Стремление к праведности

Вэнь Шу всё-таки смогла проникнуть к Бездонному Омуту. К несчастью для неё, в первый же раз она упала в воду и чуть не утонула, хотя считала себя прекрасным пловцом. Ощущение тентаклей на лодыжках и вокруг талии до сих пор ощущалось сильно: места горели огнём, словно на дьявольских конечностях Омута был намазан какой-то яд. К счастью для всех, юный омега, Вэй Усянь, не по наслышке любивший геройствовать, успел спасти безрассудную бету, в последний момент вытащив на поверхность и отдав с рук на руки подскочившему бледному Вэнь Чжао, чей запах заметно уплотнился и взрывался искрами. Страх не помешал среднему сыну Вэнь высказать все гневные слова, что вертелись у него на языке. Сама Шу отнеслась к своей неудаче философски, рассудив, что не всё ещё потеряно. Однако ей пришлось на время забыть про свои исследования, так как у неё внезапно началась лихорадка. Лекари крутились вокруг неё назойливым полукругом, что-то делая и что-то записывая. Самый главный из них измерил пульс, просчитал потоки и остался крайне удивлённым. — У неё не простуда, вызванная холодной водой озера. Это что-то иное, — вынес он вердикт, посетовав кому-то. Вэнь Шу уже особо и не прислушивалась, так как уши заложило и всякие звуки стали на порядок ниже. В своей временной спальне она чувствовала себя спокойно и в безопасности. Однако кое-что всё-таки вертелось на уме. И, пока сознание окончательно не уплыло в небытие, бета подняла руку, едва заметно дрожавшую, и указала на свой комод, прохрипев: — Там... Лекари услышали, засуетились. Чжао сам подошёл к комоду и вытащил из него некоторые вещи, хмурясь и не понимая, чего хотела показать сестра, пока не наткнулся на древний трактат про Бездонный Омут. "Как она его пронесла сюда? Узнает А-Цин, прибьёт" — с изумлением подумал он. Чжао вытащил свиток и подал главному лекарю. Тот с каменным видом принял его. Вэй Усянь, которому теперь задолжал сам Чжао, уже некоторое время находился вне спальни гостьи. Он сообщил новость мадам Юй и Цзян Чэну, после чего поспешил обратно, на пути встретив шицзе и уже с ней добрался до нужного места. — Как это печально – в первый же день заболеть. Как бы Цишань не обвинила нас, — грустно вздохнула Яньли, не переносящая вообще никакого насилия и любых ранений. Что-то из этого всегда приводило её в довольно унылое настроение. К тому же Вэнь Шу ей очень понравилась. — Шицзе, это вовсе не наша вина, — попытался успокоить девушку Усянь, но, потерпев неудачу, торопливо добавил: — Вообще, эта девушка – ответственность Вэнь Чжао! — Ты так думаешь? — с недоверием обернулась Яньли, чтобы в следующий момент увидеть вспыхнувшие щёки подростка. Затем она неожиданно усмехнулась, совсем пакостно, как умеет лишь одна она, — О нет, только не говори мне, что тебе это сообщил сам Вэнь Чжао? И когда вы только успели поговорить? — Ну... это... Вэй Ин запнулся. Ему не хотелось рассказывать, при каких обстоятельствах случился их разговор с гостем. Сейчас всё равно было важнее узнать, всё ли в порядке с единственной дочерью Жоханя. — Скоро ли они выйдут? — вместо этого спросил Усянь с намёком на жалостливую слезливость. — Я переживаю за Шу, но думаю, что лекари с этим справятся. И вправду, через какое-то время лекари стали выходить из комнаты, пока главный лекарь остался внутри, беседуя с юношей. Усянь не постеснялся зайти без разрешения, Яньли, вздохнув, зашла следом. — О! Господин Вэй, юная госпожа Цзян, — лекарь поклонился им и легко разогнулся. Его улыбка была предвкушающей. Вэнь Чжао рядом выглядел недовольным, но вполне мирным. Его взгляд быстро пробежался по Усяню и снова вернулся на лихорадочное лицо сестры, которое стало принимать всё более здоровый вид. — Как юная госпожа Вэнь? — вежливо поинтересовалась Яньли, с улыбкой кивнув на приветствие. — Вполне неплохо. В организм попал яд, от которого у нас, к счастью, есть противоядие. Скоро юная госпожа Вэнь встанет на ноги. Однако у меня прекрасная новость, и мне следует её обсудить с Главой Ордена, прошу меня простить. — Конечно, вы свободны, — кивнула девушка. Какое-то время в комнате висела неловкая тишина. Так что даже сам Вэй Ин не знал, что сказать, хотя всегда болтал без продыху, успевая наболтать всякий вздор. Вскоре они все разошлись по своим делам, оставив больную на попечение её слуг. Через несколько дней Шу смогла окончательно встать на ноги, оправившись от лихорадки и сияя воодушевлением. В конце концов, её здоровье как беты было довольно исключительным, потому она нисколько не сомневалась в том, что так просто её не взять даже болезням. Она снова начала ходить на прогулки с Яньли, весело болтать с Вэй Усянем и изредка пакостничать с ним же, пока Цзян Чэн с подозрением смотрел на обоих. С братом она тоже старалась проводить больше времени, но тот вечно пропадал где-то с другими наставниками Цишань, категорично не подпуская сестру к Бездонному Омуту. Вэнь Шу про своё исследование не забыла. Она почти в тот же час, что встала на ноги, и пошла к главному лекарю. Их разговор занял достаточно продолжительное время. Мужчина обсуждал с ней невероятные способности монстра и его достаточно слабый яд. Пускай это не было чем-то невероятным, но хотя бы дало кое-какие результаты в плане усмирения монстра. Девушка от этого так же светилась, как и сам лекарь. Однако второй раз оказался совсем не таким как первым. Вэнь Шу не была столь талантливой или сильной как заклинательница, однако имела наблюдательность и некоторую проницательность. И она смогла увидеть Омут лишь благодаря тому, что лекарь выбил для неё разрешение от Главы Цзян. Бездонный Омут оказался практически невидимым монстром. Он обитал в озёрах, но при этом залегал столь глубоко, что практически никто не мог его обнаружить, пока не находились жертвы. Потом он имел громоздкое тело, скрывающееся в глубинах, множество чёрных щупалец, смазанных слабым ядом. Вэнь Шу лично довелось увидеть всё это, когда она находилась на глубине озера в первый раз. Но существование столь огромного монстра говорило о том, что всё живое в озере должно было рано или поздно погибнуть и не оставить ничего. Так за счёт чего жил этот монстр? Бета смогла пронаблюдать, как некоторые люди летали над озером и отвлекали внимание монстра, пока остальные складывали непонятные печати. Чжао обнаружился там же, помогавший своим людям. Шу наблюдала за щупальцами и чувствовала волнение. Потом она всё-таки отвлекалась и спросила у лекаря, который оставался рядом с нею, как только они зашли в огороженную зону юньмэновского озера: — Вы брали образец воды? — Нет, госпожа. Зачем это нужно? — Полагаю, тут надо искать причины извне. Попросите кого-нибудь набрать воды в пробирку. — Я тут же отдам приказ. Главное, чтобы вы больше не лезли в воду, ваше здоровье не такое сильное, чтобы им рисковать, — хмыкнул мужчина и после этого подозвал какого-то мелкого заклинателя, передавая ему слова беты. Тот кивнул и ушёл с важным видом. — Также вы пробовали брать образцы конечностей монстра или любого другого куска тела? — снова спросила Шу. — Нет же. Это слишком большой риск для молодых заклинателей. Бездонный Омут числится существом высокого ранга, — объяснил лекарь, задумчиво смотря, как заклинатели проделывали свою работу по запечатыванию существа. — И то верно. Однако попробуйте всё же что-то из этого достать. Исследования помогут найти решение над уничтожением Омута. — Вы в это верите? — сощурился мужчина и повернулся в сторону девушки, что выглядела несколько безмятежно для той, которая падала в воду и была чуть не съедена монстром. — Конечно, для чего же мне тогда здесь быть? Шу улыбнулась и слегка покачала головой. Беты редко когда сдаются, если дело касается каких-либо сложных задач. И в этот раз ей хотелось если не разгадать загадку, так хотя бы найти её итоговое решение. Это стоило того, чтобы находиться в чужом ордене и увидеть мир снаружи.

***

Вэнь Чжао уже несколько дней находился в чужом ордене. Не сказать, что он был особо рад этому. В конце концов, вся его мотивация сводилась к тому, чтобы защитить сестру и не дать затянуться её заложничеству. Отец исправно присылал наставников и компенсацию за причинённые неприятности, так что в каком-то смысле это действительно было не зря. Больше другого Чжао волновали лекарства, которые не вызывали приязни. В отсутствии любовных утех его феромоны по-прежнему выделялись сильно, но лекарства смогли подавлять их. Зато самочувствие к вечеру сильно ухудшалось, когда эффект спадал. Всё это влияло на настроение молодого альфы. Долго задерживаться не стоило. Если ещё и гон наступит раньше положенного времени, как в прошлый раз, то Чжао предпочтёт лёгкую смерть позору. Это, конечно, образно говоря, но парень всё-таки не чувствовал себя слишком счастливым: ему очень хотелось ласки омеги, её подчинения или доминирования, чувствовать запах и лёгкие поцелуи на губах. — Аргх! — Чжао со всей силы ударил кулаком по подушке. Та разорвалась и разлетелась пухом по кровати. Был вечер, и парень чувствовал себя так, словно ещё немного и его хватит удар от собственной фантазии. Какой слабак! Ещё и найти свою законную пару не может. Любить кого-то действительно сложно, если даже влюбиться ещё тяжелее. "Повезло же Шу. Родилась бетой, не надо терпеть ни гона, ни феромоны, ни давления общества и собственной физиологии!" — Чжао устало повалился на кровать спиной. Он внезапно вспомнил, как недавно его навестил маленький пакостник-омега. Это было в первый же день приезда. Вэй Усянь тогда неловко ввалился в комнату через окно и поспешил извиниться и юркнуть в шкаф, прячась от кого-то. Альфа тогда так удивился, что ничего не предпринял, да и даже ничего не успел сказать. Ему захотелось выглянуть в окно, но он не стал этого делать. Лишь отмерев, направился к шкафу и вытряхнул оттуда омегу. Всего лишь небольшое происшествие, просто Вэй Усянь, известный проблемный подросток Юньмэн Цзян, кому-то насолил, где-то напакостничал, с кем-то на виду пофлиртовал и вот готово – он убегает в спешке и весело заливаясь хохотом. Но всё это было бы невинным, если бы в один момент осмелевший омега не сказал: — Ты вкусно пахнешь, — ... и поцеловал его. Правда, в щёку. Но кому какая разница, если это уже был верх бесстыдства! Чжао тогда так сильно покраснел, его сердце неровно забилось, но вот в голове витал то туман гнева, то туман страсти. Гнев победил, и альфа прогнал Усяня из своей комнаты, старательно не повышая голос, чтобы не привлечь лишнего внимания. Как мог омега, уже имеющий свою пару, хотя и не помеченный, так себя вести?! Это было уже не просто бесстыдство, а измена своему альфе и унижение для другого альфы. Чжао был хмурым целый день, а под ночь ему пришлось очень долгое время промучиться со своим либидо, прежде чем под утро заснуть лишь на час. С тех пор бессонница упорно его преследовала, как и либидо, не смирившееся с отсутствием любви. Это угнетало. Но Вэни были гордыми и неприступными, и они не давали пустых обещаний. Так что Чжао постарался усмирить в себе альфу, заодно практикуя ночью своё духовное развитие, а днём помогая наставникам Цишаня и выполняя разные поручения, приходившие от отца, касаемые Бездонного Омута. Именно он и оторвал фрагменты конечностей монстра, чтобы отдать сестре на исследование, а затем хмуро зыркнуть в сторону главного лекаря ордена. "Не слишком ли ты потакаешь ей?" — были его мысленные слова в сторону мужчины. "Тебя ещё не слышал, юнец" — читалось в ответном взгляде лекаря. Всё это обещало затянуться, и Чжао уже внутренне тосковал по родному ордену, где мог спокойно разгуляться и не обращать внимания на приличия. Как хорошо, что хотя бы орден Юньмэн Цзян не был вторым Гусу Лань. Этого бы Чжао уже не вынес, как и хитрые глазки наглого подростка, незаметно для других наблюдающих за ним. Очень странный омега...