***
Довольно широкие коридоры Старшей Школы с высокими белыми потолками, идеально выкрашенные в цвет, такими же белыми толстыми стенами, кафельным чёрно-белым полом, выложенным в шахматном порядке и металлическими шкафчиками в рост учеников, стоявшие по бокам, снова были полны учениками, спустя три месяца летних каникул. Для кого-то этот год будет последним, а для кого-то стал первым. Везде царила далеко недружелюбная атмосфера, накрывшей всю школу тёмными тучами, аура ненависти друг к другу, окутавшая всех учеников своими толстыми лапами, крепче и крепче смыкая их на подростковых телах. Косые и порой презрительные взгляды пронзали каждого насквозь, как острые копья воинов, сплетни, разлетающиеся моментально по всем, словно стрижи, облетая каждого в нескольких быстрых оборотов и улетали дальше к другому, насмешки вырывались из тонких губ подростков, превращаясь в хищные острые улыбки, скаля острые белоснежные зубы, отражающие белый свет от ламп, глупые шутки… Все враги друг-другу. Заденешь кого-то? Получишь в спину оскорбление, как будто кинули камень среднего размера с земли, а острая пульсирующая боль раздалась волной по всей спине, или расправу за школой после уроков, после которой дома ожидала аптечка с пластырем, бинтами, обеззараживающими средствами, лежавшие в небольшой сумочке, которая в свою очередь находилась в навесном деревянном шкафчике на кухне. Кто-то пустит сплетни? Жди насмешки, издевательства, которые навсегда останутся неприятным, раздирающим внутри, подобно когтям хищников осадком, оставляя истощающую пустоту, а в будущем травму и сложности адаптации, угрозы, заставляющие с опаской оглядываться в коридорах, улицах, как страус спрятать голову в песок. Даже если это неправда, разбираться никто не будет. А учителя? — Опять из учительской доносится вонь сигарет! Все разделились на группы по интересам, общались и сидели за столами с деревянной бежевой столешницей и круглыми металлическими ножками средней толщены, в столовой только так. От тихоней, готовые провалиться под землю от малейшего взгляда, отдававшие предпочтение книгам и учёбе… До гроз, у которых сплошные драки вместо мозгов, считавшие, что только так можно решать абсолютно любые проблемы, игнорируя альтернативу, выглядели они соответствующе, с синяками, шрамами, ссадинами, вечно лохматыми в разные стороны волосами, вечно задирающие кого-то. А есть кто выше всего этого сброда, кто готов умыть всё своё тело, каждый миллиметр, заговорив с ним, прокапать глаза специальными каплями, умыть до скрипа кожи лицо…К таким тянулись первые, восхищаясь их твёрдому стержню уверенности, чёткой стойкостью на двух ногах, с ними хотели дружить все, встречаться, выполнять каждый каприз, хоть на стены лезть, сворачивать горы, получив желаемое внимание, поощрение в виде чего-то приятного, может и страстного. Запретные плоды...В то же время, есть и обратная сторона медали, они как вторые, издеваются и смеются. 2 октября 1989 «Я до сих пор не могу поверить, что состою в этой группе, уже как месяц… Точнее… Могу, я неплохо подделываю почерк, очень правдоподобно. В тот день я помогла подделать справку об освобождении себе и… Хезерс, да, так называется эта…группа (из-за трёх одинаковых фамилий). Они осмотрели меня с ног до головы, расхвалили внешность… и я отобедала с ними, став частью их, а на следующий день обновила по совету одной из них гардероб. Так что теперь… Хезерс…и Эмили. Они сильны, как тефлон, их ничто не заботит, не волнует. Я хотела стать, как они… Все хотят стать как они, хотят такую же внешность, хотят быть их парнями… Макнамара Хезер. Главный чирлидер. Её отец богатейший человек, он продаёт обручальные кольца. Носит мини-юбку с оборками, жёлтые капроновые колготки и короткий жёлтый пиджак, сидящий идеально по фигуре. Блондинка с волнистыми волосами до плеч зачёт высокого хвоста. Черты её лица очень выделялись и остро выглядели, иногда даже грубо. Хезер Дьюк. Ответственная за ежегодник (местная школьная газета со всеми грядущими и прошедшими событиями). Ничего особенного в её личности нет, но её мама заплатила за импланты. Носит чёрную мини-юбку, зелёные капроновые колготки и слегка мешковатый пиджак того же цвета. Брюнетка, с собранными в пучок волосами. По чертам лица — круглее черт Макнамары. И она всегда тянется к «всемогущей», хочет быть лучшей копией, иметь лидерство. Джессика Хезер. «Всемогущая». Она…невероятная сука. За всё в группе отвечает она. Над кем шутить и как, у кого просить списывать, кого ближе, а кого дальше располагать к себе. Тоже блондинка и тоже с волнистыми волосами, любящая красный цвет, присутствующий в её колготках и пиджаке. Она была и золотой серединой во внешности между вышеупомянутыми двумя, острые черты, но при этом слегка округлённые с небольшими щёчками. И я… Чарли Эмили, присвоившая себе синий цвет в школьной форме и иногда в повседневной. По сравнению с Хезерс особо я не выделялась, однако… — Если твоё лицо разрезать пополам… Будут две одинаковые ровные части, оно очень симметрично. У тебя достаточно хорошее телосложение. И волос хороший, густой, прямой, русый. — и я поверила им, а в дальнейшим самооценка моя стала повышаться.» Хезерс стояли около своего стола, ставя красные из плотного пластика подносы с едой в ожидании Чарли, ведь перед вторым уроком они договорились втроём обсудить что-то важное. Девушка появилась в большом проходе подстать самому помещению, легко распахнув перед собой красные двери, на открытие которых особо сильных сил тратить не нужно, и уже быстрым шагом направлялась к ним, как ветер минуя столы, ловя на себе взгляды, то косые, то…с нотой пошлости. — О чём ты хотела поговорить, Джессика? — спросила поинтересовавшись Чарли, подойдя к ней. — Чарли, ты идеально подделываешь чужой подчерк. Мы хотим, чтобы Марла получила письмо, якобы от Рэма. Тебе нужно где-то писать. — с хитрой усмешкой в голосе, говорившая об очередной заготовленной шутки произнесла Хезер. — Хезер Дьюк, наклоняйся! — приказала та, и Дьюк послушно тут же наклонилась, оперившись руками на колени. Всё произошло быстро, как по щелчку, толком даже не дав мозгу среагировать, проанализировать такое предложение. Чарли положила планшет «Всемогущей» с жёлтой бумагой Дьюк на спину, выступающей в качестве стола, вытащила из металлического держателя бумаги ручку и стала писать под диктовку, повернув голову на Джессику, давая знак о готовности записывать всё, что она скажет, точно подделывая подчерк парня. Девушка кивнула и принялась диктовать, набрав в грудь побольше воздуха: «Привет, красотуля. Я смотрел на тебя и думал о тех милых далёких детских днях. Я надеюсь, ты сможешь посетить мою домашнюю вечеринку на этих выходных. Скучаю по вам, мэм.» — Добавь «целую обнимаю» после подписи. — Джессика всё это произносила с задором и насмешкой, как хитрый кот, готовящийся к прыжку для совершения своей шалости с аквариумом или вазой, выпрямив спину и легко размахивая кистью, будто невидимым пером выводила подходящие слова для очередной шутки, а улыбка на лице становилась ярче и ярче. — Между тем, зачем вам это? Марла не сделала ему ничего плохого. — поинтересовавшись в начале, а затем возразила Чарли, смотря на троицу, окидывая их своим взглядом, наполненным недоумением. Марла была её бывшей лучшей подругой до Хезерс, и прекрасно помнила о чувствах к Рэму, первая детская любовь, которая так и осталась жить в её сердце, в то время как у других она испаряется, а если девушка узнает, что это была идиотская шутка? Ей будет очень больно, до слёз невыносимо больно, над ней будут смеяться и тычить пальцем. От таких мыслей Эмили стало внутри не по себе, а кровь на секунду приостановилась в жилах, вызвав холодок по телу. — Как и ничего хорошего. Ну же Чарли, это просто шутка и обеспечение полного ублажения её влажных мыслей на неделю. — отшутилась Джессика и от всей души посмеялась, приложив руку к своей груди, две другие Хезерс подхватили смех. — Хоть и любовь их с детского сада, как бывает у всех, но не у все целовались на школьном футбольном поле. — подметила Дьюк, продолжая заливаться смехом. Джессика уже как минуту прекратила смеяться и холодным взглядом пронзала её, подчёркивая, что в очередной раз она выглядит глупо. — Заткнись, Хезер. — холодно и приказным тоном произнесла Хезер «Всемогущая». — Прости, Хезер. — быстро и виновато произнесла непримечательная Хезер, замерев на месте, будто её только что поразило ударом молнии, щёки пылали от стыда ярким пламенем, обжигая кожу лица, она тут же замолчала, опустив глаза в пол, как провинившийся щенок или ребёнок. — О, точно, я помню. Рэм поцеловал Марлу. Это было отвратительно! — подметила Макнмара, смотря в одну точку, снова пролетая в облаках весь диалог никого не слушая, не вникая в каждое слово. — Идеально. — сказала Джессика улыбнувшись, и подозвала к себе Рэма, сидевшего за столом неподалёку. — Рэм, будь добр, передай эту записку Марле. — умоляюще протянула она. — С каких пор мы разговариваем с этой ботанкой? — с презрением спросил Рэм, подойдя к девушке и взяв в свои руки записку. — Не читай! — вскричала Джессика, увидев, как пальцы футболиста и капитана местной школьной команды (хотя мозгов для капитана не хватает. Пубертат, резкое желание каждый столб трахнуть с дыркой) начали разворачивать бумажку, сложенную несколько раз напополам. — Там совет ей от моего врача-гинеколога, в этом месяце у неё обильная течка. — скривив немного лицо и с нотой брезгливости отозвалась девушка. На это у парней тут же вырвалась негативная реакция того же чувства, и они быстро ушли. — Джессика, пожалуйста, только не с Марлой. — умоляюще пролепетала Чарли, смотря на Джессику, в надежде, что она прислушается, опомнится, парни придут снова на её зов, и заберёт записку, а потом выкинет в урну, придумав шикарную, а главное правдоподобную отмазку. Но разве это так? Нет. Троице далеко плевать на всех, и плевать насколько шутка может быть повёрнуто в серьёзное русло. Сыграла из уст детская наивность, блестевшая яркими огнями в карих глазах, отбросив понимание и знание о всех черт этого человека. — Я столько в тебя вложила своих сил, а теперь ты мне вздумала мозги ебать? — выпалила Джессика с недоумением на прерывистом яростным дыхании, как у волка или койота, сделав шаг к Чарли, скрестив руки на груди, теперь они сравнялись в росте и смотрели друг другу в глаза. — Я бы тебя раздавила. Сейчас, у всех на глазах, но сегодня слишком хороший день. — девушка была колкая и разъярённая, как бык, взгляд метал молнии, пронзая насквозь, заставляя кровь замедлять ход в жилах, а по телу пробегал ворох мурашек, одновременно с ними постепенно разгоралось пламя ранее сказанной разъяренности, языки которой плавно игрались в глазах, а щёки пылали. Хезер всегда становилась такой, когда что-то шло не по её плану или кто-то выступает против, по этой причине девушки не перечили и послушно выполняли все приказы. — Вспомни, что ты легко можешь отбиться от орлов и навеки пасть на дно этих отбросов, откуда сама взлетела. — как бы напомнила девушка, подметив явную правду, и прошла вперёд, плечом сильно задев плечо Чарли, от чего сдвинула брови к переносице от острой, раздирающей и колкой боли. Внутри царило чувство какого-то поражения и обиды, всё же она права, ей помогли взлететь от изгоев к элите. Троица села за свой стол, а четвёртая присоединилась к ним только через двадцать секунд. — Ты не забыла, что сегодня день опроса? — спросила в ответ Джессика с лёгким одолжением, и забыв возникшее недопонимание, будто Эмили должна знать всё и вся наперёд, не подняв взгляд на неё, перемешивая в одноразовой глубокой тарелки йогурт с мелко нарезанными фруктами, даже не оторвалась на секунду от этого. — Нет. Ты мне позвонила в три часа ночи со своей новой идеей на опрос и говорила о нём два часа, наплевав на то, что я сплю. — ответила Чарли, подстать интонации Джессики, сделав глоток молока, ставшей комнатной температуры из маленькой трубочки, вставленной в тетрапак. — И всё же, вопрос интересный: Вы резко в один день стали наследником крупного наследства в пять миллионов долларов, и в этот же день на Землю вторглись инопланетяне и объявили, что через два дня уничтожат её: чтобы вы сделали с деньгами? — рассказала увлечённо девушка, глаза её блестели. Эмили так не считала, вопрос по большей части детский, с другой стороны: у людей разное представление о деньгах, соответственно и разные взгляды цели на них, поэтому интересно выслушать мнение каждого и сравнить ответы. Две другие Хезерс с интересом в глазах смотрели на своего лидера. — Да. Он интересный. — подметила Макнмара, смотря, как на лице Джессики постепенно растягивается довольная собой и своим гениальным умом улыбкой. Гордость за себя переполнял её внутренний сосуд, наполняя новыми силами. Через десять минут девушки начали обход всех столов, всех групп, задавая ученикам вопрос. Ответы последовали разные, от «оставлю себе» до «благотворительности» и т.д. А кто-то и вовсе отказывался от ответа или не могли вникнуть в суть (то ли под веществом находясь или не выспавшись в край). Казалось, что обошла компания всех… — Хей! Посмотрите на Марлу. — задорно произнесла Макнмара, остановившись и три другие тоже остановились от голоса девушки, устремив взор на Марлу, прочитавшая записку «от Рэма», а точнее «от Джессики», которую передал парень. Она не решалась подойти, волнительно сжимая края бумаги в своих маленьких пухленьких ладошках. В итоге собравшись с мыслями девушка направилась к нему, встав из-за своего стола. Хезерс замерли в ожидании, как сурикаты, внимательно наблюдая за происходящим и реакцией этих двоих на подделку, не отворачивая никуда взгляд, на их лицах стали натягиваться довольные улыбки над шуткой и вырываться тихие смешки. Чарли же поджала губы, внутри нарастала неприязнь, а чувство стыда схватило её разум в свои огромные и сильные лапы, от чего всё сильно внутри сжалось, понимая, что будет далеко не весело Марле, учитывая размер ума Рэма. Разве такие издевательства — весело? Девушка положила записку перед ним, он внимательно пробежался глазами, а затем из его уст вырвался громкий смех, эхом, пронёсшимся по всей столовой, привлеча к этим двоим всё своё внимание, одновременно с этим заставив утихнуть все разговоры, а затем смех был подхвачен почти всеми учениками. Лицо Марлы залилось, вспыхнуло алыми красками стыда, из глаз градом покатились дорожки из слёз, а затем она растерялась и быстрым шагом покинула помещение, побыстрее избавится от лишних глаз, ей хотелось забиться в угол, спрятать голову в песок, как страус, исчезнуть, внутри всё до колкой боли сжалось. Хезерс заливались довольным смехом. Чарли закатила глаза, тяжело вздохнув и отошла в сторону. Ей стало внутри ещё более противно и стыдно перед бывшей подругой, которая, легко могла догадаться о её причастности к этой «шутке», от этой мысли стало ещё хуже. Она судорожно глотала воздух, с каждым разом всё больше и больше, создавалось такое ощущение, что лёгкие в несколько раз стали меньше или что-то сдавило, не давая дышать спокойно полной грудью. Джессика заметила уход Эмили и быстрым шагом подошла к ней. Затем её ладонь обхватила руку девушки и потянула за собой в сторону от посторонних ушей. Девушка не сопротивлялась и спокойно шла за ней. — Ты же хочешь, чтобы я каждый день приходила к тебе играть в крикет и учила вас троих правильной жизнью? — строго спросила Хезер, повернувшись к Чарли, смотря ей в глаза, скривив губы от недовольства. Она же молча смотрела на неё. — В компании Я главная. — продолжила девушка, сделав акцент на «Я». Это ввело в недоумение, которое читалось в выражении лица, резко сменившиеся из-за прозвучавшего, брови были чуть вскинуты вверх, от чего чуть распахнулись веки карих глаз, а из уст вырвался еле слышный смешок на одном коротком выдохе. — «Если ты главная — значит тебе можно смеяться над слабыми?». — Как ты думаешь, твои и мои желания совпадают? Работай над своим чувством юмора. — язвительно бросила Джессика, на последней фразе закатив глаза и ушла к двум Хезерс. Чарли тяжело вздохнула, опустив взгляд в пол. — «Работай над чувством юмора, когда издевательства над человеком не юмор!» — от этой мысли она закатила глаза, подстать «Всемогущей». — Чарли, там за последним столом в самом дальнем углу сидит очень симпатичный мальчик, он не отводил взгляд от тебя. — с усмешкой ноткой игривости проговорила Макнмара, подойдя к Чарли, которая молча подняла голову на девушку. Затем квартет воссоединился и смотрел прямо на парня, а он в свою очередь на него. — Его зовут Майкл Афтон. Говорят, к него отец владеет крупной компанией по сносу зданий, от чего они часто переезжают. — Ну же, Чарли, не стой, как вкопанная. Ты же просто подойдёшь и задашь вопрос. — подхватила Джессика той же манерой обращения, не сильно толкнув своим локтём локоть девушки, подталкивая вперёд, как бы подбадривая, от чего она чуть качнулась вправо при этом внимательно своим взглядом рассматривая брюнета с тёмно-русым оттенком, вглядываясь в его черты. — «Подойти и задать вопрос.» — повторилось в голове. Ноги сами тронулись с места вперёд от прилива невиданной силы к размякшему, растаявшему, как воск телу, медленно, но уверенно направляясь к столу, за котором сидел парень, всё это время не отрывавший взгляд, устремлённый прямо в глубокие карие глаза Чарли, утопая в них. Внутри него появилось волнение, от чего рука поправила короткие, слегка волнистые волосы, в меру объёмно лежащие на левом боку. — Привет, Майкл. — поздоровалась Чарли, чуть улыбнувшись, прижав к себе планшет с бумагой. В её взгляде читалась лёгкая игривость из-за… Того, что он обратил на неё внимание? Несомненно, это было приятно, даже очень, учитывая, что такое в первый раз в школьной жизни. — Привет. Ты тоже Хезер? — поинтересовался Майкл, указав легко ладонью на наблюдавшую за ними троицу, а затем после несколько секундного молчания, повисшего между ними от прозвучавшего вопроса, опустил ладонь на стол — Нет. Я Чарли. Чарли Эмили. — ответила девушка на выдохе, слегка как-то досадно, в то же время её улыбка стала чуть шире, а в глазах и в голосе блеснуло кокетство (всё как Хезер «Всемогущая» указывала для общения с мальчиками). Афтон же понимающе кивнул, чуть вскинув брови на секунду. — Ответь пожалуйста на один тупой вопрос. — Тупых вопросов не бывает. — подстать девушке. На этой фразе залиться громким от души смехом, однако из-за наблюдавшей позади троицы это не последовало. Хотя всё же лёгкий смешок из уст вырвался. — Вы резко в один день стали наследником крупного наследства в пять миллионов долларов, и в этот же день на Землю вторглись инопланетяне и объявили, что через два дня уничтожат её: чтобы вы сделали с деньгами? — после прозвучавшего вопроса повисла между ними тишина, анализирующая его. Затем на лице парня появилось осознание, подтвердившие ранее услышанные слова. — И правда…Тупой вопрос, хотя нет. Очень тупой вопрос. — ответил слегка задумчиво Майкл, будто анализируя слова Чарли и усмехнулся, забрав свои слова обратно. Он подумал минуту и продолжил — Я бы, наверное, утопил их в озере, принёс закуски на берег и текилу, привёл бы девушку и…прокатил бы её на лодке. — Ты серьёзно? — досадно спросила Эмили, при этом чуть улыбнувшись с насмешкой, можно сказать, что, подмечая мысленно для себя одно: «У всех мальчиков в шестнадцать-семнадцать лет сплошные мысли про секс, и не более». Майкл усмехнулся, несколько раз слегка с промежутком в секунду покивал головой, чуть вскинув брови вверх и пожав плечами. Краем глаза она заметила на себе рассматривающие в то же время наблюдающие взгляды Рэма и Курта, в которых казалось нота какого-то соперничества и даже ревности (несмотря на то, что в отношениях ни с одним, ни с другим состоять не собиралась). И всё-таки, одновременно с диалогом… Внутри, в грудной клетке загорелся какой-то огонёк, распространивший своё тепло по всему телу. — Пойдём, Чарли — недовольно бросила подошедшая к Чарли Джессика, гордо с искрой призрения смотревшая на Майкла, чуть приподняв голову. — До встречи. — попрощалась Эмили с лёгкой улыбкой на лице. — Надеюсь, до встречи. — спокойно произнёс Афтон, смотря вслед уходящим к выходу девушкам. Улыбка стала не такой яркой, взгляд опустился в пол, а тепло только усилилось, в животе запорхали бабочки, щёки начали гореть, постепенно покрываясь лёгким светло-розовым румянцем. В голове стали мелькать черты лица парня и внешность в целом, окутывая разум каким-то туманом, вводивший в транс собственных мыслей. Однако, его оковы с грохотом свалились вниз, освободив тело, из-за глухого звука удара тела об стену, снеся за собой стул, упавший со звонким грохотом. Чарли резко обернулась, остановившись, троица тоже прекратила движение к выходу, так же обернувшись на звук.***
За разговором (как раньше упоминалось) пристально следили Курт и Рэм, переводя взгляды то на Майкла, то на Эмили, а вместе с этим в их пубертатных головах рушился по кусочкам задуманный план об жарком имении её и Джессики. — Кажется, Чарли влюбилась. — нарушив тишину, подмечая с тоской произнёс Курт. — Проучим его? — предложил Рэм, повернув голову на друга, в ответ последовал кивок с вырисовывавшейся хитрой ухмылкой с острыми уголками губ, походившие на лисьи. Заметив, что девушки отошли на достаточное расстояние от стола, парни ни теряя ни секунды встали из-за стола, со скрежетом икрами ног отодвинув стулья, и быстрым шагом направились к столу. — Эй, любовничек! — обратился Курт к Майклу, когда осталось несколько считанных метров до цели. Парни встали напротив сидящего Афтона, с грохотом ладонями своих рук оперившись на столешницу, заставив пустить небольшую дрожь, выходя из своих мыслей в реальный мир и поднять серые глаза парня на футболистов, показывая, что он весь во внимании. — Что сказал твой парень, когда ты сказал, что переезжаешь в Шервурд, в Огайо? — продолжил он, усмехаясь, пронзая своим таким же насмешливым взглядом. — Мой друг, Курт, только что задал тебе вопрос. — с нотой угрозы подхватил Рэм, будто заставляя моментально получить ответ. — Эй, Рэм, разве в столовке отменили правило «гомикам вход запрещён»? — продолжал издеваться Курт, в надежде задеть Майкла за живое. Однако на его лице появилась лишь улыбка, а из уст донеслась лёгкая усмешка от понимания дешёвой и детской провокации в свой адрес, понимая, что мозгов у этих парней размером с муравья, которого только на подобное хватает. Он резко поднялся из-за стола, взгляд его тут же похолодел, а лицо приобрело спокойный оттенок. — Кажется, здесь действует политика открытых дверей в отношении мудозвонов. — утвердительно произнёс Афтон, но в тоже время так же насмешливо, с издёвкой. С лиц друзей моментально сползли улыбки, а огонёк какого-то азарта и получение удовольствия от вида обиды в глазах парня и грустного выражения лица от услышанного погас. Они переглянулись между собой. — Ладно, придётся повторить. — с тяжёлым вздохом, тяжко произнёс Майкл, как будто разговаривает с трёхлетними детьми (которые и то умнее будут), поджав немного губы и искривив их в слегка недовольной улыбке, резко достав из внутреннего кармана своего кожаного плаща до колен пистолет, и направив его прямо на Курта и Рэма. Те застыли от страха, как статуи, в ожидании выстрела прямо в них или вовсе его не будет, внутри всё похолодело, кровь застыла, а конечности резко бросило в холод до самих кончиков пальцев, зрачки сузились, в радужке чётко отражался испуг. В этот момент прогремело два выстрела, пули которого пролетели далеко мимо парней и впечатались в пару колонн, образовав глубокие маленькие ямки, которые обрамляли трещинки. Троица и Чарли видели это, всё произошло на их глазах и других учеников. Если Хезерс стояли в изумлении и полном шоке тоже застыв, как статуи, даже немного ужасом в глазах… Эмили, наоборот, как в первую любовь (а она и была первой), влюблённым, изумлённым и любопытным даже взглядом, она была поражена тем, что хоть кто-то и как-то отреагировал на детские издёвки этой парочки, дал отпор, а не терпел, пригрозил, будто одна из пуль пистолета пронзила не колонны, а её. Внутри начало теплеть, дыхание участилось, сердце забилось быстрее, готовое выпрыгнуть наружу, лицо залилось розовым румянцем, от которого щёки стали гореть, нет, пылать, руки сжали в кулаки подол юбки, сильно сжав ткань… Решительность и внешность поразило хрупкое девичье тельце, пройдя насквозь сердце… — «Будешь ли ты так же сражаться за меня?»***
— Не исключат его. Отстранят на пару недель. — произнесла подбадривающе Макнмара, улыбнувшись, поддерживая обсуждения инцидента. Девушки как обычно после школы собрались во дворе дома Чарли за игрой в крикет.