Чувствовать

— Пойдем, поговорим, — Юнги, сопровождаемый удивленным взглядом Чонгука, хватает за руку Джина и тащит его дальше от толпы учеников. Они останавливаются у окна рядом с лестницей. Солнце рассветными лучами превращает белые стены в оранжевые. Когда свет попадает Мину в глаза, он хмурится и встает спиной к окну. Мысленно Юнги отмечает, что стоять так не очень безопасно, ведь стоит сделать один шаг, и он упрется в стену. Джин смотрит на него с превосходством и какой-то гордостью. От этого становится тошно. — Чего хотел? — Ким наблюдает с легкой ухмылкой за раздраженным Мином. — Поговорить о Чимине. Он тебе нравится? — Он красивый. А что за вопросы такие? — Джин наклоняется к Юнги ближе, но омега делает шаг назад. — Он очень близкий для меня человек, если твое общение с ним — всего лишь попытка привлечь мое внимание, я устрою тебе очень веселую жизнь. Понял меня? — Во-первых, что ты мне можешь сделать? Во-вторых, внимание ты все-таки мне уделил, прошу заметить, ревнуешь тут стоишь. И, в-третьих, мир вокруг тебя не вертится, Юнги. Мне хватило всего двух встреч с Чимином, чтобы понять, каким должен быть омега. В тебе от омеги только красота. Не нужен ты мне, так что свои самолюбивые замашки оставь при себе, — шипит Джин, глядя в глаза Мина, и уходит, чем закрывает тему. Юнги пытается совладать со своими трясущимися руками. Возможно, его подозрения были действительно не подкрепленными. Мир не вертится вокруг него. А Чимин и правда с первых минут цепляет своим теплом и уютом. Он мог понравиться Джину. Это вполне логично, но внутри все противится такому исходу. Юнги только в этот момент понимает, что надеялся на свою правоту. Он не хочет, чтобы Чимин нравился Джину. Это слишком опасно. Пак может проникнуться симпатией к искренности Сокджина. Юнги ли не знать, каким милым Ким может быть? Мин опирается о стену спиной и рвано выдыхает. Ему нужно успокоиться и вернуться в класс. Мысли сбивают с толку, топят. Нужно научиться не думать. Может быть, у Кима взять пару уроков? Он, вроде бы, спец в этом деле. Юнги пускает смешок, но настроение не поднимается, оставаясь на метке «ниже нуля». Его с утра мучит плохое предчувствие. Или это такая реакция на день, который пройдет без Чимина? Пора бы уже привыкнуть к тому, как быстро он впадает в тоску, когда разлучается с Паком. Пора бы, но Юнги не привык. Чонгук переписывается с кем-то в телефоне. У него, вроде бы, появился омега, и теперь Чон пропадает часто, улетая в облака. Он хмурится, когда видит Мина, и убирает гаджет. Юнги слабо ему улыбается и садится за парту. — Ты в порядке? Бледный какой-то, — тихо спрашивает Чон. — Да, все нормально. Чонгук ему не поверил, но решил не спорить. С Юнги это все равно бесполезно, если он захочет, то сам расскажет. А так…. они только поссорятся, чего Чону искренне не хочется. *** Дома тихо. Это не удивительно, все-таки родители еще не вернулись. Хотя, когда они не в командировке, их тоже нет до самого вечера, но так Юнги знает, что будет совсем скоро не один. Мин быстро перекусывает чаем с бутербродами и плетется делать уроки. Чем ближе солнце к горизонту, тем больше тревоги в груди. Юнги вздыхает, опуская взгляд в тетрадь с формулами по физике. Ничего не понятно. Ему надоедает ломать голову над задачей, и он списывает ее с интернета. С математикой происходит та же ситуация. Мин мог бы посидеть, подумать дольше, разобраться в теме, но желания нет никакого. Ему бы поскорее закончить со всеми делами и окунуться в музыку, чтобы влить в нее тревожность, вплетая ее в звуки. Синтезатор манит к себе, и Юнги поддается его зову. Уроки могут подождать неопределенное количество времени. Это совершенно неважно сейчас. Пальцы пробегаются по клавишам, создавая незатейливую мелодию, но тревога мешает играть нормально, и Мин злится на себя, увеличивая темп, чтобы выбить из быстро бьющегося сердца волнение, вызванное непонятной причиной. Можно, конечно, спихнуть все на ревность, которая не умолкает, напоминая о том, что Чимин сейчас где-то с Джином гуляет, но это вытесняется ожиданием чего-то плохого. Юнги грызет нижнюю губу и пробегается пальцами по клавишам еще раз, воспроизводя несколько октав подряд. От простого тыканья в клавиши, его отвлекает телефон. — Да, — отвечает на вызов Юнги. Он тревожно сглатывает, когда тишина длится долгие несколько секунд. — Хен, ты можешь прийти? — голос Пака прерывается его тяжелым дыханием, таким, словно ему тяжело дышать. — Скоро буду. Мин накидывает на плечи куртку, не застегивая ее, и спешит на выход из квартиры. Ему пришлось повозиться с замком из-за трясущихся рук, но вскоре он уже мчался к Чимину. Юнги всегда радовался, что они с Паком живут рядом, но в этот раз разделявшее их расстояние ощущается огромным. Каждый метр тянется, как резина, и не приближает виднеющийся в дали дом. Подъезд, в котором находится квартира Чимина, не сильно отличается от подъезда Мина. Те же покрытые зеленой краской стены, та же не очень удобная лестница с коварными ступеньками, с которых навернуться раз плюнуть, только лифт работает исправно, чему Юнги рад безмерно. Он пытается восстановить дыхание, пока поднимается на нужный этаж, ему не хочется своим волнением навредить Паку. У Мина другие цели. Он стучит в знакомую дверь, но ее открывают не сразу. Проходят долгие три минуты, прежде чем Чимин щелкает замком. Мин входит в квартиру и тут же ловит Пака, ноги которого подкосились. В нос ударяет сильный запах тюльпанов, сладостью затмевая разум. Юнги втягивает носом притягательный аромат и едва не стонет от того, насколько маняще пахнет. Мин притягивает Чимина, уткнувшегося ему в плечо носом, к себе ближе и вдыхает запах глубже. Голова перестает соображать, Юнги хочется покрыть поцелуями шею Чимина, где аромат сильнее всего, и укусить слабо пахучие железы, вылизав сладкую кожу после этого. Мин зажмуривается, прогоняя назойливые мысли и желания, и тащит Пака в спальню. Он укладывает Чимина на кровать и касается его лба ладонью. Юнги закусывает губу, понимая, что температура слишком высокая даже для течки. Пак стонет от ощущения прохлады на лице и перехватывает руку Мина, чтобы уткнуться носом в центр ладони и вдохнуть запах холода и свежести. Он не понимает ничего, но желание коснуться прохладной кожи губами пересиливает, и Чимин целует, от чего Юнги крупно вздрагивает. — Как же ты пахнешь, — хрипит Пак. Мин краснеет и забирает неловко руку из маленьких пальцев Чимина. Он уходит в ванную, чтобы набрать горячей воды для Пака. Это должно помочь снять боль и напряжение в теле, вызванные течкой. В ванной Мин устало упирается ладонями о раковину. Неожиданный поцелуй Чимина выбил из него весь дух и самообладание. Желание прижаться ближе усиливается с каждой минутой, что он находится в опасной близости к Паку, пахнувшему так притягательно, так сладко. Воображение заботливо подсовывает картины, в которых Юнги целует каждый сантиметр стройного тела Чимина. И Мин материт себя, обливая лицо холодной водой, чтобы прогнать образы. Юнги возвращается к Паку в спальню. В его сердце начинается битва между сексуальным желанием и стремлением защищать. Ему одновременно хочется снять одежду с Чимина, чтобы зацеловать его и посмотреть, как он будет выгибаться навстречу, подставляясь под ласку, и одновременно с этим хочется закутать его в теплый плед, дать горячий чай, согревать, унимая боль. Чимин сворачивается в комок от боли и стонет еле слышно, но так жалобно, что Мин не может этого вытерпеть и подходит к нему, чтобы взять на руки. Штаны Пака уже влажные, но отвращения по этому поводу Юнги не испытывает, его лишь трясет от желания, настолько ярок запах сладких тюльпанов. — Хен, — стонет Чимин и проводит носом по шее Мина, собирая запах. Юнги стискивает зубы, выдыхает рвано, но упрямо сдерживает плотину желания и щемящей нежности. Мин раздевает Пака, стараясь не разглядывать тонкую талию, чуть выпирающие ребра, мягкий живот и торчащие соски, но взгляд упрямо проходится по красивому телу, наслаждаясь прекрасным. Юнги опускает Чимина в ванную, но отстраниться Пак ему не дает. Он, обвив шею Мина тонкими руками, притягивает его ближе и тычется носом под линию челюсти. Юнги застывает. Ему страшно шевелиться. Он сам не знает, чего хочет больше прижать к себе или испуганно отскочить? Чимин шумно втягивает запах и ведет носом под челюстью, от чего Мина прошибает крупная дрожь. Пак кусает легко кожу шеи Юнги и зализывает укус юрким язычком. — Что ты делаешь? — сипло выговаривает Мин, но отстраниться не может. — Пожалуйста, Юнги~я, — о чем Чимин просит, никто не понимает, но Пак тянет его на себя в воду, а Мина резко перестают держать руки, и самоконтроль сдает свои полномочия, отпуская желания на волю. Юнги в одежде опускается в воду. Чимин губами исследует шею, плечи и ключицы, в это же время, стараясь снять футболку с Мина. У него это не получается, из-за чего он хнычет обиженно. Юнги этот звук окончательно сносит крышу, и он снимает с себя все вещи самостоятельно. Мин прижимается губами к шее Чимина, а потом не выдерживает соблазна и вылизывает нежную сладкую кожу, наслаждаясь сбитым дыханием Пака. Он меняет их местами, чтобы Чимин был на нем, а не наоборот. Пак шумно дышит в шею, покрывая ее же мокрыми поцелуями. Он трется своим возбуждением о возбуждение Мина, и они стонут синхронно. Внезапно желание сменяется нежностью. И Чимин поцелуями исследует Юнги, опускаясь к животу, пока Мин кончиками пальцев обводит каждый изгиб его тела. Юнги прижимает к себе хрупкого тонсена и выпрямляется, усадив Пака на свои колени. Он прижимается губами к возбужденным соскам и посасывает один, прокручивая другой пальцами. Чимин стонет сладко, откидывая голову назад, чем Юнги пользуется и целует шею, вылизывая ее тщательно. Он опускает руку на член Пака и сжимает его плотно. Чимин дышит загнанно, закусывает пухлую губу, и Юнги понимает, что этот вид будет преследовать его еще очень долго. Он дрочит медленно, оглаживая уретру большим пальцем ласково, но Пак прерывает его манипуляции тем, что сжимает орган Мина своей рукой и повторяет ровно те же движения. Юнги доводит до разрядки Чимина и кончает одновременно с Паком, повторяющим его действия. Мин, расслабленный после оргазма, откидывает голову на стену. К нему жмется разморенный Чимин, и Юнги заставляет себя помыть их обоих и отнести Пака в спальню, чтобы тот не уснул в остывающей воде. Чимин обвивает его руками и ногами и не позволяет уйти, прижимаясь. — Останься со мной, — шепчет Пак на грани сна. Юнги не может отказать ни ему, ни себе. Мин уже осознает, что завтра будет тяжело справиться с совестью. Он просто воспользовался слабым состоянием Чимина. Желание Пака вызвано течкой. Желание Юнги — глупыми чувствами. Чимин пожалеет, когда сможет более ясно мыслить. А еще он поймет, что Мин в него влюблен. И это пугает до безумия. Тревоге не дают распространиться объятья, которыми окутывает его Пак. Юнги засыпает, боясь наступления следующего дня. *** Следующие три дня Мин не отходит от Чимина, потому что Пак впадает в бред от жара. Его приходится практически силой кормить, потому что Чимин не может поесть сам. А стоит жару спасть, как настигает адская боль, от которой Пак периодически теряет сознание. Юнги трясет от переживаний, из-за которых он решает позвонить в скорую, но ему отвечают, что помочь не могут. Нужен альфа. И Мин даже забывает о своей ревности, хотя та царапает легкие и пинает насмешливо сердце, когда он предлагает Чимину в момент отступления боли и жара: — Давай, я позвоню Джину? Но Пак так испуганно вцепляется в его руку, так умоляюще просит этого не делать, что Юнги начинает ненавидеть себя за это предложение. Чимин не отпускает его от себя ни на минуту, а если Юнги удается отойти, то так растерянно выглядит, что Мину смотреть больно на него. Пак тычется постоянно в шею и дышит запахом ландышей, в то время как Юнги старается не вдыхать так глубоко манящий аромат тюльпанов, чтобы самоконтроль снова не потерялся. Иногда Чимин целует или вылизывает шею Мина, тогда Юнги позволяет себе зарыться пальцами в волосы Пака и перебирать спутанные пряди. Он не в силах отстраниться в такие моменты, тело становится мягким и податливым, голова сама откидывается назад, чтобы открыть больше кожи. На четвертый день Чимину становится значительно лучше. Его все еще бросает в жар, но он уже может отдавать отчет своим действиям. Юнги не знает, что он чувствует по этому поводу. Соблазн становится меньше, но желание прижаться увеличивается, потому что Пак касается меньше и даже обнимает робко, неуверенно. Утром пятого дня, когда течка Чимина закончилась, и тот спит спокойно, Мин не может отвести от него взгляд. Он понимает, что все совсем скоро изменится. Но в какую сторону? Внезапно телефон Юнги завибрировал. Ему звонит папа. Мин, чтобы не разбудить Пака, уходит в другую комнату, где отвечает на вызов. — Ты где есть? — звучит недовольно. — У Чимина. — Почему в школу не ходишь? — Чимину плохо, нужно было позаботиться о нем, — вздыхает Юнги. — Давай быстро домой, — стальной тон папы дал понять, что ждут Мина большие неприятности.