Memoria Mortis (Память Смерти), "редактура"

Неделя деловой поездки во Францию вымотала Люциуса как никогда прежде. Вероятно, причина этому была в том, что ему пришлось не только вести дела вместо отца с новыми деловыми партнёрами, но и выполнять поручение Тёмного Лорда, данное им ему в наказание. Неделю назад, Слизерин-мэнор. Его нисколько не удивило, что на следующий день его вызвал милорд для беседы, но настораживало то, что эта самая беседа состоялась не на общем собрании Пожирателей, как обычно, а в рабочем кабинете, без свидетелей. То-то Беллатрис ему на глаза с самого утра и не попадалась, будто нарочно избегала. Стуком в дверь объявив о своём приходе, Люциус уверенно зашёл в полутёмную комнату, единственным светом в которой были огни люмоса, парящие в воздухе вокруг большого рабочего стола, и, сделав всего пару шагов от порога, опустился на одно колено, низко склонив голову. Некоторое время в комнате царила тишина, и о присутствии хозяина в ней говорили лишь шуршание страниц и скрип пера. Но вскоре стихли и они, после чего скрипнула спинка стула. — Молодой Наследник Малфой, знаешь, почему я вызвал тебя? Голос Лорда Мракса шелестел, непроизвольно растягивая шипящие нотки. Первый признак его недовольства. — Нет, милорд, - всё также не поднимая головы, ответил Люциус и судорожно перевёл дыхание. Тёмная магия яростными завихрениями окружала тело старшего мага, заполняя комнату, оказывая давление, подавляя, но в то же время пробуждая желание впитать её как можно больше в себя, окунуться в неё с головой. Наверное, любой на его месте испытывал бы то же самое: желание убежать, как можно дальше, и подползти ещё ближе. — А я думаю, догадываешься. Мисс Блэк поведала мне о довольно интересной встрече, произошедшей накануне в Косом Переулке. Забавно, что о ней ни словом не обмолвился ты. Тебе есть, что на это ответить? Люциус внутренне подобрался и напрягся. Перед тем, как ответить, он обдумал каждое своё слово. Сейчас у него не было права на ошибку или нелепую оговорку. — Прошу прощения, мой Лорд, но я не думал, что ничего не значащая встреча может вас хоть чем-то заинтересовать. — Неужели? Малфою показалось, что Тёмный Лорд озвучил совсем не тот вопрос, который хотел задать, но, тем не менее, в тоне его голоса уже не было тех гневных шипящих ноток. Вновь зашуршали листы пергамента. — Узнай об этом Гарольде Снайрусе как можно больше: род, семейное положение, образование, уровень силы, политические взгляды, его слабые места. Мне не нужны неучтённые факторы, особенно сейчас. О своих изысканиях доложишь лично мне через две недели. — Как вам будет угодно, милорд. — Ты ведь едешь в деловую поездку во Францию? Отлично. Я хочу, чтобы ты поговорил с главами наиболее сильных родов и уговорил их присоединиться ко мне. Надеюсь, ты справишься с этим, иначе… очень сильно разочаруешь меня, Наследник Малфой. Можешь идти. Переговоры с новыми деловыми партнёрами отца прошли успешно, зато всё остальное…. Он навестил все более-менее значимые магические семьи Франции: Делакуры, Аржансоны, Вильруа, де Вержи, Круа, Мюраты. Почти в каждом доме его ожидал один и тот же ответ – «тёмной стороне, впрочем, как и светлой, нечего предложить тем, у кого есть всё». В конце концов, очень скоро у Люциуса закончилось его врождённое красноречие, и он стал ставить ультиматумы: либо сторона Тёмного Лорда, либо смерть. Трусливые семьи, в которых ещё не было Наследников, способных продолжить род, соглашались встать на сторону Волдеморта, но наиболее древние семьи – такие как Ноайль, де Вержи, Делакур, при этом находящиеся под защитой крови магических созданий – предпочли сохранять скрытый нейтралитет. Оставлять их без присмотра было бы как минимум глупо и опасно, поэтому Люциус подстраховался и взял с глав родов Непреложные Обеты о невмешательстве – прямом или косвенном – их семей в борьбу. В конце концов, если не можешь что-то получить – сделай так, чтобы оно никому не досталось. Другой вопрос, его несоизмеримо драгоценный партнёр. Молодой, безумно красивый, хитрый и умный. Хотелось залюбить его до безумия; он набросился бы на него прямо тогда, в Косом Переулке, и скрыл от всего мира огромными чешуйчатыми крыльями, если бы не было Снейпов, Блэк и Лестрейнджей. Беллу особенно хотелось придушить, даже несмотря на то, что она будущая свояченица. Она посмела влезть в то, что её никоим образом не касалось, и более того – рассказала об этом милорду, из-за чего Тёмный Лорд проявил интерес к ЕГО партнёру. К счастью, их желания совпали. Люциус хотел узнать о своём драгоценном котёнке как можно больше, но поиски в любом направлении ничего не дали. В странах магического мира не было ни единой записи о молодом человеке по имени Гарольд Снайрус. Пришлось перекопать магловские архивы рождаемости, но и они не дали результатов. Фамилия явно была придуманной… он надеялся, что только фамилия. Но его партнёр определённо точно принадлежал магическому роду и являлся Наследником, о чём свидетельствовал перстень на его указательном пальчике, однако герб был очень хорошо замаскирован, из чего можно было сделать вывод: либо род бедный и малочисленный, либо весьма древний и – как ни прискорбно – светлый. Какое получил обучение? Сколько ему лет? Кто его родители? Многочисленные вопросы оставались без ответа. Однако, признаваясь самому себе где-то в глубине души, Люциуса совершенно не волновало финансовое состояние и образованность его драгоценности. Деньги, репутация, воспитание, образование – всё это можно было легко получить в любой момент, и он готов был обеспечить своего котёнка всем, чего бы тот не пожелал. Главное, чтобы котёнок был рядом с ним. Мечты и грёзы о маленьком зеленоглазом чуде нарушил домовой эльф. — Молодой хозяин, через полчаса будет накрыт стол. — Хорошо, Твинки. Как только эльф исчез, Люциус с трудом поднялся с постели и направился в ванную комнату, по пути разоблачаясь. Тёплая ванна с бодрящим и успокаивающим зельями сотворила настоящее чудо, вернув ему былую сосредоточенность и уверенность в своих силах. Не следовало появляться перед отцом в расхристанных чувствах. Ровно в семь часов, как и следует, войдя в малую столовую, он прошёл на своё место за столом по левую руку от отца, послав едва заметную улыбку матери. Та ответила ему лишь лёгким кивком головы. В их семье не приветствовались бурные приветствия и лишняя бесполезная болтовня. В полной тишине, которую вряд ли можно было назвать уютной, они приступили к трапезе. Как только с основными блюдами было покончено, и эльфы подали чай с десертом, только тогда суровый взгляд светло-голубых глаз главы семьи обратился на Наследника. — Как прошли переговоры с французскими инвесторами? — Они согласились вложиться в наше дело. Все договора и соглашения подписаны и уже отправлены Поверенному рода Малфой для закрепления. — Хорошо. Большей похвалы от отца не стоило и ожидать. Глава влиятельного рода Малфой, Абрахас Малфой, был скуп на комплименты, даже для собственной семьи, поэтому для Люциуса было достаточно простого «хорошо», чтобы немного успокоиться и неслышно выдохнуть с облегчением. Впрочем, так было всегда: отец говорил только по делу и решал лишь те вопросы, что имели значимость для него или для рода. — Что ещё случилось? – сказано это было таким тоном, будто он не спрашивал, а утверждал. Люциус сразу же напрягся, но не решился посмотреть отцу в глаза. Странно, ему казалось, что отца вполне удовлетворит удачно завершившаяся поездка, и не ожидал, что тот заинтересуется какими-то ещё вопросами. — Тебе поступил официальный ответ из Европейского Магического Демографического Отдела. С каких пор тебя интересует статистика рождаемости и смертности? Что ты искал, Люциус? В воцарившейся гробовой тишине чересчур громко звякнула ложечка о дно чашки, и Люциус поспешил отложить её в сторону, потому что руки вдруг отчего-то задрожали. Леди Малфой несколько удивлённо посмотрела на своего единственного любимого сына: прятать глаза при разговоре и подолгу молчать было ему несвойственно. Но, присмотревшись к нему повнимательнее, она заметила, всего на мгновение, как глаза его засветились расплавленным серебром. Кажется, это заметил и Абрахас, потому что терпеливо продолжал ожидать от сына ответ. — Я нашёл свою пару. — Не смешно, Люциус. Ты уже не ребёнок, чтобы поддаваться всей этой чуши, вроде первой любви… — Я нашёл своего магического партнёра. Абрахас замолчал на полуслове и подозрительно прищурил глаза. Миранда тихо охнула и поднесла ладошку к губам, чтобы скрыть своё удивление. Кровь магического создания – вейлы – досталась сыну именно от неё, однако Абрахас никогда не считал это привилегией. Он был ярым сторонником сохранения чистоты крови, а к примеси крови вейл, когда Люциус вступил в наследие, отнёсся крайне отрицательно. От выжигания сына на родовом гобелене его остановило лишь два фактора: у него был только один-единственный Наследник, второго бы Миранда родить уже не смогла; после вхождения в наследие Люциус не ощутил своего магического партнёра. Либо партнёр был мёртв, либо ещё не родился. Это принесло покой в их семью на целых четыре года… до этого дня. — Кто он? Как ты его нашёл? — Это я и пытался выяснить. Мы столкнулись в Косом Переулке, он представился Гарольдом Снайрусом, но, думаю, фамилия выдуманная. — Столкнулись? Сколько ему лет? – живо поинтересовалась женщина. — Кажется, ему не больше четырнадцати лет, - немного смущённо ответил Люциус и всё-таки не смог сдержать едва заметной улыбки, вспомнив своё бесценное чудо. Какие чудные зелёные глазки, пухлые губки, чуть вздёрнутый носик, пушистые реснички и волосы цвета вороного крыла. Воронёнок. Такого хотелось холить и лелеять, если бы только малыш позволил ему это. Чересчур взрослый взгляд и дерзость явно говорили о том, что их обладатель не такой уж милый и пушистый, каким кажется. Миранда понимающе улыбнулась и прижала руки к груди, с радостным умилением посмотрев на счастливое лицо сына. Ей были знакомы эта эйфория и неземное счастье от первой встречи со своим партнёром. Провидение, Мерлин, Моргана или Мордред – кто-то из них определённо точно вмешался в её жизнь и наградил самым ценным даром – партнёром, которого она любила, и который точно также любил её. Ещё когда она была в колыбели, её родители уже расписали её дальнейшую жизнь и заключили помолвку с наследником знатнейшего и богатейшего рода Малфой. Вступив в наследие, она почувствовала своего магического партнёра… в будущем супруге. Возможно, их притянула друг к другу кровь вейл, которая текла и в жилах Абрахаса, но о наличии которой он просто не желал знать. В конце концов, он так и не вступил в наследие, что не обошло стороной их сына, в ком кровь вейл преобладала на 78%. В наследие он вступил на своё семнадцатилетие, четыре года назад… судя по всему, его партнёру тогда было десять лет. Странно, что он не ощутил его. Даже будь его пара на другом конце света, его присутствие в мире он бы смог почувствовать. Почему только сейчас? — Что ещё тебе удалось узнать, кроме того, что твой партнёр парень и ему четырнадцать лет? – расспросы со стороны Абрахаса продолжились, и Люциус вновь ощутил себя нашкодившим учеником на ковре у директора. — У него есть кольцо Наследника, но герб рода, к которому он принадлежит, мне не удалось рассмотреть. — Он полукровка? Люциусу очень хотелось огрызнуться, что для него не важна чистота крови его партнёра, но промолчал, краем глаза уловив предупреждающе сжавшуюся в кулачок ладонь матери. — Очень сомнительно, судя по его магической мощи. — Я хочу с ним встретиться и лично посмотреть, что он из себя представляет. Надеюсь, ты не упустил возможности установить с ним связь? — Я Малфой, - ответил как само собой разумеющееся молодой человек, за что получил одобрительный кивок от отца. Больше вопросов не последовало, и после завершения ужина Люциус вернулся к себе в комнату. Он нисколько не сомневался, что mama обязательно проведёт с отцом поучительную лекцию, касательно вейл и их партнёров, так что у того не останется выхода, кроме как терпимо отнестись к пополнению в их семье. Он любил и ценил своих родителей, и каждый из них любил и защищал его по-своему, но даже ради них он ни за что не откажется от своего маленького воронёнка. Едва он перешагнул порог своей комнаты, как сразу же заметил неожиданного и весьма необычного гостя, с уютом и комфортом расположившегося в широком кресле у горящего камина. Птица – размером с ворона, с коричнево-бурым оперением на крыльях, серебристо-белым пышным хвостом, тёмно-жёлтой расцветкой на голове и шее и золотисто-зелёной грудкой – весьма наглым образом расселась на мягком кожаном сиденье и сверлила его своими чёрными глазками-бусинками. Первые несколько минут Люциус простоял в немом восхищении, любуясь загадкой природы. Таких диковинных птиц в Англии не водилось, но никто из его знакомых не мог сделать ему такой подарок. Он испытал настоящий шок, когда, рассматривая чудо природы, углядел тонкую кожаную тесёмку, обхватывающую выпирающую вперёд грудку, а одно крыло птицы было заметно приподнято. Медленно и осторожно, чтобы не спугнуть гостя, он приблизился к креслу и опустился перед ним на корточки. Птица продолжала сверлить его внимательным взглядом, но не пошевелилась, даже когда он протянул к ней руки и аккуратно приподнял крыло, под которым обнаружился маленький мешочек. — Так ты у нас посланник? Птица довольно переливчато закурлыкала, побуждая скорее избавить её от послания. Дотянувшись до палочки, Люциус наложил на мешочек несколько опознавательных заклинаний, но ни одно из них не сработало. Либо письмо содержало какое-то новое опасное проклятье, либо и вовсе было безопасным. На свой страх и риск блондин всё же открыл мешочек и вытащил из него в несколько раз сложенный обычный лист бумаги, на котором спустя пару мгновений стали появляться буквы, складываясь в слова, а те – в предложения. «Уважаемый Наследник Малфой, На этой неделе у меня выдалась свободная минутка, и я решил принять ваше предложение насчёт встречи, если она вам всё ещё нужна. Назначьте время и место, ответ пришлите с райской птицей. Его зовут Викс, и он очень не любит долго ждать. Накладывать на него следящие чары бесполезно – защита моего мэнора их уничтожит. Надеюсь на ваше благоразумие.

Гарольд Дж. Снайрус.

PS: покормите Викса перед отправкой. Он любит клюкву». Одну из комнат Малфой-мэнора наполнил весёлый громкий смех. Подскочив на ноги, Люциус упал в соседнее кресло и радостно прищурил заигравшие бликами серебра глаза. Сердце пело. Маленький воронёнок не забыл о нём! Не забыл о приглашении, и даже позволил ему самому назначить время и место! И ещё в такой прямой и простой форме. А малыш его очаровывал всё больше. Чиркнув внизу листа ответ с приглашением посетить Малфой-мэнор на ужин, он спрятал его обратно в переносной мешочек и передал ношу нахохлившемуся посланнику. Райская птица, надо же! — Не дуйся, голодным я тебя не отпущу. Твинки. — Молодой хозяин звал старого Твинки? Твинки слушает. — Покорми нашего необычайно ценного гостя клюквой. И да, мне всё равно, где ты её достанешь. Исполняй. — Как прикажете, молодой хозяин. Отдав распоряжения, Люциус расслабленно откинулся на спинку кресла и позволил себе счастливо улыбнуться. Он не оставит родителям ни одного шанса и вынудит принять его партнёра, кем бы тот ни был: полукровкой, внебрачным отпрыском, из бедной или светлой семьи, да будь он даже маглорожденным! Никуда его малыш от него уже не денется. *** Гарри отложил письмо в сторону и улыбнулся довольному донельзя Виксу. Вместе с посланием он доставил ещё небольшой мешочек мороженой клюквы, которой его нагрузили с запасом, и теперь клевал любимое лакомство. Распушил серебристо-белоснежный хохолок, раскрыл веером хвост, самодовольно выпятил золотисто-зелёную грудку – своим видом он вызывал чистейшей воды умиление и весёлый смех. Само письмо удивило, но ни в коей мере не разочаровало. В принципе, нечто подобное он ожидал от Малфоев. Вместо ответа – приглашение на ужин в Малфой-мэнор, что-то вроде мирного семейного вечера. Впрочем, его это вполне устраивало, одним ударом убивал сразу двух зайцев: этот ужин являлся некой демонстрацией его в аристократическом свете – если и начинать входить в общество, то с верхов; к тому же, ему действительно хотелось познакомиться с Лордом и Леди Малфой, оценить их вживую. — И что же сделало тебя таким счастливым, Гарри? – ворвавшись в его комнату без стука, Авриэль подбежала к нему и неловкими движениями взобралась в кресло, оседлав его колени. Красивое новое платье, само собой, помялось, но малышка на это не обратила никакого внимания. Гарри только устало покачал головой: сколько бы он не просил её соблюдать хоть маломальские приличия, она с умным видом выслушивала его и всё равно всё делала по-своему. Для неё было в порядке вещей заявиться к нему посреди ночи, залезть на кровать и свернуться калачиком под тёплым боком. Сначала Гарри до ужаса смущался, когда обнаруживал спящее дитя рядом с собой, потом злился, когда это стало происходить ночь за ночью, а сейчас уже даже смирился. — Я выгляжу счастливым? – весело поинтересовался он и машинально потёр мочку левого уха. В последнее время у него развилась дурная привычка: когда он нервничал или хотел что-то утаить, он потирал мочку уха, которое с недавних пор украшали два маленьких гвоздика с инкрустированными огранёнными камнями – зелёным изумрудом и красным рубином. Этот подарок ему преподнёс Грогвахт, выудив на свет из второго Хранилища Певереллов, да и зелье от влияния артефактов, приготовленное миссис Снейп, пришлось очень кстати. Теперь благодаря этим двум неприметным украшениям, омытых зельем, он был защищён от влияния любых артефактов, направленных на причинение ему вреда. — Ты точно также улыбался, когда вернулся с прогулки на прошлой неделе. Случилось что-то хорошее? — Пока что всё идёт так, как надо. Министерство слишком увлечено сохранением секретности магического мира от маглов, при этом тщетно пытается решить вспыхнувший внутренний конфликт, и не заметило появления новой фигуры на шахматной доске. Дамблдор тоже в неведении, что значительно упрощает мне жизнь и даёт пространство и время для манёвров. — Почему тебя так волнует какой-то старикашка? — Этот, как ты выразилась, «старикашка» держит в руках жизни как минимум двух небезразличных мне людей, а, прожив в семье беспринципных маглов, я научился ценить и защищать свою собственность. — Так избавься от него, - с присущей только детям невинностью посоветовала девочка, при этом ещё и укоризненно покачала головой, будто сетуя на его неразумность. Гарри на это неопределённо хмыкнул. Порой предложения и советы маленькой леди Певерелл вводили его в ступор, особенно озвученные детским голосом и со светлой улыбкой. Хотя, честно признаваясь самому себе, его порой посещали подобные мысли. Почему бы просто не убить Дамблдора? Одного его стихийного выброса хватило бы, чтобы обратить в ничто светлейшего мага. Однако в такие моменты в памяти всплывало воспоминание об обещании, данном миссис Блэк – он не будет кардинально вмешиваться в жизни посторонних людей. К тому же, ему почему-то казалось, что за смерть доброго дедушки Том на него обидится. — Если я это сделаю, то рухнет мой карточный домик. — Хм? О чём ты? — Да так, ни о чём. Составишь мне компанию в библиотеке? — Опять будешь её крушить? – подозрительно протянула маленькая прелестница, прижавшись к груди Гарри и обхватив его за шею. — Придётся ещё немного изучить этикет, чтобы не ударить лицом в грязь на завтрашнем ужине в Малфой-мэноре. Мерлин, я бы с удовольствием отправился в логово Пожирателей Смерти, чем туда. Авриэль ничего не ответила, потому что уже заснула под мерный стук сердца юного Повелителя Смерти. Гарри почувствовал себя оставленным, брошенным на произвол судьбы. Учёба всегда была его слабым местом. Практические занятия ему давались легко, а вот в теории он был полный ноль. Оставалось только надеяться на ту же поттеровскую удачу и собственную неотразимость.