***
Настоящее время. Рейд на Ребелио Пыль. Пекло. Душераздирающие крики. Выстрелы. Эрен видел перед собой лишь Райнера, который всеми силами пытался защитить Порко, лишенного конечностей и сознания. Грохот вокруг заставлял барабанные перепонки лопаться, а кровь стекать вниз по шее. Даже способности титана не сильно-то и помогали в такой бойне, но Эрен всегда был сильнее духом, чем остальные. Он столького лишился ради этого момента, отступать было некуда. Перед глазами мелькали лица погребенных заживо под обломками детей, их родителей. Где-то на периферии сознания яростно пульсировала мысль о том, что еще не поздно вернуться назад и передать себя в руки разведкорпуса, но Эрен тщательно ее отгонял. Его руки и так были по локоть в крови, он собирался довести начатое до конца. И все окружающие понимали, что это только начало. Начало финальной битвы за спасение человечества, в которой погибнут слабые и неподготовленные к жизни в свободном мире рабы. Ресурсы были на исходе, голова болела так сильно, будто бы к ней приложили раскаленную кочергу. Эрен отчаянно пытался держать себя в сознании и не падать в пугающую всепоглощающую темноту, которая отчаянно звала его к себе. Он чувствовал ужасную боль во всем теле, выламывающую кости, скребущую изнутри его душу, и так уже израненную, изрезанную в лоскутки, в последних попытках старающуюся найти свое спасение. — Эрен, возвращайся! — Удар под дых, выбивающий весь воздух из легких. Микаса. Она звала его обратно, она звала его домой. Но у Эрена больше не было дома, он понял это, когда впервые увидел огромное озеро, называющееся морем несколько лет назад. — Микаса, уходи отсюда, я еще не закончил. Мы должны забрать Порко на Парадиз, — голос Эрена звучал до жути спокойно, отчего кровь в венах замирала, а сердце проваливалось куда-то вниз. — Действуй, — бросила она в ответ, — ты ведь понимаешь, что я тебя не оставлю. Времени оставалось не так много, он понимал. Поэтому постарался встать на ноги и собрать весь этот гигантский, пульсирующий ком горячего мяса во что-то хоть немного напоминающее титана, а после бросился вперед на Бронированного. Правая рука уже была покрыта прочным кристаллом, который резал плоть словно масло, а с броней титана Райнера справлялся, будто она была коркой хлеба. Первый удар пришелся прямо в левую скулу Брауна. Он снес напрочь половину лица, если можно было бы так выразиться. Второй же раздробил челюсть уже с правой стороны. Ошметки тела титана разлетелись в разные стороны, моментально испаряясь, лишь коснувшись земли. Райнер рухнул на землю, сотрясая обломки некогда стоящих в округе зданий, а Эрен продолжал стоять под градом пуль марлийцев и смотрел вниз на своего бывшего близкого друга. Райнер даже не пытается сопротивляться, весь этот бой был лишь фарсом, плохо отыгранным одним элдийцем. Но просто так находиться на открытой площадке Эрену было нельзя, в любую минуту силы могли покинуть тело, и тогда рядом с Бронированным лежал бы второй такой же титан, сломанный, потерянный, не сумевший помочь своему народу. Нет. Этому никогда не случиться. Эрен смотрел вперед, он видел единственную на данный момент цель, к которой он побежал практически сразу, как только его затылок чуть затвердел. Он схватил тело Порко, и оглянулся вокруг в надежде не увидеть летящих вниз с простреленными животами разведчиков. Напряжение в мозгу достигло своего пика, взрываясь атомной бомбой и сжимая весь страх и отчаяние в одну крохотную точку на краю сознания. Эрен закричал, срывая горло, харкаясь кровью, словно это был последний миг его жизни. Он кричал, прощаясь со всеми светлыми воспоминаниями из своего прошлого, оставляя там друзей, семью, свободу... Он понимал, что сильно напугал ждущую его Микасу, он видел ужас в ее глазах, от этого становилось лишь хуже, настолько ужасно, что перед глазами все поплыло, и он почувствовал как проваливается в спасающую его пустоту.***
Эрен пришел в себя уже на воздушном судне, направляющемся на Парадиз. Связанный по рукам и ногам, не видящий ничего перед собой, он мог лишь слышать глухие голоса командора Леви и, очевидно, Микасы. Пить хотелось неимоверно, но из всей влаги, которая могла бы быть на губах, ощущалась лишь кровь, уже частично запекшаяся, вкус которой смешивался с привкусом собственной рвоты. Тело титана залечивало все раны, но оно не избавляло от чувствительности, поэтому вся боль, через которую доводилось проходить, была выжжена в сознании памятным клеймом. Сухой кашель вырвался из груди Эрена, отчего все звуки в помещении смолкли. Он понял, что на него устремились взгляды, находящихся рядом людей и ощутил едва различимые прикосновения чужих нежных рук на своем лице. Котенком, он прильнул к ладоням человека, которого ни с кем нельзя было спутать. — Эрен? Как ты? — Тревожно спросила Микаса. Ее голос невозможно было не узнать. Он словно спасительный утренний звон колокола, который был так нужен маленькому Эрену, когда ему снились кошмары, вытаскивал его тонущего в пучине страха за волосы на сушу. —Оставь его, Микаса, — прошипел в ответ командор Леви. Эрен резко встряхнул головой, заставляя Микасу воскликнуть и убрать от него руки. Попытка поднять веки увенчалась успехом лишь после третьего раза, предоставляя возможность увидеть капитана спустя столь долгий промежуток времени. Тот прожигал в Эрене дыру, облокотившись на зеленый железный ящик, вероятно, с боеприпасами. На его лице появилась пара новых морщин, свидетельствующих о тяжелой судьбе их носителя, темные смоляные глаза Леви словно пожирали Эрена изнутри. Позади него находились двое членов разведкорпуса, видимо их приставили на случай возможной попытки бегства Йегера. Эрен перевел взгляд на Микасу, которая сидела рядом, на грязном полу. Она боязливо озиралась по сторонам, и Эрен сразу же вспомнил, как после каждой битвы с титанами на Парадизе, Микасе приходилось подолгу сидеть с Армином, который умело ее успокаивал правильными словами. Но сейчас Армина не было видно, а Эрен не горел желанием открывать рот для утешающих фраз. Он с удивлением заметил, что волосы Микасы стали короче, а взгляд тоскливее. Это заставляло сердце сжаться от боли, а ком подкатиться к горлу. Заветный красный, сильно потрепанный, шарф до сих пор обвивал ее шею. Хотелось прикоснуться к ней, понять, что она жива, что никуда не исчезнет. — От тебя несёт свиньей, — презрительно заметил Леви. Он вложил в эту фразу все свое отвращение к Йегеру, чем вызвал на его губах теплую улыбку. Как ни крути, а видеть знакомые лица после разлуки, понимая, что они оставались все теми же, было настоящим крохотным кусочком счастья, о котором так грезил Эрен. — Капитан, - взволнованно начал он, — а Порко?... Я... — Взгляни вправо, - тут уже откликнулась Микаса, вставая и освобождая обзор. Позади нее лежала какая-то дымящаяся кучка, прикрытая черной тканью. — Тебе удалось его схватить, но ты сразу же отключился. Мы вырезали вас обоих из ваших титанов и доставили сюда, — она замолкла, видимо о чем то задумавшись, но после непродолжительной паузы мигом выпалила — "Извини, что мы тебя повязали, но у нас нет другого выбора" — и, покраснев, отвернулась. Повисло молчание, которое никто не был в силах прервать, неловкость чувствовал каждый. Из-за нее воздух становился густым и липким, казалось, его можно было разрезать на части, взяв в руки нож. Ситуация напоминала абсурдную комедию: сбежавший военный, его капитан и близкая подруга, они прошли вместе через многое, а теперь даже не знали с чего начать диалог. Откуда-то снизу доносился мерный гул двигателя. Эрен выдохнул и опустил голову, натянув цепи, и сразу же расслабляя руки, от чего металл ударился о стену. Звон железа грохотом гонга врезался в барабанные перепонки, отчего глаза непроизвольно зажмурились. После продолжительной тишины любой звук казался взрывом бомбы. Осознание того, что Парадиз уже рядом, волнами накатывало на скованного Эрена, прибивая его к полу. Его внутренности от волнения связывались в тугой узел. Он уже и не помнил, как выглядел родной дом в Шиганшине, где находился Стохес, или какой высоты была стена Роза. Воспоминания об острове словно стерлись, но с каждым оставленным позади километром они выползали из самых потаенных уголков сознания. Возрождали в мозгу прекрасные картины прошлого, где они с Армином и Микасой были самыми счастливыми детьми на свете. Понимать, что этого никогда больше не повториться было неимоверно больно. Эрен был готов каждый день отрезать от себя по кусочку плоти до своего полного исчезновения, только бы прожить все это еще один раз. Внезапный скрежет открывающейся двери привлек внимание всех находившихся в комнате. Эрен обернулся и увидел стоящего в проходе Конни. Его глаза были покрыты пеленой страха, по щекам стекали горячие слезы, оставляющие за собой ярко-алые полосы. Все тело моментально прошиб холодный пот, догадка о том, что это все таки произошло, пробила живот и придавила к полу, замуровала в железные доспехи, не давая пошевелиться, оставляя лишь возможность для дыхания. Эрен мысленно отсчитывал в голове секунды до решающего заявления, лихорадочно переводя взгляд с Микасы на Леви и обратно. Те, побледнели, словно потеряв большое количество крови, и выжидающе смотрели на Конни, который сам еле держался на ногах. — Саша... —Нет. Нет. Нет!— Умерла... Последняя фраза пулей вышибает весь оставшийся разум в черепной коробке. Эрен уже не слышит криков Микасы, не видит убегающего Леви, он в один миг оказывается в тесной черной комнате, без света и воздуха. Грудь разрывает изнутри, душу пронзают тысячи игл одновременно, но все это кажется прикосновением шелка, по сравнению с отравляющей сердце ненавистью к себе, которую, видимо, теперь Эрен будет носить с собой везде, как самого любимого питомца. Ногти на руках впиваются в ладони с такой силой, что они становятся липкими от крови, но даже это не спасает. Он ведь знал, что это случится, но до последнего надеялся, что все обойдется. Он просчитывал свои ходы наперед, в надежде избежать такого исхода, но все было напрасно. Способность Атакующего позволила намного раньше увидеть смерть Саши. Эрен запомнил все свои действия, которые привели к случившемуся, и, сохраняя холодный, здравый рассудок, попытался обойти все возможные ловушки — он намного раньше закончил бой с Бронированным, отказался от идеи уничтожения главнокомандующего марлийской армии, лишь бы скорее вернуться на Парадиз, сокращая время пребывания разведкорпуса в Ребелио. Но он проиграл. Что бы не предпринял Эрен, а судьба подстраивалась под него, вставляя свои корректировки в каждый новый план, заведомо обреченный на провал. Саша была его собственным лучом света, теперь погасшим, навсегда растворившимся во мраке войны. Горечь, жалость, отрицание случившегося роем диких пчел кружились над Эреном, превратившимся в один оголенный нерв, и жалили его во все доступные места. Казалось больнее быть не может, но жизнь в очередной раз доказывала Эрену его неправоту. — Какими были ее слова? — Все, на что хватило сил — выдавить из себя жалких четыре слова. Вместо ответа кто-то ударил его по лицу. Еще раз. И еще. Его били по ногам, туловищу, выбивая из него сознание. Но как только Эрен терял связь с реальностью, его били снова, возвращая назад. Кровавая пелена мешала увидеть лицо бьющего, язык был изрезан осколками зубов, которых практически не осталось, нос, он готов был поклясться, был сломан как минимум в трех местах. И вот, в тот самый момент, момент когда ты становишься настолько чувствительным к боли, что перестаешь ее ощущать и получаешь выброс гормонов в кровь, Эрен услышал тихий голос, обращающийся к нему словно сквозь толщу воды: — Если бы ты не приплёл сюда разведкорпус, Саша была бы жива. Чаша переполнилась. Последняя нить, соединяющая тело Эрена и его сознание перерезана. Его моментально вырвало на пол перед собой. Он захлёбывался слезами и плевал кровью с рвотой. Не видел никого и не чувствовал ничего, кроме всепоглощающей скорби об ошибке, которую не исправишь, о грехе который не замолишь. И черт знает, сколько бы он так бы провел времени, рыдая, пытаясь разодрать свое месиво, вместо лица, еще сильнее, если бы его не ударили вновь, окончательно лишая возможности пошевелиться.***
Эрен понял, что он жив, когда очнулся в сыром подземелье. Оно успело стать родным, за все те разы, что он отбывал здесь наказание. Раны затянулись, не оставив за собой и следов. Взгляд перемещался по камере из угла в угол, останавливаясь на маленьких трещинах на стенах. Вокруг не было ничего, кроме кровати, на которой лежал Эрен и небольшой раковины с зеркалом. За решеткой в коридоре дремал, привалившись к стене, тучный амбал, "охраняющий" заключенного. Чтобы встать пришлось сделать над собой большое усилие, но взглянуть на свое отражение было необходимо. Сколько он здесь пробыл? Не приснилось ли ему все произошедшее накануне? Эрен подошел к умывальнику и всмотрелся в свое лицо. Вздохнул, наклонился и оторвал от брюк лоскуток ткани, которым и обвязал, собрав в хвост, свои растрепанные волосы. И чем дольше стоял он так перед зеркалом, тем сильнее начинал терять связь с реальностью. Черты лица стирались и заново вырисовывались в чей-то чужой, неузнаваемый силуэт. Казалось, будто это не его глаза, не его губы, даже цвет волос, словно, поменялся. Эрен сжал зубы и продолжил смотреть прямо. Он положил ладони по обе стороны от раковины, стискивая ее руками. Постепенно ярость начинала накапливаться в нем, ища выход наружу, но Эрен понимал, что еще слишком рано. Он запретил себе выпускать эмоции наружу, с этого самого времени времени он будет всеми силами пытаться держать себя в руках, следуя своему плану. Его близкие люди не должны умереть, не должны терпеть столько боли, они этого не заслужили. Он уже потерял Сашу и не вынесет, если придется лишиться кого то еще. Он собирался уничтожить целый мир, только бы подарить любимым возможность жить в безопасности, он собирался сражаться до самой смерти, и даже после нее. Для этого он появился на свет, ради этого ему передана координата. —Борись, — вкрадчиво произнес Эрен. — Борись. — Борись, — безумным голосом повторил он вновь. — Ты что? Сам с собой разговариваешь? — Кто-то нарушил его монолог, нервно засмеявшись. Ханджи. Эрен не заметил, когда она пришла, он удивился, что его вообще так скоро навестили. Она стояла перед решеткой камеры в зеленом плаще и с черной повязкой на глазу, от нее веяло решимостью и любопытством одновременно. — Видимо в Марли тебе было очень скучно, раз уж ты научился веселиться с самим собой. — Вы должны давать себе отчет о том, как вы разговариваете с носителем трех титанов. — Эрен оставляет свое отражение и разворачивается, оказываясь лицом к лицу с Ханджи. — Я в любой момент могу поднять здесь все в воздух, благодаря силе Молотильщика, — выпаливает он, чем вызывает ее нервный смех. — Зачем вы ко мне пришли? — С хрипом выдавливает из себя Эрен. — Поговорить с тобой конечно, — пожимает плечами Ханджи, с легкой грустью переводя взгляд на стену. — Да что вы вообще можете?! — Закричал Эрен. Он попытался вложить в этот вопрос все свое отвращение, всю ненависть к своей жизни. Не успела Ханджи открыть рот, как Эрен подбежал к металлическим прутьям и через них схватил ее за грудки. Та лишь вскрикнула от неожиданности, но вырываться не спешила. Амбал, находящийся рядом моментально кинулся к ним, но капитан остановила его легким жестом руки. Мужчина сжал зубы и отошел на два шага назад, внимательно наблюдая за Эреном, в любой момент готовый напасть на него. — Расскажите мне, Ханджи... — Он сжимает зубы, со скрипом проговаривая слова, — если вы знаете другой выход, так говорите! Сил уже не осталось. Кажется, еще немного, и Эрен снова потеряет сознание. Ярость кровавой пеленой накрывает глаза, он сжимает одежду до побеления костяшек и чувствует, как ногти на собственных пальцах начинают впиваться в ладони вместе с тканью. — А ну отпусти меня, извращенец! — Она отпрянула от Эрена, как только он разжал пальцы, отпуская ее. — Уже такой здоровый, а все еще в переходном возрасте. Послышался мерный звук чьих-то шагов. Спустя пару секунд на свет вышел командор Леви, одетый в новую темную форму разведкорпуса. Он выглядел растрепанным, но это не мешало ему смотреть на Эрена так, словно тот был самым главным в мире отбросом общества. — Слушай сюда, — Леви обошел Ханджи и встал напротив Йегера. Эрен видит, как та приободряется в присутствии командора, и заметно расслабляется. Видимо, она все-таки испугалась такого резкого выпада в свою сторону. Эрен усмехнулся, как-никак он больше не курсант и, скорее всего, не разведчик, а значит теперь перед ним нет обязанности соблюдать формальности по отношению к членам разведкорпуса. По крайней мере, он так себя оправдывал. — Сейчас ты засунешь все твои выкрутасы в свое самое драгоценное место, и мы кое-куда тебя отведем. Связывать тебя не будут, бесполезно. Пойдешь с конвоем по собственному очень сильному желанию. Леви кивнул сам себе, повернулся к Ханджи и вложил ей в руки небольшой свиток пергамента. Он в очередной раз обвел взглядом всех присутствующий, а после развернулся в сторону выхода. — Постойте! — Выкрикнул Эрен в спину уходящему Леви. Он терпеть не мог, когда ему не говорили обо всех подробностях задания. Даже тогда, четыре года назад, его ставили в курс о предстоящих опытах над телом титана уже на самом месте проведения эксперимента. С тех пор совершенно ничего не изменилось. — Можешь открывать. — Подала голос Ханджи, как только Леви скрылся из виду, — Не сбежит. Кивнув, мужчина снял с пояса бурого цвета медную связку ключей и подошел ближе к замочной скважине. Эрен внимательно наблюдал, как свобода яркой птицей летела к нему в руки. Со звонким скрипом решетка поддалась и распахнулась, образуя выход из клетки. Охранник отошел в сторону, а Ханджи бросила: — Иди за мной. Эрен без лишних колебаний последовал за ней, но только он сделал несколько шагов дальше по коридору, как врезался в спину, резко остановившейся Ханджи, а носом больно ударился о ее голову. — Только попробуй сбежать, Йегер, — произнесла она, не оборачиваясь. От ее волос становилось щекотно. Отчего-то Эрен даже не отодвинулся от нее. Спереди раздался топот сапог о каменный пол, и как только Ханджи продолжила идти, перед ними показались двое солдат из военной полиции. Они встали позади "колонны", перекрывая путь для возможной попытки бегства, чем вызывали лишь ухмылку на лице у Эрена. Справа показалась широкая лестница, которая вела наверх, ко входу в нижнюю судебную палату королевства. Она осталась позади и теперь конвой направлялся куда-то вглубь темного подземелья. Эрен в замешательстве огляделся по сторонам, он не понимал, почему его не повели на выход. Постепенно на стенах стало появляться большее количество факелов, которые горели красивым ярко-алым цветом. Из-за них тени трепыхали по сводам коридора и вызывали тошноту мельканием темного и светлого. Где то в животе маленькой мышкой начинало скрестись опасение. Что если его решили прямо сейчас скормить кому-то более подходящему на роль носителя координаты? Тогда получалось, что Эрен собственноручно передаст себя следующему Прародителю, и Жан окажется правым. Он столько раз называл Эрена суицидником, что теперь это не звучало, как оскорбление, а лишь подтверждало очевидное. На очередном повороте Эрен замешкался, чем вызвал раздражение у сопровождающих. Видимо его беспокойство спровоцировало подозрение у солдат. Один из них приставил к спине заключенного ружье и надавил на него. По телу пробежали мурашки, но это помогло взять себя в руки. Раздумывая над максимально успешным планом бегства, Эрен не заметил тихих голосов, раздающихся из глубины коридора. С каждым шагом они становились все разборчивее, но определить, кому они принадлежали все еще было невозможно. — Свободны, — нарушила молчание Ханджи, обращаясь к солдатам. — Вам не зачем туда идти. А ты, — она повернулась к Эрену, — пожалуйста, не наделай глупостей. Он нервно сглотнул. Стоило еще немного пройти вперед по подземелью, как перед ними выросла массивная деревянная дверь с железными прутьями по периметру, со стороны которой продолжали звучать чьи-то громкие речи. Ханджи ногой толкнула дверь вперед, которая сразу же отворилась, привлекая внимание находящихся внутри к новоприбывшим. Яркий свет факелов на несколько секунд ослепил Эрена, его глаза еще не успели привыкнуть к такому после темного лабиринта коридоров. Там, конечно-же тоже были источники света, но это большое помещение не шло ни в какое сравнение с холодными подземными тоннелями. Внутри находились все, кого и ожидалось здесь увидеть — капитан Леви, Микаса, Конни, Жан, с десяток военных полицейских, ну и конечно же... — Эрен! — Вскрикнули слева от входа. Тот сразу же заметил Армина и кинулся к нему. —Отставить. —Между Эреном и Армином моментально появился стальной клинок, который держал в руках Жан. Его твердый голос звучал до ужаса избито и грубо одновременно. "Он так повзрослел", — ошеломленно подумал Эрен. Волосы Жана были настолько длинными, что позволяли собрать их в хвост, а из-за свого роста он казался еще мужественнее. Клинок все так же разделял друзей друг от друга, да и сам Жан не двигался, а лишь с нечитаемым выражением лица смотрел на Эрена. — Кхм...Твоя задача, — медленно начала Ханджи, двигая Эрена в сторону. Она направилась прямо к центру залы, где находилось какое-то возвышение, прикрытое брезентом, и кивала по пути каждому, с кем встречалась взглядами, — заключается в том, чтобы охранять находящихся здесь военных. — Отчего, капитан?.. —Эрен осекся. Капитан? Он назвал так Ханджи, не зная — является ли до сих пор солдатом Парадиза. Стыд мгновенно окрасил лицо в нежный пунцовый цвет. Жан опустил оружие и отошел на пару шагов назад к стене, все еще внимательно наблюдая за Эреном. — В соседней комнате находится носитель титана-Челюстей, — продолжила с улыбкой Ханджи, — А здесь, — она похлопала ладонью по грубой ткани, накинутой на нечто стоящее в середине комнаты, — здесь у нас кристалл вместе с Энни Леонхардт. И прямо сейчас мы хотим вызволить ее оттуда с помощью Порко Галлиарда. Я думаю, ты знаешь, как устроен его титан, и на что он способен. Эрена словно окатили ведром холодной воды. В голове сложился пазл — никто убивать его не будет! Ему нужно находиться здесь на случай возможной атаки со стороны Порко. Конечно же, это не могло не радовать, но и расслабляться было нельзя. Никто не гарантировал, что после освобождения Энни, ее вместе с Порко и Эреном не скормят кому-то стоящему рядом. Тому же Армину, к примеру. — Леви, — Ханджи обратилась ко вновь хмурому командору, — приведи его, мы готовы. Эрен взглянул на Леви, выходящего в коридор, а затем вновь перевел взгляд в центр, внимательно наблюдая за всем происходящим. Он решил не вмешиваться и действовать исходя из приказа. Сейчас ему незачем было выводить на эмоции солдат. — Мы до сих пор никому не скормили Челюсти, лишь потому, что Порко важный источник информации, — шепнул Армин. — Но ты должен понимать, что его жалеть нельзя. Если я активирую Колосса, то выживших не останется. Это крайняя мера. — Как только возникнет опасная ситуация, ты должен воспользоваться силой Молота и обездвижить Порко, дальше Микаса и Конни вырежут его из тела титана. Тоже самое нужно будет сделать и с Энни, если она попытается навредить кому-то из окружающих, — добавил Жан достаточно громко, для того чтобы это слышали все. — Эрен, мы должны поставить тебя в курс того, что у Армина есть приказ, — Ханджи сощурила глаза, — при любой исходящей от тебя угрозе — выпускать Колоссального. Это означает, что мы все, включая тебя взлетим в воздух. Здание абсолютно пустое, так что пострадает минимальное количество людей, а все титаны, ровно как и командование разведкорпусом, перейдут к Армину. Поэтому, будь благоразумен. — Не беспокойтесь, Ханджи, — кивает Эрен. —Отлично! — Весело воскликнула та, прежде чем скинуть тряпку с кристалла и выставить заточенную там Энни на всеобщее обозрение. Как ни крути, а интерес к подобным экспериментам капитан не теряет даже в столь трудные времена. Грязная ругань со стороны коридора привлекла внимание Эрена и он обернулся на источник звука. Леви пинал вперед недовольного Порко, который то и дело пытался увернуться от командора. Кто-то среди солдат гулко засмеялся. — А вот и наш дорогой господин Галлиард! — Воскликнула Ханджи подбегая к двоим вошедшим. — Посмотри-ка кто тебя уже здесь заждался, — она отошла в сторону, открывая их взору Энни. Порко с сомнением огляделся вокруг и сжал губы. На его лице были сильные ссадины, очевидно, оставленные совсем недавно, ведь иначе раны бы уже затянулись. Его янтарные глаза с презрением смотрели на Ханджи, отчего та начинала сиять еще сильнее. —Я не буду говорить тебе о чудеснейших способностях Челюстей, — возбужденно заявила она, — лишь вновь повторюсь, здесь находятся два носителя титанов, один из которых обладает координатой, — на крайнем слове ее зубы обнажились, показывая ликующую улыбку, — поэтому любое лишнее движение с твоей стороны размозжит тебя по стене! — Успокойся. — Потер виски Леви, обращаясь к растерянному Порко, — ты лишь должен вытащить ее из кристалла. Ни тебя, ни ее есть никто не собирается. — Уж не знаю, хватит ли тебе увечий, чтобы превратиться, — скривила губы Ханджи. — Поэтому, — она взглянула на Микасу, — прошу тебя... Эрен вздрогнул, когда рука Порко взлетела вверх, отсеченная остро заточенным клинком. Все моментально прижались к стене, а залу озарила яркая вспышка. Доли секунды спустя рядом с Энни уже находился пятиметровый титан-Челюсти. Помещение позволяло находиться внутри титанам размером с трехэтажный дом, когда-то здесь проводились эксперименты над ними. Армин подошел к Эрену поближе, в этот раз Жан мешать не стал. Он завороженно смотрел на развернувшуюся перед ним картину. Солдаты обнажили свои клинки, готовые в любой момент начать атаку. В руках Армина тоже блестел металл, но Эрен был безоружен, поэтому он поднес к своему рту ладонь. У Порко не было выбора, он это осознавал. Словно загнанное в клетку животное, ему приходилось выполнять приказы дрессировщика. Своими острыми когтями он вцепился в покрывающую Энни кристальную оболочку и ее все над собой. Его ровные острые зубы показались из массивной пасти, от чего холодок пробежал по спине. Никому не хотелось вступать в бой с таким опасным противником. Да и сам Порко был в тупике, смерть уж точно не казалась ему столь привлекательной на данный момент. Эрен затаив дыхание, наблюдал как Энни помещают между клыков и начинают медленно сводить челюсти. Послышался мерзкий хруст — кристалл давал трещины. —Постойте! — Взволнованно воскликнул Армин и хотел уже было кинуться вперед, как Эрен с Жаном схватили его за край зеленого плаща. — А что, если он убьет ее? Порко замер, ожидая дальнейшей команды. Он сам до встречи с Атакующим не знал, что способен разгрызать кристаллическую оболочку других титанов, и поэтому не хотел навредить Энни. — Порко! — Нахмурилась Ханджи, — твоя задача — сделать достаточно большие трещины, чтобы дальше мы смогли вызволить твою подружку наружу, услышал? С последней фразой Ханджи, челюсти снова продолжили смыкаться, врезаясь зубами в твердую поверхность. Полетели маленькие осколки, а треск стал сильнее. Эрен начал нервничать, не решил ли Порко проглотить Энни, как сделал это он с Молотильщиком? Но нет, через минуту заметно разрушенный кристалл взлетел в воздух и с силой ударился о каменный пол, разлетаясь на уже на огромные куски, грозя попасть в кого-то рядом. Столкновения с полом было достаточно, чтобы сломать оставшуюся часть кристалла, поэтому, как только дело было сделано Порко вырвал свой торс из чрева титана. Леви и Ханджи тут же кинулись к Энни, а Эрен не мог пошевелиться от странного чувства, зарождающегося внутри. Он не видел девушку четыре года, какими будут ее первые слова, после столь долгого сна? Узнает ли она своих бывших сокурсников? Как отреагирует на смерть Бертольда и Саши? Последний вопрос больно кольнул что-то внутри, и Эрен постарался не думать об этом. Он тоже сделал несколько шагов вперед. Ему хотелось увидеть Энни, но вокруг нее уже успели столпиться люди. Двое солдат тут же повязали Порко и уже направлялись к Эрену, как вдруг раздался громкий крик. — Эрен! — А вот это было уже совсем неожиданно. Энни звала его? — Дайте мне поговорить с Эреном! — Увести его, — с раздражением выпалила Ханджи. Это не входило в планы Эрена. Он достаточное время находился в неведении и теперь нуждался в том, чтобы поговорить с Энни. Все те же солдаты, связавшие Порко, попытались скрутить и Эрена, но тот остановил их одним движением руки, лишь поднеся ладонь ко рту. — Вы все знаете, что я могу сделать с вами, так дайте же мне поговорить с Энни, — решительно заявил он. — Оставьте нас здесь на несколько мин... — Ты не в том положении, чтобы указывать, что нам делать, — отрезал Жан. — Эрен, я все видела! Я видела то, что произойдет! — продолжала кричать Энни. Увидеть ее было невозможно, но Эрен все всматривался в кучу людей, столпившуюся в центре. Он замер, пригвожденный к полу столь громким заявлением. Неужели она тоже? Но как такое возможно? — Послушайте, Ханджи! Позвольте нам поговорить всего лишь пару минут, оставьте с нами Леви или кого-то другого... — Внимание! — В ответ воскликнула она. — Мистер Грайс с солдатами, направляйтесь на выход из здания, встанете к остальным по периметру. Леви, мистер Спрингер и Микаса, ждите за дверью, а ты, Жан, останешься здесь с Армином, — Ханджи кивнула солдатам, и те направились на выход. Аккерманы и Конни также проследовали за ними. Эрен, не сдерживаемый никем, бросился вперед и замер в трех шагах от Энни. Ее тело, сплошь изрезанное осколками кристалла не восстанавливалось, а продолжало кровоточить. Она подняла взгляд на Эрена, у которого от напряжения уже сыпались искры из глаз. Ханджи жестом остановила Армина, который тоже хотел было поднять Энни с пола. Сейчас ему разрешалось лишь издалека смотреть на девушку, за которую он сильно переживал. — Дайте мне пройти, — цедит Армин, но Жан тут же перекрывает ему путь. — Не глупи, — кривит он губы, и Армин сдается. Эрен садится перед Энни на колени, тут же натыкаясь на обломки, изрезая себе ноги. Протягивает вперед руку и заправляет прядь волос ей за ухо. Сзади слышится ошарашенный вздох, но никому, кроме вздохнувшего до этого нет дела, все вперили свои взгляды в пару, которая не обращает внимания ни на кого, кроме них двоих. — Что ты видела? — Шепчет Эрен с растерянностью. —Конец, — сводит брови Энни, — конец всего. —Но... — сглатывает. — Нападение на Марли, — говорит тише, — смерти Имир и Бертольда, поимку Зика, — добивает, окончательно рассеивает все сомнения. — Но, как Энни? — Время вышло, дети, — заявляет Ханджи, — уведите Йегера, — приказывает, — с ней поговорим отдельно. Сейчас мы ничего дельного не узнали. Эрен с этим в корне не согласен, но противиться не собирается. Он позволяет Жану связать себе руки и в последний раз кидает взгляд на Энни. Она все еще продолжает смотреть на него, посылая ему мысленно сигналы, которые Эрен не в состоянии разгадать. То, что Энни тоже могла видеть будущее, садило ее с Эреном в одну лодку. На них двоих была возложена непосильная ноша, но теперь перед ними открывалось множество возможностей. Если она все знает, значит понимает его, значит поможет ему. Эрен на это надеялся, он желал этого каждой клеткой своего тела. Ей нужно отдохнуть, потом они обязательно обо всем поговорят, и никто им не сможет помешать.