Genshin Impact (сборник драбблов ОЖП)

      — Поздравляю нас. Мы сегодня идем праздновать!       Куки бросила мне на постель пачку бумажных купюр. Звук вышел внушительный.       — С ума сойти, он заплатил раза в три больше, чем мы договаривались! — я подскочила, хватаясь за аккуратно сложенную стопку. Совсем свежие, даже хрустят под пальцами.       — Просто я умею вести переговоры получше, чем некоторые, — Куки показала мне язык, и я скорчила рожу в ответ. Дипломат из меня и правда так себе. Если бы нам пришлось играть хорошего и плохого полицейских, Синобу ни за что в жизни не отвела бы мне первую роль. Впрочем, я бы и сама не отдала ей свою.       — И куда ты меня ведешь сегодня, принцесса на белом коне?       — Ммм, — девушка состроила нарочито задумчивое лицо, — скажем, в «Коморэ».       Я рассмеялась, однако в выражении Куки не промелькнуло ни намека на шутку.       — Ты серьезно? Нас и на метр к нему не подпустят. Это не просто какой-нибудь дорогой клуб, это ресторан в элитном районе.       Синобу только пожала плечами:       — Если пообещаешь держать рот на замке на входе, я со всем разберусь. От тебя потребуется только выглядеть красиво и грациозно. Молча.       Красиво и грациозно — мое второе имя. А вот «держать рот на замке» в списке моих имен едва ли удостоится даже сотого места. Я скептически оглядела подругу, которая уже выудила из шкафа пару своих платьев. Ну, как, своих — на самом деле общих. Не то чтобы у нас было много денег для красивой одежды, зато нам повезло иметь одинаковые фигуры. Разве что ее платья на мне чуть сильнее оголяли бедра, что мне, впрочем, обычно лишь играло на руку.       — Ты сама-то в это веришь? — я хмыкнула, присоединяясь к Синобу, и она приложила к моему телу какую-то белую тряпку.       — С трудом, — ее глаза оценивающе бегали по мне и по нарядам: Куки решила сыграть в модельера, — но ты постараешься.       Ночной воздух приятно оглаживал кожу, яркие огни путались в непривычно гладко уложенных волосах. Мне казалось, что абсолютно все взгляды направлены на нас двоих, и взгляды эти крайне недружелюбны. Я нервно оглядывалась по сторонам в попытке убедиться, что это всего лишь мое больное воображение. Так и было: никому из присутствующих до нас нет дела.       — Прекрати ерзать, — одернула меня Синобу у входа в «Коморэ». Я встрепенулась, встречаясь глазами с хостес. Моя фантазия ошиблась буквально во всем, когда рисовала мне мрачные картины огромного грозного мужчины с катаной, который в мгновение ока отрубит нам обеим головы, стоит мне только открыть рот.       — Столик на двоих забронирован на восемь часов на госпожу Куки.       Я едва сдержала странный хрюкающий звук, рвущийся из меня наружу, и оглянулась к Синобу. Она вскинула голову, изо всех сил стараясь вести себя как «госпожа Куки». Макияж на ее лице и длинное фиолетовое платье совсем не вязались с той Синобу, которую я хорошо знала: Синобу, которая с голыми руками бросалась на отморозков и заставляла их сматываться, сверкая пятками, Синобу из нагая по соседству, которая сбегала ко мне от родителей, предварительно стащив целую бутылку какого-нибудь пойла.       — Все верно, — кивнула она. На ее щеке заиграл легкий лиловый румянец.       — Проходите, для вас все готово.       Спустя несколько минут, наблюдая на Куки, чинно листающую принесенное официанткой меню, я осведомилась:       — Зачем ты вообще это все затеяла?       Я непроизвольно сжималась под давлением пышно-богатой обстановки. Даже в таком виде, над которым я изрядно постаралась, я выглядела лишним паззлом, который не подходит ни по форме, ни по цвету, будто по ошибке попал в другую коробку.       — Чтобы хорошо провести время. Разве ты не устала от дешевых забегаловок? Можем мы, в конце концов, отдохнуть как нормальные люди?       Я пропустила мимо ушей почти все, что мне сказала подруга. Глаза в панике бегали по кругу: вот-вот кто-нибудь из местных богачей решит нас разоблачить, и нам дадут пинка под зад, потому что нас здесь быть не должно. Наше место — в гетто с закусками из продуктов сомнительного качества. Устала ли я? Может быть. Но, по крайней мере, это было привычно и не вызывало столь удушающей паники.       В конце концов я наткнулась на светловолосого парня, подпирающего стену спиной. Я чуть прищурилась, силясь понять: он смотрит на меня или это просто обман зрения? Нет, не обман. Смотрит в упор и даже не смущается под ответным взглядом. Напротив — улыбается. Кажется, как будто он ожидал, когда же я уже обращу на него внимание.       Это меня внезапно успокоило. Хотя парень был неплохо одет и в целом явно чувствовал себя комфортно, меня не покидало ощущение, что он, как и я, не на своем месте.       — Ты что-то сказала? — обратилась я к Синобу, которая выжидающе глядела на меня.       — Я спросила: ты что-нибудь выбрала?       Я уже открыла было рот, когда к нам подошла официантка. Рассматривать меню никакого желания не было, поэтому я ткнула на пару блюд по сносной цене, которые не выглядели чересчур экзотично — не хотелось испытывать непривычный к изыскам желудок. Я снова подняла глаза на противоположную стену: парень по-прежнему стоял там, скучающе оглядывая столы, но когда его взгляд вновь сфокусировался на мне, его лицо просияло.       Куки раскусила меня, как мягкую скорлупу едва поспевшего лесного ореха.       — Милая, мы здесь парней не клеим.       — Это еще почему? — я отлично понимала, что она имеет в виду, и все же мне хотелось повредничать и повыводить ее на эмоции.       — Потому что я знаю, чем это обычно заканчивается…       — Ничем хорошим, — закончила я за нее. — Можно подумать, отношения с парнями из местных банд — невероятное удовольствие.       Я закатила глаза. Богатые парни не ищут себе бедствующих девушек для отношений. Бедствующим парням отношения не нужны вообще, им нужен секс. Желательно без дополнительных обременений в виде общения, и уж тем более знаков внимания и подарков на праздники. Впрочем, свой негативный опыт я приучилась списывать на то, что мне просто не везло, да и девушка из меня самой, по правде говоря, неважная.       — Слушай, может, мне встречаться с тобой, Синобу? Мы, в общем-то, делаем друг для друга все, как настоящие пары, разве что кроме секса. Мы даже целовались, — я пригубила воды из стакана, которые нам принесли, чтобы заказ было ждать не слишком голодно.       — И это было чудовищно, потому что от тебя несло саке за километр, а после я держала тебе волосы за помойкой у клуба, чтобы ты их не запачкала рвотой.       Я откинулась на стуле, скривившись.       — Зануда.       Куки рассмеялась.       За разговорами вечер летел незаметно. От вкусных блюд я порядком расслабилась, Синобу даже решила раскошелиться не на самое дешевое вино. Периодически я все еще ловила на себе взоры незнакомца: он кочевал от стены к стене, наслаждаясь моим недоумением каждый раз, когда я вновь теряла его из виду. Он смеялся, когда я морщилась от кислого вкуса алкоголя, или когда я с интересом рассматривала тарелку, которая напоминала скорее произведение искусства, чем еду. На его присутствие никто не обращал внимание, а значит, слоняться по ресторану без дела для него в порядке вещей.       Обратившись к нему в очередной раз, я увидела лишь спину, направляющуюся в сторону уборных. Интерес во мне взыграл с новой силой. Колени неконтролируемо затряслись под столом от нетерпения и навязчивого желания последовать за ним.       — Я сейчас вернусь, — наконец, решилась я, поспешно вскакивая с места. Куки только пожала плечами, возвращаясь к своему десерту.       Мужской туалет радушно встретил меня приоткрытой дверью: парень стоял спиной к выходу, у раковины. Я толкнула дверь и ввалилась внутрь, на ходу привлекая к себе внимание и, прежде чем он успел хоть что-то возразить, я прижалась к нему всем телом, настойчиво целуя. Хотя сопротивляться он не стал, моего напора оказалось недостаточно: поцелуй выходил слишком сдержанным, а мужские руки на моей талии не позволяли сократить остатки несчастных сантиметров. Я изо всех сил старалась приблизиться, но он лишь отступал назад. Это чувство до сих пор мне было не знакомо: я не привыкла к тому, что мне отказывают. Наконец, он мягко отстранил меня.       — Что, по-твоему, ты делаешь?       В его выражении не было ни тени осуждения или сконфуженности, только снисходительная полуулыбка.       — А на что это похоже?       Он усмехнулся, однако его руки все еще покоились на моей талии, и это немного обнадеживало.       — Похоже на то, что ты предлагаешь заняться сексом прямо здесь.       Я осмотрелась вокруг: приглушенный свет не слишком бил по глазам, а кабины выглядели гораздо чище и опрятнее, чем даже наша с Синобу спальня. Довольно романтично, обстановка располагает.       — Ну да, а что?       Тихий смех разлился по мраморным стенам.       — Отвратительно, — коротко отрезал парень, весело глядя на меня.       Я шагнула назад, выпутавшись из его рук, и сухим, холодным голосом проговорила:       — Зачем тогда ты переглядывался со мной весь вечер?       Мне показалось, что надо мной посмеялись. Липкое чувство обиды затопило грудь, сбивая дыхание. Отвратительно? Потому что он понял, что я здесь не своя?       — Потому что ты мне понравилась. Я думал, это очевидно.       Это окончательно поставило меня в тупик.       — Тогда в чем дело?       Он удивленно приподнял брови: видимо, до сих пор он искренне полагал, что я просто шучу.       — Дело в том, что я не собираюсь заниматься сексом в кабине туалета. Ты не заслуживаешь к себе такого отношения.       Меня посетила внезапно разоружающая мысль: что, если он все-таки из богачей и принял меня за себе подобную? Это оказалось даже обиднее, чем если бы я просто была не в его вкусе.       — Откуда ты знаешь, чего я заслуживаю?       Он покачал головой. Моя ладонь нырнула в его руки, он ласково провел подушечками пальцев по моей коже.       — Потому что такого не заслуживает ни одна девушка. Боже мой, неужели тебе до сих пор попадались такие ублюдки?       Что-то неопределенное, тягучее и теплое полилось по венам вместо крови; я выдернула свою руку из его хватки и попыталась стереть взволновавшее меня прикосновение.       В мыслях не нашлось ни слова для вразумительного ответа. Сбитая с толку, я молча вышла из уборной, чуть не налетев на грузного мужчину в костюме, и побрела обратно в зал. Синобу сидела, скучающе подперев голову рукой. Когда ее взгляд нашел меня, она немного оживилась, в глазах заиграли озорные огоньки.       — Кого поймала? — пропела она, но настрой ее тут же улетучился: она заметила, что что-то не так. Предвкушая знаменитое «я же говорила», я собиралась было заткнуть ее до того, как она подаст голос, как вдруг до моих ушей донеслась презрительно выплюнутая за соседним столом реплика:        «…вышла из мужского туалета. Так и думал, что это какие-нибудь проститутки из Кабуки-тё…».       Он бы продолжил, если бы перед ним не возникла моя фигура, миниатюрная, но достаточно разъяренная, чтобы испугаться.       — Хочешь что-то сказать — повернись и скажи это прямо мне. Мои уши слышат на все триста шестьдесят градусов, мудак.       Туловище, с которым я столкнулась у уборных, медленно вылезло из-за стола, по пути явно размышляя, чем мне ответить. Сбоку нарисовалась Синобу и вцепилась в меня руками, надеясь оттащить назад за стол. Безуспешно. Я не отрывала взгляда от потной, явно пьяной морды, разве что не скалясь, подобно цепной собаке.       — Здесь принято платить деньгами, — он потряс кожаным кошельком у моего носа, — а не своими дырками.       Синобу не обиделась. Ей вообще было наплевать на то, что сказало какое-то пьяное рыло — гораздо больше она была озабочена тем, чтобы увести меня отсюда до того, как я в пылу перекалечу половину ресторана. Я тоже не обиделась. Я озверела. Схватив мужчину за воротник, я дернула его на себя так, что он практически проехался носками своих неприлично дорогущих ботинок по мраморному полу. По залу разнеслись встревоженные возгласы, застучали чьи-то каблуки.       — Ох, блин, — выдохнула Синобу прямо перед тем, как тело мужчины полетело на стол с объедками и остатками алкоголя в хрустальном графине. Прокатившись катком по всему, что разлетелось в стороны, он, кряхтя, тяжело плюхнулся на пол. Длилось это недолго: удивительно резво он вскочил, отряхиваясь, и, не успела я сделать к нему шаг, чтобы добавить чего-нибудь покрепче простого толчка, передо мной возникла пшеничная макушка. Парень втиснулся между и расставил руки, удерживая нас на расстоянии.       — Что здесь происходит? — неожиданно спокойным голосом поинтересовался он. Я оглядела его одежду: на груди висел бейдж с надписью «управляющий».       — Эта шлюха…       — Попридержи язык! — выкрикнула Куки, намертво впившись ногтями в ткань моего платья.       Управляющий обернулся ко мне. Глубокая зелень его глаз отчего-то подействовала на меня отрезвляюще — недаром, видимо, говорят, что зеленый успокаивает. Я выдохнула, чувствуя, как напряжение во всем теле отпускает. Я вдруг вспомнила, что именно произошло прямо перед тем, как этот придурок вывел меня из себя, и замотала головой в поисках голубовато-белой шевелюры. Вместо этого я лишь напоролась на десятки презрительных, металлических взглядов. Стены были предательски пусты: ничье тело не подпирало их и не улыбалось ободряюще издалека. Может, оно и к лучшему. По крайней мере, он не лицезрел эту ужасающе нелепую сцену.       — Сожалею, но вам придется покинуть ресторан, — донеслось до моих ушей, и я увидела, что стол, ставший случайным полем «побоища», опустел. Синобу о чем-то говорила с управляющим — пыталась договориться, как обычно, — но он только качал головой, хотя взгляд его был полон симпатии.       Охранники — двое мужчин с суровыми лицами — встали позади нас, готовые волочить по полу, если начнем отпираться. Оказывается, моя фантазия не так уж ошибалась. Правда, такие личности нас не встретили, а проводят. Возможно, за шкирку. Хорошо, что хотя бы без катан.       — Пойдем, — устало бросила я, потянув подругу за собой. Никакого настроения пререкаться еще и с охранниками не было: уж эти-то точно не побрезгуют скрутить за локти так, что потом не распутаешь.       Напоследок я оглянулась к парню с зелеными глазами: он сочувствующе поджал губы, провожая нас глазами. На бейдже, прямо под строчкой о должности, красовалось имя «Тома».       Только когда я оказалась на улице, меня вдруг осенило, что я даже не выяснила имя парня, с которым целовалась в туалете. Я бездумно метнулась назад, но дорогу мне, разумеется, тут же преградили.       — Пропустите. Я кое-что забыла там, внутри!       Тот, что стоял слева, промолчал. Правый, видимо, уловив нотки отчаяния в моем голосе, сжалился:       — Внутрь нельзя. Мы можем принести вам то, что вы оставили, если скажете, что оно из себя представляет.       «Красивый, голубоглазый, вежливый и обалденно целуется».       Я замялась. На что я надеялась? Единственный, у кого я могла бы спросить его имя, — это он сам. Спрашивать об этом у Томы, даже если этот парень здесь завсегдатай или даже его коллега, представлялось сомнительной идеей. Но попытаться стоило. Жаль, что мне это не пришло в голову буквально на минуту раньше.       Когда я подошла к Синобу, сидящей на бордюре у дороги, она задумчиво всматривалась в темноту перед собой.       — Прости, — я опустилась рядом, — я испортила тебе вечер.       — Нет, подруга, — неожиданно бодро отозвалась она, ее рука обвилась вокруг моих плеч, — ты испортила его нам.       Она засмеялась, и я ответила блеклым подобием улыбки.       — Но мы хотя бы успели все доесть. Хорошо, что этот кусок дерьма не начал бросаться словами раньше. Кстати, о чем он там говорил?       Я вздохнула и отвернулась, пряча от нее эмоции. Я и сама не понимала, что за чувство вызвала у меня эта встреча; я знала: Куки поймет все лучше меня, как только оно отразится у меня на лице.       — Тебе что, отказали? — она словно развеселилась, как будто посчитала это заблаговременной кармой за то, что нас из-за меня прогнали. — Я же говорила, что с парнями из таких заведений заигрывать не стоит.       — Нет, — я помотала головой, — он явно не из их круга. Он не сидел за столом и ничего не ел. Он не посетитель.       — Значит, он здесь работает, — Куки пожала плечами, — и зарабатывает хорошие деньги, в отличие от нас, когда мы подрабатывали в тошниловке у Тэцуо. Нам даже не доплачивали за то, что нас лапали за задницы.       — Обслуживать богачей — не то же самое, что быть ими, Синобу, — я, должно быть, прозвучала чересчур резко, будто защищалась, потому что девушка тут же обернулась и внимательно посмотрела на меня.       Однако заговорить она не успела: ее отвлек звонок телефона.       — Да, — серьезное выражение ее лица тотчас сменилось раздраженным: она нахмурилась и устало потерла лоб, — черт тебя дери.       — Что? Кто это?       — Итто, — она поднялась на ноги, и я вскочила вслед за ней.       — Идем, — буркнула я, потянув ее за собой.       — Даже не спросишь, что на этот раз?       — Какая разница? Вытаскивать его все равно нам.