***
Мирослава сидела на диване и читала очередную книгу по энергетической структуре магов, взятую в школьной библиотеке, полной очень редких и удивительных трудов даже в такой узкой специализации как амнис. Послеполуденный солнечный свет полосами ложился на пустые кровати и пол, постепенно подбираясь к ногам девушки, обутым в легкие коричневые туфли. На окне качался повешенный Гражиной ловец солнца, разбрасывая вокруг себя веселые радужные блики-брызги. Он слегка звенел и шевелился на ветру, теплыми потоками просачивающемся из приоткрытой форточки. Искорки танцевали, и Мирослава, завороженная их движениями, отвлеклась от чтения и наблюдала, как блики перетекают, прыгают и завиваются причудливыми спиралями на разных поверхностях. - Соколовская, не спи. - голос, который вынул ее из дремы, как будто бы и сам был сном. Мира встрепенулась и обернулась. У края дивана стоял Велизаров в темном подбитом мехом плаще, накинутом на коричневую форму, и пристально рассматривал ее лицо. Встретившись взглядом с девушкой, он как ни в чем не бывало кивнул и сел рядом с ней вплотную. Мирослава опустила глаза в книгу, не зная, что и сказать. Ресницы ее подрагивали, а сердце билось. Кровь прилила к щекам. - Что читаешь? - раздался совсем над ухом спокойный голос мага. Мирослава молчала, наблюдая за тем, как левая рука Ворона аккуратно отодвигает книгу к себе и переворачивает ее обложку, а потом закрывает. Длинные пальцы в старых мозолях и царапинах касаются нежной ладони Миры, испачканной в ранозаживляющем, которое немилосердно въедалось в кожу ржавыми полосами и не смывалось несколько дней. Одно движение, и пальцы их рук наконец переплелись, встретились, сомкнулись друг с другом, как влюбленные, что давно не виделись. У Мирославы бьется сердце прямо в голове, громко-громко, сильно-сильно, вспышками какой-то безумной острой радости, свет которой она видит воочию, прямо глазами. Или может быть солнце наконец добралось до ее лица? - Мирослава, посмотри на меня. - почти шепчет, почти умоляет голос Велизарова, и девушка поворачивает голову, поднимая подбородок. То, что она видит, вновь выбивает почву из-под ног. Воронислав улыбается. Открыто, искренне, широко, тепло и ласково. Такой улыбки она раньше никогда не видела на его лице. Мирослава собирается с духом и улыбается ему в ответ, вкладывая в этот жест всю свою радость от встречи и всю тоску ожидания. Взгляд мага серьезнеет, улыбка тает. - Как я по тебе тосковал, знала бы ты, Соколовская. - он гладит ее щеку свободной рукой, а потом вдруг наклоняется, одновременно обхватывая шею, и буквально впивается в ее губы долгим горячим поцелуем, словно бы вмещая в него все то, что хочет сказать. Мира замирает. Губы у Ворона сухие и горячие, жесткие и обветренные, но кажутся ей самыми желанными на свете. Она отвечает почти сразу же, обнимая его в ответ, разворачиваясь и приникая грудью к его груди. Она почти стонет от наслаждения, смеется от радости. Она почти парит. Спустя одно долгое-долгое мгновение, когда они отрываются друг от друга, и девушка тяжело дышит, прислонившись лбом ко лбу Велизарова, он говорит: - Я люблю тебя, Соколовская. - И я тебя люблю, Велизаров. - выдыхает Мира своими губами прямо в его губы, и они вновь смыкаются в обжигающем поцелуе.***
В выпускной вечер 21 июня, День Летнего Солнцестояния, Мирослава, наконец, надела свое шелковое зеленое платье с полупрозрачными длинными шифоновыми рукавами и воротником. В волосы вплела ленту - ту самую, травянисто-зеленую, вышитую серебристыми листьями ивы с росинками из горного хрусталя на них. Наконец, она была впереди своего клина, как его острие, когда они с девушками слаженно и красиво входили в Обеденный зал Дурмстранга, по случаю торжества украшенный дубовыми ветками, липовым цветом и букетами полевых цветов в огромных вазах, которые органично смотрелись среди строгой обстановки зала. Да, это был не выпускной дочерей Пресветлой Иоланты, а выпускной гордых сыновей Дурмстранга, но девушек пригласили на торжество, как бы отмечая их вклад и работу. Лекарки встали поодаль от студентов и наблюдали за церемонией выпуска. Мирослава глазами нашла стройную высокую фигуру Велизарова, одетого, как и все, в парадную алую мантию. Маг стоял в первых рядах, спиной к остальным, но обернулся, почувствовав на себе взгляд девушки, и еле заметно улыбнулся ей. Церемония была довольно простой и быстрой. Господин Борислав Григоров произнес поздравительную прощальную речь, без патетики, только самое настоящее, важное. И после выпускники по одному, четко вышагивая под тихий марш, отправлялись к большому котлу, откуда Венцислав Станев зачерпывал кубком разогретое черное густое вино и протягивал каждому студенту. Воронислав Велизаров вышел одним из первых, как лучший выпускник. Он принял из рук главного лекаря кубок, а потом вдруг повернулся, нашел глазами Мирославу, и браво отсалютовав ей, выпил содержимое несколькими большими глотками. Вернул кубок, соскочил с пьедестала, уступая место Огняну, и сразу же направился к своей девушке. - Поздравляю. - Мирослава тепло улыбнулась ему, когда маг, быстрым шагом приблизившись к ней, взял девушку за руки. - Ты всегда красивая, Соколовская, но сегодня затмила весь мой выпускной. Я ни о чем другом и думать не мог, после того, как тебя увидел. - сказал Ворон, уводя Миру в сторону от остальных, к одному из окон, откуда было видно догорающий за пиками гор летний закат. - Я не специально. - Мира хитро улыбнулась. - Ты наконец надела мою ленту. - Велизаров бережно прикоснулся пальцами к прическе Миры. - Я ждал этого несколько месяцев. - Сначала я обижалась на тебя… ну, после того случая с дуэлями, сказала себе, что ни за что ее не надену. - объяснила девушка, теребя кружево на рукаве. - А потом просто из головы вылетело за всей работой. К тому же, она такая красивая. Думаю, в самый раз для этого праздника. - Мирослава. - Ворон вдруг взял ее правую руку и притянул к себе, осторожно перебирая пальцы. - Что? - девушка была удивлена его тихим и серьезным тоном, которым он обычно сообщал ей на ухо какие-то нежные вещи, когда они оставались наедине. - Может быть я рано. - продолжил он, разглядывая ее пальцы. - Но я серьезен. Воронислав вдруг отпустил ладонь Миры, и снял с безымянного пальца своей руки перстень из черненого серебра с бордовой каплей граната в центре. - Оно родовое. - протянул маг девушке украшение. - Помолвочное… Я знаю, что тебе по нраву более спокойные цвета, и обручальное будет с изумрудами или голубым сапфиром, если хочешь. Но помолвочное, оно моего прапрадеда, могущественного чародея Велизара, в честь имени которого наш род взял фамилию. Кольцо зачарованное, и по нему я узнаю, все ли с тобой хорошо. По нему я смогу тебя найти, где бы ты не была. Ворон все говорил и говорил, видимо внутренне волнуясь, хоть виду и не подавал, может быть даже смущался, потому что взгляд его то и дело с серебристых глаз Миры падал на кольцо. - Мне еще и восемнадцати нет. - наконец, опомнилась она, донельзя шокированная внезапным предложением Велизарова, а потом добавила. - Но… будет скоро. - Если проблема только в этом, то помолвку ты можешь сделать настолько долгой, насколько тебе хочется. - сказал Ворон, внимательно глядя в глаза девушки. - Не поверишь, Соколовская, но как только я увидел тебя тогда, в конце января, в Лекарском крыле раненый каменным волком после практики, то сразу подумал о том, что женюсь на тебе. Ты стояла там такая… словно фея, нимфа, хрупкая фарфоровая статуэтка, красивая до невозможности. И мозги у меня тогда отшибло знатно, потому и поступал глупо временами. Но… это правда. Правда, то, что я к тебе чувствую. Она серьезная и обдуманная не одним днем. - Ладно. - Мира сдалась, смущенно улыбнувшись, и протянула руку вновь. - Все равно я никуда от тебя теперь деваться не хочу. - Я же говорил, что влюбишься. - усмехнулся Велизаров, надевая кольцо на безымянный палец девушки, а потом поцеловал ее руку. - Ты - моя, Мирослава Соколовская, а я - полностью твой. Потом был банкет и танцы. Выпускники уже не стеснялись приглашать лекарок, ну и Мира не осталась без партнера. Ворон звал ее почти на каждый танец, не давая подойти даже преподавателям, видимо компенсировал прошлый не совсем удачный февральский вечер. Один раз увести на вальс Соколовскую удалось и Раулису, который тут же поздравил сестру с помолвкой, и после танца, кажется на что-то вдохновившись, Свирский с совершенно серьезным видом направился к Ирене, то и дело поглядывающей на светловолосого мага. А вот чего не ожидала Мирослава, так это то, что на последний танец, завершающий выпускной вечер, ее пригласит сам господин Григоров. - Поздравляю вас с помолвкой, госпожа Соколовская. - вдруг произнес мужчина, ведя девушку по кругу. - Я не сомневаюсь в том, что мой племянник станет достойным супругом для вас. - Ваш племянник? - Мира вновь удивилась, делая поворот. Подобной новости она не ожидала совсем. Теперь понятно, почему в повадках и внешности Григорова ей неосознанно виделось нечто знакомое. Да и Ворон, если вспомнить, ужин, точно также ножом отрезал кусок буженины, как делал это его дядя. - Воронислав - мой племянник. - кратко объяснил директор. - Голова у него конечно временами бедовая, но сердце горячее. Да и вы наверное единственная из знакомых мне женщин его окружения, которая так лихо с ним управляется. Глядишь, рядом с вами поспокойней станет, не будет на передовую лезть без надобности. - Благодарю. Мне очень приятно. - Мирослава искренне улыбнулась. - Эм… я надеюсь, мы этой помолвкой не нарушили никаких школьных правил? - Будь вы оба моими студентами, то да. - ответил директор, кланяясь лекарке, когда зазвучали последние аккорды мелодии. - Но так как Воронислав уже выпустился, а вы принадлежите лицею имени Пресветлой Иоланты, то никаких правил вы не нарушили. Благодарю за танец. Надеюсь, в скором времени увидимся с вами на одном из семейных обедов. -Благодарю. - Мирослава присела в поклоне. Григоров за руку отвел девушку к ее кавалеру и вернулся на свое место. - И почему ты мне не сказал, что директор - твой дядюшка? - спросила лекарка Велизарова, когда они неторопливо прогуливались по коридорам замка. В последний раз. Завтра все разъедутся по домам. Чтобы лишний раз не пугать. - усмехнулся Ворон, чуть сжимая ладонь Миры, лежащую на его локте. - Родственники у меня конечно… разные. Но дяде ты понравилась. Он меня в пять лет к себе забрал и воспитывал, потому что родители в постоянных разъездах и экспедициях были, так что я его скорее как отца воспринимаю и очень ценю его мнение. Борислав сейчас - глава нашего рода, а после, на это место встану я, и ты… вместе со мной. - маг серьезно взглянул на Мирославу. Та без слов потянулась ему на встречу и обняла, положив голову на грудь, этим жестом как бы сдаваясь в его руки.Конец.