Там, где тихо шепчут ивы

В воздухе витал терпкий запах пота и крови, слышался лязг меча о меч и воинственные выкрики, перемежаемые болезненными стонами. Лю Цингэ вернулся с одного из множества заданий, в этот раз довольно быстро написал отчёт для главы школы, — а не за несколько дней, как это иногда бывало, — и решил проверить, чем же занимались его дорогие ученики, пока их наставника отсутствовал. Как оказалось, ничем. Очередной ученик упал на землю с ругательствами, а Лю Цингэ хмыкнул раздраженно. Ничему эти оболтусы не научились, пока он был на задании. Даже заставить учителя пошатнуться не могут, или хотя бы слегка задеть мечом. Да, зря он их вывел на обрыв сражаться. Считал, что справятся… Обрыв был очень крутым. Честно признаться, даже сам Лю Цингэ во время ученичества поначалу боялся на нем сражаться. Один неверный шаг — и ухнешь вниз, в обманчиво-мягкий белый туман, а внизу твое тело встретят острые обломки камней. На пике даже ходила парочка старых, как мир легенд об ученике, что решил тайком от наставника потренироваться там. Естественно, когда этот ученик в пылу тренировки оказался на самом краю, земля под его ногами обвалилась и он благополучно упал прямо в пропасть. Говорили, что каждое полнолуние его неупокоенная душа возвращается на пик и норовит утянуть любого зазевавшегося за собой. Лю Цингэ эти легенды не запрещал, само собой, пусть уж лучше боятся, чем раньше времени лезут туда, куда не следует. Даже у новичков боевые навыки лучше! Лорд пика Байчжань презрительно сплюнул на землю. А ведь большинство так рвалось сюда. Многие даже не представляют, как здесь тяжело. Зубами, ногтями, кулаками себе уважение соучеников завоевывать надо, чтобы они тебя негласным авторитетом признали, до изнеможения тренироваться нужно. — Ну что, кто следующий? — перекинув Чэнлуань из руки в руку, слегка ухмыляясь. Как и ожидалось, не единого выступившего вперед после нескольких показательных спаррингов, что он устроил. Выждав еще несколько мгновений, лорд пика Байчжань сказал громко, так, чтобы слышали все присутствующие: — Тогда можете быть свободны. И чтобы завтра с рассветом были тут, опоздавших разбужу лично! — последние слова были произнесены таким угрожающим тоном, что каждый ученик вздрогнул. Побудка от их наставника была не самой ласковой: в лучшем случае на счастливчика опрокидывалось ведро холодной воды, а в худшем случае… Нет, об этом было проще не думать. Нестройным хором попрощавшись с учителем, они длинной вереницей поплелись прочь, бросив полный страха взгляд вниз, где клубились молочные реки тумана. Представлять, каково в них упасть, никому не хотелось. Спустя некоторое время, когда большая часть учеников отправилась на Цяньцао залечивать раны, а оставшиеся разбрелись по отведенным им хижинам, Лю Цингэ решил закончить тренировку в одиночестве и попутно разобраться со своими мыслями. А их накопилось ой как немало. — Хха! — удар по мишени. Кто-то из бездельников нарисовал на ней непонятную рожу, изображавшую, по всей видимости, демона. Забавно. Воображаемый противник атакует слева, Лю Цингэ уходит вправо. Лезвие врезается в ткань мешковины, пропарывает ее и чуть ли не перерубает шест-основание. В их возрасте он совсем другим был. Более настойчивым, более старательным, чтобы редкой похвалы от наставника добиться. А эти балбесы? Им лишь бы разорить несколько пиков, а Лю Цингэ потом отдувайся перед остальными, да жалобы на учеников выслушивай. Да, они не отличаются утонченностью, но могли бы запомнить элементарные правила приличия! Его накрыло волной злости. Остро наточенное лезвие меча кромсало ни в чем неповинную мишень на крупные куски. — Гуй тебя раздери! — выругался, когда наконец-то заметил, что от нее уже почти ничего не осталось. Кажется, это была последняя целая мишень. Придётся заявку на пик Аньдин подавать, чтобы доставили новые и Шан Цинхуа опять будут ворчать, что на пик Байчжань уходит едва ли не столько же денег, сколько на содержание пика Цинцзин. Лю Цингэ поднял взгляд и медленно выдохнул, успокаивая дыхание и слишком быстро бегущую по меридианам духовную силу. Не хватало еще искажение Ци схлопотать. Сейчас это совсем не к месту, когда надо учеников вновь к порядку приучать. Лю Цингэ обернулся, почувствовав на себе чей-то взгляд. Может быть, кто-нибудь из учеников вернулся?.. Но нет. Вместо этого он увидел Юэ Цинъюаня, стоящего в отдалении. — Прошу прощения, что я побеспокоил Лю-шиди в такое время. Видимо, он был занят. — глава школы направился к нему, сокращая расстояние между ними. — Нет, Чжаньмэн-шисюн, нисколько. — он смахнул пот со лба и подхватил с земли сброшенные на время тренировки верхние одежды. Юэ Цинъюань вежливо отвел взгляд, пока Лю Цингэ надевал их и затягивал пояс. — Не правда ли, сегодня прекрасный вечер? — на горизонте пылало алое зарево заката, скрываясь за вершинами остальных пиков. Было в этом нечто такое величественое, что не позволяло отвести взгляд. Казалось, брат Лю о чем-то задумался. Отблески последних солнечных лучей ложились на его одежды, кровавыми пятнами отражаясь на бело-синем шелке, словно он будто только что вышел из битвы. И выглядело это по своему красиво. — У вас есть ко мне вопросы? — Лю Цингэ стряхнул с себя некое оцепенение, резко поворачиваясь к собеседнику. Глава школы кивком головы подтвердил его предположение. — Тогда не лучше ли нам обсудить их наедине, глава Юэ? — Если Лю-шиди сочтёт это удобным, — лёгкая улыбка одним уголком губ.