Genshin Impact (сборник драбблов ОЖП)

      — Я его нашла!       — А я помог тебе его достать!       — Я не просила тебя помогать! Справилась бы и сама!       — Это мое семечко!       — Черта с два!       Наши препирания с Итто изрядно веселили публику. Никто не желал кровожадной драки, в которой бы разрешилось, кто заберет себе золотое семечко: выручку в любом случае разделят на всю банду, и каждому достанутся сущие гроши. Однако настроения присутствующих в идзакае подогревались исключительно спортивным интересом: члены каждой из банд болели за своего предводителя. Или предводительницу.       — Эй, босс! Я думаю, что вы должны решить судьбу трофея в честном поединке, — подал голос Гэнта, похлопав Итто по плечу, и глаза у того вспыхнули:       — Верно! Сможешь удивить меня — получишь семечко.       — И почему это я должна тебя удивлять? — я подбоченилась, смерив óни надменным взглядом.       Итто самодовольно усмехнулся, приблизившись вплотную к моему лицу.       — Потому что моя победа никого не удивит, крошка.       Я вскинула голову.       — Несите сюда сё пива! Две кружки! — толпа одобрительно заулюлюкала в ответ на мое предложение. Стаканы, наполненные доверху, тут же оказались на стойке. Перевозбужденная предстоящим состязанием, я схватила одну из них так резво, что часть содержимого плеснула через край, стекая на стол по моим пальцам. Я вскочила прямо на стойку, проигнорировав осуждающий взгляд хозяина. Итто последовал моему примеру. И без того выше меня на добрых четыре головы, теперь он буквально упирался макушкой в потолок, отчего его воинственный взгляд показался мне поистине забавным.       — На счет три, — его громкий голос разнесся по залу, не встречая на такой высоте ни одного препятствия. — Три!       Я припала губами к гигантской кружке, стараясь делать такие большие глотки, на которые только была способна. Помещение наполнилось энергичными хлопками, грохотом и топотом, восторженными криками и лязгом чужих стаканов. Пузырьки щекотали горло, горечь оседала на корне языка, холодные капли ползли по моему подбородку и прятались на шее, вызывая мурашки. Я почти добралась до дна, когда почувствовала, что мой желудок больше не выдерживает: еще немного — и он или взорвется, или вывернется наизнанку. С трудом проглотив все, что было у меня во рту, я печально пронаблюдала за тем, как Итто без всяких усилий опрокинул остатки пива из своего стакана. Я явно погорячилась, когда решила потягаться с óни в игре, кто кого перепьет. Я посмотрела в кружку: оставалось совсем немного. Но было уже поздно. Итто выпил все до конца, и он был первым.       Он поднял кружку на уровне головы — выше потолок просто-напросто не позволял — и гордо закрутился вокруг своей оси, дабы убедиться, что все слышат:       — Первый и величайший предводитель банды Аратаки! Непобедимый!       Уязвленное самолюбие клокотало внутри, пытаясь решить, в какую эмоцию вылиться. Плакать? Да ни за что в жизни! Злиться и крушить все вокруг? Недостойно. Порадоваться за босса другой банды? Лицемерно. Не придумав ничего получше, я дернула Итто за длинный бело-красный хвост, наклоняя к себе, и прижалась к его губам. На долю секунды в идзакае воцарилось молчание. Затем члены обеих банд завопили с новой силой, колотя кулаками по стойке под безуспешные попытки хозяина заведения их усмирить.       Я не знаю, зачем я это сделала. Извилины в мозгу, казалось, зашевелились, словно клубок червей, пытаясь подкинуть мне идею для дальнейшего оправдания своего поступка. Но прекращать поцелуй не хотелось — может быть, до тех пор, пока я что-нибудь не придумаю. Поначалу растерявшись, Итто довольно скоро вошел во вкус, обхватив меня за талию так крепко, что мои ноги оторвались от стойки. Он даже не заметил, как поднял меня, слишком увлеченный поцелуем. Горьковатый привкус все еще покоился на его прохладном языке. Наверное, целуя меня, он чувствовал то же самое.       Я и не думала, что Итто умеет целоваться. Мне всегда казалось, что его рассказы о девушках — не более, чем очередное выдуманное хвастовство. Впрочем, кто знает? Он вполне мог научиться на помидорах, своей руке или даже… друзьях. Эта мысль заставила меня усмехнуться в его губы, и Итто расценил это как сигнал для того, чтобы прерваться.       Встретив его взгляд, я поняла, что мне все еще нечего сказать ни ему, ни присутствующим. Я поспешно выпуталась из его объятия, приземляясь обратно на пятки, спрыгнула со стойки и выскочила из идзакаи.       Только оказавшись на свежем воздухе, я поняла, насколько душно было внутри. Приятная прохлада окутала тело, еще сильнее оттеняя одурманенное алкоголем состояние. Могла ли я так быстро опьянеть? Или все дело в том, что я пила слишком быстро и много?       Дверь за моей спиной захлопнулась. Жухлая трава зашуршала под чьими-то подошвами: я должна была догадаться, что кто-нибудь выйдет проверить, в порядке ли я. Я обернулась, ожидая увидеть одну из своих девушек, но вместо этого перед моим лицом предстала мощная грудь Итто. Я подняла голову.       Он избегал смотреть на меня — кажется, я все-таки здорово его смутила. Ничего не говоря, он протянул ко мне руку, держа в раскрытой ладони позолоченное семя, которое мы с ним нашли.       — Я же… я же проиграла, — на всякий случай напомнила я, забрав трофей из его рук.       — Правило было такое: ты должна меня удивить.       Щеки у него чуть покраснели. Или это сверкало закатное солнце. Или это горячая кровь красного óни дает о себе знать. Но посмотреть мне в глаза он все еще не решался.       — Так вот в чем дело, — я улыбнулась. Отчего-то было приятно осознавать, что мой поцелуй на него так повлиял: Итто вдруг стал необычайно тихим, чего за ним не наблюдалось примерно никогда.       Несмотря на то, что формально наши банды считались враждующими, истинной вражды между нами не было. Мы иногда подшучивали друг над другом и состязались в боях оникабуто или даже сходились в полноценных боевых поединках — исключительно ради развлечения и тренировки. Итто порой бесил меня и мне хотелось отлупить его по-настоящему. Но он никогда не вызывал во мне ненависти или, еще хуже, презрения. Он был туговатым и ужасным хвастунишкой, но чего ему было не занимать — так это доброты, искренности и благородства. Он пришел мне на помощь, когда я изнемогала от голода и бессилия, истощив все запасы, оставшиеся от умерших родителей. Своя собственная банда у меня появилась во многом благодаря ему: хотя бы по той причине, что без него я бы попросту не выжила. Когда я получила глаз бога, он, казалось, радовался даже больше меня — хотя и ликовал он скорее потому, что теперь со мной можно подраться в полную силу.       — Давай просто разделим пополам то, что нам за него заплатят, — непринужденно предложила я, и Итто совсем забыл, что он вообще-то смущается.       — Давай! Хотя заработаем мы на нем не сильно много, но ребята все равно порадуются.       Я ухмыльнулась, провожая взглядом кусочек красного шара, прячущегося за гладкими волнами. Даже не глядя на Итто, я буквально чувствовала всем своим телом, насколько он огромный рядом со мной. В отличие от многих, меня это никогда не пугало. На моей памяти он не причинил вреда никому, кто не напрашивался на это сам.       Я обернулась к нему и ударила кулаком по плечу, привлекая к себе внимание.       — Хочешь вернуться? — спросил он, и я помотала головой.       — Если честно, я бы пошла домой. Можешь проводить меня, если хочешь.       Немного подумав, Итто кивнул, и я пулей сорвалась с места, выкрикивая на ходу:       — Наперегонки!       Соображал он быстро — точнее, инстинкты соображали за него. Он скоро меня нагнал, весело смеясь и радуясь очередной игре. Когда дом, который стал пристанищем и для моей банды, уже оказался в поле зрения, Итто вдруг схватил меня и, прижав к дереву, поцеловал. Я была почти готова к этому: разве что не предугадала сам момент. Я ответила со всем желанием, вновь позволяя ему держать себя на весу.       — Сегодня не только ты нарушаешь правила, — гордо провозгласил он, опуская меня на землю, и мне было нечем ему возразить.       Да и не хотелось.