Как в сказке

      С Сын Таком явно было что-то не так. Это Ён Мин понял, когда парень собрался вставлять катетер пациенту, готовящемуся к выписке. После случившегося в хранилище он весь день был сам не свой: то ли новая информация на него так подействовала, то ли какие-то другие причины стали отправной точкой его рассеянности, но было ясно одно — с ним что-то происходит, и это что-то явно не хорошего происхождения.       Будучи опытным врачом и обладая навыками дедуктивного мышления, хирург пришёл к заключению: состояние Сын Така не что иное, как результат сильного переутомления. Это было очевидно — ординатор-первогодка, взваливший на себя обязанности опытного хирурга, рано или поздно должен был начать подавать признаки изнеможения. Ён Мин искренне хотел ему помочь, поэтому несколько раз за день он вселялся в его тело, чтобы хотя бы разум парнишки отдохнул от постоянной работы.       Ближе к вечеру старшим единолично было принято решение, что Сын Так останется в больнице с ним, а не проведёт ночь дома в беспокойстве. Дело оставалось за малым — закончить смену и завершить обследование своего последнего пациента, а когда и это было выполнено, Сын Так направился в палату Ён Мина и, тихо постучав, вошёл.       — Профессор Ча, Вы здесь? — спросил Сын Так, проходя в глубь комнаты.

***

      — Тесс, простите, — Ён Мин обречённо потупил взгляд и теперь смотрел на носки своих туфель, — но я не смогу исполнить Вашу просьбу.       Пожилой мужчина убрал руки в карманы брюк, задумчиво рассматривая собеседника.       — Я не знаю, как это объяснить, но я не могу его игнорировать. Понимаю, что Вы беспокоитесь, но моё сердце болит о нём не меньше. Как бы всё не закончилось, мы в любом случае раним друг друга. Этого не избежать. Однако я могу подарить ему то время, которое у нас осталось. Я прошу Вас понять меня. Простите.       На самом деле ему нелегко дались эти слова. Его немного потряхивало от страха, но он пытался не показывать этого. Ён Мин расправил плечи, стараясь излучать уверенность и выражая готовность идти до конца.       Как он до этого дошёл? Это любовь? Привязанность? Отцовская забота? У Ён Мина нет ответов, но последнее, что он сейчас хочет, — это отпустить Сын Така.       Призрак вздохнул.       — Эх, Ён Мин, Ён Мин. Знал я, что так будет, но уже поздно об этом говорить. И всё-таки я надеялся, что, быть может, Сын Так осчастливит меня свиданиями с Су Чжон. Но видимо я в вас обоих ошибся, — он грустно улыбнулся. — Совсем стар стал, потерял сноровку.       Ён Мин вперил в призрака внимательный взгляд лишь затем, чтобы столкнуться с ответным — тёплым.       — Больше спасибо за понимание! — профессор низко поклонился. Он с трудом скрывал нетерпение от предстоящей встречи и уже был готов уйти, но старик его окликнул.       — Эй! Ча Ён Мин! Не делай ему больно, ладно?       В ответ он лишь улыбнулся и слабо кивнул.       Ён Мин резко развернулся и наконец направился в свою палату. Было около 9 часов вечера, Сын Так уже должен быть там — с ним, если не забыл. Коридор ещё раз повернул, и мужчина вышел к своей палате, но уже на подходе почувствовал, что что-то не так, от комнаты будто исходила гнетущая аура. Сердце Ён Мина ускорило ритм. Не раздумывая более ни минуты, он распахнул дверь.       — Вы не можете меня выгнать! Я его лечащий врач и друг, я обязан находиться рядом! — голос растерянный и громкий.       — Да как ты смеешь, мальчишка! По всем документам именно я являюсь его врачом, а также опекуном. И более того, я его невеста! Ты, наверно, забыл, но это мой кабинет. Поэтому проваливай!       Ён Мин стоял как вкопанный. Он совсем не ожидал стать свидетелем такой сцены. На стуле у койки, обхватив рукой перила, сидел Сын Так, а напротив стояла женщина, которую мужчина когда-то любил.       Чан Сэ Чжин. Раньше это имя заставляло его губы расплываться в улыбке, но теперь хотелось лишь плеваться. Женщина, бросившая его много лет назад, сейчас стояла перед дорогим для хирурга человеком и заявляла на Ён Мина свои права. Он посмотрел на Сын Така: вид у него был совсем ужасный. Крепко вцепившись в койку, парень встал со стула и дрожащими от злости губами с болью и обидой в глазах выпалил:       — Вы не любите профессора и никогда не любили! Единственное, что Вы хотите, — это вернуть своего обожаемого ординатора Ча. Профессор… Он Вам не нужен, Вы хватаетесь за него лишь из надежды, что в один прекрасный день он превратится обратно в того, кого Вы знали много лет назад. Для меня профессор… Нет. Для меня Ён Мин — это в первую очередь человек, личность, которую я люблю и безмерно уважаю. И если он не вспомнит меня, если прогонит и скажет выметаться из больницы, то пусть так и будет, но Вам распоряжаться его жизнью я не позволю. Вы!.. Вы просто обиженная женщина! — глаза доктора Чан округлились. Её пробрала мелкая дрожь. Она делает шаг к парню и через секунду слышится хлёсткая пощёчина.       — Ах ты мелкий, да кем ты себя возомнил?! Как ты смеешь со мной так разговаривать! — она грубо схватила ординатора за волосы и потащила к двери. — Выметайся!       Парень упирался, но сдачи не давал. В очередной раз тряхнув головой в такт руке доктора Чан, он увидел застывшего на месте Ён Мина.       — Профессор Ча, я… — тихо простонал ординатор.       Сэ Чжин так громко верещала, что за собственными криками не расслышала, что там прошептал парень, поэтому ни на секунду и не замерла. В этот момент в палату ворвался медбрат, прибежавший на крики. Он быстро оценил ситуацию, сгрёб доктора Чан в охапку и чуть ли не на руках вынес её из комнаты со словами: «Я её успокою».       Ён Мин смотрел на Сын Така. Еле стоит, лицо белее снега, он пытался слиться со стеной и не смел поднять взгляд.       — Вы всё слышали? — тихий голос. Звучало больше как утверждение, нежели вопрос.       — Да, — коротко ответил мужчина, а Сын Так горько усмехнулся.       — Вам, наверное, мерзко, — его руки мелко дрожали, а каждое слово скрывало боль.       Ён Мина разрывали эмоции. Ему хотелось прижать к груди этого беззащитного сейчас парня. Всегда холодный и сильный Ён Мин оказался беспомощен — это угнетало.       — Очень больно? — он ничего не ответил на предположение Сын Така и вопросительным кивком указал на его макушку.       На лице парня одна за другой сменялись эмоции: шок, недоверие, надежда и… Открытая печаль.       — Очень… — закусив губу, куда-то в себя сказал парень.       Внутри профессора всё нещадно билось и трещало.       — Профессор, если Вы позволите, можно я… — повисло молчание, Сын Так неловко переминался с ноги на ногу, стесняясь продолжить, но доктор понял его и без слов.       — Да, конечно.       Парень подошёл к койке и вновь опустился на тот же стул. Он бережно взял в обе руки ладонь профессора, аккуратно разминая её подушечками пальцев. Ён Мин вздрогнул, когда ощутил каждое движение Сын Така по ладони. Оно посылало табун мурашек по всему телу и заставляло чувствовать себя подозрительно расслабленно. Что поделать, у профессора очень чувствительные руки. Заметив это, парень переместил безвольную руку к себе на голову так, чтобы его собственная кисть оказалась поверх. Чужой ладонью с помощью своей он поглаживал волосы, слегка надавливая, и пропускал сквозь пальцы тёмные пряди.       И Ён Мин чувствовал. Чувствовал тепло кожи и мягкость волос, казалось, он сам без чьей бы то ни было помощи гладит парня по голове. Тем временем Сын Так снова переместил ладонь профессора, придерживая правой рукой предплечье, а левой — фаланги пальцев. Он покрывал внутреннюю часть ладони невесомыми поцелуями. От таких откровенных действий ноги Ён Мина подкосились. Понимая, что ещё пара минут и падение неизбежно, он направился к дивану за ширмой. Ему срочно нужна была твёрдая опора. Ординатор уловил боковым зрением движение, резко повернулся и жалобным взглядом уставился на хирурга.       — Профессор, я Вас прошу, позвольте…       — Да кто тебя останавливает! — нервно выпалил мужчина. Всё, что он сейчас чувствовал, — это чужие губы на своей коже, а всё, о чём думал, — это диван. Наконец добравшись до желанного предмета мебели, Ён Мин буквально рухнул на него. Сын Так воспринял слова мужчины как согласие на дальнейшие действия и незамедлительно начал мягко целовать каждый миллиметр натянутой кожи между указательным и большим пальцами. Хирург дёрнулся от внезапного укуса, но стон сдержал.       Сын Так слегка оттянул зубами кожу и затем, отпустив, начал зализывать место укуса. Дыхание мужчины сбилось и стало шумным, что не укрылось от ординатора. Продолжая терзать чужую ладонь, левой рукой он скользнул на талию мужчины.       — С-сын Так… — сбивчиво проговорил хирург. Действия парня стали настойчивей, а поцелуи перешли на свободную от трубок сторону лица. Он игнорировал все возгласы Ён Мина.       — М? — оставил поцелуй на вене, бьющейся у виска, и мягко поглаживал тазовую косточку, когда решил-таки подать голос.       — Сын Тааак, подожди, пожалуйста, — тело профессора горело, а с каждым новым прикосновением очагов жара становилось всё больше.       — Сын Так! Я сказал тебе остановиться!       Возглас подействовал отрезвляюще. Ординатор дёрнулся как ошпаренный и виновато посмотрел на хирурга.       — Простите, профессор, я увлёкся.       — Не думал, что ты такой голодный, — пытаясь выровнять дыхание, сбивчиво пробормотал мужчина.       — Профессор… А Вам… Было приятно? — в голосе парня была надежда, смешанная со страхом. Ён Мину было ясно как день: своими действиями он хотел получить ответную реакцию. Влюбленный парнишка пытался любым способом добиться взаимной симпатии, хоть и не говорил об этом в слух. Если бы Ён Мин из-за услышанного накричал на него, выгнал и сказал больше никогда не показываться на глаза, Сын Так просто не смог бы этого сделать. Парень сожмёт губы, проглотит обиду и будет следовать за хирургом тенью до тех пор, пока мужчина не сменит гнев на милость.       — Да, — шумно выдохнул мужчина. — Мне было приятно.