***
— Не спускай с него глаз, Сара. — шепнул Кейджи. — Он явно что-то скрывает. Выглядело бы чересчур подозрительно, ответь она сейчас. Но он знал, что Сара его услышала. Мидори как вкопанный встал около операционного стола. Он затормозил настолько внезапно, что Элис чуть не умудрился врезаться ему в грудь. Было глупо полагать, что он сделал это ненамеренно. — Чего стоим, Мастер Этажа? Бензин кончился? Он уставился на них своим, совершенно не располагающим к дружелюбной беседе, взглядом неразумной псины. Каждая его попытка вывести её из себя выглядела жалко, а сейчас он даже не старается. — Отвечай, когда с тобой говорят! Мидори-и-и!.. — Возможно, я подумаю об этом, когда ты хоть раз назовёшь меня по имени. Элис внезапно потерял весь свой пыл. Такой ответ застал его врасплох. Он утих на считанные секунды, за которые кукла успела вставить ещё несколько слов: — Меня зовут Соу. Хиёри Соу. Не думал, что Альцгеймер начнёт прогрессировать так скоро… — в ближайшее время отвечать ему явно не собирались. Он излишне драматично вздохнул. — Любопытно… Вы так сильно привязались к ним, что не хотите избавляться? — О чём ты вообще, мяу?! — Аха-ха… — оттянув шарф, он стукнул ногтём по своему ошейнику. — Вы и вправду не поняли? По-моему, это было вполне очевидно… — Ты же не хочешь сказать, что… — Я могу их снять, да! Прозвучало, как сущий бред. Честно сказать, воспоминания о тех светлых днях, когда она ещё не была скована металлической удавкой, отказывались всплывать в голове. Когда она беззаботно шла со школы. Когда её единственной проблемой был экзамен на следующей неделе. Когда она была свободной. Когда Джо был рядом. Скорее всего, её разум лучше неё самой знал, что эти призраки прошлого лишь загонят её на дно быстрее… — В них установлены трекеры передвижения. Возможно, знать вам это ни к чему, но… Аха-ха… Эти титановые малыши могут убить вас в любой момент. И это будет медленно и крайне болезненно. — он беспрепятственно подошёл к верстаку и начал рыскать по шкафчикам. — Какое самомнение нужно иметь, чтобы так наивно полагать, что ты способен снять их своей старой рухлядью… С-Соу Хиёри?! — Н-но… Со… Ш-Шин снимал его. Т-тогда… — напомнила Канна. — Канна не знает как, но она уверена, что это возможно… Мидори замер с протянутой рукой, а его глаза без видимых на то причин сделались ещё более стеклянными, чем были до этого. Хоть и выражение лица ни капли не изменилось. — Мне достаточно и примитивных инструментов, чтобы это сделать. У них нет уникальной системы кодирования. Только провода. Кстати говоря… — Мидори выудил циркулярную пилу с первой полки. — Элис, наверняка ты устал вечно таскать на себе эти цепи… — с лёгким нажатием кнопки лезвия пришли в движение, а его улыбка стала чуть шире. — А-а-а!.. — запаниковал Элис, не обнаружив рядом никаких путей отхода. — Н-н-не н-надо!.. Больно п-привязался я к-к ним!.. Н-не проживу уж б-без них, наверное!.. — Аха-ха… как хочешь. Моё дело — предложить… — он вернул пилу на верстак. — Мисс Сара, почему бы тебе не послужить примером для своих союзников? — Мидори развернулся к ней лицом. В руках у него был неизвестный ей инструмент, чем-то напоминавший самую обыкновенную шариковую ручку, и миниатюрный скальпель. — Извиняюсь за всю эту грязь. Клянусь, обычно мои операционные гораздо стерильнее. — … С чего бы это тебе так беспокоиться о них? — Сара, не желающая поддерживать ни единый начатый им диалог, упёрлась руками в бока, смирив его настороженным взгядом. — М?.. Об операционных?.. — он лукаво ухмыльнулся. — Или об ошейниках? Забыла?.. Это часть контракта. Я должен обеспечить вам безопасность. И вы её получите. — из его уст это прозвучало ничуть не обнадёживающе. — Если вопросов больше нет, предлагаю тебе присесть и перестать приближать свою группу к неминуемой смерти, мисс Сара. Она насупилась, но опустилась на операционный стол без дальнейшего выяснения отношений. Для ссор должно быть место и время. В ближайшие часы о такой роскоши можно будет и не мечтать. Даже если очень хочется. — Аха-ха, благодарю! — он мгновенно прильнул к её шее, включив странное устройство. — Ей нужно примерно полторы минуты для нагрева… — Н-нагрева?.. — Конечно! Нагрева! Важнейшие провода спрятаны в корпусе! К слову, не советую тебе дёргаться, мисс Сара. Максимальная температура этой красавицы — тысяча пятьсот градусов по цельсию! — Сара поёжилась, стараясь не выдавать свой нарастающий страх. — К чему тебе так беспокоиться, мисс Сара?.. — она вздрогнула. Неужели это было так заметно с самых первых секунд?.. Сара беззвучно выдохнула, когда заметила, что взгляд Мидори был направлен на пульсометр, а не на её потное лицо. — Так и до тахикардии недалеко… — Если тронешь старшую сестрёнку Сару, я тебе сам тах… тахи… тахикардию устрою, мяу!.. — Аха-ха… мило. Встреть мы друг друга пораньше, у тебя бы точно всё получилось. Но-о-о… — Мидори постучал по своей груди, и от неё разошёлся глухой металлический звон. — Ах, всё готово! Попробуем же освободить прекрасную Сару из этих оков. — Ч-что ещё за «попробуем», Соу Хиёри?! — Хм-м-м… Точно! Вам же так и не довелось повидать главную казнь, верно? — одной фразой ему удалось окончательно уничтожить всю атмосферу в комнате. Похоже, это талант. — Внутри есть множество проводов. Один из них связан с активацией вашей особой казни. Я вижу, что вам не очень приятна моя компания. Это огорчает. Когда я огорчён, я становлюсь рассеянным. Когда я рассеян, я могу… — раскалённый кончик пролетел в миллиметре от горла Сары. От него исходил ни с чем не сравнимый жар. — … промахнуться. Постарайтесь не отвлекать меня, хорошо? Чудно! Он поднёс инструмент к ошейнику и помещение мгновенно заполнила вонь жжёного металла. Сара вцепилась в края стола. Оболочка ошейника быстро плавилась. Из-за такой экстремальной температуры её шея сразу же покрылась потом. В этом нет ничего сложного: просто сидеть смирно, но мысли о том, что произойдёт, если она не прислушается к этому совету, не давали ей расслабиться. Что-то со звоном упало на пол. Металлический прямоугольник с оранжево-красными краями. Не успела она опомниться, как Мидори уже начал возиться в её ошейнике скальпелем. Он, по крайней мере, знает, что… — Упс… — его голос пробил напряжённую тишину. Сара задышала быстрее. Что? Ч-что произошло?.. Он ошибся?.. П-перерезал не тот провод?!.. Сколько секунд у неё осталось…? С-сможет ли она…?! Мидори разразился истерическим смехом. Он же не…? — Аха-ха! Видела бы ты своё лицо! — он глубоко вдохнул в попытке успокоиться. — Аха-ха… Всё готово. — Мидори небрежно сорвал ошейник с её шеи и бросил его на пол. — Наслаждайся свободой! Сара провела ладонью по своей шее. А затем ещё раз. И ещё раз. Всё произошло так стремительно… Настолько, что сейчас даже сложно осознать, что это её шея. Все направили на неё зачарованные взгляды. Чёткий красноватый отпечаток ошейника выделялся на бледной коже. Сара сделала нечто, что делала бесчисленное количество раз до этого: она вдохнула. Вдохнула свободно: не почувствовала никаких преград для своего горла. Она могла спокойно дышать, не чувствовав отвратную удавку у себя вокруг шеи. Лишь сейчас Сара осознала, насколько она сдавливала её. Даже весь праведный гнев на неуместные шутки… Мидори испарился вмиг… Скорее, ушёл далеко-далеко на второй план… Отчего-то она именно сейчас, совершенно не вовремя, задумалась об истинном значении этого прозвища… Он не должен помнить ни своей клички, ни всего произошедшего на этих этажах, но… Он не задавал вопросов. Совсем. И это напрягало. — А в чём подвох? — неожиданно подал голос Кейджи. — М?.. — напел Мидори. — Ошейники, в которых достаточно один проводок перерезать, и всё? Это бред. Она знала, что не ей одной это всё показалось подозрительным. Игра продолжала выстилать перед ней… перед ними красную дорожку. Сара чувствовала себя маленьким ребёнком, которого пытаются заманить в соседский подвал дорожкой из конфет. Возможно, она попросту отвыкла от благосклонности высших сил. Быть может, это её заслуженная белая полоса… — Аха-ха! Ты всегда был очень проницательным, Кейджи-сан… — Ну так? Сара, плывущая по потоку собственного сознания, вскрикнула, почувствовав пронзительную боль чуть выше запястья. Мидори сделал маленький надрез около вены. Она рефлекторно отпрянула, но его железная хватка не дала ей уйти. Словно она вернулась туда… В классную комнату… Где её потуги не имеют никакого значения, а вся надежда лишь на милость нависающей над ней туши. Ненавидит… Как же Сара ненавидит это чувство!.. — Т-ты что творишь, идиот?!.. — рявкнул Элис, уже протянувший руки, чтобы оттащить безумца от девушки. Тот лишь медленно приложил указательный палец к губам, почти невесомо шикнув. Другой рукой он расширил порез, вызвав у Сары болезненный стон. Нечто инородное отделилось от мышц, оказавшись у Мидори в ладони. Даже с близкого расстояния было практически невозможно определить, что конкретно это было. Она неуверена, что когда-либо в жизни видела что-то настолько же микроскопическое… — Взрывное устройство с площадью в полмиллиметра. Впечатляет, правда? — он поднял его над головой, хоть это и ни капли не упразднило проблем с видимостью. — Эта… Эта штука была в-внутри всё это время?.. — Сара уже не звучала удивлённо или озадаченно, скорее… отрешённо. — И не только у тебя, мисс Сара! Они есть в теле каждого из вас и сделают нелицеприятный фарш из ваших внутренностей, если приблизитесь к выходу… Насколько смазанным вышел бы ваш конец… — он тихо захихикал. — Т-так… Теперь Саре это не грозит? — Канна всматривалась в пространство меж пальцев Мидори, но так и не смогла ничего разглядеть, пытаясь зацепиться взглядом хотя бы за одну детальку. Похоже, он это заметил и протянул ей крохотную бомбу. Канна поморщилась от вида свежей крови, но смогла себя пересилить. — Аха-ха… Да… Ей не будет… Если убрать остальные семьдесят девять. — С-с-семьдесят девять?!.. — в унисон воскликнула Канна с Элисом. — Т-так вытащи их скорей! — уже в гордом одиночестве потребовал он. — Боже… Та краска для волос явно просочилась тебе в мозги… Кстати о них… У меня нет анестезии, мозговых шпателей, рашпиля, кровоостанавливающих зажимов, кусачек и перчаток. Если ты готов к трепанации черепа, лучше сразу перережь себе горло. Твой скелет сделаем местной достопримечательностью. — О-они запихали бомбу нам в мозг?!.. — Аха-ха… в продолговатый мозг, задний, включающий в себя мост, мозжечок, эпифиз, средний мозг, промежуточный мозг и передний мозг… Остальное вы, наверное, в состоянии додумать. — Т-то есть их больше десятка в каждой части наших т-тел?.. — неспокойно вслух рассуждала Канна. — Конечно же! А если точнее… — Прекращай, Соу Хиёри! Тоже мне… пф-ф… умник… — Тише, приятель. Нам эта информация полезна. Можете рассказывать во всех подробностях, Мистер Рашпиль. — … Если так подумать, я устал от разговоров. — Д-да ты издеваешься над нами!.. — А вам с этого что, мисс Сара? Если так хотите, чтобы я избавился от них, будьте готовы сказать «пока-пока» десяти процентам масс ваших тел и сесть в инвалидные коляски: многие из них связаны с важными мышцами. Я хирург, а не мясник. — Мне жалко твоих пациентов, мяу. — Аха-ха! Их есть, за что жалеть… И снова Сара содрогнулась от дискомфорта. Обернувшись на его причину, она встретила лишь ехидно сощуренные глаза. Он подставил иглу к её порезу. — Всего три стежка. Это для твоего же блага, мисс Сара. — Мидори склонился над ней, давя своим мрачным взором. — Можешь взять меня за руку, если боишься. Или предпочтёшь дружеские объятья? Она кинула на него пустой взгляд. Никакой злобы. Никакой раздражённости. Лишь чистое безразличие. — Предпочту, чтобы меня не трогали свиньи. — во фразе не было и намёка на эмоциональный окрас. Его улыбка и не думала покидать губы. Казалось, что она стала только шире. Игривее. Опаснее. Другого ответа от неё он и не ждал. Не отводя от неё взора, Мидори внезапно ввёл иглу под тонкую кожу. Крик так и рвался наружу, пока Сара не взглянула ему в глаза. Нечто столь злорадное… столь тщеславное… И столь… настоящее… Если её боль приносит ему такое удовольствие… Он не услышит от неё и писка. Мидори, словно прочитав её мысли, неопрятно пронзил её кожу вновь. Будто она для него была лёгким хлопком, а Сара — безвольным манекеном. Она усмехнулась сквозь зубы. Он играет грязно. — Если их смогли незаметно поместить в наши тела… значит, и вынуть их можно так же. — с ухмылкой заключила Сара. Не с целью услышать его ответ или получить доказательство своей правоты, нет… Показать, что агония не помешает ей улыбаться, говорить без тени неуверенности в голосе. Что своего он не получит. Никогда. — Сомневаюсь, что для этого им пришлось рыться у нас в мозгах. Д… — она сдержала горькое шипение. Почти. Но тебе придётся постараться получше. — Даже шрамов не осталось. Это же какая-то новая технология, верно?.. И во всём этом «комплексе» не найдётся ничего подобного?.. — Аха-ха… Да. Но нет. — моментально отрезал он. — Это односторонний процесс, мисс Сара… Посмотри и на светлые стороны! Теперь ты взаправду «железный человек»! — горькая боль прокатилась по всему телу не только из-за столь знакомого прозвища, но и из-за перекиси водорода, что обожгла её свежую рану уже во второй раз за этот мучительно-долгий день. — Можешь попробовать выгрызть остальные зубами, но сомневаюсь, что тебе нужны лишние рубцы! Аха-ха! Сара уже не слушала эту пустую болтовню. Неужели их невозможно удалить?.. Но совсем не похоже, чтобы Мидори это заботило… А должно бы, исходя из условий их контракта… Так что же…? — … Мистер Полицейский вот всё думает: если мы достанем парочку бомб, их можно будет использовать как орудие дальнего боя?.. На крайний случай, можем проделать себе свой собственный выход… — усмехнулся Кейджи. — Если планируете использовать их против надоедливых мух, то конечно!.. Шутка! Я всё равно не позволю вам заниматься таким бредом! Аха-ха! Именно поэтому вам не стоит перебивать меня… Без последствий их не удалить, но их можно отключить в Главном Центре Управления на Шестом этаже! — … А телепортатора на этом твоём «Шестом этаже», случаем, нет? Нам бы пригодился… — рассмеялся Шиноги. — Неа… Пока что! Этот этаж считается служебным. Там много интересных вещей! — Кейджи разомкнул губы, всё ещё находясь в поисках наиболее уместного вопроса. — Но сейчас это нева-а-ажно! — запел Мидори, нагло прервав его дальнейшие размышления. Как неожиданно и нетипично с его стороны… К чему вся эта клоунада с играми в угадайку?.. Именно по этой причине его и невозможно нормально воспринимать. Была бы она единственной… — О, Гин-кун, почему бы тебе не пойти следующим? Я знаю, что у тебя шея чешется! — А-а вот и неправда, мяу!.. — он немного помялся на месте. — … Я п-пойду, вуф! Н-но только потому, что я сам так захотел, мяу!.. Понял, вуф?!.. — Конечно-конечно! Гин сжал Мяу-чана и, подтянувшись, присел на краешек стола. Всем своим видом он давал понять, что совсем не впечатлён происходящим. Но подозрительно долго сидел неподвижно. — Ч-что-то не так, Гин?.. — обеспокоенно спросила Сара. — Аха-ха… конечно же… Попрошу вас всех отвернуться! — Ч-чтобы ты прожёг бедному дитя шею, пока мы не смотрим?!.. Чёрта с два, Соу Хиёри! — Н-нет… В-всё хорошо. Нам отвернуться, Гин? — кричать во всю глотку об «особом состоянии» Гина было бы кощунством. Тем более, он доверил это только ей… Гин кивнул: вряд ли хотел, чтобы кто-то уловил тревожные нотки в голосе… Остаётся сильным до конца. — Славно, Гин-кун! Ну что же вы стоите? Давайте! К стенке! — Л-лучше бы ты к стенке отвернулся, глупый водорослеголовый, мяу… — одними губами прошептал Гин. — Отвернуться, конечно, не могу… Что если я закрою глаза? Вот так! — Мидори взял в руку раскалённый инструмент. — Где же твоя шея, Гин-кун? Сейчас попробую попасть! — А-а-а! О-открой, вуф! Открой, пожалуйста, мяу!.. — Аха-ха! Разумеется! Для всех всё стало бы куда-куда проблематичней умри ты сейчас… — Т-тебе будет проблематично, если продолжишь языком молоть, мяу!…
Это отродье никак не может навредить Гину. Так почему ей так неспокойно? Хочется держать всё под контролем. Даже самые мизерные моменты. А сейчас она чувствует себя такой… беспомощной. Лишь бы просто развернуться… Развернуться и увидеть, что он в безопасности… — … Даже если это и вправду возможно… Что мешает грязи, вроде тебя, снова активировать их, когда мы выберемся? — упрекающе поинтересовалась Сара. — Какое остроязычие! Аха-ха! Всё ещё размышляешь над этим, мисс Сара?.. Не стоит так волноваться. Меня ваши трупы не интересуют. А о существовании Шестого этажа знают только двое, включая меня. Сегодня один из нас уйдёт. И это буду не я. Это не его голос. По крайней мере, не голос того придурковатого весельчака, личину которого он пытался на себя натянуть. Острый, словно нож… Почти рычащий… Хищник… Настоящий… Не пытающийся вывести тебя на эмоции, поглумиться… Будто на краткое мгновение его маска из человеческой кожи отошла от истинного лика и… — С-следи за руками, водорослеголовый, мяу! Ай… — Ч-что он сделал, Гин?! — Ах… Это моя вина. Кажется, я забылся и слишком сильно сжал плечо Гин-куна… Теперь останется синяк! — Сейчас я забудусь и слишком сильно сожму твоё горло. — она сама поразилась холодности сказанного ей же. — Ничего страшного, мисс Сара! Я знаю, что ты себя не контролируешь. — его голос утонул в пугающей монотонности ближе к последней фразе. В тот момент она не выдержала и развернулась. Он смотрел прямо на неё. В фальшивых глазах она увидела знакомое лицо… Бледный лик, украшенный синяками, дарами бессонных ночей, и лопнувшими капиллярами, доказательством пролитых ею слёз, был таким… необыкновенно чётким… Словно Мидори смог мгновенно прочитать её, как только она отпечаталась в бездонных глазницах. — П-прости, Гин! Этого больше не повторится! — … Ты о чём, старшая сестрёнка Сара, вуф?.. Смотри, я снова кот, мяу! — он спрыгнул со стола, закрутившись вокруг своей оси. Действительно… на нём был его привычный костюм. — И… и правда. Н-но это неважно… прости… Я ведь не знала… И всё равно развернулась. Он посмотрел на неё глазами, что уж точно не могли принадлежать ребёнку, жестами попросив опуститься на корточки. Сара неуверенно подчинилась. Гин неторопливо подошёл к ней. Он крепче сжал Мяу-чана. Определённо нервничал. Он наклонился к ней, прошептав, словно военную тайну: — Старшая сестрёнка Сара, мяу… С тобой я чувствую себя в безопасности, вуф… Всё хорошо, мяу. Никогда бы в жизни она не подумала, что будет на грани слёз из-за слов шестиклассника в костюме кота. Момент был слишком прекрасен, чтобы она рушила его своим слабым голосом. Сил хватило лишь на мягкое прикосновение к его макушке, под которое он с радостью подставился. — Шея не болит?.. — Неа, мяу! Только чешется, вуф! — его глаза округлились. — Т-то есть… не чешется у меня ничего, мяу! — Какие же вы оба милые! А Элис, дрожащий в углу, ещё милее! Иди сюда, Элис-сан! Мистер Доктор не обидит тебя! — Сам ты д-дрожишь, понял?! — зажёвывая буквы, прикрикнул он. — Мва-ха-ха… Я не боюсь лекарей с двадцати лет от роду! — гордо озвучил Элис, заняв место Гина. — По поводу твоих прошлых слов… Неужто ты планируешь придать топору саму Тию Сафалин, Соу Хиёри? Хиёри не ответил: тихо захихикал, прикрыв рот свободной ладонью. Хихиканье переросло в еле слышный смех, а спустя секунду от стен отскакивал уже звонкий хохот. Элис с видимым непониманием и опасением поглядывал на него, пока сам не начал наигранно посмеиваться с вымученной улыбкой. — Ха-ха… ха!.. Я-я осведомлён о гениальности своих шуток, Соу Хиёри, но д-даже они не способны рассмешить, не прозвучав! — Убить Сафалин!.. Это настолько нелепо, что даже смешно! Аха-ха! — Если я-я правильно понимаю положение д-дел, ей так же известно о Шестом этаже. В ту минуту ты, как и подобает коварному злодею, завуалированно сказал, что планируешь убить Тию Сафалин, Соу Хиёри! Х-хватит меня путать! Я не поддамся на твою провокацию, дьявольская сирена!.. — Боже… — Мидори вытер глаза рукавом, хоть там не было и слезинки. — Его номер — вся информация, которой она располагает! Сложно сказать, что Сафалин «известно» о нём, так?.. Ей так легко командовать… Сказать, чтобы она упомянула «некий» Шестой этаж в разговоре с Чидоин Сарой, которая посетит её примерно через полчаса после окончания Банкета, и дело в шляпе! — Ч-что?.. Что ты только что сказал?.. — шокированно прошептала Сара. — Аха-ха… — Что это значит?!.. О-ответь мне!.. — не успела она и глазом моргнуть, как поняла, что уже сжимает белый воротник. — Я сыта твоими играми по горло!.. Клянусь, я разорву тебе глотку!.. Сказать?.. Упомянуть Шестой этаж?.. Она… Она, должно быть, просто что-то не так поняла!.. Сафалин была так напугана в тот момент!.. Тот страх в её глазах… Он был настоящим!.. Чистейшим, искренним ужасом за свою жизнь! Его невозможно подделать!.. Но как Сара может знать наверняка, когда не уверена даже в собственной истинной сущности?.. Сафалин знала о том, что произойдёт?.. Просто играла роль?.. Нет. Мидори знал о том, что произойдёт. Почему?.. Как?.. Зачем?.. Он не просто человек или кукла… Он — Дьявол! Всевидящее око Ада, манящее людей на тёмную сторону! И Сара добровольно приняла участие в его маленьком кукольном представлении… — Странно… С ней ты была хладнокровней. — Сара знает этот взгляд. Знает этот хищный прищур. Подонок не зря проговорил это так тихо. Он ей угрожает. Угрожает в голос сказать, что Чидоин Сара чуть не прикончила Мастера Этажа. Что она больна и не контролирует свои действия. И вновь она вынуждена играть по его правилам, как цирковая псина… — Что там было?.. Жучки? Камеры? Или всё сразу? — прошипела она ему на ухо. — О, Сара… Мне это не нужно. — всё так же легко и беззаботно прошипел Мидори. Она была в шаге от того, чтобы снова сжать чужое горло, пока не обратила внимания на его взгляд, направленный ей за спину. — Ваш дружелюбный полицейский на месте. — Кейджи мягко положил увесистую руку ей на плечо. — Это попытка гражданского ареста или простая уличная драка? — Ему повезло, что я недостаточно отчаялась, чтобы марать о него руки. — она небрежно ослабила хватку. — Правильно рассуждаешь, Сара. Они и так… хех… настрадались. — он бросил на измученные ладони неопределённый взгляд. — Что касается тебя, — его глаза опустились на Мидори, — я понятия не имею, что тебе известно и откуда, но мне плевать, пока это не мешает вашему контракту. Ты доводишь нас до конца, и мы с тобой навсегда забываем о существовании друг друга. Считай это знаком нашей доброй воли. — с опознаваемым предупреждением подытожил Кейджи. — Аха-ха… Само собой. Я не хочу, чтобы вы переживали из-за этого. — он позаботился о том, чтобы его чётко и ясно слышали все в комнате. — Я уже добился от Сафалин всего необходимого. — Конкретней. — коротко потребовала Сара. — Своей повторной активации. — как ни в чём не бывало ответил Мидори. Даже не верится, что в какой-то момент в голове проскользнула мысль о том, что свою жизнь он воспринимает как разменную монету. Теперь всё встаёт на свои места. Стал бы тот, чья жизнь, для него же, — разменная монета, унижаться перед несчастной душой, которую сам и породил, в надежде растянуть свои последние моменты хотя бы ещё на пару мимолётных секунд? Ответ для неё всегда был очевиден, но после Банкета кусочки пазла отказывались складываться в единую картину. Но теперь всё ясно как день. Конечно, весь этот цирк с наложением на себя рук был не просто так… Ему плевать, даже в каком теле он будет существовать. Ему плевать, будет ли он существовать. Быть может, потому что необходимо иметь малейшее самосознание, чтобы задумываться об этом?.. — Поэтому ты такой самонадеянный подонок? Ты знал, что тебе ничего не будет, даже если облажаешься на Промежуточной Игре? Это и был твой план с самого начала?.. — Аха-ха! Так много вопросов и так мало ответов… — эти фразы звучали меньше, чем через секунду после каждого вопроса. Словно он и не думал вовсе, а просто озвучивал вызубренный текст театральной постановки… Мало того, что он просто играется с ними, так ещё и отказывается отвечать на самое элементарное! Как бы Сара не жаждала кармической справедливости, Кейджи был прав: в конце концов, эта информация не имеет никакого значения. Даже если зубы непроизвольно скрипели, а кулаки сжимались от осознания этого факта, он не перестаёт быть фактом. — Если вас волнует моё сотрудничество с другим Мастером Этажа, могу заверить, что бояться нечего! Она предаст меня ровно чере-е-ез… — Мидори поднял глаза в потолок, слабо нахмурившись. — … четыре часа, сорок две минуты, пятьдесят четыре секунды. К тому времени вы будете уже далеко. — П-предаст тебя?.. — Она доложит обо мне канбу. Я буду официально объявлен инугами за разглашение информации, а она устранена. Крыс у них там никто не жалует. — его улыбка из зловещей переросла в злорадную. — Инугами?.. — с нотками скептицизма переспросила Сара. — Так они называют предателей. — с улыбкой пояснил Мидори. — Но… в чём ей тогда выгода сдавать тебя вашим хозяевам, Соу Хиёри?.. Она сама не чиста на руку… Это не имеет смысла! — Многие люди проще, чем кажутся, Элис-сан. Ей страшно. Паранойя быстро достигнет пика, и она доложит на меня, чтобы ей смягчили наказание. Она так ничему и не научилась за время в организации! Аха-ха! — И тебе совершенно плевать на то, что будет с тобой после? Придумай что-нибудь поубедительнее. — Я не вру, мисс Сара, и ты это прекрасно знаешь. Мы же забудем о существовании друг друга, верно? Значит, тебя моя судьба волновать не должна. Прямо как и меня твоя. Она немедля открыла рот… и побеждённо вздохнула. Если подумать, это чистая правда. Избавятся от него или нет — не её дело и уж точно не её забота. Опасения Сары были связаны исключительно с их собственной безопасностью. Уж слишком спокойно о своей возможной кончине рассуждал некто, кто сплетал невероятной величины сети из лжи, только бы продолжить влачить своё существование жалкого таракана. Если в его словах не было двойного дна, то он полностью убеждён в благоприятном исходе даже при самом неудачном для себя раскладе событий. И что же подарило ему такую уверенность? Он предаст их? Приведёт прямиком к своим хозяевам? Или сделает то, что у него всегда выходило лучше всего: сбежит с тонущего корабля и заляжет на дно на весь остаток своей жизни?.. А ведь действительно… Её это не волнует. Длительное молчание, показавшееся вечностью, прервал всё такой же жизнерадостный голос: — Что ж… Надеюсь, вопросов больше не осталось! Было бы неплохо, если бы мы успели покинуть этаж до того, как они поймут, что ваши ошейники были деактивированы.***
— Вот и… всё! — бодро воскликнул Мидори, разомкнув ошейник Кейджи. Цветное стекло пульсометра треснуло, когда он приземлился в общую груду непригодного металлолома. — Закончил, Соу Хиёри? Можем ли мы наконец покинуть это смрадное помещение? — Ещё кое-что, Элис-сан. — он отвернулся, положив инструменты на свои места. Сара мало что смогла разглядеть, но похоже, что вместе с этим он вновь вытащил что-то из нижних шкафчиков. — Не мог бы ты подержать мою голову пару секундочек? Элис озадаченно моргнул, неловко переводя взгляд то влево, то вправо. В конце концов, он драматично вздохнул, твёрдым шагом подошёл к Мастеру Этажа и неуверенно поместил руки на его виски. — Аха-ха… Мне льстит твоя забота, Элис-сан, но ты можешь надавить посильнее. Мой череп выдерживает нагрузку до тысячи пятисот килограмм. — раздражённо промямлив что-то, Элис усилил хватку на его голове. — Славно! Не расслабляйся и не отпускай, пока я не скажу! — Что ты…? Мидори крепко ухватился за свой ошейник и, не думая и секунды, с отвратительным скрежетом сорвал его с шеи. Раздался пронзительный крик Канны. Нет… Не сорвал… Вырвал из своей шеи. Тонкие иглы выстилали всю внутреннюю поверхность ошейника. Их длины вполне хватало, чтобы постоянно держать горло в невероятно узком металлическом кольце изнутри… С них стекала густая жидкость, чем-то напоминавшая машинное масло. «Это могла бы быть кровь…» — поймала себя на ужасающей мысли Сара. Его шея была полностью раздроблена, словно он добровольно опустил её в медвежий капкан. Руки Элиса задрожали. Он даже не смог закричать, но весь тот ужас в его глазах был куда красноречивее любого крика. — Можно. — голос Мидори стал куда более отстранённым. Булькающим. Будто он взаправду захлёбывался в собственной крови!.. Элис с омерзением бросил отстающую от тела голову, оставив ту в руках своего хозяина, теперь старавшегося держать её вплотную к разорванной шее. Ошейник безвольно упал на пол. Мидори будничным шагом подошёл к верстаку, виртуозно придерживая голову одной рукой, другой он поднёс газовую горелку к своей шее. Словно ничего такого и не происходит!.. Только-только синий огонёк погас, как он немедленно принялся за что-то другое. Так быстро и ловко, будто каждый его палец был отдельной рукой… Все были чересчур шокированы происходящим, чтобы и слово поперёк сказать. Сара смотрела. Внимательно смотрела. Но никак не могла воспринять увиденное. Как младенец, для которого всё вокруг — неразборчивые яркие картинки и образы. Минуты пролетели незаметно, и на шее Мидори уже виднелся лишь еле заметный, но протяжённый телесный шрам. Как он…? — Мастеров Этажей не сдерживает ничего, кроме ошейников. — прокашлявшись, заговорил он. — Иглы размещены так, чтобы в любом случае проходить через сонную артерию насквозь при попытке избавиться от него… Если она есть. — Мидори самодовольно хихикнул. — П-почему?.. — Канна отчаянно сверлила его взглядом. — К-как вы могли… п-пойти на такое?.. Это… это же т-так… ужасно… — Аха-ха… Не волнуйся: им уже не больно, Канна-чан. — он устало хрустнул шеей. — Они были внутри их глоток так долго, что успели стать с ними одним целым… Если это правда… У другого Мидори должен был быть такой же шрам на шее, так?.. Возможно, тогда у неё попросту не было повода обращать на это внимания… Сара нахмурила брови. Был в этом объяснении какой-то подвох. Невесомая капля лукавства, пропитавшая каждое его слово. Но в чём же оно состояло?.. — Д-достаточно. — отрезала Сара. — Твой уже не помеха, верно? Значит, эта тема закрыта. Мидори долго глядел на неё, но… не как «обычно». Сейчас он действительно был похож на простой манекен: взгляд стал более картонным, а смотрел он словно и вовсе не на неё, а на что-то невидимое для их человеческих глаз. Но затем он моргнул. Ещё раз. И ещё раз. И глаза его засияли. — О! Новая директива! — Э-это ведь не заразно, да? — нерешительно прошептал на ухо Саре Элис после секундной паузы. — Аха-ха… Вам будет привычнее назвать это «правилом». Мне только что пришло указание о включении нового ограничения для участников!.. — немного погодя добавил он. — А-а… Если ты получил его… Р-разве тебя не смогут отследить?.. — Хороший вопрос, Канна-чан! Это невозможно без ошейника, а информация отправляется разом на всю электронику в пределах стен каждого этажа… Крайне неудачное решение, если подумать. Аха-ха! — В тебя можно просто так взять и загрузить, что угодно?.. Хех… Мне бы так… — Я бы загрузил в себя это… кунг-фу, мяу! Я бы бил злодеев, вуф! Вот так, мяу! — Гин несколько раз лягнул воздух ногой, добив его разрушительной совместной атакой с Мяу-чаном. — Воу-воу! Полегче! Кажется, он уже в нокауте. — Кейджи встал на корточки, словно склоняясь над невидимым противником. — И раз! И два! — загибая пальцы, считал он с энтузиазмом телеведущего. — И это нокаут! — Кейджи поднял руку Гина к потолку, чуть не оторвав тело мальчишки от земли, триумфально огласив победителя этого сезона. Рёв толпы слышался со всех сторон: она скандировала его имя, хлопая в ладоши. Как же хотелось, чтобы Гин всегда улыбался так… — Кхм-кхм! — показательно прокашлялся Мидори. — В профессиональном боксе нокаут считается действительным только на счёт «десять»! — Зануда, мяу! — Да… хех… зануда, но что поделать? — Кейджи бережно отпустил Гина и встал на ноги. — Что же за правило такое? «Не вздумайте идти за крашенным Кадзуо Кириямой»? — … Это мой натуральный цвет, Кейджи-сан. — он отвёл взгляд в сторону, нахмурив брови, словно на секунду засомневавшись в собственных словах. Но лишь на секунду. — Аха-ха! Но теория интересная. Цитирую: «Участник, ставший прямой или косвенной причиной смерти другого участника вне Главной Игры, понесёт наказание высшей меры»! — «Наказание высшей меры»? Ха-ха… У вашего дружелюбного полицейского, конечно, уже есть парочка догадок, но хотелось бы услышать объяснение лично от тебя. — Ах, вы так галантны! Что ж… Это значит, что в уретру введут несколько цыганских игл, разорвут её изнутри, сломают все рёбра, чтобы нарушитель смог беспрепятственно отделить себе головку полового члена, используя лишь зубы, и оставят его тело заживо гнить под палящим солнцем… обычно… А в вашем случае это милосердно-быстрая смерть! Хоть Сара и не могла в полной мере испытать ту же фантомную боль, что её друзья с XY хромосомами, она непроизвольно скривилась, представив себе эту картину. — Они правда считают, что мы развернём здесь «Королевскую битву»?.. Забавно… Эти слова вновь разбудили яростный огонёк в её сердце. За кого их принимают? За себеподобных кровопийцев и братоубийц? Опускают на один пьедестал безжалостных людоедов и их жертв? Видят в них животных, готовых воткнуть нож в спину своему боевому соратнику за призрачный шанс выжить?.. Несмотря на все шрамы, на все слёзы и страдания, именно это по праву можно считать настоящим оскорблением их человеческого достоинства. — По себе судят, мяу. — по-взрослому невозмутимо заключил Гин. — Это более тонкая игра, Кейджи-сан… Организация хочет, чтобы вы так думали. Нарушить это правило гораздо легче, чем вам может показаться… Подумать только, существуй оно с самого начала, вы все лежали бы в гробах. Каждый из вас косвенный убийца! — как ребёнок, радующийся новому маленькому открытию, хихикнул он. — У нас хотя бы духу хватает признать, что это правда… — прошептал Элис. — Что-что говоришь, Элис-сан?.. — Голоса в голове с тобой говорят, а я рассуждаю, Соу Хиёри! Как это понимать?! Зная твоих хозяев, они и мать, чей ребёнок умер от старости, запишут в убийцы, лишь потому что она дала ему увидеть этот бренный мир! — Не я придумываю правила! К тому же… Это не то, что они вкладывают в «косвенно». Я бы мог освободить тебя от цепей, случайно поранив тебе ногу, и занести туда инфекцию. А потом ты погиб бы от загноения трубчатой кости! Очень печально! Именно это — «косвенное» убийство. — Значит, придётся держаться друг за друга ещё крепче… Они играют грязно… Впрочем, ничего нового. — рассмеялся Кейджи. — Аха-ха! Советую вам ничего трогать, когда мы окажемся на Шестом этаже. Кто знает, когда один из вас поскользнётся и случайно проткнёт другому глаз!***
— Как думаешь, на что стоит обращать внимание в первую очередь? — тихо пролепетала Сара, наблюдая за Мидори, роющимся в книгах. — Кажется, Мистер Полицейский уже начинает догадываться… — отстранённо сказал Кейджи, пялясь в какую-то условную точку. — Просто будь рядом с остальными, партнёр. Защити их. Разберусь с этим сам. — Так не пойдёт! — возмутилась она. — Опять планируешь молчать до победного конца? — в её голосе слышался упрёк. — Скажем так… — он опустил глаза в пол. — Здесь творится что-то мутное. Дружелюбный полицейский доверяет тебе… Сара. А ты доверяешь ему?.. — К-конечно, доверяю…! — без раздумий выдала она. — Тогда поверь, что это только моя забота. — прервал Кейджи. — Возможно, так Мистер Полицейский раздобудет информацию, которая поможет нам. Саре искренне хотелось верить, что Кейджи смог найти в себе силы открыться им. Открыться ей. Но этого так и не произошло. Она просит от него слишком многого… Как бы она ни боролась, единственное, к чему он стремится, — защитить их. Почему он берёт всё на себя?.. Боится, что ребята могут пострадать, если он втянет их в это… Но они ведь одна команда! Почему Кейджи не может просто… просто положиться на них?.. — Эй… — он опустил руку ей на плечо. Отчего-то на душе стало легче… — Мистер Полицейский даже не уверен, что это на что-то повлияет. Не хочу, чтобы остальные переживали из-за чуйки какого-то поехавшего блондина. — тихо засмеялся Кейджи. — Слушай… Сара… Мистер Полицейский… Я подвергал вас опасности много раз… — его голос стал на несколько тонов ниже, будто он делился постыдным секретом. — Я… Просто… Не думай об этом, хорошо?.. Не следовало мне говорить тебе об этом, партнёр. Теперь ты будешь переживать ещё больше… Но делать этого не стоит. — он горько улыбнулся, глядя под ноги, словно нашкодивший ребёнок. «Вот и снова ты мне врёшь», — так и просилось сорваться с языка. Сара лишь улыбнулась. — Всё хорошо. Я понимаю. На долю секунды его глаза сощурились. Не поверил. Хех… Сколько можно так выдавать себя?.. Теряет хватку… — Эй, мисс Сара! Лови! Когда она обернулась на голос, её встретил размытый чёрный прямоугольник, стремительно летящий в её сторону. К счастью, Кейджи среагировал быстрее Сары, перехватив его в сантиметрах от её лица. — Рация. — констатировал он. — На воле будем болтать по ней, как девочки-подростки из восьмидесятых? — усмехнулся Кейджи. — Всегда есть вероятность разделения, Кейджи-сан. Они нам понадобятся! А ваши пластиковые друзья превратились в пепел вместе с двумя последними, выделенными этим этажам администрацией… Жаль. — Что… Они ч-что?.. — выдохнула Сара. — Я тебя умоляю, мисс Сара… Их сожгли, конечно же! А ты чего ожидала? Не пылиться же им на складе всю жизнь, ей богу! Стандартный процесс утилизации… — Мусор утилизируют… — Элис упёрся взглядом, полным желчи, в переносицу Мидори. — Людей хоронят. — Они не были людьми, Элис-сан. Они были отголосками жизней мертвецов. Встреть вы сейчас этих людей, сомневаюсь, что узнали бы в них и толику личностей тех кукольных болванчиков, крутившихся вокруг вас. Но, как жаль, у вас не выйдет! Сейчас они примерно на-а-а… второй стадии разложения! Если хотите повидаться, дерзайте! Только вот запашок от них тот ещё… Какая разница, люди или нет?.. Они были живыми. Хоть это и был простой отпечаток: грубый набросок их настоящих, но они не были фальшивками. Когда-то они были такими же, какими их запомнила Сара. Она понятия не имеет, кем они были за минуты до момента, разделившего их жизни на «до» и «после». До момента, когда их затолкали в тонированные машины, отправив на скотобойню. Заботливыми братьями и сёстрами? Старательными студентами? Целеустремлёнными карьеристами?.. Она уже никогда не узнает. Но в одном она уверена точно: каждый из них заслуживал жить. — Держу пари, даже их трупы будут почеловечней тебя. — тихо и спокойно отчеканила Сара. — Аха-ха! Смотря на то, что ты вкладываешь в это понятие… — Если тебе нужно это объяснять, я попала в точку. — выплюнула она. Сколько можно вестись на его провокации? Цветы без внимания гибнут. А с нарциссом он очень даже схож. Интересно только… — А-а-а! — взвизгнула Канна, когда на неё упало порядка… сотни… нет, тысячи конвертов! Сара быстро перевела на её, быстро скрывшееся в белоснежной бумаге, лицо взгляд. Похоже, они выпали… из шкафа?.. Книги были лишь фасадом, скрывавшим тайник?.. Времени на раздумия не было: Сара сорвалась с места. Завалы быстро пали под тремя парами рук, и Кизучи была спасена. Спотыкаясь о бумажные горки, она смогла восстановить равновесие. Не без помощи опоры в виде тёплой ладони Сары. — К-Канна… просто прислонилась к шкафу… п-правда! О-откуда они тут взялись…? — От кого-то, у кого карманы достаточно глубокие, чтобы каждый раз тратиться на лишний конверт. — усмехнулся Кейджи, кинув оценочный взгляд на шкаф. — Двойное дно… — сказал он книгам, деревянным полкам и конвертам, но уж точно не тем, кто стоял у него за спиной. Задумчиво ударив ботинком о пол, он вытянул из белых залежей случайное письмо. С искрой в глазах, он виртуозно освободил аккуратный листок бумаги из конверта. Окинув взглядом содержание, он глянул на остальных через плечо. Нельзя было не заметить его с трудом скрываемое разочарование. — Какая жалость… — будто намеренно недоговаривая, проронил Кейджи. Что могло так огорчить его?.. Лишних семиста тысяч йен он там уж точно не должен был ожидать встретить, так что же?.. Похоже, её любопытство не осталось незамеченным. — Можешь проверить другой конверт и погадать, Сара. Посмотрим, насколько хорошо ты читаешь мысли Мистера Полицейского… Окинув взглядом белоснежные горы, она приметила один любопытный конверт прямо у себя под ногами. Сара нахмурилась, поднеся его чуть ближе, силясь понять, обманывали ли её глаза. Как оказалось, нет: на плотной бумаге виднелась полупрозрачная красная точка. Ерунда какая-то… Она детальнее изучила шершавую поверхность, обнаружив… дату. Ни адресата, ни отправителя, а лишь дату: двадцатое марта две тысячи пятнадцатого года… Это было написано два года назад, но так и не отправлено… Аккуратно раскрыв конверт, она вынула… письмо со строгим печатным текстом. Правда, как назло большая часть размылась, оставив лишь жалкие островки читаемых предложений:«… раза прошло уже четыреста восемьдесят пять дней…»
«… из них считает долгом… красный — цвет их…»
«В тот день… оранжевым…»
«Их… зелёным… не сравнится…»
Множество бессмысленных фраз, обрывающихся на полуслове… Несмотря на её разочарование, что-то не давало ей выпустить письмо из рук. Сара подняла глаза: остальные успели неуверенно последовать её примеру, подобрав несколько чистых конвертов. Но больше её внимание привлекли кофейные глаза, в которых так и читалось: «Удиви меня». — Так… Может, дело в… — она замялась. Навряд ли в содержании: здесь больше трёх сотен писем. Кейджи не мог знать наверняка, что в одном из них не будет важной подсказки… Должен быть какой-то объединяющий фактор. Словно стараясь списать ответы у соседа по парте, она подглядела в раскрытое письмо Элиса. — Мва-ха-ха… Завидно, Сара Чидоин? Так и должно быть! Здесь много писем, но это принадлежит самому мне! Покраснев, она отвернула голову под тихий смешок Кейджи. Сара безразлично фыркнула. Раз уж ему так смешно, они могут посмеяться вместе! — Эти письма были напечатаны на машинке. Но ты хотел увидеть почерк, так? — она самодовольно ухмыльнулась. — … Надо же. Угадала. — усмехнулся Кейджи. Поймав злостный взгляд Чидоин, он поспешил реабилитироваться: — Ну-ну, не смотри на меня так. Тебе же пришлось немного похитрить, чтобы это понять… — негромкое рычание Сары передало всё вкрадчивее любых заумных слов. — Прости-прости. Просто ты так мило злишься, что я ничего не могу с собой поделать. — Конечно-конечно… — сложив руки на груди, цокнула она. — Так… зачем тебе… — Сара прикусила язык. Наверняка это как-то связано с его расследованием. Кейджи был решительно настроен разузнать… нечто. Нечто, во что не хочет вовлекать остальных… В ней боролись лидер и партнёр: лидер ни за что не допустил бы и малейшей вероятности конфликта в группе на этой почве, но партнёр никогда бы не выдал своего напарника… К сожалению, партнёр был куда красноречивее и громче. Это казалось наиболее правильным решением, но в сердце чернело сомнение. Партнёр склонил её к решению и в прошлый раз, и… Взгляд упал на собственные, дрожащие, обмотанные белыми лентами позора, руки. Как бы ни хотелось сопротивляться, она слишком доверяет своему напарнику… Даже если этим рано или поздно сведёт его в сырую землю. Сара позорно промолчала, проглотив выскользнувшие слова. Кейджи улыбнулся, ободряюще качнув головой, мол, Мистер Полицейский никогда в тебе не сомневался. Не улыбнуться в ответ было бы кощунством, хоть улыбка эта и была тревожной. Неправильной… — Как продвигаются раскопки? — лениво потянувшись, Кейджи обернулся, чтобы взглянуть на Элиса. — Эти послания — сущий бред, Кейджи Шиноги! Даже моя счастливая рука и зоркий глаз не смогли отыскать ничего стоящего! Мало того, автор — литераторская бездарность! — Да, вуф! Полосатик прав, мяу! Даже буквы пахнут скукотой, вуф! — У Канны так же… Н-ну… кроме запаха… наверное… Лишь спустя несколько секунд Сара обратила внимание на несколько выжидающих пар глаз: — А! Я… Возможно, я нашла что-то, но… я не уверена что… — неловко покопавшись в конвертах на полу, она отыскала нужный. — Этот конверт… На нём какая-то пометка. Вот здесь… — Сара указала на неё пальцем, побуждая зевак приглядеться. — Хмф… Что за детские загадки? У наших заточителей совсем нет вкуса! — брезгливо скорчился Элис. — Эти загадки не раз спасали нам жизнь, а? — подметил Кейджи. — Нашла внутри что-то любопытное, Сара? — Я-я же сказала: не уверена… Разобрать можно только несколько строчек… хотя… — машинально обведя печатные буквы выискивающим взглядом, она заправила мещающую обзору прядку волос за ухо. — Возможно, это последовательность цветов или… иероглифов из катаканы, или… — О, мисс Са-а-ара-а-а! — протянул так усердно хранивший молчание Мидори. Он делает это специально, чёрт бы его побрал… — Прошу прощения: я перебью! Не могли бы вы передать мне позаимствованную вами книгу? — Или что, а?! Сотню йен штрафа за просрочку библиотечной книжки, Соу Хиёри?! — Для тебя двести, Элис-сан. — он демонстративно отвернулся, напрочь проигнорировав поток яда, что вот-вот и выплеснулся бы ему прямо в лицо. — Ну так что? — Подавись. — выплюнула она, швырнув увесистую зелёную книгу точно в грудь Мидори. Всё равно большая часть страниц так и не удостоилась никаких записей. Снаружи велика, а внутри абсолютно полая… Кого-то это ей напоминает. Глаза её сверкнули отвращением, и она почти рефлекторно смяла письмо, упрятав его в глубокую синеву внутреннего кармана своего пиджака. Желание это было спонтанным и бездумным, но для неё это имело смысл: даже если этот нелюдь слушал их всё это время, даже если уже выучил содержимое всех конвертов наизусть, не хотелось давать ему и малейшего повода верить, что они потеряли бдительность. Лестница, сотрясая пол, величаво выдвинулась, как только книга заняла своё законное место на полке. Что же ты задумал?.. — Прошу не задерживать очередь! Ну же! Поднимайтесь! — Мидори по-джентельменски взмахнул рукой и сделал пару шагов в сторону, уступая проход. — Хех… Что вы? Такая важная фигура и заходите после нас, жалкой гнили? — оскалился Кейджи. Всё же его вечное спокойство всегда покрывалось мелкими трещинами, стоило его взгляду упасть на Мастера Этажа… Но Сара не планирует пресекать это. Ни в коем случае. — Как так? Столь прекрасная дама и вынуждена ютиться здесь, среди этих пыльных книжонок? Позвольте! — он подскочил к Элису, подав ему руку. — Рано или п-поздно ты познаешь весь тот гнев, скрытый за моей плотью!.. Я бы направился даже вслед за Аидом, но вот твои руки меня не прельщают ни в коем р-разе!.. — Ах… Славная миледи страшится… Что же со мной сегодня! Стоило это предвидеть… Как же… — Элис рванул по ступенькам, не забыв поддеть Мидори плечом. — Э-Элис-сан?!.. К-куда ты?!.. — воскликнула Канна, ступив на первую ступеньку. — Ай-ай-ай! Какая неудача! Придётся идти за ним! Элис-сан такой импульсивный, не правда ли, ребята? — губы расплылись в зловредной ухмылке.Падаль…
…
И вновь пред ней раскинулось причудливое игровое поле. Сам его вид колол сердце, пробуждая воспоминания. Пустынное, невзрачное… Фасад. И как можно было не понять с самого начала?.. А ведь если бы они не тратили время на его игры… Да… Всё могло бы закончиться по-другому… совсем по-другому… Сара единственная задержалась в проходе. До чего же хороший вид открывался на этих четверых. До чего же хорошо воображение дорисовывало пятого… Вот же он: похлопывает Гина по плечу, бодро толкуя о чём-то возвышенном! Приглядишься получше… и дымка развеивается пеплом. А в нём лишь матёрый взрослый в теле ребёнка… Любопытство бушевало. Она совсем не удивится, если сюда их привели, только бы надавить на свежую рану. Лишь бы заставить её гноиться. Только грязно и умеет играть… — Мистер Полицейский не любит занудствовать, но проходов он тут не замечает. — первым делом услышала Сара, присоединившись к остальным. — Аха-ха… Так уходите. — фривольно отрезал Мидори. — М-мы пришли сюда не ради того, чтобы возвращаться обратно!.. — незамедлительно ответила Канна. — Нет-нет! Аха-ха… Эта площадка. Уходите с площадки. — Сара настороженно приподняла бровь. Судя по всему, похожая реакция возникла не только у неё. — Пожа-а-алуйста? — он широко улыбнулся. Первый неуверенный шаг в сторону сделала Канна, побудив остальных двигаться в том же направлении. Стыд сковал Сару, как только она осознала: маленькая девочка, которой она была примером для подражания, пересилила свой гнев и отвращение куда быстрее и бескомпромисснее её самой. Это было отличным поводом для радости, но во рту всё ещё чувствовалась горечь. Почему она вообще возымела право называть себя лидером, когда рядом определённо есть люди гораздо сильнее неё?.. По нервозным движениям Элиса было легко определить, что он на грани от очередного срыва в сторону Мастера Этажа. Но он держался. В душе зажглась родительская гордость. Глаза нецеленаправленно опустились на Канну, что в то же мгновение отвела взгляд от краснеющего лица заключённого. Судя по всему, не только в душе: они одновременно посмотрели друг на друга, тихонько захихикав. Если подумать, когда-то Сара могла похвастаться лишь одним другом, понимавшим её без слов… Он был бы так рад, узнав, сколько новых она здесь завела… Но что-то ей подсказывает, что он и так всё знает. На губах расцвела полуностальгичная улыбка. За этими рассуждениями она и позабыла про Мидори. Сара поймала себя на мысли, что не желает ни на секунду упускать его из поля зрения. Как знать, может так у него в материнской плате что-то щёлкнет, и он поймёт, почему люди считают излишнее внимание пугающим? Их взгляды пересеклись в тот же момент. Сара с неприязнью упёрла глаза в пол. Какая мерзость… Но она же ни на секунду не упустит его из поля зрения, так?.. Пересилив себя, она стала свидетелем интересной картины: Мидори аккуратно переставлял ноги, касаясь разноцветных плиток. Его движения были плавными, гипнотическими, почти убаюкивающими. Это зрелище так сильно увлекало, что Сара и не заметила блёклого свечения тронутых им плиток. Она бы даже имела смелость заявить, что человек, исполняющий этот замысловатый танец, обладал неким природным магнетизмом, если бы не одно но: она знала этого человека. Когда земля под ногами содрогнулась со страшной силой, её первым инстинктом было прижать к себе Гина и Канну. Даже припав коленом к полу, Сара не смела расслабить хватку. Пускай сейчас она не сможет защитить их, но она дала слово делать всё, что в её силах, ради их безопасности. Не только себе самой, но и им. — С-Сара… Канна думает, что ты м-можешь отпустить. Канна, её шёлковые пальцы у неё на плече, всё словно выпало из головы. Существовала лишь Сара, беспорядочный ритм её сердца и дети, которых она должна держать рядом. Глаза обнищали: перед ними были размытые пятна, наотрез отказывающиеся собираться в единую картину. А нужно ли собирать?.. Сара и так чувствует тепло их хрупких тел, что они живы, что они… совсем близко… что… Внезапно ей стало очень тепло. Это был не выжигающий всё и вся ужас, не удушающая ярость, плавящая тело изнутри. Это было… похоже на солнечных зайчиков, нерешительно, почти ласково, пробуждающих ото сна утром рабочего дня. Они вселяли силу… Ей даже хватило смелости повернуть голову, чтобы понять, откуда исходит столь кроткий ангельский свет…Канна…
Она нетвёрдо, почти пугливо, гладила рыжие волосы, стараясь убрать выбившиеся пряди с её мерклого лица. На секунду сжав веки, она ощутила, как разум возвращается к ней. Глубокий вдох и… Сара смогла неуклюже выпрямиться, бережно отстранив от себя хрупкую ручку. Так стыдно за саму себя… Почему здесь? Но во взгляде Канны не было ни капли презрения: только светлое детское ликование. И всё потому, что она была рада помочь Саре… Не хватало ещё расплакаться на месте. Хотелось бы подробно описать, как и за что она ценит её поддержку, её искренность и мудрость, но поникшее сопрано прошептало одно лишь: — Спасибо… Канна засветилась от радости и понимающе кивнула, сразу же подхватив её под руку, быстрым шагом направившись к… люку?.. Он всё это время… был под этой площадкой? И открылся лишь сейчас, словно объектив при малых значениях диафрагмы… Погружённая в свои мысли, Сара по привычке сжала руку Гина, подобравшегося к ней с другого бока, не обратив внимания на его беспокойное бормотание. — Юху! Канна-чан лучше всех! — Мидори весело захлопал в ладоши. — Так эта суперсекретная тайная дверь всё это время была здесь, мяу?! — с налётом обиды воскликнул Гин. Сара так хорошо понимала эту фрустрацию, словно она была её собственной. Как бы всё в корне переменилось, знай они об этом с самого начала…? Но он никогда не давал ответов: лишь издевательски сувал их им под нос, пока они, обманутые и напуганные, не могли отличить их от очередной лжи… — Знаю. Разочаровывает, не так ли? — колко хмыкнул Мидори, склонившись над люком. Каково было её недоумение, когда он без какого-либо объяснения открепил кисть от своей руки и принялся с увлечением копаться внутри… К сожалению, подобного рода вещи уже стали для них обыденностью. Мидори что-то выудил из своей же руки… что-то маленькое и блестящее… что-то, напоминающее… — Э-это принадлежит Шину! — голос Канны был пропитан укором. В руках Мидори был… ключ. Тот самый, что сверкнул в мертвенном свете, прежде чем угаснуть навсегда с гибелью своего хозяина. Вне всяких сомнений, это был именно тот ключ, не покидавший её памяти до сих пор. — Ему он больше не понадобится! Тем более… Это единственная копия… Шин был так рад этой безделушке! — пропел Мидори. — Н-но… красть у мертвецов нехорошо, так?.. Насколько же приятно было наблюдать за тем, как с каждым словом Канны его взгляд постепенно терял прежнюю лукавость, улыбка сжималась, больше походя на оскал, а потом и редела до плотно сжатой линии губ, смаковать каждую деталь. Рука, удерживающая тоненькую верёвку с ключом, остановилась на полпути к люку с визуально идеально подходящим под него отверстием. Не знай Сара его лучше, подумала бы, что эти слова взаправду задели струны его тонкой душевной конструкции. — В наших сердцах он будет жить вечно. — он ощерился, а на грудь положил свободную ладонь, явно пытаясь показать на орган, что сам же из себя вырвал вместе с последними остатками человечности. — Кроме того… Я просто забрал то, что и так принадлежало мне изначально! — И что же?.. — без энтузиазма спросила Сара. — Этот ключ… Это мой подарок на его восемнадцатилетие! — Страшно подумать, через что он прошёл, имея рядом сразу две вещи, до которых касалась твоя рука. Само собой, Сара слово в слово озвучила свои мысли, не видя никаких причин стараться избегать острых углов, но полной правды она так и не открыла. Гораздо больше печальных отношений этих двоих её интересовала мотивация, с которой Мидори вручил простому участнику ключ, способный перевернуть весь ход Игры… Кейджи был абсолютно прав в своих догадках: в этой истории определённо есть двойное дно. — Аха-ха… Столько злобы из-за одной мелочи… — ключ с характерным щелчком вошёл в скважину, после чего люк озарился изумрудным светом. Он распахнулся, открыв взору переливающуюся серебром приставную лестницу. Внизу лишь томящая темнота и тихо завывающий ветерок. Сара силилась разглядеть хоть что-то, что помогло бы установить глубину лаза. Но тьма, казалось, приобрела форму материальной стены из тёмного кирпича, не дающей и шанса заприметить за собой что-либо. — У Мистера Полицейского нет образования архитектора, но ему кажется, что этажи должны идти вверх. — сказал Кейджи, глянув на спуск. — Аха-ха… У этого этажа довольно специфическая структура. Но уверяю, он ведёт именно туда, куда вам нужно. Кейджи пожирал Мидори взглядом ещё добрый десяток секунд. — Проверим кое-что… Скажи-ка, Мастер Этажа, — он указал на люк, — это проход на Шестой этаж? — Да. Да, это проход на Шестой этаж. — не колебаясь ответил Мидори. — Та-а-ак что… Кто хочет пойти первым? — А почему бы тебе самому не пойти, мяу?! — наступательно крикнул Гин. — Зачем же, Гин-кун? Разве не вы так стремились к этому всё это время?.. Мальчик поднял голову, чтобы встретиться взглядами с Мидори. Несмотря на то что последний был куда крупнее него, не было похоже, чтобы это хоть сколько-то беспокоило Гина. — Тебя не жалко, вуф. — кратко и беспощадно отрезал он. На её памяти Гин впервые за всё это время взглянул Мидори в глаза. И столь холодного, отчуждённого тумана в обычно тёплых зелёных очах Сара не наблюдала никогда. Сейчас она чётко знала, что Гин имел в виду каждый слог и буковку, что покинули его в ту секунду. Эта режущая уверенность была настолько велика, что содрогнула даже никого иного, как самого Мастера Этажа. Сара была готова поклясться, что увидела, как в его бездушных глазах загорелось что-то по-настоящему живое. — Оу… Это довольно низко, не находишь?.. Но тебе очень повезло, что я быстро такое забываю! К слову, — Мидори вышагивал рядом с краем лаза с грациозностью ящерицы, — я бы вполне мог, Гин-кун, но разве не в ваших же интересах оберегать меня? — Ты уже показал нам самое главное. Если ты считаешь, что… — О, нет-нет-нет, мисс Сара! Я знаю, что вы бы и без меня хорошо справились с этим этажом… относительно. Однако-о-о… Глубина здесь примерно… тридцать метров. Упав вниз головой, — он вальяжно глянул в черноту, — выжить можно только чудом. — К чему ты клонишь?.. — О, мисс Сара… Игра Убийц давно окончена… Но я всё ещё ваш верный Мастер Этажа. Ей хватило одного прищура лукавых глаз, чтобы понять, что он имеет в виду. Главной целью Игры Убийц было его устранение, а это значит, что правила были упразднены в угоду ей… Но сейчас, когда эта Игра пришла к логическому завершению… — Э-это… Постой… Ведь когда Рейнджер… — Рио Рейнджер не выполнил свою часть сделки с Нао-сан, мисс Сара. Он солгал ей: нарушил правило, а за такое приходится платить жизнью. Но моя смерть, Мастера Этажа, не нарушившего ни одного положения, унесёт вас вслед за мной. — оскал, старавшийся выдать себя за улыбку, не предвещал ничего хорошего. — Т-ты… Ты э-этого не сделаешь. — сколько бы Сара ни пыталась себя обнадёжить, она никогда не была целиком и полностью уверена в том, что происходит в голове у этого маньяка. — Аха-ха… Не сделаю чего, Сара?.. Этого? — он, натянув на себя маску невинности, разведя руки в стороны, попятился к бездне, остановившись лишь в момент, когда налакированные туфли были на самом краю. Всё произошло за считанные секунды. Секунды, за которые она не сумела даже подобрать наиболее подходящую реакцию. Рука непроизвольна потянулась вперёд, но бессильно застыла. Тело куклы уже пожирала необъятная тьма. Картина перед её глазами успела кардинально поменяться в мгновение. Но широкая улыбка на фарфоровом лице так и осталась неизменной. Надолго ли?.. Ещё совсем чуть-чуть и она тоже пропадёт во мраке. Ещё секунда. И всё кончится. Бесповоротно. Прямо… Сейчас!.. Её сбили с ног. Оправившись от оправданного недоумения и шока, Сара, небрежно протерев глаза, вновь увидела совершенно иную сцену. Мидори он… Его тело беспомощно повисло на идеально выглаженной рубашке, которую сжимала чья-то рука… с усилием настолько нечеловеческим, что на ней того и гляди лопнут вены. Но чья же эта рука… чья же… — Э-Элис-сан!.. — в ужасе крикнула Канна. Э… лис?.. Её рациональность неторопливо вернулась к ней, и она смогла посмотреть на сцену перед собой свежим взглядом: Элис сумел ухватиться за Мидори в последнее мгновение и спасти его от неминуемой гибели… Нет… Он сумел спасти их всех от неминуемой гибели. Элис… Его ноги заметно подкосились, обе руки дрожали, но он так и не ослабил хватку. Выровняв свою стойку, Элис смог найти столь желанную опору и уже куда более сдержанно взглянуть Мидори в глаза, уверенный в том, что удержит его. Несмотря на расстояние, Сара смогла уловить во взоре Мастера Этажа… исключительно любопытство. Мидори внимательно следил за мельчайшими движениями Элиса, как дети дошкольного возраста смотрят научно-образовательные фильмы. Сердце пропустило удар, когда пальцы Элиса разжались. И так же быстро и бескомпромиссно сомкнулись вновь, не дав Мастеру Этажа пролететь больше нескольких сантиметров. Словно Элис выпустил его рубашку из руки… намеренно?.. Взгляд Сары лихорадочно перетёк с увесистой ладони на её обладателя. Он выглядел… озадаченным?.. Она напрягла глаза, стремясь установить причину. Резко в голове щёлкнуло. Мидори, отчаянно цеплявшийся за свою жалкую жизнь, ползая на коленях, как раздавленный дождевой червь, у неё на глазах… даже не шелохнулся. Его глаза застыли на Элисе с почти невинным любопытством, но там она не увидела ни вызова, ни его извечной чрезмерной самоуверенности. Словно… ему и вовсе плевать. Это пугало на порядок сильней его пустых угроз… Элис с хрипом сумел вытянуть Мидори обратно. Он небрежно оттолкнул его от лаза. Свой ужас и непонимание он спрятал за непробиваемым слоем агрессии: — Я понятия не имею, чего ты хотел этим добиться, Соу Хиёри, но… — ему пришлось сделать небольшую паузу, чтобы отдышаться, — … я клянусь, что если это повторится, я самолично переломаю тебе все пальцы и вырву язык!.. Этого же правилами не запрещено, помойная ты крыса?!.. Атмосфера стала ещё напряжённей. Элис застыл с гримасой чистого, несдерживаемого гнева, ожидая ответа Мастера Этажа. — Аха-ха… Оки-доки! — его выражение лица полностью изменилось вмиг: с блаженного и безразличного на пресловутую смесь из надменности и цинизма… Его фальшивость напрягает Сару ещё сильней, когда она уделяет ей особое внимание. Хороший повод не смотреть на его морду в принципе… Не было ничего удивительного в том, что над ними повисла столь удушающая тишина после такой отрезвляющей картины. Да, теперь у них впервые был самый настоящий, осязаемый шанс вырваться из этого кошмара, но нет смысла надеяться на здравость разума того, кто его им предоставил. Если они действительно не хотят стать единым, тошнотворным целым с этим местом, им вновь придётся принять все испытания на свои измученные души. Руке стоит ждать помощи только от плеча, не так ли?.. А роль плеча в очередной раз примерит она сама… — Неужели больше кандидатур не будет?.. Я надеялся, что ваше желание выжить будет чуть более… — Мидори прокашлялся, явно намекая на неозвученный посыл своего монолога. — Я… Я пойду, мяу!.. — неожиданно воскликнул Гин, уже не пытаясь заглядывать Мидори в глаза. — Очень хорошо, Гин-кун! Я всегда знал, какой ты смелый мальчик! — ликовал он, торжественно указывая на люк обеими руками. — Там темно и страшно! Уверен, что справишься? — Заткнись, вуф! Я спущусь, мяу… Но сделаю это не ради тебя, вуф! — его честность, бывало, поражала и саму Сару. — И-и темноты я не боюсь, мяу… — И об этом тоже знал… — усмехнулся Мидори.…
Гин скрылся во тьме. Возражения, отказавшиеся выходить, теперь роились в голове. О чём она думала? Отпустить его одного?.. Как она могла не вызваться пойти первой?.. Это всё игра! Его игра! Почему она так легко пошла у него на поводу? Это же… — Гин такой сильный мальчик… Сильнее, чем выглядит. — Мидори проронил полушёпотом, обращаясь ко всем и ни к кому одновременно. Саре сейчас было совершенно неважно, кто это сказал: хоть чёрт из преисподней, хоть ангел. Плевать. Главное, что он был прав. Гин пережил и видел слишком многое, чтобы относиться к нему, как к ребёнку. Он может о себе позаботиться. Тем более, Мидори невыгодно подвергать его опасности. Всё будет хорошо. Она и не заметила, как смогла подавить панику ещё до её наступления. Краем глаза она поймала взгляд Канны. Она смотрела прямо на неё. По её лицу было очевидно, что она отчаянно хочет что-то сказать Саре: неуловимый поток мыслей, что с каждой секундой становилось всё мучительнее сдерживать. На краткое мгновение Канна перевела взгляд на Мидори, ведая всё без слов. Что, если это важно? Но почему Канна не говорила раньше?.. Вопрос не успел полностью сформироваться в голове, как Сара моментально дала ответ самостоятельно: сам Мидори. Должно быть, это что-то дискредитирующее для него. Что-то, что он не должен услышать. Что-то только для их ушей. Ничьих других. — Ну что же ты стоишь Канна-чан?.. Вперёд! Навстречу приключениям! — Мидори вырвал Сару из рассуждений, словно прочитав её мысли. Похоже, Канна была удивлена не меньше. — Ч-что?.. — прошептала она, всеми силами стараясь не выдавать своего беспокойства. — Я не против, если ты хочешь остаться здесь, но не могу рисковать. Кто знает, сколькими способами тебя успеют умертвить без чужой защиты. — выплюнул Мидори. Его слова были пропитаны чистейшим ядом. Сара была настолько ошарашена, что даже не успела разозлиться. Мидори был гадким, скользким помойным червяком без какой-либо нравственности и морали, но она ни разу не слышала от него настолько острых слов. Обычно он действовал на нервы совсем по-другому: давил не напрямую и, как бы больно не было признавать, исключительно искусно и действенно. Так почему же именно сейчас он звучит так раздражённо? Будто пытается подчеркнуть свою злобу, а не спрятать её за беззаботным фасадом, как делал обычно… — Что такое? Расстроился, что шестиклашка оказался посмелее тебя? — рассмеялся Кейджи. — Мистер Полицейский весь трясётся от страха, поэтому убежит от тебя подальше вместе с Канной-чан. — он взялся за блестящую лестницу, но не торопился спускаться. — Идёшь? — он выжидательно взглянул на Канну. — Д-да! — Канна спешно направилась за ним, кинув на Сару последний обеспокоенный взор.Этот разговор ещё явно не окончен.
Кейджи смог вытащить Канну из проблемной ситуации, практически не привлекая к этому внимания. И как у него только получается… Лишь Сара и Элис остались озадаченно стоять, ожидая, что ещё выкинет этот Мастер Этажа. — Ну-с? — скучающе протянул Мидори, явно не считая нужным тратить силы на уточнение своего вопроса. Мельком Сара подметила что-то блестящее под его шарфом: кажется, он успел примерить «безделушку», что стащил у своего мёртвого дружка. Он упомянул, что это «единственная копия»… А без этого ключа люк вряд ли откроешь изнутри. В голове сложилось понимание: он сжигает всевозможные мосты для них. Мол, если захотите сбежать с этого этажа, вам придётся сорвать его с моего мёртвого тела. Сделал всё, лишь бы у них и в мыслях не было оставлять его. Беспокоится исключительно о самом себе. Хотя сейчас этому уже глупо удивляться. — Раз так торопишься, иди сам, Соу Хиёри! — Элис тихо прокашлялся. — Мы присоединимся позже… В глазах Мидори промелькнуло недоверие, но он быстро спрятал его за тошнотворно-приторной улыбкой. — Оки-доки… Люк закроется автоматически, если захлопнуть его. Осторожней там! — он шутливо поклонился и пропал в обширной пасти тьмы. Спустя несколько секунд послышался отчётливый стук пары туфель о столь далёкий пол Шестого этажа. Как он умудрился спуститься так быстро?.. Словно даже не становился на лестницу, а элегантно проскользил по ней в полусвободном падении. Должно быть, о переломанных ногах кукле особенно беспокоиться не приходится… Сара безумно рада за него. Выждав с минуту, она решилась подать голос: — Элис… Ты… хотел что-то сказать?.. — Верно, Сара Чидоин. — его голос звучал решительно и самодовольно, но продолжения не последовало. Похоже, Элис тщательно подбирал слова… — Если меня не обманывали уши… Я слышал, что Соу Хиёри сказал тебе в процессе освобождения меня от ошейника. В тот момент мир остановился. Одна Сара была вынуждена продолжать существовать и мыслить. Это же не то, о чём она думает, так?.. Элис говорит о чём-то другом! О чём-то куда более безобидном! У него и в м-мыслях промелькнуть не могло, что Сара Чидоин… с-сама… Сара Чидоин… Их… лидер… могла подвергнуть их опасности… О-она ведь… делала всё… ради них……
Конечно. Конечно же, он слышал. Сара Чидоин не может выходить сухой из воды всю жизнь. Скоро Сара Чидоин поплатится за то, что чуть не погубила всех своих союзников из-за одного импульсивного порыва. Элис не будет молчать. Элис заботится об остальных, в отличие от неё. Элис обязательно сделает всё возможное, чтобы не дать ей навредить кому-либо впредь. Так и должно быть. Это правильно. Она устала. Так устала. Она не способна никого защитить. Она лишь причиняет всем боль. Она выставляет себя страдалицей, хотя сама ничем не лучше тех, кого проклинает. Слабый лидер — слабая группа. Она тянет всех на дно. Она чудовище. Перед глазами всё размывалось, меняло размеры и плыло. Плыло по бесконечной реке безумия и укора, ставшей её могилой, когда она сама туда и впала, не сумев побороть течение. Какой она предстала перед ним сейчас? Она жалкая, не так ли?.. — Сара Чидоин… Ты что-то сделала во время стычки с Тией Сафалин?.. Нечто необдуманное?.. — Элис обнял её, всем своим телом защищая от мира и его нечестных правил. — З-знаешь… У… — он прервался на полуслове, уставившись в потолок. — У неё было такое же лицо, когда она шкодила, а её ловили на этом… Она всё волновалась, что мама перестанет её любить, если я ей расскажу… А я… А я… — он безрадостно рассмеялся. — Я говорил, что её любовь попрочнее одной разбитой кружки. Это и в сравнение не шло с тем, что сотворила она… Что-то настолько мелкое… незначительное… Но с её плеч спал немалый груз. Тепло его тела убаюкивало, а нежный голос обычно столь энергичного Элиса дарил чувство безопасности. — Я… могу понять, почему ты не хочешь об этом говорить, Сара Чидоин, но… Я хочу, чтобы ты знала… Что бы там ни произошло, мы знаем, что ты не желала нам зла. — Н… не… — ей пришлось совершить усилие над собой, чтобы нормализовать дыхание. — Н-нет… Я расскажу… обязательно расскажу… но не сейчас… З-знаешь только ты?.. — добавила Сара после небольшой паузы. — Да. И так и останется, если ты пожелаешь, Сара Чидоин. Тот злодей шантажировал тебя этим знанием… Думал, что оно отвернёт нас от тебя! Его разум слишком узок, чтобы воспринять силу наших уз! Не поддавайся на его ограниченные представления о нас и мире! — Да… д-да… так и есть… — она улыбнулась, небрежно смахивая выступившие слёзы. — Я дурочка, так?.. Просто д-дурочка… — Не кори себя, Сара Чидоин… Я готов выслушать в любое время. Это останется между нами. — он крепче сжал её в своих объятьях. — Спасибо… спасибо, Элис… спасибо… — уже совсем тихо шептала она.…
Она не знает, что ждёт её там: в конце этой сотканной из мглы пасти бескрайнего лаза. Но что бы там ни таилось, Сара не повернёт назад.Не после того, как за ними с грохотом захлопнулся люк.