестерпимую боль, от которой юноша выл, как раненый зверь. Посиделки у Северуса после полуночи, уроки парселтанга с Томом-из-дневника, завистливые взгляды и ссоры с Роном, а затем вынужденные извинения и примирения – всё это казалось таким ирреальным. Этого просто не могло быть, но, сколько бы он не отвергал даже мысли о подобных событиях, они всё равно были. Как и предсказывал Сейвил, он запутался в собственных воспоминаниях и постепенно начал сомневаться в реальности. Пока что это удавалось скрывать. В-пятых, отношения с Северусом сдвинулись с мёртвой точки. На Хэллоуин старшекурсникам было позволено покинуть Хогвартс и погулять по Хогсмиту, о чём тут же была извещена миссис Снейп, моментально загоревшаяся идеей увидеться с сыном и посетить Сладкое Королевство вместе с Гарри. Недолюбливающий Хэллоуин Гарри всё же позволил Эйлин увлечь его с собой, а в Хогсмите они встретились с Северусом, который поначалу был весьма недоволен лишним балластом, но к концу прогулки им всё же удалось завязать ненавязчивый разговор о дневниках Салазара Слизерина и его работах. Эти беседы успокоили болезненно сжимавшееся сердце, и Гарри даже смог навестить Годрикову Лощину, где на окраине всё ещё стоял небольшой двухэтажный коттедж, и преподнести к порогу охапку белых лилий в память о том, что было и что будет. В один из заснеженных декабрьских дней в Певерелл-холл, после недельного отсутствия, вернулся очень злой и поносящий своего полукровного Наследника Лорд Слизерин. Гарри не слишком прислушивался к оскорблениям, которые призрак буквально выплёвывал, и продолжал изучать документы. Недавно гоблины сделали описи трёх Хранилищ Певереллов, и Грогвахт поспешил переправить документы на изучение юному Главе. Чего в них только не было: законсервированные части редких и исчезнувших насекомых, тёплые ткани под чарами сохранения, книги, мужские и женские украшения, различные виды секретных клинков, посуда и предметы быта – самый настоящий антиквариат! Однако Основателя нисколько не волновало, что милорд был занят, и продолжал посылать нелестные эпитеты в сторону несмышлёного Лорда Мракса. —… Мерлин, за что ты послал мне такого Наследника?! Словно кто-то проклял мой род! — А так и есть. Вас всех прокляла Смерть, - вставила своё веское слово Авриэль и сделала маленький глоток душистого свежезаваренного чая с облепихой, а рядом с ней на диванчике, сплетшись хвостиками, свернулись слепозмейки Наги и Нагис. В последнее время у этой троицы сложилась привычка всюду следовать за молодым хозяином по дому и непременно нарушать его личное пространство. Миссис Снейп вообще крайне редко стала покидать свою комнату и лабораторию, особенно когда в замке находился Лорд Слизерин. С самого первого знакомства никакого рода отношений между ними не сложилось, а Основатель никогда не упускал шанса показать женщине её место. В конце концов, устав от их постоянных препирательств и взаимных оскорблений, Гарри попросил Замок больше не сталкивать их, по крайней мере, в этом доме. — Не упоминай эту костлявую при мне! Ох… — И что же такого натворил Том, что вывел этим вас из себя? Опустите оскорбления и причитания, я хочу знать, что он затевает, и чем ему могу помочь я. — Этот… мальчишка вернул все свои крестражи в Англию! Чем он только думал?! Ко всему прочему, война – дело весьма расточительное, и он не позаботился о том, что она вполне может затянуться. Его влияние, безусловно, простирается и за пределы Англии, но оно не задевает древние и наиболее значимые рода, и в этом он уступает Дамблдору и тому же Гриндевальду. — В переговорах Тому явно не хватает дипломатического такта, а с Малфоями в этом никто не сравнится. Судя по тому, как они распространили новость о появлении молодого Главы тёмного древнего рода, привлечь зазнавшихся иностранных аристократов им ничего не будет стоить. К тому же, Люциусу пора начинать учиться манипулировать массами. С заданной задачей Абрахас и Миранда справились просто великолепно. Начиная с мелких тёмных семей и заканчивая древними могущественными родами, разговоры о загадочном тёмном роде, внезапно вернувшемся в магическую Англию, были у всех на устах. Абрахас не единожды приносил официальные приглашения от таких именитых родов, как Блэки, Гринграссы, Нотты, Забини, Паркинсоны, но Гарри не торопился выходить в свет, посылая вежливые ответы также через Лорда Малфоя. О себе он хотел заявить в более помпезной обстановке, к которой отлично подходил предстоящий рождественский бал у Малфоев. Похоже, любовь к театральности заразительна. — Малфои…. Эти белобрысые поганцы в любую нору пролезут. Привлечь их на свою сторону – хорошая идея, но разумности в ней мало. С Абрахасом всегда нужно держать ухо востро, иначе в один прекрасный момент не заметишь наметившегося тебе в спину клинка. — Не мне вам об этом говорить. Я тоже умею метко бить в спину, - бездушно улыбнулся молодой человек и устало откинулся на спинку кресла, раздражённым взглядом окинув фронт работы. Количество страниц описей не уменьшалось, а рассмотрения ещё дожидались новые приглашения малозначительных семей, надеявшихся на упрочнение своих позиций благодаря «свежей крови». Основатель, уже приобретший в некоторой степени материальность, опустился в кресло для гостей и под ехидным взглядом маленькой леди Певерелл стащил из вазочки шоколадное печенье, решив занять себя, пока милорд затерялся где-то в своих мыслях. Целую неделю он провёл в Слизерин-мэноре, прогуливаясь по портретам своих потомков и собирая информацию для Певерелла. Наблюдение не ограничилось одним лишь полукровным Наследником, и Слизерина заинтересовала ещё парочка весьма перспективных молодых людей, в частности младшая дочь Друэллы Блэк, братья Лестрейнджи. Отпрыск Малфоев произвёл на змеиного Основателя неизгладимое впечатление: характером и темпераментом явно пошёл в отца, но привлекал внимание и настораживал он точно так же, как и его мать – урождённая Монтегю. А род Монтегю не брезговал разбавить кровь кровью магических созданий, в частности, вейл. И вот это уже становилось интереснее, потому что Мракс был ни сном, ни духом об этом. Ко всему прочему, Малфои с чего-то вдруг решили перейти под крыло Лорда Певерелла и запросто вверили ещё неоперившемуся птенцу свои жизни. Глупость? Чего-чего, а глупостей Малфои всегда обходили стороной. Другое дело, если подобным образом они укрепляли родственные связи. Салазар даже в детстве был поразительно смышлёным ребёнком, а будучи старше научился видеть события наперёд, и напрашивавшиеся сами собой выводы тревожили ревнивую душонку. — С финансовыми вопросами лучше обратиться к гоблинам. Как нейтральная сторона в войне, они смогут объективно оценить требуемые расходы. Том очень сглупил, осмелившись бросить вызов хранителям золота, а теперь мне придётся расхлёбывать этот котелок. Насчёт крестражей – нет причин для беспокойства. У Дамблдора есть лишь его подозрения касательно настоящего их количества, и только об одном он знает наверняка – о кольце Мраксов, и даже более того, оно сейчас находится у него. — Что?! Милорд, вы ведь понимаете, что если уничтожить хотя бы один крестраж, душа уже никогда полностью не восстановится. Дамблдор не дурак, чтобы не заметить, что за могущественный артефакт попал к нему в руки! — Ооо, похоже, благополучие полукровного Наследника всё же заботит вас сильнее, чем вы пытаетесь показать, - тонко усмехнулся Гарри, наблюдая, как пробившиеся на мгновение эмоции вновь прячутся за маской высокомерия и равнодушия. – Причин для беспокойства нет. Истинным владельцем реликвии был кто-то из потомков Кадма Певерелла, получивший от своего великого предка некий Дар. Стоит ли говорить, какой именно Дар? Артефакт сам по себе могущественен, а помещённый в него осколок души делает его ещё более опасным. Альбус совсем потерял голову, заполучив в руки Воскрешающий камень, и даже не мыслит о том, чтобы уничтожить его. Впрочем, именно это, рано или поздно, и сгубит его. — И как истинный владелец всех Даров Смерти, вы, конечно же, знаете, у кого и где они…? — Все три Дара практически находятся в руках старика: Старшая палочка и Воскрешающий камень, а вот мантией-Невидимкой, забавы ради, пользуется Джеймс Поттер. Я в любой момент могу вернуть их себе, но… от них одна морока. — А что с остальными крестражами? — Я сам о них позабочусь. Придётся мне всё-таки прогуляться в пещеру на берегу Северного моря… вот уж в чём не откажешь Тому, так это в фантазии… ещё ведь и инферналов туда запустил, бррр… Чересчур углубившись в свои отнюдь не приятные воспоминания о посещении Тёмной пещеры в компании Дамблдора, Гарри не заметил подозрительно прищуренного взгляда, которым в него впился Слизерин. Авриэль уже была привычна к тому, что порой Кадм чрезмерно увлекался и говорил странные вещи, не слишком зацикливаясь на этом. — Позвольте кое-что узнать, милорд. Как долго вы ещё собираетесь оставаться в тени? Если объединить власть и могущество Слизеринов и Певереллов, весь мир будет у ваших ног. К чему эти игры в прятки? — В эти игры играют лишь Том и Альбус, а мне до них (игр) нет никакого дела. Всё, что я делаю, я делаю ради защиты моих партнёров, а остальное пусть горит в Адском Пламени. — Нечто подобное я и предполагал. Милорд, сколько всего у вас партнёров? — Трое, двое из которых уже вступили в наследие. Я не начну действовать открыто, пока не удостоверюсь, что мой третий партнёр защищён наследием так же, как двое других. — Полагаю, один из них – кто-то из Малфоев. А третий? — Северус Снейп, Люциус Малфой и Том Реддл. Вампир, вейла и наг – невероятное сочетание, не правда ли? – зелёные глаза юноши озорно сверкнули, в то время как лицо Лорда Слизерина вытягивалось от удивления всё больше. — Невероятно, просто невероятно! Они порвут вас на сувениры, милорд, - несмотря на шутливый тон, в голосе старшего мага проскальзывали нотки нервозности, а минутой спустя он и вовсе рассмеялся, вызвав тем самым недоумение на личике маленькой леди. – Мой вам совет: не попадайтесь пока на глаза Тому. Когда я застал свою женщину в объятиях какого-то деревенского мужлана, я в порыве слепой ярости растерзал не только его, но и её. — Спасибо за поддержку, Лорд Слизерин, несомненно, мне стало легче, - съязвил Гарри, едва сдерживая себя, чтобы не запустить чернильницей в смеющегося призрака. Замок решил поддержать возмущение Хозяина, потому что кресло, на котором сидел Основатель, волшебным образом исчезло. Последовавший за этим скандал Певерелл мужественно решил пропустить и незаметно выскользнул из кабинета в коридор. В последнее время у Салазара претензий к Певерелл-холлу накопилось с избытком. Очевидно, Замок был не слишком рад возвращению блудного бывшего хозяина. Чего только стоили его лабиринты, постоянно устраиваемые тёмному магу! В них бы и сам чёрт запутался. — Похоже, ты всё же решил взять передышку и почтить меня своим присутствием. Гарри и сам не заметил, как вдруг оказался стоящим на пороге малой голубой чайной комнаты, в которой наслаждалась послеобеденным чаепитием миссис Снейп. — У гоблинов нет никакого чувства меры, они готовы работать сутками напролёт, если это позволит им увеличить запасы золота в Хранилищах, а мне приходится расплачиваться сведёнными от постоянной подписи пальцами. Я боевой маг, а не бумагомаратель! — Увы, Гарри, но кроме тебя никто другой делами рода заниматься не будет, - сочувствующе улыбнулась Эйлин и жестом руки предложила юноше составить ей компанию. Она действительно искренне сопереживала Гарри и старалась хоть как-то помочь ему. Он явно был не готов принять на себя обязанности Главы рода, тем более, столь древнего и могущественного. Ему бы в школе учиться, за девушками ухаживать, да веселиться на балах, а он опутал себя прочной паутиной забот и запутанных интриг. Поскорее бы Северус принял наследие, он бы смог оказать необходимую поддержку своему партнёру. — Столь долгое бездействие меня уже утомляет. Даже забавно: ещё полгода назад я мечтал о спокойной размеренной жизни, а теперь страдаю от безделья. — А мне кажется, что ты просто скучаешь по некоему светловолосому Наследнику знатнейшего рода Малфой. — Хм… И в этом миссис Снейп была права – Гарри действительно скучал по Люциусу. По поручению Волдеморта он был вынужден покинуть Англию, но перед своим отъездом ни словом не обмолвился, какова цель поездки. Люциус вообще о многом умалчивал и постоянно переводил темы, стоило только Гарри заговорить о политических течениях и оппозициях в магическом мире. Что бы он ни говорил и что бы ни делал, в сияющих нежностью и непоколебимой любовью серебристых глазах вейлы он всё равно оставался лелеемым и нуждающимся в опеке ребёнком. Порой это раздражало, злило, выводило из себя, но со временем он научился мириться – «связанную» вейлу только могила исправит. Кстати, о связи. Не так давно, занимаясь поверхностным изучением библиотеки Певерелл-холла, Гарри наткнулся на весьма интересную книгу о связях: магических и кровных. Особенно интересным в ней оказался раздел, посвящённый связям магических созданий и их партнёров. Так, например, связь вейл с их партнёрами создавалась на духовном уровне. Вейла чувствовала своего партнёра с момента вхождения в наследие и могла ощутить его, даже если тот находился в другой части мира. Если в момент пробуждения вейлы её партнёр ещё не родился, то наследие «засыпает» до момента рождения её половинки. После закрепления связь только усиливается, переходя на ментальный уровень, и вейла может в полной мере ощущать эмоции и переживания своего партнёра, а не их отголоски. Связь становится настолько сильной, что после смерти одного, второй неминуемо следует за ним. Наги находили своих Ссеасс двумя способами: тактильным или зрительным. После соединения итогом связи являлся магический брак, по закреплении которого Ссеасс полностью принадлежал своему нагу. Однако полная магическая связь служила ахиллесовой пятой для самих полулюдей-полузмей – они становились чересчур зависимы от постоянного присутствия своего Ссеасс рядом. При длительном расставании становились параноидально нервозны, агрессивны, безумны. С вампирами всё было проще и сложнее одновременно. Они находили свою пару по крови, которой впоследствии могли подпитываться. Через кровь устанавливалась полная ментальная и духовная связь. Наличие пары делало вампира более выносливым, усиливало магическую силу (в случае, если пара была магом или волшебницей), а его душа служила якорем для Дитя Ночи в мире живых. Если пара вампира уходила за грань, то время для вампира останавливалось, они теряли смысл жизни, погружались в беспросветное отчаяние. Чаще всего навсегда покидали мир живых и запирались в отдалённых уголках мира, погружаясь в бесконечный сон. Встречались случаи, когда вампир добровольно отправлялся за грань вслед за своей парой. Из всего прочитанного сам собой напрашивался лишь один вывод – они не смогут жить все вместе, но по раздельности будут только существовать. Оставалось только надеяться на прославленную поттеровскую удачу и благословение той же Серой Госпожи. — Гарри, как ты смотришь на то, чтобы немного отвлечься от рабочих и домашних дел? — Мадам, вам есть, что предложить? — Прогулка по магазинам! Миранда съест любого, кто посмеет не вписаться в красочную атмосферу предстоящего мероприятия. — А мне кажется, что вы просто хотите отомстить мне за то, что в прошлые выходные я сбежал, оставив вас одну с Леди Малфой. — И за это тоже. Ты просто не представляешь, какие муки мне пришлось пережить! – немедленно возмутилась миссис Снейп, с содроганием вспомнив прошедшие выходные в Каире. Гарри вызвался сопровождать двух леди по магическому суку, но в середине прогулки вынужден был покинуть их по каким-то чрезвычайно важным делам рода. Эйлин тоже хотела вернуться домой и поскорее приступить к изучению живых скарабеев, так редко применяющихся в зельеварении, но была схвачена в крепкие тиски Леди Малфой. Это были восемь часов ада. Так как миссис Снейп, как гостья «+1», была приглашена на рождественский бал в Малфой-мэнор, к такому событию требовался подходящий наряд. Они обошли множество бутиков, салонов и ювелирных магазинов. За это время они даже сдружились, и Эйлин в некоторой степени прониклась симпатией к миниатюрной блондинке, для которой семья была важнее всяких там раутов, высшего света и статуса, и которая точно так же, как и сама Снейп, любила Гарри, как второго сына. — Что ж, я готов искупить свою вину. Как вам предложение пройтись по французским бутикам и пообедать в ресторане у подножия Эйфелевой Башни? — Если пообещаешь оставить все дела дома. — Только разрушение мира заставит меня покинуть вас. Вам нужно время для переодевания? — О, нет, я готова к путешествию во Францию хоть сейчас. — Отлично, тогда вперёд! Одним слитным молниеносным движением поднявшись с кресла, юноша подошёл к женщине и предложил ей свою раскрытую ладонь. Эйлин без колебаний вложила в неё свою ладошку и глубоко вздохнула перед аппарацией. Лорд Слизерин вошёл в комнату как раз в тот момент, когда в чёрной воронке исчезли брюнеты, и задумчивым взглядом окинул опустевший диванчик. Сложившаяся ситуация с тремя магическими партнёрами ему не нравилась, на Ссеасс его Наследника претендовали ещё двое магических созданий, пусть и уступающих в уровне магии и жизненного опыта. Следовало проследить за развитием событий, чтобы не упустить переломный момент. ... Франция, Париж – удивительный и волшебный город, полный романтических мечтаний. Даже воздух здесь был каким-то другим, пропитанным ожиданиями. Взгляды французов были светлыми, открытыми и дружелюбными, разительно отличающимися от подозрительных и напуганных англичан. В толпе прохожих аристократы выделялись лишь чересчур манерным поведением и чистотой речи, так что классовая принадлежность была не столь ярко выражена, что, несомненно, восхищало Гарри. Если учесть, что за свои восемнадцать лет жизни он едва ли покидал Англию, то от этого маленького путешествия он получал ни с чем несравнимое удовольствие. Иногда, слишком увлекаясь разглядыванием витрин магазинчиков и салонов, он раскрывал маски, обнажая свою ещё столь детскую непосредственность, и только через некоторое время спохватывался, когда замечал на себе умилительные взгляды взрослых магов. В такие моменты Эйлин со стороны с мягкой улыбкой на губах наблюдала за смущением юноши: блеск жизни в его глазах ей нравился больше чёрной и холодной пустоты, которая после Самайна стала застывать во взгляде всё чаще. Где бы он ни появлялся, всюду невольно привлекал к себе внимание не только молодого поколения, но и людей постарше, кто обращал внимание не столько на внешнюю привлекательность, сколько на мощную ауру силы, постоянно окружавшую его. Впрочем, портные модных бутиков одежды восхищались, в первую очередь, необычной внешностью молодого человека, и каждый прилагал усилия, чтобы приукрасить её. Поначалу это было даже забавно – наблюдать за тем, как суетятся продавцы, желая угодить всем прихотям незнакомого, но определённо богатого и знатного посетителя. Эта суета явно доставляла удовольствие миссис Снейп, и когда Гарри сдался на её милость, она без зазрения совести стала управлять им, как куклой. «Встань прямее… рукава слишком длинные… этот цвет не подходит к глазам… это бал-маскарад, а не встреча тет-а-тет!» - и всё в том же духе. И самое главное, месье Морел – известный модельер не только магического мира, но и магловского – полностью поддерживал энтузиазм Эйлин, так что мучения юного Певерелла закончились очень нескоро. После обсуждения всех деталей заказа, как и обещал, Гарри препроводил миссис Снейп в небольшой уютный ресторанчик у самого подножия Эйфелевой Башни, куда вход маглам был запрещён и скрыт, с негромким названием «Fleur». Его название напомнило ему его знакомую из Шармбатона, поэтому пройти мимо не получилось. Оказалось, что по своему прошлому миру он скучал куда сильнее, чем предполагал. — Ох, и чем тебе не понравилась та накидка, подбитая перьями? По-моему, смотрелось весьма эффектно, - усаживаясь за свободный столик под навесом на открытом воздухе, заметила Эйлин и жестом руки подозвала к ним официанта. Вспомнив о вульгарном перьевом ужасе, которым хотели дополнить его образ, Гарри поморщился и незаметно погладил левое запястье, на котором с удобством свернулся кольцом Нагис. Змейка тихо шипела что-то о том, что двуногие совершенно не приспособлены к выживанию в суровых погодных условиях, раз укутываются в столь безвкусные и непрактичные вещи. К слову, когда из уст месье Морела прозвучала фраза «змеиная кожа», юноше пришлось приложить огромные усилия, чтобы успокоить разозлившегося чёрно-алого красавца. Впрочем, Гарри был с ним полностью согласен, он бы с удовольствием пришёл на рождественский бал в простом костюме и мантии, но очень не хотелось расстраивать Леди Малфой. — Я в ней был похож на павлина. Если я собираюсь предстать перед магическим обществом, то никак не в образе самовлюблённой птицы! Улыбка миссис Снейп немного померкла. — Ты твёрдо решил выйти в свет…? Хотя от этого света одни лишь неприятности. — Если я не выйду на свет, я утону во тьме. К тому же, с пробуждающимся даром зельевара-интуита Северус недолго ещё будет оставаться никем незамеченным. Хорошо, если на растерзание толпе мы выйдем вместе, а не по отдельности. — Северус и сам может постоять за себя, более того, после принятия наследия у него появится поддержка рода Принц. — Поддержка рода без поддержки его Главы, да? – совсем невесело усмехнулся молодой человек и обхватил замёрзшими ладонями пузатую чашку горячего шоколада, остановив на медленно тающей ванильной пенке задумчивый взгляд. За последний месяц он не раз отправлял в поместье Принц приглашения и просьбы об аудиенции, но Лорд Принц настойчиво игнорировал их, лишь единожды ответив, что подобные предложения его не интересуют. А время неумолимо продолжало идти вперёд, и шестнадцатый день рождения Северуса был уже не за горами. Гарри редко когда проявлял настойчивость, но в этом вопросе решил быть жёстким и жестоким. В конце концов, его мало волновали чьи-либо судьбы и жизни, кроме его партнёров. — Я обязательно что-нибудь придумаю, Гарри. Благодаря тебе теперь мне есть, за что бороться. — А что насчёт вас, мадам? Не желаете ли вернуться в лоно рода? — Вряд ли это возможно, Гарри. Пока моя жизнь связана с Тобиасом, отец… Лорд Принц никогда не примет меня. И из-за меня страдает Северус. Не думай, что я не понимаю этого. Если бы не наследие вампира, если бы моей парой не стал магл, для меня и для моего сына всё было бы иначе. Но, как бы эгоистично это не звучало, я не жалею о своей судьбе. Я любила и, в какой-то мере, до сих пор испытываю тёплые чувства к Тобиасу, и, насильно привязав его к себе, я испортила жизнь и ему. — Признав наше с Северусом партнёрство, не сделаю ли я то же самое? Эйлин ощутила странную тревогу, услышав тихий вопрос юноши. Почему-то ей казалось, что ответ на этот вопрос очень важен для Гарри, но… она не могла его дать ему. Но одно она знала наверняка – ни с кем другим её сын не будет счастлив так, как с Гарри. Это их судьба. Гарри вздохнул с некоторым облегчением, когда их разговор прервала лёгкая вибрация и свечение маленькой брошки с символикой Даров Смерти. Это был тот самый порт-ключ, который ему когда-то дал Дорн, только немного усовершенствованный и настроенный на связь. Это стало необходимостью, когда действия и решения Гриндевальда-младшего потеряли свою взвешенность и обдуманность. Таким образом, Лорд Певерелл всегда мог быть в курсе задумок Эсмера и предпринимаемых им ходов. — Похоже, наша прогулка по магазинам подошла к концу. Дела рода не ждут. — И я не успею забрать маскарадный наряд… — Не волнуйся, я заберу его и вернусь в Певерелл-холл порт-ключом. Будь осторожен. — Со мной мой маленький ядовитый телохранитель, - успокаивающе подмигнул Гарри и, схватившись за брошку и шепнув «ради всеобщего блага», трансгрессировал прямо с места, чем потревожил покой и уют соседних столиков. Эйлин на их возмущённые взгляды ответила извиняющейся улыбкой: жизнь Гарри вряд ли можно было назвать размеренной и стабильной, что ни неделя – новое приключение. Но, оказывается, к этому вполне можно было привыкнуть. ... Переместившись в двухэтажный домик в нескольких часах езды от Бирмингема, Гарри тут же попал под прицел волшебной палочки, что слегка обескуражило его. В этом доме его встречали по-разному: дружелюбно, с насмешкой, криками и руганью, но с готовым сорваться с кончика палочки проклятьем – никогда. Более того, Сейвил выглядел не в пример взбудораженным и обеспокоенным. — Что случилось? — Эсмер вконец обезумел. Ему уже стало мало убивать бывших последователей Гриндевальда и их семьи, он решил заручиться поддержкой Тёмного Лорда. Я пытался его остановить, но… Окинув Дорна второй раз более внимательным взглядом, Гарри только сейчас заметил небольшой кровоподтёк на правом виске, разбитые губы и синяк на скуле. Похоже, Сейвил действительно пытался остановить друга, но потерпел неудачу. С течением времени Эсмер перестал сдерживать себя, дарованная Серой Госпожой милость стала для него ядом, проникшим в каждую клеточку его тела. Исследования и вмешательства колдомедика уже не помогали, и Дорну день за днём оставалось лишь облегчать постэффекты его магических выбросов. Гарри уже давно догадался – абсолютное расщепление души и было ценой дара Смерти. — Том не потерпит конкурентов, способных ослабить его влияние и власть, а Геллерт весьма умён и опасен, тем более, как бывший Тёмный Лорд. Эсмер просто станет очередной марионеткой, от которой можно будет легко избавиться в любой момент. — Твоя Светлость, ты сможешь ему помочь? И столько потаённой надежды было в этом вопросе, что Гарри стало не по себе. Гриндевальд-младший, по сути, был ему никем, их даже приятелями нельзя было назвать, но отчего-то его жизнь и пережитые страдания беспокоили сердце. — Очень надеюсь, что он ещё не успел натворить глупостей, - с этими словами он аппарировал из домика, мысленно прося у Госпожи поддержки и помощи. *** В это время в главном зале Слизерин-мэнора Том принимал у себя весьма… необычного гостя, которого привёл Мальсибер-старший, причём не по своей воле, а находясь под заклятьем Империус, чем с самого начала переговоров навлёк на себя гнев своего Лорда. Парочка Круцио немного успокоили ярость Тёмного Лорда, приструнили остальных членов Внутреннего Круга, но нисколько не тронули молодого человека, взиравшего на извивающегося в адской агонии боли мужчину с абсолютным равнодушием. Это вызывало интерес, и пока что только благодаря ему Том следил за мальчишкой и не пускал в ход волшебную палочку. — Могу я узнать, кто посмел прервать собрание и по какой причине? Преспокойненько перешагнув всё ещё оглушённого круциатусами Пожирателя Смерти, Эсмер приблизился к возвышению и замер в паре шагов от него, мысленно отметив, как дёрнулись парочка магов, и почти все вооружились палочками. Будто бы они могли убить его… глупцы! Единственного, кто в действительности властвовал над его жизнью, здесь не было, поэтому и страха перед смертью не было. — Моё имя Эсмер Вальдбург, и оно вряд ли скажет вам о чём-то, кроме того, что я принадлежу аристократическому обществу Германии. Мне нужно было увидеться с вами, но попасть к вам на аудиенцию не так просто, поэтому я был вынужден воспользоваться сторонней помощью. Некоторые из Пожирателей, стоявшие в стороне, уже несколько раз мысленно расчленили наглого мальчишку и только ждали хотя бы намёка на приказ от Господина. А Волдеморт разглядывал незнакомца и изучал каждую деталь. Несмотря на внешнюю молодость, глаза были слишком взрослыми и жестокими – взгляд убийцы. Опрятно одет, но весьма небрежен и истощён, болезненно худ и бледен. Его даже немного лихорадит. Определённо маг, но об этом говорит лишь наличие волшебной палочки. Он был пуст. Его магический резерв был опустошён. Ничтожный сквиб, но пытался подать себя, как стоящий хоть чего-то человек. — Вряд ли меня может заинтересовать предложение угасающего сквиба, которому грош цена. Разве что ты пришёл сюда за своей скорой смертью. — Смерть меня не страшит, и я определённо точно могу сказать, что умру не сейчас и не от вашей руки. Однако у нас с вами есть кое-что общее. — Что у какого-то сквиба может быть общего с Наследником самого Салазара Слизерина?! – презрительно выкрикнул кто-то из рядов Пожирателей, но был проигнорирован незваным гостем. Внимание того было полностью сосредоточено на единственной важной фигуре всего этого балагана. — Столкнувшиеся хотя бы единожды с Госпожой, повязаны с ней навсегда. На вас Её метки очень чёткие. Тёмный Лорд низко и очень страшно зашипел, до хруста сжав подлокотники своеобразного трона. Пожиратели испуганно отпрянули назад и опустили головы, боясь нарваться на новое излияние гнева. — Меня сложно назвать сквибом в том понимании, которое бытует сейчас. Непростительные и ещё парочку тёмных проклятий я могу выполнить в совершенстве, на которое не способны большинство из здесь присутствующих. К сожалению, большей власти Госпожой мне не дано, и вот мне понадобилась помощь. — И в чём же, позволь узнать, она заключается? – вкрадчиво поинтересовался Том, медленно ослабляя хватку на своей палочке. Странно, но неожиданное лёгкое колебание магии рода Слизерин внезапно успокоило его. Но что явилось его источником? Замок не был атакован, да и вторжение мистера Вальдбурга не могло быть воспринято проникновением агрессора. Магия мощным потоком хлынула из залы и устремилась куда-то на нижние этажи. — Нурменгард. Помогите разрушить эту тюрьму. После озвученного ответа в зале воцарилась гробовая тишина, ненадолго, до тех пор, пока её не разрушил лающий хохот предводителя оборотней. На лицах остальных Пожирателей явно читались сомнения в адекватности молодого человека. Том же воспринял просьбу с весельем, проскользнувшим в багрово-карих глазах. — Ну, насмешил, парень! Сдалась кому-то эта тюрьма. Хохо, туда ведь даже дементоров не засылают. — По той причине, что тюрьма эта неприступна. Бывший Тёмный Лорд, Геллерт Гриндевальд, лично возводил её с целью заключения в ней своих идейных врагов. И Дамблдору там самое место! — Но в итоге там оказался сам Гриндевальд. С чего ты решил, что я стану помогать тебе? — Чтобы что-то получить, нужно что-то отдать, да? Как насчёт лояльности: моей и бывшего Тёмного Лорда. Последнее предложение весьма повеселило Тома, и он игриво покрутил палочку в руке. Либо у мальчишки не было мозгов, либо разум затмевало отчаяние. Но самого Волдеморта удивляло то, что он всё ещё не убил его, а ведёт вполне дружелюбную беседу. Похоже, его слуги вполне разделяли с ним его веселье, так что большинство из них расслабилось и теперь с лёгкой заинтересованностью прислушивались к разговору. — И что же заставляет тебя думать, что мне есть какое-то дело до твоей лояльности, и уж тем более до лояльности моего предшественника, потерпевшего неудачу в своей борьбе? — Наша лояльность – всего лишь малая часть того, что я могу предложить. Мои знания, в частности, знания о неких Дарах, за которыми в своё время так охотились Дамблдор и Гриндевальд. Волдеморт определённо точно был удивлён упоминанием Даров Смерти. Неужели он не знал, что Дамблдор до сих пор охотится за ними? Впрочем, откуда он мог это знать. В любом случае, Повелитель Смерти не допустит того, чтобы Дары попали в чужие руки. — Что тебе известно о Дарах?! — Мне известно примерное их местонахождение, ценность, их возможности. Но ни один смертный никогда не сможет владеть ими, это подвластно лишь их истинному владельцу. — Ты зашёл слишком далеко, Эсмер. На раздавшееся от дверей замечание вскинулись все Пожиратели и направили свои палочки в сторону распахнутых дверей, где во тьме коридора сияли ирреальным светом два жёлто-зелёных огня. Фенрир потянул носом воздух и вдруг угрожающе зарычал, едва на месте не обернувшись в зверя. Вальдбург, до этого сохранявший равнодушие инфернала, в один миг подобрался всем телом, а лицо его исказила гримаса разочарования и гнева. Столь необычная метаморфоза удивила Тома, но ещё больше насторожила. — Зачем вы здесь?! Вас мои дела вообще никоим образом не касаются! – яростно зашипел Гриндевальд-младший и резко обернулся назад, выхватив палочку из держателя и направив её на предполагаемого оппонента. «Щекотливая ситуация», - пронеслось у Гарри в голове, прежде чем он перешагнул порог. А ему так не хотелось привлекать внимания! И в темноте коридора было так уютно, а теперь он был вынужден оказаться под прицелом чуть больше десятка палочек с мерцающими огнями проклятий, готовых в любой момент сорваться с их кончиков. Но ладно бы ещё враждебно настроенные Пожиратели и Гриндевальд! Он боялся поднять взгляд и почти физически ощущал острый, впивающийся в каждую часть тела взгляд Волдеморта. А ещё в тот момент, когда он вошёл в залу, произошло кое-что непередаваемо странное: магия Тома будто взбесилась и сорвалась с цепи, она налетела на него и вихрем закружилась вокруг, то ластясь, то отпрянув. И Гарри стыдно было признаться даже самому себе, но её воздействие находило отклик в его теле – его начало трясти от опьяняющего возбуждения. Тихое шипение Тома явно говорило о том, что тот растерян и озадачен не меньше, чем сам Певерелл. — Тебе нравится магия этого двуногого, Говорящий? Ты пахнешь возбуждением. Гарри готов был сгореть от стыда на месте, благо, белая костяная маска скрывала верхнюю часть его лица. И не оставалось никаких сомнений, что Волдеморт расслышал замечание Нагиса, судя по тому, какая воцарилась тишина после этого. Очень хотелось посмотреть на выражение его лица, но Гарри заставил себя смотреть куда угодно, лишь бы их взгляды не встретились. Плохое положение, очень плохое положение! А всё Гриндевальд со своей ненормальной жаждой отмщения виноват! На этот раз домашним арестом он не отделается, и Сейвил тоже приложит к наказанию руку. — Ты! Тот самый наглый щенок, возомнивший себя невесть кем! Я запомнил твой запах. «Вот уж никогда не думал, что буду благодарен этой вшивой псине за разрядку обстановки» — Я тоже безумно рад видеть вас в добром здравии, господин бешеный пёс. Как дела? Щенков ещё не передавили? Гарри понимал, что целенаправленно нарывается, но позлить Сивого сейчас было огромным искушением. У животного и повадки были животные, несмотря на человеческое обличье. Дико взревев, мужчина бросился на парня, выпуская когти и клыки. Всё произошло в считанные мгновения, никто и пикнуть не успел, как оборотня неслабо отшвырнуло назад и припечатало к стене под потолком. Остальные Пожиратели не рискнули даже шелохнуться по той простой причине, что магическим всплеском их просто пригвоздило к местам, на которых они стояли. — Не стоит так дёргаться, мальчики и девочки. Я здесь с добрыми намерениями. — Мне повторить вам свой вопрос? – сквозь зубы процедил Эсмер, всё ещё не опуская палочку. Кое в чём у него было преимущество над другими магами – сырая магия Госпожи почти не оказывала на него воздействия. — Думаю, это как раз-таки я должен задавать вопросы вам. Мне казалось, мы с вами разрешили все вопросы нашего сотрудничества, а тут я внезапно узнаю, что вы за моей спиной кинулись просить милостыню у Тёмного Лорда. Мне кажется, это позорит не только ваше имя, но и моё. А вы ведь прекрасно знаете, как трепетно я отношусь к репутации своего рода. — Вы трус, не более того! Мне всё равно, очерню ли я своё имя, свою репутацию или репутацию своего рода! Ради достижения своей цели я пойду на всё! — Всё верно. Как и я, - с милой улыбкой закончил юноша и взмахнул рукой в сторону Вальдбурга, после чего того насильно аппарировало прочь из Слизерин-мэнора. Гарри нисколько не сомневался, что Сейвил найдёт способ усмирить разъярённого Гриндевальда-младшего, а у него ещё были дела – ему предстояло расхлебывать кашу, которую тот заварил. Тёмные маги с огромной настороженностью следили за каждым шагом молодого человека, неторопливо приближающегося к возвышению Господина. А после он сделал то, что повергло очень многих в недоумение, включая самого Волдеморта: он опустился на одно колено и смиренно склонил голову, признавая авторитет и власть Наследника Слизерина. — Приношу свои извинения за сцену, свидетелем которой вы стали, Наследник Слизерин. Надеюсь, Эсмер не успел нанести серьёзное оскорбление кому-либо из присутствующих. «А то на него находит…» Секунды перетекали в минуты, воцарившаяся тишина всё затягивалась, а Гарри всё сильнее ощущал себя не в своей тарелке. И если бы только дело было в упиравшихся ему в спину взглядах! Ему всё ещё было страшно оторвать взгляд от пола, тёмная магия его магического партнёра вибрирующей лаской прохаживалась по его телу, а на левой стороне спины оживилась Сахша. Тихий шорох мантии и лёгкие шаги вывели юношу из эйфории, заставив задрожать от бессильной ярости. Чёрт возьми, он теряет способность здраво мыслить лишь в присутствии Тома, а что потом?! Как он собирается защищать своих партнёров, если попадает под их влияние и забывается!? Застывшие на местах маги смотрели на своего Господина и не узнавали его. В этот момент, как никогда раньше, он был похож на хищника, обходящего и рассматривающего со всех сторон свою добычу. Нелепое сравнение, но вот выражение глаз у Волдеморта действительно было хищным, когда он смотрел на склонённого перед ним незнакомца. И дело уже было даже не в необъяснимых проявлениях его магии, ластившейся к юнцу и смешивающейся с его собственной магией, а в том, что присутствие мальчишки пробуждало в нём ч-у-в-с-т-в-а. Восхищение. Покровительство. Глубокое удовлетворение. — Как твоё имя? — Рирэн. — Рирэн? Следуй за мной, - в шипящем голосе едва различимо слышалась просьба, а вот на английском прозвучал уже только холодный приказ. – Всем оставаться здесь. И снимите Сивого с потолка. Успев про себя несколько раз проклясть Моргану и Мордреда, Гарри плавным слитным движением поднялся на ноги и последовал за Волдемортом к выходу из зала. Не так он представлял себе встречу с Томом, не такой и не так скоро. Очень соблазнительной была мысль сбежать и запереться в Певерелл-холле, куда почти всем магам вход был закрыт, но ещё соблазнительней была мысль остаться и посмотреть, что будет дальше. Конечным пунктом их недолгой прогулки по замку стала комната в стиле викторианской эпохи, а заваленный документами и рукописями письменный стол и обилие заполненных от пола до потолка книгами стеллажей прямо указывало на рабочую обстановку и времяпрепровождение. Перешагнув порог, взгляд Гарри начал метаться от одного предмета интерьера к другому, ни на чём долго не задерживаясь, пока он мысленно выстраивал модель поведения с Томом. Признаться, планирование и стратегия не были его сильными сторонами, здесь бы очень пригодился аналитический склад ума Гермионы, но, увы, столь любознательный и начитанный ум появится на свет лишь через несколько лет. «Ну, почему моим предком не была Ровена Райвенкло? Мда, но моим предком/потомком является Салазар Слизерин. Весёленькая у меня родословная…. Соберись, Поттер! Точнее Певерелл. Главное, не дать Тому забраться ко мне в голову. Его определённо сведёт с ума мой непроходимый лес мыслей» Пытаясь в шутливой манере мысленно успокоить себя, юноша даже не заметил, когда местонахождение Тёмного Лорда в кабинете изменилось, и объектом сколь пристального внимания он стал. Волдеморт уже меньше походил на энтомолога, с интересом разглядывающего жука под стеклом. Оказавшись с загадочным мистером Рирэном наедине, он лишь утвердился в своих подозрениях, касательно совместимости их магии. — Полагаю, глупо будет спрашивать, ты ли являешься спасителем большей части Внутреннего Круга Пожирателей Смерти. Спрошу другое: зачем? — Мои причины слишком личные, чтобы обсуждать их с первым прохожим. Но могу дать подсказку относительно моих намерений – я не зря скрываю лицо под костяной маской и ношу чёрную мантию. Так и не дождавшись проявления гостеприимства от Лорда Мракса, Гарри приметил удобное высокое кресло рядом с пустым камином и расположился в нём, мимоходом разжигая огонь в лоне древнего, но ухоженного гиганта. Том не сводил с него внимательного взгляда, и сложно было сказать, нравилось ему или злило своеволие гостя. — Хочешь сказать, что таким образом ты признаёшь меня, как своего Господина? — Никогда, - чересчур резко ответил юноша, чем вызвал раздражённое шипение старшего мага, поэтому поспешил прояснить ситуацию. – Я признаю вашу неординарную силу, преклоняюсь перед вашим гениальным умом, изобретательностью, спокойствием и способностью выжидать. Но, тем не менее, я никогда не позволю клеймить себя. Я могу быть союзником, но никогда слугой или последователем, думаю, их у вас и без меня достаточно. — И что же в твоём понимании значит быть союзником? — Союзничество, в первую очередь, определяется равноправием. Но пока я не выдвину выгодного для нас обоих предложения, о равноправии не может быть и речи, как и о доверии. Гарри не без удовольствия заметил в отражении зеркала, как на короткое мгновение зрачки глаз Тома чуть расширились в удивлении и предвкушении. О да, он уловил эту маленькую проверку и, похоже, удачно прошёл. Благодаря обучению Слизерина юноша научился разграничивать английскую речь и шипение парселтанга и теперь не боялся оплошать перед непосвящённой публикой и раскрыть себя раньше времени. — И что же ты можешь мне предложить, змеёныш? Предложение твоего друга было не слишком-то привлекательным, я бы даже сказал, дерзким. Обращение «змеёныш» в исполнении Волдеморта прозвучало как-то весьма неожиданно… эротично, что ли. Временами Гарри замечал, какими преданными и восхищёнными, очарованными взглядами на него смотрели слуги замка, миссис Снейп и Авриэль, когда он разговаривал со своими ползучими питомцами. Словно они впадали в транс, из которого выходили, только стоило ему вновь заговорить на ломанном и грубом английском. Парселтанг был куда проще в произношении благодаря шипящим и свистящим звукам, которые порой получались сами собой. И вот сейчас он в какой-то мере мог понять их зачарованность, да и Том представлялся огромным удавом, гипнотизирующим свою добычу. «Он спокоен, собран и всё ещё не запустил в меня Круцио. Видимо, я пока поспешил со своими сомнениями в его адекватности. Хорошо, очень хорошо. Это даёт мне шанс сблизиться с ним и завоевать хотя бы каплю его доверия. Легче будет присмотреть за ним за его спиной, нежели в постоянном противоборстве» — Для начала, давайте определимся: наш разговор мы будем вести на английском языке или на парселтанге? Я ещё неплохо говорю на латыни и санскрите, так что можем и на них перейти. — Хорошо, я тебя внимательно слушаю. Лицо Волдеморта – частично утратившее свою красоту и с явными признаками незавершённого наследия нага – всё ещё оставалось серьёзным, хотя глаза в отражении искрились весельем и удовольствием. — Я предлагаю партнёрское сотрудничество. Взаимовыгодное, конечно же. Светлая сторона во главе с Дамблдором – оппонент весьма неприятный и одним ударом его не уничтожить. Как Лернейская Гидра – отрубишь одну голову, а на её месте вырастут целых три. Бесполезно в войне полагаться лишь на чистокровных магов тёмных семей, потому как они в меньшинстве. Сколько их осталось, приверженцев Тьмы? Два десятка? Три? Нейтралы неприкосновенны, они никогда не нарушат своих взглядов и принципов. Если посмотреть на вашу войнушку со стороны, то Альбус пока что одерживает верх. Не стоит сверкать в мою сторону глазами, Лорд Мракс, это реальное объективное мнение, да и вы прекрасно осознаёте своё отнюдь не выгодное положение. В лучшем случае вы просто взбунтовавшийся магическим Правительством маг, в худшем – террорист, такой же, каким сейчас считают Гриндевальда. Мы оба прекрасно знаем, что с ним стало. — Ты неплохо осведомлён о сложившейся ситуации. Откуда такие познания? — Я много читаю, ко многому прислушиваюсь и приглядываюсь. Я советую вам обратить внимание на созданий, которыми побрезговал так называемый Свет. Их немного, но при данных обстоятельствах перевес в численности будет вам на руку. По крайней мере, это заставит старика поволноваться. Том задумчиво склонил голову набок и по привычке потёр мочку уха, и при этом его жесте мальчишка как-то странно дёрнулся, его взгляд метнулся к зеркалу и снова вперился в пол. С момента появления в зале он так ни разу не посмотрел ему прямо в глаза, словно бы чего-то опасался. Знает о легилименции? Осторожный, змеёныш. Но что странно, его поведение не вызывало в Мраксе недоверия или каких-либо подозрений. Их магия, слившись в один вихрь, позволяла ему чувствовать Рирэна, так что он был абсолютно уверен, что парень не врёт. Занимательно, очень занимательно. — Я подумаю над твоим предложением. Что-то ещё? — Я готов взять на себя обязанности по финансированию войны. Хранители золота очень пренебрежительно относятся ко всем магам, но я смогу заручиться их поддержкой в некоторых вопросах. И, опережая ваш вопрос «почему именно я?», отвечу, что это секрет. — Отдаёшь ты, но что же ты потребуешь взамен? В чём же твоя польза от нашего… сотрудничества? — Как бы тривиально это не прозвучало, но я просто хочу, чтобы победила Тьма, а Альбус Дамблдор получил за все свои деяния по заслугам. — Похоже, Дамблдор провинился перед многими, и долг его всё растёт. Хотелось бы сразу внести некоторую ясность: Дамблдор мой. Только я убью его, собственными руками! «О, ты не представляешь, сколько у меня претензий к нему накопилось, но это мы уже решим в ходе действий» — Также я хочу быть в курсе всей деятельности Пожирателей Смерти. За ними нужно присматривать, а я не всегда, как по волшебству, смогу появиться в нужный момент. В прошлый раз им повезло. — А вот это уже решать мне, какой долей информации ты будешь обладать. Мне нужны доказательства и более серьёзные аргументы, что через полчаса ты не побежишь к той же Светлой стороне, уверяя их в своём раскаянии и верности. — Я не позволю отметить себя! В этом нет никакой необходимости, потому что… - Гарри вовремя прикусил язык, пока не взболтнул лишнего, однако заминка привлекла внимание Тома. — И почему же у меня не должно быть никаких сомнений в тебе? – вкрадчиво поинтересовался мужчина, прищурив свои глаза до двух зло смотрящих щёлочек. «Мееерлин, а ведь всё так хорошо начиналось! Если я сейчас спасую, то весь наш разговор и гроша ломанного стоить не будет. Вот уж действительно хищник, хватка у него…» — Клятвы перед Магией будет достаточно? Решение было спонтанным, прозвучало неуверенно, но ошарашило обоих одинаково. Полубезумная улыбка Тома не предвещала ничего хорошего. — У меня есть идея получше. Какая идея и чем она лучше, Гарри спросить не успел. Он даже моргнуть не успел, как Волдеморт аппарировал с места прямо перед ним, одной рукой сжал его горло, перекрыв доступ кислороду, а вторая его ладонь легла поверх одежды на грудь парня в области солнечного сплетения – сосредоточия магического ядра. Следующие несколько минут были наполнены просто невыносимой адской болью, словно в груди медленно и с особым садизмом выжигали дыру. Гарри кричал, плакал, до крови прикусил язык, а на второй минуте мучений отправился в сладостное небытие. Правда, оно было недолгим, потому что окончание ритуальных слов он слышал уже отчётливо. И вот, что странно: за время беспамятства он как-то не заметил, как оказался сидящим на коленях Тёмного Лорда и прижатым к его груди. «Убью того автора, написавшего всякую дребедень о нагах! Воскрешу и снова убью!» — Ну, успокойся, змеёныш. Всё закончилось. — Ч-что ты с-сделал? – от пережитого потрясения зуб на зуб никак не попадал, так что уже было не до формальностей. Тело нехило так потряхивало, словно после удара током, так что юноша просто заставлял себя вслушиваться в слова, произнесённые размеренным тихим шипящим голосом. Как ни странно, но в хаотичных мыслях проскользнуло облегчение пополам с самодовольством: этим утром он успел выпить снадобье, притупляющее связь с вейлой, иначе бы Люциусу сейчас пришлось очень несладко, а потом на его и без того сумасбродную голову свалилось бы разъярённое магическое создание. — Ты не позволил поставить клеймо на теле, но о клеймении души речи не шло. Я не разбрасываюсь своими активами, а самые выгодные и полезные предпочитаю держать как можно ближе к себе. — От-ткуда тебе з-знать, что вс-сё то, что я с-сейчас наговорил, правда в м-моих сил-лах? — Мне никто не смеет лгать. Теперь я всегда смогу призвать твою душу к себе. Если появится желание меня предать, прежде подумай о том, что я сотворю с твоей душой перед тем, как отправить её за грань… змеёныш. Нет, Гарри не считал своё внезапное аппарирование бегством. Скорее, это было молниеносным тактическим отступлением, к которому он прибегнул, стоило только зрению сфокусироваться. Как только мальчишка аппарировал прямо с его колен, Том не удержался и откинулся назад, залившись весёлым смехом. Удивительно, как давно он не чувствовал себя настолько легко и свободно. Рирэн… теперь этот ценный «актив» никуда от него не денется. Если всё действительно было так, как он говорил, то мальчишка представлялся неиссякаемым источником чистой сырой магии Тьмы, денег и знаний. Кроме того, паршивец был красив: чего стоит чётко очерченная линия волевого подбородка, полные губы, испачканные кровью, отчего выглядевшие ещё более притягательными и соблазнительными, аккуратный прямой носик, густые чёрные ресницы. Чёрные вперемешку с красными пряди волос оказались мягкими и гладкими на ощупь. Впервые на своей памяти Том слукавил – даже потеряй тот свою полезность, он его не отпустит. Если не в качестве последователя, то в качестве постельной игрушки змеёныш останется при нём. *** Гарри был зол на весь мир, но в первую очередь растерзать хотелось Гриндевальда-младшего, поэтому его первым пунктом остановки стал неприметный домик, какое-то время служивший темницей молодого мужчины. Вот только его не встретил грандиозный скандал, сопровождаемый стихийными всплесками, как он ожидал. Наоборот, в доме царила пугающая гробовая тишина. Из гостиной он прошёл на кухню, где и обнаружил устало раскинувшегося на стуле за столом Дорна. На голове хаос, на правой скуле красный след в скором времени обещал расцвести сине-фиолетовым пятном, помятый медицинский халат – юноша впервые видел Сейвила таким потрёпанным. Обычно мужчина очень внимательно следил за своим внешним видом и не допускал даже примятой складочки на идеально выглаженной рубашке. — Где Эсмер? – его голос почему-то вдруг показался неуместным и каким-то чересчур грубым, резким. Из-под полуопущенных век на него с лёгким оттенком безразличия посмотрели больше карие, чем зелёные глаза. — Похоже, он перешёл границу дозволенного, чем очень расстроил тебя. — Он решил заключить некий договор с Тёмным Лордом, при этом с его стороны это было актом самоубийства. Пока не знаю, что ещё он успел ему выболтать, но я не спущу ему это с рук так просто. Так где он? Только не говори, что он сбежал, и ты отпустил его! — При всём желании он не смог бы убежать, Твоя Светлость. Он в коме. Из-за того, насколько легко и просто были сказаны последние слова, Гарри не сразу осознал их смысл. Намереваясь отправиться на поиски виновника, он споткнулся о маленький порожек дверного проёма и только в последний момент успел зацепиться руками о дверь. — Что?! С тем же пофигистичным спокойствием Дорн вскочил на ноги и вышел через другую дверь к лестнице, ведущей на второй этаж. Гарри бросился следом за ним. Они молча дошли до дальней по коридору комнаты, Сейвил легко толкнул двери внутрь и жестом пригласил молодого Лорда войти. На расправленной постели, укрытый несколькими одеялами лежал Эсмер. Ещё более осунувшийся, чем за последние месяцы, оттенок его кожи был даже не бледный, а серовато-синий, своим видом он очень напоминал иссохшую мумию, которых Гарри видел единственный раз в жизни на школьной экскурсии в Историческом Музее. — Как… это случилось? – судорожно сглотнув, юноша остановил немигающий взгляд на едва дышащем Гриндевальде-младшем и никак не отреагировал, когда мужчина остановился рядом с ним. — Время, дарованное ему Смертью, подходит к концу. Я уже давно наблюдаю его, так что с месяца на месяц ожидал чего-то подобного. Когда он вернулся после клинической смерти и рассказал мне о том, что Серая Госпожа отпустила его, я задал ему тот же вопрос, что и ты, Твоя Светлость. «Что Она попросила взамен?». «Ничего». Но Смерть – сущность подлая, хотя вряд ли ты со мной согласишься. Она не восстановила его разрушающееся магическое ядро, Она просто отдалила момент его ухода за грань. Все эти годы он колдовал с бракованным ядром, и в один прекрасный сегодняшний день оно не выдержало. — Что с его магическим ядром? — Его больше нет, оно разрушилось и восстановлению не подлежит. Эсмер больше не маг, его даже сквибом назвать язык не повернётся. У сквибов магические ядра опустошены под гнётом физических или – чаще всего – психологических переживаний, а у него… вообще больше нет ядра. Бессмысленным взглядом пробежавшись по комнате, Гарри прошёл к единственному стулу у окна и тяжело опустился на него, откинул голову на жёсткую спинку и прикрыл глаза. В груди клокотала детская обида и жалость. Да, они с Эсмером не были друзьями, но Певерелл по-своему привязался к нему. Было ли тому причиной то, что их связывало покровительство Вечной Госпожи, или схожесть, в какой-то мере, судеб и стремлений? Охваченный жаждой мести Гриндевальд потерялся в собственном кошмаре. Возможно, в этом была его, Гарри, вина. Он не смог вовремя вмешаться, отговорить, оградить от глупых решений, пустил всё на самотёк. А имел ли он право? Леди Вальпурга предупреждала его, что не следует вмешиваться в судьбы других людей, иначе кто знает, к чему это может привести. Правильно ли он поступил? И что будет считаться непоправимой ошибкой? — Можно ли… что-то сделать? — Кома – своеобразная защита организма после пережитого урона. Магическое ядро уже не восстановить, сейчас единственной проблемой остаётся реакция его сознания на произошедшее. В данный момент сложно что-либо предугадать и строить какие-то гипотезы, по крайней мере, до тех пор, пока он не очнётся, а после уже будем решать. — Ты хочешь оставить его здесь? — Предлагаешь сдать его в Св. Мунго? Его там найдёт если не Тёмный Лорд, то Дамблдор точно! Здесь я смогу за ним присмотреть и позаботиться о нём. Гарри понимающе кивнул головой и отвёл взгляд в сторону. Из рассказов Сейвила он знал, что они с Эсмером были лучшими друзьями ещё с детства, когда маленький Дорн переехал с семьёй в Германию. Больше двадцати лет дружбы, брошенные семьи, многочисленные ссоры, разногласия и поддержка. В какой-то мере, он завидовал им, их крепким узам. Это счастье – знать, что самый близкий тебе человек не предаст и не покинет в трудный момент. — Могу я чем-то помочь? — Да, одолжи на время одного из своих домовых эльфов. Боюсь, у меня уже не будет хватать времени на уборку в доме. — Конечно. Дикси, - позвал юноша, и на его зов тут же с тихим хлопком явилась домовая эльфийка в жёлтом передничке. — Чего желает Хозяин от Дикси? — С этого дня ты будешь присматривать за этим домом и его хозяевами. Я не выгоняю и не продаю тебя, Дикси. Это лишь на время, - поспешил успокоить чересчур разволновавшегося эльфа Гарри, как только заметил ужас и страх в огромных синих глазах. Несмотря на то, что домовые эльфы Певерелл-холла были очень воспитанными и сдержанными, они всё же до смерти боялись изгнания из дома. — Хозяин может не беспокоиться, Дикси присмотрит за молодыми людьми. Дикси будет заботиться о них, кормить, следить за порядком, только пусть Хозяин не отдаёт им Дикси насовсем. Дикси неплохая… старая, но неплохая… Поведение эльфийки заметно подняло Сейвилу настроение. Обычно домовые эльфы привязывались к домам, в которых обитали, почти никогда не покидали их, и им поневоле приходилось служить всё новым и новым хозяевам. Однако домовики Певерелл-холла были преданы и верны лишь одному Хозяину, спокойно покидали имение и беспрекословно выполняли любой приказ юного Лорда. — Не бойся, Дикси, я не нуждаюсь в компании домового эльфа, так что скоро ты вернёшься к своему Хозяину. Эльфийка посмотрела на него своими большими и полными слёз счастья глазами, после чего с тихим хлопком исчезла, а на первом этаже зазвенела посуда. — Думаю, теперь я буду спокоен за вас. Не возражаешь, если я иногда буду захаживать проведать его? — Можешь заходить в любое время, Твоя Светлость. И ещё кое-что…. Если вдруг почувствуешь какие-то изменения в своём состоянии, немедленно сообщи мне, и ни в коем случае не принимай Memento Oblitus без моего ведома. Трагедий на этот месяц уже достаточно. Юноша спорить не стал и послушно кивнул головой. Все предыдущие разы очищения сознания выполнялись в присутствии Дорна, как опытного колдомедика и магловского врача, и теперь рисковать жизнью своей и жизнями своих друзей и гостей Певерелл-холла он не собирался. — Мне нужно немного подумать. До скорой встречи, Сейвил. — До скорой встречи, Твоя Светлость. Попрощавшись, юный Лорд аппарировал прочь. Ему следовало о многом подумать, особенно хорошенько обдумать свои последующие шаги. Игра должна была вот-вот начаться.